Электронная библиотека » Андрей Булычев » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 26 апреля 2021, 11:53


Автор книги: Андрей Булычев


Жанр: Историческая фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Всё хорошо с этим, Никитич, – успокоил дядьку Алексей. – Завтра после обеда, часа в три пополудни, ты найди интенданта при штабе армии господина Филиппова. Чин я его не разглядел, так что называй ты его «ваше высокоблагородие», никак не ошибёшься. Тыловик он весьма опытный и искушённый, как сразу по нему и видно. Но там ему уже дали понять, чтобы он отнёсся к нам со всем своим вниманием и с расположением. Так что ты, главное, Никитич, получше впитывай всё то, что он тебе будет говорить и чему там поучать тебя станет, да и мотай себе на ус. Нам при главном интендантстве хорошие связи ох как нужны будут, чай уж отблагодарим его потом чем-нибудь, встречаются же порою добрые трофеи, – и увидев понимающий кивок дядьки, продолжил беседу далее.

– По поводу постоя всё остаётся у нас так же – размещаемся мы в тех же домах, что и ранее, так как при штабе нам делать нечего. Мне уже дали понять, что если мы там станем много крутиться, то нас мигом в его охрану определят. У кого-нибудь есть желание на караулах ночами мёрзнуть и годами во фрунте стоять?

– Неет! – хором протянули унтера. – Что мы, комендантские, что ли, какие, егерей, как часовых, на пост ставить, да где это видано-то вообще?!

– Вот то-то! Поэтому от большого начальства подальше нам надо быть и своё егерское дело туго знать, дабы уважали и не совали куда ни попадя, – подвёл итог разговору Лёшка.

– Да, и с людей, братцы, чистоты и аккуратности требуйте со всей строгостью! Вон какой мор по всей Валахии от чумы идёт. Поветрие уже и на южные губернии России перекинулось. А я вам уже с самого моего знакомства всё талдычу – беречься от грязи. А всех грязнуль сразу ко мне, уж я-то им завсегда найду дело!

Глава 3. Меняла

Служба на зимних квартирах шла своим чередом. Утром и вечером проходили неизменные построения с проверкой личного состава команды, его внешнего вида, оружия и амуниции. Затем были два-три часа занятий в основном стрелковой подготовки, проходящие в низине, за городской окраиной. Егерям давалось немного начальных навыков рукопашного боя, закреплялось умение рубки саблей или тесаком, ну и шлифовался традиционный в русской армии штыковой бой. После этого солдаты распускались по своим делам, каждому, кто хотел идти в город, на руки давалась увольнительная, утверждённая прапорщиком Егоровым, с указанием фамилии, имени, звания и подразделения служивого, а также с прописью времени, позволяющим отсутствовать вне расположения команды. И каждый теперь мог совершенно спокойно передвигаться по огромному городу, не боясь патрулей и многочисленного начальства. Любая официальная бумага с печатью была в большом уважении в это время.

У Алексея тоже были свои дела. Нужно было, как только возможно быстро, сформировать свою команду, одеть, обуть, экипировать, вооружить её. Сбить всех в боевые тройки и десятки. Подготовить людей к предстоящим боям. Пока же шла объявленная им неделя отдыха, нужно было решить кое-какие свои личные дела.

Как и было предложено «куратором из штаба», собрать на обмыв своего первого офицерского звания людей Алексей решил в знакомой уже ему харчевне «Зажаренный ягнёнок». Прикинув примерное количество приглашённых и предстоящие на это расходы, стало ясно, что средства на это потребуются немалые. Жаться в таких делах не хотелось, и Лёшка понял, что пришла пора расставаться с частью своих сокровищ.

На территории Валахии, где сейчас и проходили боевые действия, в ходу были в основном турецкие, русские и австрийские монеты, то есть деньги тех государств, с кем эти земли были наиболее связаны. И предпочтение здесь отдавалось явно монете австрийских Габсбургов. Не зря же и оружейник из Силезии, Отто Шмидт, пожелал вести расчёт за свои услуги самыми твёрдыми и надёжными деньгами, а именно кроненталером. Но для этого нужно было обратить свои разношёрстные монеты в единую валюту, и кто это сможет сделать, Егоров уже знал.

В пятницу, проведя традиционное построение и выдав указание Егору о проведении дальнейших занятий на сегодня, Лёшка направился разыскивать менялу Давида. Этого человека ещё перед Рождеством порекомендовали ему, и сам оружейник и распорядитель харчевни Думитру.

Поиски долго времени не составили – его лавка находилась возле главной базарной площади Бухареста, в подвальчике местной цирюльни. Алексей спустился по узкой каменной лестнице к массивной дубовой двери и, с усилием толкнув ее, зашёл в затемнённое помещение.

Сразу у входа был небольшой коридорчик и массивный длинный прилавок. Скудное освещение давали пара светильников, висящих на боковых стенах. Да ещё горела большая сальная свеча за столиком около сидящего за ним пожилого человека с седой курчавой бородкой.

– Молодой господин офицер что-то хотел мне предложить? – мужчина, закутанный сверху в шерстяную шаль, убрал что-то в стоящую на столе шкатулку, отложил в сторону большую лупу и, сняв с переносицы свои несуразные очки в массивной роговой оправе, подошёл к прилавку.

– Мне нужен господин Давид, – обратился к подошедшему Егоров. – Мне его порекомендовали оружейный мастер Отто Карлович Шмидт и Думитру из «Зажаренного ягнёнка».

– Вот как! – вскинул брови пожилой человек и почесал кончик своего длинного горбатого носа. – Если вас сюда направили столь уважаемые люди, таки значит, что для вас это уже буду точно я, – и он склонил седую голову в лёгком поклоне.

Выговор Давида был достаточно чистый, с лёгким гортанным акцентом и небольшой шепелявинкой. Сам же он производил впечатление умудрённого жизненным опытом человека. На его макушке лежала маленькая вязаная шапочка – кипа, очень органично смотревшаяся на коротких седых волосах. И только лишь по бокам головы они были длинными и свисали чуть ниже подбородка, свитые к тому же в небольшие и тонкие косицы.

– Я полагаю, что вы сюда, уважаемый, пришли не ради вон того старья и хлама, – и он кивнул на ворох ношеной одежды с обувью, разложенных на длинных столах у стены.

– Вы правы, – кивнул Лёшка, – мне вас порекомендовали как серьёзного и честного человека, умеющего правильно обменять монеты самых разных стран и номиналов. Надеюсь, я сюда зашёл правильно и если да, то как мне тогда к вам будет правильно обращаться?

– Хм, – хмыкнул старый еврей, – вы можете звать меня просто Давид, старый Давид. Но если господин офицер всё-таки хочет сделать мне немного приятного, то тогда он может упоминать и отчество моего бедного покойного батюшки Соломона. А как можно обращаться к столь бравому молодому русскому командиру, и как много он хочет обменять сегодня монет?

Алексей полез за пазуху и достал объёмный чёрный кожаный кошель на тесёмках в виде плотного мешочка. Потом он развязал его и выложил на прилавок одну за другой 15 золотых монет. Из них пять были турецкими монетами в 100 пиастров каждая, две английских гинеи, три явно старинных динара, с выбитой на них арабской вязью, ещё плюс два испанских дублона, два двойных дублона, и замыкало эту коллекцию одно экю Франции времён Людовика XIII с его же профилем на одной из сторон.

– Меня вы, Давид Соломонович, можете звать просто Алексеем, но если вам вдруг захочется сделать мне приятное, то можете упоминать и моего батюшку Петра, дай бог ему доброго здравия.

Глаза Соломоновича при виде такого богатства радостно блеснули, лицо же его так и оставалось при этом таким же грустным и беспристрастным, как и ранее. Он как-то быстро и сноровисто выскочил из-за длинного прилавка и прикрыл за Лёшкой входную дверь на её тяжёлый кованый засов.

– Зачем лишние глаза, когда такое серьёзное дело решают два заинтересованных человека?

На что Алексей только лишь усмехнулся и понимающе кивнул головой.

– Итак, Алексей Петрович, как бы вы хотели обменять это золото? – меняла зажёг ещё две большие свечи и одну за другой тщательно ощупал и рассмотрел через большую лупу все принесённые монеты.

– Мне нужно обратить мои золотые монеты в серебряные, и лучшим номиналом для себя я бы посчитал австрийский кроненталер. Какое соотношение размена у вас от золота к серебру?

Соломонович оторвался от лупы и внимательно посмотрел Алексею в глаза.

– Хм, не ожидал я от вас такого делового разговора. Вы уже трижды за всё время упомянули особые, специфические слова-термины. Алексей Петрович, наверное, когда-то имели дело в разменах, а может быть, даже и сам вышли из уважаемой купеческой среды?

– Нет, – покачал головой Лёшка, – я сам родом из служилых дворян, но определёнными знаниями тем не менее обладаю. Я бы не хотел дальше распространяться на эту тему, – и он сделал многозначительную паузу.

– Простите меня за столь неуместное любопытство, понимаю, всё понимаю, – Давид Соломонович поднял, как бы сдаваясь, обе руки и сделал лёгкий поклон. – Если позволите, то мне нужно проверить каждую монету. В наше непростое время нужно всегда и везде быть внимательным и особенно, когда имеешь дело с деньгами. А вы можете пока посидеть здесь вот на стульчике, – он подвинул громоздкий деревянный табурет к печке и подкинул в неё несколько поленьев.

– Грейтесь, уважаемый, это займёт не менее 20, а то и 30 минут, тут лучше не спешить.

Лёшка присел туда, куда ему и указали, и уже со стороны наблюдал за всеми манипуляциями менялы. Каждый золотой Давид Соломонович самым тщательным образом рассматривал через лупу со всех сторон. Особенно внимательно он проверял гуртовое оформление кромки, ведь их нередко подпиливали, уменьшая тем самым вес самой монеты. Затем он смачивал их каким-то раствором из стеклянной посудки, как видно, проверяя реакцию – не окисляется ли металл. И особенно долго и тщательно он взвешивал монеты на точных аптекарских весах, сравнивая их с уже имеющимися у него эталонами.

– Ну что, Алексей Петрович, – наконец подошёл он к посетителю, – вы меня опять приятно удивили, ни один из представленных вами золотых не оказался фальшивым или даже подпорченным. Все ваши монеты имеют свой вес и всю положенную им текстуру. Арабские динары, конечно, немного уже подтёрты, ну да им и лет-то сколько? Уже столько сотен лет они в постоянном обороте с момента чеканки находятся. Итак, ваш вопрос был по соотношению золотых монет к серебряным. Оно у меня 1 к 15, и поверьте, нигде более в Бухаресте, да и во всей Валахии, вы не найдёте для себя более выгодного курса, чем здесь у меня. За свои труды я беру десятую стоимость от всего размена, отсюда и честность во всех этих меновых операциях. Мне просто нет интереса обманывать своих клиентов, потому как я всё равно здесь извлеку свою гарантированную прибыль, а они, возможно, ещё не раз ко мне потом обратятся. Вы ведь обратитесь ко мне, господин офицер? – и он с улыбкой посмотрел на Алексея.

– Очень возможно, Давид Соломонович, очень даже возможно, – кивнул Егоров. – Было бы только, что у вас разменивать.

– Я искренне этого и вам, и себе желаю, – опять улыбнулся Алексею старый еврей. Будьте же любезны проследовать к моему разменному столу, где я вам всё при вас же и рассчитаю. Только вы уж свой стульчик с собой захватите, старый Давид после пятого десятка стал такой немощный, – и он горестно вздохнул, разведя руками.

– Итак, вот перед вами все записи о нашей разменной операции. Я их вёл в привычной для России мере веса в золотниках и долях.

Лёшка взглянул на лист бумаги, испещрённый записями и колонками цифр. Это был какой-то кошмар! Привычных для XX и XXI века единиц мер веса и массы в XVIII веке ведь вообще не было. Всё здесь измерялось в вершках, футах, фунтах, саженях, аршинах, дюймах, пудах, гаранцах и прочих подобных величинах, принятых в этом времени. А такое привычное и обыденное понятие как грамм и вообще будет введено в обращение во Франции только лишь через четверть века. А потом ещё лет пятьдесят оно будет пробивать себе дорогу к всеобщему признанию. Так что тут действительно было нужно, по всей видимости, больше полагаться на саму честность и порядочность весьма опытного и авторитетного в таких делах Давида Соломоновича. Самого, кстати, и заинтересованного в поддержании своего честного имени на слуху. И всё-таки Алексей углубился в эти расчёты, скорее более для того, чтобы не потерять уважение у старого менялы, чем действительно для строгой ревизорской проверки.

– Пять турецких монет номиналом в сто пиастров каждая – это 8,4 золотника веса, а в золотнике у нас 96 долей, значит, долей всего в этих монетах – 812,3. Идём далее…

– Две английских гинеи – это 3,9 золотника и 373, 4 доли соответственно.

Далее так же считаем динары, дублоны, двойные луидоры и экю. Итак, всего тут вес 25, 9 золотника или, если это в долях, то 2486,4 доли. По курсу 1 к 15, мне причитается 388,5 золотника или же 37296 долей серебра. Указанный отдельно эталон веса кроненталера состоит из 6 золотников или 576 долей серебра. Такчто в итоге мы получаем 64,7 кроненталера мне к выдаче. Десятая часть – к отдаче за услуги размена – это 6,5 кроненталера, а мне к выдаче причитается 58. Это если срезать небольшой хвостик в остатке.

В принципе, всё здесь было вполне понятно. Само собой, опытный меняла извлекал и тут свою выгоду, ведь расчёт-то шёл до десятых частей меры веса монет, а не дальше. Ну, да и ладно, это уже мелочи! Главное, что всё здесь понятно и обмен у них состоялся.

Давид Соломонович внимательно наблюдал за тем, как Лёшка подсчитывает и сверяет все расчёты в его записях. Похоже, что он ещё более проникся уважением к этому молодому клиенту и, сходив в другую комнату, он выложил перед ним на стол 58 положенных по обмену больших серебряных монет, а рядом с ними положил ещё и одну русскую екатерининскую полтину.

– Это чтобы у вас не возникло никаких сомнений при округлении в расчётах.

– Да всё хорошо, Давид Соломонович, – улыбнулся Лёшка, – у меня никаких претензий к вам нет. Надеюсь, что мы ещё с вами увидимся.

– Я тоже очень на это надеюсь, Алексей Петрович, – поклонился хозяин. – Приятно было работать со столь разумным молодым офицером. Не забывайте же старого еврея Давида, – и он, сдвинув огромный засов на двери, выпустил клиента из своей конторки.

Алексей, выйдя на улицу, пощупал через егерскую офицерскую шинель изрядно выступающий холмик. Полтора килограмма серебра давили приличной тяжестью на теле. И ощущая себя местным олигархом, он пошёл в сторону нужной ему харчевни. Теперь можно было и договариваться о проведении торжественного вечера по обмыву его первого офицерского звания. Деньги на это у него уже теперь были. Да и 17 кроненталеров для оружейника из Силезии должны были тоже после всего остаться.

Глава 4. В «Зажаренном ягнёнке»

Думитру, распорядитель из «Зажаренного ягнёнка», был на месте и что-то выговаривал поварам в кухонной половине заведения. Время было обеденное, и в зале харчевни сидело несколько небольших компаний из незнакомых ему армейских офицеров, да в паре боковых комнат под массивными арками сидело человек пять местных посетителей, скорее всего, из состоятельного купеческого сословия.

Алексей подсел за небольшой дубовый столик в нише у стены и, когда к нему подскочил прислужник, попросил его принести что-нибудь пообедать. Уже через пять минут около него стояла глубокая глиняная тарелка с густой кислой похлёбкой – чорбой, блюдо с кукурузной кашей мамалыгой, а на тарелках были выставлены солёная брынза и несколько видов твёрдого и мягкого сыра.

– Совсем скоро господину офицеру подадут горячее сармале из фарша ягнёнка с рисом, запеченные в виноградных листьях, – угодливо наклонившись, рассказывал прислужник. – Что вы выберете из напитков, уважаемый? Мы рады вам предложить несколько видов местных и привозных вин, а, может быть, пиво, сваренное по традиционным немецким рецептам? Ну а из крепкого, я рекомендую вам сливовую цуйку, ракиу и обжигающую палинку из ягод черешни.

– Принеси нашему гостю кувшин с сокатэ из подвала, из той, что мы оставляли для хороших гостей, – сзади незаметно подошёл Думитру, и он вежливо поклонился Алексею.

– Доброе утро, господин офицер, поздравляю вас с повышением, и рад вас видеть в нашем заведении, – и он опять сделал лёгкий поклон.

– Спасибо, Думитру, присаживайтесь, пожалуйста, – предложил Егоров. – Собственно, я зашёл-то сюда именно к вам.

– Нет, нет, нет, что вы! – воскликнул распорядитель. Нам никак нельзя сидеть со своими гостями, ведь они тут отдыхают, а мы работаем.

– Ну, тогда мне придётся тоже встать из-за стола, и тогда моя еда остынет, пока я тут буду с вами припираться, – лукаво улыбнулся Лёшка. – А я ведь пришёл к вам по делу и хотел бы обсудить с вами его детали.

– Ну что же, желание клиента для нас закон тем более, если он хочет поговорить о деле, а более того, что он уважаем мною, – и Думитру с улыбкой присел напротив обедающего.

– Во-первых, я бы хотел выразить вам благодарность за ваши рекомендации по лучшему мастеру оружейнику и по надёжному денежному меняле, – начал разговор Алексей. – И Отто Карлович, и Давид Соломонович шлют вам свои поклоны и пожелания доброго здоровья. Все свои дела я с ними уладил, а к вам у меня будет большая просьба. Я, как вы уже сами заметили, получил недавно офицерский чин, и мне бы хотелось это хорошо отметить именно в вашем гостеприимном заведении. Здесь довольно уютно, а ваши повара прекрасно готовят. Что же ещё нужно служивому человеку, оторванному надолго от дома?

Думитру его внимательно выслушал и, когда Алексей замолчал, задал свои вопросы.

Ему, конечно, очень лестны столь добрые отзывы об этом заведении, и теперь интересует, сколько человек и, что важно, каких именно, будут присутствовать на этом ужине? Какие столики они бы для себя выбрали? Что из блюд и напитков захотят вкушать, празднуя, эти званые гости? А также точный день, ну и хотя бы примерное время начала самого ужина.

– Хм, вы меня немного не поняли Думитру, – улыбнулся Лёшка. – Я бы хотел заказать всё заведение на этот ужин. Согласитесь, не очень приятно, когда посторонние тебе его портят. По людям, я полагаю, что будет порядка шестнадцати-двадцати нижних чинов из моих солдат и унтер-офицеров. Ну и где-то около десяти офицеров, это точно. По блюдам и напиткам пусть всё будет на ваш вкус, вы в этом сами прекрасно разбираетесь в отличие от меня. А что готовить и когда всё это подавать, вы тоже знаете не хуже, а гораздо лучше моего. Что-нибудь хотелось бы и взять в виде гостинцев на вынос. В прошлый раз ваша корзинка с гостинцами очень понравилась весьма уважаемым людям. Да, и было бы хорошо, чтобы были те музыканты, что как хорошо играли на скрипках и пели такие красивые местные песни. Всё прочее, с цыганами и с развесёлыми девицами, мне бы конечно, здесь видеть не хотелось.

– Да, хорошо, – кивнул головой Думитру. – По поводу блюд, музыкантов и всего прочего, это всё понятно. Со своей стороны, я бы посоветовал вам, выбрать для вашего торжества день среди недели, скажем, следующий вторник. Видите ли, господин офицер, снять такое заведение, как наше, в Бухаресте на весь вечер будет делом весьма затратным. А уж тем более на субботние или воскресные дни. Поэтому поверьте, вторник будет самый удачный для вашего ужина день. А я с хозяином поговорю, чтобы он сделал для вас добрую скидку.

– Идёт, – согласился Алексей. – Сколько, по-вашему, будет нужно на всё, если я буду рассчитываться кроненталерами?

Думитру почесал затылок:

– Ну, пятнадцать-шестнадцать, учитывая названное количество гостей, заплатить, скорее всего, вам придётся. Из них пять вы уже сейчас можете оставить задатком, чтобы мы начали выбирать и закупать для вас самые свежие продукты. По музыкантам рассчитываться придётся отдельно, но дорого за этот вечер будничного дня они не возьмут, думаю, что вашей русской серебряной полтины будет им вполне достаточно на троих. Я их сам предупрежу, и они будут готовы к?… – распорядитель вопросительно посмотрел на Егорова.

– Думаю, вечером к семи будет как раз, – ответил тот, посчитав, что это самое оптимальное время для начала, так сказать, «коллективного и культурного отдыха».

– Отлично, тогда ждём вас всех в ближайший вторник к семи вечера. К этому времени у нас всё уже будет готово, и вам ни о чём не нужно будет беспокоиться, – заверил Думитру и убрал пять кроненталеров задатка в кошель.

Отобедав, Лёшка направился в штаб. Следовало встретиться со своим «куратором» в лице главного картографа барона фон Оффенберга, доложиться ему о ходе дел в своей команде и подать списки интересующих его солдат из других подразделений для комплектования своего. Хотелось бы услышать про предстоящие планы по наступлению на Журжи, понять задачу в нём для своих людей, да и просто послушать, так сказать, последние сплетни и новости о том, что сейчас вообще делается в мире.

Генрих Фридрихофич принял Егорова буквально на ногах, весь он был какой-то недовольный, что называется, «на нервах». Как видно, в штабе сейчас шло серьёзное планирование предстоящей операции, и тратить время на кучку егерей у него попросту не было никакого желания.

– Списки оставляй, Алексей, людей тебе отдадут всех, каких ты тут запросил. Никуда наши местечковые князьки-командиры не денутся супротив приказа из главного квартирмейстерства армии.

– Гуляй, если определился во вторник. За приглашение, конечно, спасибо, но я уже говорил, что быть у тебя не смогу, так что ты уж меня извини покорно. Я тут не знаю, где и когда даже спать лягу, столько суеты сейчас с этим предстоящим походом. По вашей команде скажу только то, что пойдёте вперёд в авангарде. Вы и так там уже всё своими ногами истоптали, так что кому, как не вам, наши передовые отряды к крепостным бастионам выводить. Думаю, что через недельку-полторы уже к Журжи и двинем.

– Ну, всё, некогда голубчик, я тебя за пару дней до выхода вызову к себе, а пока давай ступай себе, я думаю, у тебя и у самого сейчас забот хватает.

Воспользовавшись оказией, Лёшка зашёл к интенданту Филиппову. Ничего «выцыганить» ему, конечно, там не удалось, всё, что было нужно и главное, что было можно, дядька Матвей и так уже перетащил в расположение команды. Так что под едкие замечания: «не положено», «ходють тут всякие, работать мешают вместо того, чтобы самим делом заняться», пришлось ему ретироваться от этого сурового тыловика. Одно было хорошо, приметил он у старшего интенданта офицерский горжет на груди. Цвет поля и цвет ободка на нём были золотые, а у герба он был серебряный, что соответствовало майорскому званию.

«Так что, это он ещё мягко обращался сейчас с каким-то там „офицериком-прапоришкой“», – подумал Лёшка и столкнулся при выходе из здания с поручиком Светильниковым. Хотя нет, был он уже в звании капитана и, увидев Алексея, радостно ему заулыбался.

– Здравствуйте, господин прапорщик, надеюсь, узнали меня?

– Так точно, господин капитан, поздравляю вас с производством в вышестоящий чин, – вытянулся Алексей. – Помнится, когда вы меня принимали летом при вступлении в армию, так у вас ещё тогда чин поручика был?

– Именно так, Егоров, а я ведь ещё тогда пророчил тебе быстрый офицерский чин! Видишь, какая у меня рука-то лёгкая! – и Светильников самодовольно засмеялся, подкручивая свои бравые усики. – Ну что, пригласишь на обмыв своего первого офицерского горжета? Чай не зазнался ещё в начальствовании над отдельной командой? – и он эдак ехидно ему подмигнул.

– Никак нет! – фыркнул Лёшка, – во вторник буду вас ждать в «Зажаренном ягнёнке» в семь вечера, милости просим, господин капитан.

«Вот ведь навязался на мою голову», – думал он. Было в этом заведующим походной канцелярии, что-то такое неприятное, что-то интуитивно отталкивающее, но что это было, Лёшка пока не понимал. Однако слово было сказано, приглашение уже отдано, и самодовольный капитан, распрощавшись с егерем, зашёл в здание штаба.

Теперь следовало пригласить всех тех офицеров, с кем Алексею довелось служить весь этот год, пока он тут бегал в унтерах, и к счастью, тех, кого ему действительно было бы приятно видеть на своём торжестве. В первую очередь это касалось, конечно же, офицеров родного Апшеронского полка – Сенцова Серёги, Сашки Синицына и бывшего ротного командира капитана Смолякова, а также командира апшеронских егерей Куницына Фёдора Семёновича. Хотелось видеть и офицеров штаба третьей дивизии графа Брюса, тех, с кем он, когда-то воевал на Кагульском поле: Светлова и Гридина, а из ахтырских гусар – ротмистра Гущинского и поручика Белявского.

В команду уже влились четверо солдат из хороших стрелков-пехотинцев, и всех своих людей Лёшка решил брать с собою без разделения. С ними ему придётся идти в огонь и в воду, и, хотя в этом времени были огромные барьеры между сословиями, совсем отделяться от простых егерей он был не намерен.

«Слов нет, за одним столом с офицерами им, конечно же, не сидеть, но отдыхать по-человечески эти ребята тоже достойны», – так он решил для себя, и своё решение озвучил на утреннем построении в понедельник.

– Ежели ты ещё раз, гадёныш, завтра нажрёшься у командира, то я тебя лично ночью вот этими самыми руками втихую придушу! – расслышал Лёшка, отходя от строя, самые страшные угрозы Макарыча, адресованные, конечно же, «Цыгану».

– А я горячих добавлю ещё! – послышалось теперь уже от другого авторитетного «старичка» – Карпыча. – «И я, и я, и я!»

Кто был готов подключиться к процессу воспитанию главного хулигана команды, было уже непонятно, но мало ему теперь точно не покажется! Пятнадцать «бывалых», прошедших бок о бок все последние сражения, имели на то право и явно имели моральный вес в команде.

Оставшиеся сутки егеря стирались, подшивали форму, вохрили, то есть натирали и подкрашивали сухой вохрой всю кожаную замшу амуниции и обуви, завивали и пудрили эти, такие ненавистные, букли и косу, в общем, приводили себя в идеально-парадный вид.

– А как же, как-никак ноне все в люди пойдём. Туда где только их благородия яства откушивают. Чай это вам «не хухры-мухры» там!

Сам вечер начался с торжественного поздравления молодого офицера самым старшим по чину из всех присутствующих. Премьер-майор Гридин традиционно провозгласил здравницу за матушку императрицу Екатерину Алексеевну, за славу русского оружия, а потом уже и за производство в первый офицерский чин прапорщика господина Егорова и за получение им в соответствии с этим 14 класса в Табели о рангах, утверждённой ещё полвека назад батюшкой-императором Петром первым.

– Чтобы шагать от класса к классу вверх по ступеньке, не задерживаясь! – рявкнул бывший командир Алексея, капитан Смоляков.

– Тосты не сдваиваем! – потряс указательным пальцем Гридин. – И вообще, Алексей, ты тут это, что там из своей чарки-то пьёшь?

– Нуу…сокату местную, – протянул Лёшка, краснея. – Да я вообще не пью хмельного.

– Ооо, и это наш бравый русский офицер! – протянул громко на весь зал штабист Светильников. – Так дело точно не пойдёт! А ну, налейте господину прапорщику, как и положено, крепкого вина.

Делать было нечего, и как не противился Алексей, а все последующие тосты ему пришлось запивать уже хмельным. Пуританином он, конечно, и сам не был – в прошлой жизни всякое бывало, и традиция «поймать звёздочку на дне стакана с последней его каплей» была ему тоже хорошо известна, но одно дело, когда тебе скоро двадцать пять, а другое – когда шестнадцать. Алкоголь бил по непривычному к этому злу организму и сознанию, и скоро Лёшка понял, что он уже весьма пьян.

– От господ офицеров первой дунайской армии новоиспечённому прапорщику! – выкрикнул штабист Светлов и вручил Егорову прекрасную гусарскую саблю с небольшой кривизной лезвия, бронзовым закрытым эфесом и елманью – специальным расширением в верхней трети клинка, предназначенного для усиления её рубящего удара.

– Сталь золингеновская Лёшка, рубить изумительно будет, никогда не сломается и в бою не подведёт, – с видом знатока объяснял его первый егерский командир Куницын. – Нам ведь егерям в нашем особом деле шпага или палаш будут весьма неудобственны. Тяжелы они, да и в деле не больно-то их применишь, а тут она и мешаться-то на поясе не будет. И рубить ей одно удовольствие. Сам знаю, лично уже её испробовал для пущей уверенности на лозе. Она-то, эта сабелька, лёгкая, баланс у неё превосходный, я и сам бы такую хотел, да вот как-то к своей родной уже привык, – и он погладил эфес своей «венгерки». – А батюшкину шпагу ты, конечно, Лёшка, не забывай. Я ежели на какой-то там парадный случай или на представление иду, так тоже свою на пояс нацепляю, как никак это семейная реликвия! С моей-то шпагой ещё дед мой Евграф Илларионович под Нарвой и под Полтавой со шведом резался. Сам-то он из петровских потешных полков вышел, и своей собственной кровью первый благородный чин заработал. Во как братец – история! – и весьма подвыпивший офицер потряс указательным пальцем.

Играли на скрипках местные народные мелодии музыканты. Сновали по залу прислужники, разносящие напитки и кушанья. Гости отдыхали от души. Той первой скованности, какая бывает, когда соберутся вместе разные люди, здесь уже и в помине не было. В центре зала был сервирован стол для господ офицеров, а по бокам его расставили столы для солдат и унтеров. Чрезмерного винопития и дури среди нижних чинов не наблюдалось, как видно, до каждого было уже «популярно» доведено, «что», «сколько» и «когда» тут было можно.

Господа офицеры, как обычно, спорили о том, какой род войск был наиболее удачным. Гусары налегали на превосходство кавалерии перед пехотой, егеря считали, что точный огонь застрельщиков будет важнее лихого наскока конницы, Апшеронский пехотный не сдавался и грозил всем стеной штыков сомкнутого каре. Затем этот спор плавно переключился на другие темы, но Лёшка этого уже не слышал. Он свернулся калачиком на своём огромном деревянном стуле-кресле и посапывал во сне под жалобную мелодию валахов.

– Уморился с непривычки от хмельного зелья. Мы его благородие аккуратненько до дома снесём, ну что он тут со всеми-то мается, – стоял дядька Матвей перед Лёшкой. – Да и сами уже в своё расположение пойдём, чай вон ночь на дворе стоит.

– Давайте, братцы, давайте, – кивнул Гридин. – Тихонько его несите, не зашибите только командира. А мы тут ещё посидим с господами офицерами. Будьте здоровы, братцы!

– Неет, что вы, вашвысокоблагородие, не шелохнется даже наш господин прапорщик, – ответил Карпыч и укрыл Лёшку шинелью.

Егеря подхватили кресло своего офицера со всех сторон и буквально на цыпочках, чтобы невзначай не качнуть, вынесли его из заведения.

– Завтра всё в целости вернём, и по расчёту вы тоже не волнуйтесь, как только его благородие отдохнут, за всё, как вы и обговаривали, сполна рассчитается, – объяснялся с распорядителем «Зажаренного ягнёнка» Матвей Никитич. – У вас-то ещё и продолжение, как я погляжу, будет? – и он кивнул на разошедшихся к ночи офицеров.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации