Текст книги "Фрея. Карантин класса «Т»"

– Сто двадцать семь кредов нащелкало, – глядя на голографический экран, сообщила меж тем приемщица подошедшему к ее столу Фирху. И, переведя взгляд на него, уточнила: – Кидаем, как обычно, на счет?

– Да, Наира, на счет, – подтвердил Питерс-старший.

Взял придвинутую ему женщиной по столу гарнитуру древнего коммуникатора, выполненную в виде присоски с усиком-ответвлением, прилепил к правому виску и замер ненадолго, пялясь в никуда и беззвучно шевеля губами. Очевидно, осуществляя вход в инфосеть Базы с целью проверки поступления средств на свой личный счет. А когда отмер, отцепил гарнитуру и, удовлетворенно кивнув, положил ее назад на стол.

Больше нас, собственно, ничто не задерживало тут, так что уже спустя несколько минут мы катили прочь. В расположенный совсем неподалеку гаражный массив, где у Питерсов имеется собственное место хранения и где мне в скором времени надо будет что-нибудь присмотреть. На обычной-то гостевой стоянке машину держать не вариант, так как никаких денег на оплату не напасешься.

Прямо сейчас я, правда, не поперся осматривать те гаражные модули, что предлагаются их хозяевами в аренду или выставлены на продажу. Несколько преждевременно это. Своей техникой-то я еще не обзавелся. Так что попросил Фирха высадить меня возле жилого сегмента нашего сектора. Выгрузился, взгромоздил на плечи с помощью Свона тяжеленный рюкзак и потопал, согнувшись, к себе.

Хорошо хоть тут идти всего ничего осталось. Добрести до тамбура меж техническим и жилым сегментами сектора «C», перетерпеть непродолжительную процедуру ультразвуковой и воздушной очистки – и, считай, уже на месте. Пройти еще пару сотен метров по одному из разбегающихся в разные стороны белых коридоров – на редкость унылых из-за того, что созданы они из ничем не декорированного полимеризированного бетона, да за угол завернуть… доковылять до двери – немного выделяющегося на фоне стены прямоугольника со скругленными краями, второго по счету от поворота… и, загнанно дыша, остановиться… Всё-о-о…

Я шлепнул левой ладонью по синему квадрату сенсора слева от двери, заставив его налиться внутренним сиянием, и через миг по моему лицу скользнул веер красных лучей сканера внешности. Еще секунду спустя мягко мигнувший сенсор погас, и преграждающий мне путь в жилище прямоугольник скользнул вправо.

Не мешкая, я ввалился к себе. В стандартный пятисоткубовый жилой модуль, который выглядел внутри несколько необычно – как обставленные с претензией на древнюю роскошь четырехкомнатные апартаменты. Прежние хозяева расстарались, натащив в жилище всякого хлама, каким буквально завалены все лавки и магазинчики в секторе «D». Загородные-то особняки, принадлежащие состоятельным гражданам, меньше всего пострадали от орбитальной бомбардировки, вот и тянут исправно оттуда поисковики низкотехнологичную ерунду на радость всяким доморощенным эстетам…

Ну да тут я сам по большому счету виноват. Сам, торопясь убраться с Базы 5 и не желая заморачиваться с перевозкой своего имущества, предложил согласившимся на обмен людям оставить все как есть, забрав только личные вещи. А те даже упираться не стали… Не желая, очевидно, терять выпавшую им возможность перебраться из сектора «C-3» Базы 76 в сектор «B-7» «Пятерки» за совсем смехотворную доплату. Да что там говорить – я даже не озадачился на этот счет. Как узнал, что здесь не только имеется полный доступ к внутренней инфосети Базы и нет никаких ограничений на использование высокотехнологичного оборудования, но еще и предоставляется возможность задействовать для личных нужд два процента машинного времени малого искина «Форох-11», так и думать забыл о всяких несущественных мелочах. И теперь вот живу, как в старинном дворце… Все стены затянуты расшитыми золотистыми драпировками, на потолках какая-то чушь корявая налеплена, древние стеклянные лампы висят – люстры, кажется, а полы огромными коврами застелены. Само собой, и обстановка вся под стать жилищу, а не строго утилитарная, из обычного металла и пластика. К примеру, большой стол в гостиной – из отливающего синевой стекла, стулья все – из натурального дерева, с мягкой обивкой, также отнюдь не синтетической, а кресла и здоровенный диван обиты мягкой рыжей кожей! Тумбы-вазы всякие еще везде, и как апофеоз – занимающая практически полстены живописная картина, на которой какое-то лесное озеро намалевано…

Поначалу я, конечно, всерьез настроился повыкидывать весь этот хлам, но, оценив фронт работ, решил не горячиться и отложить обустройство жилого модуля на потом. Не к спеху оно. Жить вполне можно и в такой обстановке. Да и девушкам она, как выяснилось, нравится…

Так как в жилмодуле я стараюсь бардак не разводить, а то потом убирать замучаешься, пришлось доковылять до рабочей комнаты и только там скинуть с плеч рюкзак. И «корт» на стол положить. А рядом с ним – расстегнутый подрагивающими руками поясной ремень.

– Уфф!.. – шумно выдохнул я.

И принялся стаскивать с себя хиб, который, будучи вывернутым наизнанку и избавленным от сменных картриджей регенерационной системы, немедля отправился в кабинку микроволновой чистки. Это ж не нательное белье, которое прекрасно отстирает простейшая водная стиральная машина.

Затем, взяв комплект чистого белья, пошел в душевую. С удовольствием постояв под упругими теплыми струями воды, бьющими по натруженным плечам и вроде как массирующими их, я вытерся, быстро оделся да отправился есть. Благо позаботился утром о том, чем порадую проголодавшийся желудок по возвращении, заказав большую порцию мясного фир-фира. Осталось только его разогреть.

Уплетая за обе щеки быстро дошедшую до стадии готовности мясную запеканку, я не смог удержаться от благодушной мысли о том, как же хорошо жить на планете класса «А», а не на какой-нибудь затерянной в космосе орбитальной станции или под никогда не поднимающимся куполом на мертвом астероиде. Хотя бы тем хорошо, что здесь нет никаких проблем с едой. Причем натуральной. И невероятно дешевой, по меркам Земного Союза. Фермеры стараются… Ну и то, что на Фрее обитает не так много народа, тоже ощутимо влияет на ценообразование. Будь у нас всего пара небольших гидропонных оранжерей на пару-тройку десятков миллионов населения, а не по сотне квадратных километров плодородных земель на каждого жителя, все было бы совсем иначе… А так живи да радуйся. Любые поварские изыски стоят в пределах нескольких кредов. Только выбери, что пожелаешь, закажи, и вскоре готовое блюдо будет стоять у тебя на столе. Прямо опомниться не успеешь, как все сделают. Среди всех этих имеющихся на Базе пунктов питания такая конкуренция за клиентов! Возможности-то для расширения деятельности у них ограничены. Не в последнюю очередь из-за обитателей самого населенного сектора – «D», которые считают еду на заказ блажью богатеев и пытаются готовить самостоятельно. Не учившись этому делу предварительно, ага. Так что можно представить, что за еда у них там выходит.

Плотно перекусив, я, хоть мне и не терпелось уже приступить к обстоятельному разбору взятых с бандитов трофеев, перво-наперво занялся «грязным» делом. То есть чисткой побывавшего сегодня в бою «корта». И хорошо еще, что мне посчастливилось не угодить под ливень, а то неполной разборкой и стандартной чисткой было бы не обойтись.

Почистил. Да патроны из магазинов выщелкал, чтобы пружины в них не ослаблять попусту. Ну и в оружейный шкаф все это дело, включая чистящие и смазывающие средства, убрал.

Но и после этого руки не сразу до трофеев дошли. Начал я с освобождения своего рюкзака. Пока он не лопнул, бедный.

Инструмент, тот, что остался из взятых в поиск приспособлений, отправился в свой шкафчик. Оставшиеся магниевые стержни и нуждающиеся в восстановлении химические светильники – туда же. Снятый с движка бота управляющий блок и нарезанный в рубке электронный хлам – на стол. Замотанный в несколько слоев экранирующей пленки искин, не разворачивая, небрежно засунул в самый низ здорового сдвоенного шкафа, в котором у меня хранится всякое частично работоспособное технологическое барахло. Вроде как совершенно бесперспективная вещь какая-то… Чтобы не заинтересовать никого. Конечно, далеко не факт, что служба безопасности Базы понатыкала жучков аудио– и видеоконтроля в моем жилмодуле, но немалая вероятность же существует. Безопасникам вечно нечем заняться, вот и маются всякой дурью: вместо того чтобы хоть в том же секторе «D» порядок навести, всяких технодиверсантов ищут. Хотя кто тех видел когда? Наверняка по Семнашке и Двадцать четверке саданули с орбиты из тоннельников вовсе не из-за чьих-то злокозненных происков, а по вине отдельных тупоголовых индивидуумов, без ума крутящих сложную электронику, которая по поводу и без постоянно пытается подключиться к планетарной инфосети… Ну да не суть. Главное, что из-за всего этого такой одиночка, как я, недавно объявившийся на Базе и обладающий хорошими познаниями в технике, просто не мог не привлечь внимания безопасников.

За такими размышлениями я вытряхнул опустевший рюкзак и определил его на свое место. Удовлетворенно кивнул и нацепил на голову тонкий органопластиковый обруч коммуникатора «Редж-5ПО». Старье, конечно, страшное, да еще не очень-то удобное в ношении, но зато обладает функцией гипнообучения, что с лихвой перекрывает любые его недостатки.

Подключившись к информационной сети Базы и авторизировавшись, я запустил программу-помощник по разделу ручного огнестрельного оружия и вывел ее на развернувшийся перед глазами виртуальный экран. Имеющихся-то у меня по этому вопросу знаний вполне может оказаться недостаточно. Даже с учетом того, что в оружии я неплохо ориентируюсь и имею усвоенный первый ранг соответствующей базы данных. В наших реалиях это ничто – слишком много самых разных, порой самых диковинных моделей оружия на Фрее встречается. А все потому, что огнестрел в Земном Союзе еще с начала космической эры считается чисто гражданским, свободным для владения оружием. Может, власти и не хотели бы допускать такой вольницы, да поняли, что проще разрешить малое зло, чем безуспешно бороться с ним в условиях повсеместного распространения репликаторов. Вот народ и отрывался по полной, печатая себе при желании все подряд, вплоть до самых экзотических образцов эпохи огнестрельного оружия. Кто во что горазд, что называется. А нам теперь приходится разбираться со всем этим разнообразием.

С добытыми первыми из трофейного рюкзака «Хогами-6» никаких проблем опознания у меня, понятно, не возникло. Ходовой ствол под самый распространенный калибр семь шестьдесят два на тридцать девять. Добротный, неприхотливый и относительно недорогой полуавтоматический карабин из времен заката эпохи огнестрела. Охотно приобретаемый многими, особенно Фермерами. База 3 – «Тройка», то есть наш, так сказать, оружейный магнат, – чуть не сотнями такие изготавливает, с тех пор как тамошние мастерские нарыли где-то технологическую модель «Хоги-6» в современном исполнении – из керамида.

Оптику бы еще соответствующую к этому карабину, но с этим у нас просто беда. Нет такого производства и не предвидится.

«А вот вездесущие глушители делают все, кому не лень», – с толикой расстройства подумал я, скручивая их между делом с карабинов. Нет, вещь, конечно, хорошая и нужная, но по нынешним временам уже вполне можно обойтись и без нее. Нет в небе такого количества аэродронов техноконтроля, как в первые годы, а значит, и примчаться на звуки выстрелов зачастую некому.

Скрученные со стволов невзрачные серые цилиндры глушителей я отодвинул к дальнему краю стола. Это сразу на продажу идет, без разговоров. Ибо сразу видно дешевую, полукустарную поделку, такая в любом оружейном магазине лежит по десятке кредов за штуку. И хватает ее, кстати говоря, тоже только на десяток выстрелов.

Избавив карабины от этих глушителей-самоделок, так диссонирующих с остальным технически выверенным механизмом, я немедля произвел их частичную разборку и, руководствуясь всплывающими перед глазами подсказками программы-помощника, подверг тщательному осмотру.

Оба «Хоги-6» оказались во вполне приличном состоянии. Если и стреляли из них, то не так уж много. Да и ухаживали как полагается. Так что, несмотря на внешнюю потертость, карабины можно сразу задвинуть по нормальной цене. А это есть очень даже хорошо. Я ведь не владелец оружейной лавки где-нибудь в секторе «D», которому вполне по силам продать задорого и полный неликвид, банально впарив неспособный и стрелять-то толком хлам одному из заглянувших простофиль.

«Так, нулевые «Хоги-6» по четыре сотни ровно идут… а этим, значит, обычная цена для бывших в употреблении, но не имеющих сколь-либо значимых дефектов вещей, – три четверти от стоимости новья… то есть триста кредов… Ну и минус неизбежный процент перекупщику… И выйдет пятьсот – пятьсот двадцать монет за оба», – прикинул я в процессе сборки карабинов.

Разобравшись с трофейным длинностволом, я отодвинул его к дальней стороне стола и извлек из рюкзака первый подвернувшийся под руку оружейный пояс из двух снятых с бандитов. Самый обычный такой ремень – из теперешних. Натуральная кожа плюс детали из нержавеющей стали и никакой тебе невесомой синтетики и пластика. Хотя в защиту этой поделки можно сказать, что со своими функциями она тем не менее вполне справляется.

Расстегнув кобуру, тоже, понятно, кожаную, я, ухватив за рукоять, осторожно вытащил из нее массивный вороненый ствол. И восхищенно присвистнул, покрутив его в руке. Ох и здоровая же пушка этот «Смит и Вессон» 44-го калибра. Реплика, разумеется, но приближенная к оригиналу, то есть из материалов, идентичных тем, что использовались при реальном производстве. Даже накладные щечки на рукояти из натурального дерева, а не из какого-нибудь органического пластика.

– Жаль только, потерт он сильно, это ощутимо скажется на цене даже при условии беспроблемной работоспособности механизма, – пробормотал я, разглядывая короткоствол.

Но тут уж ничего не поделаешь – время беспощадная штука. А изготовлена эта реплика «Смит и Вессона» явно еще до Исхода. После него-то никому не пришло бы в голову тратить бесценные ресурсы репликатора на создание подобного оружия.

Разрядив револьвер, заметно оттягивающий занятую им руку, я проверил его ствол на предмет того, не расстрелян ли он в хлам, и работу механизма. Состояние этого трофея оказалось вполне удовлетворительным. А уж для ствола, которому не менее восьмидесяти двух лет, так и вовсе просто идеальным.

Сунув «Смит и Вессон» назад в кобуру, я отцепил ее от оружейного пояса и отправил прямиком к карабинам на дальний край стола. Тоже на продажу. Без вариантов даже. «Грызли», для охоты на которых, как подсказывает программа-помощник, создан этот револьвер, на Фрее отродясь не водились. Для перестрелок же с людьми, несмотря на неоспоримую мощь, или скорее даже именно по вине ее чрезмерности, он годится слабо. Тот же «вульв» куда как лучше будет. Он-то ухватист и мягок в стрельбе… Да еще и весит, что немаловажно, на добрые три четверти килограмма меньше. И огневой мощи, невзирая на меньший калибр, у него вполне достаточно. Для второго ствола во всяком случае.

Хотя, возможно, я слишком предвзят к этой ручной гаубице – «Смит и Вессону» 44-го калибра. Просто нет у меня никакого желания менять на что-то другое давнишний подарок отца. Память все же… И о родителях, и о детском восторге, который охватил меня в тот момент, когда я взял в руки новехонький револьвер – такой классный благодаря необычной конструкции, совмещающей ствол с нижней каморой барабана, а не с верхней, как обычно…

Досадливо мотнув головой, отгоняя непрошеные воспоминания, я продолжил разбор трофеев. Начал кармашки-подсумки на оружейном поясе освобождать.

Добычей моей стали: два полнехоньких магазина-десятки к «Хоге-6», патроны из которых я незамедлительно вылущил в приготовленный лоток; вычурная золоченая зажигалка; початая пачка курева, сразу полетевшая в предназначенный для мусора короб; да четырехкратный пистолетный оптический прицел с вытертой кое-где чуть ли не до металла краской. Ну и еще в ножнах закономерно обнаружился нож. Хищный такой резак «Бимб», явно не предназначенный для использования на кухне.

С оптическим прицелом я провозился дольше всего, прикидывая, не удастся ли приспособить его к «вульву». Тогда и бинокль не нужно будет с собой таскать.

Не вышло ничего. Приладить его, похоже, можно только к этому самому «Смит и Вессону». Да и то если удастся найти ту часть крепления, которую с оптики кто-то скрутил, – видимо, чтобы прицел было удобно использовать в качестве эдакой подзорной трубы.

Бросив опустевший оружейный пояс на карабины, я вытащил из рюкзака второй. Этот порадовал меня автоматическим пистолетом.

– Кажется, кто-то питал просто неподобающее доверие к переснаряженным патронам, – не мог не хмыкнуть я при виде такого безрассудства. Вторым стволом должен быть револьвер! И только он! Потому что никогда не заклинит в самый неподходящий момент, подавившись негодным патроном.

– Впрочем, чела в принципе можно понять, – малость сдал я назад, ощутив, как удобно – словно влитая! – легла в руку чуть шероховатая рукоять извлеченного из кобуры «Глока-17». Ну и еще кое-какие подозрения у меня возникли.

Вытащив из пистолета магазин, я выщелкнул из него один омедненный патрон с тупоголовой пулей, который выглядел как новехонький. И еще раз хмыкнул. Но уже одобрительно. На донце-то патрона, с заходом на капсюль, лазером выгравирована четкая черная надпись: «RL#3» и проставлена дата – «9/81». Что означает, что данный боеприпас был переснаряжен на одной из автоматизированных линий Базы 3 менее полугода назад. А это соответственно гарантирует отсутствие каких-либо проблем с данными патронами. Ну, сверх допустимых трех осечек на тысячу штук. Так что бандит, с которого я взял трофеем данный ствол, не был столь уж безрассудным оптимистом. Просто раскошелился немного на качественный боеприпас…

«Мне же лучше, – пожав плечами, благодушно подумал я. – Патроны-то, значит, уйдут по полтора-два креда за штуку, а не за десяток».

Я потер еще на всякий случай черную гравировку подушечкой большого пальца, чтобы проверить, не смажется ли надпись. А то появились, говорят, у нас умельцы, тупо обычной краской наносящие подобную маркировку на старые негодные патроны и втюхивающие их потом за половину цены всяким доверчивым ослам.

Опустошив в пустой лоток один семнадцатизарядный магазин – тот, что извлек из «глока», и второй, запасной, добытый из кармашка на оружейном поясе, – я преисполнился благодушного настроения. Тридцать четыре патрона – это уже кое-что. Половина дохода семейства Питерсов за целый день примерно.

Слишком уж проникнуться довольством по этому поводу я не успел. Опомнился. Это ж все не идет ни в какое сравнение с моей главной добычей!

Подумав так, я резко передумал перекладывать пистолет к карабинам. Вместо этого присмотрелся к нему повнимательней. Чуть ли не на нюх каждую деталь изучил и подверг самой придирчивой проверке внутреннюю поверхность ствола «глока». Неплохой ведь пистолет, пластик только на рукояти весь микроскопическими трещинами покрылся. Но еще может послужить, может…

Поразмыслив немного, я решил пока отложить этот трофей в сторонку. Вдруг еще самому пригодится. Нет, не как замена «вульву» и не как третий ствол, но место ему все же найдется. В машину, что уже точно куплю не сегодня завтра, будет неплохо пристроить пистолет, например.

Помимо «Глока-17» оружейный пояс второго бандита порадовал меня еще двумя снаряженными магазинами к карабину, братом-близнецом первого боевого ножа да механическим хронометром. Последний, заключенный в титановый противоударный корпус, оказался, как и мой, без браслета. Что вполне логично. На руку, под облегающий комбез, часы цеплять не станешь. Слишком много мороки возникнет, если понадобится взглянуть на хронометр. Не говоря уже о том, что он будет мешать. Ну а поверх рукава хронометр будет смотреться по меньшей мере нелепо… На такую дичь только Изгои могут сподобиться.

С оставшимся в рюкзаке добром я разобрался совсем быстро. Патроны – по соответствующим лоткам, солнцезащитные очки и унивы – в собравшуюся на дальнем краю стола кучу. Все гранаты – тоже на продажу. Ибо никакого доверия к ним нет, хоть и пригодились бы. Шестнадцать десятиграммовых серебряных монет – в карман штанов. Вот и все.

Критически оглядев собравшуюся на столешнице кучу, я взялся за опустошенный рюкзак. Туда первым делом отправился весь электронный хлам, добытый в рубке, а также управляющий блок с движка бота. Ну а сверху уже все остальное уложил, включая шестьдесят винтовочных и восемнадцать револьверных патронов.

Попытавшись приподнять набитый рюкзак, я аж крякнул от натуги. Опять неслабо так по массе вышло. Хотя все же не так, как было. Да и идти тут всего ничего…

Накинув на плечи легкую куртку, я собрался уже было взять рюкзак и тащить его к Ивену, когда коммуникатор коротко пиликнул, уведомляя о поступившем на него вызове. И высветился ник вызывающего – Черный Роджер.

«Наверное, Питерсы решили переиграть планы на завтра», – подумал я, подтверждая расширенное визуализированное соединение со Своном. Правда, когда перед моим взглядом развернулось виртуальное окно, эту догадку я отмел.

– Ты что это такой взъерошенный? – полюбопытствовал я, глядя на визуализированный образ моего приятеля. Реально выглядит так, словно он немного не в себе, возбужден так, что едва не подпрыгивает на стуле… а уж как глаза горят…

– Ты ежедневную информационную рассылку уже смотрел?! – выпалил он, проигнорировав мой вопрос.

– Не, – мотнул я головой. И, заинтригованный, сразу же запросил эту самую информационную рассылку, одновременно с этим вопрошая младшего Питерса: – А что там?

– С сегодняшним конвоем на Базу приехала со своим шоу сама Аделин Пэйн! И клуб «Огни Небраски» уже заключил с ней договор на выступления! – едва не захлебываясь слюнями, поспешил выложить он сногсшибательную, по его мнению, новость.

У меня было мелькнула мысль подначить его, тупо спросив, кто это такая – Аделин Пэйн? Не стал этого делать, предчувствуя, что подобное незнание до смерти обидит задыхающегося от восторга Свона. Да и сообразил я уже, что это за особа такая. Трудно не догадаться, услышав о том, что она собирается выступать в «Огнях Небраски». В самом популярном на нашей Базе клубе. Стрип-клубе. Развлечений-то после Исхода поубавилось, вот и развлекается народ таким немудреным образом.

– А она ничего так, – пробормотал я, разглядывая анимированную картинку извивающейся вокруг шеста полуголой огненноволосой девицы. Этот рекламный проспект «Огней Небраски» с Аделин Пэйн забрался на самый верх сегодняшней новостной рассылки, заинтересовав наибольшее число получателей.

– Ничего так?! – возмутился расслышавший-таки мои слова Свон. И тут же с непоколебимой уверенностью заявил: – Да она просто отпадная!

– Ну, может, и так, – не стал спорить я, интереса ради запросив открытую информацию по этой звезде стриптиза и обнаружив, что на личном голофото она выглядит даже лучше, чем в рекламном проспекте. Реально красивая особа, лет двадцати пяти. И огненные волосы ее, вьющиеся, до самой задницы, – просто шик!

Благосклонно приняв сдачу мною позиций, Свон тут же перешел к делу, торжественно провозгласив:

– Тогда нечего болтать! Надо немедля двигать в «Огни Небраски», пока там самые хорошие места не заняли!

– Я вообще-то собирался к старику Ивену… – задумчиво протянул я, продолжая разглядывать голофото в личном разделе Аделин Пэйн. Благо их там, в том числе весьма откровенных, оказалось немало. Совсем нечего ей от посторонних скрывать.

– Да ты чего, Уайт?! Какой тут может быть Ивен?! – едва не подскочил от возмущения со стула мой приятель.

Я ничего на это не ответил. Принялся размышлять, непроизвольно поглаживая при этом себя по шее сзади.

Свон немного не так воспринял мое немного затянувшееся молчание, поспешив добавить:

– Если у тебя с деньгами сейчас напряг, то я могу дать взаймы полсотни.

– Полсотни-то зачем? – удивленно воззрился я на него. – Вроде же вход в «Огни Небраски» пятерку всего стоит?

– Ну да, – кивнул Свон, добавив затем: – Но это в обычные дни так. А сегодня вход стоит ровно половину сотни кредов.

– Да они офигели там, что ли, аж в десять раз цену поднимать? – глубоко возмутила меня вопиющая наглость владельцев стрип-клуба.

– Так ведь сама Огненная Аделин выступать будет! Понимать надо! – не поддержав меня, вступился в их защиту Свон. – Если плату за вход такой низкой, как обычно, оставить, то народу в клуб набьется, как беженцев в трюм последнего отходящего корабля!

Я оставил без внимания выданный младшим Питерсом пассаж, продолжая негодовать:

– Да хоть бы и так! Все равно не дело такую цену ломить! Полсотни кредов только за то, чтобы на голую девчонку поглазеть?! Да за эти деньги можно вон в «Таннонвере» на целые сутки зависнуть! В какой-нибудь виртуальной игре с эффектом полного погружения так оторваться, что потом не один месяц под впечатлением ходить будешь! Причем с такими красотками, на фоне которых твоя Огненная Аделин покажется сущей замухрышкой!

– Там девчонки не настоящие, – предпринял слабую попытку возразить мне Свон.

На что я фыркнул:

– А настоящие в секторе «D» возьмут всего десятку за твое развлечение! Причем в эту цену будет включен отнюдь не только стриптиз! – И окончательно уничтожил приятеля саркастичным вопросом: – Или, может, в конскую стоимость входа в клуб включено не только общее шоу, но и приватный танец этой твоей отпадной стриптизерши для каждого гостя?

– Не включен, – недовольно засопел мой приятель и испустил преисполненный расстройства вздох: – За приватный танец она тысячу кредов берет… – похоже, жутко расстроенный тем, что таких денег у него нет.

– Ни фига себе! – потрясенно выдохнул я.

И вновь начал пересматривать голофото этой стриптизерши, пытаясь понять, за что ей такие деньги платят. Ну реально ведь не тянет она против красоток из вирта, хоть и хороша… из тех, о которых говорят «есть за что подержаться»… и не слишком уж фигуристая при этом… Зажечь в реале с такой и я бы не отказался. Смущает лишь тот факт, что в открытой инфе о ней есть абсолютно все – даже вкусовые пристрастия, нет только указания возраста, отчего возникают крамольные мысли, что лет ей куда больше, чем кажется… Были бы еще медицинские услуги так же доступны, как до Исхода, я бы и не усомнился в своей догадке. Сейчас-то никто ни за какие деньги не позволит расходовать бесценный ресурс медкапсул всего лишь на чье-то омоложение или восстановление былой красоты.

– Не, я пас, – сказал я в конце концов ожидающему моего решения Свону. – Другие планы на вечер.

– Да ты чего, Уайт?! – едва не возопил он.

– Может, в другой раз? – предложил я, чтобы отвязаться, и воззвал к его благоразумию: – Она ж явно приехала сюда не для одного-единственного шоу. Несколько недель наверняка пробудет. Так что попадем еще. – Мысленно добавив: «Глядишь, и цены туда дальше поумеренней станут. А то полсотни за какой-то стриптиз – это явный перебор».

– Думаешь? – призадумался мой приятель.

– Уверен, – обнадежил я его и поспешил закруглить разговор: – Ладно, потом еще переговорим. Лады?

– Ладно, давай, – проворчал, безнадежно махнув рукой, Свон, поняв, что развести меня на поход в стрип-клуб сегодня точно не получится. И разорвал соединение.

Я же, покосившись на пузатый рюкзак, на мгновение задумался, правильный ли сделал выбор. Но только на мгновение. Стриптиз, конечно, прикольная штука, но есть в жизни и не менее замечательные вещи. Например, сдача поисковиком его находок и последующее зачисление на унив приятно кругленьких сумм… тысяч так в двадцать кредов.

С этими радужными мыслями я покинул свой жилой модуль. А через несколько минут случившийся разговор со Своном просто вылетел у меня из головы. Достаточно было пройти всего лишь несколько десятков метров, чтобы и думать забыть обо всяких глупостях вроде стрип-шоу. Все же таскать на себе тяжести – дело крайне неблагодарное. Ни разу не вдохновляющее и мигом прочищающее мозги. Сразу жизненные приоритеты по своим местам расставляются: в первую очередь нужно разобраться со своей техникой, чтобы не таскать вот так неподъемные рюкзаки на своем горбу, а потом уже думать о развлечениях.

Печально то, что сектор «C» на самом деле лишь выглядит довольно небольшим. Да, это не тот же «D», основной подземный купол которого имеет более двух километров в поперечнике, но все же. Не стеснялись строители Базы, пользуясь тем, что техники для производства подземных работ сохранилось на Фрее более чем достаточно, вот и понарыли, заразы, от души.

Из-за того что прямую дорогу от моего жилого модуля до лавки старика Ивена никто проложить не догадался, топать мне пришлось с добрый километр. Нехилая такая прогулочка… на начинающих подрагивать от напряжения ногах.

Но идти-то еще ничего – тяжело, да и ладно. А вот поддерживать при этом на физиономии самый невозмутимый вид да беспечно разглядывать вездесущую рекламу, стоящие и проезжающие машины, а также многочисленных прохожих, встречающихся в торговом отсеке – самом сердце сектора «C»… Это да, неслабое такое испытание для выдержки и стойкости. Но на что только не пойдешь ради незаметности.

Нет, может, я и перебираю немного, но осторожность никогда не бывает излишней. Особенно для поисковика-одиночки. Ибо чревато… И хотя это не сектор «D», где к тебе могут просто подвалить какие-нибудь утырки и предложить поделиться нарытым добром, однако излишне светиться все равно не стоит. Шепнуть ведь словечко нужным людям может любой, так что пусть лучше у всех встреча с обычным парнем с рюкзаком за плечами мигом вылетает из головы, никак не откладываясь в памяти… Так будет лучше для всех.

Идя и незаметно контролируя обстановку вокруг, я убедился, что не вызываю излишнего интереса у прохожих. Жителям основных секторов Базы я со своим рюкзаком в принципе был неинтересен, а заглянувшие сюда гости из внешнего мира да редкие вторженцы из сектора «D» больше пялились на тутошние чудеса – переливающиеся фасады торгово-посреднических лавок и мелких мастерских с голограммами-зазывалами, оптическими иллюзиями и прочими технологическими изысками. В общедоступном-то секторе «D» такого не увидишь, там витрины простейшими рисованными вывесками обходятся и древней-предревней неоновой рекламой.

Остановившись, уже почти дойдя до искомой лавки Ивена, я пропустил группу поисковиков, подкативших к лавке Алмера Хро на грузопассажирской «блохе» и прошествовавших внутрь с тремя объемными пластиковыми ящиками явно военного образца. А там и дальше пошел – к логову старика Ивена с незатейливым названием «Технотовары Ивена Тарво». Впрочем, остальные лавки здесь тоже вычурными названиями не щеголяют. Не сектор «D» ведь… Здесь главное – имя владельца. Ибо все строится на доверии. Ну а как иначе? Торговля-то у нас специфическая и в значительной мере завязана на натуральный обмен. А значит, вопрос правильной оценки товара стоит весьма остро.