Текст книги "Предки ариев. Рассекреченная история"

Появление первых «атипичных» неандертальцев по срокам совпадает или почти совпадает с началом рисского оледенения.

130 тысяч лет назад началось Рисс-Вюрмское межледниковье. Это время появления классических неандертальцев. И это появление культуры мустье, «среднего палеолита»…

Я не могу этого доказать. Для уважаемых коллег малоинтересны такого рода совпадения. Но уж простите, я лично совершенно убежден – неандертальцев сделало оледенение. Появление этого типа людей стало ответом на резкое похолодание.

Неандертальцы – биологический ответ на холод.

Культура мустье – ответ культурный.

Чтобы жить на севере, в приледниковой зоне, нужно развивать культуру!

Нужны жилища, одежда, высокая культура охоты, сложно устроенное общество.

Физический тип неандертальцев – признак адаптации к суровым условиям приледниковой зоны. Для неандертальцев характерно высокое отношение массы тела к его поверхности (это позволяло уменьшить теплопотери с поверхности тела). Черта, типичная для северных видов животных. Любая часть их скелета может быть описана двумя словами – широкий и массивный. Неандерталец был широкоплечий, малорослый: рост мужчин в среднем 160–163 сантиметра, женщин – 155–160 сантиметров. Сильное развитие мускулатуры и костяка, внутренняя массивность скелета – все эти признаки тоже говорят о приспособленности к холодному или умеренному климату. Грубость и массивность костяка объясняется необходимостью противостоять различным нагрузкам.

О мускулатуре судят обычно по углублениям от сухожилий на костях – чем мощнее мускулатура, тем эти выемки глубже. Судя по этим выемкам, был неандерталец невероятно могуч, вынослив, физически силен.

Не случайно же на Бонч-Осмоловского такое впечатление произвела кисть руки неандертальца: «Мощная мускулатура давала ей колоссальную силу захвата и удара… Кииккобинец не брал, а «сгребал» предмет всей кистью и держал его в кулаке. В этом зажиме была мощь клещей»[41]41
  Палеолит Крыма. Вып. 1. М. – Л., 1940.


[Закрыть].

Важная деталь: судя по некоторым специфическим признакам в строении черепной коробки неандертальцев, они были правшами. Долгое время считали, что их руки грубее рук сапиенсов.

«Типичная неандертальская кисть отличается от современной исключительной массивностью трубчатых костей, расширением запястья, наличием компенсаторных признаков, облегчавших противопоставление большого пальца, – считают антропологи Елена Xрисанфова и Илья Перевозчиков. – Иными словами, многие черты кисти отражают адаптацию к силовому захвату, что, возможно, делало руку неандертальца менее ловкой по сравнению с ее современным типом». Об этом, например, говорит исключительная толстостенность костей конечностей и даже ключиц у 8—9-летнего ребенка-неандертальца, погребение которого найдено в 1937 году в гроте Тешик-Таш на территории нынешнего Узбекистана. Казалось бы, с этим вопросом все ясно. Но…

В марте 2003 года сотрудники университета штата Калифорния в Сан-Бернардино выполнили трехмерную компьютерную реконструкцию большого и указательного пальцев неандертальца. За основу они взяли ископаемые кости, найденные в местечке Ла-Ферраси во Франции. Эта работа ставит под сомнение существующую теорию. До сих пор полагали, что они не могли совершать хватательные движения, аналогичные тем, что делаем мы, когда берем в руки карандаш или пинцет. Поэтому большинство из принадлежавших им орудий труда, дошедших до наших дней, лишены, например, рукояток, – это просто заточенные осколки камней. Люди современного физического типа насаживали заостренные камни на рукоятки из костей.

Неандертальцы начали исчезать примерно в это же время. Может быть, неандертальцы проиграли сапиенсам именно в том, что не обладали достаточной «ловкостью рук» и не могли в полной мере пользоваться необходимыми инструментами?

Результаты выполненной американскими исследователями работы свидетельствуют, что неандертальцы были не только в состоянии пользоваться аналогичными орудиями, но и могли спокойно дотронуться кончиком указательного пальца до кончика большого. То есть могли выполнять тонкие и сложные операции типа вдевания нитки в иголку.

Так как туловище неандертальца было относительно коротким, а изгибы позвоночника были слабо выражены, то, возможно, ходил он сутулясь, а бегал, слегка пригнувшись к земле. О такой походке свидетельствуют массивные кости стопы неандертальцев из пещеры Киик-Коба в Крыму и из Шапелль-о-Сен. Но это кости людей немолодых… Человек из Шапелль-о-Сен и правда ходил, скорее всего, сутулясь, с полусогнутыми коленями и наклоненной головой. Но позвоночник и туловище молодых неандертальцев мало чем отличаются от наших. Позднейшие открытия и анатомические сравнения убедили ученых в том, что прямохождение у неандертальца было полностью развито.

Даже «прогрессивность» ранних неандертальцев Европы в сравнении с поздними может объясняться половозрастными причинами: ранняя группа составлена в основном из женских черепов и более молодых особей. А поздняя группа представлена мужчинами средних лет и пожилыми.

Лоб у неандертальца был низкий, покатый, как бы «убегающий» назад. На лице сильно выступали вперед надбровные дуги, сливались в сплошной надглазничный валик. Верхняя челюсть сильно выдавалась вперед, резцы крупные, лопатообразные. Подбородочного выступа нет или он слабо выражен.

Надбровные дуги, низкий лоб и более резко очерченные «черты лица» в значительной степени отличают черепа неандертальцев от строения черепа нашего предка. Особенно очевидным это стало после компьютерной реконструкции древних останков, причем было установлено, что все характерные черты проявлялись уже с самого младенчества.

Но все эти черты очень изменчивы. Так, например, надглазничные валики выступают тем резче, чем старше представленный индивид, и в зависимости от пола: у 50-летнего мужчины из Ла-Шапелль-о-Сен они резко выражены, у женщины из Гибралтара – меньше и еще меньше – у юношей из Шанидара, девочки из Тешик-Таш.

Главное: объем мозга неандертальцев достигал 1300–1600 см³ – это зачастую больше, чем у современного человека! Это намного важнее внешних особенностей рельефа черепа. Этот мозг и по строению мозг разумного существа. На слепках, сделанных с внутренней полости неандертальских черепов, ясно видно развитие отдельных долей мозга, связанных с размещением центров высшей психической деятельности: увеличиваются лобные доли, разрастается теменная доля. Согласно развитию мозга повышается свод черепа, уменьшается наклон лба, округляется затылок… В строении черепа неандертальца заметны черты, связывающие неандертальца с современным человеком.

Что характерно – заметно развитие неандертальского типа в ту же сторону, что и сапиенса: увеличение объема и усложнение структуры мозга.

Слабее развиты лобные доли… Это серьезно, потому что в лобных долях сосредоточены ассоциативные центры, важные для функции мышления, а также центры торможения. Возможно, способность к логическому мышлению была у неандертальцев менее развита, чем у людей современного физического типа, а его поведение характеризовалось резкой возбудимостью.

Но даже если это и так, то в сравнимой с современным человеком степени. Сложение неандертальца грубее.

Возможно, походка и моторика у пожилых мужчин напоминала движения огромной обезьяны.

Но в целом европейские неандертальцы не примитивны, а скорее специализированы. Их скелет морфологически приспособлен к обитанию в холодном приледниковом климате. Многие из этих черт являются не примитивными, а именно специализированными и даже в какой-то степени гиперсапиентными. Это значит, что такие признаки ушли от «обезьяньего» состояния дальше, чем это произошло у современного человека.

Судя по всему, неандерталец мог и говорить… Хотя тоже не в такой степени, как человек современного физического типа.

Речевые тракты современных людей разделены на две части – горизонтальную в ротовой полости, включающую собственно рот и ротоглотку, и вертикальную глотку, находящуюся позади языка и повыше гортани. Эти две части речевых трактов образуют определенный угол между собой и примерно одинаковы по длине. Движения же человеческого языка позволяют десятикратно изменять диаметр тракта, в результате чего люди обладают способностью к произношению формант дискретных звуков «и», «у» и «а» – так называемых открытых гласных, имеющих особое значение во многих современных языках.

Речевые тракты ныне живущих обезьян не позволяют им произносить подобные звуки: помимо маленького языка у этих приматов (в том числе и у наших ближайших родственников шимпанзе) горизонтальная часть речевого тракта непропорционально длинная по сравнению с вертикальной.

Мы можем произносить десятки гласных звуков, потому что у нас высокая, резонирующая гортань и полость рта. Выступающий подбородок тоже играет в этом важную роль.

Неандерталец имел гортань ниже, чем гортань современного человека.

Антропологи давно пытались восстановить мягкие ткани гортани неандертальца, чтобы выяснить, какие звуки он мог произносить. Еще в 70-х годах лингвист Фил Либерман из Университета имени Брауна в США сделал выводы о размерах гортани неандертальцев, на основании которых смог заключить, что речь неандертальцев была очень груба по сравнению с современной: неандерталец вряд ли мог произнести звуки «е», «о», «у». Неандерталец не мог бы произнести звуки «я», «ё», «ю», «и».

Однако услышать звуки, издаваемые неандертальцем, стало возможным лишь сейчас. В последние годы антропологи из Университета Флориды в

Бока-Ратон стали моделировать на компьютере звуки, которые мог бы произносить неандерталец. Ученые смогли синтезировать их голос, измерив параметры реконструированных речевых трактов древних людей.

Роберт Маккарти, главный автор данной работы, отмечает, что древние люди, судя по всему, не знали «универсальных» гласных звуков, то есть гласных, долгота – краткость которых имеют смыслоразличительную функцию. Именно такие звуки в наши дни составляют основу речи практически в любом языке. Благодаря навыку обращения с такими гласными люди, обладающие речевыми трактами разного размера, могут свободно понимать друг друга.

Но из этого исследования вовсе не следует, что неандерталец вообще не мог говорить.

Неандерталец не мог бы говорить по-английски.

Неандертальское «и» не имеет качеств долготы и краткости, и это не позволит неандертальцу внятно произнести слова «beat» (англ. – удар) с продленным «и» от короткого «bit» (англ. – кусочек, частица).

Точно так же неандерталец не мог бы говорить по-русски. Он не мог бы внятно произносить звуки «о» и «а», необходимые для произнесения слов нашего языка.

«Портрет» неандертальца… Он несколько отличается от бредней Герасимова…

Но и сейчас есть народы, в языках которых только две гласные. Неандертальцы из пещер Крапина, Ла-Мустье или Шапелль-о-Сен не могли бы правильно говорить по-русски или по-английски. Но они могли бы говорить по-чеченски, например. А понимать они могли бы любую членораздельную речь. В общем, общение неандертальца и современного человека вполне возможно.

По поводу исследований Либермана и Маккарти американский антрополог Э. Тринкауз сказал: анатомия рта и гортани менее важна, чем умение с ними обращаться. А такой большой мозг, как у неандертальца, мог появиться только у мыслящего и способного к речи существа.

Европейские неандертальцы рыжие, светлокожие, светловолосые. В одной американской статье даже напечатали «портрет» неандертальца… Получился он очень похожим на современных ирландцев.

Сапиенсы в Европе тоже стали такими!

Мустье – это эпоха изготовления каменных орудий. Одновременно это культура, которую связывают с неандертальцами.

Принято выделять премустьерские и раннемустьерские культуры и позднее, или развитое, мустье. Возраст развитого мустье – 75–70 – 40–35 тысяч лет.

Прямая генетическая связь между премустьерскими культурами и нижним палеолитом устанавливается не везде. Большинство ученых согласны с тем, что европейское мустье первоначально развилось в Западной Европе и на Кавказе и оттуда распространилось на остальную Европу.

Для мустье не характерны двусторонне обработанные орудия. Ручные рубила если и есть, то уменьшаются в размерах, часто изготавливаются из отщепов.

Появляются листовидные наконечники и острия различных типов, а самое типичное орудие мустье – скребло.

Мустьерские памятники довольно четко разделяются на базовые лагеря и на временные охотничьи лагеря с их бедной и специализированной индустрией. Встречаются и мастерские для добычи и первоначальной обработки камня. Базовые лагеря и временные охотничьи стойбища располагались как в пещерах, так и под открытым небом.

В кантоне Берн (Швейцария) найдены мустьерские места добычи кремня в виде вертикальных ям глубиной 60 сантиметров, выкопанных роговым орудием. Здесь же производилась первичная обработка кремня. В Балатенловаше (Венгрия) открыты две шахты среднего палеолита, в которых добывались лимонит и гематит – красящие вещества. В шахтах найдено более сотни орудий из рогов и костей благородного и гигантского оленя (топоры, острия, лопаточки). Из этих шахт в древности было извлечено около 25 м³ красящих веществ.

Основным занятием населения оставалась охота. Есть много признаков того, что охота у неандертальцев стала специализированной: неандертальцы использовали такую важную особенность севера, как изобилие многочисленных стад животных одного вида. Эта специализация намного сильнее прослеживается на севере ареала неандертальцев, чем на юге.

В Северной Италии до самого начала рисского оледенения охотились на самую разнообразную дичь. Места для базовых лагерей выбирались там, где охотничья территория создавала максимальное разнообразие в ресурсах.

Гейдельбергский человек регулярно брал таких животных, как слон, гиппопотам, носорог. На той же территории неандертальцы осваивали совершенно другие ландшафты. Ведь субтропические влажные леса и болота исчезли, а с ними вместе слоны и бегемоты.

Люди мустьерской культуры пещер Монте-Чирчео (Средняя Италия) охотились на животных, которые обитали на их охотничьей территории. В окрестностях пещер находились открытые местности, где паслись лошади, и области редкой парковой растительности или сухих светлых лесов на водоразделах. В таких лесах обитали олени и дикие быки. Недалеко были и густые влажные леса, в которых жили кабаны и косули.

Пока нет никаких признаков целенаправленной специализации в охоте. Базовые лагеря располагаются так, чтобы можно было использовать ресурсы разных зон.

Иная картина в сухом прохладном климате Испании. Там, в пещере Мори, около 50 % костных остатков принадлежит крупному быку, остальные – благородному оленю и лошади. Открытые пространства и возможность хранить мясо порождают специализацию.

В Крыму охотились почти исключительно на дикого осла (Староселье) и сайгу (Заскальная), в Кавказе, в Воронцовской пещере, 98,8 % остатков фауны принадлежат пещерному медведю. Уважаемые коллеги очень удивляются тому, как неандерталец охотился на такого крупного и опасного зверя, как медведь. Опять недооценка физических и духовных возможностей человека. К тому же пещерный медведь был не активным хищником, а всеядным гигантом, со склонностью скорее к растительной пище. Человек же был активным хищником. Если современный человек может брать медведей рогатиной и копьем… если охота на медведя – обычная форма хозяйственной деятельности у многих народов, то чем неандерталец хуже? В Эрде (Венгрия) объектом охоты был в основном пещерный медведь (было убито около 500 особей), а в меньшей степени – лошадь.

На Ильской стоянке (Кубань) до 87 % охотничьей добычи приходится на кости бизона (тоже зверь грозный и могучий, посильнее медведя будет). Население поселения Молодова на Днестре в мустье охотилось главным образом на мамонта, а также на лошадь, бизона и северного оленя.

В Кёнигсхауэ близ Гарцских гор в современной Германии группа людей около 30 человек жила с апреля по октябрь на берегу озера, в довольно открытой местности. В тростниковых болотах и в лесах из ольхи, березы, тополя они охотились на мамонта, носорога, дикую лошадь и быка.

Еще севернее, на поселении Лебенштедт у Зальцгиттера (Германия), неандертальцы 55 тысяч лет назад существовали в условиях тундровой растительности. Основным их занятием была охота на северного оленя, бизона, лошадь, шерстистого носорога. Все каменные орудия – орудия охоты и разделки туш. Это летний лагерь группы охотников (40–50 человек), живших здесь всего по нескольку недель, но в течение ряда сезонов.

Неандерталец охотился и на пушных животных. В гроте Ортюс (Франция) охотились на пантеру, рысь, волка. В Эрде брали пещерную гиену и волка. Возможно, конечно, что у неандертальца вкусы отличались от наших, но вообще-то на этих зверей ради мяса обычно не охотятся.

Во многих поселениях неандертальца зафиксированы охота на птиц, собирательство диких плодов. В пещере Кударо (Кавказ) отмечена активная рыбная ловля.

Мустье неоднородно. В мустье Европы выделяется ряд локальных и временных вариантов. Знаменитый французский археолог Ф. Борд на материалах памятников Дордони выделил несколько комплексов мустьерских орудий. Он считал, что это различные культуры, сосуществовавшие в течение многих тысячелетий, не оказывая заметного влияния друг на друга.

Уважаемые коллеги много спорят о том, что стоит за такими различиями. Некоторые соглашаются с Бордом и говорят об археологических культурах. Другие полагают, что это не археологические культуры, а пути, или линии, развития.

Пути, или линии, развития отражают ограниченность используемого сырья, уровень развития техники, определенный набор орудий. Число путей развития ограниченно, и каждый из них не привязан к определенной территории. Напротив, на одной и той же территории сосуществуют различные пути развития. Таким образом, к одному пути развития могут относиться памятники, весьма отдаленные друг от друга и принадлежащие к разным культурам. Выделяют леваллуаский, зубчатый, типично мустьерский, шарантский, понтийский и другие пути развития.

Пытаются выделить и мустьерские археологические культуры – территориально ограниченные группы памятников, сходных по набору орудий: сходство прослеживается не только в основных типах, но и в количественном соотношении групп различных орудий. Внутри культур находятся памятники различного хозяйственного назначения, равно как и разновременные. Но развитие внутри одной такой культуры удается проследить только изредка, лишь там, где многослойные памятники мустье содержат однокультурные слои.

Неоднородности мустье Европы не отрицает никто, спорят только о том, какие именно реалии стоят за этими различиями.

Мощность культурных слоев в мустьерских памятниках больше, чем в нижнепалеолитических. Это интерпретируется как результат увеличения оседлости. Человек дольше жил на одном месте. Если жил сезонно, то чаще и регулярнее сюда возвращался.

Приспособившись к холоду, неандерталец расселился почти на всей свободной от ледового покрова территории Европы. Значительно возросло по сравнению с нижним палеолитом число археологических памятников. Территория европейской части России заселяется вплоть до Волги. Мустьерские местонахождения появляются в бассейне Десны, верховьях Оки, Среднем Поволжье. В Центральной и Восточной Европе памятников среднего палеолита в 70 раз больше, чем нижнего.

Уже писалось о том, что во время похолоданий неандерталец расселяется на Переднем Востоке вплоть до современного Ирана (пещера Шанидар).

Есть интересное предположение, что это похолодание связано с извержением вулкана Тобав на Суматре – катастрофическое извержение, самое сильное за последние несколько сотен тысяч лет. В атмосферу было выброшено огромное количество породы, в высоких широтах началось резкое и сильное похолодание. В Европе очень холодный климат держался 68/69 – 62/61 тысячу лет. Именно в то время неандертальцы появляются в низких широтах: на Переднем Востоке и в Средней Азии.

Допустимо сомневаться, неандерталец ли оставил все памятники типа мустье: может быть, люди другого физического типа заимствовали эту технику обработки камня? Но погребение в Тешик-Таш – определенно неандертальское.

Памятники мустье есть и в Южной Сибири, по крайней мере до Енисея. Оставили ли их именно неандертальцы, такой же вопрос. Но если неандерталец проникал сюда – это очень логично: климат Южной Сибири напоминал климат приледниковой Европы. Любой биологический вид, любая форма жизни распространяются в знакомом климате и в привычных природных условиях. Неандерталец расселялся в холодных местах, в приледниковых ландшафтах, которые хорошо знал и к которым был прекрасно адаптирован.

Очень часто людей, обитавших в Восточной Азии между 200 тысячами лет назад и появлением там человечка современного физического типа, тоже называют неандертальцами. В какой степени они имеют отношения к неандертальцам Европы – непонятно…

Для ученых старших поколений, лет 100—40 назад, все было просто и очевидно: существовала неандертальская стадия развития всего человечества. Палеоантропы по всей земле сменяют архантропов. Палеоантропы – это все, что находится между архантропами и человеком современного физического типа.

Для современного ученого все не так однозначно. Генетически «палеоантропы» Восточной Азии вряд ли хоть как-то связаны с неандертальцами Европы. Насколько имеет смысл выделять «стадию палеоантропов» – не очевидно.

Оставим для уважаемых коллег их высоконаучный спор о палеоантропах. Ограничимся двумя главными выводами:

1) неандертальцы Европы не имеют ничего общего с палеоантропами Восточной и Южной Азии;

2) неандертальцы Европы в периоды оледенений расселялись на Передний Восток, в Среднюю Азию и, быть может, в Сибирь.

Но что означает «расселялись»? Для нас земля, населенная одним человеком на несколько десятков квадратных километров, казалась бы пустой. Для человека тех времен вся земля была чьими-то охотничьими угодьями. Население на Переднем Востоке или в Средней Азии могло быть еще реже, чем в Европе, но главное – оно было.

«Расселиться» в этих местах означало вытеснить предшественников. Не обязательно истреблять их и вести войны, но тогда создавать для них неблагоприятную обстановку, вытеснять из тех же экологических ниш – как собака динго вытеснила сумчатого волка из Австралии.

Позволю себе утверждать: осуществить это неандертальцу было несложно. Потому что если о ранних неандертальцах этого нельзя уверенно утверждать, то классические неандертальцы вполне определенно стали лидерами мирового развития.

Везде, где появлялись неандертальцы, они несли свои достижения: начатки искусства, сложные представления о потустороннем, погребальный обряд, навыки сооружения жилищ.

Ни у кого другого на земле 70–40 тысяч лет назад не было ничего подобного.