Текст книги "Крошка ЛИ. Новеллы"

Дурость

(кингстон – люк в корпусе корабля ниже ватерлинии)

Пётр Савельевич был капитаном маленького речного буксира, настолько маленького, что его экипаж состоял только из двух человек. Матроса и капитана. Молодой парень Петька был матросом, а Пётр Савельевич, стало быть – капитаном. Кэпом – как любил называть его Петька.

– Петруня!!! Отдать концы!!! – бывало, давал команду своим хорошо поставленным голосом Пётр Савельевич, представляя себя капитаном какого-нибудь большого белоснежного круизного лайнера которые ходят по Волге. Но капитаном такового он не был, хотя к своим преклонным годам мог бы им стать… Но вот почему-то не стал, и всё из-за него проклятого, этого самого… Зелёного змия!

Дело в том, что Пётр Савельевич относился к той категории людей, которым совершенно нельзя было пить водку. Несло его от неё окаянной, а «крышу» просто напрочь срывало, и Пётр Савельевич надолго уходил в такой отрыв, и так глубоко погружался в мир зелёных иллюзий… Он об этом потом вспоминал долго и неохотно, каждый раз сурово нахмуривая брови он клялся супруге всеми Богами, что такой пьянки больше не будет и что это было в последний раз! И как ни странно, жена ему верила, своему старому речному волку. (А как же без веры…? Без веры-то говорят, никак нельзя…).

Неумолимо шло время, старый капитан «на сухую» уже начинал истлевать без причины, грустила и леденела его святая душа.

Как-то ночью Петру Савельевичу приснился страшный сон, где он видел всех пьяными, и водителей и врачей, и лётчиков и пулемётчиков… – Не приведи господи…! – перекрестившись, перевернулся он на другой бок.

Но вот беда… шлифовал он по памяти водочку-с, шлифовал-с… И, ой как подшлифовывал…

А так трудился он на своём буксире, аки пчела. То запчасть куда привезёт, то обед на плавкран доставит, то ещё по каким-нибудь делам целый день суетится и снуёт по акватории порта.

Ночевать домой с буксира Пётр Савельевич только по выходным отправлялся, так как жил далеко. В основном он базировался на борту, была у него маленькая такая шконка в моторном отсеке.

Высадит после смены на берег он Петьку, а сам отойдёт и встанет на якорь. Сидит, трубку курит, любуется портовыми огнями, и от всего от этого у него на душе так хорошо, хорошо делается…

Но вот как-то по случаю совершенно ничего неподозревающий шкипер презентовал ему литровую бутылку водки. Нет! Не выбросил её за борт Пётр Савельевич, наверное, из соображений – чистоты акватории…, а заботливо спрятал в намертво прикрашенный спасательный круг. Выкрошил ножиком в кругу пенопласт да и схоронил туда бутылочку-с… Как говорится – на всякий пожарный случай, который в скорости в его душе наступил.

Вечерело, Петька давно уже сошел на берег, а Пётр Савельевич словно ветка на ветру покачивался на волнах от проходящих кораблей, по прежнему курил и любовался огнями… А за бортом – ревел ветер времени!

О разном в эти минуты старый капитан думал, например о том, что такие слова как «любить» и «убить», почему-то очень похожие, хотя и совершенно разные по смыслу… Да и так, вертелись его голове всякие мысли обрывками.

– Эх… – тяжело вздохнул Пётр Савельевич. – Красота… Грех по пятьдесят капель не выпить в такую погоду… Даже врачи по пятьдесят капель рекомендуют, так сказать, для здоровья – тяжело выдохнул он.

Да… было от чего тяжело вдыхать и выдыхать старому капитану. Было…! Вот не давала сохраненная бутылка покоя его разуму, ворошила она его и ерошила, как волосы в ветреную погоду.

Увы, в нашем мире всё как-то так странно устроено, что если же что-то и делается, то обязательно для чего-то. Если к примеру, сделано ружьё, оно обязательно когда-нибудь выстрелит, а если будет бутылка водки, то она обязательно будет выпита… Как говорится – то не пьянка, если нечего вспомнить…!

Первые пятьдесят капель прошли капитану в лёгкую… Пётр Савельевич их как-то даже и не заметил. Да и вторые пятьдесят он не заметил тоже, а потом до тех пор не замечал, до тех пор, пока в его душе не рванули колокола…! У него вдруг появилась такая-то психологическая энергия и очень сильный сгусток эмоций. Лёд – растаял, началась ломка мировоззрения, от чего в природе чуть не сдвинулись времена года…

Сначала Петру Савельевичу захотелось насыпать и насыпать людям солнце в подставленные ладони и как ребёнок радоваться жизни, удивляясь тому, о чем раньше он не задумывался…

А потом он ощутил себя не на маленьком буксире стоящем на якоре, а капитаном боевого крейсера…!

…Цусима! Вокруг вовсю ревёт морской бой…! А мимо проходящие баржи… Нет! Это было – не что иное… Как японская эскадра…

– Суки…! – ударил кулаком по лееру Пётр Савельевич.

– Мы все снаряды уже расстреляли…!!! – ударил он кулаком по лееру второй раз. – Я один остался…! В живых! Живым я не сдамся! – словно гранату метнул он теперь уже пустую бутылку в сторону проходящей баржи.

Воздух вокруг него был такой тяжелый, тяжелый…

– Эх… Видел бы кто со стороны лицо Петра Савельевича в эти минуты… То, наверное, в ужасе содрогнулся. Его лицо было печально, но печаль та была – красива…!

Нет, в своих твёрдых решениях «на горячую» Пётр Савельевич не метался как заяц! Не подстать метаться было старому моряку…!

– Врёте…! Живым не возьмёте….!!! – грозил кулаком, орал и рвал на себе тельняшку он в сторону совсем близко проходящего круизного лайнера с иностранцами к их глубокому изумлению под яркие вспышки фотоаппаратов.

– А вот накася, выкуси!!! – показывал он комбинацию из трёх пальцев.

Но тут вдруг его осенила грандиозная мысль, повторить подвиг «Варяга» и геройски уйти под воду!

– И как же я раньше-то до этого не додумался, старый я носорог – винил себя капитан.

– Открыть кингстоны!!! – в рупор остервенело проревел самому себе Пётр Савельевич тут же бросившись выполнять своё собственное приказание.

Ну, что тут можно сказать… Староват был его буксир, староват, его кингстоны не открывались, наверное, со времён изготовления. Но у старого капитана на борту всё было в полном порядке! Хотя, впрочем, с кингстоном он волындался долго, но таки, открыл его окаянного…

Забортная вода тут же хлынула в корпус буксира быстро став заполнять корпус водой… Пётр Савельевич сначала хотел непременно затонуть вместе с буксиром, но потом что-то вдруг передумал и поднялся перекурить на палубу. Но вот и палуба уже стала уходить под воду, а Пётр Савельевич стоял по колено в воде гневно сжимая кулак, через рупор грозно, словно снаряды, извергая слова в сторону проходящего теперь уже следующего круизного лайнера…

Когда вода стала подходить Петру Савельевичу под самый подбородок, он снова почему-то передумал тонуть, согласившись с мыслью, что это не так просто и быстро забравшись на рубку дал себе – последний шанс!

– Всё! Наберу воздуху побольше, и… уйду под воду героем! Родина меня – не забудет…! – представил он на берегу гранитное изваяние со своим бюстом…, а ещё он представил, как мимо проходящие корабли подают долгий и тревожный гудок в память о погибшем герое, а пассажиры… В слезах непоправимого горя бросают в воду веники, ой нет, извините – венки… а некоторые слишком расчувствовавшиеся граждане, норовят сами броситься в воду, но их сдерживают… А вот! Вот проходит корабль с его именем… На нём большими золотыми буквами отливается – «Капитан Пётр Савельевич»… От представленного, пока ещё живой Пётр Савельевич горделиво вскинул голову, по его щеке покатилась слеза, он уже было закрыл глаза в предчувствии неминуемой гибели и стал представлять, как бы ему скорее утонуть, что б не мучиться, и не поплыть позорно в сторону берега…

Как лёгкий толчок остановил дальнейшее потопление корабля. Так Пётр Савельевич понял, что буксир дальше тонуть – не будет, он лёг на дно, так как ему просто не хватило глубины водоёма…

– Экая оказия! – выругался в глубине души боевой кэп.

Поздняя вечерняя тишина плывёт над водой, лаская её ровную гладь… А из этой божественной ровной-прировной глади… видны пол рубки буксира со стоящим на ней в дупель пьяным капитаном, и всё это в лучах заходящего солнца, хоть неуместно, но так красиво. Во всём этом чувствуется такая отвага, такая смелость, такой огневой напор, что поневоле хочется задать самому себе вопрос, как же тогда под Цусимой так некрасиво всё получилось? Надо было бы «на горячую», тогда японцы свои корабли сами топили…

Вахтенный круизного лайнера видя тонущий буксир застопорил ход, экипаж спустил шлюпку и отправился спасать Петра Савельевича. Правда, Пётр Савельевич ещё долго кусался и матерился, обзывая своих спасателей сволочами, предателями и врагами народа. Он не поддавался ни на какие разумные средства убеждения, а потом просто провалился в беспамятки…

Скандал на утро был страшный! Героем Петра Савельевича не признали, его начальники долго думали, а потом сказали, что это была простая человеческая дурость…

– Эх… Ну что тут можно сказать…

Так закончилась карьера капитана маленького буксира.

Долгими, длинными вечерами Петру Савельевичу собственно было, что вспомнить… Но вспоминал он всё это нехотя, как-то коробило его от таких воспоминаний…

Андрей Днепровский – Безбашенный.

13 января 2007г

Достучаться до небес

(кергуду-бамбарбия)

Алиса Витальевна до боли в глазах внимательно вглядывалась в экран монитора своего компьютера…

«Мужчина средних лет ищет спутницу жизни, вредных привычек не имеет, чуток, в сексе активен, жилплощадью обеспечен, живёт в Москве в Тушино, порядочен, в быту неприхотливый, зарплата хорошая, работает врачом невропатологом…» – сверлила взглядом экран Алиса Витальевна, внимательно рассматривая фотографию, реального кандидата себе в женихи.

– И это надо же, живёт-то у меня по соседству… – мечтательно вздохнула она. – Если его квартиру сдавать, а у меня жить, то это совсем неплохо будет так получаться – тут же прикинула она на компьютерном калькуляторе. – Хм… – помножила она получившуюся цифру на двенадцать месяцев. – За год так и вообще здорово! На Гавайи можно поехать… – прикинула в уме женщина. – Правда на фотографии ему на вид далеко не сорок, как он о себе пишет…? Ну да Бог с ним, ведь я тоже уже не девочка. А…, лишь бы не пил! А так, заодно и подлечиться у него можно, нервишки расшатавшиеся поправить… Эх, мужичонку бы – потягиваясь, томно вздохнула Алиса Витальевна и выключила компьютер.

Потом она ещё немного посидела и отправилась в ванную. Мужчины у Алисы Витальевны давно уже не было, а природа тем временем брала своё и Алиса Витальевна подолгу проводила время в ванной, а что она там делала, она никогда никому не рассказывала. Одно можно было сказать основательно и определённо, что после ванной ей было намного легче, с чем она довольная и отходила ко сну, каждый раз погружаясь в грёзы ей самой придуманного мира.

Алиса Витальевна работала в фирме главным бухгалтером и ко всему подходила, прежде всего, с финансовой точки зрения. И ведь как знать, может оно и правильно, с деньгами-то легче. Но это с одной стороны, а с другой, ведь как в жизни устроено? Дунешь с одной стороны, а с другой что-нибудь непременно отвалится.

– Наверное, надо бы мне сходить к врачу, прежде чем с женихом повстречаться. А то мешки уже под глазами, никакие маски не помогают… – тяжело засыпала Алиса.

Ей так хотелось статного мужчину, который бы её всю измял, везде зацеловал, залюбил… – нервно перевернулась она на другой бок.

– А главное, что бы – не пил!

Алиса Витальевна считала, что хуже пьянства нет ничего на свете. И кто его знает, может быть, в этом она была и права…

Впрочем, нервничать ей было от чего и помимо острого недостатка в мужчине. На её пятом этаже, где, как пели в группе «Секрет» – «Почти, где луна…» – были свои проблемы.

Скажем прямо – задолбали её соседи. Как вечер, так за стенкой стиральная машина – бу, бу, бу, бу…! На отжиме. Мотает душу на кулак и мотает! Мотает и мотает! А потом молотком какая-то сволочь стучит и стучит до самого часу ночи. И всё по мозгам, по мозгам… Проклятая! А вчера так и вообще, с вытяжки на кухне, а потом и в ванной как пыхнуло! Как будто бы что-то взорвалось! И дым черный, черный такой повалил, а потом как – ухнуло… Теперь потолок и вообще всё в этой гадости. Правда вытяжка после этого стала лучше работать, бельё теперь сохнет быстрее. Но как всё теперь отмывать…? И чем? Придётся, наверное, снова делать ремонт и скакать как джейран с расшатанного стола на старую табуретку.

– Это всё нервы, все болезни от нервов проклятых! Всё, завтра иду к врачу, благо поликлиника рядом – твёрдо решила Алиса Витальевна, окончательно забывшись во сне, и поплыла, поплыла, по сладким волнам… Ей снилось, как она уже встречается с тем мужчиной невропатологом. А он с огромным таким букетом роз, в модной шляпе, с шампанским… Потом они идут к ней. Нет, не идут, она сама его тащит… А он такой весь стеснительный, весь смущается, прямо как мальчик-колокольчик, а она уж не может, в грудях у неё всё горит… Она недвусмысленно даёт знать, но сама боится быть похожей на проститутку. Но по-другому поступить что-то не получается, она себя уже не контролирует… И вот, одежда летит к черту. Он заваливает её на диван! Оооо… – нет! Рано… А где же прелюдии…? Он страстно впивается в её губы, его рука уже тянется…

– Бум, бум, бум…! – снова раздался стук по ту сторону стены, который резко оборвал мысли Алисы Витальевны.

Алиса Витальевна с испугу на полметра вскочила с кровати, открыла глаза, рукой нащупала возле дивана тапочек и запустила им в ненавистную стену. Но тапочек попал в вазу, ваза упала и разбилась… Женщина села на край дивана, закрыла лицо руками и горько, горько заплакала…

– Ыыыы, ыыыыы…. – горючими слезами рыдала Алиса Витальевна. – Какие уж тут к чертовой матери нервы.

Да, нельзя, никак нельзя понять одинокую одичавшую женщину, особенно в тот самый момент, когда в её голове оборвались такие горячие порывы и мысленные желания.

– Бедная я пребедная, бедная и одинокая… – крокодильими слезами продолжала рыдать Алиса.

А утром, с бессонными глазами она отправилась к врачу. Взяла к терапевту талончик, её отправили в смотровой кабинет, а потом она очутилась на приёме у невропатолога. Ещё терапевт заприметил у неё что-то неладное с психикой и настоятельно предложил обследоваться у невропатолога.

– Он хороший у нас, только немножечко нервный – сложил руки крестом на груди пожилой терапевт.

В кабинете у невропатолога было тихо и уютно. Правда, эту картину слегка омрачала плачущая медсестра. Впрочем, самого невропатолога в кабинете пока ещё не было.

Медсестра кивком головы указала пациентке на стул возле стола и вновь горько залилась слезами, а через мгновение в кабинет ураганным ветром влетел и сам невропатолог, который так саданул дверью, что со стены оборвался плакат о вреде курения.

– Достали меня всего! В кергуду их бамбарбию! – от души выстрелил он прямо с порога. – Мало того, что на работе проблемы, так ещё дома, как вечер, так за стенкой стиральная машина – бу, бу, бу, бу…! На отжиме. Мотает душу на кулак и мотает! Мотает и мотает! А потом молотком сволочь какая-то стучит и стучит до самого часа ночи! И всё по мозгам, по мозгам… Проклятый! Все нервы мне вымотал! – бешено вращал глазами невропатолог. – И ещё, эти нервные пациенты! Я врач – а не настоятель, что бы мне исповедовались. Один, понимаешь ли, в грехах совсем весь запутался, другой так и вообще порожняком грузит! Третий горит как комета, совсем не замечая того, что сам сгорает дотла… А четвёртый мне насоветовал прожечь вытяжку, бензину туда налить, она у меня совсем не тянула, стены уже стали плесенью покрываться… – гипнотизирующим взглядом уставился доктор на пациентку. – Вы представляете, ведь я дурак так и сделал… Плеснул бензину туда, поднёс спичку, и кэ-эк пшикнуло! Да кэ-эк пыхнуло, теперь у меня вся кухня и вся ванная в гов… в дерьме, тут же поправился невропатолог, со злости зашвырнув в угол лежащую на столе папку с медицинскими документами. – А тут ещё эту дуру сестру дали! Жених, видите ли, ушел от неё… Второй день сидит и ревёт как белуга! – зашвырнул он в угол вторую папку. – Сама овца! За любовь надо бороться! – стукнул врач кулаком по столу. – Извините – вдруг обратился он к пациентке. – Пойду покурю, нервы себе успокою… Хотел было совсем бросить, да где там… – уходя, он снова так хлопнул дверью, что со стены оборвался плакат о вреде алкоголизма.

А пока врача не было, Алиса Витальевна сидела и вспоминала, где она могла видеть его лицо, оно показалось ей уж больно знакомым.

– Господи, да на фотографии же… только он там был, нааааамного моложе… – осенила мысль Алису Витальевну. – А может быть, я ошибаюсь…?

Но нет, Алиса Витальевна – не ошибалась!

Медсестра, уткнувшись в платочек, продолжала потихоньку скулить, из окна вместе с духом эпохи по ногам потянуло холодом, а Алисе Витальевне так сильно хотелось выглядеть в лице этого врача покаявшейся грешницей и достучаться, таким образом, до самых небес. Ей так хотелось, что бы её поняли, пожалели и приласкали…

– Эх, дела наши грешные… – от безысходности тяжело вздохнула Алиса Витальевна.

Тут прерывая ход её мыслей, снова влетел прокуренный невропатолог и в третий раз так громко хлопнул дверью, от чего медсестра и Алиса Витальевна вздрогнули и даже подпрыгнули, их как будто током шарахнуло. На этот раз со стены оборвался плакат на тему – беречь ближнего и не нервничать.

Медсестра плача стала поднимать разбросанные по всему кабинету листочки, вылетевшие из папок…

– Вы знаете, что такое невропатолог? Это тончайшая работа ума…! Здесь никогда не знаешь, какие рычаги в голове у человека начинают работать в зависимости от тех обстоятельств, в которые он попадает. – Смотрите в глаза! Все ваши недуги сейчас вылетят из вас как пуля из пистолета…! – Смотреть мне в глаза! – угрожающе занёс врач молоточек прямо перед лицом пациентки, а потом сделал такое движение, как будто хотел ударить в лоб со всей силы, от чего Алиса Витальевна совершенно непроизвольно дернулась и зажмурилась.

– Ну что ж, реакция есть, а это значит, что – дети будут! – хлопнул врач себя по коленке.

– Скажите, а вы живёте случайно не на пятом этаже, в том доме напротив? – показывая пальцем, спросила его Алиса Витальевна.

– В том доме на пятом, а что…? – задумался врач.

– Ой, вы знаете, я к вам в следующий раз зайду… – тихо сказала пациентка, и уже было, попыталась встать.

– Сидеть!!! – громко скомандовал врач, и Алиса Витальевна став потихонечку собираться с мыслями, резко откинулась на спинку стула.

– Его самого надо лечить… – в ужасе подумала про себя находившаяся под гипнозом докторских глаз пациентка.

– Тут, знаете, как в нашей работе… Как в стране! Лучше не сделаешь! Здесь нужно думать, как хуже бы не было… – вертел врач в руках молоточек, а потом, не удержав его, нечаянно выронил…

– Мельчают, знаете люди, мельчают! Социально – экономические проблемы их мучают, маятник всегда возвращается, а люди всегда начинают с записок. Нервы – это такая тонкая почва, туда только зерно сыпь! Да, у вас, дорогая, общий сигнементальный фон, знаете ли – очень такой, неприятный, хотя все мы, в общем-то, под одним небом ходим и им укрываемся. – А сейчас, извините, пожалуйста, нервы, схожу, покурю…

На этот раз Алиса Витальевна не стала дожидаться возвращения доктора. Она просто тихо встала и быстро рванула за дверь.

Дома, включив компьютер, она ещё долго рассматривала фотографию доктора в молодости. А потом, удалив все его анкетные данные, тихо пошла в ванную. Правда, перед ванной она зашла на кухню, достала бутылку водки, налила себе гранёный стакан по самый рубчик и разом его махнула, что случалось с ней редко и только в случае крайнего нервного расстройства и неудовлетворения.

В ванной Алиса Витальевна на этот раз была очень долго…

Андрей Днепровский – Безбашенный.

14 апреля 2006г

Достижение цели

(динь дум, бум-бум, динь дум, бум-бум…)

Ну вот, звёзды на небе встали как надо, из космоса повеяло чем-то малоизученным, двери великого таинства приоткрылись, и наступил…

Так! С чем можно сравнить ощущение покупки нового автомобиля? Правильно, скажет дорогой мой читатель, и будет прав миллион раз, так как это ощущение – несравнимо ни с чем! Его сравнить можно, наверное, с мыслью, что вы жить будете – вечно! А в основном, прав мой читатель, который читает мои новеллы сплочённо, в едином порыве – глазами испепеляя каждую строчку написанного! Это, то самое ощущение жизни, когда из пешехода вы превращаетесь в автомобилиста! Правда, иногда бывает наоборот, когда прав вас лишили за пьянку, но, давайте не будем о суровости жизни… Да ну их, эти разные жизненные обстоятельства, к которым приводят необдуманные решения, принятые на «горячую» голову.

Но вот он, весь новенький, с ещё не выцвевшей краской, весь ваш до последнего болтика, сейчас сияет на солнце и дарит вам этим сиянием букетик из солнечных лучиков. В нём ещё ничего не стучит и не лязгает, дорогу он держит прямо на ровном газу, и идёт славненько так и не дёргается как ошалелый. Впрочем, не буду больше травить душу моим читателям-автомобилистам, которые сейчас впились в строчки в ожидании хорошей развязки, чьи ожидания, надеюсь, я – опрррррравдаю!

Речь пойдёт о человеке, который не искал спасения в повседневности и которого, не давило чувство вины за неправильный образ мыслей. Нет, жизнь не забрасывала его цветами, и он не родился с мыслью достать до небес.

Мы просто попробуем раздвинуть часть времени между датами конца и начала на памятнике, что нам всем гарантирует вечность, увидим жизнь человека и проплывём по волнам его памяти. А жизнь каждого человека, это кульминация пика, где делить уже нечего, а раз делить уже нечего, то будем тогда – умножать!

И так – Олег, герой нашего времени, человек, который смог прожить свою жизнь именно так, а ни как-нибудь по-другому. Как говорится – так ещё не было, что бы никак не было.

Новенькая машина, от колёс до глушителя, о которой Олег так долго мечтал, новенькая «Газелька», цвета «серого шторма», в которой он теперь за рулём, и в которой ещё ничего не стучит, не хрюкает, не брынчит… В салоне которой ещё не выветрился запах заводской упаковки, просто ласкает его неугомонную душу!

Впрочем, не стучит, сейчас немножко не в тему. Ох уж, этот отечественный автопром, но всё равно, люди старались, до иномарок, конечно же, далеко, до этих буржуинских машин, которые шанса на выживание отечественным не оставили.

Не стучит, не брынчит… Увы, как только Олег в душевной улыбке выехал за ворота автосалона, где только что расплатился за новенькую «Газель», цельнометаллический семиместный фургончик, появился вдруг звонкий металлический стук.

– Ладно, потом разберёмся, может, какую гайку на заводе не дотянули… Перебивал мысли Олега звонкий металлический стук.

После застолья, по случаю покупки новой машины, Олег с радости перебрал, то есть, выпил лишнего самую малость, от чего сном, то состояние, в котором он находился, назвать определённо было нельзя; – Ах у ели, ах у ели, а у ели злые волки, прошлым нельзя жить, за ним можно и настоящее прозевать и будущего не увидеть, потри морковку на тёрке, для тебя эти движения привычные, а у меня пока рука устаёт… Эти обрывки фраз лезли и лезли в его сонную голову.

В ГИБДД, получать номера, на завтра Олег не поехал, получать номера поехал он послезавтра. Но всё равно, стук, динь дум, бум-бум в машине присутствовал, что стало Олега определённо нервировать.

После получения номеров, Олег решил заняться поиском стука, «протянуть» всю машину, в надежде найти ту самую гайку, которую не докрутили. Он протянут все болты и все гайки, протягивал целый день, но стук, что его уже начал нервировать, в машине остался.

Олег был крепкий мужик, он поехал в гарантийный ремонт, написал там претензию, машину неохотно и долго осматривали и проверяли, снова всё пррррротянули, прррроехали, но стук как был, так и остался.

– Это скрытый дефект, который ни на что не влияет, мы такими не занимаемся… – разводил руками начальник гарантии. – Может, пройдёт, на безопасность он не влияет…, технически машина исправна…

– Да как же он не влияет, когда довёл до святой трясучки и лихоманки, как по мозгам, да так звонко всё время: динь дум, бум-бум, динь дум, бум-бум… Я скоро на людей недострелянным волком буду кидаться! Тяжелыми словами сокрушался Олег! Всю радость от новой машины испортили! – уезжая, нервно хлопнул он дверью.

– Динь дум, бум-бум, динь дум, бум-бум… – снова и снова стучало в салоне машины, что в конец вывело водителя из терпения, за коими мыслями он проскочил красный свет. На этот раз всё обошлось штрафом.

– А если бы морду завернули на новой «Газели»? Да другие машины ещё пришлось восстанавливать!!? Матом Олег завернул на жену.

– Дорогой, ну, где твоя радость от покупки новой машины, где она? Я её что-то не вижу? Твоя радость превратилась в проблему, которую ты пока не можешь решить? Машина, ведь это же просто-напросто железяка, там всё можно разобрать и собрать?

– Так что прикажешь мне делать? Разбирать всю машину? Ведь новенькая же «ГГгазелька» – от нервного срыва теперь уже заикался Олег! – А там динь дум, бум-бум, динь дум, бум-бум… Я больше ездить на ней так не могуууууу!!! Меня этот стук из душевного равновесия выбивает! Которую ночь без спокойного сна! Так и в психушку попасть запросто! И буду там людей удивлять, до самого не балуйся!

На следующий день Олег сорвался… и просто запил, что в его жизни ещё никогда не случалось. Жена долго плакала, тёща ругалась и грозила разводом, а тесть осуждающе только покачивал головой. – Олег! Возьми себя в руки!

Олег после поехал к крутому спецу по диагностике по «Газелям», такому, что мог, ещё только увидев машину сразу сказать: – В четвёртом цилиндре искра вовсе не светится, бензин в баке бадяжный, левый сальник в заднем мосту подтекает, ваша заначка в сто долларов лежит в колонке руля, любовница категорично настроена, хочет стать вашей женой, и не остановится ни перед чем. Начальник часть вашей зарплаты закраивает, жена мечтает слетать на Мальдивы, но что стучит в вашей машине – не знаю… Приезжайте через неделю, по средам, ох, извините, по средствам.

Так Олег снова запил… Потом был нарколог, а потом – терапевт, которого водитель так зарядил деньгами, до такого безумного безобразия, что деваться врачу было теперь уже некуда. Врач первый раз в жизни слушал машину в фонендоскоп.

(это наушники с трубкой, что обычно висят у доктора на плечах).

Олег вёл машину на разных режимах, а врач в белом халате слушал, это динь дум, бум-бум, пытая установить через фонендоскоп, откуда идёт звук.

– Правая сторона в вашем багажнике! – кричал врач Олегу. – Звук чёткий и хорошо выражен! Биение острое и хроническое! Парадоксальное, с явно выраженным эффектом, идёт без затухания в прогрессии от вибрации!

Олег отдал врачу месячную зарплату, а потом долго и пристально разглядывал вертикальную полость багажника, где его внимание привлёк узелок ниточки-дратвы, за который он потянул… и вытащил гайку на ниточке с прикреплённой скотчем запиской.

В записке было написано:

«– Молодец, что нашел!»

На ниточке была та самая гайка, что издавала: – динь дум, бум-бум, динь дум, бум-бум…

Ну вот, звёзды на небе встали как надо, из космоса повеяло чем-то малоизученным, двери великого таинства приоткрылись, и наступил… новый день!

Когда два работника на заводе опускали в полость машины ту самую гайку на ниточке, они, прежде всего, задались целью: – Задолбём мы того мужика, что купит эту «Газель», или не задолбём, доведём мы его до бессонных ночей, или не доведём, до святой трясучки и лихоманки, доведём мы его до этого состояния, или не доведём… пока он не найдёт эту гайку.

Они, этой цели – достигли!

Всё это было игривой весной, а весной, говорят, не такое бывает, весной – даже ночи короче…

Андрей Dnepr. (Днепр) Совсем сокращённо. Скромно – можно Днепровский. Днеповский-Безбашенный – ну, это, от вольного до самого неприличия, полная форма для разворота Вашей души! Всегда Ваш, просто Андрей Д. Б. С улыбкой! Стою на страже вашего отдыха и новизны ощущений!

Написано в день всех влюблённых. 14 февраля 2014г, до которого я умудрился дожить! С низким поклоном и великой надеждой, что Вам понравилась эта новелла.

Сюжет взят из читательской почты, спасибо, что пишите и не забываете.

Не бойтесь потерять тех, кто не побоялся потерять – Вас! (древние)

(Впрочем, вся история человечества, это история преодоления трудностей)