Текст книги "Водораздел. Будущее, которое уже которое наступило"

Здесь мы подходим к вопросу: какой должна быть идеология в новой России? На этот вопрос у меня нет ответа: я не знаю, какой должна быть новая идеология России (или идеология новой России). Но я знаю, какой она быть не должна и не может, иначе ничего, кроме хроники объявленной смерти, Россию не ждёт. Идеология новой России не может быть буржуазной или, как у нас нередко говорят, «либеральной». И дело здесь не только в том, что в России либерализм, монархия и РПЦ дискредитировали себя в феврале-марте 1917 г. Дело в том, что либерализм в мире умер в 1910-е годы, сразу же после того, как на рубеже XIX–XX вв. капитализм исчерпал свой экономический потенциал (его достижения в XX в. обеспечены внеэкономически), а то, что называется «либерализмом» или «неолиберализмом» сегодня к реальному либерализму отношения не имеет. Нынешние российские «либералы-западники» выглядят весьма убого. Впрочем, и у тех, кого называют «государственниками-патриотами», «имперцами» проблем тоже хватает.

Главная из них – социально-экономическое, классовое содержание неоимперии. Ратуя за жёсткий, сталинский курс, иные имперцы не понимают элементарной вещи: сталинская система несовместима даже с социалистической (антикапиталистической) олигархией, не говоря уже об олигархи капиталистического типа. Попытка совместить империю и капитализм в русской истории уже была в конце XIX – начале XX в. и с треском провалилась. Поэтому не стоит ни наступать на грабли, ни изображать «хлопок одной ладонью». Сталинские методы работают только в условиях антикапитализма, а в русских условиях это не Пиночет, о чём мечтали некоторые либералы в 1990-е, это нечто вроде «тандема» Ельцин – Березовский. Иного в нашей действительности не дано. Вывод: вопрос о неоимперии (или об импероподобном образовании), о «сталинском наследии» есть вопрос не политический, а социально-экономический, если угодно – классовый. Иная постановка вопроса – в лучшем случае пустая болтовня, в худшем – провокация.

Идеология не может смотреть в прошлое и к тому же цепляться за обломки ушедшей эпохи: то есть цари и попы – это прошлое; все надежды на восстановление монархии – это взгляд в прошлое. Невозможно идти в будущее, все время оглядываясь назад. Нельзя также позволять сводить нашу историю к её последнему – христианскому – тысячелетию, лишая нас, как минимум, двух-трёх тысячелетий нашей дохристианской истории, которая вовсе не была эпохой дикости, бескультурья. Напротив, именно тогда были созданы фундамент и первые этажи здания «Русь». Русь последнего тысячелетия выросла на мощном фундаменте русских, славянских и индоевропейских традиций, органично переплетающихся друг с другом. Византийское христианство (X в.), петровское западничество (XVIII в.), советский коммунизм (антикапитализм, XX в.) стали лишь позднейшими пластами, надстройками на этом мощном историческом фундаменте, который существенно изменил напластования, приспособил их к себе.

Внешне этот фундамент может показаться не чем-то прочным, а аморфной массой, которая сама по себе не порождает властные пирамиды. В России «правители, – пишет О. Маркеев, – всегда привносили идею пирамиды извне, очарованные порядком и благолепием заморских стран. Но не они, а сама масса решала, обволочь ли её жизнетворной слизью, напитать до вершины живительными соками или отторгнуть, позволив жить самой по себе, чтобы нежданно-негаданно развалить одним мощным толчком клокочущей энергией утробы […] Вопрос лишь времени и долготерпения массы». И ещё: «…масса только с высоты пирамиды кажется киселём… внутри она таит жёсткую кристаллическую решётку, из которой она куёт стержни, прошивающие очередную привнесённую из-за рубежа пирамиду власти, и… только эти стержни даруют пирамиде устойчивость и целостность; стоит изъять их, уже ничто не спасёт государственную пирамиду от краха».

Наши «решётки» намного старше и крепче «пирамид», идеология новой России должна это учитывать и именно их принимать в расчёт в первую очередь – этого требуют элементарные принципы системности и историзма».

Идеология должна дать ясное определение желаемого для большинства страны будущего (цель) и назвать, хотя бы в самом общем плане, средства его достижения (настоящее). Она должна чётко определить отношение к прошлому, прежде всего к советскому. Здесь есть чёткие маркеры – явления, события и фигуры: Сталин, Горбачёв; перестройка как разрушение СССР; советский строй; капитализм; Ельцин и ельцинтцина. Позиция по этим вопросам даёт ясно понять – с кем вы, мастера власти, с народом или нет? Нельзя быть с народом, подмигивая при этом Западу и заигрывая с теми, кого власть сама время от времени называет «пятой колонной».

Идеология – это и символика: герб, флаг, гимн. К счастью, гимн у нас, пусть с изменёнными словами, советский. С гербом и флагом дело обстоит иначе. Не могу сказать, что я в восторге от двуглавого орла, но орлиные головы с возвращенными не так давно коронами предпочтительнее голов, лишенных корон, – именно подобного вида курицеподобные птицы появились на гербе Временного правительства в феврале 1917 г. и ельцинского РФ образца 1992 г. Тогда же вернули триколор.

Что касается флага, то он должен символизировать мощь и историческую победительность. Он должен напоминать о победах и ни в коем случае не должен быть связан с поражениями и замаран предательством. Бело-сине-красный был флагом Временного правительства, развалившего страну и по сути бросившего государственный суверенитет под ноги злейшего врага России – Великобритании. Под этим флагом власовцы, служившие Гитлеру, убивали своих же, русских, участвовали вместе с хорватами в карательных акциях против сербских партизан. Не случайно во время Парада Победы 25 июля 1941 года власовский триколор полетел к подножию Мавзолея вместе с флагами частей вермахта, СС и другими флагами побеждённого Советским Союзом врага.

А вот красный флаг – это флаг Победы, флаг восстановления исторической России в виде СССР. Этот флаг был над Рейхстагом. И еще одна очень важная вещь: красный флаг был у Святослава. На нем были, правда, не звезда и серп и молот, а солнце! Мне неважно, что там будет, но флаг должен быть красным. Красный – значит красивый, это русский традиционный цвет победы.

И не стоит оглядываться на то, что скажут на Западе. Во-первых, это унизительно, равно как унизительно постоянные обсуждения, что сказал Трамп и т. п. Во-вторых, оглядываться бесполезно: там нас назначили не просто виновными, а жертвами, как сказал бы итальянский философ Д. Агамбен, у которых нет права даже на защитную речь. России и русским, судя по всему, уготовано «окончательное решение» нашего вопроса – и само по себе, и потому, что с его помощью хозяева мировой игры попытаются продлить жизнь (умирание) собственной системы и устранить русских как единственный народ, как единственную цивилизацию, которая способна противопоставить им собственный вариант будущего, причём не локально-регионального, как китайцы, индийцы или даже мусульмане, а универсально-мировой. Ясно, что носителя такой потенциальной угрозы попытаются убрать. Поэтому не надо оглядываться в западную сторону и бояться нарушить расставленные за последнюю четверть века вокруг нас флажки – «за флажки – жажда жизни сильней!» (В. Высоцкий).

Власть в России должна чётко определиться с русским вопросом. «Русский мир» следует создавать не за рубежами РФ, не на территории бывшего СССР, а прежде всего в самой России. Проявляться это должно по-разному: и в фиксации статуса русских как государствообразующего народа, и в жёстком противодействии русофобии и разрушению русской культуры, и во многом другом. Иначе русский мир – это фикция, бутафория, конъюнктурно-бюрократическая схема.

Юрий Трифонов, в своём лучшем, на мой взгляд, романе «Старик» заметил, что «старость – это время, когда нет времени». Уже нет. У капитализма, у капиталистического Постзапада нет времени. «Портрет Дориана Грея» стремительно разъезжается, и на месте образа бравого мужчины во цвете лет, проступает что-то среднее между суперстарческим лицом столетнего Рокфеллера, физиономиями с полотен Босха или Грюневальда и безжалостно-холодной мордой рептилии. И покупать дополнительное время своего существования это нечто, эта нежить собирается в том числе и за наш счёт. Сказал же Бжезинский, что мир XXI века будет построен на обломках России, за счёт России и в ущерб России. Как говаривал в аналогичных случаях Илья Муромец: «А не подавишься, Идолище поганое?».

Это во времена СССР «Идолище» носило маску борца за права человека, прежде всего в СССР, заступника диссидентов, Сахаровых, Солженицыных и пр. Но вот ушёл СССР, маски сброшены и из-под них вылезло естество – лица Лжи и Зла – грубые, вывороченные. Вспомним Высоцкого:

 
Ложь и зло – погляди,
Как их лица грубы!
И всегда позади
Вороньё и гробы.
 

И оскал смерти. Действительно: Югославия, Ирак, Ливия, Сирия, Украина – смерть, гробы, вороньё. Со Злом и Ложью, точнее, их персонификаторами, невозможно договариваться – Каддафи попытался. Возможны краткосрочные тактические перемирия или даже союзы с меньшим злом против большего (например, союз СССР с Великобританией и США в рамках антигитлеровской коалиции) – не более того. При этом необходимо помнить, что «партнёры» постоянно готовы организовать «немыслимое» – как Черчилль, планировавший на 1 июля 1945 года удар по Советской армии силой немецких (главным образом) и англо-американских дивизий.

Ответ о том, какова её ориентация – традиционнорусская или нетрадиционно-(про)западная – власти придётся давать в ближайшее время. К тому же потом и времени может не остаться. Промедление смерти подобно, как говаривал один классик, оказавшийся в острейшей ситуации сотню лет назад. И на двух стульях уже не усидеть – примеры Николая II и Горбачёва должны быть перед глазами, тем более, за три десятка лет стулья разъехались, да и западным хищникам только один стул нужен, второй им без надобности, того и гляди выбьют – так зачем же его держать? Этим же стулом, да и по супостату. Короче говоря, тянуть время и оттягивать выбор, решение больше не получится – обстоятельства не позволят, они явно сильнее такого намерения, если оно есть. Бессмысленно уклоняться от борьбы, когда она неизбежна. Никогда не забуду, как Ю.В. Андропов, став генсеком, сходу заявил, что пусть империалисты нас не боятся – если они нас не тронут, то и мы их не тронем. Это как понимать? Нет, робкий и недальновидный генсек КПСС, империалисты должны нас бояться, только в этом случае они не посмеют нас тронуть.

Сегодня решение проблем РФ – создание не просто мобилизационной экономики, это вторично. Высокотехнологичную мобилизационную экономику в нынешних условиях может создать только общество с высокой социальной эффективностью, членам которого будет за что биться и что защищать. К сожалению, оснований для оптимизма становится всё меньше, особенно не радует социально-экономический курс правительства, логически развивающий ельцинскую линию на стагнацию экономики и ликвидацию социального государства, которое, кстати, у нас прописано в Конституции.

Вот несколько примеров совсем недавнего прошлого. Какое-то время назад правительство РФ обнародовало проект бюджета на ближайшие 3 года. По сути, это «как-бы-типа-план развития». Почему типа? Потому что реальное развитие не предполагается. За последние 9 лет экономика РФ, согласно официальной статистике, выросла аж на 1,7 %. Ежегодный прирост 0,2 %. В реальности, думаю, рост был отрицательным – вспомним подсчёты Ханина. И 0,2 % – это уже статистическая погрешность. Может быть, плюс, а может и минус. При такой «прыти» к 2020 году Россию по номинальному доходу на душу населения обгонит не только Китай, но также Индия и Турция. По сути проект бюджета предполагает сохранение экономической стагнации. В первые десятилетия XXI века, как сообщает «Независимая газета» от 4 октября 2017 г., Россию по уровню зарплат обогнал Китай, а по потребительским расходам – Казахстан. При этом у нас стремительно нарастает бедность.

Олигархов и правительство, которое, по сути, выражает их интересы, стагнация не волнует, потому что стагнация – это и есть их средство решения проблем за счёт населения. Чем больше стагнирует экономика РФ, тем больше у них прибыли, поскольку чтобы экономика не стагнировала, нужно произвести то, что называется очень просто – советизация экономики. Поэтому, естественно, стагнация их устраивает.

Согласно проекту, на социальную сферу средств в 2018 году будет выделено меньше, чем в 2017 – 4,86 трлн, вместо 5 трлн. И нам уже сказано, что в 2019 году будет еще меньше и будет самый жёсткий бюджет за все годы XXI века. То есть, ребята, затягивайте пояса, денег нет, но вы держитесь! Ясно, если сохранится данный курс, правительство будет увеличивать налоги и прибегать к более или менее скрытым формам экспроприации. Один из примеров – «дачная история», которая вызвала возмущение.

Богатых, олигархов, скорее всего, трогать не будут, о чем свидетельствует следующий факт. Правительство приняло беспрецедентное по наглости и цинизму решение: не переводить в юрисдикцию России те компании, банки и корпорации, которые относятся к системообразующим. Речь идет о 199 юридических лицах, которые дают 70 % валового продукта России. Какое-то время назад президент сказал, что это безобразие, что девять десятых сделок проводятся вне правового поля России, всё нужно вернуть. Президент сказал одно, а правительство ему отвечает: «He-а». И мотивирует это так: «Репатриация денег для российских компаний из офшоров создаст системный риск для отечественной экономики и ослабит конкурентные позиции крупного бизнеса в мировой экономике».

И это только на первый взгляд кажется бредом, с точки зрения государственных интересов. А с точки зрения олигархического сегмента – самое оно. Это решение фиксирует дальнейшую офшоризацию того, что называют российской экономикой. Кстати, тут Федеральная налоговая служба РФ приняла решение исключить из черного списка офшоров Британские Виргинские острова. Почему? Оказывается, большая часть яхт наших олигархов приписана к Британским Виргинским островам. О яхтах позаботились! Олигархи сейчас будут делать всё, чтобы спрятать свои денежки, и понятно почему. В конце августа сего года в США был принят закон об экономических санкциях, который прямо предписал финансовой разведке США собрать в течение 6 месяцев полную информацию о лицах в окружении нашего президента. Речь идет о счетах, офшорах, финансовых потоках, связях и т. д.

Отсчитываем 6 месяцев от августа 2017 года и получаем самое начало 2018 г. Это уже канун президентских выборов в РФ. То есть, американцы, по сути, говорят: «С кем вы, мастера офшоров? Если вы с президентом Российской Федерации, то вы уже не мастера и не подмастерья, а пойдёте с протянутой рукой, а то и на цугундер». Когда-то хитрые западоиды заманили ворье из РФ в свои банки, свои офшоры, убедив, что именно там можно разместить вклады. Это, якобы, безопасно, только скажи: «Крэке, пэкс, фэкс» и международное право тебя защитит. То есть, по сути, они исполнили воровато-богатеньким Буратино песню лисы Алисы и кота Базилио. Процитирую:

 
Не прячьте ваши денежки по банкам и углам,
Несите ваши денежки, иначе быть беде.
 

И те понесли туда денежки.

 
И в полночь ваши денежки заройте в землю там,
И в полночь ваши денежки заройте в землю где…
Не горы, не овраги и не лес,
Не океан без дна и берегов,
А поле, поле, поле, поле, поле чудес,
Поле чудес в стране дураков.
 

Главное здесь – в стране дураков. И вот теперь эти лисы и котяры грозят, наплевав на обещанное «крэке, пэкс, фэкс», отобрать ранее спрятанные на поле чудес золотые. Условия простые: «буратины» должны сдать «папу Карло». Сдадут – будет им всё хорошо, так, по крайней мере, обещают. Однако, как известно, Roma traditoribus non praemiat – «Рим предателям не платит».

«Новое старое» (послевыборное 2018 г.) правительство РФ сразу же заявило о подготовке пакета «непопулярных мер», включая повышение пенсионного возраста – до 65 лет у мужчин и до 63 лет у женщин. Скорее всего, повелением президента этот возраст несколько уменьшится («бояре злые – царь добрый»), но дело не в этом. Сама аргументация необходимости увеличения пенсионного возраста – от лукавого. Как верно заметил директор Института социально-экономических проблем народонаселения РАН В.В. Локосов, показатель, который во всём мире считается важнейшим, – это не продолжительность жизни вообще, а продолжительность здоровой жизни; в РФ она – 60 лет у мужчин и 67 лет для женщин. Иными словами, больные мужики должны будут корпеть и кряхтеть больными аж 5 лет до пенсии. Но именно должны, поскольку иначе просто не выживут. При этом, приводит данные В.В. Локосов, согласно опросам, около 5 % населения не хватает даже на еду, 15 % хватает только на еду, 20 % – только на еду и на одежду – ясно, что на еду и одежду не самого высокого качества. В результате выходит 40 % населения, или 50 млн. – бедные на грани нищеты. Вот этих людей, и так вкалывающих на выживание, правительство хочет заставить работать на несколько лет больше. И это не сверхэксплуатация?

И проект бюджета, и «дачная история», и «непопулярные меры» раскачивают ситуацию, создают нестабильность. Сегодня, с учётом Украины и американских игр в Сирии, я думаю, нас ждут неприятности в самое ближайшее время. А потому можно сказать словами всадника из «Сказки о военной тайне» Гайдара: «Пришла беда, напал на нас из-за чёрных гор проклятый буржуин. Опять уже свистят пули, опять рвутся снаряды». То есть, война движется к нашим границам, и в случае необходимости ее нужно будет принять в лоб, это ясно. Однако, в современном мире только сумасшедший осмелится совершить агрессию против государства с атомной бомбой и социально-эффективного сплочённого общества. Ведь расчёт у Постзапада, кстати, как и в июне 1941 года у Гитлера, не просто в блицкриге. Гитлер ожидал, что в Москве произойдёт переворот, в Москве будет раздрай, но этого не произошло. Вспомним, что Воланд был способен зацепить только тех, кто с гнильцой, и чтобы всё закончилось так, как в истории о Мальчише-Кибальчише, чтобы в страхе бежал разбитый буржуин, надо как можно быстрее создавать социально-эффективное общество. Только оно может быть субъектом стратегического действия, субъектом нашей победы. Просто мобилизационной экономики, просто ядерного оружия мало. Нужно социально-эффективное общество и нужно снижать уровень социального неравенства. Люди могут убивать за деньги, но умирать за деньги никто не будет. Умирают за близких, за Родину, за высшие идеалы. И за тех, у кого они есть. Какие идеалы у олигархов и их государства?

…Есть такая нанайская сказка – «Семь страхов», главный герой которой, чтобы спасти брата и в то же время обрести себя самого истинного, должен преодолеть семь страхов, семь психологических шоков от встреч с нечистью и нежитью.

Русь-Россия в своей истории тоже пережила семь шоков. Первым стала христианизация Руси – по сути, более чем вековая гражданская война, в которой власть через колено ломала ведическую Русь. Вторым шоком стало монгольское нашествие и первые десятилетия Ордынской системы. Третий шок – Смута начала XVII в. и польско-шведская интервенция, отделившая Русь Рюриковичей от романовской России. Четвёртый – церковная реформа Алексея – Никона, раскол, отделивший старую веру от сконструированного малороссийскими иезуитами никонианства. Пятым шоком, который едва ли был возможен без подготовившего его четвёртого, стали преобразования Петра Первого – первого Антихриста (так воспринимала его часть народа) русской истории. Шестой шок – февральский и октябрьский перевороты 1917 г. и гражданская война, отделившие самодержавную Россию (с ублюдочными ростками капитализма) от России советской. Наконец, седьмой шок – события 1991–1993 гг., отрезавшие Россию советскую от нынешней РФ, демонстрирующий всё тот же ублюдочный капитализм, только уценённый на сотню лет, и антисоветизм.

Каждый шок Русь-Россия переживала, преодолевала, адаптируя новый властный и социально-экономический строй к своим природно-хозяйственным и историческим характеристикам. Принимая в себя навязываемую извне форму (византийское христианство, ордынский порядок, смуто-кризис, никонианство, петровское западоподобие, коммунизм/интернационал-социализм, ельцинский квазикапитализм) русская жизнь, как правило, посредством пассивного сопротивления (топор в тесте), обволакивала собой – в чём-то смягчая, в чём-то ожесточая, нередко – физически уничтожая передовой отряд прогрессоров, меняя их на своих, посконных.

Так, смягчённое ведической религией христианство обернулось православием. С одной стороны, это наиболее мягкая, добрая форма христианства, а с другой – наиболее стойкая, хранящая основы. Орда была вынуждена передать баскаческие функции русским князьям, и закипел исторический бульон, из которого вынырнуло нечто невиданное до этого ни на Руси, ни в Орде, ни на Востоке, ни на Западе – автосубъектная русская власть.

Крепостничество как уклад долго сохраняло патриархальный характер, и для превращения его в систему понадобились западоподобные (и звероподобные) преобразования Петра, которые возвели над ордынской и византийской надстройками на русском базисе ещё одну – квазизападную. Но и эту форму Русь-Россия, пережив екатерининское лихолетье, смягчила, причём руками самой власти, прежде всего Павла I и лучшего из Романовых – Николая I.

Интернационал-социалистов – адептов мировой революции, кроваво похозяйничавших на Руси в 1920-е и превративших её в «страну негодяев», русская жизнь просто отторгла, а значительную часть уничтожила. Как написал Н. Коржавин: «И просто мздой, не наказаньем / Пришёл к ним год 37-й». Брежневское время отмечено максимальным смягчением коммунизма-советизма русской жизнью, хотя революции и войны XX в. не прошли бесследно ни для неё, ни для русских, потрепав их генофонд и социокультурные инстинкты.

И вот пришли «лихие девяностые», триада «капитализм – антисоветизм – бандитизм». Криминал, бандитизм в 1990-е стал одной из форм, с одной стороны, приспособления русской жизни к навязываемому полуколониально-компрадорским режимом капитализму, с другой – одомашнивания этого капитализма, превращения в «квази-», «пара-» и т. п. Это прекрасно показано, в частности, в фильме «Бригада». Но опять же эта адаптация наряду с притоком мигрантов не могла не работать на ослабление, истощение русской жизни, на вообще износ человеческого материала, разбалансировку сознания, филетические изменения. Всё это – на фоне изношенности технической инфраструктуры, кривляние компрадорской верхушки и надвигающегося мирового кризиса. В немалой степени указанным выше изменениям способствовали государственный антисоветизм и разнузданная пропаганда на ТВ всего того, что неорганично традиционным русским ценностям, прежде всего – социальной справедливости.

Практически все реформаторы Руси-России – от Владимира до Горбачёва – воспринимали её и её население как некую огромную аморфную массу, которой они пытались придать позаимствованную извне форму, начиная от византийского христианства и заканчивая западными капитализмом и коммунизмом с их иерархиями и пирамидами власти. Как подчёркивал О. Маркеев, русская «масса не способна порождать пирамиды. Их жёсткая иерархия и законченность были чужды её аморфной природе. Правители всегда привносили идею пирамиды извне, очарованные порядком и благолепием заморских стран. Но не они, а сама масса решала, обволочь ли её животворной слизью, напитать до вершины живительными соками или отторгнуть, позволив жить самой по себе, чтобы нежданно-негаданно развалить одним мощным толчком клокочущей энергии утробы. […] Вопрос лишь времени и долготерпения массы. […]…масса только с высоты пирамиды кажется киселём… внутри она таит жёсткую кристаллическую решётку, из которой она куёт стержни, прошивающие очередную привнесённую из-за рубежа пирамиду власти, и… только эти стержни даруют пирамиде устойчивость и целостность; стоит изъять их, и уже ничто не спасёт государственную пирамиду от краха».

Таким крахом, которому в немалой степени поспособствовала советская верхушка (часть ее – сознательно, ещё большая часть – по трусости, тупости и слабоумию) и определённые сегменты верхушек Запада, стало разрушение СССР и советской системы. На месте последней до сих пор никакая новая система не возникла. Возникновение новой системы предполагает наличие внутреннего центра тяжести, тогда как мы видим ориентацию РФ, её верхних слоёв на внешние центры тяжести по линии «запад – восток» (при этом, как заметил тот же Маркеев, русская масса жила большей частью по линии «север – юг»/«юг – север». К тому же остаётся открытым вопрос, на какой основе строить новую систему: коммунистический СССР, самодержавно-капиталистическая поздняя Российская империя, Московско-византийское царство: все они в прошлом, vixerunt («отжили») и восстановлению не подлежат. Не подлежат восстановлению и их идейные скрепы – они своё отработали. Как и их основа – библейский проект (не путать с учением Христа – теория Маркса и марксизм тоже разные вещи).

Капитализм как идея логически вытекает из библейского проекта; кризис, финал капитализма подводит черту и под этим проектом. Сегодня речь должна идти даже не об антикапитализме, в 1960-е годы бездарно не использованном советской номенклатурой для рывка в будущее, в посткапитализм, который она, исходя из своих шкурных интересов, заблокировала, а о некапитализме.

Капитализм был весьма динамичной, но исторически очень краткой – 500–600 лет – эпохой в истории земной цивилизации «долгого лета», начавшегося примерно 12 тысяч лет назад и подходящего к концу на наших глазах.

Искать идейные основы новой русской системы следует на пути снятия всех чуждых напластований на русской жизни – коммунизма, капитализма (столь милого сердцу западников-либералов), московского византийства (столь милого сердцу славянофилов), неоордынства (провозглашаемого недалёкими и плохо знающими историю неоевразийцами с их культом «наследия Чингисхана»). Нужно идти к истокам и попытаться впервые сделать так, чтобы новая пирамида возникла из массы или, как минимум, была настолько адекватна ей, что не пришлось бы обволакивать её слизью, чтобы жёсткая кристаллическая решётка и грани пирамиды совпали. Разумеется, это легче сказать, чем сделать, но другого пути нет.

Всё сказанное ни в коем случае не значит отказа от достижений наших предков Московской, Петербургской и особенно советской эпох – это всё наше, нами присвоенное, освоенное и против супостатов-противников обращённое. Более того, необходимо прекратить характерную для отечественной истории практику по принципу «отречёмся от старого мира, отряхнём его прах с наших ног». Каждая новая структура русской истории отрицала, отвергала предшествующую как нечто чуждое и недостойное существования и памяти. Опричники Ивана Грозного отвергли старую, удельную Русь; Пётр I и «птенцы гнезда Петрова» ещё жёстче проделали то же самое с Московской Русью. Большевики, точнее интернационал-социалисты образца 1917 г., резвившиеся все 1920-е и в начале 1930-х годов по принципу «крест на крест прошлое клинком перечеркнём», отвергли самодержавную/крестьянскую Россию. Криминал-капиталисты 1990-х и позже не менее, а, возможно, ещё более жестоко, чем большевики досоветскую историю, втаптывали и втаптывают в грязь советское прошлое, за счёт паразитирования, на котором они существуют.

Устами героя своего романа «Вся королевская рать» Джека Бёрдена, Роберт Пенн Уоррен заметил: «…если ты не можешь принять прошлого и его бремени, у тебя нет будущего, ибо без одного не бывает другого, и… если ты можешь принять прошлое, ты можешь надеяться на будущее, ибо только из прошлого ты можешь построить будущее». Не потому ли все структуры русской истории при всех их достижениях, даже СССР, смотрятся как не вполне достроенные здания, причём, сама эта имманентная недостроенность, становившаяся всё более очевидной по мере развития этих структур, вводила в соблазн, а то и просто делала императивом перестройку – со всеми вытекающими последствиями. Всё начиналось сначала, в результате мы имеем здание с недостроенными этажами, именно это создают иллюзию возможности достройки того или иного этажа (московского, петербургского, советского) и решения таким образом всех проблем. На самом деле проблемы не решаются на уровне этажей – только на уровне фундамента. И они не решаются посредством оплёвывания прошлого.

Возвращаясь к тезису Р. Пенна Уоррена, отмечу: те, кто сегодня топчет, очерняет советское прошлое, пытается лишить нас не только и даже не столько прошлого, сколько будущего – чтобы у нас его не было. Следовательно, они работают на нашего геополитического и цивилизационного противника, а по сути врага, против народа, к которому формально принадлежат. Ну и кто они суть, если не враги народа?

Обратим внимание, что по ходу нашей истории отрицание прошлого становилось всё более жестоким: каждая новая структура превосходила в этом плане предшествующую. Ну а началось всё с Владимира и христианизации Руси, когда тысячелетняя история, предшествовавшая этому событию, была вообще вычеркнута, отменена, а дохристианское прошлое представлено как эпоха дикости, грязи и невежества. Подобные трактовки приходится до сих пор слышать в выступлениях некоторых церковных и светских деятелей. Что это, если не удар по фундаменту нашей цивилизации, не выбивание её основ?

В результате такого развития в реальности по принципу «преемственность через разрыв» – оно действительно таково, в сфере идей русская история оказывается набором плохо, наскоро сшитых лоскутов-эпох. А ведь история, как и свет, это не только корпускулы, но и волна. Понять нашу историю как непрерывную волну – необходимая задача. При этом, однако, надо помнить, что различные её структуры и эпохи последней тысячи лет – это напластования на могучем и намного более мощном, чем все эти напластования, историческом фундаменте. Убрать с него всё ветхое, прогнившее и начать строить новое, адекватное природе, логике и мощи этого фундамента, не оказавшись при этом в ситуации нового шока. У Руси-России, уже испытавшей семь шоков/семь страхов, может не хватить (и, скорее всего, не хватит) сил на восьмой, и его нельзя допустить. А потому, помимо прочего, на этом пути обретения фундаментальной самости необходимо преодолеть семь исторических шоков / семь страхов и связанных с ними фобий и мифов. Преодолеть – значит понять в рамках адекватной теории истории Руси-России и её системообразующего субъекта (субъектов).