Текст книги "Озарение. Мировой бестселлер"

– Задал ты задачку, – усмехнулся Иван Петрович, – но беру свои слова обратно, если все факты, что ты высказал, близки к истине. Попробую теперь взглянуть на эту тайну с новой стороны и попытаюсь представить такой сценарий развития событий, который удовлетворял бы всем твоим требованиям.

В 7 часов утра по местному времени 30 июня 1908 года большой объект, по описанию соответствующий гигантскому звездолёту влетел в атмосферу Земли. Судя по страшному грохоту, это был аварийный спуск НЛО. Время на корабле совпадает с нашим, поэтому земляне видят то, что происходит на самом деле – инопланетный корабль падает. На высоте 5 км пришельцы разворачиваются на 90 градусов в пространстве…

– С чего бы это они так маневрировали? – уточнил Ганлоу, внимательно анализируя информацию собеседника, – Падали себе падали и вдруг на тебе, полетели под прямым углом.

– Устранили аварию! Передумали садиться! Заметили что-то на Земле! Не нашли подходящей посадочной площадки среди тайги и болот! – высказывал логичные предположения Сергеенко, продолжая развивать собственную теорию, – Пришельцы разворачиваются на 90 градусов в пространстве и на 180 градусов во Времени, то есть изменяют направление хода Времени на противоположное. Ни один физический закон не запрещает такой маневр, хотя это противоречит всем правилам безопасного космического движения! Одним словом – аварийная ситуация у инопланетян и они желают вернуться в прошлое, чтобы избежать аварии. Громадный корабль медленно, под звуки ревущих движков, разворачивается над тайгой. Проходя через временной барьер, он так же, как и прошивающий звуковой барьер самолёт, создает вокруг себя взрывную волну. Его двигатели, работавшие в течение долгих минут, пока звездолёт проходил через ноль-время, выделили всю громадную энергию в одно мгновение! Чудовищный взрыв повалил деревья, поджёг тайгу, наэлектризовал окружающий воздух, вызвал целый каскад электроразрядов, перемагничивание пород, образование радиоактивных изотопов в почве, мутации живых организмов и массу других непредсказуемых последствий!

Ну, а инопланетный корабль уже пошёл на разгон и через тысячу километров вышел за пределы атмосферы. Теперь Время на Земле и Время на звездолёте пришельцев шли в разных направлениях и люди вначале увидели этот объект в верхних слоях атмосферы, затем всё ниже и ниже, потом услышали далёкий взрыв. Всё это напоминало киноплёнку, прокрученную с конца. То есть светящийся объект, по общему мнению очевидцев, тоже падал в тайгу! При этом у корабля инопланетян, как у любого объекта, летящего в другом Времени, должны измениться видимая форма и цвет…

– Что, собственно говоря, и наблюдалось, по словам некоторых очевидцев, – с удивлением подтверждал Томми Ло выкладки командора.

– Объясняется и загадочное свечение атмосферы до и после этого дня. Видимо, в верхние слои атмосферы попали частицы отработанного вещества, либо какой-либо аварийный выброс, не забывайте, ведь корабль был в аварийном состоянии. Частицы этого вещества, точнее, газа из антивещества по инерции переместились на несколько суток назад, при этом всё время светясь и аннигилируя с разрежённым воздухом на высотах свыше 100 километров.

– Иван, я удивляюсь твоему уровню технической достоверности описываемых событий, – делал комплемент Томми Ло командору, – ты рассказываешь так, словно сам видел все эти события. В твоих словах я всё большее нахожу подтверждение собственной гипотезы.

– Зато, я сомневаюсь теперь в правильности своих прежних убеждений, – улыбался Сергеенко, довольный похвалой товарища, – кстати, возвращаясь к рассуждениям, можно объяснить и то, почему такое свечение было только к западу от Тунгуски. Так как звездолёт пришельцев был в аварийном состоянии, и энергетики его не хватало, чтобы как все нормальные корабли взлетать в каком угодно направлении, пилоты вполне резонно могли решить использовать для набора 1-й космической скорости дополнительно ещё и скорость вращения Земли.

– Это еще зачем? – удивился Томми Ло, глядя широко раскрытыми глазами на Ивана Петровича.

– Как зачем? – не понял вопроса Сергеенко, и поразмыслив, добавил, – Собственно, так же поступают и космические звездолёты, сделанные землянами. Почти все они взлетают в направлении вращения Земли. Наша родная планета как бы помогает им быстрее набрать нужную скорость, благодаря чему экономится порядка 10 – 20 процентов топлива при взлёте кораблей в направлении с запада на восток. Но, по мнению инопланетян или, точнее сказать, иновремян, наша планета крутилась не с запада на восток, а как раз наоборот. Вот и повернули пришельцы свой корабль вначале на юг, где их и видели очевидцы, а затем, после пролета Енисея – строго на запад.

– Командор, Вашей памяти и внимательности можно только позавидовать, – ухмылялся профессор истории, – необходимо будет законспектировать Вашу версию. Только зачем пришельцам было поворачивать на запад? Не понимаю!

– Просто они уже набрали высоту. К тому же, в этих часовых поясах ещё не наступил рассвет. Поэтому, чем дальше на запад, тем меньше очевидцев. И чем выше поднимались они над Землёй, тем меньше светящихся выбросов оставляли после себя.

– Действительно! – подтверждал Томми догадки командора, – Район белых ночей был похож на сильно вытянутый клин с широким концом у Байкала и острым в Атлантике. Вот так-то, возможно, и ушли в космос пилоты – нарушители правил безопасности, оставляя за своим дышащим на ладан кораблем длинный шлейф инопланетной и иновременной гари! И напрасно мы уже сотни лет ищем на Земле следы тех, кто благополучно унёс ноги с нашей планеты.

– Не исключено, что они даже понесли наказание за такой проступок, – заметила Натали, проникнувшись экстраординарной версией Ивана Петровича, – но мы, земляне, за давностью лет могли бы их амнистировать, а ещё лучше отблагодарить!

– А инопланетян то за что благодарить? – изумился Томми, подкладывая себе в тарелку гроздь сладкого винограда.

– Ибо ни один лихач, пусть даже космический, не возбуждал ещё такого пристального интереса к себе и не стимулировал такого обширного полёта фантазии у Человечества в течение сотен лет, как загадка Тунгусского метеорита! – с воодушевлением и азартом разъясняла Натали Сьюме собственную точку зрения.

– Не знаю, Натали, как твоя фантазия, – хитро прищурилась Колли Блу, раздеваясь до купальника, а моя подсказывает, что не плохо бы пойти окунуться в тёплое парное молочко ночного моря.

– Я обожаю вечерний моцион у моря, – поддержала Сьюзи Блейк предложение подруги, – пойдёмте, скупаемся, а то духота уже совсем замучила! Ты как, Натали, с нами?

– Да я и не знаю как-то! – Сьюме вопросительно глянула на Андерса, – Купальник то я взяла, но что-то не хочется пока, да и штормовое предупреждение объявляли совсем недавно.

– Ну, раз купальник при тебе, значит, сам бог велел! – взяла инициативу в свои руки Сьюзи Блейк, быстро сбрасывая коротенькую белую юбчонку и прозрачную блузку и выставляя напоказ великолепные розовые бикини, – Вот увидишь, тебе понравится! Это даже лучше, чем купаться в дневной зной и жару! Вода, как парное молочко. А штормовые предупреждения здесь объявляют, по-моему, пять раз на день, а на самом деле всё очень даже спокойно на море.

– Наверное, это специально делается, – поддерживала Колли подружку, – чтобы отдыхающие не купались, а тратили больше кредитов в местных ресторанчиках, барах и развлекательных комплексах, дабы приносить сверхприбыли здешним бизнесменам и магнатам.

Роковое купание Натали

Натали умоляющим взглядом смотрела на Андерса, будто спрашивая у супруга разрешения на вечерний моцион. Ганлоу нехотя пожал плечами, давая понять любимой, что не возражает против детской шалости девушек на купание. Он со спокойной душой отпускал супругу, зная её великолепный уровень физической подготовки и мастерские способности в плавании.

– Ладно, девочки! Уговорили! – сдалась Сьюме, быстро стаскивая с себя плотно облегающее коротенькое розовое платье.

Перед компанией Натали предстала в белоснежном раздельном купальнике со стрингами, который великолепно подчеркивал красоту и грацию молодого тела девушки. Весело засмеявшись под оценивающими взглядами мужчин, «русалочки», взявшись за руки, побежали к берегу долгожданной прохлады.

Мягкий песок охлаждал ступни длинноногих красавиц, получая в обмен легкое прикосновение их стройных ножек и маленькую толику женского тепла. Он не понимал, почему эти замечательные девичьи ножки гладят его в преддверии ночи, не давая заснуть своими тонкими заигрываниями и ласками. Впрочем, Песок не понимал многого в человеке. Никак он не мог понять, зачем красавицы оставляют прекрасные тела на полуденном жарком раскаленном Солнце, когда каждая песчинка рада скрыться в долгожданной тени шезлонгов или принять на себя тяжесть великолепных женских прелестей. Он знал, что Солнце не оценит этого дара, уж больно оно занято насущными проблемами Мироздания. А вот Песок!? Он с удовольствием обнимал и ласкал каждый сантиметр женского тела, стараясь, чтобы красавице было удобно и приятно в его страстных зыбких объятиях. Песок был великолепным любовником и знатоком своего дела. Он незаметно и аккуратно забирался в самые интимные места, вбирая в себя негу и тепло, ауру и энергетику «астрального» тела девушки.

Песок грустно смотрел в след удаляющимся беглянкам, завидуя их доскональной красоте и природному совершенству. Натали, Сьюзи и Колли приблизились к воде, окунув по щиколотку ноги в живительную прохладу слабого ночного прибоя. На море был полнейший штиль, который манил окунуться в нежные мягкие объятия тёплой морской воды.

– Водичка замечательная! – восхищалась Натали, закрыв глаза от удовольствия и всё глубже погружаясь в морскую гладь, удаляясь от берега и подруг всё дальше и дальше.

– А ты боялась штормового предупреждения, – упрекала Блейк новую подружку, наблюдая, как Натали уже окунулась в серебристую лунную дорожку, тянущуюся до самого горизонта.

– Что же Вы застыли на месте, девчонки? – обратилась Натали к девушкам, которые почему-то нерешительно топтались на берегу, неловко поеживаясь от холода, пробуя ножками температуру прибрежной воды.

– Да, вчера водичка была намного теплее! – оправдывалась Колли, давая привыкнуть телу к морской прохладе и ласкам волн.

– Однозначно море вчера было гораздо приятнее! – согласилась с подружкой Сьюзи Блейк, делая шаг навстречу волнам и тут же отпрыгивая назад и поднимая за собой бурный фонтан пенящихся и переливающихся в лунном свете брызг.

Колли завизжала от неожиданности попадания струящихся морских капель на разгоряченное девичье тело. Она тут же ответила Блейк встречной армадой брызг, с ног до головы искупав её в воде, сказочно искрящейся в лунном свете. Девушки весело хохотали, бесполезно пытаясь закрыться от разящих морских капель. Натали пыталась несколько раз докричаться до подружек, но тщётно. Игра увлекла обеих, заставив позабыть о цели ночного визита к морю. Потеряв терпение и решив всё-таки получить наслаждение от ласковых нежных волн, Натали Сьюме легла на спину и не отрывая взгляда от баловства Колли и Сьюзи, спокойно поплыла в морскую даль, вальяжно загребая сильными руками и всё дальше и дальше удаляясь от берега по серебру волшебной лунной дорожки.

Вдоволь набрызгавшись и повеселившись, девушки успокоились и решились искупаться, последовав примеру Натали.

– И всё-таки вчера водичка было гораздо теплее! – решительно констатировала Блейк, сдерживая дрожь в теле, – Я даже чуточку сегодня замерзла!

– Я тоже! – откровенно призналась Колли, также цокотя зубами, – Просто вчера не было такой прохлады! Странно ветра нет, а холодок атмосферы заставляет нас трепетать от холода.

– Точно, Колли, ты правильно заметила! Ветерок вчера был намного теплее и водичка тоже! – соглашалась с подругой Сьюзи Блейк, продолжая погружаться в волнующуюся гладь моря.

И тут догадка, словно молния, пронзила мозг Колли, заставив резко остановиться и крикнуть в необъятную ночную гладь моря:

– Натали-и-и-и-и! Плыви-и-и-и-и обратно-о-о-о-о!

– Ты что заикой меня хочешь сделать? – не поняла Сьюзи Блейк странного мотива поведения подружки, – У меня чуть сердце из груди не выскочило! Кричать то зачем на весь пляж?

– Да ты сама только что говорила, что ветер был вчера намного теплее, разве не так? – орала Колли Блу, бешено выпучив испуганные глаза на подругу.

– И что с того? – не понимала Сьюзи Блейк действия напарницы, – Успокойся, Колли, не стоит так изводиться. Мужчин всё равно нет поблизости, чтобы перед ними выделываться.

– Вечерний морской бриз всегда был теплый! Ведь море за день прогревается достаточно сильно, слава богу! – пыталась Колли объяснить своё страшное предположение.

– И что с того, Колли? Морские бризы могут быть и холодными, в случае если… надвигается… шторм…, – зловещим шёпотом закончила девушка, поражённая чудовищной догадке.

Теперь мурашки пробежали уже по спине Сьюзи Блейк. Она испуганно посмотрела в глаза Колли. В них она увидела своё отражение страха. Оглянувшись вокруг, Сьюзи обнаружила усиливающееся волнение моря, накатывающиеся на берег изогнутыми обрывками пены. «И когда эти волны успели сменить штиль?» – терзала Блейк навязчивая мысль, пока она набирала в легкие воздух, чтобы изо всех сил выплеснуть чудовищное беспокойство:

– Натали-и-и-и-и! Плыви-и-и-и-и обратно-о-о-о-о!

– Натали-и-и-и-и! Возвращайся-я-я-я! – вторила ей Колли Блу, подгоняемая теми же мыслями необъяснимого ужаса.

Ответом на призывный крик девушек была удручающая тишина, которая безжалостно давила на уши, подчеркивая беспомощность людей перед природной стихией. Это было затишье перед бурей. Шторм начался совершенно неожиданно. Небольшой, но сильный порыв ветра подгонял громадные волны, которые сплошным фронтом надвигались на берег, застилая собой весь небосвод и, даже, Луну, подкидывая её на высоких гребнях, как на могучих плечах атлантов. Колли и Сьюзи были безжалостно выброшены первой же мощной волной на песчаный берег. К счастью, девушки отделались легким испугом и парочкой мелких ушибов и царапин.

Натали не повезло гораздо больше. Она заплыла слишком далеко от спасительного берега так, что предостерегающие крики подружек ассоциировались у неё с игривыми выкриками: «И-и-и!». Интуиция подсказала Сьюме о приближающейся опасности. Девушку также насторожило подозрительное затишье и чернота, надвигающейся бури. Она даже успела развернуться, чтобы поплыть обратно к берегу и разобраться, куда подевался лунный свет и звёзды на бескрайнем небосводе. Но то, что Натали увидела затем, парализовало её волю полностью. Бескрайний слой воды тихо подкрадывался к ней сзади, будто не желая нарушать покой и отдых молодой симпатичной девушки. Но это была видимая культура шторма. На самом деле стихия не собиралась баловаться с каким-то там человечишкой. Волна хотела безжалостно поглотить столь прекрасное юное тело красавицы, чтобы навсегда запечатлеть эту прелесть в памяти холодных бездонных глубин.

Натали безотрывно смотрела на гигантскую волну, не в силах осуществить хоть какое-то движение для собственного спасения. Водяной вал её просто загипнотизировал и приковал к одному месту, очевидно, чтобы легче разделаться с очаровательной добычей. Сьюме не могла оторваться от злобного и одновременно коварного великолепия шторма, который наслаждался своим превосходством и властью над судьбой человека. Девушка видела множество слабых капелек морской воды, которые, соединившись в единое целое, превратились в сильное и мощное оружие, готовое смести всё и вся на своём пути. И волна сокрушила Натали. Она бессердечно вдавила беззащитное тело девушки в морскую пучину, не дав опомниться и набрать в лёгкие спасительный запас воздуха. У Сьюме помутилось в голове от сильнейшего удара толщи воды и водоворота, в который её вовлек злорадный водный поток. Последнее, что она помнила, это белоснежный круглый лик Луны, который расплывался доброй маминой улыбкой, весело подмигивая и утешая. «Мамочка!» – радостно прошептала Натали, выпуская спасительный запас воздуха и позволяя воде пробраться в лёгкие через последний заслон плотно сомкнутых, пухленьких губ девушки, которыми теперь полностью овладел шторм в страстном поцелуе смерти, увлекая тело красавицы ко дну на безжалостных сильных руках властелина водной стихии.

Сьюме шла ко дну, более не в силах сопротивляться и бороться с волнами. Сознание рисовало радужные картинки, заставляя тело расслабляться и отдаваться на волю Судьбе.

Судьба Натали – Андерс Ганлоу. Он первый почувствовал что-то не ладное. Его насторожила странная тишина, которая сменила шелест листьев и пение невиданных экзотических птиц. Андерсу показалось, что даже воздух накалился и застыл вязким киселем. Он больше не слышал собеседников. Ганлоу автоматически повернул голову в сторону моря и, ощутив всем своим естеством опасность, молниеносно рванулся к береговой полосе, на ходу срывая белоснежную рубаху. Иван и Томми сначала непонимающе переглянулись, но, получив влажные холодные пощёчины беспокойного ветра, вышли из оцепенения и кинулись следом за убегающим товарищем.

Ганлоу летел, как профессиональный спринтер на стометровке, но ему казалось, что он застыл на месте. Время будто замерло. Перед глазами стояла бесконечная стена водяного вала, который с каждой секундой приближал неизбежное. Шторм опережал Андерса по скорости и по силе, а также по желанию обладать красавицей Натали. Ганлоу и шторм. Шторм и Ганлоу. Дуэль человека и стихии завораживала, хотя исход был предопределён. Андерс это хорошо понимал и потому еще больше напрягал мускулы, вырывая у времени спасительные мгновения и стараясь оказать достойное сопротивление столь мощному противнику. Отчаяние придавало силы. Страшная волна безжалостно выкинула на берег тела Колли и Сьюзи. К счастью, они были живы. Ганлоу наблюдал это боковым зрением и даже не обернулся, бросаясь вслед отступающему прибою и готовясь померяться силами с очередной гигантской водной преградой на пути к спасению любимой. Он долго этого ждал и, наконец, схлестнулся с волной, пытаясь пробить мегатонную толщину жидкой брони, которая ещё днем казалась такой милой и спокойной во время катаний на водных лыжах. Но силы были явно неравными. Ганлоу, был отброшен штормом на песок, словно несмышлёная букашка. Свезя всю кожу о прибрежные ракушки, Андерс опять вскочил и ринулся в бой наперекор безумной стихии. Он отчётливо понимал, что спасти Натали может помочь теперь только чудо. Но у него не было выбора, и он слепо верил в чудо, вновь с головой бросаясь в ад бушующей стихии.

Вдруг, слева Андерс заметил фигуру мужчины в белом облегающем комбинезоне, который так же, как и он мчался навстречу шторму. «Наверное, спасатель?» – промелькнула мысль в голове Андерса, радуясь, что ещё хоть кому-нибудь в Таиланде не безразлична судьба его жены. Они почти рядом и одновременно нырнули в мрачную холодную толщу воды. Ганлоу вновь оказался выброшенным на берег. Спасателю повезло гораздо больше. Он прошёл сквозь шквал необузданной стихии и быстро поскользил по волнам, будто постоянно ходил купаться в штормовую непогоду. Незнакомец работал чётко и слаженно руками и ногами, умело проскальзывая между гребней огромных волн, которые ему покорялись словно младенцы. У Ганлоу создавалось впечатление, что титанические массы воды сами расступались перед спасателем. «Что значит профессионал?» – с тайной надеждой колотилось сердце Андерса. На мгновение Ганлоу потерял из виду белый маячок одежды незнакомца. Эти секунды показались для него вечностью. Когда спасатель показался вновь, он уже аккуратно выносил на берег из морской пучины распластанное тельце Натали. Ганлоу вновь показалось, будто шторм отступает перед этим славным малым, стихая перед спасателем и будто обтекая его. Эта иллюзия развеялась очень быстро. Очередная гигантская волна сбила его с ног, заставив в последнее мгновение упасть на спину, чтобы не ударить и не навредить девушке, которую он нежно вынес на руках, вырвав из беспощадных лап свирепой водной стихии.

Андерс и Томми в мгновение ока оказались рядом с незнакомцем, помогая ему и бездыханной девушке выбираться из цепких объятий шторма. Отбежав на безопасное расстояние от прибрежных бушующих волн, парень в белоснежной одежде уложил Натали на песок и стал нащупывать пульс. Ганлоу в это время приложил ухо к груди возлюбленной. Сердце не билось. Андерса неожиданно прошиб холодный пот.

– Мертва, Натали, родная!? – еле слышно произнесли его дрожащие губы страшный приговор, бледнея как полотно, – Неужели мертва, Наточка, любимая?

– Не дрейфь! Прорвёмся! – уверял спасатель, профессиональными движениями приводя девушку в чувства, – В таком перевозбуждённом состоянии и столь шумном месте ты вряд ли услышишь сердцебиение. Вроде бы есть слабый пульс!

Последние слова незнакомца вселили надежду в Андерса.

– Ну, так сделай же что-нибудь! – умолял Ганлоу, с мольбой глядя в небесно голубые глаза умелого пловца, – Ну же, давай!

– Спасатель ты или нет!? – призывал к действию Томми.

– Вообще-то я просто делал вечернюю пробежку! – ошарашил неожиданным ответом незнакомец, быстро переворачивая Натали на спину и рывком сдергивая с неё топ купальника и оголяя белоснежные холмики изящных грудок, – Я такой же турист, как и Вы!

Тем не менее, турист, как заправский врач, делал Сьюме искусственное дыхание и массаж сердца. Минуты растягивались в часы, а тело девушки всё ещё оставалось бездыханным и неподвижным. Ганлоу в отчаянии отошёл в сторону, закусив губу и еле сдерживая слезы бессилия. Когда он вернулся, то обнаружил возле Натали всю компанию его новых друзей, которые с надеждой и беспокойством наблюдали за слаженными действиями незнакомца. Турист или спасатель оставил бесполезные попытки запустить сердце и проделывал какие-то загадочные манипуляции в районе солнечного сплетения бессознательной девушки. Андерсу показалось, что от его умелых пальцев исходило еле заметное голубоватое свечение. Впрочем, это могли быть и отблески света прибрежных отелей на мокром обнажённом теле Натали Сьюме.

Песок с радостью ощущал прикосновение к себе прекрасного тела девушки, которое балансировало на грани жизни и смерти. Он с любопытством наблюдал, как возле неё копошились слабые людишки, пытаясь спасти последние искорки жизни. Неожиданно Песок получил приказ от ЕГО САМОГО: «Девушка должна жить!». Это была догма или аксиома – Песок не помнил. Но он твердо знал, усвоив заветы матушки Земли, что если обращается к тебе ОН САМЫЙ с просьбой, то это приказ, обязательный для исполнения. Песок с радостью отдавал часть своей жизненной силы и энергии, которая посредством ЕГО САМОГО вливалась в прекрасную незнакомку, оттесняя в прошлое чёрное облако смерти и вселяя долгожданный свет жизни и надежду на счастливое будущее.

Андерс держал Натали за руку, тщётно пытаясь нащупать спасительный пульс. Вдруг девушка выгнулась дугой, словно ее били конвульсии. Её обнаженная грудь приподнялась, забирая в легкие долгожданный воздух. Внутри неё клокотала и урчала вода. Незнакомец резким движением перевернул тельце Натали на бок, позволяя воде вытечь и освободить дыхательные пути. Сьюме тяжело закашлялась и слабо приподнялась на локте, выплёвывая злополучную морскую жижу, заполнявшую легкие. Незнакомец устало сполз на песок, освобождая колени Сьюме, и тяжело устало улыбнулся. По его лицу струились капельки пота, но взгляд голубых глаз был по-прежнему спокоен и уверен, ясен и целеустремлен.

– Жива! Слава Богу! Наконец! Милая! – твердил Ганлоу, нежно обнимая ещё слабую голову Натали, – Спасибо тебе за спасение моей жены? Как, хоть, тебя зовут, уважаемый человек?

Спаситель медленно поднял взгляд и тяжело произнес:

– Какое это имеет сейчас значение! Главное, что Ваша супруга жива и здорова! И это самое главное! – вытирал дрожащей рукой с утомленного лица капельки пота незнакомец.

– Да, но всё-таки! – поддержала Колли Блу намерения Андерса Ганлоу, – Страна должна знать своих героев!

– Дао…! – потонуло имя незнакомца в очередном приступе кашля и рвоты Натали Сьюме и шуме прибрежной волны.

Колли Блу помогла подруге откашляться, поддерживая её сзади вместе с Томми Ло. Сьюзи Блейк с Иваном принесли рубашку, которую Ганлоу сбросил во время бега. Рубаха оказалась очень кстати, чтобы прикрыть обнажённую грудь девушки. Томми и Иван помогли Натали подняться на ноги, опираясь на широкие мужские плечи. Друзья копошились возле Сьюме, радуясь, что всё обошлось благополучно, и, успокаивая девушку и себя самих от пережитого кошмара. Никто, даже, не обратил внимание, что незнакомец, спасший Натали, и вернувший её к жизни загадочным образом, скромно удалялся, исчезая в ночном сумраке ночи.

Первым заметил эту несправедливость Андерс, не обнаружив по близости ярко-белого костюма случайного благодетеля. Оставив Натали на попечение товарищей, Ганлоу спешно выпрямился и окинул взглядом прибрежный ландшафт, сильно испорченный порывами ветра, несущими песок и водную пыль. Зоркие глаза Андерса идентифицировали белый силуэт человека, медленно направляющегося к лодочной станции. Совесть не позволяла Ганлоу так просто отпустить незнакомца, рискнувшего своею жизнью во имя спасения его любимой жены. Андерс бросился вслед за белым комбинезоном и вскоре догнал спасителя.

– Друг! – окликнул незнакомца Ганлоу, еле переводя дыхание от стремительного бега, – Погоди. Не уходи, пожалуйста. Останься. Я тебе так многим обязан за спасение жены.

Человек остановился и неспеша обернулся, дожидаясь пока Андерс подойдет ближе. Его голубые бездонные глаза спокойно и внимательно смотрели на Ганлоу, вселяя странное умиротворение.

– Я не могу тебя так просто отпустить! – искренне говорил Андерс, протягивая руку благодарности, – Как тебя зовут?

– Да я же, вроде бы, представился! – отвечал незнакомец, пожимая протянутую ему руку дружбы и благодарности.

– Прости! Не расслышал! – честно признался Андерс, – Сам понимаешь, не каждый день происходят такие события, когда сначала теряют любимую девушку, а затем её вновь обретают!

– Согласен! – усмехнулся спаситель, – Просто, наверное, сегодня твоя Натали не должна была умереть! Судьба так распорядилась, чтобы она жила! А я только оказался инструментом в руках Судьбы! Благодари Всевышнего, а не меня.

Андерс недоумевающе глядел в бездонные глаза незнакомца, не зная как оценивать его слова, что ему сказать в ответ и как благодарить за героический поступок. Некоторое время они молча шли вместе по направлению к лодочной станции.

– Я просто оказался в нужное время и в нужном месте! – продолжал развивать мысль незнакомец, – А твоя жена должна жить! Значит, у неё другое высшее предназначение в этом Мире!

Последние слова заставили Ганлоу остановиться. Неожиданно он вспомнил с какой легкостью незнакомец пробирался сквозь волны, как профессионально делал искусственное дыхание его жене, странное голубоватое свечение исходившее от его рук. Как Судьба объяснит этот феномен? Андерс хотел сформулировать новый вопрос, но незнакомец опередил его:

– А зовут меня Да… – незнакомец запнулся, словно прикидывая что-то про себя, – Да какое это имеет значение!? Люби и береги Натали! Запомни! Она должна жить и всё!

Бросив эту фразу, чудак завернул за угол лодочной станции, что заставило Ганлоу выйти из оцепенения и последовать за незнакомцем. Пару секунд отделяло Андерса от странного человека, который говорил загадками, прежде, чем скрыться из виду. Но когда Ганлоу свернул за угол лодочной станции, он опешил полностью. Незнакомец в белом комбинезоне исчез вообще. Его нигде не было. И спрятаться ему было не куда, тем более за столь малый промежуток времени. Деревья рядом не стояли. Трехэтажная лодочная станция находилась на открытом месте посредине пляжа. Скрыться за вторым углом станции было немыслимо, поскольку до него было метров сто, что не реально было преодолеть за пару секунд. Запрыгнуть на крышу трехэтажной станции было также полным абсурдом. Андерс ещё немного постоял в нерешительности, окидывая ближайшие окрестности пытливым взглядом, затем обошёл станцию вокруг и, никого не обнаружив, медленно побрёл к друзьям, которые уже покинули беспокойное штормящее побережье. Андерс Ганлоу устало переставлял натруженные ноги, которым сегодня хорошенько пришлось потрудиться. Он шёл и радовался, что с Натали всё обошлось хорошо. И никак не выходили у него из головы добрые слова незнакомца: «Твоя жена должна жить! У неё другое высшее предназначение в этом Мире!». Андерс Ганлоу покидал штормящее море, оставляя в прошлом страшные трагические мгновения уходящей беспокойной ночи.

Он удалялся и не видел, как с третьего этажа лодочной станции за ним наблюдали добрые и мудрые, умные и бездонные, небесно-голубые глаза ЕГО САМОГО.