Текст книги "Озарение. Мировой бестселлер"

– Цель – ближайшая, четвёртый номер, – распоряжался Иван, глядя на согласованные перемещения вражеских кораблей.

– Автоматический захват цели есть, капитан! – доложил об исполнении рядовой Владимир Селезнёв.

– ЭММА, какова частота выстрелов из орудий противника? – запросил Сергеенко важную информацию у гиперкомпьютера.

– Три десятых секунды! – доложил кибермозг звездолета.

– Сколько времени мы будем без защиты при атаке «иглой смерти»? – замерло сердце у Ивана в ожидании чуда.

– Чуть больше секунды! – разочаровала ЭММА чаяния и надежды командора, – Вероятность поражения «Звёздного Странника» составляет триста процентов!

– Спасибо, ЭММА, но я не задавал тебе этот вопрос, – нахмурился Иван Петрович, понимая, что экипаж и без этого осознает серьёзность и рискованность сложившейся ситуации.

– Экипаж, срочно всем по местам! – скомандовал Сергеенко, не слыша от волнения собственного голоса.

– Сьюзи, курс, на правый борт! – отрабатывал Фантози манёвр звездолёта для лучшего позиционирования атаки.

– ЭММА, приготовься сменить защиту на «иглу смерти»! – пересохло в горле у командора от волнения.

– Рядовой Селезнёв, удерживать цель! – командовал Грейс.

– Монтана, прикрывай левый борт! – кричала Павленко, – Девятка крейсера пиратов ушла на твой фланг! Держи на прицеле!

– А мы его проведём, не-е-е-жно-о-о-о и кра-а-аси-и-и-во-о-о! – вторил Нине рядовой Холтон, испепеляя фотонными трассерами вражеский боевой крейсер, – Во-о-о-о-о-т та-а-а-а-к не-е-ежно-о-о-о и-и-и кра-а-а-аси-и-ив-о-о-о.

– Ловлю, ловлю, тёпленького! – сцепив зубы, шипел Сержио Монтана, – По-о-о-лу-у-уча-а-а-й, сво-о-оло-о-очь!

– Осторожно, пятый входит в мёртвую зону, – докладывала Колли Блу, – Сьюзи бери курс правее, чтоб Монтана достал!

– Перегрев генератора! – сухо информировал голос ЭММЫ

– Командор, давление в красной зоне, – прибежал испуганный механик Джон Болтон, вытирая платком взмокшие от пота волосы.

– Перегрузка реакторов! Охлаждение не справляется! – возмущенно докладывала киборг Флеш, наблюдая показания индикаторов.

– Иван Петрович, мощность двигателей падает! – тревожилась Колли Блу, пытаясь компенсировать реверс.

– Командор, нужно срочно снизить нагрузку на систему! – подсказывала выход киберледи, – Иначе мы зажаримся сами.

– Огонь! – интуитивно скомандовал Иван Петрович.

– Нельзя убирать защиту прямо сейчас, капитан! – вклинивался с ненужными советами полковник Грейс.

– Се-е-Е-Е-е-е – ейча-а-а-а-А-А-А-а-а-а-а-с! – застыли секунды времени вместе с фразой капитана, – Э-Э-ЭММ-А-А-А!

Иван Петрович с удивлением наблюдал, как весь экипаж останавливается и замирает, словно в старинной замедленной киноленте. Он отчетливо различал малейшие детали и эмоции на лицах людей, но не слышал ни единого звука, и не видел ни единого движения. Время замерло и всё вместе с ним!

«Игла смерти» тонким лезвием пронзила пространство, разрывая четвёртый и девятый крейсера пиратов пополам. Для Ивана эта секунда растянулась в бесконечность. Он всей сущностью радовался успеху атаки землян, но со страхом ожидал контратаки споков и той же участи для себя и всего экипажа. Спинной мозг Ивана уже приготовился быть разрезанным пополам острыми беспощадными вражескими бритвами лазеров и быть поглощённым чернотой и холодом бесконечного космоса…

– С Богом! – прошептали дрожащие губы Натали, прежде чем зажмурить глаза и уткнуться лицом в мужественное плечо супруга, – Я тебя люблю, Андерс! Прощай!

ОН САМЫЙ беспристрастно и спокойно наблюдал, как «Звёздный Странник» барахтается в лазерных нитях, словно пойманный зверь в клетке, отчаянно отплёвываясь плазменными стрелами от пиратских крейсеров. Для НЕГО САМОГО это была обыденная картина развития мира и эволюции, противостояния добра и зла. ОН САМЫЙ наблюдал и наблюдает бесчисленное множество вариантов существования Вселенной на протяжении миллиардов и миллиардов лет. ЕМУ САМОМУ всё равно, кто победит в космическом сражении, потому что ОН САМЫЙ всегда знает всё, что было, есть и будет. Таков Закон, который установил ОН САМ. Но сейчас ЕГО САМОГО не устаивал исход сражения землян и пиратов, потому что среди них был НЕКТО очень важный для дальнейшего гармоничного развития ЕГО САМОГО и ЕГО ТВОРЕНИЯ. ОН САМЫЙ беспристрастно и спокойно подкорректировал судьбоносное развитие событий в пользу Истины, потому что ОН САМЫЙ и есть САМЫЙ ГЛАВНЫЙ ЗАКОН ВО ВСЕЛЕННОЙ.

Спасение неофамиланским звездолётом

… – Ну что ты, глупенькая, прощаешься? – успокаивал Андерс жену, крепко прижимая родное трепещущее тельце к груди, – Вот увидишь, всё будет хорошо! Безвыходных ситуаций не бывает.

– ЭММА, срочно активизируй защитное поле, – как будто из-за стены доносились до Ивана его собственные слова.

– Защитное поле «Звёздного Странника» восстановлено ещё десять секунд назад! – невозмутимо доложил гиперкомп.

– Десять секунд назад!? – изумился командор, переводя взгляд на панораму виртуса и на часы, – Неужели пираты не атакуют нас?

– Никак нет, капитан! – сконфуженно докладывал Филипп Грейс обстановку, – Нам всем просто ужасно повезло! Невесть откуда появился инопланетный корабль, который встал на нашу защиту и сейчас оттесняет пять уцелевших крейсеров противника подальше от «Звёздного Странника».

Весь экипаж с благоговением и радостью наблюдал, как белая точка инопланетного звездолёта преследует остатки вражеской армады. Было странным то, что ни корабль-спаситель, ни крейсера споков не проводят никаких военных действий и взаимных атак с использованием огневой мощи. Создавалось впечатление, что инопланетяне напугали и парализовали нападки космических пиратов только лишь одним своим видом.

– ЭММА, идентифицируй наших благодетелей, – попросил Сергеенко, постепенно приходя в норму от пережитого кошмара.

– Командор, это звездолёт дружественной нам неофамиланской расы! – исправно доложила киберледи.

Огромный серебристый шарообразный космический корабль неофамиланцев быстро приближался к звездолёту землян. По скорости движения и траектории полёта инопланетного корабля сразу угадывались высокие технологии, которыми ещё не обладали земляне и даже трилонцы.

– Да, кстати, Иван Петрович, – обратилась Сьюзи Блейк к капитану, который внимательно наблюдал за маневрами благородных спасателей, – на главной панели видеоса уже секунд десять мерцает индикатор вызова.

– Что там ещё случилось, ЭММА, – обратился командор к бортовому компьютеру, – разберись, пожалуйста, и доложи!

– На связь выходит звездолёт неофамиланцев, – прозвучал в динамиках сухой официальный тон киберледи.

– Вот как! Чего они хотят!? – удивлённо бормотал командир, – Что им необходимо в этой части Вселенной? – и чуть помедлив, Иван Петрович добавил, – За помощь в сражении с пиратами, конечно, передай огромное спасибо. Объясни им, что у нас здесь назначена официальная встреча с трилонцами для проведения ответственных дипломатических и коммерческих переговоров.

– Командор, мы же не международные дипломаты, – заметила биолог Элла Штольц, – зачем же обманывать инопланетян, да ещё после всего того хорошего, что они для нас сделали?

– Для большей убедительности и солидности Эллочка, – с улыбкой проговорил Сергеенко, – кто знает, что им необходимо? А вдруг это часть плана космических пиратов, которые хотят усыпить нашу бдительность? Зачем нам лишние проблемы при встрече с трилонской расой!?

– Должна Вам заметить, командор, – нерешительно вмешалась Натали Сьюме, – что неофамиланцы это цивилизация шестого класса развития по классификации профессора Когана.

– Ни разу не слышал о подобной классификации! – изумлённо поднял брови вверх Иван Петрович, – И, к сожалению, о расе неофамиланцев мне тоже не приходилось слышать!

– Возможно, могли и не слышать, командор! Ничего страшного в этом нет, – согласилась Натали с замечанием Сергеенко, – это совсем недавние научные данные. Они ещё не стали достоянием широкой общественности и гласности, но в память нашего гиперкомпа, я думаю, эта информацию должна была уже попасть.

– ЭММА, расскажи нам, пожалуйста, о классификации Когана и о шестой расе, если, конечно, знаешь? – осторожно попросил командор, в надежде на громаднейшую информационную базу данных заложенную в память киберледи.

Молчание динамиков насторожило весь экипаж, поскольку космолётчики привыкли к быстрому реагированию бортового гиперкомпа при ответе практически на любой заданный вопрос. Сергеенко и Фантози недоумённо переглянулись. Молча поняв команду своего шефа, старший пилот поторопил киберледи.

– Мы ждём, ЭММА. У тебя есть что-либо по нашему запросу? – начинал переживать и нервничать Ирман Фантози.

– Ответ сейчас будет, – наконец-то вырвался привычный женский голос киберледи, – в моей базе данных отсутствовали сведения по данной тематике. Пришлось оперативно запрашивать кибермозг Земли, который и снабдил требуемой информацией.

– Умница, ЭММА, – улыбаясь похвалил машину Иван Петрович, – и что тебе стало известно по заданному вопросу?

– Согласно классификации Когана все цивилизации в нашей Вселенной подразделяются на семь типов: 1) примитивная жизнь на уровне одноклеточных организмов или молекул, 2) живые организмы типа простейших моллюсков, рыб, животных, растущих и развивающихся на рефлекторном уровне, 3) примитивная разумная жизнь, подобная древним людям, 4) техногенная разумная жизнь, аналогичная развитию Земли в двадцатом веке, 5) будхикратическая империя – это то, к чему в настоящее время стремится наша родная планета, и к чему уже пришли трилонцы, 6) трансгенная формация – это как раз уровень неофамиланцев…

– А можно ли разъяснить поподробнее, – беспардонно вмешался Сержио Монтана, нагло протискиваясь между членами экипажа поближе к экрану видеоса.

– Точно сформулируйте Ваш вопрос? – холодно прозвучал голос киберледи, словно она не переносила, когда её перебивают.

– Прошу извинить меня, – понял свою бестактность сержант Монтана, ярко багровея и виновато потупив красивые серые глаза, – я бы попросил разъяснить ЭММУ на счёт трансгенной формации неофамиланцев чуть подробнее, если, конечно, это возможно.

– Трансгенная формация – это цивилизация инопланетной расы, достигнувшая совершенного технического прогресса на уровне симбиоза органической и неорганической жизни, – чётко доложила ЭММА научную трактовку по классификации Когана.

– Не понял, – недовольно хмурясь, чесал свой затылок Сержио Монтана, – можно ли попроще разъяснить формулировку для особо одарённых людей?

– Для особо одарённых лиц сообщаю, – взяла инициативу в свои руки профессор естествознания Элла Штольц, – цивилизация неофамиланцев шестого уровня развития по классификации Когана – это цивилизация с уровнем технического прогресса, доведенного до абсолютного совершенства или до волшебства, если желаете, чтобы Вам было понятно, уважаемый Сержио.

– Таких серьёзных ребят вряд ли удастся водить за нос путём предоставления информации о мнимой дипломатической миссии нашего корабля, – высказал своё мнение Ганлоу, – они наверняка уже просканировали все наши мысли и знают настоящую цель визита.

– Согласен! – кивнул головой командор, подтверждая слова Андерса Ганлоу, – С такой развитой расой не потягаешься!

– Ничего себе, – удивлённо присвистнул рядовой Холтон, – кто же тогда на седьмом уровне классификации Когана? Боги?

– Нет, вовсе не боги, – отрезала киберледи, – седьмой уровень классификации по степени развития цивилизаций присвоен Расе Энергетической Гармонии Вселенной, которая по своему уровню развития приближается к…

Повторный сигнал видеоса озарил экран синим свечением, и прервал интересную дискуссию экипажа, не позволив ЭММЕ закончить важную и познавательную фразу.

– Неофамиланцы снова на связи, – холодно констатировала киберледи, – Соединить, командор?

– Давай! – махнул рукой Сергеенко, усаживаясь в кресло капитанской рубки, – Узнаем, что необходимо цивилизации шестого уровня! Тем более, информация, которую Вы мне предоставили о неофамиланской расе меня сильно заинтриговала.

Экран видеоса ярко озарился зеленоватым свечением внутреннего интерьера неофамиланского звездолёта. Несколько позже появилась фигура инопланетянина в жёлто-зеленом костюме, плотно облегающем тонкую извилистую фигуру. Подойдя ближе к экрану, стало понятно, что неофамиланец вообще без одежды, а, принятое экипажем за комбинезон, это есть естественный цвет его кожи. Видимых половых признаков у гуманоида при этом не обнаруживалось.

– Мир Вам, жители планеты Земля, – выразил искреннее уважение инопланетянин, прижимая тонкую руку к груди в приветственном жесте, – зовите меня просто Мао. Я старший и единственный на корабле представитель неофамиланской расы.

– Мир Вам, житель планеты Неофамила, – произнес командор, приветствуя дружественную расу ответным жестом благодарности, – я капитан «Звёздного Странника» Иван Петрович Сергеенко.

– Что привело Вас земляне в столь отдалённый уголок Вселенной? – гипнотизировал экипаж землян немигающим взглядом больших черных глаз неофамиланец Мао.

– Встреча с представителями дружественной расы намечена у нас здесь! – уклончиво ответил Сергеенко, – Не помешаем ли мы Вашей цели пребывания здесь?

– Нет! Мы находимся в свободном путешествии во Времени и Пространстве бесконечно, поэтому мы не будем препятствовать Вашим переговорам и удалимся при первых признаках приближения трилонского звездолёта.

– А откуда Вы узнали, Мао, что у нас будут вестись переговоры именно с представителями Трило? – подозрительно спросил Иван Петрович, внутренне насторожившись и превратившись в сплошное зрение и слух.

– Для нас почти нет ничего невозможного в Вашей трехмерной действительности! – загадками отвечал Мао.

– Где находится ваша родная планета Неофамила? Что-то я не припомню её в классификаторах астронавигаторов? – удивленно спросил физик Павлов, морща широкий лоб.

– Вообще-то, мы с Вами соседи в некотором роде. Наша цивилизация является выходцами с Марса и Венеры. Когда-то эти планеты были обитаемы в Солнечной системе.

– Странное заявление приходится мне от Вас слышать, Мао!? – искренне удивился Сергей Геннадьевич, – Почему же мы тогда не обнаружили Ваших следов жизни на этих планетах?

– Во-первых, наша цивилизация намного старше земной. А во-вторых, наши следы жизнедеятельности находятся совершенно в другом временном и пространственном измерении?

– Хорошо! Тогда я задам Вам более прямой вопрос! – нетерпеливо заёрзал на кресле профессор Павлов, – В каком мерном пространстве вы находитесь?

– Думаю, что для Вас более приемлемо понятие пятимерности, – отвечал Мао, немного поразмыслив над ответом.

– Как же мы тогда с Вами разговариваем в нашем трёхмерном измерении? – снова взял инициативу в свои руки командор.

– Поверьте, для нашей расы перейти с пятимерного в трёхмерное пространство так же просто, как для Вас прилечь или присесть. Поэтому мы свободно находимся как в трёхмерном пространстве, так и в пятимерном одновременно!

Иван Петрович Сергеенко, как и большинство членов экипажа землян были заинтригованы необычными словами неофамиланца, от которых веяло силой, загадкой и тайной. И эту тайну хотелось поскорее раскрыть. Мао улыбнулся добродушной улыбкой во весь экран видеоса, как будто прочитал мысли командора, а вслух добавил.

– Приглашаю Вас посетить мой звездолёт с дружественным визитом, пока трилонцы не прибыли, – Мао распростер руки навстречу землянам и наклонил голову в уважительном поклоне.

Сеанс связи с неофамиланцем закончился, а неопределённость и таинственность осталась висеть в командирской рубке, словно туманная дымка поздней осенью.

– И так, господа, – обратился командор в несвойственной ему манере к экипажу, – какие будут мнения, предложения? Идти нам к любезному неофамиланцу или отклонить приглашение?

К Ивану подошёл и дружески обнял за плечи седоватый профессор физики – Павлов Сергей Геннадиевич.

– Дорогой, Иван Петрович, – вкрадчиво принялся вести беседу мудрый профессор, – возможно, я предвосхищаю развитие событий и Ваше решение по факту встречи с неофамиланцами, но при его принятии я прошу учитывать один очень важный и интересный фактор для Земли.

– Какой фактор, Сергей Геннадиевич? – обернулся удивлённый Иван к собеседнику.

– За всю историю человечества, если мне память не изменяет, земляне всего три или четыре раза сталкивались с расой шестого уровня. И после этих контактов не сразу, но бесповоротно и непременно происходил качественный скачёк в технологическом и культурном развитии на планете Земля, – констатировал Павлов.

Сергеенко задумчиво покачивался в капитанском кресле, тщательно обдумывая справедливое замечание профессора физики. Наконец то, откинувшись на спинку и заложив руки за голову командор усмехнулся и произнес:

– В любом случае мы ничем не рискуем, встретившись с более развитым дружественным инопланетным разумом. И возможно, результаты этой встречи будут полезны не только для нас, но и для наших потомков.

Экипаж одобрительно загудел, выражая полное согласие с решением Ивана Петровича.

– Думаю, необходимо выбрать делегацию, которая пойдёт на неофамиланский корабль, – произнёс Иван, окидывая пристальным взглядом окружающих, оценивая каждого из кандидатов на эту роль, – Павлов, Ганлоу, Сьюме и Штольц, направляетесь со мной.

– Слушаюсь, командор! – отозвался Андерс на приказание Сергеенко, – Надеюсь, пойдём без оружия?

Капитан скептически взглянул на подчиненного и, улыбаясь, покачал головой, отрицая даже мысль о каком-либо вооружении.

– Ирман Фантози! Остаёшься за главного! – отдавал командор последние распоряжения перед уходом, – Экипаж, отдыхайте пока! ЭММА, будь на связи с нами и подведи звездолёт на безопасное расстояние для стыковки «воздушным мостом».

Когда делегация землян покинула командирскую рубку, Ирман Фантози открыл внешние шлюзы и проконтролировал стыковку двух кораблей посредством «воздушного моста».

«Воздушным мостом» человек начал пользоваться около двадцати лет назад, что позволило устранить технические поломки и неисправности, возникающие при стыковках космических аппаратов в открытом космосе. Такое новшество позволяло быстро стыковаться и переходить экипажу со звездолета на звездолет без использования неуклюжих космических скафандров и каких-либо систем пропускных шлюзов. Несмотря на удивительную прозрачность и легкость, «воздушный мост» представлял собой прочнейший гофрированный материал, изготовленный из искусственного аналога паутины с уникальными характеристиками на растяжение и сжатие, способного выдерживать сильнейшее давление без потери формы и структурной целостности. Кроме того, при случайном его повреждении или порыве в открытом космосе «мост» самоизолировался, блокируя повреждённые участки и не позволяя остатку воздуха рассеиваться в ледяном вакууме. Это новшество сохранило тысячи жизней, позволяя спасателям вылавливать обломки «воздушного моста» с живыми и невредимыми людьми, находящимися внутри спасительного пузыря с воздухом.

Земляне прикипели взглядами к панорамному дисплею, который отображал продвижение пяти космонавтов по стыковочному мосту к неофамиланскому звездолёту. Зрелище было воистину захватывающее. Пять серебристых точек продвигались по «воздушному мосту», словно букашки в теле гигантского червяка, переползающего из одного укрытия в другое. В такие минуты понимаешь, насколько далеко шагнуло Человечество по пути технического прогресса и насколько, всё-таки, он беспомощен перед силой и масштабом Вселенского Космоса. Когда земные космолётчики скрылись внутри звездолёта-чужака, ЭММА перевела панораму виртуса к размерам обычного дисплея и активизировала радиосвязь с командором для контроля переговоров на инопланетном корабле.

Внутри неофамиланского звездолёта перед землянами сразу открывалось широкое пространство внутреннего коридора, что, конечно, отличалось от устройства «Звёздного Странника», где в этом месте находился узкий и герметичный карантинный отсек. На переливающихся золотистым свечением стенах коридора чётко просматривалась стрелка-указатель направления движения и приветственная надпись на русской языке «Добро пожаловать! Следуйте за указателем!». Земляне послушно продвигались за бегущей стрелкой, которая послушно скользила вдоль стены, указывая нужное направление движения для гостей. Пройдя около сотни шагов по спиралевидному коридору, справа по ходу движения астронавты очутились перед большим открытым полусферическим створом, за которым проступала непроглядная, белоснежная пелена яркого света. Земляне даже прищурились от неожиданности. Вдруг стена неожиданно поползла навстречу странникам, заключив их в тёплые яркие объятия, а затем и оставшись далеко позади них. Странным образом земляне очутились посредине громаднейшего зала размером с футбольное поле. Освещение постепенно нормализовалось, позволяя осмотреть золотисто-зелёные контуры непривычно большой сферы, посредине которой стояли космонавты в гордом одиночестве. Вдруг позади гостей раздался знакомый и степенный голос неофамиланца Мао:

– Рад видеть землян у себя дома, – вежливо поклонился неофамиланец, опрокидываясь просто на гладкий чёрный пол.

Элла Штольц даже вскрикнула от неожиданности, ожидая громкого падения неуклюжего тела Мао. Но на удивление людей гладкий пол мгновенно модифицировался, принимая форму мягкого белоснежного комфортабельного кресла. Так же непринуждённо появился и большой круглый стол с набором напитков, легких закусок и разнообразных экзотических фруктов.

– Присаживайтесь, пожалуйста, гости дорогие и угощайтесь, – пригласил жестом инопланетянин, при этом, пока не прикасаясь к аппетитным замечательным блюдам.

Натали первой решилась плюхнуться на пол, но сразу была подхвачена разумным белым креслом, раскрывшемся под ней, словно цветок лотоса. Она была пододвинута к столу и приборам рядом с неофамиланцем. Насколько был тверд и прочен пол, настолько же было мягко и удобно сидение из него. Такое противоречивое свойство одного и того же материала завораживало и удивляло. Смелому поступку Сьюме последовали все астронавты, вскоре оказавшись сидеть за большим круглым столом. Павлов недоверчиво ощупывал белую, шелковистую и упругую мякоть кресла то и дело шоркая по блестящей чёрной глади пола. Андерс также подозрительно щупал непривычный материал сидений.

– И что это у Вас за чудесный универсальный материал такой? – не сдерживал любопытства профессор физики Павлов.

– Это не материал, земляне, а микроскопические роботы, которые по флуктуациям волн головного мозга угадывают Ваши потребности и воплощают их в реальность, – невозмутимо пояснял Мао, как будто Павлов обязательно должен был знать такие элементарные и само собой разумеющиеся вещи.

– Надо же! – изумился Сергей Геннадьевич, пристально разглядывая столовые приборы, яства и фрукты, – и органика тоже состоит из роботов?

– Безусловно, только на момент употребления их в пищу, они не смогут вернуться в первоначальное состояние покоя. А вот если мы не скушаем что-либо, то оставшиеся элементы микророботов смогут обратно трансформироваться в первоначальную форму пола или стен. Нет необходимости ни убирать, ни мыть, ни складировать посуду, ни расставлять мебель по местам после нашей великолепной трапезы.

– Это, конечно, очень здорово и уникально! И насколько малы размеры этих роботов? – не унимал интереса профессор Павлов.

– Порядка восьми молекул углерода! – произнес Мао.

– А почему именно восьми? – поинтересовался Ганлоу.

– Потому что, как Вы знаете, уважаемый Андерс, из курса программирования, минимально допустимый байт информации состоит из восьми простых бит. Сам по себе один микроробот не представляет собой законченную последовательность и ничего не может сделать. Но в том-то и дело, что любой предмет, который нас окружает, состоит если не из миллиона, то из достаточно большого количества молекул. Каждый микроробот имеет семь бит информации, отвечающих за его структуру управления, и один бит коллективного разума. Вот этот один бит коллективного разума, объединённый в колонии таких же микророботов, под воздействием посылок и частотный флуктуаций Вашего или моего мозга дают эффект трансформации роботов в практически любую последовательность химических элементов, кристаллических решёток, формированию цепочек ДНК и любых других физических явлений. А это, знаете ли, как раз то, что Вы перед собою в настоящую секунду можете наблюдать, – немигающим взглядом чёрных бездонных глаз гипнотизировал Мао своего любознательного собеседника.

– И каким же образом, извиняюсь за дотошный вопрос, это происходит? – виновато глядел на неофамиланца Павлов, – Уж больно мне интересна природа столь уникального явления?

– Понимаю-понимаю, профессор – улыбаясь, отвечал Мао, если, конечно, можно было бы назвать улыбкой изогнутые вверх завитки рта «зелёного человечка», – как я уже говорил, у микророботов существует восьмой бит коллективного разума или, чтобы Вам было понятно, нейрон человеческого головного мозга. Скопление миллионов этих нейронов и образуют уникальную предугадывающую машину квазиробота, который самоорганизуясь и мыслит, и считает, и трансформирует свои микроэлементы согласно поставленной задачи Вашего или моего головного мозга и нашей потребности, мечты, идеи.

– Другими словами, насколько я понял, – взял инициативу в свои руки Сергеенко, – весь Ваш звездолёт полностью состоит из так называемых микророботов. Они в настоящий момент отвечают возложенным на них функциям прочностной обшивки корабля, внутренних перегородок, пола, света, двигателей вместе с топливом и так далее.

– Совершенно правильный вывод, – согласился с Иваном Петровичем неофамиланец, – неожиданный для меня, но абсолютно верный.

– Да, – согласился Павлов, почёсывая лысеющий затылок, – тут есть о чём подумать, к чему стремиться и над чем работать нашим земным ученным!

– Думаю, что наша встреча приоткроет землянам глаза не только на перспективы технического воплощения трансформирующихся микророботов, но и на строение Времени, Пространства и самой Вселенной, – загадочно произнес Мао, поднимая бокал с напитком, – по старому Вашему земному обычаю предлагаю тост за Истинное Знание.

Земляне с удовольствием пригубили синтезированный из роботов напиток и констатировали оригинальность и неподдельность вкусовых качеств искусственного вина.

– А что, по-вашему, есть Истинное Знание, если такие понятия приемлемы среди неофамиланской расы? – после недолгой паузы спросил Андерс Ганлоу, цепко глядя в большие чёрные глаза неофамиланца, которые хитро улыбались, взирая на землян, – И есть ли у вас в пятом измерении понятие времени?

– Хм, – ухмыльнулся Мао, скривив губами непонятную гримасу, – философский вопрос, землянин! У нас есть время, но мы на него не обращаем внимание. Время – это субъективное ощущение процесса перевоплощения мира. Это не лента, а множество расходящихся путей. Мы живём без времени. Нежелательно просто так летать во Времени.

– Как? А разве нельзя летать на Машине Времени? – удивился Сергей Геннадиевич, – сейчас наши учённые прилагают все силы для создания этого технического устройства.

– В том то и дело, что Вы пытаетесь создать Машину Времени, как аппарат по перемещению во времени Вашей телесной физической оболочки. Машина времени – это бесполезная и безнадежная сказка. Да, построить машину времени можно, но надо ли? Это, безусловно, приблизит Человечество к разгадке тайны Времени, но, поверьте, разгадка будет найдена Вами раньше и проще, – инопланетянин многозначительно сузил чёрные, не моргающие глаза.

– Вы подразумеваете, что можно самому без перемещения тела двигаться во Времени с большими скоростями без помощи технических средств? – продолжал удивляться профессор Павлов.

– Да! Конечно! И вы делаете первые попытки во снах!

– И всё-таки, Мао, будет ли возможность двигаться во Времени с помощью техники и технологий? – упрямо настаивал Сергей Геннадьевич на первоначальной постановке вопроса.

– Будет. Но я не завидую Вам. Вы просто не можете себя представить без плоти, и поэтому Вам нужна физика. Физическое перемещение телесной оболочки Вам необходимо для того, чтобы где-то что-то сделать и сказать: «Да, я там был!». Вы хотите быть во плоти. Почему? Зачем? Ведь человек это не только плоть, не просто кусок мяса. Человек находится непосредственно в Вас – Ваша бессмертная душа. А Вы – хотите переместить тело! Ну, зачем?! Когда Вы идете куда-то, разве вы берете с собой лишний груз? Вы берёте только то, что Вам нужно. А полёты во снах Вы считаете нереальностью, и хотите создать технику, которая могла бы перемещать Ваши тела. Ваши оппоненты утверждают, что Вы не были ни на каких планетах, ибо они видели, как Вы только что лежали или сидели в кресле. Куда же Вы тогда летали? И поэтому Вам нужно перемещать плоть. Сколько трудов, сколько несчастья, принесло Вам только то, что Вы не можете отделить себя от плоти! Тем не менее, я сейчас лежу у себя дома в пятимерном пространстве, а с Вами общаюсь непосредственно в Вашем трёхмерном пространстве, причем, без машин, а только силой разума.

– Не могу в это поверить, – с ноткой сомнения прозвучали слова учённого физика, – ну а всё-таки какие перспективы с техникой для перемещения тела? Если они бесполезны, может быть нам не стоит тратить зря силы на поиски Машины Времени?

– Ищите, Сергей Геннадьевич! Обязательно ищите. Вы должны идти своей собственной дорогой! – повергли землян в шок противоречивые слова Мао, который еще секунду назад твердил абсолютно противоположное, – Если наша раса скажет не надо, или надо, или давайте так, то, простите, тогда Вы, люди-рабы. Вы будете следовать всем нашим советам! Сначала будете сомневаться, иногда будете делать по-своему, но вскоре это перейдёт в привычку. Вот тогда Вы будете спрашивать о каждом шаге у нас, что делать Вам. Нужно ли Вам это? Нужно ли Вам то? Не сотвори себе кумира, не так ли звучит одна из заповедей великого Иисуса Христа?!

– Вы совершенно правы, уважаемый Мао, с одной стороны, – осторожно размышлял Павлов над истинными словами неофамиланца, – тогда можно ли всецело доверять Вам и Вашим сообщениям?

– Нельзя доверять ничему и никому, уважаемый Сергей Геннадьевич. Я веду с Вами беседу, а не уроки. Я добиваюсь того, чтобы Вы поняли меня, чтобы Вы начали думать, а не слепо верить и подражать более развитой цивилизации, словно в религиозной секте, – серьёзно и нравоучительно говорил Мао.

– Хорошо! – недовольно поморщился Павлов, меняя тему разговора, который зашёл в парадоксальный тупик, – Итак, Мао, что такое по Вашей формулировке Время?

– Для Вас? Это скорость восприятия окружающего мира. И она никогда не бывает постоянной, – пояснял неофамиланец.