Текст книги "Петербургские дворы. Необычные дворы, курдонеры, дворы-колодцы, проходные дворы"

К образам главной реки города поэт возвращается постоянно. Например, в «Онегине».

 
Все было тихо; лишь ночные
Перекликались часовые;
Да дрожек отдаленный стук
С Мильонной раздавался вдруг;
Лишь лодка, веслами махая,
Плыла по дремлющей реке…
 

В Коломне А.С. Пушкин жил вместе с родителями после окончания Лицея с 1817 по 1820 год. Семья снимала квартиру в доме вице-адмирала А.Ф. Клокачева (наб. р. Фонтанки, 185). Дом был трехэтажным, с высоким подвалом. Пушкины жили на третьем этаже в семикомнатной квартире: во двор выходили окна четырех комнат, на реку смотрели десять окон парадных залов. На втором этаже в то же время проживали Корфы. Молодой Пушкин жил в комнате с окнами во двор. О жилище поэта позднее вспоминал переводчик Василий Андреевич Эртель: «Мы взошли на лестницу, слуга отворил двери, и мы вступили в комнату. У дверей стояла кровать, на которой лежал молодой человек в полосатом бухарском халате, с ермолкою на голове. Возле постели, на столе, лежали бумаги и книги. В комнате соединялись признаки жилища молодого светского человека с поэтическим беспорядком ученого». Таким, возможно, заставали Пушкина и его друзья – А.А. Дельвиг и Е.А. Баратынский. Здесь поэт написал оду «Вольность», несколько стихотворений, в том числе «К Чаадаеву», завершил работу над поэмой «Руслан и Людмила». Может быть тут, на Фонтанке, у молодого поэта появились первые замыслы будущего романа «Евгений Онегин» – известно, что в 1820 году Пушкин начал работу над этим произведением.

Свой доходный дом Алексей Федотович Клокачев купил 14 февраля 1818 года у графини Марии Александровны Апраксиной, супруги полковника А.И. Апраксина. Сам Пушкин упоминал, что после окончания Лицея в 1817 году жил в доме Апраксина. Трудно сказать, какими были дворы этого дома в пушкинское время – в 1903 году здание надстроил архитектор П.М. Мульханов, изменивший и внутридворовые постройки. Сейчас дворы пушкинского дома отличаются разнообразием. Низкая арка ведет в юго-восточный световой двор-колодец, более типичный для эпохи Достоевского, чем Пушкина. Прямоугольный и темный, он вызывает настоящую депрессию – петербургский сплин. Другая часть двора совершенно открыта – много пространства и городского воздуха, при общей унылости однообразных рядов окон.

В 1840-х годах в квартире третьего этажа жил в нужде, забытый обществом, знаменитый архитектор К.М. Росси. Утром 6 апреля 1849 года великий зодчий скончался от холеры на 71-м году жизни, и его похоронили на Волковом лютеранском кладбище.

Из более ранних петербургских адресов Пушкина, исследователи называют два: отель «Бордо» на набережной реки Мойки, 82 (июль 1811 г.) и дом купца Кувшинникова, на набережной реки Мойки, 13, второй адрес – Миллионная, 22 (август 1811 г.).

Точно не установлено, когда впервые маленького Сашу Пушкина привезли в столицу России. По воспоминаниям Алексея Юрьевича Пушкина (племянника бабушки поэта), Сергей Львович и Марья Алексеевна прожили в Петербурге целый год, уехав в Москву в ноябре 1800 года. Таким образом, будущего поэта привезли в столицу в возрасте шести месяцев.

Осталась в письмах поэта и история встречи с императором Павлом I, которая могла состояться только в Санкт-Петербурге, в то время. В 1834 году Пушкин писал: «Видел я трех царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку…». Речь в этом письме идет об императоре Павле I, встречу с которым поэт, конечно, не помнил, но знал по рассказам близких. В тот год Пушкины останавливались на Моховой улице (современный адрес – Соляной пер., 14) в двухэтажном доме С.Д. Комовского, не сохранившемся до настоящего времени.

Много позже, на расположенной рядом Пантелеймоновской улице в доме К. Оливио (ул. Пестеля, 5) снимет квартиру супруга поэта Наталья Николаевна, переехав сюда в начале сентября 1833 года. Вскоре к ней присоединился и Александр Сергеевич – здесь супруги прожили почти год. Эта квартира стала первым в Петербурге совместным жильем Пушкина и Гончаровой, а ее адрес писали так: «У Пантелеймона, близ Цепного моста, в доме Оливье». Существующий ныне дом сооружен в 1880 году по проекту архитектора А.К. Кейзера и доподлинно известно, насколько изменился двор здания: реконструкции второй половины 1950-х годов полностью изменили и само здание, и его двор.

Дом К. Оливио (ул. Пестеля, 5)

В этой квартире, а может быть, и во дворе или в Летнем саду поэт написал (и дописал) множество своих знаменитых произведений: «Медный всадник», «История Пугачевского бунта», «Сказка о мертвой царевне» и другие произведения. Пушкин отмечал, что часто бывает в Летнем саду: «…Иду туда в халате и туфлях. После обеда сплю в нем, читаю и пишу». Летние месяцы 1834 года стали плодотворными в его карьере – семья отдыхала в имении «Полотняный завод», и А.С. Пушкин спокойно работал над своими произведениями. Съехать с этой квартиры поэта заставил конфликт с домовладельцем. Пушкин так описывает ситуацию в одном из писем: «Я с нашим хозяином побранился и вот почему. На днях возвращаюсь ночью домой: двери заперты. Стучу, стучу, звоню, звоню. Насилу добудился дворника. А я ему уже несколько раз говорил: прежде моего приезда не запирать. Рассердясь на него, дал я ему отеческое наказание. На другой день узнаю, что Оливье на своем дворе декламировал противу меня и велел дворнику меня не слушаться и двери запирать с 10 часов, чтобы воры не украли лестницы. Я тот же час велел прибить к дверям объявление о сдаче квартиры, а к Оливье написал письмо, на которое дурак до сих пор не отвечал». Пушкин переехал 10 августа на Гагаринскую (ныне – Кутузова) набережную в дом Баташова.

Дом Егермана (наб. р. Мойки, 82)

Из других знаменитостей, живших в доме Оливио, назовем поэта Николая Ивановича Гнедича, поселившегося здесь в 1831 году и скончавшегося в своей квартире спустя два года.

Но вернемся к детству поэта. В 1811 году Саша Пушкин приехал в Санкт-Петербург вместе со своим дядей В.Л. Пушкиным и А.Н. Ворожейкиной (гражданская жена Василия Львовича) и все они поселились в гостинице «Бордо», располагавшейся рядом с Синим мостом (наб. р. Мойки, 82). Гостиница «Бордо» занимала часть четырехэтажного дома, выходящего на Мойку. Кроме этого во дворе находились два двухэтажных флигеля. Домом в то время владел портной Мейер, продавший к 1820 году участок купцу 3-й гильдии Игнатию Егерману. История не сохранила дом Мейера – Егермана: все дворовые здания снесли и на их месте в 1870–1871 годах архитектор П.Ю. Сюзор построил банный комплекс, владел которым Михаил Степанович Воронин. Здание с фасадом на набережную Сюзор основательно реконструировал в 1874 году. Примечательно то, что в доме Мейера жил писатель и дипломат А.С. Грибоедов, здесь он переписывал комедию «Горе от ума».

Из «Бордо», который очень не понравился Василию Львовичу, Пушкины переехали в доходный дом купца Кувшинникова (наб. р. Мойки, 13). Это здание, известное как дом Нееловых – Р.С. Гинцбург перестраивалось несколько раз (последний в 1911–1913 годах (арх. О.Р. Мунц)), но сохранило в себе классические черты первой четверти XIX века. Дом Нееловых делит двор с соседним домом, чей фасад выходит на Миллионную улицу. У Кувшиникова Пушкины прожили два месяца, затем, Сашу отвозят в Царское село, а В.Л. Пушкин со своей гражданской супругой возвращаются в Москву.

Полностью исчез с городской карты дом М.И. Калержи, в котором размещалась гостиница «Париж» (Кирпичный пер., 4/1). С этой гостиницей связано не только имя самого А.С. Пушкина, но и его родителей, а также друзей, которых поэт регулярно посещал.

Зато хорошо сохранился дом Магдалины Мадато-вой (ул. Марата, 25/12), в котором жила и умерла 29 июля 1828 года няня поэта Арина Родионовна. Квартиру в этом двухэтажном доме снимала семья Павлищевых, у которых и жила няня. Ольга Сергеевна Павлищева – родная сестра А.С. Пушкина, и, конечно, поэт бывал здесь неоднократно. В мае 1833 года дом этот купил А.Л. Блок. Как я уже отметил, дом не перестраивали. Лишь в 1856 году во дворе архитектор М.А. Ливен возвел пристройку.

О последнем месте жизни Александра Сергеевича мы поговорим позднее, в отдельной главе.

Мы познакомились с петербургскими адресами Пушкина, получив общее представление о местах проживания поэта. Настало время посмотреть, куда Пушкин поселил своих главных героев и что сталось с этими местами. В «Медном всаднике» мы уже познакомились с Коломной, Галерной гаванью на Васильевском острове. Там же, в поэме, главный герой Евгений спасается от наводнения, взобравшись на памятник у входа в дом князя А.Я. Лобанова-Ростовского (Исаакиевская пл., 2).

 
Тогда на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений. Он страшился, бедный…
 

Дом со львами сооружен в 1817–1820 годах знаменитым архитектором Огюстом Монферраном в стиле классицизма для известного коллекционера, владельца замечательной библиотеки, основателя Санкт-Петербургского Императорского яхт-клуба князя Александра Яковлевича Лобанова-Ростовского. Стечением обстоятельств роскошный дом князя перешел в казну, и в 1830-х годах в его стены въехало Военное министерство.

Дом князя А.Я. Лобанова-Ростовского

Здание треугольное – главный фасад с портиком и восемью колоннами обращен к Александровскому саду и выходит на Адмиралтейский проспект. Центральная арка портика украшена мраморными скульптурами львов на постаментах – работы скульптора Паоло Трискорни. Фасад со стороны Вознесенского проспекта решен более просто, а третий фасад, со стороны Исаакиевского собора, в общих чертах повторяет парадный, со стороны Адмиралтейства.

Согласно планировке здания, в центральной части дома зодчий предусмотрел три световых двора: прямоугольный (из него виден купол Исаакиевского собора) и два треугольных. Во внутренний малый треугольный двор, как и во внутренний большой треугольный двор можно попасть через проезды со стороны Вознесенского проспекта – их высокие арки располагаются с двух сторон от центрального ризалита. Прямого прохода в Большой прямоугольный двор со стороны улицы нет, и нужно воспользоваться системой внутридворовых переходов. К сожалению, дворовые флигеля, сооруженные Монферраном, уничтожены последней реконструкцией, проведенной в 2000-х годах, хотя общая планировка дома и сохранена. Один из дворов перекрыт стеклянной крышей и стал, соответственно, атриумом. (В целом, городская общественность отрицательно восприняла произведенное переустройство дома, в котором разместилась гостиница).

В доме А.Я. Лобанова-Ростовского, квартиры в котором сдавались с 1821 года, проживало множество самого разного народа: Шпицбарт (закройщик), Мартушевич (художник), мадам Орсениус (владелица пансиона) и подобные им арендаторы. Позднее здесь жили архитектор-реставратор Ирина Николаевна Бенуа и ученый-биолог, академик Николай Иванович Вавилов.

Роман «Евгений Онегин» сообщает нам множество петербургских адресов своих героев, да и сам город присутствует здесь постоянно. Главный герой Евгений Онегин родился в Санкт-Петербурге, здесь же прошло его детство. На протяжении всего повествования Пушкин бросает нам черточки столичной жизни: Летний сад, бульвар у Адмиралтейства, Нева, Охта, Стрелка Васильевского острова и так далее. Точно указан модный петербургский ресторан Talon, который держал в столице Пьер Талон на углу Невского проспекта и Большой Морской улицы. Это дом Чичерина. До наших дней облик здания, свидетеля пушкинского веселья, не сохранился – его многократно перестраивали, превратив, в итоге, в модный отель.

А Пушкин продолжает показывать нам Петербург, иногда возвращаясь к уже зафиксированным приметам. Но добавляя каждый раз новые, например из театральной, общественной или политической жизни. Это случалось и в ранних его произведениях. Так, еще в 1819 году он напишет в стихотворении «Всеволожскому».

 
Итак, от наших берегов,
От мертвой области рабов,
Капральства, прихотей и моды
Ты скачешь в мирную Москву…
 

Здесь город обретает свое чиновничье лицо. К стихии природы, стихии города добавляется стихия власти. Исторические проблемы, связанные с городом, поэт поднимает в оде «Вольность».

 
Когда на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает,
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец.
 

Дворец – Инженерный замок, – место убийства «тирана» императора Павла I, и, безусловно, памятник ему. В главе 12 мы побываем в этом дворце, посмотрим его парадный двор, узнаем историю строительства. Как исследователя истории, Пушкина более всего интересует здесь цареубийство, окутанное в то время тайной. Неспроста этот вопрос он поднимает в оде «Вольность» – своеобразном гимне русской свободы. Но русский человек на все имеет собственное мнение, и свобода становится вольностью.

А неугомонный полис тем времен живет привычной жизнью. Перед нами разворачивается панорама большого города, и мы видим здесь и центр с Биржей, и район Охты с ее лучшим в городе маслом и молоком, и район немецких лавок и булочных, с небольшими форточками на улицу, называемыми «васисдас», в которых с самого утра можно было купить горячий хлеб.

 
Встает купец, идет разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтенка спешит,
Под ней снег утренний хрустит.
Проснулся утра шум приятный.
Открыты ставни; трубный дым
Столбом восходит голубым,
И хлебник, немец аккуратный,
В бумажном колпаке, не раз
Уж отворял свой васисдас.
 

Мы уже познакомились с Коломной – большим районом частных домов, расположенной за Крюковым каналом. Одним из центров Коломны была Покровская (ныне – Тургенева) площадь с небольшим храмом Покрова, разрушенным в 1930-х годах. Эта площадь и церковь впервые появляются в другой работе поэта – «Домик в Коломне».

 
Теперь начнем. – Жила-была вдова,
Тому лет восемь, бедная старушка,
С одною дочерью. У Покрова
Стояла их смиренная лачужка
За самой будкой. Вижу, как теперь,
Светелку, три окна, крыльцо и дверь.
 

Домик старушки стоял на углу Английского проспекта и Прядильной улицы (ныне – ул. Лабутина). Далее, автор сразу сообщает, что старой лачужки уже нет, а на его месте выстроен трехэтажный доходный дом. Коломна в произведениях Пушкина далекий от центра, в меру уютный, мирный петербургский пригород, наполненный грустной романтикой. «Я живу / Теперь не там, но верною мечтою / Люблю летать, заснувши наяву, В Коломну, к Покрову», – напишет поэт.

(Далее, в следующей главе, посвященной Н.В. Гоголю, мы увидим совершенно иной, противоположный взгляд на Коломну).

Известен в городе и дом княгини Натальи Петровны Голицыной, с которой мы познакомились в повести «Пиковая дама». В дневнике за 7 апреля 1834 года А.С. Пушкин записал: «При дворе нашли сходство между старой графиней и княгиней Натальей Петровной, и, кажется, не сердятся». Главная героиня этого произведения – старая графиня проживает там же, где и Голицына – на Малой Морской улице, дом 10. Лишь в общий чертах Пушкин показывает нам дом графини. Для нас в рассказе важно то, что главный герой Германн тайно бежит из этого дома черед сквозной двор.

Ш. Митуар. Портрет Н.П. Голицыной. 1810 год

Мы, таким образом, можем наблюдать одну из особенностей петербургского двора – значение скрытного потаенного места. Герой скрывается через двор, уходит незамеченным, а судя по сюжету, и свободным. Вышел он со стороны Гороховой улицы.

В 1839–1840 годах архитектор К.А. Тон реконструировал старый дом Н.П. Голицыной – здание тогда государство купило для военного министра графа А.И. Чернышева. При реконструкции были увеличены оконные проемы бельэтажа, также зодчий изменил фасадный декор, в частности наличники, лепнину фронтона и металлические части ограждения. В 1864 году во дворе дома Голицыной архитектор И. Трециини построил служебный флигель. Без изменений до нашего времени остались винтовая лестница и двор (тот – с 1860-х гг.), посредством которых бежал Германн.

Вклад А.С. Пушкина в понимание души Петербурга не ограничился определением Genius loci – он гораздо шире. С Пушкина началось вхождение Санкт-Петербурга в русскую литературу на широких правах главного героя.

Н.В. Гоголь продолжил начатое Пушкиным осмысление значения и смысла существования Петербурга, передав далее эту тему всем остальным русским литераторам.

Глава 7
Петербург Н.В. Гоголя

Если рассматривать временные рамки, то Петербург Пушкина и Гоголя один и тот же – город первой половины XIX столетия, столица победившей Наполеона империи, город классицизма Росси и чиновничий центр страны. Гоголь, как и Пушкин, стал свидетелем появления в городе больших доходных домов, а с ними, дворов-колодцев, и новой, доселе неведомой городской культуры, смешавшей людей и классы.

Над обществом и городом восходила разночинная звезда. В городе росло число простых обывателей – приток крестьян из провинции пополнял ряды не только жителей рабочих районов, но и число городских низов – обитателей трущоб Вяземской лавры и Коломны.

Н.В. Гоголь

Взгляд Гоголя на город совершенно иной, чем у Пушкина, как иным было все в жизни и творчестве великого писателя. Пушкин завершал (не ведая того) свою земную жизнь, Гоголь только начинал писать. Здесь мы сталкиваемся с загадками личности автора «Мертвых душ», проблемами его творческого пути, миссии, с которой пришел этот удивительный человек в этот мир.

В Санкт-Петербурге Николай Васильевич провел в общей сложности более семи лет. Такой большой срок не мог не отразиться на трудах писателя, что верно подметил В.Г. Белинский в работе «Петербургская литература»:

«Многие из замечательнейших пьес Гоголя показывают, что этот писатель провел в Петербурге одну из самых свежих и впечатлительных эпох своей жизни. Печать Петербурга видна на большей части его произведений, не в том, конечно, смысле, что он Петербургу обязан был своею манерою писать, но в том смысле, что он Петербургу обязан многими типами созданных им характеров». И далее Белинский очень тонко подмечает одну важную особенность города: «Вообще жизнь в Петербурге много способствует развитию юмористического и сатирического направления великих талантов». И особенность эта сформировала неповторимый стиль гоголевских сочинений.

Николай Васильевич Гоголь родился в Полтавской губернии в 1809 году в семье дворян Гоголь-Яновских. Там, в Малороссии, прошло детство будущего писателя, там (в Нежине) он учился. В Санкт-Петербурге Гоголь появился в декабре 1828 года и пробовал себя на разных поприщах – пытался стать актером, занимался литературным творчеством, поступал на государственную службу. Остановившись на писательстве, он летом 1829 года издает (за свой счет) в типографии Плюшара поэму «Ганц Кюхельгартен», написанную им под псевдонимом В. Алов еще в Нежине.

Типография немца Александра Ивановича Плюшара размещалась с 1804 года в Петербурге на Невском проспекте, дом 15, и этот адрес можно считать одним из адресов Н.В. Гоголя. Типография занимала часть дома Андрея Ивановича Косиковского, фасады которого выходят на Невский проспект и Большую Морскую улицу, и располагалась на четвертом этаже со стороны проспекта. Дом Косиков-ского (позднее – дом Н.И. Чичерина, дом Елисеевых) знаком нам как одно из пушкинских мест города. Здесь работал ресторан «Талон», куда заходил как сам поэт, так и его главный герой – Евгений Онегин. К сожалению, здания на этом участке много раз перестраивали, и от исторических построек не осталось и следа.

Дом Елисеевых (Невский пр., 15)

Двор дома в 2000-х годах превратили в атриум, а в самом доме восстановили некоторые интерьеры того периода, когда зданием владела семья Елисеевых (1858–1917 гг.).

С типографией Плюшара и домом Косиковского связаны имена многих известных литераторов. Здесь, кроме Н.В. Гоголя, печатался Н.И. Греч. В доме в разное время жили В.К. Кюхельбекер, А.С. Грибоедов и А.С. Пушкин. В Благородном собрании, находившемся в части дома со стороны Невского проспекта, выступали И.С. Тургенев, М.Е. Салтыков-Щедрин, Ф.М. Достоевский и другие. Здесь бывали Ф.В. Булгарин, П.А. Вяземский, Н.Г. Чернышевский, Д.И. Менделеев, позднее А.И. Куприн, Л.В. Собинов и Ф.И. Шаляпин. Всех невозможно перечислить. В 1919 году в здании размещался «Дом искусств» – здесь в 1921 году чекисты арестовали поэта Н.С. Гумилева.

Вернемся к биографии Николая Васильевича Гоголя. Первую работу писателя литературное сообщество раскритиковало, и он, скупив все экземпляры, сжег их. С этой книгой связана одна любопытная история, рассказанная Гоголем и пересказанная П.В. Анненковым: «…Тотчас по приезде в С.-Петербург (кажется, в 1829 году), Гоголь, движимый потребностью видеть поэта [Пушкина – А. £], который занимал все его воображение еще на школьной скамье, прямо из дома отправился к нему. Чем ближе подходил он к квартире Пушкина, тем более овладевала им робость и наконец у самых дверей квартиры развилась до того, что он убежал в кондитерскую и потребовал рюмку ликера. Подкрепленный им, он снова возвратился на приступ, смело позвонил и на вопрос свой: „Дома ли хозяин“, услыхал ответ слуги: „Почивают!" Было уже поздно на дворе. Гоголь с великим участием спросил: „Верно, всю ночь работал". – „Как же, работал, – отвечал слуга, – в картишки играл“. Гоголь признавался, что это был первый удар, нанесенный школьной идеализацией его [А.С. Пушкина. – А. £]». Историк литературы Игорь Петрович Золотусский считает, что молодой Гоголь нес тогда показать Пушкину именно «Ганса Кюхельгартена».

В этом месте требуется небольшое уточнение. Первым произведением Н.В. Гоголя, напечатанным в двенадцатом номере журнала «Сын Отечества», стало стихотворение «Италия». Но первым крупным литературным произведением, конечно, была его неудачная поэма. Для ее уничтожения, в 20-х числах июля Гоголь снял номер в гостинице «Неаполь» у Вознесенского моста (наб. канала Грибоедова, 79/23) и с помощью слуги Якима Нимченко произвел сожжение тиража.

Одна из первых квартир Н.В. Гоголя в столице находилась в доме Департамента государственного хозяйства (наб. р. Мойки, 66). К сожалению, этот адрес Гоголя в Санкт-Петербурге навсегда ушел в историю – здание многократно перестраивалось, а все дворовые постройки к настоящему времени снесены. Довольно быстро писатель съехал с этой квартиры и снял другую – в апреле 1829 года молодой писатель занимает покои на четвертом этаже дома И. Иохима (ул. Казанская, 39). Как мы видим, за непродолжительный период времени Гоголь меняет несколько квартир.

О его жизни в Петербурге в это время можно узнать из писем. Так в письме к матери от 30 апреля 1829 года он сообщает: «В сей день я только получил ваше письмо с деньгами; около двадцати дней шло оно, да более недели пролежало уже здесь на почте по той причине, что я переменил прежнюю свою квартиру. Вы не ошиблись, почтеннейшая маминька, я точно сильно нуждался в это время, но впрочем все это пустое; что за беда посидеть какую-нибудь неделю без обеда, того ли еще будет на жизненном пути, всего понаберешься, знаю только, что если бы втрое, вчетверо, всотеро раз было более нужд, и тогда они бы не поколебали меня и не остановили меня на моей дороге. Вы не поверите, как много в Петербурге издерживается денег. Несмотря на то, что я отказываюсь почти от всех удовольствий, что уже не франчу платьем, как было дома, имею только пару чистого платья для праздника или для выхода и халат для будня; – что я тоже обедаю и питаюсь не слишком роскошно и несмотря на это все по расчету менее 120 рублей никогда мне не обходится в месяц. <…> Дома здесь большие, особливо в главных частях города, но не высоки, большею частию в три и четыре этажа, редко очень бывают в пять, в шесть только четыре или пять по всей столице, во многих домах находится очень много вывесок. Дом, в котором обретаюсь я, содержит в себе 2-х портных, одну маршанд де мод, сапожника, чулочного фабриканта, склеивающего битую посуду, дегатировщика и красильщика, кондитерскую, мелочную лавку, магазин сбережения зимнего платья, табачную лавку и наконец привилегированную повивальную бабку. Натурально что этот дом должен быть весь облеплен золотыми вывесками. Я живу на четвертом этаже, но чувствую, что и здесь мне не очень выгодно. Когда еще стоял я вместе с Данилевским, тогда ничего, а теперь очень ощутительно для кармана: что тогда платили пополам, за то самое я плачу теперь один. Но впрочем мои работы повернулись и я, наблюдая внимательно за ними, надеюсь в недолгом времени добыть же что-нибудь; если получу верный и несомненный успех, напишу к вам об этом подробнее».

Этот дом на Большой Мещанской улице (ныне – Казанская) построен в начале XIX столетия, но владелец его, седельный и каретный мастер Иоганн Альберт Иохим, переехал в него позднее, в 1813 году. Двор этого дома при Гоголе выглядел совершенно иначе, чем сейчас – в 1871 году архитектор В.Е. Стуккей основательно перестроил дворовые флигеля.

Кстати, первая квартира в две комнаты, которую Гоголь снимал на пару с Данилевским (они вдвоем приехали в Санкт-Петербург) за восемьдесят рублей в месяц, находилась в доме Трута (наб. канала Грибоедова, 72) у Сенной площади. В эту стоимость входили также дрова, вода и возможность пользоваться кухней. Вероятно, что доходный дом Трута сохранился в перестроенном виде. В 1895 году на этом участке архитектор О.Л. Игнатович выстроил пятиэтажный жилой дом в стиле модерн, перестроенный, в свою очередь, в 1907 году В.А. Липским. Но в какой мере использовали тогда старые постройки доподлинно не установлено. С другой стороны, оба двора, и в доме Иохима, и в доме Трута, хотя частично измененные, сохранились, а, значит, помнят молодого Николая Васильевича Гоголя.

От каретного мастера писатель вновь возвращается в дом на набережной Екатерининского канала, где задерживается уже более продолжительное время. В 1829 году он снимает квартиру в доме купца И.Д. Зверкова (наб. канала Грибоедова, 69), построенного на углу Столярного переулка в 1827 году у Кокушкина моста. Так что писатель въехал во вполне новое жилище.

Кокушкин мост

Гоголь устроился на работу в III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, но работа под началом генерал-адъютанта Александра Христофоровича Бенкендорфа как-то не сложилась – говорили, что Гоголь на службе ни разу не был. В апреле 1830 года он уже чиновник Департамента уделов, и в этой должности писатель остается два года. На новой квартире Гоголь начинает писать «Вечера на хуторе близ Диканьки».

Дом Зверкова не просто стал одним из адресов Гоголя в Петербурге. В «Записках сумасшедшего» писатель возвращает нас и своего героя Аксентия Ивановича Поприщина в этот многоквартирный улей.

«Я развернул свой зонтик и отправился за двумя дамами. Перешли в Гороховую, поворотили в Мещанскую, оттуда в Столярную, наконец к Кокушкину мосту и остановились перед большим домом. „Этот дом я знаю, – сказал я сам себе. – Это дом Зверкова“. Эка машина! Какого в нем народа не живет: сколько кухарок, сколько приезжих! а нашей братьи чиновников – как собак, один на другом сидит. Там есть и у меня один приятель, который хорошо играет на трубе».

Далее, в повести мы сталкиваемся с коротким, но весьма нелестным упоминанием петербургских дворов, конечно, высказанным Поприщиным: «Я терпеть не люблю капусты, запах которой валит из всех мелочных лавок в Мещанской; к тому же из-под ворот каждого дома несет такой ад, что я, заткнув нос, бежал во всю прыть».

В 1910–1911 годах дом И.Д. Зверкова (в это время им уже владел И.С. Никитин), гражданский инженер А.И. Зазерский перестроил в стиле неоклассицизма. Отличительной особенностью здания был третий этаж, разделенный на два уровня, причем комнаты второго уровня с высотой потолков 1,5 метра выходили окнами во двор – в них селились приказчики. Первый уровень третьего этажа располагал квартирами с нормальной высотой потолков и окнами на улицу. Фактически со стороны улицы дом имел шесть этажей, а со стороны двора – семь.

Последняя петербургская квартира Н.В. Гоголя находилась в доме А. Лепена (Малая Морская ул., 17), и на этом адресе стоит остановиться особо – Николай Васильевич занимал квартиру в дворовом флигеле и прожил в ней с июля 1833 по 6 июня 1836 года.

Двор дома А. Лепена

Квартира писателя состояла из двух комнат, причем меньшего размера спальня отделялась небольшой перегородкой от прихожей. В большой комнате, служившей Гоголю залом, у окна стоял письменный стол, здесь же бюро и большой диван. Как и раньше, с ним жил слуга Яким. Очень часто в квартире собирались друзья Гоголя – чайные вечера были в моде.

Первоначально домом владел купец Конрад Кизель, получивший участок под застройку в 1766 году. До 1774 года вначале на первом, затем на втором этаже дома Кизеля располагался Английский клуб – закрытое аристократическое заведение. В конце XVIII века участок с домом приобрел купец Юге. При нем здесь снимали квартиры М.В. Нессельроде (отец канцлера) и С.С. Апраксин (сын фельдмаршала). В 1820е годы здание вновь меняет хозяина – его покупает придворный музыкант арфист Анри ле Пен (Лепен), потомки которого владеют этой недвижимостью вплоть до событий 1917 года.

Этот дом и его знаменитый двор упомянуты в комедии «Ревизор». В VIII явлении, когда Коробкин читает письмо Хлестакова, адресованное приятелю в Санкт-Петербург: «А впрочем, народ гостеприимный и добродушный. Прощай, душа Тряпичкин. Я сам, по примеру твоему, хочу заняться литературой. Скучно, брат, так жить; хочешь, наконец, пищи для души. Вижу: точно нужно чем-нибудь высоким заняться. Пиши ко мне в Саратовскую губернию, а оттуда в деревню Подкатиловку. (Переворачивает письмо и читает адрес.) Его благородию, милостивому государю, Ивану Васильевичу Тряпичкину, В Почтамтскую улицу[2]2
  Почтамтская улица переходила в Малую Морскую. Дом А. Лепена имел № 97 по Почтамтской улице.


[Закрыть], в доме под нумером девяносто седьмым, поворотя на двор, в третьем этаже направо».

В 1852 году домовладелец Лепен получил разрешение надстроить здание в стиле классицизма еще двумя этажами и возвести во дворе четырехэтажный флигель, что, очевидно, сделано не было.

Из других мест, связанных с жизнью Н.В. Гоголя, нужно назвать квартиру в доме купца Галыбина (Галибина) у Семеновского моста. В этом трехэтажном доме постройки первой половины XIX века Гоголь жил непродолжительное время в конце 1828 или начале 1829 года – двор этого дома свидетель этого. Жил писатель и на Офицерской (ныне – Декабристов) улице, в квартире, на третьем этаже доходного дома Брунста (ул. Декабристов, 4) с августа 1831 по май 1833 года. Сохранилось интересное свидетельство самого Гоголя о дворах этого района. В письме к А.С. Пушкину от 21 августа 1831 года он сообщает: «Дворы домов по Мещанской, по Екатерининскому каналу и еще кое-где, а также и много магазинов были наполнены водою. Я живу на третьем этаже и не боюсь наводнений; кстати, квартира моя во 2-й Адмиралтейской части, в Офицерской улице, выходящей на Вознесенский проспект, в доме Брунста».