Текст книги "Ангел с ледяными пальцами"

– Товар в наличии?

– Под заказ. Срок исполнения – десять дней.

– Количество?

– Не ограничено.

– Образцы?

– Хоть завтра. По одному изделию из каждой позиции.

Это было интересно. Чертовски интересно! Но и опасно.

На рынке оружия любой новый продавец вызывает подозрение. Сложный это рынок, кто в нем только не путается, начиная от кладовщиков армейских складов и арсеналов, заканчивая министерствами обороны сверхдержав. Опасный рынок. Но и выгодный, сулящий быстрые сверхдоходы. Уж больно ходовой товар в нынешнем неспокойном мире. Горячий товар, который расходится, как попкорн перед киносеансом. Очень интересно… Такие цены! Откуда взялись такие цены?

– Чей товар?

– Не мой.

Ну, это понятно, что не его. И что покупает не для себя. У этого столько денег нет. Этот не более чем посредник. Хоть и крупный, но всё равно посредник.

– Как ты на него вышел?

– Не я, он на меня.

– Серьезный продавец?

– Но он же покупает…

Это верно, покупает, то есть деньги у него есть. А раз есть живые деньги, значит, он может позволить себе покупать, сбрасывая цену. Только быстрые сделки сулят выгоду. Опять-таки из-за специфики товара. Кто-то что-то где-то украл и стремясь побыстрее сбыть опасный товар, из-за которого можно на всю жизнь сесть за решетку, готов уступить его за треть цены. Если, конечно, деньги сразу. Схватил деньги и успел сбежать, спрятаться, обрубив все концы. А если долго торговаться, то можно и не успеть…

Такое объяснение, потому что другие хуже. Другие подразумевают участие в них спецслужб, которые сбрасывают в нужные регионы, полезным людям оружие, чтобы стимулировать межнациональные и межрелигиозные распри. Когда у людей появляется оружие, они становятся более агрессивны. Оружие всегда провоцирует драки, потому что жжет ладони. Если бы у потенциальных врагов в арсенале были одни только столовые ножи, то все войны свелись бы к банальной, стенка на стенку, поножовщине, которая легко сводится на нет одним-единственным приехавшим на место происшествия полицейским патрулем, вооруженным скорострельными автоматами. А вот когда у враждующих толп появляется огнестрельное оружие, тогда остановить их становится затруднительно. Тогда и цены понятны.

Государство может позволить себе демпинг. Государство может позволить себе раздавать оружие даже бесплатно, вычищая арсеналы и избавляясь от устаревшей техники, одновременно стимулируя на интересных им территориях вооруженные конфликты. Но раздавать оружие бесплатно – опасно, можно нарваться на международный скандал. А вот сбрасывать вооружение через посредников по бросовым ценам – это практикуется, потому что за руку не поймать. Всегда можно изобразить воровство с армейских складов, посадив для доказательства пару-тройку «проворовавшихся» офицеров. Такая практика.

И если это так, то это плохо. Но и хорошо.

Спецслужбы редко лезут в цепочку продаж, им главное – направить товар туда, куда надо. Опасность грозит лишь тем, кто общается с ними лично, кто знает то, что знать опасно. Нижние звенья видят лишь «товар», не ведая о том, откуда он пришел.

Значит, можно рискнуть. Хочется рискнуть! Уж больно цены хороши! Ну, просто…

– Хорошо, я посмотрю, проработаю прайс. И скажу свой ответ.

– Когда?

– Не теперь, после сделки. Всё после сделки…

– Передай моё почтение своим родителям… своей жене… своим родственникам…

* * *

По пустыне шли армейские грузовики, крытые брезентом, с армейскими номерами. В кабинах сидели люди в форме и при оружии.

Грузовики шли по трассе, останавливаясь на полицейских постах, водители предъявляли какие-то документы, передавали полицейским что-то из рук в руки и двигались дальше.

Всё дальше и дальше…

В полусотне километров от ближайшей населёнки колонна свернула с асфальта. Какое-то время ехали по плохонаезженной грунтовой колее, а после и вовсе съехали на целину. Скаты для большей проходимости подспустили и пошли топтать песок, пробуксовывая на барханах.

Приехали. Встали перед огромными, глубиной в несколько метров ямами, края которых были закреплены мелкоячеистой сеткой.

– Съезжай!

Грузовики съехали в ямы.

Водители заглушили моторы, вылезли из кабин, открыли капоты, сбросили аккумуляторы, заткнули щели тряпками, выбрались наверх.

– Начинай!

Ямы споро накрыли сверху досками и закрыли брезентом. Поверх брезента нагребли полуметровый слой песка, набросали какие-то ветки. Так, чтобы ни сверху, ни сбоку ничего нельзя было заметить. Колею, оставленную грузовиками, заровняли, присыпали песком и подмели.

– Всё, уходим…

Пропали грузовики, со всем своим содержимым, словно их и не было! Пустыня кругом, на сотни километров одна только пустыня. И могут стоять те грузовики под слоем песка в сухости хоть сто лет, и ничего с ними не сделается. Вернутся люди, сбросят песок, разберут крышу, подсоединят аккумуляторы, крутнут ключи в замках зажигания – поехали. И сколько таких схронов в той пустыне находится, и что в них таится – одному только Аллаху ведомо!

* * *

Сделка оказалась удачной, хотя принесла большие убытки. Вернее, один сплошной убыток, потому что оружие не пошло в реализацию, оружие «ушло» в песок.

Но всё равно сделка была очень успешной, потому что вывела на продавцов, которые могли стать покупателями. Должны были стать покупателями, потому что прайс…

Прайс был замечательный, процентов на сорок ниже средних цен. И ниже даже самых низких цен. Правда, этот, заявленный в прайсе, товар еще нужно будет где-то купить. По большим ценам. Ну, такая уж коммерция…

– Что они берут?

– Вот эти позиции.

Хороший подбор. Замечательный подбор. Тот, который нужен!

– Есть еще покупатели. Вот на эти и эти изделия.

Это менее интересно. Не тот ассортимент. Полевой ассортимент. Но отказывать им – значит вызывать подозрения. Придется продавать.

– Хорошо. По этим изделиям срок поставки нужно увеличить втрое.

– Сделаю.

– Тогда до свидания… Ах, да… И передайте мое почтение своим родителям…

Человек снял маску и вышел на улицу. Поехал в аэропорт, сел в самолет и улетел в соседнюю страну. Там вышел на интересующий его адрес таких же, как он, торговцев тем же самым товаром.

– Мне нужны следующие позиции… Срочно нужны. За ценой не постою. Сможете? Или мне обратиться к кому-нибудь другому?

Когда за ценой не стоят, находится всё и быстро.

– Если срочно, будет на четверть дороже.

– Согласен.

– Срок поставки?

– Через пять дней.

– Через три. И пусть будет дороже на треть.

– Попробую…

* * *

На этом деньги кончились. Совсем. Торговать оружием – это точно не изюмом, тут капиталы на первичные закупки должны быть очень солидные. И где их взять? Нет, конечно, можно действовать по отработанной еще в первой Учебке схеме – потереться в очередях в банках, у обменников, на вокзалах, в толпах:

– Пардон, еще раз пардон…

Наступить на ножку, да посильнее, отвлечь внимание причиненной болью, взмахнуть перед лицом правой рукой, а левой выдернуть из кармана кошелек.

– Извините Христа ради. Как неловко получилось.

Хотя на самом деле очень ловко!

И сколько таких кошельков за день можно надергать? Десятка два-три точно. И сколько в них будет денег? Ну, если работать в банках или дорогих магазинах, то евро по пятьсот в них будет точно. Итого тысяч пятнадцать в день. Неплохо для рядового партизана-подпольщика, которому понадобилась наличность, чтобы полицая подкупить… Но для настоящего дела… Четыреста тысяч евро в месяц… Это долго и очень рискованно. Обкрадывая несколько сотен клиентов, можно и попасться, потому что риски множатся.

Нет, не вариант.

Хитромудрые схемы, вроде создания финансовых пирамид или получения больших кредитов, работают стопроцентно, но требуют времени. Тем более что работают они на родине, а здесь, за кордоном – не факт. Здесь всё не так.

Где же взять денег? Сразу и много? Где их вообще берут, если надо много? Берут там, где их есть много. А где их много? Где больше всего? Больше всего – в банках.

В банках… В принципе, можно. Но к банку с кондачка не подступишься, там сигнализация, бронированные комнаты, охрана… Требуется долгая и тщательная подготовка и знание психологии персонала. Это обязательно! Психология наших банкиров и охранников понятна. А иностранных?

Нет, банки отпадают.

Где еще бродят большие деньги? Ну, или ездят… Ездят между отделениями банков, большими предприятиями, магазинами. Точнее, их возят инкассаторские машины. В них денег в достатке – целые мешки, и все в одном месте. Если их собирать по магазинам и филиалам банков самому – запаришься, а тут их за тебя уже собрали и сложили. Нужно их только взять.

Как взять?

В России можно силой – бабахнуть из гранатомета в заднюю часть автомобиля, чтобы лишний грех на душу не брать, бросить внутрь пару светошумовых гранат и, переступая через оглушенных охранников, выгрести деньги. Так может, съездить за деньгами домой? Правда, брать придется рубли, потом их менять на доллары, потом перетаскивать через границу. Всё это, конечно, не трудно, но требует лишних усилий и времени. И потребует участия цепочки посредников, а это плохо.

Хорошо бы эти деньги взять в Европе. И взять самому. Причем сразу в валюте, чтобы по обменникам не бегать. Хорошо бы… Но палить из гранатомета где-нибудь в центре Парижа… Как-то это не цивилизованно.

А как тогда? Как можно без шума и, желательно, пыли остановить, быстро вскрыть и очистить бронированную инкассаторскую машину, при этом по возможности обойдясь без жертв? Как?

Ну, остановить, допустим, можно. Организовать небольшое ДТП, угнав подходящий грузовичок и въехав им в инкассаторский фургон. Но вылезут ли в этом случае инкассаторы? Откроют ли они дверь?

Почти наверняка, что нет, потому что инструкция. Не имеют они права покидать машину и перевозимые в ней ценности ни при каких обстоятельствах. Более того, в инкассаторских броневиках при любом ударе двери автоматически блокируются, так что попасть в нее будет невозможно. То есть остановить машину можно, а попасть внутрь – нет.

Стоп… Вот эта фраза «ни при каких обстоятельствах»… Ни при каких?

Выходит, что при вооруженном нападении инкассаторы обречены? Или при пожаре? Или при наводнении? Или при падении в реку, если двери блокируются… Упали в реку и выплыть нельзя – идите ко дну вместе с мешками? У нас – да, у нас понятно. У нас деньги важнее жизни. Но в Европе?

Вот она, психология, которая должна учитываться при планировании операций, которая бывает первичнее всех прочих факторов! Психология! Человеческая! А здесь – европейская.

И если европейская, а не наша, домотканая, то как-то не верится, что банкиры возьмут на себя ответственность за жизнь охранников. Не верится в наглухо закрытые двери, обрекающие на смерть законопослушных граждан развитых еврогосударств. Дудки! Там же демократия, сострадание и прочие пережитки развитого капитализма. Там жизнь ценнее «бабок». Вот она – узкость! Вот она – щель, через которую можно попытаться протиснуться.

Да и сами инкассаторы ни хрена не согласятся на работу, где их в случае опасности запрут как крыс в мышеловке. Не подпишут они такой трудовой договор. Да им такой и не предложат! Лучше единовременно пару миллионов потерять, чем потом всю жизнь потерпевшим охранникам или их семьям пенсии и компенсации выплачивать и сверх того судебные издержки. Дороже выйдет!

Отсюда вывод – не будут их инкассаторы сидеть в фургоне в случае угрозы для жизни. Нет – не будут! И сопротивляться до последнего патрона – не будут. Изнежены они там. Не бойцы. Вот отсюда и надобно плясать!

Итак – ДТП, вскрытие фургона… А чем его вскрыть? Толовой шашкой? Громко будет, и результат не гарантирован. Автогеном или болгаркой? Это без премудростей, но долго. И если еще получится.

Охранники там, может быть, и так себе, а вот технику они делают на совесть. Броня и сигнализация сработает в ту же секунду, передав на пульт сигнал тревоги и на всё про всё, до приезда полиции, останутся считанные минуты.

Нет, не успеть, если автогеном… Как же вскрыть тот фургон?

Стоп? А почему его нужно обязательно вскрывать? Что это за стереотип такой – вскрывать? Зачем обязательно бомбочки, автогены и ломы, когда есть наука психология!

Пси-хо-ло-гия! Их. Не наша!

Зачем вскрывать? Надо поставить вопрос иначе – как сделать так, чтобы они сами открыли двери? Без применения техники. В каком случае они откроют двери? В случае угрозы для их жизни! Но тогда угроза должна исходить изнутри, потому что если снаружи, то все строго наоборот – они закроют все двери и будут себе сидеть под защитой бронированного корпуса, пока подмога не подоспеет.

А что может угрожать им внутри?

Драка друг с другом с применением огнестрельного оружия? Как-то не верится. И с чего бы вдруг? Что еще? Пожар? Пожар – да. Пожар – это повод вскрыть двери. Сгореть заживо никто не захочет. Выскочат за милую душу, про деньги забыв.

Но как внутри бронированного фургона, куда нет доступа, устроить пожар? Да еще такой, чтобы его нельзя было загасить с помощью огнетушителя? Огнетушитель там, конечно, есть. И наверняка не один. Как устроить пожар?

А если не пожар? Если что-то другое? Что еще может напугать охранников так, чтобы заставить выскочить наружу?

Если от противного? Если от противного, то вода! Как сусликов из норки «выливают»… Так и их.

Допустим, упала машина в реку и в фургоне стала прибывать забортная водичка. Все выше и выше. Вначале по колено, потом по пояс, а потом под горлышко. Ну и что, будут они продолжать сидеть взаперти? Конечно, нет! Выпрыгнут еще в самом начале, как только под ногами зажурчит. Знаем мы этих западных ребят.

Вопрос, как эту машину в воду загнать, как не утопить, на нужной глубине удержав, и как выпрыгнувших охранников нейтрализовать?

Нет, не проходит. Не связывается!

И всё же в этом что-то есть! Что-то такое, что может решить проблему…

А почему вода? Почему обязательно вода? Зачем эти падения в реку и прочие кинематографические эффекты? Пусть будет не вода. Пусть будет, к примеру, газ! Ведь в салон может поступать и заполнять его не только вода, но и газ, которым дышать нельзя. Газ! Почему бы и нет!

Итак, в салон стал прибывать газ, охранники начали задыхаться и… ринулись наружу подышать свежим воздухом. И дверцы распахнулись. И машина не утонула. И отяжелевшие деньги не придется тащить из воды, а после сушить… И с охранниками не надо будет воевать, потому как они будут в полубессознательном состоянии. То есть решатся все проблемы. Все и разом!

Газ! Именно он!

Вопрос, как его запустить внутрь? Опять сверлить-пилить-ковырять бронированный корпус? Нет, ерунда!

Заранее сунуть туда баллон и привести его в действие радиосигналом? Мысль хорошая, но как его туда засунуть? Это еще надо умудриться.

Стоп… Поставим вопрос по-другому: а чем они в машине дышат? Ну, ясно – воздухом, чем же еще. А воздух как в салон поступает, они ведь окон не открывают? Нет у них окон.

Выходит, через систему вентиляции и кондиционирования, потому что без кондиционера в бронированной машине от жары сдохнешь.

А западный работник дохнуть от жары не может и даже не должен испытывать дискомфорт от повышения температуры. У них с этим строго. Значит, кондишн. Через него поступает воздух с улицы. И, следовательно, через него же… Конечно, не всё так просто, потому что могут быть фильтры, газоанализаторы и прочая ерунда, но это уже детали. Всего лишь детали… Есть главное – решение, которое основывается на знании… человеческой психологии, посредством которой можно попасть куда угодно, даже туда, куда никакими техническими средствами! Замки открывают не только ключи, но и люди.

В первую очередь – люди. Сами – открывают!

* * *

– Вот этот синенький фургончик с каким пробегом?

– Сто сорок тысяч.

– С книжкой?

– Обижаете. Он каждые десять тысяч километров техосмотр проходил, ремонт, профилактику. Здесь с этим строго.

Отличная машина. В прекрасном состоянии. Еще сто тысяч легко пройдет.

– А что это она на вид какая-то тяжелая? И шины мощные?

– Так она же бронированная. Видите на бортах рекламу банка? Вы что думаете, они деньги на простой возили? Так что если вы влетите в кого-то или в вас кто-то, то они всмятку, а вам хоть бы что! Царапина на борту, закрасите, и все дела! Берите, не пожалеете!

– Так у нее что, окна не открываются?

– Окна – нет. Это же броневик.

– А как же тогда? Там ведь жарко будет.

– Ну что вы, в машине прекрасная система кондиционирования, самая современная. В любую жару Антарктиду можно устроить.

– Хорошо, беру…

И точно, система кондиционирования очень приличная, хотя и не простая. Но если ее разобрать, рассмотреть, пощупать, прикинуть, усовершенствовать…

Хорошая машина. И вентиляция что надо.

Именно то, что надо!

* * *

Из пункта А в пункт Б выехала машина. Бронированная. Банковская. И не пустая. В пункте Б она завершала кольцевой маршрут по филиалам, из которых забрала дневную выручку, и поехала в банк.

В машине сидели трое инкассаторов, вооруженных «глоками». Автоматов у них не было. Зачем им автоматы, если последнее нападение на инкассаторов в этой стране было в одна тысяча девятьсот семидесятом году, и то смешное? В этих благополучных европейских странах деньги охраняют не вооруженные охранники, а сложившийся за века уклад жизни, основанный на законопослушании населения и их социальном благополучии. Кто здесь станет грабить банки, когда те и так деньги гражданам в виде кредитов раздают, под полпроцента, на сто лет, с возможной рассрочкой еще на полстолетия, а если не отдашь, то как-нибудь простят.

Ну, какие тут автоматы… На это и расчет.

Машина выехала из пункта А в пункт Б, но до пункта Б не доехала, потому что во время последней остановки, когда машина стояла возле филиала банка, к ней почти вплотную притёрся торговый фургон. В центре старинных городов очень мало парковочных мест.

И тут в урне, стоящей поблизости, что-то взорвалось и задымило. Хулиганы встречаются не только у нас, но и в отдельных благополучных странах. В урне что-то стало громко постреливать, и серый дым быстро заполнил узкую улицу. Прохожие остановились, стали звонить в пожарную часть и опасливо посматривать в ту сторону, откуда поднимался дым. Смотреть стало затруднительно, так всё затянуло. Да и не следовало им в ту сторону смотреть, а лучше бы в другую. Они бы увидели, как на крышу торгового фургона выбрался человек, перегнулся, вытянулся, что-то положил на крышу инкассаторской машины и скрылся. И никто ничего не заметил по причине сильного задымления. К тому же образовалось дармовое зрелище в виде горящей синим пламенем урны. Ведь если хочешь кого-нибудь обокрасть, то надо отвлечь внимание потерпевшего, например наступив ему на ногу или толкнув.

Или… запалив дымовуху.

Дым быстро осел, так что когда приехала пожарная машина, тушить уже было нечего. Собравшиеся посмотрели, повозмущались и разошлись.

А инкассаторская машина поехала в пункт Б.

Но на небольшой узкой дороге, за несколько километров до выезда на автобан, случилось что-то непонятное. На крыше послышалось шипение, и не очень заметная, но плотная струя бесцветного газа расползлась облаком и, сбиваемая встречным ветром, потянулась в сторону воздухозаборников кондиционера и стала втягиваться в них, засасываемая вентиляторами. Газ проник в салон. Инкассаторы начали кашлять. Всё больше и больше. И водитель стал кашлять и, чтобы не создавать опасной дорожной ситуации, свернул на обочину и остановился.

Дым покрыл крышу плотным облаком, и концентрация газа выросла. В машине все стали задыхаться. Из глаз полились слезы. Всё происходило очень быстро. Водитель и охранники поняли, что сейчас задохнутся, и дальше действовали, сообразуясь с инстинктом самосохранения, а не служебными инструкциями.

Они открыли двери, выскочили наружу, повалились на землю, хватаясь руками за горло, а не за пистолеты, и стали кататься и хрипеть.

И тут к инкассаторской машине подъехала машина, и из нее вышел человек в маске.

Нет, не в маске, в противогазе.

Он остановился подле катающихся по земле инкассаторов, вытащил у них пистолеты, аккуратно сложил их на обочине, подошел к распахнутым дверям машины и сел на водительское место. Ему даже заводить машину не пришлось, так как задыхающийся водитель не успел заглушить мотор.

Он просто сел – и уехал.

На ближайшем повороте он свернул к лесу на грунтовку, по которой проследовал несколько сот метров к стоящему грузовику с распахнутой задней дверью и упёртым в задний борт металлическим трапом. Инкассаторский фургон с ходу въехал на трап, проскочил в кузов грузовика, проехал несколько метров и ткнулся в установленные перед кабиной шины. Стоп!

Человек выбрался из фургона, спрыгнул из кузова, закрыл заднюю дверь, сел в кабину и поехал по грунтовой дороге, которая выводила на другое шоссе.

Через два десятка километров он загнал грузовик в арендованный ангар и быстро перегрузил мешки с деньгами в джип. Он опасался, что мог сработать сигнальный маячок, который быстро наведет полицию на след.

Через пятьдесят километров он еще раз сменил машину. На всякий случай выпотрошил мешки, переложив деньги в заранее купленные сумки. И направился на юг, чтобы быстрее выскочить из зоны цивилизованных европейских стран в менее цивилизованные.

Деньги он посчитал после, и их оказалось более чем достаточно.

Что же касается инкассаторов, то они отделались легким испугом, двухнедельными обследованиями с последующим лечением, извинениями руководства банка и денежными, за возможную потерю здоровья и моральный ущерб, компенсациями. Наших бы за такое головотяпство просто прибили. А этих нет.

Европа!

Пострадали в данном происшествии только производители инкассаторской машины, которые, давая гарантию на свое изделие, не предусмотрели соответствующих фильтров для данного типа газа в кондиционере, за что и выплатили серьезные денежные компенсации банку. И еще пострадавшим по их вине инкассаторам и водителю.

Ну, потому что Европа…

* * *

Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что там по позициям…

Хорош ассортимент – самый подходящий: пластид, радиоуправляемые мины, взрыватели, снайперские винтовки, глушители к различным типам оружия и еще много чего. Очень интересно… И очень хорошо. Целевой заказ, который нужно еще обработать.

Не здесь, дома. И не просто, а технически…

– Здравствуйте.

– Добрый день. А вы?..

– А я заказчик. Разрешите представиться: начальник службы безопасности автотранспортного предприятия.

– А чем я, собственно, могу быть вам полезен?

– Можете! Воруют у нас. Ох как воруют! Всё, что на глаза попадется – тащат. Просто без зазрения совести – только отвернись! Вот едет водила на грузовике, везет товар и обязательно где-нибудь в лесок завернет и фуру вскроет!

– Но ведь товар пломбируется.

– Конечно, пломбируется. Обязательно! Только у водителей точно такая же пломбочка имеется. Ну, просто у каждого первого! Водитель остановится, задний борт откроет и обязательно что-то стащит. Сворует даже то, что ему не нужно, просто из спортивного интереса. Да хоть металлическую стружку. Вот стащит, а после выбросит! Но всё равно упрёт! Несуны проклятые! Нет, даже не несуны, а везуны, потому что натырят, что хорошо лежит, и в кабину засунут. А в кабину знаете сколько всего набить можно?

– Но при чем здесь я?

– При том, что мне нужно тех злодеев словить.

– Ну так ловите.

– Так ловлю! Только ничего не получается – это ведь безобразие не сразу вскрывается. Пока машину разгрузят, товар в склад снесут, пока его выдавать начнут. Тогда, конечно, при пересчете, хватятся. А случается, что еще позже, когда покупатель к себе товар увезет, коробки вскроет, пересчитает – и к нам с претензиями, мол, не хватает столько-то позиций, в фабричной, заметьте, упаковке. Мы к водителю, а он в отказ! Ведь вот знаем, что это он, а доказать не можем!

– Увольте его.

– И что толку? На его место другого возьмем, который пуще прежнего таскать станет. Они же все – воры! Нет, тут надо иначе.

– Как?

– А вот так. Допустим, водила товар стащил, в кабине заховал и где-нибудь на трассе своим подельникам сбросил – ну, там жене или деверю. Приехал чистенький. Только мы в тот товар приборчик сунули, который нам дорогу указывает.

– Какой приборчик? Радиомаяк, что ли?

– Ну да, который сигнал дает, мы его принимаем и видим, где товар находится. Где приборчик, там и товар ворованный. И мы тех воров накрываем с поличным. И судим по всей строгости, чтобы другим неповадно было. Можете такую штуковину соорудить? Вы же по этому делу? Я на вывеске читал.

– Ну, теоретически можно, это наш профиль. Но у меня времени нет. У меня работа в НИИ и еще три подработки и курсовые для студентов. Сами понимаете – семья большая, а зарплата…

– А мы заплатим. Нам, чтобы воров за руку словить, никаких денег не жалко.

– Ну, не знаю…

– Вот и аванс я вам могу выдать. Прямо сейчас. Только приборчик тот должен быть совсем маленький. Ну, вот такусенький, чтобы его хоть куда засунуть, хоть в тюбик из-под зубной пасты, хоть в мыло.

– Зачем в мыло?

– Так мы всё больше косметику возим, а водилы ее воруют. Главное дело, зачем шоферским бабам дорогущие крема, в которых они всё равно ничего не смыслят? На хрена им парижское мыло, когда они и хозяйственным за милую душу… Но они французское мыло тащат и этим мылом мужнины носки стирают и сковородки моют! Ну, нельзя же так, ей-богу, с такой парфюмерией! Варварство это. А мы ваш приборчик в мыло закатаем и в коробочку.

– Но это же…

– Да! Вот такусенький.

– Вы знаете… такой величины прибор дорого стоить будет, потому как комплектующие и работа ювелирная…

– Не вопрос. Всё, что нужно, – можете не стесняться! Вот и аванс – десять тысяч.

– Десять? Ну, не знаю…

– Долларов. Десять тысяч долларов.

– Сколько?! Сотовая связь вас устроит?

– Э-э, мил человек, мы народишко из глубинки набираем, из углов медвежьих. Какая там сотовая связь – слезы одни. Там даже Первый канал не везде принимается! Нам бы сотовый и, вдобавок, что-нибудь еще. Ну, чтобы в любом случае.

– Это надо подумать.

– А ты подумай, я не тороплю, до вечера подумай и завтра же приступай. А через недельку я приеду, прибор заберу, и остаток денежек тебе передам.

– Да вы что, как через неделю? Это невозможно! Мы подобные изделия по госзаказу по году делаем всем НИИ да еще со смежниками, а вы – за неделю! Это же концепт нужен, схему продумать, детали достать, собрать, проверить.

– Так я же не госзаказ, я сам по себе. И вы не на зарплате. Когда на зарплате, конечно, зачем спешить? А здесь сроки. За неделю справитесь, я гонорар удвою. А если через две недели, то мне уже ничего не надо будет, потому как они, паразиты, всё утащат и меня за это по шапке. Мне теперь их словить надо, чтобы отрапортовать. А за запчасти не беспокойся, всё, что нужно, добуду, ты только списочек черкни. И народишко свой научный привлеки, не стесняйся, я приплачу.

– Всё равно я не уверен.

– Да ладно, а если бы это не мой заказ был, а Иосифа Виссарионыча? И не теперь, а в те самые времена? А ты в Шарашке?

– Тогда, конечно, сделали бы. Без вопросов. Куда бы мы делись?

– Ну, так и сделай! Я в тебя верю. По рукам?

– А вы точно транспортное предприятие? Потому что такой заказ…

– Даже не сомневайся. Мы очень большое предприятие. Ну, просто очень. Тысячи машин… И из всех воруют! И вот что еще я подумал: а можно в прибор такую хреновину добавить, чтобы если сигнал послать, то в нем что-нибудь такое включилось.

– Что конкретно?

– Например, магнитофон. Чтобы р-раз! И коробка та заговорила человечьим голосом. Моим голосом. Чтобы я сказал: «Ату их, воров проклятых! Ату!!!»

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы напугать до смерти! Чтобы они дара речи лишились, потому что никого нет рядом, а тут голос: «Вор должен сидеть в тюрьме!» А? Здорово придумал? Сделаешь? Я всё оплачу! Договорились?

– Хорошо, я постараюсь.

– Старайся, профессор, старайся. Только про заказ никому не говори. А то мир тесен: ты кому-нибудь лишнего сболтнешь, а он еще кому, а у того племяш водила из нашего АТП. И всё насмарку! Тогда деньги вернуть придется, потому как зачем мне прибор, о котором все знают?

– Да, я понимаю, конечно, никому…

Вот и славно. С этим НИИ всё. Что там в остатке – еще три? Совсем в других регионах совсем других стран. Там тоже башковитые ребята имеются на мизерных зарплатах. Не может такого быть, чтобы кто-то из них в срок не управился, потому что и гонорары, и авансы, и комплектующие какие хошь – работай не хочу!

Сделают. Не те, так эти. Не эти, так те. Кто-нибудь обязательно сделает!

* * *

– Когда может быть доставка?

– По этим позициям хоть завтра. На эти потребуется дня три-четыре. Эти – под заказ.

– Тогда эти, эти, вот эти обязательно. И вот эти все. Сколько с меня? А не дорого запрашиваешь, Мустафа?

– А ты пойди, поищи дешевле! Пойди, пойди! Такой хороший товар. Иди, базар большой. Смотри, спрашивай! Только лучше Мустафы никто тебе ничего не предложит.

– Ну, хоть десять процентов сбрось.

– Не могу, дорогой! Я ведь, пока его нашел, тому дал, этому дал. Всем дал! Я же не в магазине его покупал. Лучше даже не торгуйся!

Заминка…

– Подожди, я сейчас. Надо перекурить, подумать, посчитать.

Покупатель вышел на улицу. Набрал известный ему номер.

– Товар в наличии. Но продавец на торг не идет. Названная цена окончательная. Что делать?

– То, что делал – торговаться! До посинения!

Нельзя не торговаться, если это базар. Оружейный, но всё равно базар. Восточный. Тут если не сбивать цену, тебя всерьез воспринимать не станут. Восток всегда торговал, всем торговал и получал от этого удовольствие. А если просто пришел, просто купил, то какое тут удовольствие? За такую покупку кто тебя уважать будет? А надо, чтобы уважали. И чтобы уважили.

– Иди и торгуйся. Хоть сутки напролет!

– Я понял.

«Покупатель» вернулся.

– Я подумал. Посчитал. Не прохожу. Надо сбросить. Не хочешь на десять – на девять сбавь… Мне же товар дальше везти через кордоны – этому дай, тому дай! Ну, ты же знаешь – всем дай!

– Твоя правда! Такие плохие люди – ничего не делают, только стоят и деньги просят. За что им платить? Жадные люди, пусть Аллах их за то покарает.

– Ну, Мустафа, восемь процентов, и по рукам!

– Ладно, уговорил, так и быть, один процент, ради тебя, скину. Вижу, хороший ты человек, не могу отказать.

– Мустафа! Что такое один процент! Ну, дай хоть семь!

– Два, два процента. И пусть мои дети плачут от голода.

– Шесть, Мустафа! Шесть!

– Какой плохой покупатель. Зачем деньги жмешь? Мустафа нашел, Мустафа поехал, Мустафа головой рисковал, а ты цены не даешь! Нехорошо.

– Так ведь дорого просишь, Мустафа, дорого.

– Обидел ты меня, совсем обидел. Не будет сделки.

– Жаль, Мустафа. Ну да что поделать! Пойду по базару похожу, товар поищу.

– Эй, постой, режь меня на куски, пусть будет три процента, и на том всё!