Текст книги "Застегни кобуру!"

Глава 5. Полигон

Подполковник Громов ходил около ворот «Гулевского ОВД», вчера вечером в спортзале он слишком переусердствовал, – потянул спину, оттого практически не мог принимать положение «сидя». Под видом проверки решил побродить по двору, – «Авось мышцы разработаются и полегчает?»

Ганимед крутился возле Сергея Анисимовича и что-то увлечённо рассказывал, Флинт его не слушал, – задумался. Последнее время он часто стал вспоминать эпизоды из своей давней молодости: школу, первую любовь. – «К чему бы вдруг?»

В этот момент к отделению подъехало такси, из него выбрался Каратаев, обойдя машину, он открыл дверцу и… подав руку, помог выйти из автомобиля Денисовой! Одетой в вечернее платье и не похожей на саму себя. Громов от удивления широко раскрыл рот, его фуражка едва не сползла с головы.

– Здравствуйте! – Кокетливо бросила Дарья Романовна подполковнику; улыбнувшись, помахала рукой Диме, – до встречи! – И быстро зашла внутрь здания.

– Доброе утро. – Запоздав ответил ей Флинт, после чего направился к Каратаеву.

– Здравия желаю! – Подал начальнику руку капитан.

– Ну-ка, – подтолкнул Сергей Анисимович Диму, – пошли отойдём, дружок.

– Если ненадолго… сами же по телефону кричали, чтоб бегом на службу.

– Делись! – С интересом потребовал Громов, когда они оказались на расстоянии от посторонних «ушей».

– Чем?

– Дурака не включай. Что у тебя с психологом?

– А-а. Ничего. Пришла ко мне вечером по работе, немного перебрала и уснула.

– И всё? – Недоверчиво прищурился Флинт.

– Да. Никаких интрижек.

– Ладно, скучный ты. Давай это… забирай свою подопечную, вези её в тир. У неё экзамен скоро по стрельбе, нужно подтянуть. Я позвонил, договорился, чтоб вам всё обеспечили, без лишней бюрократии.

– Понял. С вами всё в порядке? – Сочувственно спросил Каратаев, заметив, что подполковник часто морщится.

– Не совсем. Вчера в спортзале перетренировался, решил, понимаешь, молодость вспомнить, старый дурак! Утром жена с кровати поднимала. Чёрт, чем бы заняться таким, чтоб вес согнать и в могилу не угодить раньше положенного?

– Попробуйте на велосипеде покататься.

– Шутник.

– Я серьёзно. Поначалу ноги болеть будут и зад от седла, а потом нормально.

– Думаешь? – Почесал Флинт затылок.

– Уверен. Только берите хороший велик, со скоростями и задними амортизаторами.

– Попробую. Ну, дуй к напарнице.

Слепцова видела сквозь окно, как Дима приехал на такси вместе с психологом, – это её задело. Не то что ревность, скорее вновь затронута её девичья гордость, – «Как так? Передо мной устоял, а с этой, видимо, ночь провёл? Что ж, посмотрим, от меня ещё ни один мужик не остался в здравом рассудке! И ты дрогнешь, товарищ капитан».

Саша с утра успела сходить в магазин, который ей посоветовал напарник, прикупила немного вещей для дома, но в одиночестве подобным заниматься скучно, стоило как-то уговорить Диму побродить вместе по магазинам.

Милиционерша, заметив, что Каратаев отошёл в сторону с подполковником и не спешит в их кабинет, решила спуститься сама, – подогнать. Нужно же ещё ехать на стрельбище, а с этим делом у девушки всегда возникали проблемы, – боялась с треском опозориться.

Над выходом Слепцову задержал один из братьев толстопузов, то ли Жранкель, то ли Дранкель.

– Саша, – тихо обратился он к ней, – вы поругались с Димкой?

– С чего ты взял? – Не поняла его девушка.

– Ну вы же женаты, а он, вон, с Дашкой приехал, она ему глазки строит.

– Блин! Мы не женаты. – Вспомнила она вчерашнюю шутку Каратаева, – Дима пошутил. Я просто его напарница, он типа мой наставник. Меня специально к нему прикрепили, чтобы подучилась.

– Да?! Жалко. – Кажется, серьёзно расстроился пузатый, – вы так смотритесь красиво вместе. Никак не научусь определять, когда Димка шутит, а когда говорит правду, с таким серьёзным видом всегда.

В отделение прошёл Каратаев, бегло поздоровался со всеми присутствующими.

– О! Меня встречаешь? Сейчас пару бумажек напишу, чайку выпью и поедем в тир. Флинт приказал проверить твои навыки стрельбы.

Александра промолчала, подумав про себя, – «Ага, навыки! Скорее их полное отсутствие».

– Димка, – позвал поднимающегося по лестнице капитана пузатый, – скажи, если масло ружейное закончилось, можно автомат обычным смазать, машинным? Хотя у меня его тоже нет… а подсолнечным?

Каратаев якобы задумался, потом ответил:

– Знаешь Вань, не советую. Ты лучше салом детали натри, оно лучше.

– Ты серьёзно?

– Конечно! Я всегда так делаю, знаешь, как работает потом механизм?! Ух-х!

– Хорошо, спасибо. – Расплылся Жранкель в улыбке.

Слепцова ущипнула напарника за левый бок, едва они прошли в кабинет.

– Эй! – Возмутился Дима, – ты чего?

– Зачем ты над ними издеваешься? Над Жранкелем и Дранкелем? Он же тебе поверил сейчас, правда возьмёт и натрёт автомат салом!

– Да и пускай. – Отмахнулся от неё капитан, включая чайник.

– Не по-людски как-то ты поступаешь.

– А мы не просто люди, – мы менты!

– Помню, помню.

Пока Каратаев возился с бумагами, Саша накрыла на стол, в этот раз она специально взяла «тормозок» на двоих, – сама готовила ночью. Хотела навести кофе, Дима её остановил.

– Прости Саш, чай я всегда себе делаю сам. Где моя лапша быстрого приготовления?

– В тумбочке. Я вот нормальной еды взяла, попробуй.

Капитан хотел отказаться, да не смог устоять перед запахом и аппетитным видом принесённых напарницей блюд.

– Спасибо.

Вскоре в кабинете появился Флинт, – опуститься в своё кресло он пока так и не смог, вот и ходил по отделению, ко всем «докапывался».

– Вы ещё здесь? Почему не в тире? – Спокойным голосом поинтересовался подполковник.

– Щас перекусим, сразу поедим.

– Хорошо. О! Смотрю, тебя напарница балует. Хорошо, а то ешь постоянно всякую гадость, не от ножа бандитского, а от язвы скорее сляжешь.

Громов взял парящий стакан у Димы и отхлебнув спросил:

– Почему у тебя чай всегда такой вкусный? Как ты его делаешь?

Капитан пожал плечами.

– По-обычному.

Саша во второй раз слышала, когда нахваливают каратаевский чай, – «Надо попробовать, что в нём особенного? Делает точно так же, как и я».

Тир располагался примерно в пятнадцати километрах от Водопьяновска, он находился на территории полигона. Имелся ещё, конечно, один и поближе, недалеко от «Гулаевского ОВД» в черте города, но Каратаев решил ехать именно на полигон. Во-первых, – начальником там был его хороший приятель, Валентиныч. Во-вторых, – Дима хотел проверить навык стрельбы его напарницы не в закрытых стенах, а на улице, при лёгком ветре и солнечном свете. В-третьих, – капитану следовало взять немного патронов к своему «АКМС», которые в оружейке отделения ходили в большом дефиците.

– Зачем тебя нужно подтягивать по стрельбе? Я читал твоё «Личное дело», ты отличница. – Поинтересовался наставник у подопечной.

Слепцова засмущалась вопросу и мешкалась с ответом.

– На самом деле, стрелок из меня не очень. – Наконец призналась она, – а зачёт сдавать придётся здесь, у вас… где меня мало кто знает и… нет рядом папы с дедушкой.

– А-а-а, понятно!

– Ой! Что тебе «понятно-о-о»?! – Разнервничалась Александра.

– Как ты зачёты в Москве сдавала.

– Да! Я плохо стреляю и воспользовалась своим положением, чтобы сдать на «Отлично»! Все мы не святые. Правда, клянусь тебе, Дим. Стрельба, – это единственная дисциплина, которую я прошла по «блату». Всё остальное сдавала сама, и предметы, и физуху… хочешь, можешь проверить.

– Обязательно. Научные знания твои меня мало интересуют, а вот спортивную подготовку посмотреть стоит.

– Легко! – Вальяжным, самонадеянным голосом отозвалась девушка, – когда начнёшь проверять? На стадион пойдём? Заранее скажи, я спортивное бельё одену, чтобы грудь не мешалась.

– Посмотрим. Давай сначала разберёмся со стрельбой, чтобы ты хоть на «Удовлетворительно» сдала, добро?

– Хорошо. – «Надулась» Саша из-за того, что у неё не получалось завести беседу с напарником в нужном ей русле. – «Чистый мужлан, ей-богу! Мог и пофлиртовать немного, не обеднел бы!» – думалось ей.

Слепцову сильно мучил вопрос, касаемый прошедшей ночи, – «Что же делал напарник с психологом?» – Её раздирало любопытство, но спросить прямо стеснялась, – «Вдруг подумает ещё чего. Например, что я ревную?» – всё-таки решилась.

– Хорошо ночь с Денисовой прошла?

– Нормально. – Сухо ответил Дима.

«И это всё?! А подробности можно?!» – Думала Саша, не сводя глаз с Каратаева.

– Чего пялишься? – Не отрывая взора от дороги, спросил он.

– Просто. Что делали с ней?

– Пили, болтали. Она по работе приходила. Выпили немного, её разнесло и заснула.

– Ничего не было? – Произнеся это Александра едва не прикусила язык, выругав себя мысленно, – «Дура! Сначала думай, потом говори!»

– Смотря что тебя интересует. Спроси прямо, не люблю я ваших дурацких, бабьих намёков.

– Нет… ничего. Забей.

«Всё-таки интересно, переспали они или нет?» – Не успела девушка об этом подумать, когда Дима произнёс:

– Интима у нас не было, раз тебя так волнует… хотя это и не твоё дело.

– Ты мысли умеешь читать?! – Удивилась напарница.

– Нет. Просто ты слишком предсказуема.

«Вот засранец! Он специально надо мной издевается?!»

Если человек не знает заранее, что именно в этом месте располагается полигон, то никогда его сам не найдёт. Служебный объект совсем неразличим на местности и его запросто можно спутать с многочисленными, заброшенными угольными шахтами.

Угрюмый часовой на вышке лёгким кивком поприветствовал проезжающий через проходную милицейский «Уазик», который пропустил дежурный, не останавливая для проверки документов: вероятно, лично знаком с водителем, – Каратаевым.

Капитан зарулил за стальной вагончик защитного цвета с надписью, – «Пункт боепитания» и лихо выскочил из машины через окно, не открывая двери.

Саша, выбравшись из «Бобика», сладко потянулась в разные стороны, резкий порыв ветра растрепал её русые волосы и заставил слегка поёжиться.

– «Что за погода у них здесь? Когда солнце светит жарко, – припекает; появятся тучи, так холодно!» – Подумала Слепцова, собирая волосы под кепку.

– Дима, – позвала она беседующего с дежурным по полигону напарника.

– Чего тебе? – Нехотя отвлёкся он и приблизился к девушке.

– Скажи, мне лучше, когда я с собранными волосами или с распущенными?

– Мне по фиг.

– Блин! Другого ответа я и не ждала. Можешь просто сказать, как мне больше идёт?

– Отстань.

– Ну пожалуйста-а. Чего ты такой чёрствый?!

Каратаев недовольно вздохнул.

– Саша, ты надоедливее семейных трусов, из которых постоянно «хозяйство» вываливается. Ну-у, наверное, с распущенными больше тебе идёт. А так, – мне плевать. Хоть на лысо побрейся.

– Спасибо! – Снова распустила милиционерша волосы. – Скажи ещё, ты думаешь, на выходные тепло будет? Дождь не пойдёт?

– Скорее всего, – нет. Сейчас недельку тепло постоит, а потом сезон дождей нагрянет, у нас обычно так. А чего тебе, за грибами собралась? Ещё рановато, после ливней как раз и пойдут.

– Нет. – Нахмурилась Александра, – мне же проставиться нужно за назначение в ваш отдел. Хочу на природе, у Дона «поляну» организовать. Ты что на это скажешь?

– Дело хорошее. Подумаем, только я вряд ли с вами смогу там быть.

– Почему?! – Расстроилась девушка.

К напарникам, прихрамывая, приближался человек в форме «Афганке».

– Какие люди! – Широко улыбаясь протянул он Диме руку.

– Привет, Валентиныч! Рад тебя видеть. Познакомься: моя новая напарница, Саша. А это Валентиныч, «смотрящий» полигона.

– Очень приятно. – Произнесла девушка, рассматривая приятеля Димы.

Высокий, худой, но жилистый мужчина предпенсионного возраста; на голове из волос остались лишь брови да виски с проседью; лицо покрыто оспинами; зато передние зубы во рту все целые (или вставные?). Сразу видно, «афганку» одел не просто так, – воевал. Этот человек оказался приятен Слепцовой, располагал к себе, мгновенно вызывал уважение.

Каратаев быстро ввёл в курс дела начальника полигона и тот с радостью пригласил напарников в тир.

– Из чего стрелять будешь, Саша? – Спросил Валентиныч девушку.

– А какой мне пистолет выдадут? – Пожала она плечами, – «Грач?»

– Ага. – Подтолкнул её ко входу Дима, – чего так мелко? Сразу уж, СПС «Гюрза». Кстати, классная машинка, я бы сам не отказался. «ПМ» для начала поноси, а дальше посмотрим.

– Ты попрактикуешься? – Спросил Каратаева начальник полигона.

– Нет, зачем мне?

– Мало ли. Ладно, идите на рубеж, с бумажками потом решим.

По дороге за пистолетом, прихрамывая, Валентиныч отмечал про себя, – «Опять ему девчонку подсунули. Бедный Димка. Хотя красивая, может, она его снова научит улыбаться? А то уже какой год ходит с каменной рожей, аж напиться охота, как увижу».

– Начнём?! – Спросил Каратаев, когда Валентиныч принёс оружие и боеприпасы.

Саша взяла Диму под руку и потянула за собой в сторону.

– Можно тебя на секундочку?

– Чего?

– Попроси его, чтобы он ушёл.

– Зачем?

– Я стесняюсь.

– Ты писать здесь, что ли, собралась?

– Очень смешно! Нет, с моими навыками… стыдно. Можно, чтоб только ты остался? Всё равно смеяться не будешь, потому что не умеешь.

– Ну хорошо.

Капитан всё объяснил своему приятелю и тот с улыбкой оставил напарников наедине.

Слепцова надела наушники и… закрыв глаза, выпустила всю обойму в сторону мишени. Дима после такой стрельбы остался, мягко говоря, слишком удивлённым.

– Первый раз вижу, чтоб так стреляли. Я-то думал, уже всякого успел насмотреться.

Александра не попала не то чтобы в цель, но даже ни одной пули не положила в мишень, – всё мимо… в стены.

– Совсем плохо, да? Я же говорила. Давай учи меня! Тебе же это приказал Флинт. Что молчишь?! Хоть посоветуй, что ни будь…

– Для начала постарайся стрелять с открытыми глазами… может, оно лучше выйдет? Первый раз вижу, чтоб зажмурившись шмаляли…

– Я боюсь. – Всхлипнула девушка.

– Чего?! Ты же мент! Сними к чертям эти наушники. В боевой обстановке их у тебя не окажется. Возьми пистолет нормально, чего ты за него уцепилась как за мужской половой орган?! Перезаряжай, не жмурься и ещё раз.

– Я попробую.

В этот раз она попала хотя бы пару раз в молоко.

– Прогресс. – Констатировал Каратаев.

Подобное продолжалось ещё несколько раз: Саша опустошила несколько обойм, но результат оставлял желать лучшего. Не выдержав, Дима выхватил у неё «ПМ» и с ходу, почти не целясь отстрелялся на «Отлично», пять из восьми пуль попали в яблочко.

– Вот так надо! – Вернул он напарнице пистолет, – Что сложного? Закрытое помещение, ветра нет, мишени неподвижны, не отстреливаются, о пощаде и маленьких детях дома не плачутся. Ты хотя бы старайся попасть не в центр мишени.

– А куда?

– Работай на кучность. Короче, пошли на полигон, там потренируешься, в тире потом легче станет.

На открытой местности история повторилась. Невозмутимый Каратаев начал «выходить из себя», а Саша едва сдерживалась, чтобы не заплакать от отчаяния.

– Подожди, не стреляй, – сказал Дима, – вон вертолёт летит низко.

– И что? Он же в «безопасной зоне».

– Единственная «безопасная зона» здесь, – это мишень, в которую ты целишься! Туда пуля точно никогда не попадёт, за остальное пространство я не ручаюсь!

Сказанное сильно задело Александру, она расстроилась ещё сильнее. Поняв, что «перегнул палку», Каратаев решил исправить ситуацию.

– Ладно, не вешай нос, товарищ младший лейтенант.

Дима подошёл к напарнице, плавно прижался к ней и как показывают в фильмах, обхватив своей рукой её, стал направлять пистолет в сторону мишени. Через полчаса таких упражнений Слепцова стала более или менее попадать по цели и прекратила закрывать свои красивые, зелёные глаза при стрельбе.

– Когда экзамен у тебя?

– Во вторник, а что?

– Хорошо, давай, сейчас ещё в тире пару обойм выпустишь, а потом в воскресенье выберемся куда потише, «левый» ствол возьмём, по бутылкам попрактикуешься. Тем более в тире пистолеты все изношенные, надо на новом попробовать.

– Давай! – Резко поднялось настроение у милиционерши.

Отстреляв ещё несколько обойм и немного улучшив показатели, напарники стали собираться в своё отделение. Дима подошёл к Валентинычу и тихо попросил:

– Дай мне патронов к моему «АКМС», а то у нас в оружейке только 5,45 мм остались, у меня кончаются, мало ли чего. Предчувствие такое, что скоро стрелять придётся.

– Конечно, пять пачек, хватит? Больше пока не могу.

– Годится. Что там с моей просьбой?

– Скоро! Подожди… ребята из Луганска приедут в гости, привезут, как ты и хотел.

– Благодарю.

– Димка, может, заедешь сегодня вечером ко мне? Посидим, выпьем, а? То скучно, мочи нет… один пить не могу, а те друзья, которые в распоряжении, алкаши одни, лишь бы нажраться, даже поговорить не про что.

– Не обещаю… подумаю. Возможно и приеду. Олежку Белоусова с собой возьму.

– Да. Было бы здорово!

– Скорее всего, заедим.

– Ташакор, шурави.

На обратной дороге Саша заваливала вопросами напарника. Её интересовало всё: кто такой Валентиныч; откуда он его так хорошо знает; зачем просил патроны и прочее. Каратаева хоть и начали раздражать вопросы подопечной, всё же он на них отвечал сдержанно и честно, – из-за уважения к её дедушке скорее, чем к ней лично.

Когда подъезжали к Водопьяновску, поступил срочный вызов по рации, кричал сам Громов:

– Каратаев! Твою мать! Бросай всё и пулей на Советскую 55-А. Там какой-то пьяный урод взял жену и детей в заложники, палит из ружья по прохожим, есть раненые. Я уже еду. Жду.

– Вот так, Сашенька, пора тебе принять «боевое крещение».

– Что мы будем делать?!

– Ты в оцеплении стоять, а я попробую взять того урода, если «СОБР» не появится, они укатили куда-то с утра… так всегда! Когда их в городе нет, случается различная ерунда.

Слепцовой не было страшно, наоборот, – именно подобного она и ждала! Это же настоящее дело, словно в кино! Не то, что рутинные бытовухи.

«А если я себя как-то проявлю? Может, – наградят! Вот дедушка обрадуется». – Наивно думала милиционерша.

Глава 6. Чёрный копатель

«Уазик» с напарниками проехал сквозь выставленное сотрудниками оцепление. Постовые с трудом сдерживали натиск зевак, журналистов и подвыпивших к вечеру «героев», рвущихся помочь обезвредить стреляющего преступника.

Особенно смелая представительница прессы, Юлия Плотникова, пользуясь давними связями, сумела пробраться за ленточку, в опасную зону. Заметив вышедшего из «Бобика» Каратаева, она бросилась к нему, – всегда хотела, чтобы капитан дал ей подробное интервью, тот отказывался, – не любил прессу.

Плотникова, – весьма смелая женщина; опытный и довольно известный журналист далеко за пределами Водопьяновска. Корреспондент, по совместительству репортёр, обожала писать на криминальные темы и про милицию; Дима давно стал объектом её внимания. Однажды она написала статью с «вызывающим» заголовком, – «Каратаев, представитель «Белой стрелы?» Из-за чего случился большой скандал. В целом Юлия весьма красивая девушка, только очень плохо ухаживает за собой, почти не уделяет времени внешности, – помешана на работе. Роста журналистка среднего; передвигается сгорбленной походкой отчего кажется несколько ниже и старше своих лет; носит недорогие очки, – очень слабое зрение. Имеет глупую привычку выражать мысли вслух: говорит сама с собой, отчего окружающие часто принимают её за умалишённую. Из-за своей фанатичной преданности прессе и тому, что она буквально «живёт на работе», Плотникову бросил муж, забрав шестилетнего сына, на которого Юлю суд обязал платить алименты. Нестандартно так… чтобы не отец, а мать высылала алименты, не находите?

– Здравствуйте, Дима! – Едва не ударяя микрофоном в лицо, подбежала к капитану корреспондентка, – что вы собираетесь предпринять? «СОБР» прибудет нескоро, вы в присущей вам манере, сами отправитесь арестовывать злоумышленника?! Входит ли в ваши планы взять его живым или, как всегда?

– Всё потом, – убрал Каратаев в сторону руку Юлии, – подробности получите у нашей пресс-службы; сейчас вы мешаете работать представителем правопорядка.

– О! А это ваша новая напарница? – Плотникова обратила внимание на Слепцову.

– Нет, старая воскресла. Уберите посторонних! – Крикнул Дима сержанту ППС и направился к Громову.

Подполковник нацепил на себя бронежилет и каску, хоть Каратаев давно не смеялся, не улыбался, по выражению стеклянных глаз капитана, Флинт понял, – подчинённого забавляет его внешний вид.

– Так по инструкции положено! – Опережая вопрос, «оправдался» Сергей Анисимович, – есть идеи, как его скрутить или уговорить?

– Только одна. – Не раздумывая, ответил капитан.

– Ясно. А взять живым и без стрельбы?

Дима промолчал.

К ним подошёл участковый.

– Узнал я все подробности о нашем «клиенте».

– Делись! – Приказал Громов.

– Что могу сказать? Жданов Валерий Викторович, личность в 90 – х известная; судим по 222-ой статье; увлекается немецким оружием времён ВОВ. Был чёрным копателем… спился лет пять назад. Собутыльники утверждают, что дома у него может храниться целый арсенал; имеются старые гранаты, «колотушки». У Жданова давно «крыша подтекает», раньше ещё жена его успокаивала, теперь всё, допился до крайности. Когда пытались к нему вломиться, выстрелил в нас через дверь… никого, к счастью, не задел. Потом шмальнул супруге в ногу, женщина серьёзно ранена. Врачей не пускает, говорит, – «Сам перевяжу». – Помимо жены в квартире двое детей. Подстрелил трёх человек… четвёртый недавно скончался по дороге в больницу. Угрожает взорвать себя и заодно половину подъезда.

– Чёрт! – Выругался подполковник.

Каратаев заметил боковым зрением, – его Саша вышла на открытую местность, с любопытством рассматривая окна четвёртого этажа девятиэтажки, откуда преступник вёл огонь по прохожим. Казалось, в окаменевшем сердце Димы что-то кольнуло, он побежал к напарнице и с силой оттолкнул милиционершу за широкое дерево.

– Жить надоело?! – Строго спросил он Александру. – Здесь тебе не тир. Этот урод не станет смотреть: девушка ты, парень, дочь генерала или нет… убьёт, да и всё! Не делай так.

– Извини, я поняла тебя. – Сперва обиделась Слепцова на напарника, а позже ей стало приятно, – «Переживает, значит».

– Ты волнуешься за мою жизнь? – Прошептала младший лейтенант.

– Это мой долг. Не хочу терять напарника и… как я потом в глаза твоему деду смотреть буду?

«Нет, не романтик ты, Каратаев!» – Нахмурила брови Саша и сделала забавный вид лица.

Отогнав девушку за оцепление, Дима вернулся к Громову, возле которого совещались опера Изварин и Олежка.

– Ты что… пьян?! – Рявкнул Флинт на Белоусова.

– Нет! – Покачиваясь, ответил тот, – солнечный удар получил.

– Ох и дал бы тебе щас в рожу! – Сунул Олегу подполковник кулак под нос.

Вова подмигнул Каратаеву, мол, – «Идеи есть? Давай работать?» – капитан утвердительно кивнул.

Вскоре они втроём: Дима, Изварин и Белоусов, отошли подальше в сторонку, чтобы их не слышал Сергей Анисимович. Через несколько минут Каратаев пропал из виду. Громов с опаской подумал, – «Что-то замышляет опять!»

На открытую площадку перед окнами злоумышленника неожиданно выскочил Олежка. Шатаясь, он передвигался «зигзагом» и громко пел, – «Из-за острова на стрежень, на простор речной волны!» – Услышав его, «чёрный копатель» высунулся из своего укрытия, нацелив на Белоусова винтовку. Эхом по двору раздался выстрел. Не бандита, – тот повис на подоконнике, уронив оружие на асфальт. Всё кончено.

Стрелял, разумеется, Каратаев, с окна подъезда соседнего дома. Милиционеры договорились заранее, – ликвидировать бандита. Для этого его нужно выманить, – чтобы высунулся из окна. Подвыпивший Белоусов добровольно стал «приманкой». Опасно? Конечно, – ведь снайперов нет; Дима хоть стрелок опытный, тем не менее работал из своего «АКМС» без оптики, мог и промахнуться. Но, – победителей не судят, если верить словам маршала Жукова.

Когда стрелявший по прохожим был обезврежен, к нему в квартиру ворвались сотрудники МВД, за ними МЧС, медики. Флинт же бросился кричать на вышедшего из подъезда Каратаева.

– Ах ты засранец! Снайпер чёртов. Ты смерти моей хочешь? Робин Гуд недоделанный! Сказал же, – «Без моей команды ничего не предпринимать!» – Здесь тебе не война! Твоё дело следить за периметром, ты не спецназ. Ух я тебе заразе вечером в отделе пропишу. И чтоб сегодня же, по приезду в отдел, сразу к Денисовой! Я тебя в дурдом сдам, маньяк в погонах. Нет бы живым попробовать взять. – Никак не мог успокоиться Флинт. – Нет! Зачем? Правильно! Давай постреля-я-я-ем! Мы ж ничего другого не умеем.

Громов хоть и кричал на своего любимого подчинённого и со стороны это выглядело словно настоящий «разнос», про себя подполковник всё-таки остался доволен. Сергей Анисимович радовался, что у него есть такой сотрудник, готовый действовать по обстановке: быстро, дерзко, решительно. Принимать в экстренной ситуации единственное, верное решение.

Врачи вывели плачущих детей, на носилках эвакуировали раненую жену обезвреженного преступника; позже вынесли тело самого стрелявшего. Вновь пробравшаяся через ленту журналистка Плотникова в спешке всё это фотографировала, мешалась под ногами, сотрудники устали кричать и отгонять её, – просто начали игнорировать.

Слепцова смотрела на труп бандита, накрытый окровавленной простынёй, затем на лицо Каратаева, – ничего; он ни капли не изменился, – ему плевать, что сейчас убил человека, пусть опасного преступника, но всё же. Ей становилось от этого немного не по себе.

Подполковник подошёл к экспертам, которые отсняли и упаковывали оружие «чёрного копателя».

– Винтовка Мосина, что ли? – Спросил Громов Диму.

– Нет. Это «Маузер 98k», говорили же, что он был любитель немецкого оружия.

К милиционерам подбежал участковый.

– У него дома целый арсенал! Гранаты и правда нашли. Так что, думаю, Димка правильно его хлопнул. Живым бы не сдался, тем более пойла ещё в хате осталось предостаточно. Не переживай Дим, всё правильно. Хотя… кому я это говорю?!

– Ладно, – махнул рукой Флинт, – забирай напарницу и дуйте в «Гулаевское». Завтра тебе снова бегать и отписываться весь день… девочку можешь домой отпустить, сам к Денисовой. Я проверю!

– Слушаюсь. – Не стал спорить капитан.

Когда Дима подходил к «Уазику» его нагнала Плотникова со своим раздражающим микрофоном.

– Кто вам дал команду на ликвидацию преступника? Вы сделали всего один выстрел? Что вы чувствуете?

– Отстань ты! – Рявкнул на неё Каратаев, слегка напугав, – все подробности получите у нашей пресс-службы.

– Хотя бы пару слов.

– Юль… к чему это? Не первый день знакомы, знаешь же, ничего не скажу. Ступай Белоусова доставай, ему сейчас поговорить не с кем, он тоже сегодня жизнью рисковал. А от меня отвали.

Александра пребывала в лёгком шоке, у неё, конечно, возникли вопросы к напарнику, но сейчас она его немного побаивалась и не решалась донимать.

– Растерялась? – Начал Дима разговор первым, – не так всё красиво, как в кино показывают?

– Верно.

– Привыкнешь. Если не передумаешь работать «на земле».

– Не дождёшься. Скажи честно: тебе его совсем не жаль?

– Белоусова? Он же цел остался. Работа у него такая: жизнью рисковать.

– Ты всё прекрасно понял! Зачем дурочка включать?

– В который раз говорю: ты мент. Научись правильно ставить свои вопросы.

– Хорошо! Тебе не жалко бандита, которого ты недавно убил?

– Один раз, три года назад, уже пожалел преступника, хватило на всю жизнь.

– И что произошло три года назад? – Спросила Саша «на автомате» и пожалела, ведь прекрасно поняла всё.

– Невесту мою убил тот, в кого я не смог выстрелить… напарницу. Не убил, ранил, потом в больнице умерла.

– Прости… я ляпнула, не подумав, правда.

– Ничего. Всё хорошо. В кого ты такая «мягкая»? Жалко, не жалко? А мужика, который по дороге в больницу умер, тебе не жаль? А тех женщин, что он подстрелил? А детей и жену его, которых взорвать хотел?

– Всё я понимаю! Можно же было не на поражение попробовать… не по-людски это как-то.

– А мы не просто люди, – мы менты.

Слепцова нахмурилась, размышляла о чём-то «высоком», сопровождая каждую новую мысль своей уникальной мимикой.

– Знаешь, Дим… мне сейчас кажется, что ты и правда, – не человек.

Каратаев не ответил.

Денисова знала о случившемся: её «пациент» снова застрелил бандита. Дарье Романовне позвонил по мобильному Флинт и предупредил, что приказал Каратаеву зайти к ней. Она ждала его. Психологу очень понравилось в гостях у Димы, какая-то у него особая обстановка, аура. Даша сама толком не понимала почему, просто случается так: одни места отталкивают, другие притягивают. Денисова не влюблялась в «пациента», хотя он ей симпатичен; интересовал как психотип. Хотелось снова найти повод, чтобы прийти к Каратаеву в гости и, по возможности остаться на ночь. С ним в кровати или нет, – там время покажет.

В дверь постучали. После разрешения пройти на пороге оказался уставший Дима.

– Заждалась тебя, присаживайся и рассказывай.

– Ты сама всё знаешь. Дай водички, только с газом.

Денисова исполнила просьбу капитана.

– Да, Флинт звонил. Просил, чтобы я тебя долго и тщательно «обрабатывала».

– Давай не сейчас, а?

– Когда? В неформальной обстановке у тебя дома? – Решила психолог «пойти в лоб».

– Можно. Не сегодня только… я правда вымотался, устал. Обещал вечером к Валентинычу на рюмку чая заскочить, Белоусова с собой взять… он, кстати, тоже сегодня на стрессе, приманкой ходил. Правда… прошу, давай позже. Опять же с напарницей этой! Вроде и послушная, но выматывает меня.

– Как она тебе? Начинает нравиться?

– В качестве девушки, ты имеешь в виду?

– Да.

– Даш, прекрасно же знаешь: для меня человек в форме, – это боевая единица. Саша просто моя напарница, ученица, короче мент… как на девочку я на неё не смотрю.

– Понятно, – выдохнула Денисова, то ли с облегчением, то ли раздражением. – Ладно, если обещаешь, всё честно рассказать мне в неформальной обстановке, как ты это делал вчера, то я тебя отпускаю. Скажу Флинту, что долго и нудно с тобой беседовала.

– Спасибо.

– До встречи.

Слепцова не спешила домой, дожидалась напарника в кабинете, смотря какую-то чепуху на смартфоне.

– О, ты чего здесь? – Наконец вернулся Каратаев, – я же тебя домой отпустил. Ступай отдохни. Тем более, завтра ты по магазинам собралась идти, на «поляну» скупаться.

– Ты мне компанию не составишь?

– Шутишь? У меня минимум половина дня уйдёт на рапорта, объяснения и прочее, в очередной раз же бандита хлопнул. Да ещё без приказа Флинта… он-то меня прикроет, конечно. Попроси Изварина или Дашку.

– Хорошо. – Расстроилась девушка, прекрасно понимая, что Дима сейчас сказал ей чистую правду. – А сам чего домой не идёшь?

– Да скоро. Олежку дождусь, он оружие сдаст, «пистон» от начальника УГРО и Громова получит, за пьянку и «приманку», и мы с ним к Валентинычу в гости поедим. Помнишь, я обещал ему сегодня?

– Ага. А кто у нас начальник розыска?