Текст книги "Пурга"

– Тогда уж и закусывать надо.

– Это за свой счет. Впрочем, я скажу руководству. В принципе, это накладные расходы, должны оплатить.

– Скажи, скажи… Еще какие накладные.

– Желаю удачи, Родион. Надеюсь, вам понравится… И помните про контрольные звонки.

В первую рабочую смену позвонили трое. Двое ошиблись номером, а от третьего ушла любовница, отчего возникла острая необходимость с кем-нибудь погрустить.

– Слушай, – после первой рюмки спросил клиент, – а мы с тобой раньше не пили? Голос знакомый.

– Вряд ли… А голос… Меня часто путают с Панфиловым. Телеведущим.

– Точно! Один в один… Наливай.

До полной отключки собеседника ушло полтора часа – весьма неплохой показатель. Телефонный секс занимал от силы минут тридцать. Родион довольно профессионально изображал пьяного – курсы актерского мастерства при телеканале не прошли даром. Самое интересное, к концу смены он действительно ощущал себя вдетым, и хорошо, что в конторе имелся алкотестер. В медицине это называется пассивным пьянством.

На будущее он решил добавить немного гнусавости, для чего надевал на нос бельевую прищепку. Плохо, если по городу поползут слухи, что телекиллер номер три опустился до «Застолья по телефону». И естественно, ни друзьям, ни матери он не собирался рассказывать о новом месте работы. «Так, подхалтуриваю на озвучании импортных сериалов…»

Следующий вечер подтвердил слова Катерины о свободной нише – народ буквально оборвал телефон. Сказались медийная реклама и сарафанное радио. Родион «пробухал» без перерыва восемь часов и едва шевелил языком. Последней позвонила молодая студентка, завалившая философию и жаждущая с кем-нибудь пофилософствовать. Видимо, желающих не нашлось, но зато под рукой был номер телефона. А на другом конце приятный молодой человек с голосом Родиона Панфилова, правда, чуть гнусавым.

Наверно, со стороны это смотрелось забавно. Человек в поролоновой комнате с прищепкой на носу еле шевелил языком, но едва вешал трубку – трезвел и снимал прищепку. Иногда по прихоти звонившего приходилось курить, петь, танцевать, а однажды даже ползать и «блевать за компанию». Но Родион уже не боялся скрытых камер.

Еще через неделю пришлось сокращать одну единицу «Секса по телефону» и добавлять в «Застолье». Публика просекла тему. Теперь в соседней комнате «пьянствовал» второй ведущий – бывший профессиональный конферансье, невостребованный на эстраде.

Некоторые клиенты звонили не по одному разу. Требовали брата Арнольдыча. Такой псевдоним выбрал себе Родион. Принимавшая заказы Катерина была вынуждена создать очередь с предварительной записью.

Набивший язык в ток-шоу Панфилов справлялся с новой работой великолепно. Катерина не успевала подливать в бутылку минералку. Однажды он так вошел в образ, что грохнул рюмку о стол. На том конце клиент тоже грохнул. Но не рюмку и не об стол. Кто-то закричал «Милиция!», и «Арнольдыч» от греха подальше положил трубку. А часто он вообще не произносил ни слова. Клиенты напивались сами, рассказывая историю своей жизни. Им просто хотелось хоть кому-то ее рассказать, особенно если история была печальной. Многие, дорвавшись до истинной свободы слова, матерно и от души поносили федеральные и местные власти. Здесь рот не затыкали и репрессиями не угрожали. Наоборот, чем больше наболтаешь, тем лучше.

Материальное обеспечение в силу бешеной популярности бизнеса не могло не радовать. Через месяц оно превышало прежнее телевизионное. Учредитель (как выяснилось, в прошлом военный журналист из Кизляра) не жлобился, платил в срок и даже обеспечил закуской. Панфилов воспрянул духом, рассчитался со всеми долгами, расширил жилплощадь до трех комнат и теперь смеялся над суицидальными мыслями. Но, самое главное, он практически завязал с алкоголем. Исключения составляли посиделки с Шурупом и Кефиром, причем никаких тостов он там не произносил. Это – не работа, за это деньги не платят. Как говорят музыканты, ни ноты без банкноты.

Учредитель срочно расширил владения, арендовав еще пару помещений в центре города. И объявил конкурс на должности «говорунов». Теперь одним тестом на дикцию дело не ограничивалось. Желательно было иметь актерский диплом или не менее пяти лет проработать в «свадебно-юбилейном» бизнесе ведущим.

Появились и рекламные контракты. Первыми нагрянули производители местной водки. Теперь «говоруны» были обязаны ненавязчиво пропагандировать их продукцию. Знакомый с продактплейсментом ¹ Родион врубился сразу и вопросов не задавал. Следом подтянулись фармацевты со своими таблетками, устраняющими якобы похмельный синдром и увеличивающими потенцию до космических масштабов. А затем и все остальные – пивовары, косметологи и бытовые химики. Дольше всех держались страховщики, но и те в конце концов сдались. Теперь перед «говоруном» рядом с бутылкой лежал список рекламируемого дерьма. И попробуй не упомяни. Контрольный звонок, штраф, после второго раза – улица. Конкуренция бешеная. Газпром позавидует.

Тут же, как принято в любом удачном деле, появились нахлебники. ОБЭП, антимонопольный комитет, налоговая, участковый и оперуполномоченный по борьбе в сфере общественной нравственности. Последним притащился местный пахан со своими пристебаями, но их никто уже и не слушал. Родион свел хозяина с Кефиром, тот за небольшие премиальные взялся решать вопросы. Панфилов друга не осуждал – жить надо всем. А «за бесплатно» – это к коммунистам.

Появились также недобросовестные конкуренты-двойники, использующие брэнд «Дикой Белки», и клиент мог нарваться на голимый контрафакт. Опять выручил Кефир, вычислив и обезвредив пару-тройку пиратов.

Бизнес развивался, и не было причин для уныния и пьянства. Но через полгода в дверь фирмы постучалась беда, и даже храбрый вышибала не смог удержать ее на пороге. Губернаторская дочка, случайно узнавшая про «Дикую Белку» от подружки, вышла на учредителя. «Продай дело по-хорошему, а? Иначе папке скажу». Военный журналист, участник боевых действий, ответил не очень гордым отказом: «С какого-то это перепоя? Я с нуля начинал». – «Нулем и кончишь», – пообещала дочка и побежала к родителю. Тот снова позвонил в Москву и попросил прислать бригаду: «В городе рассадник разврата и пьянства, своими силами, боюсь, не справимся».

Бригада приехала, но не по душу «Дикой Белки», а по губернаторскую. Вот ведь в жизни как бывает подчас… Руководитель бригады десять лет назад жил в одной палатке с военным журналистом. Разумеется, не в туристической. Им под одной шинелькой спать доводилось… В хорошем смысле этих слов. И журналист за спинами не прятался и консервы втихаря не жрал.

Встретились, обнялись, помянули… А утром ударил присланный коллектив в противоположном направлении. И удар пришелся по больному бюджетному месту. Не слишком ли много государевых денег ушло на ремонт центральной улицы Великобельска? И кому принадлежат фирмы, проводившие означенный ремонт? Дочке?! Какое совпадение! И почему это отремонтированное дочкой дорожное покрытие развалилось уже через два месяца? Ах, климат такой… Понимаем. Придется заменить. Нет, не асфальт, а климат.

Губернатора взяли на федеральной трассе по дороге в ближайший аэропорт. Вместе с дочкой. Он доказывал, что летит в Израиль исключительно для водных процедур в соответствии с графиком отпусков, что готов явиться к следователю по первому зову, но ему не поверили. Опять позвонил в столицу, но там отреагировали вяло. Видимо, градоначальник просрочил платеж наверх. Либо вообще посчитал, что время откатов прошло, и можно жить по собственным правилам. Но по собственным правилам живут только боги. Да и то не факт.

В итоге вместо Мертвого моря городской головушка оказался в живом Лефортово, по соседству с Хомутовичем, которому к прежнему компьютерному греху добавили обвинения в паре заказных убийств и шпионаже в пользу Молдовы: под видом гастарбайтеров, рывших канал, в страну, оказывается, проникали вражеские элементы.

Задержание показали по всем каналам, объявив его результатом начавшейся в стране войны с коррупцией.

Безвластие в городе длилось недолго. Из Москвы прибыл наместник – чиновник федерального уровня. Серьезный человек, не любящий белок, если верить служебной характеристике. К захвату теневой ниши приступил некий Гена Бетон, бежавший от разборок из соседнего Новоблудска. Пока господа не пересекались в открытом противостоянии, изучали повадки друг друга заочно и готовились к грядущим боям без правил.

Политическая ситуация не могла не сказаться и на Родионе. Все, кто находился в опале, теперь садился на коня. Конечно, ему было вполне комфортно и в «Дикой Белке», но душа просила большего, и глаза поглядывали в сторону телецентра. В итоге, в один прекрасный день после «застолья» с бывшим олимпийским чемпионом он решился и набрал номер старой знакомой из отдела культуры.

– Алло, привет, Вер… Это Арнольдыч.

– Какой, на хер, Арнольдыч?

– Ой, извини… Перепутал. Панфилов это.

– А, Родя?! Привет, привет, пропащий…

Поболтали, повспоминали, обсудили. Власть хоть и сменилась, но недостатка в кадрах не наблюдалось.

– Попробуй поговорить с Фроловой, – посоветовала культурная Вера, – ее мужик недавно бросил.

Дама по фамилии Фролова, судя по всему исполняла обязанности руководителя канала после бегства предыдущего.

– Спасибо, Вер. А как ее звать?

– Эдуардовна. Мария Эдуардовна. Любит пирожные «буше» и казино. Ездит на зеленом «Киа».

– Так казино, вроде, у нас нет.

– Казино нет, но никто не запрещает его любить.

Тем же вечером, отпросившись у Катерины, Панфилов набросил аркан на зеленую «Киа» и ее хозяйку. Хозяйка, потерявшая мужчину, особо не сопротивлялась. Тем более что ковбой был моложе ее лет на пятнадцать. Да и наездником оказался неплохим. Родео удалось. Казино, к слову, спокойно функционировало на прежнем месте под вывеской фонда «За гуманизм и милосердие».

Утром, когда молодой ковбой принес лошадке кофе с буше и сигарету в постель, она тут же перешла к производственным вопросам.

– Я хочу пару программ запустить. О здоровье и детскую. Нужны будут ведущие. Не хочешь попробовать?

– Немножко не мой профиль.

– Брось ты. У нас у всех один профиль… Главное, на экран вернешься. А там поглядим.

Родион выбрал детство. В медицине он не разбирался совершенно, если не считать противопохмельных средств и таблеток для повышения потенции. Новая программа называлась «Волшебный посох». В студию приглашались детишки, демонстрировали врожденные таланты, и победитель получал спонсорский приз, якобы наколдованный с помощью того самого волшебного посоха. От ведущего зависело очень многое, если не все.

Катерина, узнав о намерениях лучшего говоруна, конечно, огорчилась. Все-таки Родион был лицом – в смысле «языком» «Дикой Белки».

– А может, останешься, Родя? Мы скоро три филиала открываем. Один в Москве.

– Извини, Кать. Москва – мелковато. Ладно б, еще Лондон.

– В Лондоне, кстати, тоже наших полно. И пьют не меньше. Так что никогда не говори «never».

«Арнольдычу» устроили достойную отвальную, учредитель подарил ему на память почетную грамоту, кубок и бутылку фирменной водки, а вышибала прослезился.

И началась новая гонка за рейтингом. Первые программы, как и следовало ожидать, не показали высоких результатов. Но талант не пропьешь. Ведущий, выучивший в «Дикой Белке» огромное количество тостов, мог разговорить даже самого замкнутого ребенка. «Дядя Родя» быстро стал своим в доску. На созданный при канале форум пошли восторженные отзывы, запись желающих продемонстрировать свои таланты не умещалась на одном мегабайте.

Ведущего вновь стали узнавать на улице, особенно дети. Пришлось купить солнцезащитные очки и машину – звезде не пристало ездить в маршрутке. Интервью, фан-клуб, тусовки. Одно плохо – опять «развязал».

Через месяц количество эфиров увеличилось до четырех в неделю. В студии записывали восемь программ в день, потом ведущий сутки «отмокал» и утром ехал на следующую запись.

Размахивающий волшебным посохом Родион постепенно становился для многих великобельцев виртуальным членом семьи. В определенный час дети бежали из подворотен и притонов к экрану телевизора, бросая по пути недокуренные сигареты и недопитое пиво. Дядя Родя жег. От него ждали чуда.

А он – ждал любви. И дождался.

Как-то после очередной записи познакомился с пришедшей в студию для массовки кареглазой пышногрудой брюнеткой. Вообще-то Панфилов дал зарок – не клевать исключительно на внешность. Не так давно он сидел в жюри конкурса красоты и задавал участницам вопросы для проверки интеллекта. Ни одна из десяти не смогла ответить, в каком году приключилась Великая Октябрьская социалистическая революция. А трое промолчали после наводящей подсказки: «А уж не в семнадцатом ли?»

Но, увы, инстинкт победил разум. Доказано, что при знакомстве с девушками девяносто процентов мужчин реагируют прежде всего на их внешность. Оставшиеся десять – слепые, слабовидящие и неверно ориентированные. Родион был ориентирован верно.

Брюнетка просто попросила автограф, но ведущий, разбиравшийся в женщинах, сразу уловил, что она готова поделиться с ним своим роскошным телом. А возможно, и душой. Пригласил на чашечку. Девушка назвалась Ритой, недавно ей исполнилось двадцать два. Она состояла в законном браке за дальнобойщиком, училась на ветеринара, потому что любила животных. Родион было огорчился, но Рита дала понять, что муж не может быть препятствием для глубоких чувств. Тем более что его глаза всю жизнь глядят в ночь, а в настоящее время он в рейсе.

На всякий случай он поинтересовался, когда произошла революция.

– В семнадцатом, конечно, – без запинки ответила девушка, что вселяло надежду, что не все молодое поколение знает только о вампирах из «Сумерек».

Ему хотелось стабильных отношений – надоело самому засовывать в стиралку грязные рубашки и носки, а ей – романтики. Спустя месяц Рита переехала к ведущему «Волшебного посоха». Он, помня о двух предыдущих попытках обустроить семейную жизнь, настаивать на бракосочетании не спешил. Любовь не требует документов, если это любовь, как сказал классик. А романтика, как правило, хороша за чужой счет.

Разница в возрасте пока на чувствах не сказывалась. Он намекал, что не прочь реализовать отцовский инстинкт, но молодой сожительнице идея не нравилась. Она ж еще молода и хочет «пострадать е-ерундой». Для чего тут же бросила ветеринарный колледж и основательно уселась к звезде на шею.

Год пролетел как день. За ним второй. Живот рос, но рейтинг пока не падал. Родион хоть и встал к конвейеру, но планку держать старался. Каждый день его электронный почтовый ящик распухал от детских писем и спама.

Рита ревностно охраняла звезду от ненужных контактов, особенно женского происхождения. Даже прицепилась к русалке, выколотой на его груди: мол, кто такая, где живет и сколько ей лет? Это тяготило свободолюбивого Панфилова, но пока не настолько, чтобы дать сожительнице по зубам.

Но Родион заскучал. Все вроде отлично – дом, грудастая подружка, стабильная работа, популярность, в конце концов. Живи да радуйся. А у него опять свербит. «Волшебный посох» – предел мечтаний? Потолок? Я же способен на большее! Гораздо большее.

Как-то, будучи в плохом настроении, он позвонил в «Дикую Белку». С Ритой, кроме тряпочных проблем, говорить особо не о чем, а общения хотелось. Но сидевший на том конце «говорун» на все его слова отзывался зазубренными тостами, и Родион бросил трубку. Поделился проблемой с Шурупом.

– Я согласен, – поддержал друг детства, – рост необходим, это нормальное желание. Но… Ты сейчас на своем месте. Ты нужен детям. А будешь ли интересен взрослым? Вспомни «Мимино». Человеку хорошо там, где он нужнее…

– Так то ж кино…

– Сценарий – ложь, да в нем намек… Я, между прочим, скоро как двенадцать лет сижу в своем музее. Конечно, Третьяковка или Эрмитаж заманчивы, но как представлю, что утром не пройдусь по родным залам, не стряхну пыль с чучела медведя, так аж колбасит. Да и музей без меня пропадет.

Шуруп, по-своему, прав, но он не вкусил славы…

Дней за десять до очередного Нового года, когда дядя Родя, вытирая пот, возвращался с павильона в гримерку после записи очередной программы, затрещал мобильник.

– Привет… Узнаешь?

– Нет, – раздраженно ответил Панфилов, не терпевший подобных загадок.

– Я хотела бы взять у тебя интервью… Для журнала «Звездочет».

– Жанна?!

– Молодец, память хорошая. Ну, так как? Не желаешь пообщаться?

– Уже разок пообщался.

– Но я же объяснила, что не со зла, а по обстоятельствам. И теперь хочу загладить. Например, сегодня в пять возле памятника Белинскому.

– Прямо у памятника будешь заглаживать?

– А почему бы и нет?

– Хорошо, я подъеду… А как мне тебя все-таки называть?

– Для тебя я по-прежнему Жанна.

Она сменила белый «шевроле» на красную спортивную «ауди». И теперь курила через мундштук, украшенный стразами. Надо ли говорить, что сорт сигарет тоже был другим. И еще ему показалось, что она вытянула ноги. Говорят, есть такие операции. Про увеличение бюста с уверенностью сказать не мог, мешала шубка из шкурок реликтовых белок. Не исключено, та самая. Когда Родион подошел, она чмокнула его в щечку, словно старинного приятеля.

– А тебе идут темные очки. Особенно на фоне зимы. Но, говорят, постоянно их носить вредно.

– Скоро придется носить с линзами. Годы, знаешь ли…

Они зашли в ближайшее кафе, сели в темный угол и заказали по кофе.

– Надеюсь, нас снимают? – кольнул Панфилов.

– Родион, ну прекрати… Это не смешно…

– Извини… Ты, кажется, что-то хотела загладить. Верно?

– Верно. Тебе случайно не надоело кривляться перед малолетками?

Жанна прикурила от серебряной зажигалочки «Картье» и небрежно бросила ее на столик. Родион знал, сколько стоит такая зажигалка, хоть и не курил.

– Ты имеешь в виду «Волшебный посох»?

– А ты кривляешься еще где-то?

– С какой целью интересуешься?

Это был странный диалог. Из одних вопросов.

– А как ты думаешь?

– Хочешь предложить что-то другое?

– Хочу. И уверена – тебя это заинтересует.

– Откуда такая уверенность?

– Опыт. Все повторяется… Итак. Москва, федеральный канал, шоу в прайм-тайм на буднях. Прямой эфир. Приглашенные звезды, острые темы. Соответствующий заработок. И главное, удовлетворенные амбиции.

Да, с амбициями Жанна попала в десяточку. Действительно, опыт.

– Что-то вроде «Давай подружимся»? – усмехнувшись, уточнил он.

– Нет, – без иронии ответила девушка, – гораздо круче. «Бремя славы».

Родион посмотрел в ее зеленые глаза. Наверно, из-за них в детстве ее дразнили таксисткой.

– Жанна… Ты красиво вошла в мою жизнь… Кто ты?

– Я человек, привыкший всего добиваться сама, – отчеканила она, – чего и тебе советую.

– Исчерпывающий ответ… Хорошо. Почему я?

– Потому что ты талантлив, профессионален, остроумен… Но, главное, умеешь мочить. Ты уже это доказал… И кто надо – помнит. Как видишь, иногда и ошибки помогают.

Она, словно кошка, сначала понюхала кофе и только после этого сделала глоточек.

– Ага… То есть придется кого-то мочить.

– Не исключено. Но лучше один раз взять нож, чем всю жизнь махать посохом.

– Да ты прямо цитатник ходячий, – Родион, не принюхиваясь, одним глотком осушил всю чашечку, – может, для кого-то и лучше, а мне прошлого раза хватило. Еле выкарабкался.

– С моей помощью, между прочим… А насчет прикрытия не беспокойся. Прикроют. Здесь все по-другому.

– Охотно поверил бы, если б жил в волшебной стране, где сумма откатов не превышает пяти процентов…

– Родион, ты что, не понимаешь? Это федеральный канал! Не какое-нибудь сраное спутниковое TV. Трансляции на весь мир! Какая перспектива! Другие годами пробиваются, чтоб на дециметре рожей светануть! А тебя уговаривать приходится! Совесть поимей!

– Это меня и смущает, – спокойно ответил ведущий.

– Я тебе уже объяснила… Есть люди, которые в той истории с Хомутовичем увидели не только плохое. И им не нужно доказывать профпригодность.

– И склонность к продажности.

– Не надо фарисействовать… Продаются все. Абсолютно все. Разве сейчас ты не продаешься? Будто не знаешь, кто спонсирует твой «Волшебный посох». И зачем… Купят ребенку машинку, а по бухгалтерии проведут «бентли». Разницу, как ты догадываешься, не в детский дом отдадут… Так что не надо прикидываться последним героем… Сколько тебе стукнуло?

– Сорок два.

– А рассуждаешь, как школьник… Впрочем, дело хозяйское… Иди, развлекай детишек. К пенсии заработаешь на новую машину и покоришь весь Великобельск! Как это здорово!

Жанна понимала толк в вербовке. Ей бы в ФСБ работать. Сколько лет, спросила не случайно. Мол, другого такого шанса может и не быть, а возраст пограничный…

Она допила кофе и убрала зажигалку в сумочку. Полюбовались – и хватит.

– От таких предложений не отказываются, дядя Родя… После уже никто ничего не предложит. А «Посох» не вечен. Рейтинг рано или поздно упадет. Закон шоу. Даже самые успешные проекты надоедают.

И тут не обошлось без тонкого намека. Откажешься – зажгут красный свет и на других проектах.

– Я могу подумать?

– Можешь, но не долго. Сразу после новогодних праздников надо дать ответ. Мой телефон у тебя высветился… Кстати, с наступающим…

– Спасибо, взаимно.

Жанна достала из сумочки пятисотенную и положила рядом с блюдцем.

– Сегодня я угощаю…

Еще один жест. Хорошо живет тот, кто умеет хорошо жить.

– Буду ждать звонка. Пока, Родион.

Едва звякнул колокольчик на закрывшихся дверях, он набрал номер Катерины.

– Кать, привет, с наступающим. Арнольдыч это… Все забывал спросить: а кто такая Наташа, от которой я пришел?

– А ты разве не знаешь? – удивилась бывшая коллега.

– Представь, нет.

– Так я тоже не знаю. Мне шеф сказал – кто придет от Наташи, принимать по высшей категории. Я, если не забыл, тебя приняла…

– Помню… Такое не повторяется. Никогда… Как бизнес?

– Не очень, сейчас время корпоративов, народ бухает в компаниях. В одиночку – только пенсионеры. А про секс я вообще молчу…

– Ну, держитесь там…

– Спасибо, Родион. А насчет Наташи я у шефа спрошу.

– Договорились…

Он отключил связь, крикнул официантке, чтобы принесла чек.

Да, заманчивый вариант… Москва, федеральный канал, шоу. Там действительно кастинг – не то, что в «Волшебном посохе». Откуда у Жанны-Наташи такие связи, Родион даже не задумывался. Style life. Но почему пригласили именно его? Вряд ли былые заслуги… Но, как бы то ни было, это реальный шанс шагнуть наверх.

А что там, наверху?.. Так ли уж шоколадно? Какая разница – пять человек в тебя на улице пальцем ткнут или десять? Еще хорошо, если ткнут, а не плюнут. На шоу-то не женить, а мочить придется… С другой стороны – материальная составляющая. Не верьте тому, кто, имея миллион, говорит, что не захотел бы два. Да, нелегок выбор у лирического героя…

…Свет в городе давным-давно погас. Власти не успели подготовиться к зиме, батареи просили огня, народ обогревался электричеством. Сети не выдерживали нагрузок, приходилось экономить на уличном освещении. Веерные отключения. Поэтому Родион даже если б захотел, не увидел, как на следующем от кафе перекрестке Жанна остановила «ауди», покинула салон и подошла к припаркованному джипу. Заднее тонированное стекло опустилось, сидящий в джипе серьезный человек в серьезном костюме серьезно поинтересовался:

– Ну что? Согласился?

– Попросил подумать… Но я уверена – согласится.

– Ну и славно, трам-пам-пам… Спасибо, снегурочка… Шубку положи в багажник, если не в тягость.

Девушка протянула мужчине ключи от «ауди», затем сняла шубку и затолкала в багажник джипа.

– Зажигалка, – напомнил серьезный человек.

Она нервно открыла сумочку и нехотя вернула «Картье».

– В кафе я потратила тысячу. Чек не взяла.

– Не волнуйся, все компенсируем. Хотя плохо, что не взяла. После праздников я позвоню. Счастливого Нового года и двух Рождеств.

Стекло поднялось, джип плавно тронулся и через секунду был таков. Жанна открыла багажник припорошенного первым снежком «шевроле» и достала свою дубленку из «кожи молодого дерматина». Она не обманула Родиона, утверждая, что в этой жизни всего добивалась сама.

Родиона же вечером ждал предновогодний подарок. Неприятный. Несостоявшаяся мучительница домашних животных Рита, не стесняясь тяжелых словесных оборотов, сделала официальное заявление, что не в силах терпеть измены и возвращается к мужу-дальнобойщику, прибывшему наконец из рейса. Формальным поводом для разрыва отношений послужил форум на сайте «Волшебного посоха», заваленный любовными признаниями, а неформальным – отказ купить шубу на католическое Рождество. Уходя, сожительница попыталась присвоить кое-какую бытовую технику, якобы нажитую совместным трудом, но попытка провалилась.

Панфилов, конечно, огорчился, но в ногах не валялся и не кричал: «Ри-и-та-а-а, что же так жестоко нас развела судьба». По большому счету, в отношениях с бывшей студенткой им двигала не столько любовь, сколько необходимость иметь «эскорт-сопровождение», как это принято сейчас называть. Для него происходящее оставалось частью шоу, а шоу, даже самые рейтинговые, как сказала Жанна, рано или поздно надоедают.

Но напоследок он спросил:

– А в каком месяце была революция?

– В декабре, естественно.

– Почему?

– Потому что декабристы, дурак!

А на следующий день позвонил Шуруп и предложил где-нибудь посидеть в сугубо мужской компании.

* * *

Парк, настоящее время

Яма оказалась не достаточно глубокой, чтобы свернуть шею. Скорее всего, это был высохший парковый прудик. К счастью, щедро приправленный первым снежком. Родион приземлился удачно, на пятую точку, испытав ощущения, возникающие при посадке на стульчак деревенского сортира в морозную пору. Свежо…

Но, оступившись, он подвернул ногу, и боль в районе лодыжки на холоде усилилась многократно. Наверное, сверху он походил на вареную креветку на тарелке из «Белки и Стрелки». Только не розовую, а синюю. Застонав, встал на четвереньки и кое-как, по-собачьи выбрался из ямы. Матерясь, выпрямился, придерживаясь за тощую березку. Осторожно ступил на ногу. Дьявол! Больно! Холодно! Антинародно!

Но еще больнее было от осознания того, что он реально может покинуть этот чудесный мир таким вот бездарным, нелепым и чудовищно несправедливым образом. Ну, ладно бы грешил, как маньяк, людей убивал, животных мучил. Тогда не так обидно – награда нашла героя. А ему-то за что?

Сегодня утром ему на глаза попался свежий номер «Житухи». Раздел «Гороскоп». «Стрельцов» ждала неожиданная встреча, любовное приключение и продвижение по службе. Еще бы. Никакой гороскоп не сообщит, что «Стрелец» или «Рыба» замерзнет в сугробе в голожопом виде. Кто ж такое купит? Только – встреча, приключение, продвижение. Сплошной позитив.

Он представил диктора Леночку Сергееву с их канала, как всегда монотонно, словно отличница-зубрилка, сообщающую народу о его смерти. Ни один мускул не дрогнет, хотя он имел с ней интимную связь. Профи. «Вчера в городском парке был обнаружен обнаженный труп ведущего популярного шоу „Волшебный посох“ Родиона Панфилова. По предварительным сведениям, смерть наступила от переохлаждения. Тем не менее возбуждено уголовное дело по статье „изнасилование“, ведется следствие… Творческий путь Родиона начался в родном Великобельске, в детском журнале „Твердый орешек“… Прекрасный человек, профессионал, преданный своему делу, любимый десятками тысяч зрителей… Ушел в расцвете лет, навсегда останется в наших сердцах. Вечная память. Аминь».

Нескончаемый поток людей у здания телецентра. Цветы, венки, речи, почетный караул. Мама на скамеечке, три жены – претендентки на наследство, официальные лица, друзья. Шепот в толпе: «Говорят, он того, не только с женщинами, поэтому и голый…» – «Чушь! Просто по пьяни замерз, а одежду украли, у нас народ не брезгливый, когда халява». – «А мне сказали, это рука Москвы. Очень много знал. Убрали, а на изнасилование спишут…»

Нет, не дождетесь! От мертвого японца суши вы получите, а не поминки. Не спешите меня хоронить, есть у меня еще тут дела…

Родион нагнулся и с третьей попытки сломал под самый корешок тощую, родившуюся в парке елочку. Перевернул, оперся на нее, словно на посох, и, сжав зубы, решительно захромал вперед, второй рукой согревая русалку.

Злобный ветер пел похоронный марш, и пурга не кончалась.