Текст книги "Одинокий демон. Черт-те где"

– Хорошо, попроси, – наконец подняла она голову, – только скажи, чтобы он не убивал Эриадора. Пусть ранит или как-нибудь унизит его, но не убивает! Иначе тогда мой отец и князь Аальст убьют его. Хорошо?

– Ладно, – кивнула Риона и на мгновение задумалась. – Слушай, а ведь это у нас с тобой заговор! Как в книгах! – через секунду восторженно выдала она.

– Заговор? – не поняла Фелия.

– По спасению прекрасной дамы от лап черного властелина! Рыцарь придет и спасет даму своего сердца! Ты будешь дамой, Леронт – рыцарем, а Эриадор – исчадием зла. А я буду подружкой дамы, которая поможет рыцарю победить зло. Прям как в книге о рыцаре Ланселоте и его возлюбленной леди Ребекке. Ой, как здорово! – захлопала в ладоши Риона.

Фелия, распахнув глаза, изумленно смотрела на нее.

– Здорово, здорово! Все, Фели, я побежала искать твоего верного рыцаря! Мы спасем тебя от черного колдуна. Ты главное – держись и дождись нас! Мы обязательно тебя спасем! Все, я побежала! – Риона соскочила с кресла, в котором до этого сидела, и, подхватив юбки платья, выскочила за дверь.

Фелия так ничего не успела ей сказать.

Эри

Утром нас разбудили вместе со всеми гостями рано, часов эдак около девяти. Сегодня у нас была по плану охота.

Какая, на фиг, охота, подумал я, сидя за столом и разглядывая помятых гостей, притащившихся на завтрак. Некоторые болезные ведь еле ползут… Им щас только на коня садиться… Поубиваются ведь. Хотя нет, есть экземпляры…

Я перевел взгляд на угловой стол, за которым шумная компания сражалась с завтраком. Завтрак явно проигрывал сражение. Верховодил в битве невысокий красномордый мужик с лихо закрученными в колечки усами. У него были темные волосы и невероятно живые озорные глаза, из которых, казалось, так и брызгало энергией. Вчера он веселился больше всех.

Да, этот, пожалуй, прикажет после своей смерти поставить на могиле бочку с вином и слугу завещает отрядить, который бы следил, чтобы капало непрерывно, подумал я, наблюдая, как усач энергично вздевает вверх кубок с вином, побуждая свою компанию сделать то же самое.

– Скажите, князь, а кто этот весельчак? – спросил я князя Гессена, сидевшего рядом со мной. Князь со вчерашнего стал еще смурнее, чем был, и от него несло перегаром. На взгляд можно было сказать, что князь находится в тяжких раздумьях.

– А? Что? Где? – очнулся потревоженный моим вопросом князь.

– Вон справа! Такой весельчак с усами! – указал я.

– Этот? Это князь Белогур. У него княжество у самых гор. Имеет серебряный рудник и может позволить себе жить, ни о чем особо не задумываясь, – слегка скривился князь.

– Понятно, – ответил я. – А где ваша дочь? Почему я ее не вижу на завтраке? Вчера она сказала, что у нее голова болит. Фелия, случаем, не заболела? – сделал я участливое лицо.

– Фелия? Нет, не заболела. Просто она… будет позже, – хмуро глянул на меня князь и, не отрываясь, маханул с половину кубка.

Хм… если невесты нет, то как же я буду ее наталкивать на мысль, что наш союз – вещь в принципе невозможная? Князя возбуждать? Он уже набраться успел или с вечера не просох… А может, устроить пьяную драку с князем? Уж тогда точно… Хм…

Я перевел взгляд на совершенно трезвого и не менее хмурого, чем князь, магистра Фестера.

Не, не прокатит, понял я. Ладно, не будем спешить… А мысль про драку, однако, неплоха! Князю, кажется, много не надо. Судя по всему, он на взводе. Хорошо, оставим драку на последний день перед помолвкой. Если ничего другого не выгорит…

– Благодарю вас, князь, – откланялся я, вылезая из-за стола, – пойду переоденусь к охоте.

Князь молча кивнул мне в ответ и опять ухватился за кубок.

Алкач, подумал я, раскланиваясь с публикой за столами. Кивнув пару раз в разные стороны, я вышел в коридор и, поймав первого подвернувшегося под руку слугу, велел показать мне выход. Хотелось на воздух. Получив направление, я пошел к выходу, без особого интереса глазея по сторонам. Замков я, что ли, не видел? Тем более что смотреть было особо не на что. Выглядело все тут намного аскетичнее, чем у Аальста. Видать, дела у Гессена действительно не очень, сделал вывод я, выходя во двор.

Солнышко. Ветерок. Хорошо-то как! Я вдохнул воздух полной грудью. Оглядел двор замка и удивленно заморгал. Во дворе был базар. Не в смысле, что тут торговали с рядов, а в смысле кипения жизни. Двор был буквально забит людьми и лошадьми. Люди в разноцветных нарядах седлали и расседлывали лошадей, накрывали их какими-то цветными тряпками и крепили на них седельные сумки. Некоторые лошадники переходили с места на место, таская при этом за собой на поводу оседланный скот. Лошади самых различных мастей и пропорций беспорядочно ржали, люди говорили громко, кажется, все сразу и безостановочно. Кое-где откровенно ругались и хватали друг друга за грудки. Сверху это действо радостно накрывала туча насекомых, с которыми я уже успел столкнуться по пути сюда.

Содом и Гоморра! – было мое первое впечатление от увиденного.

Что тут происходит?

А… а-а… охота! Мы же сегодня на охоту едем. А это слуги седлают лошадей своим хозяевам.

Ну это ж надо… А запах-то тут какой! Явно не амброзия – я невольно поморщился, когда ветерок принес амбре лошадиного пота, навоза, человеческого пота и лука.

Луком-то чего так воняет? Я задержал дыхание. Слуги, что ли, нажрались? Настроение у меня резко упало. Вместо свежего воздуха и желанного одиночества, чтобы немного отдохнуть от общения, я попал в толпу крепко пахнущих аборигенов и их вонючих лошадей.

Так, надо валить отсюда. Я увидел надвигающийся на меня здоровенный зад лошади.

– Смотри, куда прешь! – заорал я, торопливо отходя в сторону.

Лошадь перестала пятиться, остановилась и оглянулась на меня. Рядом с ее мордой появилось человеческое лицо с вытаращенными глазами и обалделым выражением.

– Ммм… о-о-о… ваш… э-э… о… – промычало лицо.

Дятел!

Не дожидаясь более связного речевого сообщения, я развернулся и пошел вдоль края двора, намереваясь завернуть за башню замка, в надежде, что смогу найти там немножко тишины и свежего воздуха.

– Сихот! – ругнулся я, внезапно поскользнувшись, и чуть не упав. – Бли-и-ин! Дерьмо!!! – возмущенно заорал я, увидав, на чем я поскользнулся. Я вляпался прямо в середину свежей кучи лошадиного навоза. – Понасрали тут! – продолжал я возмущаться вслух, стоя на одной ноге, а вторую, обляпанную, держа на весу.

Но вокруг никому не было дела до того, что наследник древнего рода Аальстов, жених невесты, на чью помолвку тут все и собрались, наступил в дерьмо и теперь стоит на одной ноге рядом с кучей, как цапля.

– Уррроддды! – подумал я вслух об окружающих и, продолжая ругаться себе под нос, принялся оттирать свой сапог. Кое-как его отчистив, я, все еще внутренне кипя, двинул к башне, к которой собирался. Но добраться мне до нее было не суждено. – Ай! – вскрикнул я, когда меня внезапно кто-то пребольно схватил за левое плечо.

Поворачиваю голову – лошадь! Ухватила меня своими здоровенными желтыми зубами и не отпускает. Еще и губу верхнюю задрала, типа смеется.

– Ах ты ж тварюга! – Недолго думая я со всей силы шарахнул правым кулаком по наглой морде.

И… ги-ги!

Лошадь отпустила мое плечо и взвилась на дыбы.

– Ще-е-ет! – ругнулся я, выскакивая из-под занесенных над моей головой копыт.

– Эриадор, зачем вы ударили Рыжика! – раздался откуда-то сбоку негодующий голос.

Поворачиваюсь – Фелия! В светло-коричневом плотно сидящем в верхней части платье, волосы завиты в спиральки. И вид такой возмущенно-сердитый.

– Эта наглая скотина укусила меня! И обслюнявила мне камзол! – сердито ответил я, одергивая одежду.

– Он просто хотел поиграть! Он так шутит! – Фелия успокаивающе положила руку на обиженную морду подскочившего к ней коня.

– Шутит? Я тоже хочу пошутить! Конская колбаса «Рыжик»! Я думаю, эта тварь оценит мою шутку по достоинству!

– Как вы можете так говорить! – возмутилась Фелия. – Он просто еще молод. У него на уме одни игры!

– Очень жаль, что его мозгов не хватает на усвоение даже простейших правил поведения! Похоже, его хозяин совсем не занимается его воспитанием!

– Это мой конь! – гордо сказала Фелия.

– Тогда понятно, – ответил я.

– Что вам понятно?

– Понятно теперь, почему этому придурку сходят с рук его шуточки! Принадлежи он кому-нибудь другому, а не вам, его давно бы уже отправили на живодерню. Кому нужна глупая скотина, которая развлекается тем, что кусает людей? – протараторил я.

– Вы… вы… вы жестоки! Вы… грубы и невоспитанны! – просто задохнулась от возмущения Фелия.

– Нормально у меня с воспитанием! Только оно, похоже, немного отличается от вашего. Ну это не беда! После нашей свадьбы я постараюсь, чтобы вы как можно скорее начали разделять мои взгляды.

– А… – Фелия хотела что-то сказать, но не смогла.

– Всего хорошего, – сделал я легкий поклон, – пойду отчищать свою одежду от слюней вашего любимца!

Мило пообщались, подумал я, шагая в свои комнаты. В жилу, как говорится. И жеребец этот вовремя подвернулся… Не, ну какая скотина! Укусил ведь, сволочь! Больно. Синяк, наверное, будет… Сихотова охота…

В комнатах меня уже ждали малость всполошенные моим отсутствием тайлиш, магистр и охрана.

– Эри, где ты ходишь? Скоро выезд, а тебя нет! Где ты был? – запищал на меня магистр.

– Да так, – пожал я плечами, – вышел подышать и случайно наткнулся на Фелию. Немного пообщались.

– И о чем вы говорили? – спросил Фестер.

– О лошадях. Фелия, оказывается, неисправимая лошадница. Мы ходили рядышком по густо унавоженному двору и обсуждали проблему изготовления колбасы из ее рыжего коня. Все было очень мило и романтично. И пахло розами! – с совершенно серьезным лицом ответил я.

Магистр изумленно моргнул.

– Ты шутишь, Эри? – когда информация усвоилась, поинтересовался Фестер.

– Вполне возможно, – неопределенно ответил я и поинтересовался: – А что у нас за пожар?

– Так скоро выезд, а вас нет! Вам одеваться нужно! – немного испуганно и с расширенными глазами сказала мне Лора. – От господина князя уже приходили, спрашивали, когда вы будете готовы.

Одеваться, скривился я. Что-то за завтраком, пока допивали оставшееся с вечера, никто никуда не торопился… Да и Фелия только что во дворе была… А мне, значит, одеваться…

– Ладно, давайте одеваться, – вздохнул я.

Фелия

– Госпожа, вы такая красивая! – Окончившая одевать Фелию служанка с восхищением смотрела на ее отражение в зеркале.

В зеркале отражалась стройная девушка в зеленой амазонке, с красными вставками на рукавах и поясе. Силуэт платья выгодно подчеркивал фигуру и гибкую талию хозяйки. На голове красовалась небольшая шляпка с перышками, кокетливо сдвинутая набок.

Красивая… только вот счастья от этого… – подумала Фелия, смотря в зеркало. – Зачем нужна красота, если придется жить рядом с уродом?

– Госпожа, госпожа! Ваш отец ждет вас внизу, у парадного крыльца, вместе с вашим женихом! Ваш отец просил вас поторопиться! – завопил за дверями прибежавший мальчишка-посыльный.

Женихом… – скривилась про себя Фелия.

– Я готова, – стараясь ничем не выдавать своего настроения, ответила Фелия. – Идемте, – кивнула она окружающим ее служанкам и, подхватив длинный конец своей юбки, пошла к дверям.

Спустившись на крыльцо, она увидела, что весь двор замка, как и утром, был забит лошадьми и людьми. Особенно плотная толпа окружала крыльцо. А на крыльце…

Да как он посмел! – первое, что пришло в голову Фелии.

На крыльце, рядом с ее отцом красовался ее жених. В зеленом охотничьем костюме, отороченном на плечах рыжим мехом, в какой-то необычной узенькой шапке с пером и загнутыми вверх полями… и… и… с двумя своими девками по бокам, одетыми в черные мужские костюмы! Эриадор был весел и, улыбаясь, что-то увлеченно рассказывал ее отцу и совершенно не обращал внимания на толпу, которая плотно их обступила и разглядывала его и служанок. Все ждали невесту и ее реакцию на любовниц жениха. Это Фелия поняла по тому, как толпа быстро расступилась и развернулась к ней, жадно впиваясь взглядами в ее лицо. Все хотели увидеть, как поведет себя Фелия.

Первой реакцией Фелии было – исчезнуть, чтобы не видеть этого позора! Но сзади уже стеной стояли сопровождавшие ее служанки, с интересом вытягивающие шеи вперед, желая разглядеть, что там происходит.

Растерянно обернувшись, Фелия поняла, что если убегать, то ей придется прорываться сквозь толпу, и выглядеть она будет при этом полной дурой.

Уж гости повеселятся на полную, подумала Фелия, стараясь вдохнуть побольше воздуха, которого ей стало внезапно не хватать.

Так… ладно, он за это заплатит! – сказала себе Фелия и, пару раз вздохнув, решительно шагнула вперед, задирая вверх подбородок.

– А вот и вы! – с наигранным восторгом обратился к ней жених. – Понимаю теперь, почему вы задержались!

Эриадор окинул взглядом наряд Фелии и продолжил:

– Да, такая красота стоила того, чтобы ее ожидать! – и поклонился.

Скотина! – подумала Фелия и, улыбнувшись, произнесла в ответ:

– Благодарю вас!

Глаза Фелии невольно перескочили с жениха на служанку, стоящую справа от него.

Девка бесстыжая! Скромницу из себя строит! Глазки потупила. Небось нравится, что на нее благородные пялятся! Мерзавка!

– Ну что же, коль все собрались, можно выезжать! – вмешался в обмен любезностями между будущими супругами князь Гессен и обернулся к стоящему рядом слуге с горном: – Труби!

Слуга поднес горн к губам и трижды гнусаво просигналил.

– Лошадей князю Гессену! – заорал мужик у крыльца.

Распихивая табун лошадей на площади, слуги подвели к крыльцу трех коней. Одного – князю, двух других – Фелии и Эриадору.

– А где же ваш рыжий любимчик? – с удивлением спросил Эриадор, увидев, что Фелии подвели белую кобылу.

– Он нездоров. После того как он прикоснулся к вам, у него расстроился живот! – не удержалась от колкости Фелия.

– Ну почему же? – спокойно возразил княжич. – Уверен, что этим утром он облизал не только меня. Он у вас вообще, кажется, с головой не дружит, не понимает, что можно тянуть в рот, а что нельзя.

– Да уж поумнее некоторых! – резко ответила Фелия.

– О чем разговор? – вмешался князь Гессен.

– Да так, – пожал плечами Эриадор, – просто я сегодня утром был покусан бешеным конем, оказавшимся любимцем Фелии.

Наябедничал, паскудник… – с тоской подумала Фелия, – опять отец меня будет воспитывать…

Князь с удивлением вопрошающе уставился на Фелию. Та, однако, не торопилась высказаться по этому вопросу и хмуро глядела на отца.

– Ну что вы, князь, это такие пустяки! – сказал Эриадор, видно, почувствовав, что пауза в разговоре между отцом и дочерью затягивается. – Не сомневаюсь, что он уже давно всех тут перекусал, так что ничего страшного, значит, он незаразный! Тем более что это же конь вашей дочери! Возможно, я просто еще новичок, и после пятого укуса я привыкну, и мне станет это даже приятно…

Эриадор во все зубы улыбнулся князю, а потом Фелии.

– Опять он у тебя людей кусает? – так и не дождавшись ответа, спросил князь, обращаясь к дочери.

Фелия с трудом удержала на языке готовящуюся сорваться фразу: «Людей он не кусает!», но сдержалась и сказала другое:

– Отец, мы опаздываем!

Эри

Утомительно… Просто до безобразия, подумал я, с размаха заваливаясь спиной на кровать как есть, в сапогах и охотничьем костюме. Не понимаю, что может быть интересного в таком времяпровождении?

Я только что вернулся с охоты и, быстро раскланявшись со своими потенциальными родственниками, двинул к себе, торопясь поскорее «кинуть кости».

– Ох… – вздохнул я, поудобнее устраиваясь на кровати, – бедная моя поясница!

Вся охота была каким-то клубком сложностей. Сначала мы бесконечно долго выезжали из замка. Ждали Фелию, потом – пока слуги посадят на лошадей женщин, тоже едущих на охоту. Дождавшись, пока всех баб распихают по лошадям, мы наконец-то двинулись к выходу, но не тут-то было! Весь двор замка был забит скотом, и сделать коридор в этом стаде, чтобы проехать к воротам, потребовалось немало времени. Потом, когда князь, я, Фелия и наша свита все-таки выбрались за ворота, в них образовалась пробка. По совершенно простой причине – все гости поехали разом в одну дырку. Крики, ржание и нецензурные слова в воздухе.

– У вас тут что, всегда так весело? – спросил я Фелию, сидевшую рядом на своей белой лошади и вместе со мной следившую за торжественным выездом гостей.

Невеста меня ответом не удостоила.

Ну и ладно, молчание – это тоже показатель…

В конце концов пробку из ворот выдернули, и кавалькада двинулась по дороге к лесу. Поскольку уже изрядно задержались, коней погнали быстро. Тут началась другая веселуха. Часть гостей, наверное, наиболее дурная или уже хорошо принявшая, устроила скачки. Взялись обгонять друг друга или вклиниваться между лошадьми, стараясь выпихнуть на обочину.

Снова крики, гиканье, ржание и нецензурные слова.

М-да, организация массовых мероприятий, похоже, тут не на высоте, решил я, наблюдая за этими развлечениями из-за спин стражников. Моя стража и охрана князя окружали нас плотным кольцом, не давая никому из гостей пробиться к нам. Так что мы в гонках не участвовали.

Наконец мы добрались до опушки леса. Такая милая опушка, с ярко-зеленой травой, с шатрами из белой, красной и синей ткани. С длинными столами, покрытыми белыми скатертями, уже с какой-то едой. Высокие флагштоки с вяло шевелящимися на них разноцветными знаменами. Откуда-то тянуло дымком деревянных полешек и запахом жаренного на огне мяса.

Шашлык, что ли, готовят? Только приехали, еще и дичинки не убили, а тут уже мясо жарят! Что же это за охота такая, подумал я, принюхиваясь.

Хотя я не против, мясо, приготовленное на огне, я люблю! Главное, чтобы правильно было пожарено… Ммм… а вкусно-то как пахнет!

Но нанюхаться мне не дали. На опушку вывалила толпа на лошадях. Зеленая травка враз оказалась вся взрыта копытами, запах мяса пропал, а вместо него в воздухе появилось уже надоевшее амбре лошадей и навоза.

Блин!

Князь спешился и вместе со свитой определился в центральный ярко-красный шатер. Фелию расположили в стоящем справа от него белом, а мне достался левый синий. Гости же устроились кто как мог. Кто в свои шатры, кто на свежем воздухе. Только все выгрузились, как ко мне явились посыльные от князя и позвали за стол.

Не понял, мы сюда жрать приехали, что ли? Я направился к столу, за которым уже сидели Гессен и Фелия. Мы же на охоту собирались! Есть можно было и в замке, там удобнее…

Едва я уселся рядом с невестой, как у стола громко зазвучали какие-то гнусавые трубы. Похоже, это был какой-то важный этап охоты. Важный-то важный, но я на какое-то время стал глухим на левое ухо, когда мне в него со всей дури загудели.

А чтоб тебя! Я разозлился, затыкая ухо пальцем и оборачиваясь в сторону дудельщика. Наткнулся на красную рожу с вытаращенными глазами и неестественно, до треска, раздутыми щеками. Чтоб ты лопнул, придурок, пожелал я ему, пытаясь отодвинуться подальше от ревущей трубы.

Тут я заметил обращенный на меня злорадный взгляд Фелии. Сама она сидела, прикрыв уши ладошками.

Ясно. Значит, все в курсе, что за чем тут следует, один я, деревенщина, первый раз на охоте и получаю по ушам, подумал я, осторожно ковыряя у себя в ухе мизинцем.

Внезапно дудеть перестали, и наступила оглушительная тишина.

Спустя несколько мгновений откуда-то издалека донесся ответный звук труб, потом, через некоторое время, еще – чуть дальше, и еще.

По репликам загомонивших вокруг людей я понял, что это подали сигнал загонщикам начинать движение.

И что, куда они гнать-то собрались? На нас, что ли? Прямо на столы? Если так, то сейчас тут будет весело!

Но я оказался неправ. За столы мы сели, чтобы сказать пару тостов и вмазать по паре раз из кубков. Быстро сделав это, видно, совершенно необходимое для охоты дело, князь подал знак, и сидевшие стали выбираться из-за столов и опять лезть на лошадей.

Дурь какая-то, недоумевал я, карабкаясь на своего коня. Че слезать-то было? Вмазать можно было и на лошади…

Сев на коня, я проехал за князем пару шагов в сторону от опушки и встал, потому что встали все.

Тут подбежали слуги и начали за поводья растаскивать лошадей, выстраивая их в линию, на небольшом расстоянии друг от друга, у вкопанных в землю желтых флажков. Расставив лошадей, слуги остались держать их под уздцы, а сзади появились еще люди, несущие в руках какие-то палки с дугами и колчаны, из которых торчали разноцветные оперения стрел.

Е-мое, арбалеты, изумился я, когда понял, что это такое. И Фелия тоже будет палить?

Я оглянулся по сторонам, пытаясь определить, куда она делась. Невеста обнаружилась справа на взгорочке, в толпе дам.

Ага, охота не женское дело, понял я, увидев эту разноцветную толпу. И правильно! Я вспомнил, как мы ездили с отцом и братьями в Эсферато на охоту на рюкрога. Совсем не для демонес! Вот то была охота так охота! Не то что это несчастье…

– Господин, пожалуйста, возьмите арбалет, – прервал мои воспоминания слуга, протягивая мне оружие снизу.

Вздохнув, я нагнулся в седле и взял арбалет и колчан. В колчане оказались не стрелы, а арбалетные болты с окрашенными деревянными концами.

А зачем мне болты, подумал я, недоуменно вертя колчан в руках. Сзади вон заряжающие вроде выстроились…

Я оглянулся назад. Действительно, за моей лошадью цепочкой стояло пятеро слуг с арбалетами в руках. Три разряженных, видно, чтобы не тянуть струну, и два взведенных, но без болтов.

Ага! Это значит, болты я буду вкладывать сам, понял я. Это, наверное, для того, чтобы слуги случайно не засадили болт в спину благородному. Случаи ведь всякие на охоте бывают! Что ж, предусмотрительно…

Некоторое время ничего не происходило. Я, любопытствуя, немного повертел в руках арбалет, ужаснулся его качеству и, положив его на круп лошади, принялся глазеть по сторонам.

Справа от меня находился князь, тоже с арбалетом на спине лошади. За ним и слева от меня на лошадях сидели незнакомые мне охотники из приглашенных гостей и ждали, когда на них набежит дичь.

Скукотища…

Тут где-то за деревьями заревели трубы. Мои соседи оживились, завертели головами и начали заряжать свои арбалеты.

Пора! Я вытащил из колчана арбалетный болт и начал прикладывать его к арбалету. Запихав его в подходящее место, я пару раз приставил оружие к плечу, дабы прикинуть механику процесса, и снова принялся ждать.

Трубы заревели где-то уже близко, и стал слышен звонкий собачий лай.

На подходе, уразумел я и оказался прав.

Первыми пролетели мимо ряда всадников какие-то дикие птицы. По ним кто-то сгоряча пальнул, но промазал. Затем на линию огня выскочила лиса.

Оп… па! Интересно, она когда-нибудь думала, что станет ежиком, пришла мне в голову мысль, когда я наблюдал, как утыканная стрелами лисичка превращается в катящийся по земле шар. По лисице засадили, наверное, всей линией, и шансов у нее не было никаких. Спустя секунду вслед за лисицей из кустов выскочил перепуганный маленький пятнистый олешек.

– А…а-а! – кровожадно выдохнул строй охотников. Но арбалеты были уже разряжены по лисе. Мимо олешки свистнуло всего лишь пару болтов, и он, сделав несколько высоких прыжков, благополучно проскакал мимо и исчез в кустах справа.

– Арбалеты! Арбалеты давай! Шевелись, твою мать! – понеслось справа и слева. По всей линии заряжальщики торопливо совали в руки охотников взведенные арбалеты и, отчаянно суетясь, натягивали струны разряженных.

Опять где-то уже совсем рядом взревели трубы, и внезапно из леса повалило зверье.

Тут было несколько олешек, здоровый олень с раскидистыми рогами, животина типа лося и всякая мелочь вроде зайцев и лис. Кажется, даже пара волков мелькнула.

Ну, тут охотники уже не зевали и начали валить дичину. Из крупняка никто не добежал до кустов справа. Мелочь вроде какая-то проскочила, а вот здоровякам не повезло.

– Стреляйте, стреляйте же, господин! – Азартный шепот снизу вывел меня из состояния созерцания.

Мой первый заряжающий возбужденно приплясывал возле правого стремени и даже пытался тыкать в меня арбалетом, который держал руках.

А, ну да, впомнил я. Мне же тоже стрелять нужно! Прижав арбалет к плечу и прицелясь, я нажал на спуск.

Пиу… у! Арбалет дернулся у меня в руках, и стрела куда-то свистнула. Куда, я не понял.

– Другой! – сказал я заряжающему, беря у него из рук заряженный арбалет и отдавая свой.

Пару минут я развлекался тем, что палил из арбалета в белый свет как в копеечку. Но это продолжалось недолго, поток живности иссяк, и пулять было уже не в кого.

Все, что ли? Я оглядел поляну с телами убитых животных.

Но это было еще не все. Внезапно слева раздался треск, и из лесу выскочило семейство кабанов – кабан, кабаниха и три или четыре кабанчика. Увидев новую цель, охотники радостно дали залп. Кабанчики, визжа, покатились по земле. Однако на кабана и кабаниху залп не произвел никакого впечатления. Они резко остановились, тормозя всеми четырьмя копытами, дружно развернулись в сторону охотников, пару секунд разглядывали врага своими налитыми кровью глазками, хрюкнули и ринулись мстить.

Две огромные туши, полные ярости, стремительно набирая ход, мчались на линию стрелков, нацеливаясь на левый фланг. Я был на правом.

И хорошо, что на правом, подумал я, услышав вопли ужаса и проклятий, раздавшиеся слева, когда в строй врубились два разгневанных кабана. Что именно там происходило, я не видел из-за моих соседей, перекрывавших обзор, но случилось там явно что-то нехорошее для стрелков.

Ух ты! Во дают! Над головами людей, мешающих увидеть мне место битвы, взлетела задняя часть чьей-то лошади. В верхней точке ее траектории от нее отстыковался всадник и продолжил полет уже в автономе. Вокруг стояли ор и мат. Бежали куда-то слуги с арбалетами и копьями в руках, бестолково метались и ржали лошади. Из леса выскочила свора охотничьих собак и, истерично лая, принялась носиться у всех под ногами. Лошадей это взбудоражило еще больше.

Сихот меня побери! Где я, кто я, и что я тут делаю?

Я наклонился вперед, хватаясь за шею своего внезапно пришедшего в волнение коня, чтобы не свалиться с него. Ор и вопли продолжались несколько минут, затем накал агрессии пошел на убыль.

Завалили, понял я и принялся пихать своего коня пятками в брюхо, пытаясь привести его в чувство. Тут какой-то удачно подвернувшийся слуга ухватил его за повод, и мы вдвоем, общими усилиями в конце концов его угомонили. Я с удовольствием слез с придурочного животного и пошел смотреть, что там произошло. Протолкавшись сквозь народ, я вышел на место побоища. На зеленой траве, среди коричневых комьев взрытой земли, лежали две кабаньи туши, три лошади и пять неподвижных человеческих тел. Еще три лошади бились на земле в безуспешных попытках встать, и кого-то куда-то тащили под громкие стоны. Кишки, кровища, вонища!

– Шы-шы-ы! – присвистнул от увиденного я. А неплохо кабанчики погуляли! Что ж, как говорится, зуб за зуб, глаз за глаз, вполне справедливо.

Этим кровавым событием охота и закончилась. Слуги начали оттаскивать подстреленных животных на разделку, охотники повыдергивали стрелы из трофеев и принялись шумно спорить, чья это добыча. Постепенно толпа спорщиков плавно сместилась к столам, потом за столы, и начался праздник удачной охоты. Подавали жареное мясо, овощи, хлеб и вино. Есть нужно было руками, по-охотничьи. Завтрак остался далеко позади, поэтому с аппетитом у меня проблем не было, и я с удовольствием жевал мясо и хрустел огурцами под хвастливые тосты присутствующих.

– Вас вообще что-то может лишить аппетита? – недовольно прилетело сбоку, оттуда, где сидела Фелия.

– Очень немногие вещи, – неспешно ответил я, вдумчиво прожевав.

– Я вижу, что мертвые и кровь в эти вещи не входят! – возмущенно сказала Фелия. Сама она сидела над своей тарелкой, не притронувшись ни к кусочку.

– А в чем, собственно, дело? – спокойно поинтересовался я, вытирая руки об выданную Милой салфетку.

– В чем дело? На ваших глазах убили людей! А вы тут сидите и едите, как ни в чем не бывало! – возмущенно произнесла невеста.

– Ну и что? – пожал плечами я. – Я же живой! А если у вас от вида мертвецов пропадает аппетит, так это ваши проблемы. Вас же никто не заставлял ходить и смотреть на них, но вы сами туда поперлись, желая острых ощущений. В результате теперь вы не можете есть и почему-то требуете от меня, чтобы я тоже отказался от еды и разделил ваши позывы к рвоте. Знаете, Фелия, я, конечно, понимаю, что у супругов должно быть все пополам, но хочу сказать, что такое поведение с вашей стороны просто эгоистично!

– А… – ошеломленно произнесла Фелия и уставилась на меня расширенными глазами, забыв закрыть рот.

Бе, передразнил я ее про себя.

– Вы хотите сказать, что я пошла туда просто поглазеть? Да как вам такое могло прийти в голову! Я ходила туда, чтобы помочь! Да я… – От возмущения Фелии не хватило воздуху.

– Не знаю, зачем вы туда ходили, – пожал плечами я, – но результат, как говорится, налицо! Теперь вы пытаетесь лишить меня пищи!

– Я? Вас? Пищи? Да боже мой! Съешьте хоть все тут, я вам слова не скажу!

– Премного благодарен! – ответил я и потянул к себе отодвинутую тарелку с мясом.

Фелия еще раз потрясенно оглядела меня и резко отвернулась.

Поговорили, удовлетворенно подумал я, жуя сочный кусочек какой-то дичинки. Похоже, образ толстокожего обжоры мне удался… Вот буду я еще переживать за порешенных кабанами неудачников! Если вы на кого-то охотитесь, то будьте добры быть готовы к тому, что однажды ваши жертвы попробуют убить вас. А если вас убила ваша дичь, то что ж, не на того напали!

М-да… развлечения тут – утомительнейшая ерунда, подвел я итог сегодняшней охоте, почесывая зудящую коленку. Однако нужно снять с себя охотничий костюм, да и пыль с себя смыть не мешало бы…

– Мила, Лора! Как там помыться? – закричал я с кровати.

В дверь заглянула Мила, все еще в костюме пажа, так впечатлившем местное дворянство и невесту. Вид у нее был растерянно испуганный.

– А воды нет… – доложила она, недоуменно разводя руками.

– Что значит нет? – с удивлением спросил я.

– Говорят, гости все вылили, – растерянно пролепетала та. – Нужно ждать…

– И сколько ждать?

– Говорят, часа два…

– Чего? Два часа? Они что там, вообще охренели? – возмутился я. – Я должен два часа сидеть в грязных тряпках, ожидая, пока они нагреют воды? Они что, не знают, сколько у них гостей? О чем они там вообще думают?

– Говорят, что все потратили, – нервно сплетая пальцы, сказала Мила, – осталось только для госпожи Фелии…

– Фелии? А для меня? Фелии, значит, есть, а мне нет! Фелии… Хм… у-у-у как интересно! – задумчиво протянул я, – Фелии, значит… А ну-ка, зови Лору, берите принадлежности для помывки и пошли! Покажешь, где тебе это сказали! – скомандовал я Миле.