Текст книги "Чёрная Луна"
Автор книги: Андрей Ливадный
Жанр: Космическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Желательно, чтобы он оказался сиротой.
Поразмыслив над перечисленными в уме пунктами, Джедиан немного поостыл. Найти подходящего кандидата будет трудно. Очень трудно, хотя вокруг живут тысячи сирот мужского пола и нужного телосложения… но не физические данные в конце концов являлись решающими для того, что задумал Ланге.
Он очень хорошо понимал, какой стресс обрушится на подопытного… В свое время он пробовал реабилитировать душевнобольных и преступников, имплантируя им чужую память, но своя собственная при этом никогда не уничтожалась до конца, и очень быстро наступало катастрофическое раздвоение личности и сознания с самыми неблаговидными последствиями для окружающих и самих подопытных.
Только в одном случае ему удалось справиться с проблемой. Тем уникальным человеком был, как ни странно, свежий труп преступника, казненного за многочисленные зверские убийства. В его случае предсмертный шок оказался так сильно закреплен в сознании, что после реанимации вторая, вживленная личность не выступила на первый план, а осталась в тени, постепенно проявляя себя. Только этот эксперимент оказался успешен, но метод «лечения расстрелом», как окрестил его Воронцов, казался столь жесток и бесчеловечен, что адмирал, который в то время был занят построением Конфедерации, запретил своему племяннику упоминать о данном опыте даже в узких кругах.
Значит… ему нужен труп!
– Анри, – он поднял взгляд на ученого, который ровным счетом ничего не понимал во внезапных переменах настроения своего босса. – Скажи, Анри, где больше всего сильных, здоровых, устойчивых к стрессам, волевых личностей?
– В армии, сэр, – не задумываясь, ответил Бейкер.
– Правильно! – Джедиан прихлопнул рукой собственное колено. – В армии… А ведь я знаю… знаю, где много нужных нам людей… У которых нет родственников, которым уже давно все равно… которых никто не будет искать и чью память очень легко заместить экспериментальной информацией!
– Где, сэр?! – оторопело переспросил молодой ученый, до которого медленно начала доходить суть идеи Джедиана Ланге.
– На кладбищах кораблей! Там, где в космосе плавают обломки битв Галактических войн. Знаешь, сколько прекрасно сохранившихся трупов, мгновенно замороженных вакуумом, плавает в пространстве меж обломков боевых крейсеров?!
– Нет, сэр… – признался Бейкер.
– Очень плохо! Свою историю надо знать, Анри. Боюсь, что тебе придется слетать на одно из таких кладбищ и самому посмотреть, есть ли там хорошие крепкие парни, умершие мгновенной смертью, которых ты возьмешься реанимировать на современном оборудовании. Понял?
– Да, сэр… – упавшим голосом ответил Бейкер.
– Вот и хорошо. Я распоряжусь о корабле, а ты тем временем подумай, каким оборудованием он должен быть укомплектован. И не забывай – в любом эксперименте нужно идти до конца.
Анри, потрясенный и сбитый с толку, смог только кивнуть.
Глава 3
В двенадцати световых годах от системы Рори… на траверзе планеты Дабог.
Крейсер Конфедерации солнц приближался к расположенному за пределами системы Дабога кладбищу кораблей.
– Как вас зовут, лейтенант? – Анри Бейкер стоял подле обзорного экрана и смотрел на тысячи серых точек, что кружили в пространстве, изредка поблескивая в лучах прожекторов стальными гранями.
– Нельсон, сэр, – ответил офицер, не отрывая взгляда от бесформенных обломков, что дрейфовали во мраке космоса.
Около века назад здесь произошла одна из космических битв между флотом Земного Альянса и конвоем отступающих из системы Дабога транспортных судов, уносящих на своем борту беженцев.
О трагической судьбе конвоя Q-5 знали многие. Из блокады удалось вырваться лишь малому крейсеру «Игла», на котором начинал свою службу генерал Дорохов. Именно он сумел вывести поврежденный корабль из-под удара земных эскадр, совершив гиперпространственный переход по координатам планеты Кьюиг.
Анри внутренне содрогнулся, наблюдая, как укрупняются обломки, и вот уже не поле бесформенных глыб металла сверкает в лучах мощных прожекторов, а весь космос вокруг вспыхивает и гаснет, вспыхивает и гаснет…
Несмотря на циничное замечание Джедиана Ланге, Анри знал собственную историю.
Глядя на обломки, меж которых плавал различный мусор и мертвые тела, Анри содрогался, но не подозревал, что именно отсюда начнется его падение…
Сейчас мысли молодого ученого оказались заняты совсем иным.
Он думал о том, как горстка людей на утлых кораблях, предназначенных в лучшем случае для каботажных внутрисистемных рейсов, приняла удар могучего флота прародины.
Глядя на тысячи обломков, медленно и трагично плывущих в космосе, образуя бескрайнее поле, Анри с ужасом понимал, что у этих людей не было ни единого шанса остаться в живых.
Мысли Анри прервал лейтенант Нельсон, что стоял рядом и молча наблюдал, как корабль входит в поле исковерканных обломков, раздвигая их своими силовыми щитами.
– Взгляните, сэр, – привлек он внимание Бейкера, указав на одну из изуродованных взрывами глыб, которая казалась больше других в несколько раз и сохранила очертания космического корабля. – Это флагман конвоя, пассажирский корабль «Европа». Я читал о нем в книгах… – Голос лейтенанта внезапно дрогнул. – Он вез беженцев с Дабога…
Анри кивнул, не находя слов для ответа. Об истории Дабога знали все. Этот мир мог соперничать с Элио и Кьюигом по уровню своего развития, но, по злой иронии судьбы, именно он стал первым пунктом, около которого спустя четыреста лет забвения появились корабли Земли.
Как и другие колонии, Дабог отказался признать себя сателлитом Земли.
«Да и чего ради? – вдруг гневно подумал Анри, чувствуя, как в нем просыпаются дремавшие доселе чувства. – Земля ничем не помогла колониям, она просто вышвырнула часть своего населения в дальний космос, через только открытую и совершенно неизученную гиперсферу, и, как следствие, подавляющее большинство колониальных транспортов просто кануло в никуда, а тем немногим, кому удалось в конце концов отыскать кислородные планеты и разгрузиться, пришлось самостоятельно бороться за жизнь!..»
Такова была правда.
На страницах учебников она выглядела весьма интересно. И только теперь, глядя на эти обломки, меж которых в вакууме плавал различный мусор вперемешку с человеческими телами, Анри сумел почувствовать, осознать небольшую часть той безмерной трагедии целых поколений, что крылась за сухим изложением фактов.
Он испытал сопричастность, и от этого ему вдруг стало плохо.
– Вы хотели что-то сказать, лейтенант? – переспросил он, заставив себя отвернуться, не смотреть…
Нельсон оторвал взгляд от экрана и серьезно взглянул на Анри.
– Я думаю, что нам стоит причалить к «Европе». Там наверняка вы найдете искомое.
В голосе лейтенанта прозвучал плохо скрытый вызов. До офицера не доходило, как можно так кощунственно вторгаться в трагический покой этого места.
– Да, лейтенант, – согласился Бейкер. И, секунду помедлив, добавил: – Мне самому не очень нравится затея мистера Джедиана Ланге… Но поверьте, Нельсон, я столь же подневолен, как и вы. Так что давайте не будем осуждать друг друга, а просто сделаем как можно быстрее предстоящую работу и уберемся из этого жуткого места.
– Хорошо, сэр. – Взгляд лейтенанта стал чуть менее жестким. – Я иду в рубку, отдам необходимые приказы.
– Я буду готов, как только причалите, – пообещал Анри, вновь поворачиваясь к экрану. – Мои люди уже экипированы и ждут.
* * *
Поначалу в планы Анри Бейкера не входило личное присутствие при высадках поисковых групп на территорию кладбища кораблей. Стартуя из системы Стеллара на специально подготовленном крейсере флота, он не придавал особого значения этому полету, хотя задание – отыскать среди обломков космической битвы пригодное для реанимации тело – само по себе оказалось весьма необычным. Анри, уже второй год работавший под началом Джедиана, успел привыкнуть к причудам своего босса.
До последнего времени для молодого ученого не имело значения, к каким последствиям приводят его опыты. Главное, он занимался наукой, в то время как многие его бывшие сокурсники разгружали транспортные корабли на космодромах Форта Стеллар или же в лучшем случае занимали операторские кресла на каких-нибудь роботизированных производствах.
Анри очень дорожил самой возможностью вести научные изыскания. Мир, в котором он жил, оказался на поверку достаточно жесток и бескомпромиссен, молодой ученый понимал это ничуть не хуже других и потому просто занимался любимой работой, радуясь, что такой человек, как Джедиан Ланге, обратил на него внимание и, более того, сделал начальником секретной лаборатории.
Так он мыслил еще вчера, но сейчас, стоя у шлюза десантного модуля в тяжелом и неудобном скафандре высшей защиты, снабженном псевдомускулами и эзоскелетом, Анри вдруг подумал, что что-то в его жизни пошло не так. Восторг от новых научных открытий почему-то начал перерождаться в смутную тревогу. Что-то неосознанное ворочалось в его груди. И впервые он почувствовал это именно здесь, в самом центре кладбища кораблей.
Война сама по себе являлась чудовищным извращением человеческих взаимоотношений, но разве о ней задумываешься до тех пор, пока небо над твоей головой не закроет зловещая тень орбитального бомбардировщика?
Конечно же, нет.
Локальные конфликты между отдельными планетами и мелкими союзами возникали и сейчас. Анри, как и любой нормальный человек, регулярно смотрел сводки галактических новостей. И только вчера, впервые побывав на кладбище кораблей, он начал осознавать, что на самом деле значит каждая такая сводка, которую раньше слушал вполуха: «На планете такой-то в результате атаки пиратского флота полностью разрушено пять населенных пунктов… Жертвы… Прерваны коммуникации связи и энергоснабжения… Нападавшие… В неизвестном направлении…»
«Мы требуем вывода космических сил из нашего сектора, в противном случае население оставляет за собой право самим изгнать незаконно вторгшиеся формирования Конфедерации солнц…»
Убийства, террористические акты, продажные правительства, каперские флоты… Трагедии… Переломанные судьбы…
За это ли погибали молодые парни, чьи тела плавали вокруг, замороженные космическим холодом?
Почему о них забыли? Куда покатится тот мир, что оставил их плавать в вакууме, как последних бездомных бродяг? Неужели у людей нет ни памяти, ни совести, ничего?! Только день сегодняшний, сиюминутные радости и обиды? А прошлое? Будущее? Преемственность поколений?
Такие мысли, хоть и вносили смуту в душу Бейкера, но, тем не менее, не мешали ему заниматься делом, ради которого он прибыл. Возмущаться черствостью и цинизмом современников он мог в душе, но на деле все обстояло несколько иначе. Анри продолжал свой кощунственный рейд. Среди тех, кто когда-то спас его, кто прямым или косвенным образом способствовал тому, что он родился, вырос, получил образование и работу, среди этих людей он искал подходящее тело, но не затем, чтобы, оживив его, склонить голову перед солдатом, отдавшим жизнь за день сегодняшний. Нет. Он собирался по указке Джедиана Ланге зомбировать его, лишить памяти, превратить в подопытного кролика.
С одной стороны, все это выглядело ужасно, жестоко и бесчеловечно, а с другой – что он мог поделать? Возмутиться против подобных опытов?
Единственное, чего добился бы этим молодой ученый, так это депортации в нижние уровни Форта Стеллар, туда, где располагались казематы тюрьмы.
Анри внезапно понял, что дверь в большой мир захлопнулась за ним в тот самый момент, как он впервые переступил порог секретной лаборатории номер один.
Этого нельзя было изменить. С существующим положением вещей оставалось только смириться.
И он мирился как мог, уповая на то, что память о посещении кладбища погибшего флота вскоре притупится, сотрется и вернутся те спокойные, рабочие будни, что приносили ему столько радости творчества.
Анри ошибался. Только не хотел признаваться самому себе, что он сделал в жизни доходную, но в корне неверную ставку. У него была совесть, и она, как ни странно, мучила его…
В этот памятный день, после трехчасового лазания меж уродливых обломков, он впервые почти до беспамятства напился в обществе не менее подавленного и сумеречного лейтенанта Нельсона…
…К исходу третьих суток, что поисковая группа Бейкера провела средь обломков космических кораблей, ими было осмотрено около двух сотен мертвых тел. В основном это оказались члены экипажей грузовых кораблей, в которых даже элементарных скафандров хватало далеко не на всех.
Картины агонии уже не резали душу, люди тупели среди парящих в невесомости трупов, их восприятие становилось туманным и безразличным.
Бейкер браковал одно за другим десятки осмотренных тел. Все они, как правило, умерли в результате мгновенной декомпрессии, и кровь от взорвавшихся легких ледяными сгустками парила тут же, вокруг искаженных предсмертной судорогой лиц.
Было, конечно, несколько человек, кто подходил под требования Джедиана, но они не устраивали Бейкера. Он не хотел экспериментировать над солдатами колоний, надеясь отыскать подходящую кандидатуру из числа погибших со стороны Земного Альянса. Анри наивно полагал, что так его будет меньше мучить совесть.
Тщетные мечты.
Земной Альянс обладал в ту пору самой совершенной техникой, и экипировка космических пехотинцев, что составляли основную ударную силу флота, была для своей эпохи попросту превосходной.
Одной из отличительных черт систем жизнеобеспечения боевых скафандров Альянса являлся так называемый «контроль боеспособности». По сути, это был встроенный реанимационный аппарат, который способен выжать из заключенного в защитную оболочку солдата всю его жизнь до последней капли. Стоило бойцу потерять сознание, как включалась соответственная аппаратура, которая стимулировала организм, впрыскивая в кровь соответствующие дозы препаратов.
Да, Анри видел их. Иссушенные тела с глубоко впавшими глазницами в целехоньких скафандрах. Бойцов, погибших от физического истощения, под многократным воздействием стимуляторов .
Ему казалось, он просто сойдет с ума и никогда уже не покинет это страшное место. Отсюда не должно было быть возврата…
Ворочаясь без сна на узкой и жесткой откидной койке боевого крейсера, он вновь и вновь переживал увиденный кошмар…
Нет… Больше не было сил выносить все это, парить среди трупов и чувствовать себя последним ублюдком, оскверняющим могилы, а потом исправно напиваться до полнейшего отупения. Но и тогда, в горячечном, тяжелом полузабытьи сна, они не отпускали его, фантомы парили в порожденном алкоголем и постоянным стрессом бреду, и не было от них ни спасения, ни противоядия…
В конце концов, измучившись, Анри пришел к неизбежному выводу: нужно брать то, что есть, и улетать как можно скорее и как можно дальше.
Таким образом, он остановил свой выбор на одном теле, который поисковая группа под руководством Нельсона обнаружила среди обломков «Европы» еще в первый день их пребывания на кладбище кораблей.
Вернее, тел было три, но одно из них принадлежало молодой женщине, другое – роботу-андроиду неимоверно древней модели, и они, конечно, не могли расцениваться как кандидатуры, подходящие под требование Джедиана Ланге, но Бейкер не мог отделить от них интересующего его мужчину – все трое оказались намертво впаяны в единую глыбу мутного льда. Очевидно, что в момент гибели «Европы» они находились в помещении гидропоники, где в специальных емкостях жили простейшие организмы, снабжающие корабль чистым воздухом и протеиновой массой.
В момент разгерметизации отсеков гидропонический бак лопнул и масса воды низверглась на этих троих, мгновенно превратившись в лед, как только космический холод ворвался в помещение.
Бейкер не сомневался, что мужчину и женщину можно оживить, их легкие не тронул декомпрессионный взрыв, они попросту мгновенно умерли от переохлаждения.
Глыбу льда, содержащую три тела, осторожно отрезали от покореженных переборок и поместили в специальный отсек с отрицательной температурой.
Теперь крейсер мог наконец покинуть кладбище кораблей, но Анри, как ни старался, так и не сумел разделить радость лейтенанта Нельсона.
Он чувствовал, что все еще только начинается и главный ужас ждет его впереди, в стерильных стенах секретной лаборатории номер один. То, что искомое тело оказалось впаяно в лед, как и тела инопланетных гуманоидов, играло на руку задуманному Джедианом эксперименту, но Бейкеру такое совпадение казалось еще и символичным… Временами, думая о том, что предстоит ему совершить, Анри охватывал какой-то полумистический ужас.
Он почти не спал, много пил, только это не помогало, и, в конце концов, измучившись, он начал принимать столько снотворного, что обратный путь до Стеллара полностью выпал из его сознания.
Часть 2.
ДВЕ СУДЬБЫ
Глава 4.
Секретная лаборатория. Форт Стеллар. Неделю спустя
Джедиан Ланге обошел вокруг глыбы мутного льда, внутри которой смутно очерчивались контуры трех человеческих фигур.
– Один из них андроид, да?
Анри Бейкер кивнул. Он сидел за пультом управления. Глыбу льда поддерживали специальные захваты. Все было подготовлено наспех, и лед уже начал таять, отчего тишину лаборатории нарушал звонкий звук капели, а на полу сверкали лужи талой воды.
– Реанимировать будем обоих, – внезапно приказал Джедиан, закончив свой обход. – Ты готов, Анри?
Ученый кивнул, стараясь не выдать предательской дрожи в голосе:
– Да, сэр…
Джедиан еще немного постоял, глядя в мутные глубины наполненного хлорофиллом пресноводного льда.
– Пока просто произведи реанимацию. Память не трогай, этим займемся позже. Мне нужны стабильные жизненные показатели у обоих.
– Сканирование нейросетей? – осведомился Анри.
– Молодец, соображаешь… – похвалил его Джедиан. – Да, я хочу иметь записи их мыслей. Иногда, чтобы манипулировать людьми, очень полезно знать их прошлое, – жутковато усмехнулся он.
– А как быть с андроидом, сэр?
– Поступай как знаешь… – отмахнулся Ланге. – Можешь выкинуть на свалку, а можешь сделать из него слугу. Как хочешь, Анри. Говорят, эти древние модели снабжались псевдоинтеллектом и были трогательно привязаны к своим хозяевам… – Он обернулся: – Как ты думаешь, кому из них принадлежит робот?
– Не знаю… – пожал плечами Бейкер.
– Ладно, работай. – Джедиан повернулся и пошел к выходу из лаборатории. – Держи меня в курсе, Анри, и, если что-то понадобится или возникнут сложности, связывайся с моим секретарем немедленно. Я велю установить на твои вызовы приоритет.
– Хорошо, сэр. Я буду стараться.
Дверь лаборатории тяжко поползла в сторону.
Джедиан вышел, и Анри остался один на один с тремя телами.
* * *
Сознание плыло в черной, болезненной дымке небытия…
Он не ощущал ничего – ни тела, ни одежды, ни каких-то там звуков…
Гробовая тишина и мрак обволакивали его, как саван.
Память Дениса цепко держалась за последний фрагмент жизни. Им был жесткий удар, от которого вдруг начали сминаться переборки корабля, будто они были изготовлены из фольги… потом над головой что-то лопнуло с хрустальным звоном, и на него внезапно обрушилась мутная, дурно пахнущая масса из расколовшегося гидропонического бака…
Холод… Вот то чувство, которое являлось его последним осознанным ощущением.
Дикий, пробирающий до самого сердца холод.
Он даже не успел испугаться.
И вот холод ушел. Ушло вообще все, кроме собственного сознания, которое, лишившись тела, бессмысленно дрейфовало по черным волнам памяти.
Я мертв…
Эта мысль не требовала ни пояснений, ни доказательств.
Отрешенность от мира… Отчужденность… Жизнь после смерти? Возможно ли это?
Денис попытался вспомнить что-то еще, уйти слабым усилием воли от бесконечного, волнообразного скольжения в никуда, и внезапно ему это удалось.
Из окружающего мрака вдруг начало прорисовываться женское лицо. Оно было смутным, зыбким, но знакомым…
Кто она?
Этого Денис не знал. Вместо имени из черноты вдруг начал всплывать радужный мыльный пузырь.
Вот он доплыл до смутных черт женского лица и внезапно лопнул, разлетевшись яркими брызгами воспоминаний…
Черная пелена расступилась, прорисовывая контуры ходовой рубки «Европы»…
* * *
– Сэр, пеленг правого борта, дистанция – триста тысяч километров! Множественные сигналы. Построение в виде атакующего конуса. Это корабли Альянса!
Командир «Европы» капитан Огюст Дюбуа мрачно посмотрел на данные радарного отсека.
– Это флот Альянса… – спустя несколько секунд, прищурясь, заключил он.
– Сэр, еще один пеленг! – доложил оператор радарного отсека. – Тридцать сигналов, построение – ромб. Малотоннажные суда.
– Это наши, – Дюбуа остановился напротив тактической компьютерной карты, что проецировалась на прозрачную стену, делившую надвое ходовую рубку «Европы». – Господа… – Он повернулся к офицерам, что молчаливой группой собрались у операторских кресел в ожидании его команд. – Господа… – немного тише повторил он, и его голос хрипло прозвучал в наступившей тишине. – Дабог пал, и теперь между ударным флотом Земли и обитаемыми системами стоим только мы да вот эта горстка наспех переоборудованных грузовых кораблей.
Он помолчал, поочередно переводя взгляд с одного лица на другое.
– У нас на борту беженцы. «Европа» не боевой крейсер, а грузопассажирский корабль, но, тем не менее… – Огюст остановился, и его голова слегка качнулась на фоне бледной россыпи звезд. – Тем не менее, я буду иметь честь атаковать неприятельский флот!
По рядам офицеров пробежал легкий вздох. Дюбуа ждал, но никаких возражений не последовало. Лишь смертельная бледность выползла на многие лица.
– На карту брошены не только наши жизни… – продолжил он, сам покрывшись пунцовыми пятнами румянца. – Жизнь многих миллионов людей на десятках планет висит сейчас на волоске. Если ударный флот прорвется к Элио, то колонии падут… Это уже предрешено. Эскадра Воронцова не успеет прикрыть планету. Это должны сделать мы. Задержать их. Дать Воронцову шанс совершить прыжок из системы Рори на элианские орбиты.
Слова, тяжелые, емкие, словно свинцовые, срывались с губ капитана.
Он предлагал им выбрать между неминуемой смертью и позором.
Никто не захотел выбирать.
– Хорошо… – Дюбуа вновь остановился. – В нашем распоряжении меньше часа. Приказываю всем офицерам спуститься на пассажирские палубы. Беженцы должны покинуть «Европу» на спасательных кораблях. Здесь останутся лишь те, кто решит сражаться вместе с нами. У меня все…
Капитан внезапно отвернулся, словно не мог больше смотреть в лица тех, кого только что обрек на смерть.
* * *
Впервые он увидел ее в оранжерее.
Изящное, почти невесомое существо шло по аллее меж искусно закамуфлированных гидропонных баков, чьи тяжелые, громоздкие конструкции прятались за ширмой живых изгородей.
Встреча произошла не случайно.
Капитан Дюбуа приказал эвакуировать всех гражданских, что летели на борту «Европы»… Вражеский флот приближался, его уже можно было разглядеть в бинокулярах оптических умножителей, и несчастные, что бежали с Дабога с последним стартующим кораблем, не роптали. Они прекрасно понимали, какая участь ждет «Европу», и со слезами на глазах, молча занимали свои места в спасательных шлюпках.
Когда от борта «Европы» отвалила предпоследняя из них, Денис, как старший по званию, еще раз проверил все палубы и отсеки через компьютерную сеть.
Тут и обнаружился этот сигнал. Кто-то остался в оранжерее, сознательно или по неведению отказавшись покинуть обреченный корабль, хотя по сети интеркома каждые пять минут передавалось предупреждение всем пассажирам.
Выругавшись, он секунду помедлил, решая, как поступить дальше.
– Капитан! – произнес он, вызвав на связь ходовую рубку.
– Да? Дюбуа слушает.
– Капитан, это Велехов. У меня остался сигнал на десятой палубе. Кто-то бродит по оранжерее!
– Проклятье… Денис, это плохо. Самая незащищенная часть корабля. После первого же попадания там будет вакуум!
– Я знаю. Они близко?
– Сорок тысяч. Рукой подать, но ты еще успеешь. Давай пулей туда, и сразу же на боевой пост. У тебя третий блистер, ты понял?
– Так точно! – ответил Денис. – Что делать с пассажирами?
– Не знаю! – откровенно взорвался командир. – Запихни в какой-нибудь отсек. Не до тебя, Велехов, извини. Думай сам, не маленький!
– Хорошо… – мрачно ответил он, отжав клавишу.
Самый короткий путь до оранжереи вел через систему технических коридоров «Европы».
У Дениса не было времени, чтобы надеть скафандр. Он открыл межпалубный люк и спрыгнул в красноватый сумрак запутанных инженерных коммуникаций.
Через пять минут он уже был на месте.
Со стороны разыгравшаяся спустя несколько секунд немая сцена наверняка выглядела до крайности глупо: офицер межзвездного космического лайнера застыл, повернув голову и не закончив начатое движение, а поразившая его девушка даже не заметила произведенного эффекта. Она шла по аллее меж секций гидропоники, рассеянно глядя себе под ноги, а вслед за ней тащился довольно прилично сохранившийся робот-андроид, каких уже давно не выпускали ни на одной из цивилизованных планет.
До лейтенанта Велехова, в груди которого уже начал закипать гнев, долетел обрывок произнесенной им фразы:
– Дарья Дмитриевна… – Робот говорил немного гнусавым, но, в общем-то, достаточно сносно отмодулированным голосом. – Вам следует надеть что-нибудь потеплее! Мои сенсоры фиксируют сквозняк. Это опасно для вашего здоровья!
– Не брюзжи, Хьюго! – не поворачивая головы, попросила она. – Здесь нет никаких сквозняков. Лучше почитай мне что-нибудь вслух.
– Что именно, мисс? – вежливо осведомился андроид, прибавляя шаг, чтобы оказаться вровень с хозяйкой.
– Ну хотя бы Стивена Рауфа. Ты переписал его последний роман?
– Одну секунду, Дарья Дмитриевна… – Андроид, который носил человеческое имя, непринужденным жестом подставил спутнице свой локоть, и девушка взяла его под руку. Явно, они путешествовали вместе уже не первый день. – Соединение с библиотечным процессором… – меланхолично прокомментировал он, чуть наклонив голову… – Загрузка данных…
Пока он говорил, девушка смотрела куда-то в туманную даль оранжереи. Легкий ветерок, на который только что сетовал андроид, являлся обычным током воздуха от скрытых вентиляционных отверстий системы регенерации. Его слабого, эфемерного дуновения едва хватало на то, чтобы лениво шевелить складки ее платья, созданного из дымчатой полупрозрачной ткани.
Словно время отхлынуло назад. Не было вражеского флота, и призрак близкой смерти не стоял за спиной, уродуя лицо нервной ухмылкой.
…В ботаническом саду на далеком Кьюиге играл оркестр.
Он шел между матерью и отцом, держа их за руки, а ветер играл складками ее воздушного платья…
Денис непроизвольно встряхнул головой, пытаясь отрешиться от мимолетного наваждения, но, несмотря на справедливый гнев и всю ирреальность, неуместность ситуации, он не смог отвести глаз от ее платья, которое на глазах меняло свою фактуру и, словно издеваясь над застывшим у люка офицером, то на доли секунды очерчивало смутный контур ее хрупкой фигуры, то тут же, будто стыдясь озорства, темнело, принимая обычный вид цивилизованной одежды…
…В этот самый момент динамики интеркома, которых хватало в любом отсеке корабля, в очередной раз прорычали свое предупреждение:
Внимание! Всем гражданским лицам на борту «Европы»! Срочно проследовать на палубу номер два для экстренной эвакуации. У вас осталось сорок секунд до старта последней спасательной шлюпки! Повторяю. Пассажирский корабль «Европа» находится под атакой вражеского флота! Всем гражданским лицам немедленно проследовать…»
Нет… Это казалось колдовством, мгновенной слепотой, как запаздывание светофильтров при повороте истребителя «на солнце»…
Андроид и девушка будто не слышали предупреждения.
В ней присутствовало что-то совершенно особенное: то, как она наклоняла голову, касаясь прядкой волос покатого плеча дройда, ее походка, низкий грудной голос, тонко очерченный подбородок, задумчивые глаза… то, как она улыбалась, не разжимая губ… и еще множество едва уловимых деталей совершенно внезапно трансформировались в подсознании Дениса в некий носимый в душе много лет образ… заставив молодого, но достаточного опытного и самоуверенного офицера застыть на пороге межпалубного люка.
Или это близкая смерть сыграла над ним свою последнюю жестокую шутку?
…Люк закрылся под собственным весом, отчетливо чавкнув пневматическим уплотнителем.
Денис вздрогнул, оторвав взгляд от пленившей его разум фигуры…
«Наваждение какое-то…» – не без злости на самого себя подумал он, отведя рукой загораживающую проход ветвь кустарника, что был высажен перед баками гидропоники.
Проклиная все на свете, он бросился, ломая декоративные кусты, туда, где молодая женщина шла, доверчиво опираясь на согнутую в локте руку человекоподобной машины.
– …Фридрих Конски, мелкий чиновник министерства культуры планеты Элио, частенько злоупотреблял своим служебным положением, чтобы первым посмотреть новый фильм «психологического ужаса», что поступал на сервер его учреждения для…
Голос робота четко раздавался в тиши оранжереи. За прозрачным куполом из бронепластика уже невооруженным глазом были видны навигационные огни атакующей армады, а тут, посреди искусственного мирка зелени, андроид, которого звали Хьюго, декламировал своей спутнице начальные строки последнего триллера Стивена Рауфа – популярного несколько лет назад писателя, романы которого содержались в бортовой библиотеке «Европы», курсировавшей до войны по маршруту Дабог – Стеллар – Кьюиг.
– Эй! – отчаянно и зло крикнул Денис. – Вы что, с ума сошли?!
Девушка вздрогнула, остановилась и начала поворачиваться на его голос.
В ее глазах таилось тщательно скрываемое безумие.
В этот момент что-то оглушительно ударило в борт «Европы», слабые переборки застонали, сминаясь от удара, и конвульсивная волна разрушений прокатилась по кораблю, в который угодил ракетный залп атакующего флота.
Над головой Дениса раздался мелодичный, хрустальный звон, и внезапно сверху на пол оранжереи обрушилась масса вонючей зеленоватой жидкости…
Последним его чувством был ледяной холод…
* * *
– …Хорошо, Анри, я вижу. Это стойкое травматическое воспоминание. Оно блокирует остальные участки мозга. Но это ничего. Все терпимо. Введи ему успокоительное, смотри, как взбесились графики …
Голос долетал до сознания Дениса сквозь плотную завесу тьмы…
Он хотел закричать, но не смог.
Его сознание меркло, как робкое пламя свечи на ветру.
– …Очень удачно, что ты захватил их всех. Теперь, когда мы знаем, как прочно ее образ закреплен в сознании Велехова, им будет совсем нетрудно манипулировать с помощью этой самой женщины… – Голос удалялся, становился тише, призрачнее …
Потом тьма окончательно поглотила его.
* * *
В отличие от Велехова, о существовании которого она даже не подозревала, Даша приходила в себя долго, мучительно и с полным осознанием собственной материальности.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
