Текст книги "Марионеточная"

Горничная

Последний день месяца, неотвратимо надвигался дедлайн, а роман не написан еще даже до середины. Марина корпела над книгой вот уже второй год, но работа так и не перевалила даже за экватор. Издатель будет не доволен нарушением сроков в очередной раз. Если не удастся сдать книгу вовремя у него может лопнуть терпение.

Провал. Её писательская карьера закончится даже не начавшись. Вновь придется ваять никому не нужные рецензии на чужое творчество для мерзких газетенок, чтобы хоть что-нибудь заработать.

Вадим не поймет. Он опять будет смеяться. В отличии от нее у него с бизнесом все идет в гору.

– Где же найти вдохновение? – сокрушенно причитает молодая женщина сидя в одной из городских библиотек.

Склонившись над своими записями, она сидит так уже битый час думая, что ручка ее укусит. Есть хочется страшно, Марина понимает, что сегодня она не заработала даже на кусок хлеба. Не говоря уже про масло и чай. М-да, бутерброд ей такими темпами светит не скоро.

От скуки женщина попусту начинает болтать под столом ногами и у нее спадает туфля. Наклонившись под стол, она возвращает обувь на место и усевшись обратно, вновь устремляет свой взор на корявые записи как вдруг её глаз цепляется за брошенную на стол как будто случайно листовку.

– Дак вот же оно! – громко вскрикнув, отмахнувшись от шиканья библиотекаря, Марина берет в руки флаер с надписью: – «Гостиница Последний приют! Мы обеспечиваем вдохновение»!

***

Вадиму не очень понравился спонтанный отпуск жены. У него на носу были серьезные переговоры по закупке большой партии автомобильных покрышек. Его сервис шел в гору, кто-бы что не говорил, но иногда и глуповатые блогеры могут дать дельный совет. Сами бизнесами не владеют, зато советы раздают регулярно. У меня нет ключа, но есть кое-что гораздо лучше – рисунок ключа.

На самом деле Вадиму крупно повезло, хоть он в этом и не признается. И чтобы скрыть свою удачу и обрести еще большую уверенность он будет издеваться над менее успешной женой.

Гостиница, в которую погнала их всей семьей его дрожащая супруга имела среди жителей города нехорошую славу. Многие утверждали, что в ней пропадают туристы, другие говорят, что рядом с домом видели призраков. Однако, полиция дабы развеять все слухи и пресечь наговоры несколько раз осматривала дом. Лазили в вентиляцию, дырявили стены, но так ничего и не нашли.

Единственным постоянным жителем гостиницы была Людмила Фон Штейн. Она унаследовала хибару от отца и была вынуждена продолжать семейный бизнес. Людмила не только владела домом и землей под ним, но еще была в нем и за портье, и за горничную. Так как местных уговорить работать в ней было практически невозможно. Со временем рабочая роба приросла к женщине, о её титулах и регалиях многие позабыли. Называя только по образу ремесла – Горничной.

Остановив «минивэн» на лужайке перед гостиницей Вадим все еще продолжая дуться занялся разбором багажа. А Марина, взяв под руку сына торопливо направилась к главному входу. Хоть с виду гостиница и была не очень, но оказавшись внутри Марина очень удивилась современной отделке. Все было сделано по ею вкусу и куда бы не упал взгляд, женщине нравилось. Не успела она подойти к стойке как горничная была уже тут как тут.

– Добро пожаловать в «Последний приют»! Мы очень ценим своих гостей! Желаете заказать у нас семейный люкс?

– Я не думаю, что это нам по карману, – ответила Марина пытаясь достать документы из сумки.

– Все расчеты потом. Сперва отдых – таковы правила. Мне кажется я вас знаю, вы автор книг?

– Да… я… Марина Тюльпанова, – чувствуя, что краснеет представилась женщина и наконец справившись с сумкой положила на стойку документы.

– Да, да, писательница, Эдгарша По сраная – с сумками в руках проворчал появившийся у нее за спиной Вадим. – Не помнит, когда ручку в руки брала? Поди забыла уже где блокнот в телефоне находится.

– Ну что? Пробили нам номер? А то я немного устал, – мужчина, громко пыхтя, кивнул на тяжелые чемоданы.

Посмотрев на подошедшего к стойке хряка горничная слегка скривилась. Она терпеть не могла грязь и ненавидела грязнуль. Тех, кто чихает, не прикрываясь рукой разбрызгивая сопли и слюни в разные стороны. А если и прикрываются затем начинают повсюду размазывать свои зеленые выделения на края столов, занавески и скатерти, оставляя заразу после себя на каждом шагу.

– Да, да, конечно, комната 17Е, третий этаж, ужин уже ждет вас в номере, – протянув Марине ключ и документы горничная продолжая улыбаться добавила. – Ходить можете где угодно, но только не в южном крыле.

– А что в южном крыле? – не отрывая взгляд от телефона в руках, подал голос Виталик.

– У нас там небольшой ремонт, так, ничего страшного, но можно и заблудиться, – черные как сажа глаза горничной на секунду задержались на ребенке, её коварная улыбка не сулила новоприбывшим постояльцам ничего, кроме беды.

***

Проснувшись, как обычно раньше родителей, Виталик очень захотел пить. Наверняка, его одолела жажда из-за съеденной вчера рыбы. Вообще мальчик не хотел её есть, просто не мог остановится. Последний кусочек как назло оказался с косточкой и теперь она, встав поперек горла не давала Виталику даже глотнуть без боли.

Поднявшись с постели он в пижаме бредет в соседнюю комнату, где томленные долгой поездкой родители дрыхнут без задних ног. В их номере нет не грамма воды, потому парнишке придется спускаться в столовую. Только бы вот знать еще где она.

Сонный ребенок, тихонько открыв дверь номера выскакивает в коридор и на цыпочках начинает движение. Думая о треклятой старухе, Виталик боясь попасться на глаза горничной, сворачивает не туда, и в одной из комнат слышит тихий плачь и приглушенную музыку.

Повинуясь зову музыки, мальчик входит в полутемную, пыльную комнату. В ней нет ничего кроме большого стола в середине на котором стоит огромный кукольный домик, напоминающий с виду гостиницу.

Заинтересовавшись находкой Виталик входит в пыльную комнату без двери. Его как магнитом тянет к себе кукольный домик и склонившись над ним мальчик заглядывает внутрь. Внутреннее убранство кукольного домишки очень похоже на «Последний приют» в миниатюре.

Виталик видит две фигурки, лежащие в мягкой, белой постели, как две капли похожие на родителей. Проводит пытливым взглядом по коридору пока не находит себя самого. Крошечная фигурка в мятой пижаме стоит рядом со столиком, а прямо за ней еще одна высокая в черном костюме.

– Я же вам говорила не болтаться в южном крыле! – заорала горничная и схватив своими костлявыми пальцами мальчика за ухо потащила прочь из комнаты. – У нас здесь ремонт!

Чувствуя, как ногти горничной крепко ухватившись вонзаются в ухо Виталик, кричит от боли, пытается вырваться, бьет женщину ногой, но промахивается. А горничная хихикая подводит его к большой дыре в стене и толкает в спину. Провалившись куда-то в застенки, упав в гуще пыли, мальчик оказывается рядом с большим вентилятором.

– Фу, что за вонища здесь богомерзкая? Пацан, поди набздел со страху, – хихикнув себе под нос горничная включила вытяжку. – Береги себя, бздун!

В следующую секунду за спиной у Виталика заработал огромный вентилятор. Большие, металлические лезвия зашуршали у него за спиной разгоняясь, всасывая, и перемалывая всё, что в них попадало. Почувствовав адскую боль в ноге после падения, мальчик пытается что есть сил сопротивляться потоку. Схватившись руками за гнилые доски в полу, он подтягивается, стараясь выбраться наверх. Ему до жути страшно, он кричит, зовет маму и плачет.

Но что бы он не делал вентилятор неумолимо тянул его к себе, его острые как бритва отточенные до блеска лопасти ухватились за край штанины уже не отпускали. Когда ноги мальчика угодили между лезвий, первым делом с негромким хрустом от них отсекли ступни, одетые в маленькие тапочки. Затем пришел черед лодыжек, ахиллов и мышц. На этом слабые ручонки Виталика и вовсе остановились. Ребенка перемалывало в стене, за которой мирно спали его родители.

***

Проснувшись спозаранку Вадим, словив утренний стояк, первым делом решает пристроить его к жене и заняться с ней делом. Но, как и днём ранее получает отказ.

– Виталю разбудим, – шепчет Марина отодвигаясь.

– Да он крепко спит, мы тихо.

– Нет, я сказала, – отрезала жена. – Подожди до вечера, а сейчас мне нужно ещё отдохнуть.

– Ей нужно отдохнуть, а мне не нужно? – ворчит про себя Вадим, скидывая одеяло и поднимаясь с постели – Хрен с тобой, обойдусь.

Решив взять всё в свои руки он, негромко шаркая ногами направляется в ванную. Убедившись, что дверь закрыта на щеколду мужчина открывает кран в раковине, спускает штаны и принимается за дело.

Закончив, Вадим спускает ещё одного не рождённого ребёнка в унитаз, смывает в нём воду и принимается умываться.

В принципе, для него это было обычное, хмурое утро если конечно не брать во внимание, что он вовсе не дома.

Спустившись в столовую Вадим берёт себе самую большую тарелку и кладёт в неё всё, что попадётся ему под руку. Прелесть шведского стола в отсутствии подносов, жрать можно всё что захочется, однако придётся побегать с тарелками.

А Вадим был не из тех, кто любит много двигаться. Он садится за одним из ближайших столиков, достаёт телефон и на полную громкость включает видео-блог одного «успешного» предпринимателя. Динамик телефона орёт на всю столовую пока Вадим спокойно наслаждается завтраком.

Увлёкшись обжорством, он не замечает, как к нему со спины подходит горничная и склонившись над столом начинает собирать пустые тарелки. Слегка вздрогнув, Вадим переводит взгляд с телефона на выпирающее декольте горничной. При первой встрече нагруженный сумками под пристальным взором жены он не обратил внимания до чего красива оказывается эта женщина.

– Не желаете ли после завтрака принять ванну? У нас огромный выбор дополнительных услуг. Думаю, вы не откажетесь от ручного массажа? – лукаво подмигнув мужчине, произносит горничная. – Наши постояльцы от него в полном восторге. Ещё никто не жаловался. Спускайтесь в подвал, я всё приготовлю.

Заметив вошедшую Марину горничная с улыбкой пожелала ей доброго утра, и поспешно понесла грязные тарелки в мойку.

Глядя краем глаза на не спешно удаляющийся зад горничной Вадим вновь поворачивается к своему телефону только сейчас заметив, что блогер закончил свой утренний эфир.

Марина кладёт яичницу с беконом на тарелку и присаживается рядом с мужем.

– Ты не видел Витальку?

– Неа, – продолжая громко чавкать, отвечает Вадим.

Его мысли уже полностью заняты перспективой ручного массажа. Мозг сейчас думает не о том согласиться или отказаться, а лишь о том, сколько это будет ему стоить. Не задерет ли красотка цену? Вадим бы конечно, предпочёл, чтобы она задрала кое-что другое.

– Вадь, ты слышишь меня? – голос жены доносится до него как из глухого подвала. – Я хочу найти Витальку и прогуляться с ним по территории после завтрака.

– Делайте что хотите, это ваш отпуск, – Вадим поднимется со своего места кладёт в карман телефон и быстро выходит из столовой.

– Я тоже буду делать, что захочу, – добавляет он уже про себя.

***

Спустившись на лифте в подвал Вадим не торопливо заходит в бассейн. Перед его взором предстает весьма солидное, современное убранство в виде огромного бассейна с пятью дорожками, несколькими ваннами и джакузи, двумя разделенными душевыми, со шкафчиками для одежды, встроенными в стены фенами «Valera» и конечно же сауна.

Скинув одежду Вадим выходит к бассейну делает пару заплывов и руки его тут же начинают уставать. Он мельком вспоминает былые годы, свою школьную команду по плаванию. Былые успехи, когда их никто не мог победить. Школьные трофеи так и остались в школе. Много воды утекло с тех пор, он перестал заниматься в зале и стал больше есть.

Спустя десять минут в бассейне с подносом шампанского появляется горничная. Она скидывает одежду и предстает перед гостем в угольно-чёрном бикини.

– Не хотите выпить немного перед массажем? – спрашивает женщина, улыбаясь, он кивает и выбирается из бассейна.

– Ваша ванна вон там, – Она указывает на тёмно-красный джакузи в самом дальнем углу зала. – Располагайтесь, а я включу воду.

Он ложится в ванну ощущая острые запахи хлорки, как только вода начинает набираться. Вадим чувствует, как его как расслабляется его тело. Он не чувствует рук и ног, но ничего не может с этим поделать. Они словно одеревенели. Парализующий анестетик вместе с шампанским уже начинал действовать.

– Вода хлорированная? – спрашивает он первое что приходит в голову.

– В пределах нормы, – отвечает горничная и усевшись на край за его спиной, прижимается грудью и опустив руки в воду начинает массаж – Расслабьтесь, вам понравится. Ещё никто не жаловался.

– В этой стране не хватит хлорки чтобы вымыть из тебя всю пакость, – скривившись от отвращения, думает про себя горничная.

Спустя еще пару секунд она хватает своими когтистыми лапами шею Вадима и тянет на дно. Мужчина даже не сопротивляется. Последнее, что он видит перед собой, истинное, сухое, сморщенное лицо старой служанки.

***

Марину горничная, как не странно, находит на первом этаже в библиотеке. Очевидно, на ее вдохновение никоим образом не повлияло внешнее убранство гостиницы. И захотев копнуть поглубже женщина взялась листать многотомные талмуды с историей города и его жителей.

– Хотите я расскажу вам немного об этом доме? – горничная появляется у нее за спиной будто из воздуха.

– Да, почему бы и нет, – отвлекаясь от книги, и совсем не предвидя беды, спокойно отвечает Марина.

– Дело все в том, что он построен на костях и крови наших предков. Он вечен и делает вечным хранителя. Почти пятьдесят лет назад мы приехали в этот дом к моему отцу также, как и вы, всей семьёй. Но выбор гостиницы почему-то пал на меня.

– Поддавшись соблазну вечной жизни я согласилась. Замок чудес открылся передо мной. Новая, дивная, вечная жизнь. Молодость и красота, но за очень большую оплату. Гостиница продлевает жизнь своему хранителю, но постоянно жаждет крови. Этому неуёмному организму каждый раз нужно всё больше и больше.

– Что вы несете? Вы не в себе?

– Не в себе? – повторила горничная, грустным взглядом глядя в огонь в горящем камине. – Мне приходится заманивать людей, иногда по одиночке, иногда целыми семьями. Они приезжали сюда себе на погибель. О, да! Я не в себе.

– Но с твоей семьёй всё иначе. Ты заменишь меня. Я устала и больше так жить не могу.

– Вы чокнутая! – выкрикнула Марина, вскакивая из кресла. – Я забираю мужа и сына, и мы немедленно уезжаем отсюда!

В ответ горничная лишь мерзко захихикала. В проблесках огня Марина краем глаза уловила вдруг её истинное лицо. Обшарканный, сморщенный лик злобной старухи. Искусительница и убийца стояла сейчас перед ней насмехаясь. Старая, усталая ведьма, продавшая душу за мыльный пузырь. Предлагающая и Марине сейчас сделать с собой тоже самое.

– Твой муж подонок. Твой сын идиот. Но ты. Достаточно умна и красива чтобы продолжить мои труды. Ты искала вдохновения? Дак вот же оно прямо перед тобой. Вечная жизнь – вечные кошмарные истории. Я видела будущее. Гостиница показала его мне. Ты будешь писать. Станешь известной и сюда будут приезжать толпы, только чтобы посмотреть на тебя. Гостиница вырастет до не бывалых высот и вскоре ты откроешь другие. А затем еще и еще, паучья сеть разрастётся.

Повернувшись спиной к огню горничная сделав пару шагов плавно остановилась перед Мариной. Её черный взгляд пронизывал женщину насквозь, завлекая в темную бездну, окутывая, заманивая и захватывая.

– Не сопротивляйся, – шепчет она. – Больно будет только секунду.

– Не подходи ко мне! Убирайся тварь!

Нащупав правой рукой на столе за своей спиной ножницы Марина с размаху вонзила их в плечо горничной и оттолкнув в сторону кинулась к двери. Зарычав, скорее от злости нежели от боли горничная погналась следом.

Выскочив на лужайку, женщина устремилась к машине. Для неё всё было как в кошмарном сне. Тропа перед ней увеличивалась, а машина всё уменьшалась. Поднявшийся ветер дул ей в лицо, а ветви ближайших деревьев выбрасываясь перед ней, пытались схватить.

Не только гостиница, сама земля под ней давным-давно пропитавшись кровью и болью людской обрела свою сущность и отпускать никого явно не собиралась.

Корни путались у неё под ногами, ямы возникали на каждом шагу. Едва Марина достигла машины земля под ней разверзлась и минивэн повалился в пролом.

Настигнув беглянку горничная с диким криком схватила Марину за волосы и повалив на траву накинулась сверху. Из раны в её плече вместо крови лилась блестящая чёрная масса. Брызги которой летели Марине в лицо.

– Пей! – радостно хихикая, кричит горничная. – Пей до дна тебе говорят!

Сделав глоток чёрной пакости, женщина подавилась и закашлявшись отвернулась. Но когтистые пальцы горничной сдавили ей голову, вновь повернув под струю.

Бежать было не куда, ведьма всё сильнее нависала на ней. Захлебываясь черной дрянью Марина вдруг увидела рукоять ножниц прямо перед собой. Ухватившись за них, женщина дёрнула и выдернув лезвие из плеча ведьмы замахнулась опять. Хлесткий удар пришелся в левый глаз горничной. Та взвизгнув ослабила хватку, а Марина замахнулась ещё и пробив второй, сбросила ведьму в расщелину.

Поглотив ведьму, трещина схлопнулась, ожившие деревья вернулись на место, а ветер разогнав тучи тихой сапой поплелся к горам. С трудом поднявшись на ноги всё ещё сжимая своё оружие в руке Марина поворачивается к гостинице. Её глаза изменили цвет, сделавшись угольно-черными, начавшие седеть волосы вновь обрели цвет, а на помолодевшем лице появилась лукавая улыбка.

Подняв голову, она увидела в одном из окон верхнего этажа улыбающихся мужа и сына. Гостиница, заприметив кого-то однажды, ещё никогда его не отдавала.

Утопец
(Или ледяная красотка со дна колодца)

В нашем селе Мокренькое, что рядом с Уральским Хребтом расположено жил дурачек местный Сенька Рагульский. Любил этот чудик байки в пивнушке травить, да так лихо рассказывал, что ему не верил никто.

В один из весенних, но ещё холодных вечеров он заявился с бодуна в таверну и начал вещать во всеуслышание.

– Представляете братцы, решил я давеча помыться, а вода в проклятущих трубах ещё с зимы не оттаяла. Только недавно сугробы кругом лежали до самого леса, а щас глядишь через недельку побежит моча с пригорков и река зановя из берегов выскочит.

– Ты от темы то не отклоняйся! – кричит ему сидящий в дальнем углу забулдыга.

– Да вот я и рассказываю! – заорал ему в ответ Рагулька. – Пошел с вёдрами до колодца, что через два дома от моего. Похож на деревянный ящик с квадрат шириной и крышкой накрытый. Будто похоронить кто-то воду удумал. Посмеиваясь я крышку ту сбросил и схватив висевшую снаружи ржавую цепь потянул на себя шланг с маленьким краном. Бока той деревянной коробки замёрзли и кран, собака такая, раз за разом ударяясь о лёд упирался. А вода мутнющая, не видно не чёрта, ни крана, ни шланга. От нечего делать пришлось сунуть руку в самую гущу тёмной воды. На ощупь кран выдергивать. Сунул я свою старикову ладонь в дырень по самый локоть. Чувствую, будто что-то меня с той стороны ухватило и тащит вниз, в аккурат между досками ящика прямо в прорубь. Страшно мне стало так, шо чуть не обделался. Тяну руку назад, попутно другой дергая цепь с краном, а меня всё глубже затягивает. Гляжу, а среди мутной воды глазища таращатся жёлтые. Утопленница, аль русалка разобрать было трудно. Заорав диким матом, я чудом выдернул руку и повалившись в снег тотчас поднялся на ноги. Гляжу в эту мутную пакость, глазенок жёлтых уж след простыл, да и мыться мне в миг расхотелось.

– Это мы чуем старик! – смеясь гаркнул трактирщик, и пьяненькая толпа ответила дружным смехом.

– Почитай пропащая ты душа Рагулька! Покойника видел, а это ить не к добру! – Все собравшиеся согласно кивнули. – Запереться тебе надо дома и не шагу из него до следующей зимы!

Сенька спьяну не понял, шутит над ним сборище деревенское, или правду глаголет. Посмеялись над местным шутом в пивнушке, да и позабыли про приключения его у злосчастного колодца.

Только вот Рагулька ничего не забыл и как наказывали неделю из дому не показывал носу. Держался до последнего пока запасы воды во всём доме не кончились. Тогда и побрёл он вновь ночью к колодцу с вёдрами. Пить старику хотелось страшно, уж два дня не капли в пересохшую глотку не попадало.

Сенька пытался с полчаса вытащить ржавый кран со дна, но его как будто кто-то держал с той стороны. Старик матерится, орал и дёргал ржавую цепь пока она не обломилась. Ругаясь на чем свет старик и плюнув на всё меры предосторожности, он полез черпать ледяную, грязную воду руками. А когда ему это показалось мало полез мордой в колодец и едва опустил свою лысеющую кочерыжку как из воды его вдруг прихватили за загривок.

Старик хватался за края руками, цеплялся, барахтался, хлебая ртом и носом холодную воду. А когда почувствовал, что слабеет и начинает тонуть перестал сопротивляться.

Ледяная красотка со дна колодца затащив к себе старика припала к его потрескавшимся губам заключая в объятия. Ещё один бедолага пополнил длинные ряды утопцев.