Текст книги "Победить любой ценой!"

Линиэль сидел на сторне, со злорадной ухмылкой глядя то на разрушаемую деревню, то на явно уставшего мага, то на меня.

Я же поглядел на Зарину: лицо ее не выражало особой радости, но не было и гневным или печальным – оно было сосредоточенным и серьезным.

Наконец, камлания колдуна прекратились, прекратился и чудовищный град, туча над деревней, уничтоженной пламенем и льдом, наконец, рассеялась буквально на глазах. Через минуту только дым над развалинами поселения орков напоминал, что здесь случилось меньше десяти минут назад.

– Вперед! – заорал Линиэль, картинно указывая вытащенным мечом на деревню.

Наш отряд, и два фланговых, ринулись в сторону руин. Мы скакали меньше двадцати минут, когда в нос мне шибанула непередаваемая смесь из запаха горелого мяса и древесины.

Сторны и плетущиеся позади трумы прошлепали лапами по неглубокому, на удивление прозрачному ручью, и мы въехали за разваленный градинами частокол деревни.

Некогда чистые улицы, сейчас, представляли собой труднопроходимую грязевую ловушку из сажи и земли, кругом валялись обломки заборов и строений, таяли гигантские обломки льда.

Дымились дома, где-то относительно целые, где-то уничтоженные напрочь, в лужах валялись погибшие орки и их дети.

Я шел среди этого хаоса и вспоминал, как тогда, уже давно, в прошлой жизни, тоже шел по похожему поселку Восточной Нарсии, «зачищенному» нарсами: также по улицам валялись убитые дети, старики и взрослые; девушка в разорванной одежде висела в самодельной петле на сосне – по ее ногам струились змейки засохшей крови; с немногих уцелевших домов были сняты железные крыши и кованые ворота…

Я отвернулся – не было сил глядеть на все это… Внезапно, рядом со мной раздался короткий свист, словно пролетела пуля, и тупой удар, я оглянулся – выпучив глаза, пуская изо рта кровавые слюни и держась руками за копье, глубоко вонзившееся в грудь, со сторна медленно сползал Зонн.

– Твою мать! – заорал я, передвигаясь поближе к Зарине и ее охране. – Засада!

Впрочем, телохранители Зарины среагировали практически мгновенно: в одно из разбитых окон ударили луки и полетели копья – через мгновение из провала выпал орк, больше похожий на огромного ежа, то того он был нашпигован стрелами и пиками.

Мы отправились дальше, но, вдруг, раздался странный звук: нечто похожее на пыхтение старого паровоза, так знакомое мне по черно-белым фильмам, и тяжелый топот. Телохранители королевы взяли ее, меня и Линиэля в кольцо и ощетинились луками и пиками.

Из-за ближайшего, самого высокого в поселении, здания, внезапно, вышло что-то. Существо было… немаленьким, оно было заковано в тяжелую, темную броню, вместо рук у него было нечто вроде пулемета Гатлинга.

Тварь испускала из-за спины клубы черного дыма и белоснежного пара, и тяжело шагала в своих, железных сапогах, по грязи.

– Е-мое! – в голосе Линиэля, неожиданно я почувствовал страх. – Это же орочий паробот!

Паробот, тем временем, остановился напротив нас, и я смог рассмотреть красноватые глазки и полоску зеленой кожи, под массивным шлемом.

Внезапно, орк, в своем, хм, экзоскелете на паровой тяге, взревел, и стволы пулеметов на концах его рук, пришли в движение.

Одним быстрым прыжком я очутился возле Зарины, и сорвал ее хрупкое тело со сторна, вдавив в землю и навалившись сверху.

Раздался свист раскручиваемых стволов, и нас накрыл кровавый ад! Пули неслись у меня над головой, вырывая куски плоти у не успевших пригнуться эльфов, калеча и убивая трумов и сторнов.

Но, вот рукотворная преисподняя, сперва, умерила свой пыл, а затем смолкла вовсе.

Я приподнялся на локтях, и огляделся: кругом валялись изрубленные и истерзанные останки остроухих, ездовых и вьючных животных.

Паробот стоял на том же месте, и изнутри неслась грязная ругань и странные постукивания. Я поднялся, мельком отметив, что Зарина жива и пытается шевелиться.

Из паробота заметили меня, и ругань и металлический лязг усилились: видать что-то разладилось в механизме, и орк пытался починить свой экзоскелет, причем делая это совершенно в словатской манере.

Я вытащил меч из ножен, и быстро, не отрывая взгляда от пыхтящего паробота, пошел к нему.

– Мать твою, да заводись, ты! – взревел орк, чувствуя свой скорый конец.

У него ничего не получилось – паробот так и не завелся, а я просто ткнул мечом в смотровую щель экзоскелета, окрасив клинок багровым, и упокоив чудище навеки.

Вокруг стали собираться остроухие, с восхищением глядя на меня. Подошла Зарина, в грязном, измятом костюме, но живая и счастливая, откуда-то вынырнул целый и невредимый Линиэль.

Подошли еще солдаты, уже и с фланговых отрядов – они вели за собой скованных цепью орков: детей, мужчин, женщин. Те, в отличие от остроухих, понуро молчали, лишь изредка, орк-мужчина или орчиха, кидали на нас злобные, полные ненависти взгляды.

Гомон царил невероятный, все хотели поздравить меня со спасением королевы и победой над пароботом – ведь мало кому удавалось завалить такое бронированное страшилище. Впрочем, мне нужна была благодарность только одной, и я ее получил…

Зарина, подойдя ко мне, взяла меня за руки, и высоко подняла мои ладони к Лорре – это был знак высочайшей признательности со стороны остроухих. Весь отряд встретил его с ликованием, лишь по лицу Линиэля пробежала язвительная, тут же исчезнувшая, кривая улыбка.

Всего наш отряд потерял одного мага, двенадцать солдат, из которых восемь были личными телохранителями Зарины и несколько трумов да сторнов – небольшая плата за пленение нескольких десятков зеленокожих аборигенов…

Мы развернулись, и пошли прочь из разоренного поселения, оставив паробот, с трупом внутри, пыхтеть, выпуская дым и пар, на одной из улиц.

Я ехал рядом с Зариной, и сердце мое сжималось от страха того, что мог ее потерять сегодня, и от гнева на орков, хотя, в глубине души я понимал, что не прав, и что, что-то здесь… неправильно.

Внезапно я почувствовал на себе чей-то взгляд, взгляд полный презрения и отвращения. Оглянувшись назад я увидел Линиэля, что-то говорившего статному, смуглому эльфу с офицерскими нашивками. Тот взглянул мне в глаза, и ощерился, плотоядно ощерился, нагло улыбаясь мне, и совершенно не скрывая своих чувств.

Линиэль, увидев, что я смотрю на них, тотчас отстранился от офицера, легко улыбнулся и поклонился мне. Я отвернулся, и снова поехал рядом с королевой, которая недоуменно взглянула на меня.

Да, врагов здесь я начал наживать с каждым днем, пусть и не без помощи местных…

Глава 3

До Зарруда мы добрались аж с двумя ночевками – сказывалось то, что пленным оркам приходилось идти на своих двоих. Зеленокожие показали себя довольно выносливыми ребятами: они безропотно шли вперед, гремя своими оковами, и не жалуясь, а вечером, поужинав сухим мясом, выдаваемым им походным интендантом, и запив его водой, о чем-то тихо переговаривались, сбившись в небольшие кучки.

Речь орков была чрезвычайно похожа на речь остроухих, лишь иногда проскальзывали незнакомые слова, да зачастую, зеленокожие неправильно применяли падежи.

В целом же, на удивление, орки произвели на меня скорее благоприятное впечатление: весь негатив от их вида в тюрьме, и гнев на них, растворились словно дым, особенно, когда я увидел, как взрослые орчихи, подкармливают, отрывая от себя еду, детей, чьи родители были убиты при налете…

Кстати, женщины-орки, или орчихи, как их здесь называют, представляют собой нечто похожее на наших, земных культуристок, или, скорее, накачанных «фитоняшек», только с зеленой кожей, острыми ушами и небольшими клычками, торчащими из ртов.

Орчихи не лишены привлекательности, а их волосы – рыжего или черного цвета, поистине великолепны. Обладая высоким ростом, статной фигурой, широкими бедрами и большой, крепкой грудью, с водопадом волос, льющихся за спину, они вполне могли бы понравиться и мне, если бы я не полюбил Зарину.

Одежду орки носят довольно незамысловатую: дети бегают голые по пояс, одетые лишь в меховые шорты да кожаные сапоги; мужики их, кроме всего прочего, носят крепкую, кожаную кирасу, да украшения в виде витиеватого медальона, ну а орчихи, и старые и молодые, – вдобавок ко всему, носят и лифчик из кожи трумов, который, впрочем, только подчеркивает привлекательность их фигур. Да-да, я не оговорился – даже пожилые женщины среди орков сохраняют долю былой красоты, а особей с лишним весом я не видел от слова совсем.

Но, я отвлекся…

В Зарруд наш отряд вернулся лишь на третьи сутки, после разгрома деревни. Остроухие – крестьяне, рабочие и воины, встречая наш отряд, дружно приветствовали нас, посылая проклятия и кидая камни в колонну орков, шагающих посередине.

Те угрюмо молчали, лишь иногда взрыкивая от ярости и боли, когда камень попадал в чувствительное место.

Я ехал рядом с королевой, как почетный гость, спасший ее от неминуемой гибели. Кстати, Зарина так и не пригласила меня в свой шатер на ночевках, хотя надежда на это у меня и была…

Тем не менее, девушка была мила, она улыбалась мне, и, иногда, чуть дольше, чем следовало бы, задерживала ладонь в моей руке.

Мы въехали в Зарруд, после того, как Линиэль переговорил со стражей у ворот. Тяжелые створки распахнулись и мы, освещаемые уже не севшей за горизонт Лоррой, а зажженными факелами, попали, наконец, на мощеную площадь столицы.

Там наш отряд разделился: орков увели в нижние этажи замка, в тюрьму, ну, а мы, уставшие, но довольные, отправились отсыпаться…