Текст книги "Стальной Легион. Война"

Едва только информацию о найденных выживших из десанта передали наверх, в штаб, как к ним отправился какой-то там генерал, руководящий операцией – чтобы встретить героев, которых все уже считали погибшими, поздравить их с чудесным воскрешением и лично осмотреть остатки комплекса. На генерала и его поздравления было наплевать: Элана больше волновала гибель сотен человек, погибших ни за что – если комплекс не был настолько важен, как им сказали перед началом высадки и его можно было уничтожить с орбиты, то почему не сделали этого сразу?! Для чего было бросать на гибель столько народу!? Ладно, он, допустим, мог закрыть глаза на потери черных и уголовников, и даже смириться с этим, но ведь погибло множество солдат, не относящихся к ним!

От подобных раздумий и понимания того, что они действительно просто мясо и отношение к ним соответствующее, закипали злость и ярость, хотелось рвать и метать. Эти все генералы, адмиралы, министры, годами сидя в своих резных кабинетах на высоких должностях, плетя интриги и заговоры, мало что сделали для народа, стараясь урвать кусок побольше для себя любимого. И вот сейчас, когда их же – ИХ! – цивилизация находится в опасности, которую несет флот вторжения, они, вместо того, чтобы забыть все распри и обиды, объединиться с соседями и дать агрессору достойный отпор, дружно перебегают на его сторону, надеясь после победы сумеют отхватить кусок побольше!

Да, сейчас Элан и все эти солдаты, что рядом с ним, тоже воюют на стороне Синдиката, но все они оказались в его рядах по каким-либо причинам. По крайней мере, никто из них, в отличие от этих генералов, не пришел к пиратам добровольцем! Да, можно постараться найти кучу причин для их оправдания, но стоит ли? Их можно считать предателями, но как таковые, они ими не являются. Белу Элану с самого начала не нравилась вся эта история и его участие в ней, а теперь он в глубине души был уверен, что совершил самую крупную ошибку в своей жизни…

Навстречу генералу, чинно идущего в их сторону в сопровождении пары командиров пониже должностью, он не поднялся. Как, впрочем, и остальные бойцы, выжившие в этой мясорубке.

– Поздравляю, вы выполнили задачу! – торжественно проговорил генерал, критично осмотрев Элана, но благоразумно решив промолчать об этом, и пожал ему руку. Конечно, весь в кровавых брызгах, с ног до головы покрытый пылью, форма местами порвана… такой вид не нравится никому из высоких чинов, должностей и званий. – И остались живы, что радует. С такими героями, как вы, мы обязательно победим!

– Комплекс уничтожен, генерал, мы не сумели его взять… – возразил Бел. Почему-то вид холеных рук генерала донельзя его раздражал и даже бесил, из-за этого клокочущая злость где-то внутри него, с трудом сдерживаемая, рвалась наружу. – Погибло почти два батальона и несколько кораблей…

– Не принимайте близко к сердцу… – отмахнулся генерал, не обратив внимания на неуставное обращение к нему. Достал из кармана мундира небольшой носовой платочек, принялся тщательно протирать руку, которой только что касался Элана. – Комплекс… мы не сильно пострадаем, если производств, находящихся в наших руках, будет немного меньше, другое дело, что и у противника их стало меньше! А по поводу потерь: это всего лишь черные да всякая шваль, готовая на все ради денег! Просто мясо, которое списали в потери еще за несколько дней до начала операции… Не стоит переживать из-за их гибели! Уже через несколько дней будет сформирован новый штурмовой полк, так что готовьтесь командовать батальоном! Вы выросли из командира роты…

Бел вполуха слушал генерала, не отводя взгляд от его руки, которую он тщательно протирал, словно, прикоснувшись к нему, испачкался в чем-то, что невозможно отмыть. Злость, что скрывалась в нем, почти вырвалась наружу, превратившись в клокочущую ярость… желваки заиграли на его скулах… стиснулись челюсти до скрипа зубов…

… – и сделайте правильный вывод: после выявления и уничтожения этих установок я наверняка получу повышение, а мне нужны будут люди, которым можно доверять… – продолжал говорить генерал, оттирая невидимую грязь с руки. Наконец он закончил, бросил платок на землю и поднял взгляд на подчиненного: – И приведите себя в порядок. Вы себя видели со стороны?!

– Так все эти жертвы были только ради более высокой должности, мразь!? – на Элана, как и в той, прошлой жизни, когда он был командиром батальона имперских штурмовиков, накатила ледяная волна злости и ярости, сдерживать которые было попросту невозможно. – Вид наш не нравится?! А ты попробуй, мразь штабная, сам пройти все то, через что прошли мы! Списал, значит, нас заранее?! А мы вот выжили! Да ты…

– Ты как разговариваешь!? – повысил голос генерал, повернулся к сопровождающим офицерам: – Арестовать! Всех арестовать! Они…

Он не договорил – сильный удар свалил его с ног. На землю, покрытую пылью, грязью и щедро политую кровью… И без разницы, кому она принадлежала – черным, красным, наемникам и преступникам, они все, в первую очередь, были людьми… Дернувшиеся было вперед офицеры замерли, увидев перед своими лицами дула автоматов и плазменных винтовок – это бойцы, слышавшие весь разговор с генералом, поступили так, как посчитали нужным…

– Это что, бунт?! – перешел на визг генерал, так и не решивший подняться на ноги. – Да я вас всех сгною за это! Вы завтра же, нет, сегодня же будете казнены, я вам это…

Он снова не договорил – тяжелый ботинок штурмовика врезался ему в лицо, разбивая губы и сминая нос. Фонтан крови ударил из генерала, заливая его мундир, холеные руки, щедро поливая грязную землю, на которой он барахтался…

Пришло осознание того, что они только что сделали… Весь десяток бойцов, уцелев в недавней бойне, за секунду подписали себе смертный приговор! За то, что они сейчас натворили – нанесение повреждений генералу вкупе с его оскорблением, угрожали ему и сопровождавшим его офицерам оружием, да и еще несколько пунктов, которые обязательно припишут, их прилюдно казнят, в назидание всем остальным.

Решение пришло само – не оставалось ничего другого, как следовать начатому – снова их судьба была в их руках. Несколько минут, чтобы связать офицеров и прислонить их к стволу дерева, чудом уцелевшего на обочине и рывок до катера. Генерала пришлось едва ли не на руках тащить за собой: возможно, он был шансом на спасение – будут ли уничтожать судно с командиром на борту? Полет до корабля-носителя… короткая стычка с несколькими солдатами, охранявшими, вернее, делающими вид, что охраняют шлюзы, «пересадка» на офицерский транспорт – генерал, сопя и сверкая глазами, все же ввел коды доступа. Кроме этого судна, захватили еще и пару истребителей: нужно же кому-то сопровождать «командира», и иметь возможность оказать сопротивление при необходимости?

Спустя полтора десятка минут после прибытия с поверхности планеты, офицерский скоростной катер в сопровождении двух истребителей – среди наемников были и пилоты – покинул корабль-носитель, каждую секунду ожидая поднятия тревоги и открытия огня по ним. Но, видимо, несение службы было поставлено крайне плохо: несмотря на несанкционированный отлет офицерского транспорта, никто тревогу так и не поднимал. Или, зная мерзкий характер генерала, решили не связываться с ним, чтобы не накликать на себя неприятности. Генерала постарались привести в более-менее нормальный вид: на борту нашлось сразу несколько пачек носовых платков, одну из них бросили ему, чтобы он оттерся от крови.

Тревогу подняли, когда они отдалились от корабля на пару сотен километров: либо нашли оглушенных солдат, либо поняли, что генерал направляется куда-то не туда. Почти сразу с этим в их сторону рванул почти полный десяток боевых машин. Но орудия пока не стреляли, и это радовало: возможно, на станции сначала хотели разобраться, куда это вдруг рванул генерал, либо хотели заставить судно вернуться на базу. Истребители сопровождали их в течение нескольких минут, держась на отдалении: они, конечно, не смогли бы за это время догнать офицерское судно, но расстояние сократили бы значительно.

– Приказываю не стрелять! Повторяю, огонь не открывать! – твердил генерал по установленному каналу связи со штабом на корабле-носителе.

Его пришлось задействовать: слишком уж подозрительно вели себя преследователи, а так был шанс, что они не станут бить по немалому чину в их компании. Едва только поняв, что требуется помощь, генерал попытался выторговать себе какие-то условия или привилегии, Элан не особо вслушивался в его слова. Объяснив едва ли не в двух словах, что, если по кораблю начнут стрелять, так как они, несмотря на скорость, все еще в зоне досягаемости орудий, то конец придет всем сразу. Если же генерал сделает так, что огонь открыт не будет, то, достигнув точки, до которой корабельные орудия дотянуться не смогут, его отпустят: на судне имеется спасательная капсула, которой он сможет воспользоваться. Объяснив вышедшему на связь офицеру произошедшее с ним, генерал потребовал вернуть по-прежнему сопровождавшие их на отдалении истребители на носитель. И заодно приготовить скоростной катер для его эвакуации – бултыхаться в открытом космосе долгое время в тесной капсуле ему не хотелось. Отдав приказы, генерал повернулся к Элану, чье лидерство приняли все остальные. Принялись ждать – не верилось, что все закончится так просто и так легко. Но… истребители вернулись на корабль, их судно практически достигло отметки, за которой орудия корабля уже не могли их достать. Генерала отвели в спасательный отсек и уложили в капсулу: Бел привык держать свои слова, к тому же, они и сами не знали, куда направятся, не таскать же того с собой повсюду?

– Фиксирую залп! – заорал кто-то из подчиненных, взявшийся за управление угнанным судном, едва только отстрелили капсулу с генералом. Но зачем стрелять? Ведь находящиеся на носителе офицеры не могли не понимать, что в любом случае заденут капсулу! – Внимание, максимальное ускорение!

Резкая перегрузка навалилась на людей, вдавливая в пол, в кресла – катер на максимальном ускорении рвался вперед, пытаясь выйти из-под удара корабельных орудий. И это им почти удалось – почти потому, что орудия били не прицельно, а по площади. Их зацепило близким разрывом – катер несколько раз швырнуло из стороны в сторону, опустевший отсек с аварийными капсулами смяло, перекорежило, но автоматика успела заблокировать его прежде, чем через брешь в обшивке вышло много воздуха. Серьезных травм удалось избежать… дрейфующий неподалеку истребитель, пилот которого не отвечал на вызовы, вдруг выровнялся, покачал крыльями и пристроился рядом с катером. Второй истребитель, попав едва ли не в эпицентр взрывов и, не успев ни среагировать на залп, ни выйти из-под удара, перестал существовать… Как, впрочем, и капсула с генералом. И Элан представлял, что огонь по ним, практически вышедшим из зоны поражения, был открыт не просто так – для этого можно было использовать орудия намного ранее, когда еще можно было бить прицельнее…

Погони за ними не было. По крайней мере, приборы не фиксировали присутствия никаких кораблей поблизости. Скорее всего, удар нанесли больше по генералу, нежели по ним – его противникам представилась отличная возможность освободить должность, чтобы посадить на нее своего, к тому же ответственность за его убийство целиком и полностью лежала на взбунтовавшихся штурмовиках-ренегатах…

Спустя сутки после их бегства с планеты, а затем и с корабля-носителя, они все еще продолжали путь. Не имея никакой конечной точки назначения, просто уходили подальше, насколько это было позволял сделать поврежденный катер. Точное местоположение становить не удалось – система навигации получив повреждения, вышла из строя, и теперь о том, где они находятся, беглецы имели лишь примерное представление. Почти все из них умели управлять космолетами, и потому несли посменные дежурства за пилота. Остальные отдыхали, расположившись на разломанных сиденьях, превратив те в подобие лежаков.

– Внимание! Фиксирую магнитные возмущения! – доложил занявший место пилота наемник. – Не пойму…

Элан поднялся, подошел к нему, взглянул на показания приборов. Он все понял почти сразу…

– Внимание, тревога! – сумел-таки идентифицировать опасность наемник.

– Отбой тревоги! – оборвал его Элан. – Передавай на всех частотах: мы сдаемся…

Удивленные взгляды обратились на него. Выждав несколько минут, он показал на обзорные экраны – там, едва заметные, начали проступать контуры небольших, но смертельно опасных кораблей, чуть больше их катера. Несмотря на свои габариты, эти кораблики могли их уничтожить за считанные мгновения. К тому же Бел знал, чьи это суда…

Система Пограничная,

научный комплекс Стального Легиона.

Зират Лауди просматривал все документы, которые проходили через научный отдел за последние несколько лет. В них были отражены все расходы, связанные со строительством секретного управленческого дубль-центра, предложенного тогда претором Суашем. Признаться, в тот момент, когда только ученый услышал озвученное претором предложение, он чуть было не рассмеялся, особенно, когда узнал, под что тот предлагал его замаскировать. Но, поразмыслив, Лауди понял, что это идеальная маскировка: ведь не зря говорят, что, если хочешь что-то спрятать, положи это на самое видное место. Скорее всего, претор немало времени провел в раздумьях, прежде чем обратиться к нему. Для ученых это был своего рода вызов: создать нечто невероятное – разве не в этом смысл жизни каждого ученого мужа? Да, не все будут знать про это создание, большинство же вообще не будет иметь преставление о том, чем на самом деле является тщательно замаскированный центр, искренне считая его творением природы…

Все эти годы, что прошли с той поры, были посвящены практически лишь работе над этим объектом, старшим в специальном отделе, ведущим все разработки, был Лауди. Чтобы отвлечь ненужное пристальное внимание, параллельно было начато строительство нескольких объектов в разных галактиках, чтобы сбить противника со следа истинного центра. Необходимо было не только обеспечить максимальную скрытность и конфиденциальность, но и проводить строительство едва ли не у всех на виду, но так, чтобы никто этого не заметил и не понял. Опасения, что информация станет известна противникам, которые высказывали верные претору товарищи, были весьма обоснованными – уже в первые месяцы на территории Стального Легиона потоком хлынули разведчики и шпионы, а особо дерзкие даже пытались подкупать и шантажировать некоторых офицеров, с целью выпытать у них сверхсекретную информацию…

Не подвели и союзники Красной расы, с кем ученые работали практически вплотную, но даже они не знали всего о предстоящем строительстве. На многих из них были совершены покушения, на самого Лауди было совершено несколько нападений – вот тут-то и сработали на отлично приставленные к нему контрразведкой агенты, уничтожив нападавших и даже сумев взять нескольких в плен. Но толку от них было практически ноль – они всего лишь просто исполнители, не знавшие ничего, кроме задания… Несколько ученых пропали без следа – все поиски не дали никакого результата. Вывод напрашивался сам по себе: даже неискушенному в подобных делах ученому было ясно, что противник обеспокоен просочившейся информацией и взялся за них всерьез.

Это все говорило лишь об одном: как ни прискорбно было признавать, но в Стальном Легионе действовал предатель, выявить которого не удавалось. Контрразведчики работали над решением этого вопроса очень тщательно, но пока безрезультатно… Претор как-то обмолвился, что предатель, скорее всего, не один, и окопался он не в рядовых слоях организации – поначалу Лауди как-то не придал этому значения, но, спустя некоторое время он вдруг вспомнил его слова. И виной тому были некоторые, незначительные на первый взгляд, моменты…

Во-первых, охрана. Его охраняли уже давно – приставленные к нему охранники повсюду следовали за ним, практически ни на миг не выпуская из вида, и за долгое время он привык к этому. Состав их менялся очень редко, и об этом его предупреждали заранее. Помимо них, была задействована скрытая охрана ученого, действующая под видом лаборантов, уборщиков, техников и прочего персонала, выполнявшего свои обязанности там, где работал Лауди. Этих не знал даже сам ученый: любой из окружавших его мог оказаться тем самым «серым» телохранителем… И вот несколько раз, с разрывом по времени, были предприняты попытки либо заменить охранявших его людей в полном составе, либо ввести в их группу нового, не входившего в нее ранее, человека. Начавшиеся осторожные проверки выводили в штаб, где принимались подобные решения, но кто именно отдавал эти приказы, выяснить не удавалось.

Во-вторых, неизвестный противник попытался дотянуться до документов по строительству, не зная о том, что Суаш создал – тогда еще только по проекту – отдельный небольшой отдел, который и занимался всей бухгалтерией, касающейся строящегося объекта. И снова попытки выяснить интересующегося документами ни к чему не привели – противник был очень осторожен. И снова все указывало на то, что он находится внутри организации, хорошо законспирированный и замаскированный. Начальник охраны всего комплекса понимал серьезность происходящего, и перевел несение службы и работу комплекса практически на автономный режим. За всех своих подчиненных он готов был ручаться головой – все они были неоднократно проверены, и можно было точно и с уверенностью сказать, что предателей среди них нет. То же самое Лауди мог сказать и про ученых, что работали у него. Негласные тщательные проверки подтвердили их правоту: все попытки завладеть информацией поступали извне комплекса…

В-третьих, грубые попытки завладения информацией – словно противник играл с ними или прощупывал слабые места. К примеру, взять случай с поставками в комплекс, который имел как-то место быть… Склады комплекса были предназначены для полностью автономного, отрезанного от всего мира, существования в течение многих десятков лет – были склады НЗ и текущего потребления. Последние, за счет которых питался весь персонал комплекса, пополнялись по мере необходимости, но, в основном, когда остатки на них составляли 50—60% от полного объема. Пополнения складов действовали примерно следующим образом: доставивший груз транспорт прибывал не к самому комплексу, а к подземной «перевалочной базе», специально созданной для этих целей далеко от нахождения комплекса. Пилоты загоняли корабль в ангар и передавали его встречающим специалистам, а сами, ожидая выгрузки, располагались в небольших, но вполне уютных комнатках, отведенных для гостей – все знали порядок действий, и потому никаких вопросов не возникало. На подобном настоял начальник охраны комплекса, ради сохранения должного уровня секретности. Порой принимаемые меры доходили едва ли не до маразма, но, как показало время, они себя оправдывали. Так вот, транспортник, после того, как пилоты его передавали встречающим, перегонялся в другое место – в качестве разгрузочного дока использовались пещеры и естественные пустоты в скалах, где и производилась выгрузка груза, оттуда, на небольших платформах, он доставлялся на склады. После полной разгрузки судно перегонялось обратно в ангары, пилоты возвращались на него и улетали.

Так вот, несколько раз произошли рядовые, казалось бы, инциденты, которые, тем не менее, заставили обратить на себя внимание. В первый раз пилот транспортника отказался покидать борт корабля, требуя, чтобы разгрузка происходила непосредственно под его контролем. Этим случаем и непосредственно пилотом заинтересовалась служба контрразведки, и о дальнейшей его судьбе Лауди было неизвестно.

Второй случай произошел спустя какое-то время. Сработали датчики, которыми были напичканы все туннели и пути – они сигнализировали о неправомерном доступе и нахождении в них постороннего. Оказалось, что двое пилотов, каким-то образом покинув отведенные им «номера», принялись искать обратную дорогу, «заблудились» и оказались в грузовых туннелях. Случайность, которую спецы из контрразведки рассматривали как попытку выяснить направление туннелей, чтобы по ним вычислить нахождение складов и комплекса. И подобных случаев, при желании, можно было найти очень много…

О том, сколько различной аппаратуры, предназначенной для слежения, напичканной в транспортники и тщательно замаскированные, обнаружили оперативники и контрразведчики, вообще не стоит говорить. Если собрать их все вместе, то вполне можно было забить ими небольшой склад. Как поступали с обнаруженной аппаратурой, ученый не знал…

…Лауди оторвался от изучения документов. Они не отражались практически нигде, так как по ним можно было хотя бы примерно предположить, чем же является этот секретный объект. А, обладая неплохим аналитическим отделом, можно было, потратив некоторое время, вычислить примерное его местонахождение. Правда, похожих мест было несколько десятков, разбросанных по разным галактикам – об этом ученый позаботился в свое время на всякий случай, но, опять-таки, сопоставив маршруты, по которым в основном прибывали перевозящие всевозможные грузы транспортники, можно было сделать предположение, где может находиться этот объект… Многократные попытки противников выяснить, что это, не дали должного результата. Да, Стальным Легионом была проделана огромная работа! И даже больше: можно смело утверждать, что они сделали невозможное, создав объект, причем едва ли не у всех на виду.

Ученый вызвал перед собой голокарту звездного неба. Небольшая система, едва ли не на самом краю Вселенной, казалось, наименее всего подходила для расположения в ней дубль-центра. Но, тем не менее, он находился здесь – грандиозное строение, равного которому нет ни у одной цивилизации во всех Обитаемых Мирах. Самое новейшее оборудование и аппаратура, которые отсутствуют даже у самой расы разработчиков и создателей, не говоря уж обо всех остальных цивилизациях, способно контролировать обстановку не только в системе, но и в целой галактике. Энергией питал огромной мощности реактор, способный, если расход будет происходить в штатном режиме, обеспечить бесперебойную работу на протяжении нескольких тысячелетий. Огромной по площади сверхчувствительной антенне, в качестве которой выступал сам корпус объекта, вполне под силу обнаружить даже находящийся под полями преломления небольшой корабль класса «Шпион» или «Охотник». Огромные склады, способные обеспечить персонал объекта на протяжении многих столетий, помимо них, были созданы саморегулирующиеся фермы, предназначенные разнообразить рацион питания. И все это находилось здесь, в почти мертвой, выработанной много веков назад системе, которая была неинтересна никому…

Не было в ней ничего, что могло привлечь развитые цивилизации – несколько планет, давно лишившихся атмосфер и плодородного слоя почвы, всех растений и животных, сияли мертвым бледным светом в пустоте космоса. Вдалеке, не видимая невооруженным взглядом, находилась планета, после своего уничтожения превратившаяся в газовый гигант, окруженная кольцами, состоящими из различного космического мусора. И лишь одна-единственная планета сумела сохранить атмосферу и очень малое количество растительного мира, и три небольшие луны-спутника вращались вокруг нее, зачаровывая своим холодным бледным светом. Лауди усмехнулся: три луны. Третьей «луной» и являлся дубль-центр – величайшее строение изо всех, что создавались когда-либо. За основу была взята космическая крепость – по ее принципу и строилось это сооружение, не знавшее аналогов во всей Вселенной. Вместо обшивки использовались специальные сверхпрочные панели, которые могли выдержать попадания метеоритов, и играли роль антенн. Пришлось тщательно маскировать поверхность «луны», засыпая ее грунтом, а в местах выхода из центра на поверхность возводить подобие холмов и даже невысоких гор. Никто не ожидал, что поверхность будут внимательно рассматривать, но страховка не была лишней: если подобное и произойдет, то поверхность должна выглядеть естественно. Ученый вернулся мыслями к системе в целом… Сейчас сложно было представить, какой была эта система, когда еще в нее не вторглись добытчики ресурсов, которыми она была богата; когда на орбитах планет еще не расположились перерабатывающие комплексы; а в тела планет еще не вгрызались огромные машины, уничтожая их поверхность, чтобы добраться до залежей минералов и различных руд; когда все планеты имели атмосферы, флору и фауну. Возможно, когда-нибудь эволюция сделала бы ставку на один видов, поставив его во главе развития, и с течением времени он получил бы разум. А спустя миллионы лет, этот вид сумел бы вырваться со своей материнской планеты, отправившись на соседние, присоединяя их себе, и, спустя еще множество лет, сначала вся система, а затем и галактика, принадлежали бы этому виду…

Зирата Лауди, как ученого, не мог не интересовать подобный вопрос. Но сейчас невозможно даже представить, каким он, этот вид, мог быть и невозможно было даже примерно смоделировать его внешний вид. С тех пор, как систему опустошили, уничтожив в ней все живое, прошли века, и не осталось никаких документов, описывающих существовавших тогда живых организмов. Не получалось провести примерное моделирование даже по этой, на которой располагался научный комплекс, планете – во время разработок и добычи с поверхности сняли слой почвы в несколько десятков, а порой и до пары сотен метров! И теперь там, где некогда располагались, возможно, цветущие луга, теперь находились пустыни. И многие горы образовались также из-за этого: оставшаяся почва, возвышавшаяся на местах выработки, за прошедшие века обветрились и окаменела… Огромные карьеры, покрывавшие поверхность, наполнились водой и превратились в озера и даже моря… Гигантские пни, оставшиеся от колоссальных размеров деревьев, превратились в каменные плато, возвышавшиеся над поверхностью порой на несколько километров… Из-за значительного уменьшения массы, полученной в результате выработки, планета сместилась со своей первоначальной оси, что вызвало различные природные катаклизмы, что произошло, правда, очень давно, и в настоящий момент подобного уже не ожидалось…

Ученый продолжал смотреть на спутники планеты, то приближая, то отдаляя их изображения. Он знал, что там, невидимые для простого глаза, ползали находящиеся под новейшими полями преломления маленькие корабли: «Шпионы» и «Охотники» несли боевое дежурство. Помимо них, также укрытые полями преломления, дрейфовали маяки и буйки, почти беспрестанно сканирующие пространство и передающие множество сигналов на приемную аппаратуру комплекса. И, стоило только кому-либо вторгнуться в систему, пусть даже под полями преломления, как нарушитель будет обнаружен. Кто-то может сказать, что подобные меры вызваны паранойей, кто-то может просто усмехнуться – на них всех было наплевать. Подобные меры были приняты не просто так: в случае необходимости, случись что-то, имеющее катастрофические последствия не только для Стального Легиона, но и для многих галактик, эта система станет последним пристанищем для остатков человечества на долгое время, а то и вовсе их домом… Лауди еще раз искренне поразился гению Суаша, сумевшему смотреть далеко вперед, просчитывать различные ситуации, что могли произойти через много-много лет. Тем не менее, что эти ситуации были всего лишь предположением, многие из них начали находить реальное отражение: взять хотя бы вторжение Синдиката в Обитаемые Миры. Разумеется, что претор не предсказывал вторжения, но это можно рассматривать как одну из предпосылок к его предположениям. Под ударами мощнейшего флота уже пала Желтая раса, Черная, как следует из докладов разведки, полностью контролируется Синдикатом, под угрозой нападения находятся территории Красной расы, а некоторые цивилизации в Обитаемых Мирах негласно поддерживают его, оказывая помощь. Силы вторжения пополняются захваченными судами; все производства на захваченных территориях работают на него; ряды его солдат пополняются поставленными под ружье гражданами покоренных цивилизаций и освобожденных из тюрем преступников; мало того, огромное количество присоединилось к флоту вторжения – в основном это наемники и прочие отбросы, которые не сумели найти себе применение среди цивилизованного общества…

Тем временем Стальной Легион тоже не сидит сложа руки: его специалисты обучают бойцов Красной расы ведению наземных боев, управлению боевыми машинами, строят оборонительные сооружения, минируют огромные территории, маскируют вооружение и возводят форпосты с автоматическими системами ведения огня… В общем, делают все, что может помочь в борьбе с захватчиками, чьи силы оказались невероятно сильны. Офицеры высшего звена управления организацией во главе с Суашем все больше склонялись к мнению, что здесь не обошлось без вмешательства кого-то со стороны, в противном случае сил Синдиката хватило бы только на то, чтобы вторгнуться на территорию Обитаемых миров и увязнуть в противостоянии с выступившими против него флотами. Офицеров Стального Легиона можно было бы назвать маразматиками и спятившими – среди них высказывались предположения, что кто-то из правителей каких-либо цивилизаций либо вступил в сговор с Синдикатом, либо перешел на его сторону, оставив этот факт пока неразглашенным. Но, если вспомнить все, что происходило в Обитаемых Мирах последние десятки лет, и тщательно все взвесить, то эти предположения не казались такими уж безумными…

Например, вдруг возникшее едва ли не всеобщее негативное настроение по отношению к Стальному Легиону, быстро охватившее многие галактики. Да, понятно, что хорошим для всех – случай с Арн Аббасом тому пример – быть невозможно, но возникшая почти что одновременно в находящихся на большом отдалении друг от друга местах едва ли не ненависть к не сделавшей для них ничего плохого организации Суаша, наводила на определенные размышления. И, если с цивилизацией Рету, во главе которой стоял открыто ненавидящий Стальной Легион, всем сердцем и душой желавший ему гибели Аббас, то вот с другими цивилизациями ситуация была непонятной. Единственным верным союзником, не отвернувшимся на фоне всеобщего безумия, не расторгнувшим договоренности и союз, оставалась Красная раса – многие оказывали на нее давление, угрожали чуть ли не полной изоляцией и даже оккупацией, но красные уверенно держались своих старого союзника, за долгое время зарекомендовавшего себя с лучших сторон…