Текст книги "Последствия хандры"

Вот и солнце! Чужое красно-желтое солнце. Сейчас оно казалось Киму куда роднее, чем далекое земное светило. Он снова стоял на поверхности запорошенной белым налетом скалы, прямо над входом в злополучную пещеру. А ведь казалось, что отдалялся от него все это время. Равнина внизу опять была покрыта зеленым ковром трав и кустарников, а вдали шумели леса. От прежней бурой пыльной пустыни не осталось и следа.

Мертвой тишины в эфире тоже больше не существовало, в наушниках гермошлема зазвучали голоса. Это были короткие команды спасателей. Грилл уверенно вел своих людей к пещере, приказывая не открывать огонь, кто-то обращался к геологам с просьбой оставаться на местах, а особо любопытных отойти назад. Еще не до конца веря, что слышит все это наяву, Ким подошел к краю выступа, на котором оказался, и глянул вниз. Там на равнине стоял их катер, вокруг которого суетились геологи. Один из отрядов спасателей окружил их плотным кольцом, другой отряд, развернувшись цепью, короткими перебежками приближался к пещере.

– Будьте внимательны, – послышался голос Грилла. – Внутри находится человек. Не пристрелите его.

До Кима не сразу дошло, что лейтенант говорит именно о нем. Значит, спасатели считают, что он там, в пещере, и спешат на помощь. Они бы еще через неделю спохватились, думал Ким, тоже мне вояки. Посмотреть бы сейчас, как они будут кувыркаться там в пыли… Вдруг он понял, что если дать спасателям войти в пещеру, то произойдет нечто неприятное. В тот момент его понимание пока не сформировалось в логически законченную мысль, но скорее интуитивно, чем осознанно он решил им помешать.

– Эй, Грилл, – взволнованно произнес Ким в микрофон, – остановите своих людей!

Движение внизу замерло. Спасатели, благодаря камуфляжу своих скафандров, превратились в едва различимые на фоне травы фигурки.

– Кто говорит? – Вопрос Грилла прозвучал с небольшим опозданием.

– Это Ким, биолог экспедиции. Я стою на скале над вами, если вам угодно посмотреть вверх.

Подождав, пока его заметят, помахав для пущей убедительности рукой, Ким продолжил:

– Будьте так добры, снимите меня отсюда, а то боюсь, что если буду спускаться сам, то снова попаду в какую-нибудь передрягу.

Через несколько минут легкий флаер коснулся земли перед катером, и Ким с облегчением спрыгнул в траву.

– Если бы ты знал, как мне надоели эти камни с налетом и без него, – пожаловался он подоспевшему Гриллу.

На лице лейтенанта не отразилось никаких эмоций.

– Так что же с тобой все-таки произошло? – холодно спросил он. – Ты сумел войти в пещеру, и по тебе оттуда не стреляли. Кроме того, ты почти сразу появился наверху, спокойно помахивая рукой.

– Сразу? – удивился биолог. – Что ты имеешь ввиду? Через сколько часов?

– Каких часов! Как только ты вошел, я приказал отряду приблизиться и не стрелять без команды, а тут ты уже разговариваешь с нами. Не прошло и минуты.

Такого Ким никак не ожидал. Ведь точно помнил, что провел в пещере целый день, а то и больше. Спохватившись, он посмотрел на встроенный в рукав скафандра циферблат. Так и есть, минули ровно сутки.

– Сколько показывает твой таймер? – спросил он Грилла.

– Три с половиной часа от высадки, – ответил тот. – А твой что, не работает? Расскажи лучше кто в пещере, и почему они не стали в тебя стрелять?

И тут Ким вдруг все понял. Смутные предположения, догадки, интуитивные чувства – все встало на свои места и выстроилось в единую цепочку. Он схватил командира спасателей за руку.

– Где геологи, в которых стреляли из пещеры?

– Там и лежат, где их подстрелили.

– Идем. – Ким быстро направился к цепи спасателей, залегших в траве. – Дай мне четырех человек, чтобы забрать этих парней.

– Ты что, хочешь остаться лежать рядом с ними? – безразличным тоном поинтересовался Грилл.

Ким остановился и через стекло гермошлема посмотрел ему в лицо, все такое же невозмутимое.

– Я, кажется, уже прошел туда один раз, – спокойно пояснил он.

– Да, но это не значит, что ты так же легко отделаешься и во второй.

Офицер все-таки дал ему людей, и они, прихватив две пустые тележки для перевозки оборудования, направились к лежавшим на земле геологам. Как и ожидал Ким, их появление возле пещеры не сопровождалось никакими выстрелами. Пока спасатели грузили на тачки бесчувственные тела исследователей, он стоял перед входом в пещеру, скрестив руки на груди, насколько это позволял скафандр, и пытался что-то разглядеть в ее глубине. Но ничего кроме наружного белокаменного обрамления не увидел.

Пострадавших быстро доставили к катеру и погрузили на борт. Следом за этим свернулась и вся экспедиция. Спасатели грузились последними, на всякий случай прикрывая отход геологов.

Уже в катере Грилл снова подсел к биологу. На его лице читалась легкая заинтересованность, видимая более явно без защитного стекла гермошлема. Он уставился цепким изучающим взглядом на Кима и, словно продолжая прерванный разговор, произнес:

– Их осмотрел врач… Оказывается, ребята только парализованы. Они уже приходят в себя.

Он помолчал, ожидая ответной реакции собеседника, но Ким ничего не сказал. Тогда офицер продолжил:

– Насколько я знаю, на нашем корабле два излучателя такого действия – у тебя, Ким, и у начальника экспедиции. Но на планете в это время был только один из них – твой.

Грилл опять внимательно посмотрел биологу в глаза.

– Не мог бы ты мне пояснить, куда делся этот излучатель? Ведь когда ты вбежал в пещеру, то держал его в руках, а по возвращению оттуда был уже без него. Или я что-то путаю?

Не в силах больше сдерживать улыбку, Ким усмехнулся, а затем весело прыснул смехом. Командир спасателей терпеливо ждал, когда он успокоится и соизволит, наконец, ответить.

– Дорогой мой Грилл, – биолог хлопнул офицера по плечу, – ты совершенно правильно изложил все факты. Дело в том, что, попав в пещеру, я неожиданно для самого себя оказался в прошлом этой планеты. Там не было такой буйной растительности, как сейчас, а животный мир оказался настолько агрессивен, что мне приходилось отстреливаться чуть ли не каждые пять минут. Поэтому я установил свой излучатель на автономный режим для охраны пещеры, а когда вышел из нее через другой ход, то излучатель остался там. Не мог же я не прикрыть свой тыл. Верно?

Грилл на какое-то время задумался. Тень недоверия мелькнула на его лице, но тут же исчезла, оставив его чистым, не выражающим абсолютно никаких чувств.

– Сколько же ты там пробыл? – вдруг задал он вопрос.

– Что-то около суток, но это субъективно, ведь по вашим данным я отсутствовал меньше минуты.

– Да, – офицер снова выдержал паузу. – А почему ты не вернулся тем же путем, которым попал туда?

– О, не сомневайся, я пытался несколько раз. Если тебе интересно мое мнение, то я считаю, что виной таких временных смещений является тот минерал, из которого сложена пещера. В нашем времени эта скала покрыта белым налетом, а в прошлом такого налета на камнях нет. Мне кажется, что этот минерал существует не только в пространстве, но и во времени, а может и в различных измерениях.

Ким заметил, что на лбу Грилла собрались морщины. Вряд ли он способен сразу охватить ту бесконечность, на какую растянулся в его понимании один небольшой камешек с твердым белым налетом. Немного помолчав, он спросил:

– Почему ты думаешь, что побывал именно в прошлом планеты, а не в каком-то другом измерении или в будущем?

– Элементарно, – учительским тоном проговорил Ким. – Это мой излучатель поразил геологов, пытавшихся войти в пещеру. Он, установленный мною для ее охраны многие годы назад, сработал и сейчас. Можно вычислить примерное количество лет, на которое я был отброшен в прошлое. Какова продолжительность работы батареи излучателя?

Грилл потер пальцами лоб, вспоминая нужные цифры:

– Примерно лет пятьдесят. Но это боевой, а парализующий, да еще в таком щадящем режиме… Думаю, что на сто пятьдесят или даже двести лет его хватит.

– Значит, – заключил Ким, – с условием, что излучатель все еще в рабочем состоянии, а флора и фауна планеты претерпела кардинальные изменения, возьмем по-максимуму – около двухсот лет.

Он весело поглядел на спасателя.

– Нет, ты представляешь? Я ведь физически никак не ощутил такой временной перенос! Да этому минералу цены нет. Наверняка его можно будет использовать в качестве топлива или основного ингредиента для путешествий во времени. А может…

Биолог запнулся, придумывая другие сферы применения камня, но вдруг в его памяти всплыла картина: Микки идет к катеру, неся в руке найденный минерал, а его туловище разделяется.

– Но, – вздохнул Ким, – эти камушки лучше изучать здесь, на их родной планете. В докладе начальнику экспедиции я изложу свои соображения по данному поводу. Заключаются они в том, чтобы не перевозить на корабле образцы здешней породы.

– Скажи, а зачем ты вообще побежал через нашу цепь к пещере? – неожиданно вернулся лейтенант к началу разговора.

Ким пожал плечами:

– Мне казалось, что вы вот-вот начнете стрелять почем зря.

Офицер вдруг расхохотался, покачал головой и шутливо проговорил:

– Ну и дурак же ты, дружище!

Посланец

Вот она, всеми богами забытая планета.

Определённо жизнь дала здесь буйные всходы.

Зелёная трава под ногами. Голубое небо в редкой дымке облаков. А вон и птицы порхают вдали над верхушками деревьев. И запахи… Невообразимая смесь.

Аликаст Феррополк, Второй Посланец Прямой Правительственной Связи, втянул носом воздух. Встроенный в шлем анализатор выдал сведения сразу о сорока восьми формах жизни в радиусе пятидесяти шагов.

– Однако! – качнул головой Посланец и, сняв с пояса навигатор, активировал режим автопоиска.

На экране высветился обратный отсчёт времени.

Глядя на мелькающие цифры, Феррополк разочарованно присвистнул. Похоже, до следующей Точки Перехода придётся топать и топать. Короткий путь называется. Ох, зря он дал уговорить себя шефу. Ну, припозднился бы немного. Подумаешь. Не первый и не последний сбой в работе ППС. От этого что, миры местами поменяются? В конце концов, не Связь виновата, что Послание отправлено так поздно. Никто бы не стал их наказывать. Только шеф, видите ли, престижем службы дорожит. Вспомнил, старый хрыч, о давно нехоженом коротком Коридоре к адресату через надёжно всеми забытый мир, искусственно созданный некогда специально для таких вот целей.

С тех пор многое что изменилось. В систему ППС вошло неисчислимое количество новых миров. Их осваивали, активно заселяя. Ведущие к ним Коридоры использовались всё чаще, и обслуживание было на уровне. Этот же забросили. Обслуги, понятное дело, никакой. Вот и захирела ветка, проходящая через никому не нужный мирок. Если у Великих и были на него какие-то планы, им не суждено было сбыться. И мир на задворках Галактики так и остался пустующим.

Коротким этот путь был потому, что требовалось лишь два перехода, чтобы попасть к адресату. Обычно туда добирались через шесть-семь промежуточных станций.

Навигатор пискнул, показывая координаты ТП и расстояние до точки.

Прикинув, сколько ему предстоит пройти по дикой, неосвоенной местности, Аликаст застонал, поминая дорогого шефа:

– Чтоб тебе пусто было, мракобес проклятый! У меня ж ни левитатора, ни наземного транспорта, ни хотя бы экзоскелета – ничего!

Ещё одна причина, по которой Коридор не использовался – Точки Перехода здесь не статичные, как в цивилизованных мирах. Выйдя из одной, никогда не знаешь, где окажется другая. Потому и не создавали новых. С двумя хватало мороки. Плюс ко всему они почему-то пропускали одного лишь человека. На любую технику, если только та превышала габариты тела, капризный Коридор всегда реагировал одинаково, наотрез отказывая в доступе. Поэтому Аликаст попал сюда налегке: чёрный комбинезон с эмблемой ППС и нашивками Второго Посланца, лёгкий энергошлем с очками-экраном, небольшой ранец за спиной с пайком и предметами первой необходимости да ремень со всякой мелочью и штатным деструктором в кобуре на всю длину бедра.

Из точки в точку здесь приходилось передвигаться пешком. Когда несколько минут, когда час, когда три… а то и сутки напролёт. Прекрасно зная всё это, шеф отважился рискнуть, здраво рассудив, что коль уж Феррополк опоздает, не будет разницы на сколько. А в случае успеха имеется шанс вручить Послание вовремя. Да только топать предстоит больше, чем осталось до вручения – почти половину суток.

Судя по небывалой активности начальства, в герметичном спецкармане у Аликаста лежат сейчас архиважные сведения. Если так, жди повышения. Ну, при своевременной доставке, конечно. Тогда и шеф пошёл бы в гору, и Феррополка, глядишь, за собой потянул.

Получается, всё зря? Эх, ну почему бы второй ТП не оказаться поблизости…

«Отставить пораженческие настроения! – одёрнул себя Аликаст. – Думай. Ты же Второй Посланец, а не Первый, что Перехода ещё не нюхал. Должен быть выход…»

Размышляя, он бодро шёл в направлении, которое подсказывал навигатор. Так лучше думалось. Да и делать это легче, когда чем-то занят.

«Что, в конце концов, известно об искусственно создаваемых мирах? Перво-наперво, в них всегда выводят людей. Рабочую силу. Надо же кому-то здесь вкалывать. Пускай планету оставили в покое, но гомункулы-то с неё никуда не делись. Кто их будет забирать? Больно надо! Правда, без помощи создателей они, боюсь, благополучно передохли. Особенно, если никто не озаботился вложить в них программу на размножение. Или наоборот, вложили, но другую – на самоуничтожение. В общем, вся надежда на живучесть аборигенов. А вдруг они создали технически развитую цивилизацию? Совсем неплохо было бы обзавестись хоть захудалой моделью левитатора или ещё чего-нибудь…»

Ободрённый такими мыслями, Аликаст на ходу ввёл новые параметры поиска.

Даже устать не успел, когда получил ответ. Есть люди!

Не так далеко небольшое селение. И дорога, ведущая к нему, почти рядом. Навигатор быстро нанёс её на схему местности. Напрямик всего-ничего…

Толстыми подошвами ботинок Аликаст основательно постучал по твёрдому дорожному покрытию. На экране столбиком выстроилась информация о составе вещества: горные смолы, известняк, песок… Впрочем, вникать он не собирался. Дорога интересовала его в качестве средства коммуникации, где можно наткнуться на транспорт аборигенов. Будь он самоходным или гужевым – Феррополку подойдёт любой, лишь бы не стаптывать ноги. На левитатор, конечно, рассчитывать глупо.

Посланец был готов к худшему – к самой захудалой кляче, впряжённой в телегу, – когда услышал вдали тарахтение.

Звук приближался. Вскоре из-за поворота вылетела странная конструкция. Угловатый экипаж из металла, покрытого зелёным красителем, на четырёх колёсах с чехлами из толстой резины, которые, ко всему прочему, наполнены воздухом. Кое-где в металле прорезаны окна, забранные прозрачными пластинами. Опасаясь, что это наведённое силовое поле, Аликаст мельком глянул на данные анализатора. Не обнаружив ничего похожего, подумал: «И здесь песок. Они тут всё из песка делают, что ли?»

Встав посреди дороги, Посланец положил правую руку на рифлёную рукоять деструктора, а левую вытянул открытой ладонью вперёд. Столь недвусмысленный жест аборигены истолковали верно. С душераздирающим скрипом экипаж замедлил ход и остановился, обдав Феррополка клубами газа и пыли.

Непрерывно работающий анализатор продолжал выдавать сведения. Образчик продукта местных технологий, что замер сейчас перед Посланцем, работал на жидком топливе, которое, сгорая в моторе, приводило его в действие энергией образованных газов. Страшная древность, но функционирует. Правда, и в топливе, и в отработанном газе сплошные вредные вещества.

В кабине за прозрачными пластинами двое бородачей. Один держался за штурвал, имевший форму обода, второй сидел рядом. Тот, что управлял экипажем, открыл боковую дверцу, привстал, высовываясь. Человек, как человек – руки, ноги, голова. Немного патлатый. Видно, что время от времени стрижётся, но последний раз делал это давненько. Русые волосы успели отрасти, наползли на уши. Длинная чёлка постоянно спадала, закрывая глаза, и абориген рывком головы откидывал её в сторону.

Он пролаял что-то на непонятном языке. Заранее включенный телепатический транслятор перевёл:

– Чё за проблемы, командир? Кого-то ловите?

Аликаст колебался – распылить гомункулов и завладеть их транспортом или потребовать, чтобы отвезли его к Точке Перехода? В первом случае придётся вникать в управление неизвестной техникой, если она вообще уцелеет, а это упущенное время. Во втором аборигены могут заартачиться, и не факт, что последствия не будут хуже. И всё-таки Феррополк остановился на последнем варианте.

– Нужно попасть в заданный район, – сказал спокойно, как можно чётче формулируя мысль. Транслятор послушно передал её гомункулам, заставив тех думать, что речь незнакомца им понятна.

– Это куда? – спросил патлатый.

Посланец молча подошёл и ткнул в схему на экране навигатора, надеясь, что гомункулы в ней разберутся.

– Ух-ты! – русоволосый неожиданно выдернул прибор из рук Аликаста. – Вот это вещь! Импортная, небось? Ни одного слова по-русски. Последняя модель? Я таких ещё не видал. Глянь-ка, Макс, какой планшетник навороченный.

Над плечом наглеца появилась голова второго аборигена, увенчанная шапкой густых чёрных волос. Длинные и вьющиеся, они спутались и торчали в разные стороны, образовав неряшливую конструкцию, которую язык не повернётся назвать причёской. На худющем лице многодневная щетина, из-за своей черноты показавшаяся сначала бородой. Большие, навыкате глаза внимательно изучили навигатор.

– Китайская фигня, – скептически выдал чернявый Макс.

– Да с чего ты взял?

– Сам посмотри, – длинный палец с полоской грязи под нестриженым ногтем постучал по экрану. – Иероглифы сплошные.

– Дык, может, Япония…

– Сам ты Япония косоглазая. Кто им (кивок в сторону Феррополка) японскую аппаратуру подгонит? Там (палец в крышу кабины) люди тоже кушать хотят и поболе нашего, уж поверь.

Устав слушать дурацкую перепалку, Аликаст забрал навигатор. Сунув его под нос водителю, повторил:

– Ехать в заданный район.

– Какой базар, начальник, – расплылся в улыбке Макс. – Только в Лебяжье заскочим, заправимся и вперёд. Правда, Колян?

– Дык, у нас два бака почти под завязку. Можем и не заправляться.

– Балбес! Я не про ту заправку… Наш «пепелац» без «гравицапы» не летает.

– А-а-а, да. Точно, не летает. Слышь, командир, «гравицапу» подгонишь? Мы тебя хоть к чёрту на рога отвезём.

Не видя никакой логики в рассуждениях гомункулов, Аликаст совершенно растерялся. Те утверждали, что их аппарат способен подняться в воздух? Но это невозможно, судя по аналитическим показателям. Хотя, вполне вероятно, что недостающая деталь под названием «гравицапа» решает эту проблему, а её отсутствие повлияло на результаты сканирования, выдав ошибку на выходе.

Пробуя срисовать этот важный прибор из воображения аборигенов, Посланец увидел прозрачный предмет цилиндрической формы, заполненный бесцветной жидкостью. С одного торца выступал закупоренный узкий отвод, а на корпус нанесена неразборчивая маркировка. Напоминает предохранитель к импульсным двигателям для грузовых звездолётов. Но те двигатели во много раз больше, чем всё транспортное средство гомункулов целиком. Мотор у него крошечный, и работает на совершенно других принципах. Так куда они суют эту «гравицапу»?

– Где взять? – коротко спросил Аликаст, решив разобраться потом, по ходу дела.

– Покажем, – с готовностью откликнулся водитель, которого назвали Коляном.

– Поехали. Надо быстро.

– Домчим, не переживай, – заверил Макс и, хлопнув своего товарища по плечу, радостно провозгласил: – Наш человек.

– Садись, – Колян указал бородой на заднюю дверь.

Немного постояв, пока разбирался с механизмом замка, Феррополк повернул ручку и залез на заднее сиденье. Двери хлопнули почти синхронно. Мотор зарычал, и аппарат резво тронулся, быстро набирая скорость, от чего Посланца вдавило в спинку кресла.

Не думал, что будет настолько муторно.

Его кидало из стороны в сторону, подбрасывало на неровностях и нещадно трясло. Доканывала духота плохо проветриваемой кабины. Казалось, мозги превратились в растаявший студень и вот-вот стекут по позвоночнику, а желудок вывернет наизнанку, хоть там ничего и не было со вчерашнего дня. Ещё и гомункулы доставали своими разговорами.

– Сам-то где служишь? – допытывался Макс.

– ППС, – односложно пробурчал Аликаст, показывая эмблему Связи.

– А я думал, спецназ какой-нибудь. Форма у тебя больно интересная. Это вам уже новую выдали, полицейскую? Не встречал ещё такой.

Отвечать не приходилось, поскольку чернявый пассажир этого и не требовал. Просто болтал безумолку, наслаждаясь односторонним общением.

– Ты что, отбился от своих? Или у вас учения? Ладно, ладно, можешь не говорить. Понимаю, не наше дело. А мы вот с Коляном геологи. Наш стан тут неподалёку, вёрст пятьдесят. Пойло кончилось, вот мужики скинулись и отправили нас в Лебяжье. Ближе-то ничего и нету. Тебе, кстати, у нашей старой стоянки выходить. Туда по грунтовке километров пятнадцать от Лебяжьего будет. Но ты не переживай. Бензин у нас есть, довезём. Подумаешь, крюк дадим. Мужики, надеюсь, не помрут за лишний час…

– Или два, – быстро вставил Колян и заржал.

– Час, Коля. Час. И не минутой больше. Хочешь, чтобы нас потом на тонкие ремешки порезали?

Ну и нравы у гомункулов. До сих пор убивают друг друга столь изуверскими способами. Дикари! Наверное, в них вложены всё-таки обе программы.

– Тебя как звать-то? – спросил Макс.

Чтобы особо не мучить горло, занятое глотанием слюны в борьбе с рвотными позывами, Феррополк ограничился коротким именем:

– Алик.

– О как! – воскликнул Колян, чуть повернув голову. – Мы тоже «алики»!

И снова заржал, теперь уже на пару с Максом.

Странные люди. Не в себе они, что ли? Чего смеются всё время ни с того, ни с сего?

…Машина или «Уазик», как называли гомункулы этот аппарат, свернул на грунтовую дорогу и вкатился в посёлок, в котором были в основном низкие деревянные строения.

Здесь, похоже, у каждого своё жильё, стоящее отдельно от прочих. Необычайная расточительность.

Пропылив по узкому проезду между огороженными, тесно жавшимися друг к другу домами, Колян остановил машину возле такого же, на первый взгляд, невысокого здания. От прочих отличалось оно лишь тем, что было каменным и с большими окнами. Да ещё без ограждения.

– Остановка «Магазин», – провозгласил Колян. – Просьба пассажирам освободить салон. Можно перекурить и оправиться.

Здесь было более людно. Странно разодетые гомункулы то и дело входили в здание через прямоугольную дверь из белого искусственного материала – полимер, как подсказал анализатор – и выходили на улицу. Туда же направились Колян с Максом, а следом и Феррополк, ловивший на себе любопытные взгляды прохожих.

Магазин оказался миниатюрной торговой лавкой. Не смотря на небольшое помещение, продавали здесь всё. В том числе и «гравицапы» – прозрачный корпус из плавленого песка (опять песок!), заполненный жидким раствором горючего из органики. Интересно, как они работают?

«Гравицап» было много, самых разных размеров и под всевозможными маркировками. Наверно, такое многообразие объяснялось тем, что двигателей под них наштамповано превеликое множество.

– Здравствуй, Мариночка, душа моя! – воскликнул с порога Макс и прилип к прилавку, за которым стояла круглолицая тётка с пышными формами. Геолог в сравнении с ней выглядел длинной сучковатой палкой. – Ты за нами не скучала?

– Ой, чего по вам скучать-то, – издевательски фыркнула дама, уперев руки в широкие бока. – Было бы по кому.

– Не суди о мужчине, его не познавши.

– И не собираюсь. Пущай они вон, – скосила ярко накрашенные глазки за спину, где ровными рядами стояли «гравицапы», – вас познают. Вы уж давно этому змею души-то попродавали. Вон, зелёные все…

Тут она обратила внимание на Посланца.

– О! Уже и под конвоем? Наконец-то! Добрались-таки до вас, алкашей несчастных.

– Ай-яй-яй, – качнул кудрями Макс. – Не хорошо, Мариночка, так дурно думать о людях тяжёлой и неблагодарной профессии. Это, между прочим, наша охрана.

– Ой, ладно заливать.

– Я серьёзно. Нынче на дорогах та-а-акое творится… И потом, кто мы? Изыскатели. А что ищем? Во-о-от, то-то и оно. Без охраны нам никуда. Убьют, кто тебе выручку в магазине делать будет?

– Тьфу на тебя, балабол чёртов, – совсем беззлобно ругнулась пышка. – Бери уже водку свою. Когда вы только сгорите от неё, проклятущей… Вам как всегда?

– Конечно, – Макс вытащил из кармана пригоршню разноцветных бумажек и передал женщине. – Можешь не пересчитывать. Всё точно, как в аптеке.

Та скептически бросила: «Ага», – и, поплевав на пальцы, быстро перелистала края бумажек.

– Не хватает сто пятьдесят рублей, – сказала, не поднимая головы.

Макс выкатил глаза:

– Серьёзно? Не может быть.

Но женщина помалкивала, снова зашуршав бумажками. Вздохнув, Макс порылся в кармане, извлёк на свет ещё парочку.

– На. За подкладку завалились.

– Ну-ну, – хмыкнула хозяйка лавки, повернулась к проходу за спиной и неожиданно зычным голосом, от которого у Аликаста едва не заложило уши, гаркнула: – Стёпка! Тащи два ящика водки геологам!..

Феррополк решительно ничего не понимал. Гомункулы загрузили в свой «Уазик» сорок «гравицап». И после этого имели наглость напомнить, что Аликаст обещал им ещё одну. Неужели предохранители у них настолько ненадёжные, раз так часто выходят из строя, постоянно требуя замены? Впрочем, кто знает, какую энергию использует их аппарат во время полёта.

– Разве вам не хватит? – всё же решил уточнить Посланец.

Колян с Максом переглянулись.

– Понимаешь, какое дело, начальник… – первым взял слово Макс. – Весь этот груз мы должны довезти до стана в целости и сохранности. Он общественный, а не наш…

– И каково будет ехать со всем этим добром, когда трубы горят? – горячо перебил Колян. – Дык, в таком состоянии не мудрено разбить чё-нибудь, не дай бог. Да у меня руки трясутся, как подумаю…

– А ты нас подлечишь, – снова вступил в беседу Макс. – И помчимся тогда быстрее ветра. И ничего не разобьём. Вот увидишь. Проверено…

Мало что поняв, Аликаст махнул рукой и вернулся в торговую лавку. С помощью носимого интегратора материализовал несколько бумажек из тех, что были здесь в ходу в качестве платёжного средства, и обменял на «гравицапу».

Надо было видеть неописуемый восторг на лицах гомункулов, с какой-то величавой торжественностью принимавших из его рук обещанное. Всё ждал, когда же они используют эту штуку по назначению. А те, забравшись в «Уазик», достали другой прозрачный цилиндрик, только пустой, без одного торца и очень уж мелкий – в ладони можно спрятать. А дальше случилось и вовсе невообразимое.

Макс вдруг взял да и вскрыл «гравицапу», сорвав закупорку. Потом слил часть жидкости в полость цилиндрика, из которого Колян тут же выпил, смачно крякнув. Затем всё повторилось, только на этот раз выпил Макс.

– Будешь, командир? – Колян протягивал наполненный цилиндрик Феррополку.

Не в силах произнести ни слова, Аликаст с ужасом взирал на гомункулов, которые сейчас, по идее, должны корчиться в страшных судорогах.

– Ну, как хочешь.

Очередная порция отравы отправилась в желудок аборигена.

Что они делают? Это же яд!

– Харэ, Колян, – снова закупоривая наполовину выпитую «гравицапу», слегка заплетающимся языком промямлил Макс. – Нам ещё товарища до места доставлять. Остальное на обратном пути прикончим.

– Согласен, – второй абориген боднул воздух и схватился за штурвал.

Взревел мотор. Колян решительно двинул рычаг вперёд, и «Уазик» сорвался с места. Сделав крутой разворот, машина помчалась прочь из селения. Дома мелькали так, что различить их не было никакой возможности. Казалось, ещё немного, и необычный аппарат гомункулов точно взлетит…

Навигатор коротко пискнул. Указующая лента на экране истончилась и пропала. Всё, он на месте. Вот она, Точка Перехода. Вытоптанная и преизрядно замусоренная площадка со следами костров.

– А помнишь, Колян, сколько водки мы здесь выжрали? – выливая последние капли из «гравицапы», разглагольствовал Макс.

– Умгу, – промычал Колян, подняв и опустив голову. Длинная чёлка взлетела, показав на миг его закрытые глаза, и опять обвисла тяжёлой портьерой.

Гомункулы стояли перед своим аппаратом. Колян упёрся в него спиной, положив локти на крышку моторного отсека. Макс рядом – облокотился одной рукою, которой подпирал голову. Во рту дымилась короткая трубка из какого-то мелко нарезанного сухого растения, обернутого тонкой бумагой.

Они дымили этой гадостью постоянно. Феррополк едва не задохнулся, пока доехал. И чем больше пили, тем чаще поджигали свои вонючие трубки.

Жидкость из вскрытой «гравицапы» гомункулы допили ещё в начале пути, как только выбрались за пределы селения. Одной им показалось мало. Принялись за вторую, уже не особо заботясь о том, что общее трогать нельзя.

Колян, вроде, попытался образумить Макса, сказав: «Мужики нас порвут». Тот, вроде, согласился: «Да, эти могут», – но «гравицапу» вскрыл. Потом они молча пили. Причём ни разу не остановив машину и не пролив ни капли драгоценной жидкости.

Сейчас заканчивалась уже третья…

Пристрелить их, что ли, чтобы не мучились?

Да ладно. Что взять с гомункулов? Бесполезные существа на бесполезной, никому не нужной планетке. Вот уйдёт Посланец в Точку Перехода, растворится в дуге Манебиусса, и ничто не будет связывать этих людей с мирами Галактики. Останутся в ограниченном пространстве одного единственного небесного тела. Мизера, песчинки, атома… Будут резать друг друга, пить яд и травиться газами. Какое дело ему, Второму Посланцу ППС, до заброшенной планеты? Да никакого. Нажмёт нужные кнопки на пульте, переместится и никогда больше здесь не появится вновь. Не вспомнит о чудаковатых аборигенах, живущих собственной непостижимой, ни от кого не зависящей жизнью. А он продолжит службу. Он зависим…

Стоп! Что за бред лезет в голову? Нет, определённо нужно в срочном порядке отсюда выбираться.

Аликаст быстро набрал комбинацию, активируя Поле.

Гудение, потрескивание, запах озона, лёгкий хлопок…

– Слышь, Колян… А пэпээсник-то пропал. Вот стоял только что и п-пропал… Представляешь?.. Не-е, эт не мент… Эт засланец к-какой-то.

– Дык, я ж говорил… Чужак он. Чу-ж-жак.

– Эх, жаль… Клёвый п-пацан был… И соб-бутыльни-ик хоррроший…

– А д-давай ззза него?

– А наливай…