Текст книги "Поэтический дневник, начатый в день смерти Юрия Мамлеева 25 октября 2015"

Андрей Родионов
Поэтический дневник, начатый в день смерти Юрия Мамлеева 25 октября 2015

© А. Родионов, 2018

© ООО «Новое литературное обозрение», 2018

* * *

25 октября

 
Сидим с женой в аэропорту Кольцово
А тут Мамлеев принял смерть
Пишем сценарий по стихам Пригова Бродского и Рубцова
Они ровесники, а он их старше всех
 
 
Длиннее путь его, чем у поэтов был
И дальше пусть бы жил, но видно надо
Мамлеева мне жалко и я его любил
За отношение тёплое ко аду
 

26 октября

 
Цветаева называла эту комнату с окном на потолке
Синяя Лунность, экстравагантно
Муж Цветаевой Эфрон подрабатывал в чеке
Ликвидировал белоэмигрантов
 
 
Она любила его и проявив покорность
Тягу к самоуничтожению с ним разделила
Зачем я тут сижу? У нас тут перформанс
Перестала писать ручка, закончились чернила
 

27 октября

 
Сегодня девять дней у дяди Юры
Сейчас заедет кто-нибудь за нами
И отвезёт нас на поминки. Хмурый
Октябрь словно кончающийся нарик
 
 
У дяди Юры теремок высок был
В нём дядя Юра жизни на закате
Сидел у телевизора и щёлкал
По очереди
Пультом пробкой зажигалкой
 

28 октября

 
Сегодня на двух девочек смотрел
Одна, живая, несла букетик ирисов ко гробу
Мамлеева, лежал тот в ЦДЛ,
Другая, бронзовая –  Михалкову
 
 
Букетик бронзовый несла её рука
Автору гимнов, басен, дяди Степы
Теперь там памятник вместо ларька
Ему и девочке с букетиком тяжёлым
 

30 октября

 
Ты куда? я к Свибловой
на афтапати
А ты куда? я в Свиблово
Там шесть кроватей
 
 
Забыл об алкоголе я!
И я, а жаль…
Ну, я в Магнолию!
А я в Ашан
 

30 октября

 
В терминале D чтоб пролезть без очереди
Он с этой очередью потрепался
Спрашивал у негритянок отчество
Их произношению удивлялся
 
 
Потом всё ж пролез и около стойки
Помахал ждущим очереди иностранкам
Билетом –  смотрите какой я бойкий
Борзый парнишка с лицом трепанга
 

3 ноября

 
9 ноября в 20:00 начало
Отборочного тура московского слэма
В пауерхаус на гончарной
Как пройти туда? Есть схема
 
 
Буду вас ждать в понедельник
Среди пив и каких-нибудь сосисок
Слушать весёлых товарищей поэтов
Каких поэтов? Есть список
 

4 ноября

 
Смотрел сегодня квн
На тему «небо» там шутили
И ничего, и без проблем
Там шутки в стиле
 
 
Мол был я в классе-эконом
А ноги были в – бизнес. С жуткой
Я шуткою теперь знаком,
С такою шуткой
 

6 ноября

 
Улица лётчика Бабушкина
Северный рынок с мороженной пикшей
Была тут квартира бабушкина,
Жены, теперь уже бывшей
 
 
Две пятиэтажки снесли,
На их месте, говорят, будет сквер,
Дома в Москве, дети, как корабли,
Корабли ожидает смерть
 

7 ноября

 
Холодный город, кое-где ещё
Сухие листья старые шуршат
Когда подует ветер, слышно хорошо
Когда они царапают асфальт
 
 
Я шёл и слушал их шестого ноября
Сопровождал меня скрипучий страшный смех
Но, может, я на листья думал зря
Возможно, тут сама смеялась смерть
 

8 ноября

 
Ты радость воскресного утра московского
Уже вечереет и скоро
Сначала пойду на вечер Сваровского
Потом на концерт Полозковой
 
 
Под небом покойницким с мёртвыми звёздами
Меня пробирает до дрожи
Погода как в морге и лица серьёзные,
Таинственные у прохожих
 

9 ноября

 
Сын мой младший решил читать книжки
С какого ж он начал романа?
Он пошёл в магазин и купил нон-фикшен
«Про рыжего кота Боба и его хозяина-наркомана»
 
 
Вот пришла пора искать новый роман,
«Боб» прочитан, и слава богу,
Какую ж теперь ты книгу взял, Ярослав?
Я купил продолжение «Боба»
 

10 ноября

 
Я в комнате средь чёрных штор
На репетиции
Ржёт режиссёр: кричит актёр
Неубедительно
 
 
Вдруг смерть пришла, она с косой
Смеётесь, смертные?
Молчат актёр и режиссёр
Конец комедии
 

11 ноября

 
Впервые за весь день я выглянул в окно
А там такое это самое
То, что давно уже предрешено
Три тени и сияние странное
 
 
Я путешествую давно, я как Улисс,
Но что сияет даже через занавески
Три птицы в небо поднялись
А в небе дверь, зажжённая Павленским
 

12 ноября

 
Качает ветер голые деревья
Двенадцатое ноября
Само себе вполне стихотворение
Оно опять, конечно, про тебя
 
 
Ты знаешь, смерть она не против жизни
Ей просто всё равно
И для неё всё это только бизнес
Ещё одно потухшее окно
 

13 ноября

 
Сегодня ночью проезжал Мытищи
И вдруг увидел я средь множества строений
Давно покинутое мной жилище
Средь хвойных и безлиственных растений
 
 
Что там теперь, в той сказочной Перловке,
По-прежнему ли по ночам в тумане
Плывут по Яузе светящиеся лодки
Наполненные бледными тенями
 

14 ноября

 
Четырнадцатое число
Почти пятнадцатое, блядь,
Сегодня победило зло
Добро опять
 
 
Вот череда, вот смена дней
На улице среди огней
Все холодней и холодней
И холодней
 

15 ноября

 
Монастырь Андроников,
Площадь, трамваи
У снежинок родненьких
Я спросил, рыдая
 
 
Вы хоть понимаете
Чего вы натворили
Площади и паперти
Снегом набелили
 

16 ноября

 
Был в электротеатре, Мамлеева
Там читал я с экрана, показывали
Тихий фильм, где снимался с похмелия,
Что и вам теперь с грустью рассказываю
 
 
И сказал я своему Постуму,
Может, это жизнь меня ссучила,
Может, зря я так, хуем по столу,
Смерть за нами стояла, слушала
 

17 ноября

 
Сегодня был около башни
Триумф палас, там окон сколько
Там снег лежал как ангел павший,
Ну, в смысле, что холодный, скользкий
 
 
Семнадцатое, жалкий вторник,
Неясен смысл. Добавлю пафос
И ангел встал на подоконник
Триумф паласа
 

18 ноября

 
Всюду снег, а на ржавом люке
Канализации лужа
Горят давно уже в окнах люстры
В колодце под люком ужас
 
 
В синем воздухе словно акулы
Проплывают чёрные тени
Притих товарищеский переулок
Неподвижны ветви растений
 

19 ноября

 
Глядел на небо. Вспомнил, в девяностых
Покрасить в театре половик мне в чёрный дали,
И я, поскольку был халтурщик злостный
Его покрасил в цвет сегодняшней небесной дали
 
 
Увидев половик начальник замер от тоски,
Как я сейчас, когда глядел на небо,
Он приказал заклеить всё кусочками фольги,
А называлась эта опера –  «Богема»
 

20 ноября

 
Сухаревская площадь, строение семь
Что это? Памятная табличка там, где я жил
Оказывается, Юрий Визбор тут шесть
Лет провёл, а не ты, дебил
 
 
Остановился. Деревья там, в окнах свет,
Был с собой ром, сел на лавочку средь двора,
Выкурил медленно несколько сигарет
Вот и закончилось всё, собираться пора
 

21 ноября

 
Я захожу ночью в магазин продукты
Девушка в чёрном поднимает футболку
И я и продавец и её пьяный юный спутник
Наблюдаем во всю спину её татуировку
 
 
Арабская вязь на спине её хилой
Веселье смерти в глазах удолбанных синих
Золотая молодёжь увлечена игилом
(организацией запрещённой в России)
 

22 ноября

 
Привет, дневник. Сегодня двадцать
Второго ноября в течение
Трава вдоль рек сияла адским
Холодным розовым свечением
 
 
Потом пришёл он, белый котик,
Прокрался белый снег бесшумно
На вишни и на огородик,
На яблони и в мозг безумный
 

23 ноября

 
Мы едем на кинопремьеру, смотри
Сколько снега, сколько берёз
То ли страна 03,
То ли страна Оз
 
 
Сигарёв, Сигарёв
Мы к тебе идём
Угости нас сигами
И вискарём
 

24 ноября

 
Ворона ходит по двору
Кот ходит по квартире
Когда-нибудь и я умру
Как СУ-24
 
 
Зайду куда-то не туда,
Случится чудо
И может выйду я тогда
Из ниоткуда
 

25 ноября

 
Где ты был сегодня, папа, что глаза
Удивляло, что напишешь ты про смерть
А у смерти-то в одной руке коса
А в другой её руке планшет
 
 
В цэдэха я был сегодня, в цэдэха
Ярмарку серьёзной книги посетил
Цэ пугало, Дэ пропало, только Ха –
Древний дух литературы там царил
 

27 ноября

 
Двадцать седьмое. Двадцать шестое
Кончилось этой ночью,
Вышел из бани я вместе с женою
Увидел луну сорочью
 
 
Снег освещённый светом мёртвым
Чёрных дерев истуканы
Скорее отсюда, тут банник с чёртом
Уже расставляют стаканы
 

28 ноября

 
Лечу в Екатеринбург, дружок,
И помню, тихий,
Один серебряный листок
На ветке дикой
 
 
Тогда я вышел покурить,
Там вот поминки,
Искал какую-нибудь нить,
А нету нитки
 

29 ноября

 
Центр Ельцина, гнездо вредителей
Тут стихи я свои читал,
Где пешеходы пропускают водителей,
Екатеринбург, Урал
 
 
Потом посетил музей Ельцина,
Девяностые, междометие,
Смерть тогда читала мне лекции
В течение десятилетия
 

30 ноября

 
Сидим с женой опять в аэропорту Кольцово
Здесь каждый раз я постигаю заново
Смерть –  тихое загадочное слово
Сегодняшняя новость –  смерть Рязанова
 
 
Фильмы о людях, вышедших из моды,
Судьбы ирония –  внезапно вдруг понять:
Учил Рязанов, дату своего ухода
Что надо благодарно принимать
 

1 декабря

 
Сегодня, первого декабря
Москва была словно порт
Разоблачаемый ФБК
Чайкой кружил прокурор
 
 
Вода отражала рябь фонаря
И в тьму, окружавшую свет
Бросали прохожие как якоря
Окурки своих сигарет
 

2 декабря

 
Второе декабря уже того
Как в раковине выпитый стакан
Из толщи туч глядит в моё окно
Больного месяца турецкий ятаган
 
 
О будущем России потрындеть
Желаешь ты со мной или зачем
Заканчивается обычно день
И не запоминается ничем
 

3 декабря

 
В сборнике чёрном небольшом
О будущем России искал стихотворения
Там кое-где над текстами написаны карандашом
Рукой моей девочки аккорды для исполнения
 
 
Итак она жила в Луганске, еле видимы пусть
Ноты гитарного аккомпанемента
Перебирая струны учила наизусть
Русское поле экспериментов
 

5 декабря

 
Принесла в Воронеже молва
Милые далёкие слова
Посикунчик, Гельман и Компрос
Пермский грамм, пермяга, дикорос
 
 
Если в небывалые сады
Попаду и вдруг увижу пень,
Точно так же вспомнишься мне ты,
Зимняя бессолнечная Пермь
 

6 декабря

 
Тает снег, ребята, ну прощайте!
Не судите меня слишком строго,
Если есть за что, меня скорей прощайте,
Я как дед растрогался немного
 
 
Поезд, самолёт или автобус,
Что вам, артистической ораве
Время? Время –  шар, кровавый глобус,
А точнее я сказать не в праве
 

7 декабря

 
Следите ли вы за Тимуром с Амуром?
Конечно, ведь апокалипсис
И интересен звериным амуром,
Смешными штрихами, деталями
 
 
Козёл и тигр, Сирия и Россия,
Служение и рукопожатность,
Приметы конца времён отразили,
И в жизни, и в смерти есть ржака
 

9 декабря

 
Сегодня я пошёл пораньше
Вниз, в магазин, за кока-колой
И услыхал как плачет баньши,
В платочке бабушка, алкота
 
 
Ты баньши, банщица, чертовка,
Скорее запишу в тетрадь
Печальное, простое слово
Неясное, кажется, «блядь»
 

10 декабря

 
Этот дом как чёрный ящик
Над моею головой
Весь свой ужас леденящий
Ветер вкладывает в вой
 
 
Всё холодное и злое
Десять суток декабря
Воплотилось в этом вое,
Ветер, хочешь вискаря?
 

11 декабря

 
Возвращаются в Прагу Алена и Ян
Из культурного чешского центра,
На прощание знакомых своих россиян
Развлекли они милым концертом
 
 
Это было в кафе под названием Март,
Но ещё было долго до марта,
Был декабрь и мороз красноносый на старт
Выходил с костылём и подарком
 

12 декабря

 
Смерть вроде то же, что и смердеть,
Почему же ты такова,
Реальность, многие –  запах и смерть,
Разъединяют эти слова
 
 
Может смысл в мгновении гона,
В неожиданности её, иначе
Зачем голова медузы горгоны
В метро на пакете с лейблом версаче
 

14 декабря

 
Ходил на фильм «Шпионский мост»,
Потом на спектакль брусникинцев «Бесы»,
Пока, воскресенье! Прощальный тост
За наши культурные интересы
 
 
Потом я вернулся к себе в вигвам,
Из-за красной бархатной шторы
Глядел задумчиво в окна к вам,
Дорогие мои москвичи
 

15 декабря

 
Гляди, уходит он под землю,
В подземный переход,
Он знает правила дорожного движенья,
Обычный серый кот
 
 
Он ценит жизнь свою кошачью
В жестоком мире холода, теней,
Ещё вот-вот и мимо нас промчатся
Машины без людей
 

16 декабря

 
Когда-то и я как Джон Керри
Месил на Арбате опилки
Заглядывал в каждые двери
И в горлышко каждой бутылки
 
 
Ходили тогда по Арбату
Бродяги в поисках пищи,
Художники были лохматы,
Теперь-то, конечно, почище
 

18 декабря

 
Как хорошо то, что сегодня
Весь день всю ночь сидишь тупишь
Бывают дни –  летят как кони
А этот бегает как мышь
 
 
Я мышь такую, кстати, встретил
Там, по дороге в гастроном
Гнилой арбуз словно карета
И туфля с рваным ремешком
 

19 декабря

 
Сегодня идём на звёздные войны,
Фонарики яркие на тополях!
Сегодня забудем кровавые корни,
Светлая память живёт в ветвях
 
 
Наверное, среди галактической бойни
Есть тоже печальный и сонный поэт,
По телевизору –  звёздные войны,
В окне –  тихий двор и фонариков свет
 

20 декабря

 
Между розовых деревьев
Синим страшным переулком
Шёл товарищ Воскресенье
И в кармане водкой булькал
 
 
Эй, товарищ, оставался б
Вместе с нами на Марксистской!
Он ушёл. Вдали раздался
Жуткий лай собак стигийских
 

21 декабря

 
Голубеют далёкие храмики
Девять градусов выше нуля
Мы поедем с тобою на тралике
Двадцать первого декабря
 
 
Наш троллейбус –  как яркая лампочка,
Мы летели, успели едва,
Мотылёк и бледная бабочка
Типа мёртвая голова
 

22 декабря

 
Двадцать второго я был в Тропарёво,
Встретился там с Константином, итожу:
Будет хороший памятник тёте,
Папе и дяде Серёже
 
 
Памятник скромный, неэпатажный,
Чёрный гранитный, он силуэтом
Похож на дом девятиэтажный,
Где жили они, не будем об этом
 

24 декабря

 
Когда почти уже кончился яд
Бутылка наполнена небом
Поедем поедем красотка в театр
Поедем красотка поедем
 
 
Мерцает горит освещает декабрь
Декабрьского солнца лампадка
Сидим на балконе, смотрим спектакль,
А пьеса-то наша, Катька
 

25 декабря

 
Луна над нами светит
Словно фонарик врача
Пусты глаза человечьи
Под светом её луча
 
 
У речки сидят русалки
Русалки чего-то ждут
Чего они ждут нахалки
Не надо вот этого тут
 

27 декабря

 
Мной овладело бешенство
Что-то совсем не моё, прости,
В душе поселилось беженкой
Чувство несправедливости
 
 
Небо было серебряным
У речки склонились ивы
Неоднократно проверено,
Следовательно –  справедливо
 

28 декабря

 
Кто там играет с мёртвой птицей?
Кто этот рыжий и с хвостом
Опять наш кот поймал синицу
И мир застыл объятый сном
 
 
Где птичий клюв ходил по дому
Втыкая острые концы
В паркета жёлтую солому
В паласа красные дворцы
 

29 декабря

 
На таганской, если в арку
Заглянуть, пройти сперва
Тот гадючник, крафт-клуб «варка»
Вот тогда моя Москва
 
 
Скажет вам: людей сердечных,
Кто на сухаревской пьёт
В инфернальной чебуречной
Сам мертвец во ад ведёт
 

1 января

 
На реке полночный лёд
Отражает вспышки света
Наступает новый год
Повод вас поздравить это
 
 
Пожелать и пожалеть
Светлый всполох над Москвою
И тихонечко желтеть
Ваших ёлок нежной хвое
 

2 января

 
В небе пёстрыми дятлами
Фейерверки, веселье
Над перевалом Дятлова
Над кармадонским ущельем
 
 
Над рекою Смородиной
Над бутовским полигоном
Зелёные жёлтые розовые
Огни в честь нового года
 

4 января

 
До трактира Раздолье
Из трактира назад
Серо-белое поле
Во всё поле закат
 
 
Валенки тёрли ноги
Лип морозец к лицу
Перешли мы дорогу
Красному мертвецу
 

5 января

 
Тёмное время суток
Пятая ночь в январе
Товарищеский переулок
Ёлочка во дворе
 
 
Внизу в подворотне кашель
Запоздалых теней привал
Это питерский гашик
Кто-то кому-то сказал
 

6 января

 
Когда у электропоезда включаются тормоза
Ночью тёмной морозной
Надо мной проплывают розовые глаза
И таинственные мосты Лосиноостровской
 
 
На небе нет ни одной звезды
Только чёрные страшные силуэты
Лосиноостровская и её мосты
Призраки, исчезающие с рассветом
 

7 января

 
Ехали через ельник
Катя, сегодня сочельник
Когда мы проедем его
Будет уже Рождество
 
 
Люди нашего круга,
Волшебники, короли,
Пастухи сказали друг другу
Пойдём в Вифлеем, пошли
 

11 января

 
Ты сказала утром мне
Знаешь, умер Дэвид Боуи
И весь день я в тишине
В небеса смотрю на боинги
 
 
Дэвид Боуи поёт
И мне хочется подпеть ему
Самолёту самолёт
Все там будем, в Шереметьево
 

12 января

 
Я долго пил тогда у Кати
Потом, надев её халат,
Я вышел в розовом халате
В сберкассу, чтобы снять деньжат
 
 
Так к тысяче и одной ночи
Есть иллюстрация Серова:
Принц скачет к деве что есть мочи
На принце –  тот халат махровый
 

13 января

 
Дом, который над жан-жаком
На Никитском, помнишь, помнишь,
Я сказал тебе, пожалуй,
И не встретимся мы больше
 
 
Деревенька на вершине
На горе, да куст рябины,
Вот деревня Братовщина,
Что, довольна? Да, любимый
 

14 января

 
По пермскому краю я ехал. Суров
И дик этот край, и порою
Я видел там стаи огромных орлов,
Круживших круги над горою
 
 
Добычу ли ищут иль солнечный свет
Так греет им перья приятно?
Да нет, говорили мне люди в ответ,
Там просто помойка. Понятно.
 

15 января

 
Был подростком я, в то лето к нам на дачу
Прилетали инопланетяне
Ночью они пили с нами чачу
И устроили свеченье на поляне
 
 
Утром было сыро, как в болоте,
Шашлыка кусок один в застывшем сале,
Дядя хмуро посмотрел на тетю:
Жаль они тебя с собой не взяли
 

16 января

 
Мы в вагоне, с прошедшим тебя, Мандельштам,
Кто-то песню поёт, люди слушают там
Если где-то не слушают Лепса,
Там припомнят кремлёвского вепса
 
 
А могилу, что мы не найдём никогда
Укрывает метель, прикрывает пурга
Белой шубой, льдом одеяла,
Горькой шуткою маргинала
 

17 января

 
Москва среди метели,
Не дни и не недели –
Как я работал с красками
В музтеатре Станиславского
 
 
Сантехник дядя Ваня
Мне про спектакль «Эрнани»:
Гляди, в нашей печурке
Золотые чурки
 

18 января

 
Кормушку мы повесили на ветвь,
Синицы в очередь слетелись
И дятел прилетел поесть
Красноголовый, чёрно-белый
 
 
Висит она, кормушка зимних птиц,
Придуманная неизвестным дядей
Жизнь состоит из зёрен и яиц,
Ты понял, дятел
 

20 января

 
В ресторане китайском
За рассказом про Индию
Горьким чаем питались
И любительским видео
 
 
И спросить мне хотелось
Этот чай вам не горек ли
Что там пьют в вашем дели
Есть ли там алкоголики
 

21 января

 
Три товарища в троллейбусе пустом
Грабили и били пассажира
Я вошёл на Сухаревской, дом
Там стоит, где мы когда-то жили.
 
 
Обоссались, «Извините нас,
Собираем на Донбасс подарки».
Вышел на Таганке. «На Донбасс».
Вспомнил «Три товарища» Ремарка
 

23 января

 
Я видел в мастерской Энвиля сны ижевские
Глядели со станков глазницы страшных кукол
И динозавры с головами женскими
Взлетали в неба чёрный купол
 
 
Вдруг кукольный портрет лицом вперёд свалился
Когда я подошёл взглянуть в её глаза
И на холсте теперь медуза белая стыдливо поселилась
Прости, Энвиль, она сама! Сама!
 

25 января

 
Сегодня был в госархиве Перми,
Попал с уважаемым человеком,
Видел людей, оставшихся людьми,
Тех, что несколько не соотносятся с веком
 
 
Спросил про Алексея Иванова, точно ли?
И про инопланетян –  прилетали?
Иванов туда не ходит, у него другие источники,
А про инопланетян нельзя –  секретные материалы
 

26 января

 
Шёл я вдоль кладбища в Перми,
Вдруг женщина. Простите, мама,
Ответьте мне, плиз, ансвер ми,
А где здесь Кама?
 
 
Но женщина на этот микс
Из чёрной ямы
Ответила: здесь только Стикс,
Здесь нету Камы
 

27 января

 
Я думал, что в Москве коричневый
И жидкий снег, словно понос,
Из-за людей, говна их личного,
И пачкается снег как мозг
 
 
Но вот сегодня, пролетая
Над городом сквозь бурый шквал,
Увидел: туча вся такая,
Коричневая, Бог послал
 

30 января

 
На воронцовской, в блинной
С поэтом выпивал
И водкою невинной
Бурбончик разбавлял
 
 
Есть деньги, капал дождик,
Пойдём теперь гулять,
Эй, Сева, мы продолжим?
Пошёл ты на хуй, блядь
 

31 января

 
Январь немного затянулся
Дождь и колокола весь день
Сегодня в театре док на Курской
Играю в Гамлете я тень
 
 
дальнейшее молчанье
Такие вот дела
Такое вот очарованье
дождь и колокола
 

1 февраля

 
Я узнал вчера из своей ленты немного:
Что мужчине, когда он вернётся оттуда,
Куда он уходил, сказать надо с порога:
Я устал. Приготовь мне такое-то блюдо
 
 
И тогда отношения станут прекрасны.
Я вернулся из белой страны ниоткуда
Посмотри мне в глаза, всё в прожилочках красных
Я устал. Не готовь мне такого-то блюда
 

2 февраля

 
Куда вы деваете, дворники,
Такие прекрасные вторники?
Метель, ты метёшь, метёшь,
И ты сквозь неё идёшь
 
 
Жду, глядя в окно на белое,
На серое, на почернелое.
В кафе я пока один.
Упрямо грызу мандарин
 

3 февраля

 
В кафе довольно иллюзий
И свет иллюзорен, и мрак
И если бы не был я лузер
Писал бы примерно так:
 
 
На улице снова осадки
Дождь в середине зимы
Крысы бегут в крысятник
Тащат бациллу чумы
 

4 февраля

 
Сугробики едут в камазике
На снегоплавильный завод,
Идёт себе тихо вдоль Яузы
Нетрезвенький пешеход
 
 
Идёт и живой и здоровенький,
А вы поезжайте туда.
Сугробики едут, сугробики,
Сугробики, господа
 

5 февраля

 
Я ночью шёл старой Москвой
И видел лофты
Окна светились надо мной,
Эх, лох ты, лох ты,
 
 
В моей бутылке булькал спирт,
А в ваших стёклах,
Как будто мир, в горшочках мирт,
Комарик дохлый
 

7 февраля

 
По политическим причинам вот так
В ЦИМе, идею либерализма поганящем,
Запретили смелый спектакль
По Корнею Чуковскому «Тараканище»
 
 
А мы почему защищаем ЦИМ?
Так известно, у нас ведь в ЦИМе спектакли.
И ещё кое-чей защищали цирк
Когда-то давно, не так ли?
 

8 февраля

 
Я сижу в «Звёздочке» на Таганской,
Смотрю в окно на площадь, на снег,
Рядом со мною танцует гражданка
С особенностями развития, то есть человек
 
 
Я смотрю вниз, где бесчисленные лилипуты,
Огни автомобильных фар, тысячи огней,
Я думаю про таинственные маршруты,
Про нехоженые дороги для странных людей
 

9 февраля

 
Вновь старую Москву громят
И ничего нельзя исправить
И Кинг-кебаб как Китеж-град
Переселился в нашу память
 
 
Теперь позвольте пару слов,
Простите за пиар неловкий,
Сегодня в ММОМА на Петровке
Сергей Гандлевский в семь часов
 

12 февраля

 
Далёкое утро проснувшись я вспомнил
Алтуфьево и небес серебро
Там падали капли на подоконник
Я видно опять не дойду до метро
 
 
Недолго совсем я пройду по Лескова
И водки внезапно возьму по пути
И зная, что это довольно рисково,
Вернусь к твоей двери. Катя, пусти
 

15 февраля

 
На улице звякнула кастрюля,
Наверное, кормят кошку,
По подоконнику ударила влажная пуля,
И встревожила, капитошка
 
 
Спи, кот, рыжий бездельник,
Спи, как тыква на кухне, овощ Хеллоуина,
Пятнадцатое февраля, понедельник,
Похмелье после дня святого валентина