Текст книги "Все в твоих руках"

Глава 1

Что есть жизнь? Для чего мы живем? Что происходит с нами после смерти? Ответы на эти вопросы получишь только в конце своего жизненного пути…

Однажды во Фрайбурге, маленьком городке Черного Леса, один человек сказал мне: «В твоей жизни обязательно встретится человек, который скажет, для чего ты живешь и что ты должен сделать в этой жизни».

– Когда? – полюбопытствовал я.

– Это я уже сказать не могу. Ты его встретишь обязательно, может, он и сам тебя найдет. Но это случится, поверь мне.

Если честно, то я прожил уже больше трети века, был в разных городах и уголках планеты, подружился со многими людьми, окунулся в быт и традиции многих народов, но того самого человека до сих пор не встретил.

Я не могу сказать, что я счастлив – слишком мало было радостных моментов в моей жизни, чтобы вспомнить их перед уходом на тот свет. Многое в своей жизни я бы исправил, но – увы! Тех дней уже не вернуть. Иногда очень хочется оказаться ракушкой, чтобы лежать на морском дне, где тебя ничто не беспокоит, подобрать песчинку и полировать ее пока та не превратится в жемчужину. Потом пройдет время, тебя найдут и вскроют, заберут самое ценное, что создавалось годами. На чьей шее окажется твое сокровище? Как долго оно будет радовать чьи-то глаза, пока не рассыплется? Ведь ничто в этом мире не вечно.

Мои глаза смотрят сейчас в темные воды, а сердце бешено бьется в груди, как будто выпрыгнет наружу и улетит. В висках бьет пульс, мысли бегут, цепляясь одна за другую: неужели я иду на этот шаг? Как я устал от этой жизни, где работаю, чтобы оплачивать свои счета, долги, налоги! Все от меня чего-то хотят. А когда я в беде, то никому не нужен. Какой несправедливый мир! Через минуту я его покину. Солнце еще не взошло, и я даже не увижу его первых лучей. Может, буду радоваться им уже в другом мире.

Пока я стоял на мосту, столько зевак остановилось! И никто не подошел ко мне и даже не окликнул в попытке остановить меня. Они, словно безмолвные тени, – равнодушные и холодные. Пришли посмотреть, как я прощаюсь с этим безжалостным миром.

Ветер дует мне в лицо. Я ощущаю в нем мелкие капельки дождя. Неужели он начал оплакивать меня?! Не могу сдержать своих слез. Они бегут медленно по щекам, падают на ботинки и снова стекают по закону гравитации вниз.

Шаг вперед, и я стремительно приближаюсь

к темным водам. От страха мои глаза закрываются, в ушах слышен свист, а в ноздрях ощущается ветер, волосы поднимаются вверх. Я разобьюсь о воду или захлебнусь. Итог один – душа покинет тело.

Люди, открывшие свои рты, глазами провожали самоубийцу. Мир как будто замер в какой-то момент, став беззвучным. Однако в этой тишине я слышу голос.

– А что ты хотел изменить в своей жизни?

– А что это реально? – вопросом на вопрос ответил я.

– Все относительно в этом мире.

Такой ответ нисколько не обнадежил, и у меня не осталось времени, чтобы еще думать об услышанном в такой неподходящий момент. Может, в другом мире и возможно что-то изменить, но меня это уже не волнует. Как странно! Я очень долго падаю вниз, но боюсь открыть глаза. Пора бы уже оказаться в воде…

– Открой глаза, – попросил меня голос.

– Зачем? – смутился я.

– Открой и увидишь, – засмеялся он.

Я поднимаю веки и понимаю, что мое тело, словно пушинка, находится в воздухе. Такой легкости я не ощущал никогда. Перед моими глазами светилось приятное человеческое лицо с глазами чистого неба и белоснежной улыбкой. От этого взгляда я и сам улыбнулся. «Наверное, это мой ангел», – подумал я.

– Давай пройдемся, – предложил он.

– По воде? – оторопел я, переживая, что мое тело уйдет под воду.

– Не смотри на воду, смотри на меня, ведь я рядом, – улыбнулся он.

Его слова вселили в меня какое-то спокойствие, поэтому я легко ему подчинился. Потом, оглянувшись назад, мне пришлось заметить, что люди до сих пор стоят на мосту, парализованные происходящим. Я и сам не мог понять суть происходящего.

– Так, что ты хотел изменить в своей жизни? – повторился мой спаситель.

– Теперь я уже не знаю, – ответила моя растерянность ему.

– Но на мосту ты об этом думал, – возразил внеземной голос.

– Да. Я начал бы с моего детства. Там есть моменты, которые меня беспокоят до сих пор. Когда мне было три года, мы жили в маленьком городке. Мама водила меня в детский сад.

– Ты помнишь себя в три года?

– Конечно! – заулыбался я.

В этот момент показались первые лучи солнца. На горизонте были тучки, но это не мешало лучикам озарять небо. Они будто бы прорезали своими раскаленными иглами серые массы. Что-то подобное я уже видел, на острове Бали. Ради этого стоило встать в пять часов утра. Хотя этому предшествовала бессонная ночь, т.к. я не мог уснуть из-за серенад местных лягушек. Как только они стихли, сработал будильник. Божественный рассвет компенсировал мне бессонную ночь.

– Так что было в твои три года? – вернул меня к диалогу спаситель.

– В детском саду была традиция – родители на день рождения своего чада приносили различные сладости: торты, пирожные, конфеты. Няни как обычно накрывали на стол, усаживали детей и все торжественно поздравляли именинника. Потом пили чай и ели сладости. И вот мне исполнилось четыре года. Мама с радостью купила в честь такого праздника два торта и принесла в детский сад. Меня тоже все поздравляли. Я даже был горд собой, чувствуя, что это был мой день, и сегодня я – самый главный. Няни разрезали торты поровну, чтобы всем досталось. Какими же вкусными были они! Мой друг, Константин, буквально проглотил свою порцию. Похвалив угощение, он попросил у меня дополнительный кусочек торта. Ну, почему мама купила два, а не три торта? Что делать? Тут я подошел к одной девочке, которая только начала кушать и забрал ее кусочек торта, пояснив, что мой друг хочет еще торта. Она обиделась и заплакала. Ее слезы меня нисколько не смутили. Главное, чтобы мой друг остался доволен. Няни были в шоке от моего поведения, а мы с Константином улыбались от счастья.

– Ты чувствуешь сожаление? – спросил мой собеседник.

– Естественно. Нужно было объяснить моему другу, что каждому дается все одинаково и нужно радоваться этому, пусть даже малому. Как можно дать, а потом забрать то, чему так рад человек?! Я ведь даже не попросил прощения у той девочки за свой поступок…

– Ты был ребенком, но ты извлек из этого урок.

– Согласен, но вот другой поступок мучает меня еще больше, – с трудом выговорил я.

– Какой?

– Каждое лето я приезжал из города в деревню к бабушке. У нее был странный дом. Как только наступала ночь, моим единственным желанием было поскорей заснуть.

– Почему?

– Там по ночам гремела посуда, скрипели доски полов, слышались шаги и вздохи. Прямо нечистая сила! У меня мурашки по коже бегали. Думал, если умру, то лучше во сне. А если так, то попаду в рай.

– В рай? – улыбаясь, спросил мой спаситель.

– Ну, по крайней мере, я так думал. У этого дома была плохая репутация. Из него вынесли гроб моего деда, прабабушки и дяди. Это – только родные мне люди. А еще были и неродные – второй муж моей бабушки и мать третьего мужа, все той же бабушки.

– Печально. Так о каком поступке ты хотел рассказать?

– Ах, да! Извини, что ушел от темы, – начал оправдываться я.

– Ничего страшного!

– Когда у моей бабушки жил третий муж, то он был не очень рад коту, который приходил к нам во двор из дома, где жили мои двоюродные сестры – Натали и Алена. Первая безумно любила своего котика. Помню, как она носила на руках любимца и целовала его мордочку. Этот кот, его звали Барсик, был настоящим хулиганом. Поэтому муж моей бабушки терпеть его не мог и хотел от него избавиться. Его план был таков: поймать кота, засунуть в мешок и утопить в воде. Он так часто это говорил, что его идея просто засела в моей голове. Я сам сделал ловушку, поймал Барсика и засунул в мешок. В тот момент я чувствовал себя героем. Еще бы! Я ведь сам поймал кота. Осталось дело за малым: утопить жертву. В огороде стояла ванна с водой, которую время от времени наполняла бабушка. Потом она черпала воду ведрами и поливала растения в огороде. А еще я там часто плескался, когда вода нагревалась. Летом не надо было долго ждать, пока она согреется. Всего лишь несколько часов. Вот только теперь эта ванна стала местом пытки несчастного животного. Кот извивался в мешке, нервничал. Он чувствовал, что с ним будет. Я стал опускать его, в мешке, в ту самую ванну. Барсик захлебывался, но не тонул. «Какой живучий!» – думал я. Что делать? Может, ударить его молотком? Я вытащил мешок с котом из ванны, пошел в сарай за инструментом, и начал бить Барсика по голове и хребту, не вынимая его из мешка. Не хотелось на него смотреть. Мокрый мешок скрывал увечья моей жертвы. Кот хрипел, но подавал признаки жизни, перебирая лапами. Ему хотелось жить, а мне исполнить желание третьего мужа моей бабушки. Я уже не знал, как завершить весь этот процесс. Если увидят, как я избавляюсь от кота, то меня самого прибьют. Нужно было спешить. Пришлось нести мешок в конец огорода от посторонних глаз, потом вернуться в сарай в поисках лопаты. Я никогда так не нервничал. Дрожащие от страха руки копали яму, а глаза, полные сожаления, смотрели, как кот все еще перебирал лапами в мокром мешке. Мне уже было не по себе, но искалеченного кота я не мог вытащить из мешка. Понимание того, что он уже никогда не поправится, и не будет бегать и прыгать, как другие «братья наши меньшие» не позволило мне остановиться. Трясущимися руками я бросил мешок в яму и закопал бедолагу, еще живого. Потом я присел. Долго не мог встать из-за дрожи в коленях. Душа рыдала, но ни одна слеза не пробежала по моей щеке.

Натали несколько дней звала своего любимца, опросила всех соседей найти хоть какой-то след к своему любимцу, но все безуспешно. Она никогда не узнает, что с ним случилось. У меня язык не повернется рассказать ей, что я сделал с Барсиком.

– Ужасно! Почему ты так поступил? Ты ведь мог отпустить кота, когда вынул мешок из ванны. Кот мог отделаться испугом и больше не приходить туда, где его пытались утопить.

– Я испугался.

Слезы покатились из моих глаз, вспоминая историю, которую не исправить, не изменить. Как трудно их сдержать слезы раскаяния!

В какой-то момент я почувствовал, что мы уже давно идем по земле, и мост остался далеко, а ноги идут куда-то вперед как заведенные.

– Люди могут ходить по воде, но не в силах изменить прошлое, – попытался успокоить меня мой спаситель. – В одну и ту же воду дважды не войдешь. Все течет, все меняется.

–Может и меняется, но всегда в лучшую сторону, – продолжал рыдать я.

– Все в твоих руках. Ты и только ты создаешь свое будущее.

– А ты сам в это веришь, спаситель?

Он ответил мне улыбкой. Ветерок развивал его светлые волосы. Мне показалось, что он знает все ответы на любые вопросы. От него исходила благодать и тепло.

– Куда мы идем? – спросил я, вытирая слезы.

– Ты должен увидеть то, на что люди не всегда обращают свое внимание, – заинтриговал меня внеземной голос.

Мы направлялись в парк, в котором царила весна. Ее запахи тонкими струйками направляли пчел к цветам. Как красиво, когда все цветет и пахнет! Хотелось творить и делать кого-то счастливым и радостным, но никак не накладывать на себя руки! Моя вторая жизнь, наполняла легкие во всю грудь. Не могу надышаться. Я наделен какой-то энергией, которой не владел раньше, но захотел применить. Мы вошли в парк, где кипела жизнь. Дети бегали и кричали от радости. Пчелы жужжали, бабочки порхали, птицы пели. Молодые пары держались за руки и улыбались друг другу. Может, я в раю?

– Посмотри на девушку в инвалидной коляске, – попросил меня таинственный спутник.

– Красивая. В жизни не видел таких красавиц! – ответил я, покоренный той, которая так внимательно смотрела, как птицы клюют по зернышку с ее рук.

– Ты видишь ее красоту снаружи, а что внутри этой незнакомки?

– По виду добрая девушка, – попытался ответить я. – Она любит птиц. Что еще я могу сказать, заметив ее в первый раз?

– Ты можешь увидеть ее душу?

– Душу? – переспросило мое удивление.

– Да.

– Нет, – вырвалось наружу мое возмущение. – Как я могу ее увидеть, я же человек!

– А мою душу, ты видишь? – продолжал спрашивать мой спаситель.

Тут я перевел свой взгляд с прекрасной незнакомки на него. О… Боже! Его лицо было объято, синим пламенем. Я просто обомлел. Огонь пылал внутри его лица, начиная, где-то с середины груди. Язычки этого пламени пытались проникнуть через кору головного мозга наружу. Еще чуть-чуть и его волосы бы загорелись… На какую-то долю секунды мне показалось, что я обладаю если не рентгеновским взглядом, то уж точно термическим. Огонь ярко-синего цвета вытянулся по форме в большую капельку как та, что стекает с листа после дождя, но падала она не вниз, а вверх вопреки законам физики. Может, кто-то с небес вытягивал ее? Как еще описать увиденное мной? От удивления у меня открылся рот. Я обратил внимание на то, что цвет загадочного пламени был таким же, как глаза моего спасителя. Гете был прав, когда сказал: «Глаза – зеркало души». Наверное, он видел ангелов при жизни.

– Нет. При жизни он не видел ангелов, – успокоил меня мой спутник, закрыв мне рот легким движением вверх указательного пальца правой руки.

– Ты читаешь мои мысли? – удивился я.

– Как видишь! – улыбнулся он.

Его пламя стало менее заметным и потихоньку лицо начало проявляться, как будто кто-то в это время выключал газовую конфорку, медленно поворачивая ручку до упора. Я с трудом проглотил слюну, закрыл глаза и подумал, что может, я сплю.

– Ты не спишь. Все это происходит наяву, – шлепнул он слегка по моей щеке своей ладонью.

– Правда? – продолжал сомневаться я.

– Да. Посмотри на ту девушку, – опять попросил он.

Я посмотрел, но ничего кроме ее вполне обычного тела, сидящего в инвалидном кресле, я не узрел.

Она подняла глаза вверх и птицы разлетелись, как от пушечного выстрела. Незнакомка смотрела на меня с минуту или больше, даже не моргнув глазом. Потом она опустила глаза, свела свои ладони друг к другу и подула на них. Кажется, у меня начались галлюцинации. Ее дыхание не было прозрачным. Изо рта в ладони поступал струйкой золотой огонь. Его язычки видно было между ее тонких пальчиков рук. Когда девушка в белом закрыла свой рот и слегка развела ладони, я увидел огненный шарик в ее руках. Он мне напомнил солнце. Тут незнакомка снова подула, но на этот раз выдох был прозрачным, а вот из огненного шарика начали вылетать золотые бабочки.

– Чудеса! – воскликнул я, оглядываясь по сторонам. – Кто еще это видит?

– Тебе они нравятся? – раздался смех моего попечителя.

– Конечно! – признался ребенок во мне. – Жаль никто другой этого не видит.

– Может и видит. Кто в это верит, тот точно увидит.

Мы подошли ближе к этой волшебнице. Она взглянула на меня так, что я почувствовал, как мою душу нащупывают через мои же глаза. Моя голова слегка покачивалась вперед и назад, а я, в свою очередь, обратил внимание на то, что ее глаза были светло-коричневыми, ближе к янтарному цвету. «Вот почему она обладала золотым огнем», – догадался я. Слова Гете о душе очень плотно засели в моем сознании. А если у людей глаза зеленые? Какая у них душа? Какой огонь?

– Привет, Майкл! – улыбнулась она, переводя свой взор на моего спутника.

– Привет, Габриэла! – ответил он с непогрешимой радостью.

Майкл? Габриэла? Ну и ну! Я ведь даже не представился. Мало того, еще и не поблагодарил Майкла за спасение моей души и тела. Они подумают, что я – невежа. Мне стало стыдно, и я по-детски опустил голову вниз.

– Привет, Эндрю! – в один голос сказали таинственные создания.

– Привет, привет! – поднял я глаза со скромной улыбкой.

Они знают мое имя? Что они еще обо мне знают?

– Мы знаем о тебе все! – уверенно заявил Майкл.

О, да! Наверное, за мной с пеленок наблюдали.

– Ну, зачем ты так?! – ответила Габриэла, прочитав мою мысль.

– В чем ваша роль? Почему я вам небезразличен?

– Эндрю, души тех, кто накладывает на себя руки, в рай не попадают, – пояснил Майкл.

– А куда они попадают? – не сдержал я своего любопытства.

– Если бы ты утонул, как сегодня утром, она бы вообще никуда не попала.

– А если бы я разбился на машине?

– Все зависит от обстоятельств. Если это самоубийство, то рая тебе точно не видать.

– Хорошо. Вот, если бы я себе вены вскрыл, то куда бы попал?

– Ты это уже делал, – шокировала меня Габриэла.

– Да? – нахмурились мои брови. – Когда?

– В прошлой жизни. Ты живешь не одну жизнь, но конец всегда один, – ты убиваешь себя сам, Эндрю…

Эти слова прозвучали для меня как приговор, как гром среди ясного неба. Узнать такое в тот момент, когда ты снова хочешь жить и радуешься весне, которая для тебя уже не просто символ воскрешения, а что-то больше, что ты хочешь узнать, понять и оценить как дар свыше!

– А когда это все началось? – начал копаться я в своем прошлом.

– Тогда, когда ты продал душу своего друга. Раскаялась твоя душа после его погибели, и ты решил повеситься, чего никто не ожидал.

– Даже так?!

– К сожалению, да, – ответил Майкл.

– Тебе столько раз давали шанс сверху, чтобы ты исправился, но ты снова и снова накладывал на себя руки! – добавила Габриэла.

Тут мне совсем стало дурно. Рядом находилась скамейка. Я присел на нее, схватившись за голову руками. Узнать такую правду о себе, точнее о своей душе – тяжелейший камень на шею, а не ярлык. От таких слов возникает желание снова утопиться…

– Я знаю, как больно слышать всю правду о своей душе, если она все время выбирает неправильный путь, – попытался утешить меня Майкл, положив горячую руку на мое холодное плечо.

– Ты никогда не был в моем теле, – попытался я освободиться от его руки как ошпаренный. – И тем более – моей душе…

– Ты думаешь, что легко за тобой наблюдать?! –возмутились мои пожизненные наблюдатели. – Нам тоже больно видеть и сопереживать.

– Если я правильно понял вас, то я живу в своем теле, чтобы искупить вину, очистить душу?

– Ты близок к истине: нельзя заканчивать жизнь суицидом, а также лишать кого-то жизни.

– И все это время мы, люди, проходим через испытания и препятствия, где нельзя сойти с пути истинного?

– Совершенно, верно, Эндрю, – в унисон ответили два голоса.

– Мое тело – тюрьма для моей души?

Тут прогремел гром. Да так, что все содрогнулось! Я испугался за шквал своих вопросов. Видимо, небесная канцелярия уже возмущается.

– Извини, Эндрю! Нам нужно быть сейчас в другом месте.

– Мы еще увидимся? – с тревогой спросил я.

– Конечно! – ответила с улыбкой Габриэла.

– Я буду ждать! – эхом пронесся мой крик по весеннему парку.

Мой спаситель увозил красавицу в кресле в неизвестном мне направлении. Я же провожал их глазами как родных, которых мог знать целую вечность. С ними хотелось быть всегда, но что-то останавливало меня и не пускало к ним. А так хотелось побежать за ними!

Глава 2

По дороге домой я прокручивал мои диалоги с Майклом и Габриэлой. Такое ощущение, что мне доверили ключи от кладезей знаний, которые были не для всех в этой жизни. Почему? Неужели люди не заслуживают узнать то, что мне поведали? Я должен быть счастлив: меня спасли, выслушали, ответили на мои вопросы; но многое до сих пор для меня было не ясно. Ответы порождают лишь новые вопросы, а те в свою очередь – не дают покоя.

Завтра приду в этот парк, чтобы узнать еще что-нибудь. Как мне их отблагодарить, даже не знаю. Они перевернули мой мир. Наука не в силах объяснить сегодняшние события. Надеюсь, что не попал на фото или видеосъемку, пока Майкл водил меня по воде. Иначе – спецслужбы или военные не оставят меня без своего вездесущего внимания. Так уж устроен этот мир. Как только произойдет что-то необычное, так это осветят в средствах массовой информации или что еще хуже – изолируют из-за этого от общества, в котором не всегда комфортно, но без него одиночество убивает.

Гром грянул снова, подул сильный ветер, и я прибавил шаг. Капли дождя разбивались о тротуар. Люди поглядывали в небо. Кто-то пожалел, что не взял с собой зонт. Ну, вот и все! Забарабанил дождь – сухим домой не вернешься. Ну, кто там плачет сверху?! Чьими слезами пропитается сегодня безжалостный мир?! А-а-а-а-а! Быстрей домой!

Теплый душ и горячий чай с лимоном позволили согреться моему телу. Надеюсь, что не заболею от ненастного вечера. Глядя в окно, переживаешь за все живое, что осталось открытым нежданному дождю, который лил как из ведра. Какая переменчивая погода сегодня!

Я лег спать. Ну, просто в сон провалился. Сказались усталость и переживания за весь день. Давно так крепко не спал.

Дождь шел всю ночь и даже утром не прекратился. Ну и дела! Как мне идти сегодня в парк? Придется искать зонт, который я засунул куда-то. Горячий ароматный кофе ободрил меня, и я готов к свиданию с моими новыми друзьями, Майклом и Габриэлой.

Дождь не обещал чего-либо хорошего, но не оставаться же дома, когда тебе пообещали увидеться! Я спешно покинул свой дом, поехал на автобусе. Сердце переполнялось волнением. О чем их спросить? На ум ничего не приходило в отличие от вчерашних размышлений.

Жаль, что в парке тоже идет дождь: не видать птиц, бабочек и пчел! Попрятались сегодня от дождя. Не слышно ни их пения, ни пересвиста, ни жужжания. Тем более – радости и смеха играющих детей. Скамейки – мокрые, даже не присядешь. В весеннем парке – ни души.

«Температура воздуха стала снижаться», – подумал я, обратив внимание на пар. Хоть бы снег не пошел! Жуть! Какая холодина! Габриэла, Майкл, где вы? Ищу глазами – не найду. Дождь становился мельче, а воздух так и не теплел.

– Молодой человек, вы кого-то ищете? – обратился ко мне незнакомец.

– Да. Я вчера познакомился…

Чуть не сказал с ангелами! Меня сочли бы ненормальным.

– С девушкой? – улыбнулся пожилой человек.

– Да, с Габриэлой. Она сказала, что мы еще увидимся.

– А-а-а! Я тоже.

– Вчера? –насторожился я.

– Нет. Уже давно. Я прихожу сюда уже много лет. В поисках моего ангела…

– Ангела? – нервно проглотил я слюну.

– Да, – твердо ответил незнакомец. – В жизни такой красивой не видал! Для меня она до сих пор ангел.

Я посмотрел ему в лицо и удивился. Он был стар, но душа его показалось мне довольно молодой. За его внешностью чувствовалась бодрость и энергичность. Такие люди живут долго.

– А как вы познакомились? – поинтересовался я.

– Однажды я назначил свидание одной девушке, купил белые розы и ожидал ее здесь, в этом парке. Она почему-то не пришла, и я уже хотел выкинуть цветы, но ведь они не виноваты в женских капризах. Подойдя к ближайшей урне, я заметил другую девушку. Она кормила голубей. Я видел ее со спины.

– Она была в кресле? – перебил я.

– В каком?

– В инвалидном кресле, – продолжал нервничать я.

– Нет.

– Ух! – с облегчением выдохнул я.

– Девушка! – продолжил незнакомец, – Девушка! Она повернулась в мою сторону, и я обомлел. Птицы разлетелись в разные стороны, а я стоял с открытым ртом. Трудно было устоять перед такой красотой…

Рассказчик смотрел куда-то вдаль, словно оказался в своем прошлом, снова увидев ее. Он застыл и даже не моргал глазами.

– И что дальше? – нарушил я тишину.

– Что? – пришел в себя пожилой человек.

– Птицы разлетелись, и вы открыли рот, – напомнил я ему.

– Да, птицы разлетелись, и она посмотрела на меня недовольным взглядом. Я извинился перед ней и признался в том, что изъявил желание подарить ей розы. Она удивилась, спросив: «Почему?»

Мой собеседник опять ушел куда-то в прошлое со своими мыслями, не замечая меня.

– А вы что ответили ей? – попытался вернуть я его в настоящее время.

– Я не мог сказать, что хотел выкинуть розы. Просто протянул их вперед, признавшись ей в своих чувствах. Конечно, она смутилась, услышав от незнакомца то, что она ему так понравилась. Посмотрев на белые розы, улыбка засияла на ее лице. Она понюхала их, закрыв глаза, и что-то представила себе. Потом открыла глаза и поблагодарила меня. Я попросил ее о свидании. Для меня было очень приятно услышать положительный ответ! Мы договорились о том, что мы встретимся здесь на следующий день, где мы сейчас с вами стоим, молодой человек.

Я украдкой осмотрел парк вокруг нас после его слов.

– Куда вы смотрите? – в чем-то заподозрил меня пожилой романтик.

– Никого нет, и снег начинается, – нашелся, что ответить я.

– Ох, уж эта погода! – стал сетовать он.

– А вчера тут такая весна была! – добавил я.

– Она непременно вернется! Надеюсь, что мой ангел тоже.

– А как ее зовут? – проявил я интерес к маленькому рассказу открытого мне человека.

– Эх! Я даже ее имени не узнал. Так расчувствовался, что забыл. Долго смотрел ей вслед. Хотел проводить, но что-то меня остановило…

– Ой! Извините! Я тоже не представился. Меня зовут Эндрю.

– Ричард!

Мы пожали руки друг другу, выразив признательность за знакомство.

– Хорошие часы! – обратил я внимание на руку Ричарда.

– Спасибо! Это – мои первые золотые часы, которые я сам заработал. Я начинал простым служащим и добился многого в этой жизни. Вот только не женился.

– Серьезно?

– Мне нужна только она. Пусть, даже она и не молода теперь, именно ей бы я сделал предложение.

– А если она уже счастлива с другим?

– Значит, не судьба! Но, она могла бы прийти на назначенное свидание, ради приличия.

– Может, что-то случилось, Ричард?

– Может, Эндрю, но я не хочу об этом думать.

– Извините за нескромный вопрос! А как у вас обстояли дела с той, для которой вы изначально брали розы?

– Я встретил ее позже, – рассмеялся Ричард. – Она оказалась девушкой несерьезной. Я даже рад был тому, что из-за нее – встретил другую! Мне пришлось объяснить ей, что не намерен продолжать с ней какие-либо отношения после ее поведения, и она нисколько не удивилась, заявив, что у нее много поклонников. Мне оставалось пожелать ей только удачи.

– Да, девушки такие! Если красивые, то знают себе цену.

– Они забывают одно. Молодость – не вечна. С годами и красота увядает. Хотя, если они смотрят за собой, то и в преклонном возрасте – весьма привлекательны.

– Снег повалил хлопьями. Я, вспомнив те дни, когда бывал в гостях у своего дяди. Он называл их белыми мухами.

– Белые мухи? – нахмурился Ричард. –Иногда мне кажется, что там наверху бои идут, и именно от этого перья ангелов летят на землю.

– Вот это мысль! А если дождь, то сверху кто-то плачет?

– Именно так, Эндрю! – мой новый приятель улыбнулся и кивнул головой.

– У нас с вами мысли сходятся, – заметил я.

– Эндрю, в этом мире, одни и те же мысли и идеи посещают не один человеческий разум. Автором идеи будет тот, у кого было время, желание и возможность осуществить свой замысел.

– Я тоже так думаю, Ричард. Вспомните двух физиков: Джоуля и Ленца. Они в одно и тоже время, но в разных местах, открыли один и тот же закон. Мир признал их идею и дал новому закону физики оба имени.

– Вот видишь!

Ричард посмотрел на свои часы. По выражению его лица было понятно, что ему нужно было куда-то спешить. Даже влиятельные люди не могут повлиять на время.

– Эндрю, мне нужно спешить. Я рад нашему знакомству! Желаю вам встретить ту самую, ради которой вы сейчас находитесь здесь и мерзнете!

– Спасибо, Ричард! Удачного вам дня!

– Спасибо! Вам тоже!

Он помчался как угорелый. Вот живчик! Мне бы в его годы так бегать!

Я бродил в одиночестве по парку до вечера. Снег облепил деревья и кустарники. Как бы цветы не померзли! Но ведь своим телом их не закроешь от снега и не обогреешь…

Дома я был вынужден пить чай уже с медом, чтобы не заболеть. Я надышался холодным воздухом за весь день так, что почувствовал боль в горле.

Не помню, как меня настиг сон, но проснулся я под звон капели и пение птиц. Ура! Весна вернулась. Солнечные зайчики пощипывали глаза. Какой приятный день! Позавтракать – и в парк. Снег таял, и повсюду были лужи. В них отражалось голубое небо, чистое, пречистое. Солнце было таким ярким, что я пожалел о том, что не взял с собой солнцезащитные очки. Слушая пение птиц, хотелось с ними петь и свистеть от удовольствия. Вновь жужжали пчелы в поисках нектара. Жизнь – прекрасна! Как хочется разделить свои эмоции с Габриэлой! Может, сегодня ее увижу.

Я обошел весь парк, но Габриэлы не заметил. Небольшое разочарование усадило меня на скамейку, где позавчера же сидел, но без капелек воды. Спустя какое-то время, кто-то крепко похлопал меня по плечу.

– Майкл! – вскрикнул я, обернувшись.

– Майкл?

– О-о-о, Ричард, извините! Я обознался.

– А кто такой Майкл? – Ричард смахнул капельки воды рукой с моей скамейке и сел напротив с дельным видом, как будто я на него работал.

– Это долгая история!

– Я могу послушать, – улыбнулся Ричард.

– Вы мне не поверите! – засмеялся я.

– В жизни всякое бывает…

– Да уж! – я вспомнил о событиях позавчера, о которых почему-то не мог рассказать Ричарду.

– О чем задумался, Эндрю? – не унимался он.

– О жизни. Люди живут и даже не догадываются, что тело – это тюрьма для их души.

– А каково тем людям, кто в настоящей тюрьме? Там, где преступники отбывают свое наказание…

– Это и есть, наверное, ад. Ад для души.

– В чем-то ты прав, Эндрю. Только зачем тебе такие скверные мысли? Живи и радуйся жизни. Все в твоих руках.

Он повторил слова Майкла, но я и виду не подал, продолжая гнуть свою линию.

– Ричард, я просто пытаюсь разобраться в смысле жизни. Если душа отбывает своего рода какое-то наказание в нашем теле, то она была сослана сверху кем-то, кто принял такое решение… И что ужасного могла совершить такая душа там наверху?

– Задай этот вопрос священнику.

– Боюсь, он не ответит. Многие религии несут в себе какую-то недосказанность. Много загадок. О чем-то постоянно умалчивается…

– Эндрю, я думаю, когда мы умрем, мы все узнаем.

– Вот именно! Зачем же при жизни людей обнадеживать лучшим миром, которого может и не быть?!

– Они это делают, чтобы контролировать массы. А иначе – хаос. Разве плохо то, что от нас требуют религии и сама вера? Не убивать, не воровать, не завидовать. Посмотри на это с другой стороны. В обществе должен сохраняться порядок.

– Вы говорите, как политик, Ричард.

– Я не люблю политику. Это – грязное дело.

– Я тоже.

– О чем ты еще думаешь, Эндрю?

– О душе. Говорят, когда человек умирает, то его душа летает сорок дней, посещая родных и близких.

– Видимо, просит прощения…

– А я думаю, что за время пребывания в теле она тяжелеет и не может улететь сразу наверх. Она сбрасывает какой-то груз или тренируется для дальнего полета после того, как покидает тело…

Ричард рассмеялся над моими словами, но извинился.

– А эта история про то, что новорожденного нельзя никому показывать в течение сорока дней, кроме родителей? Я думаю, душа, которая вселилась в тело ребенка – слаба на этом этапе. Она легкая и может свободно покинуть тело, если на нее негативно повлияют недоброжелатели.