Текст книги "Тайны русских соборов"

Александр Рыбалка, Андрей Синельников
Тайны русских соборов. Масонство в допетровской Руси

«Как отменный архитектор мироздания, как златокузнец дивной златокузницы, как дельный издельщик изумительного изделия, как трудотворец великолепного труда, воздвиг Господь дивный образ мирового чертога»

Алан Лилльский, поэт и теолог XII века

Предисловие

Книгу писатель пишет в одиночестве, в крайнем случае – с соавтором (как это делаем мы).

В одиночестве можно нарисовать картину – хотя если полотно достаточно большое, то художнику потребуются подмастерья, которые будут растирать краски и готовить холст.

Скульптор, если работает над большой скульптурной композицией, вообще не может обойтись без обученных подмастерьев, а то и учеников, которые будут выполнять черновые работы.

Что уж говорить об огромном здании, представляющем собой жемчужину архитектуры! Его строят годами, часто (в средневековье) – десятилетиями и столетиями. В работе участвуют тысячи человек, специально обученных, поколения следуют за поколениями, а величественный храм или огромный дворец медленно (слишком медленно для жизни одного человека) приближается к своему виду, задуманному Архитектором…

Так когда-то возникли ложи вольных каменщиков. Собор или дворец в одиночку не построишь – нужны очень много очень хорошо обученных людей, нужна система разделения труда, нужны правила передачи знания о цельном проекте…

Кто строил Россию? С легкой руки европейских путешественников считалось, что Русь была целиком деревянной – и только Петр сделал ее каменной, перейдя от такой ненадежной, поддающейся гниению субстанции, как дерево, к обработанному камню. Однако каменные здания – причем огромные – существовали в России и до петровской эпохи. Кто их строил? Какова была система организации строителей? Известно, что для постройки каменных зданий (кремлей, соборов и прочего) приглашались специально нанятые архитекторы из-за рубежа. Понятно, что все эти архитекторы были членами цехов вольных каменщиков – иначе в средневековой Европе просто не могло быть. Но приезжали ли они в одиночку, или привозили с собой помощников? Скорее всего привозили – справиться без подмастерьев с огромным проектом, к тому же слабо владея языком, тяжеловато…. А если из далекой Италии, Германии или Франции приехала группа вольных каменщиков – значит, они должны создать «походную ложу» (чуть ниже мы объясним, что это такое) – иначе им просто негде будет обсудить свои проблемы.

Россия по большей части действительно была деревянной – основная масса строений строилась из наиболее доступного материала. Но ведь для постройки крупного каменного здания нужны были специалисты, умеющие работать С КАМНЕМ! Причем не только рядовые каменщики, но и десятники, сотники… Невозможно всех специалистов для крупного строительства вести из-за рубежа…

А значит, возникает еще один вопрос.

В средневековье невозможна была передача приемов мастерства без вступления в гильдию – сиречь в масонскую ложу. Принимали ли зарубежные строители в свои ложи русских? Собственно, сомнений мало, что принимали – иначе бы они попросту не смогли работать. Но как могло выглядеть масонство в допетровской Руси?

Решению именно этого вопроса авторы и посвятили данное исследование.

Авторы книги выражают искреннюю и глубокую благодарность: брату Элиасу Шецену, который оказал большую помощь в исследованиях венецианской архитектуры, предоставив фотоматериалы из личного архива, а так же участникам экспедиций в Залескую и Новгородскую Русь А. Петрову и А. Гринину.

По следам Фулканелли – в Россию

Величественные соборы Западной Европы искатели тайн называют Каменной Книгой. Строители соборов – все до одного члены лож вольных каменщиков, просто в эпоху закрытых профессиональных гильдий и союзов других туда не брали. Вспомните Шекспировских Монтекки и Капулетти, ганзейский союз, купцов первой гильдий. Да еще многое другое.

Каменщики, строители соборов, зашифровали в причудливых каменных орнаментах своих творений, в украшениях и фресках секреты алхимии, знаки розенкрейцеров или других тайных обществ, тайные пути к просветлению.

Одним из тех, кто сумел перелистать для нас страницы этой каменной книги, был Фулканелли. Так называли одного из французских алхимиков, о настоящем имени которого спорят до сих пор. Его книга «Тайны готических соборов», раскрывшая людям глаза на истинный смысл символики европейских соборов, выдержала десятки изданий по всему миру.

…И тут мы подумали о том, КТО строил соборы в России?

Древняя Русь – деревянная страна. Русские всегда строились из того, что было под рукой, из того, чего было много – из дерева. Там, где можно было строить величественные соборы из кедра или лиственницы – там, русские зодчие не знали себе равных. Всмотритесь в чудесные свечи Кижей, взметнувшиеся в голубое северное небо, или в собранные без единого гвоздя шатры церквей Северной Двины – легендарной Гардарики, или в чешуйчатые купола Суздальских Храмов. Но опыта работы с камнем у русских строителей не было. Каменные строения считались редкостью, даже поговорка была «От трудов праведных не наживешь палат каменных». Поэтому для постройки крупных государственных, а также церковных зданий, приходилось нанимать, как бы сейчас сказали, «зарубежных специалистов».

Собственно, Каменную Русь строили те же архитекторы, которые застраивали Европу и покрыли ее соборы вязью символов и эмблем. Все эти архитекторы, а также старшие мастера строительства, которых архитекторы зачастую привозили с собой, были членами гильдий вольных каменщиков, лож, лоджий, ватаг мастеровых ходящих по свету. Понятное дело, лож оперативных – куда входили не только и не столько философы, мудрецы, писатели и деятели науки – а инженеры, архитекторы и прочие люди, которым приходится иметь дело с камнем не только «духовным», но и вполне материальным. Поэтому нас заинтересовали два вопроса.

Первый – имеются ли на стенах и в убранстве древних русских соборов знаки, символы и эмблемы, подобные тем, которыми «вольные каменщики» украсили соборы Европы?

И второй, более сложный.

Считается, что масонство на Русь завез Петр Первый, великий царь-реформатор. Однако масон без ложи не может, как верующий христианин не может без церкви (ну хотя бы часовенки), а иудей без синагоги. Поэтому в длительных командировках, там, где нет других братьев, масоны образуют «походные ложи».

Существовали ли такие ложи в допетровской Руси? А главное – принимали ли в них кого-то из русских мастеров-строителей?

Эту загадку и попытались мы решить, призвав на помощь известного конспиролога и специалиста по тайным обществам Абира Риттерсгоффа.

У «брата Абира», как его называют члены тайных обществ, не было возможности поехать с нами по России, поэтому разговоры с ним имели вид переписки. Таким образом, перед вами расследование – частично полевое, частично эпистолярное…

Если мы поймем, кто строил на Руси каменные соборы, то следующая загадка каменных Храмов, ЗАЧЕМ. Зачем на Руси строили каменные соборы. Величественные, великолепные, но…холодные и бездушные. Говорят, что камень не горит. Но русские зодчие знали секрет огнеупорных смесей, которыми пропитаны лиственничные сваи Венеции и стены тех же Кижей. Их деревянные Храмы не боялись огня, так же как белокаменные стены новых соборов. Так что не от пожаров защищал холодный камень. А от чего?

И третий вопрос. КАК? Как строили эти огромные сооружения? Как вырезали на их стенах каменную книгу знаний и как лепили стройные колонны, покрытые причудливым орнаментом переплетающихся растений и животных, или завитые в спираль, повторяющую причудливый изгиб вселенной. Как могли соединить в монолитное целое белый известняк, придав ему такую крепость, что спустя столетия стены, сложенные из него, не смогли взять: ни порох императрицы Екатерины Великой, ни снаряды немецких пушек, ни динамит красных комиссаров.

В поисках тайн Древней Руси. В поисках загадки русских Храмов, наш путь в Залескую Русь. В поисках ответа на три вопроса. КТО, ЗАЧЕМ и КАК?

К истории вопроса. Масон-вольный каменщик. Кто это?

Слово «масон» или «франкмасон» пришло в русский язык в начале 19 века из французского, на котором оно означает «свободный каменщик». Во французском же языке оно применялось по аналогии с английским выражением «free and accepted mason» – «свободный и принятый каменщик», вошедшим в оборот в конце 17 века.

Члены масонских лож в России называли себя «свободными» или «вольными каменщиками» по аналогии с членами английских и французских лож.

Во второй половине 17 века артели каменщиков в Англии, имевшие свои внутренние законы и цеховые традиции, начали испытывать трудности с заказами. Пытаясь найти выход, они стали принимать в свои артели (ложи) лиц свободных профессий – врачей, архитекторов, юристов, ювелиров на правах свободных и принятых «каменщиков». К началу 18 века возникли ложи, где настоящих каменщиков по профессии вообще не было. Представителей интеллигенции, торговцев, дворян, священников и чиновников привлекали в ложи отсутствие социальных перегородок между «братьями», реальное равенство масонов взаимопомощь, защита интересов «братьев» всеми членами лож. На своих заседаниях ложи обсуждали различные теоретические и практические вопросы, выполняя роль одновременно политических клубов, культурно-просветительных и философских обществ (которых в чистом виде еще не существовало).

24 июня 1717 года в лондонской пивной состоялось собрание делегатов 4 лож свободных и принятых «каменщиков». Днем рождения нового эзотерического течения считается 24 июня 1717 года, когда «вольные каменщики» из лондонской ложи «Гусь и гридирон», или как принято ее называть в русских переводах «Гусь и противень»», (по названию таверны, где обычно собирались франкмасоны) приняли братьев из трех других лож, находившихся в столице Англии: «Короны», «Яблони» и «Виноградной грозди». Именно в «Гусе и противне» и было принято решение создать организацию – первую Великую ложу масонов. Великий мастер и Великий надзиратель увенчали эту иерархию. А уже через 15 лет Великая ложа стала центром всего английского масонства (к 1733 году в Англии насчитывалось уже 126 лож), а через 30 лет – под названием Великой материнской ложи – «вольных каменщиков» всей планеты. Так появилось английское масонство, явившееся родоначальником всех современных масонских орденов, обществ и союзов.

В английском масонстве внутри лож были три степени, или градуса: ученик, подмастерья и мастер. Кроме того, имелись должности, отправлявшиеся на общественных началах: председатель (мастер), секретарь, казначей, надзиратели (как правило, два) и «оратор», следивший за соблюдением масонского устава и обычаев.

Возникнув в Англии, масонство очень быстро распространилось по ее колониям (включая американские), а также во Франции и других европейских странах. На севере Франции и в Шотландии было основано шотландское масонство, происходившее якобы от рыцарей-тамплиеров, сумевших в небольшом числе спастись от преследований французского короля Филиппа Красивого в начале 14 века в северо-западной Шотландии. Это масонство имело 18 степеней.

В последней четверти 18 века там же возникло масонство так называемое «Шотландское масонство», имевшее уже 33 степени.

В Германии в это же время возникли системы «строгого послушания», имевшие 6 или 7 степеней; оригинальные масонские системы были изобретены и в Швеции. По характеру деятельности в масонстве разных стран и систем выделилось три направления.

Во-первых, консервативное направление, имевшее целью укрепление общественно-политического строя своих стран. Оно существовало в странах протестантской религии (Англии, Швеции, Пруссии). Его возглавляли члены правящих династий.

Во-вторых, радикальное направление, развивавшееся в странах, где католическая церковь запрещала масонство как форму вольнодумства (Франция), или странах, находившихся под колониальным владычеством. Такими радикальными были вначале ложи в американских колониях.

И, в-третьих, оккультное направление, занятое поисками «тайного знания». Русское масонство первой половины 18 века и до сегодняшнего дня всегда было частью мирового масонского движения, переживало все особенности его развития, хотя и имело ярко выраженные национальные черты. В отличие от Великобритании, США, Франции масонство в России лишь несколько десятилетий развивалось в благоприятной политической обстановке, при благожелательном или безразличном отношении государства и господствующей православной церкви.

Подробнее об истории масонства можно прочитать в нашей книге «Интервью с масоном».

Глава 1. Масоны приходят в Россию

Итак, вы поняли, что масонство в России, как и во всем мире, имеет две истории – явную и тайную.

Явную историю (мы поговорим только о ее начале, подробно история русских вольных каменщиков также изложена в нашей книге «Интервью с масоном») рассказывает «Энциклопедия франкмасонства», написанная в середине 19-го века Альбертом Маккеем. Эта книга выдержала десятки изданий, и считается в масонских кругах вполне адекватным источником информации.

Согласно Маккею, регулярное масонство впервые появилось в России в 1731 году. Лорд Ловел, глава Великой Ложи Англии, инсталлировал капитана Джона Филипса на пост Великого Провинциального Магистра России. Далее энциклопедия утверждает, что Великая Ложа России стала собираться самое раннее в 1732 году, при этом ее встречи происходили на частных квартирах.

В 1740-м году в русском масонстве произошло важное событие – Великим Магистром был назначен Джеймс Кейт. Хотя Кейт и был англичанином, но – англичанином на русской службе, в должности генерала. Среди русских Кейт был своим, и охотно отзывался на имя «Яков».

История избрания Кейта на должность Великого Магистра провинциальной ложи России не совсем ясна. Официальная версия гласит, что его назначение осуществлялось Великой Ложей Англии. На самом деле Великих Магистров избирают – что более вероятно, учитывая, что Великая Ложа России даже официально уже к тому моменту существовала восемь (или девять?) лет.

В 1750 году в Санкт-Петербурге основана первая русская ложа – «Молчание», и в том же году в Риге была основана ложа «Северная Звезда». Ложи в России развивались слабо, до тех пор, пока в 1763-м году Екатерина Великая не провозгласила себя покровительницей ордена в России… Впрочем, ее роман с масонством был недолгим, как почти все романы императрицы.

Рассказ Маккея вызывает у людей, знакомых с масонством, много вопросов.

Во-первых, факт назначения некоего человека Великим Магистром Провинциальной Ложи России. То, что ложа называется Провинциальной – значит, что она находится непосредственно под патронажем и контролем Великой Ложи Англии. Это понятно. Непонятно, почему вновь создаваемая провинциальная ложа называется «Великой».

Прежде всего, сколько в ней человек? Для работы обыкновенной масонской ложи достаточно семи «братьев» в звании мастера. Достаточно… да недостаточно. То есть открыть и закрыть заседание ложи они смогут, но будут напоминать генералов без армии. Интереса в работе такой ложи нет никакого. Минимум на заседании должно присутствовать 10-12 человек, больше – ограничено только размерами помещения…

Кстати, кто входил в первые ложи России? Если только заморские купцы, да еще в небольшом количестве – по 7-10 человек – то учреждать постоянную ложу смысла не имеет. Уж очень много всякой бумажной возни, волокиты (один из авторов принимал участие в создании масонской ложи, и знает, насколько это сложно).

Гораздо лучше создать так называемую «походную ложу» – просто место сбора, куда будут приходить приехавшие ненадолго братья…

Отвлечемся еще на минуту, и напомним, что в 18-м веке купцы входили в масонские ложи довольно редко. Основной контингент лож – это аристократия, техническая интеллигенция (в том числе масоны «традиционные» – архитекторы и строительные подрядчики), писатели, журналисты, актеры, ученые…

К тому же купцы, занимающиеся международной торговлей, обычно на одном месте не сидят. И наличие в России стационарных лож говорит нам о том, что в стране существовали братья (очевидно, получившие посвящение где-то за рубежом), которые находились в стране настолько продолжительное время, что им требовались стационарные ложи.

Дальше мы позволим себе обратить ваше внимание на подробность, понятную только масонам – в 1731 году в России была учреждена Великая Ложа.

Что это значит? Великая Ложа объединяет не людей – она объединяет ложи. Представители местных лож составляют Великую Ложу, причем для того, чтобы создать Великую Ложу, местных лож требуется не менее трех.

Из этого можно сделать несложный арифметический вывод – к 1731 году в России функционировало не менее трех лож, в каждой из которых было не менее семи человек в степени мастера (учеников и подмастерьев мы не считаем). На самом деле, конечно, если в стране всего 21 полноправный масон, то учреждать Великую Ложу никто не будет – им просто предложат собираться всем вместе в одной местной ложе. Человек 30-40 (тут уже мы посчитали и учеников, и подмастерьев) – нормальное количество для работы одной местной ложи.

В общем, история официальная оставляет нам слишком много вопросов, поэтому обратимся к истории легендарной. Она говорит нам, что масонство в Россию завез еще Петр I…

В любой легенде есть подробности, которые – опять же, для знающего человека – либо придают ей правдоподобность, либо заставляют в достоверности легенды усомниться. Скажем, легенда о «петровской ложе» говорит, что президентом ложи («мастером стула») был ближайший сподвижник царя Яков Брюс, а сам Петр занимал пост 2-го офицера ложи (существует также версия, согласно которой президентом ложи был Лефорт, а Первым офицером – Гордон).

О Якове Брюсе мы еще поговорим, заметим только, что масонами были все мужчины из его семейства, и принадлежность Брюса к ордену не вызывает никаких сомнений. А мог ли Петр вступить в братство вольных каменщиков где-нибудь в Европе?

Против – то, что документы о вступлении Петра в орден так и не были найдены ни в одной из масонских лож. С другой стороны – большинство исследований о масонстве Петра проводились уже после 2-й мировой войны. Гитлеровцы же были ярыми борцами с масонством, уничтожали и конфисковывали масонские архивы, где только можно. Кроме того, масонские архивы – вещь довольно закрытая, и вряд ли какой исследователь может сказать, что познакомился с архивами данной ложи в полном объеме.

Яков Брюс

Кроме того, есть еще один факт, который обычно не принимается во внимание исследователями. Царь Петр путешествовал по Европе инкогнито, пользуясь несколькими псевдонимами. Если бы он решил вступить в масонскую ложу где-нибудь в Голландии или Англии, то наверняка воспользовался одним из таких псевдонимов (мы имеем в виду, что Мастер ложи и офицеры знали бы, о ком идет речь, но документы оформляли на выдуманную фамилию).

Теперь приведем суждения, свидетельствующие в пользу этой гипотезы. Что в первую очередь интересовало Петра в Европе? Разумеется, технические достижения, наука. Естественно, чтобы получить самые последние разработки, надо стать своим в среде технической интеллигенции. Но как это сделать, не привлекая к себе внимания – а ведь не только к себе, но и к грандиозным планам по переустройству России! Конечно, можно засесть где-то во дворце, и вызывать к себе ученых, архитекторов и кораблестроителей, соблазняя их несметными суммами (которых, кстати говоря, тогда у России не было). Но тогда современная Петру техническая Европа будет видеть в царе только работодателя и источник денег. Другой вариант – самому вступить в ложу, пользуясь имеющимися связями… А там уже на короткой ноге поговорить с лучшими умами Европы, которые будут видеть в царе не «северного варвара», сидящего на мешке с золотом – а брата… Совсем другие отношения!

Если мы считаем, что Петр пошел по этому пути – начал искать специалистов по «обустройству России» в масонских ложах – то можно увидеть, что его расчет блестяще оправдался.

Еще одна тонкость, понятная посвященным – должность Петра в его легендарной ложе.

Понятно, что должность Мастера ложи не очень подходит царю, занятому управлением огромной империей – она требует кропотливой подготовительной работы. Управлять, кроме России, еще и масонской ложей – ненужная нагрузка для царя. Тогда какую же должность мог занимать Петр в ложе?

Как известно, ложей управляют «три светоча» – Мастер стула и два офицера. Первый офицер по ритуалу явно подчинен Мастеру (обычно эту должность занимает тот, кто готовится на должность Мастера ложи). Подчиненность Второго офицера не так явно выражена – скорее, они с Мастером стула коллеги, вместе открывающие и закрывающие ложу. Особой подготовительной работы должность Второго офицера не требует – достаточно выучить сравнительно несложный текст. Поэтому для Петра – если он действительно был масоном – должность Второго офицера была бы предпочтительна. Это достаточно солидная должность для царя, имеющего, кроме масонства, много других забот.

Так что легенда о том, что Петр был именно Вторым офицером в ложе, возглавляемой Яковом Брюсом, придает этой версии некую странную достоверность.

Вторым косвенным признаком масонства Петра Первого является памятник ему – всемирно известный Медный всадник. Вернее, не сам памятник, а история создания этого памятника.

При разработке проекта памятника скульптор Фальконе решил поставить конного Петра на камень. Есть совершенно простое объяснение этой версии – дескать, «Петр» по-латыни означает «камень»…

Объяснение простое – и, как нам думается, ложное, как и все простые объяснения. Такой простой ход – «Петра установим на камне» – не делает чести фантазии великого скульптора. Да и к тому же тогда памятники бы всем Петрам в мире устанавливались бы на камнях…

Но и это еще не все. В Петербурге камней подходящего размера не нашлось, в его окрестностях – тоже. Казалось бы – ну сооруди пирамиду из камней более мелких! Или поставь конную статую на кирпичный постамент… Но нет – Фальконе настаивает на поиске именно камня, причем – огромных размеров.

Такой камень находится, и его, с огромным трудом, начинают доставлять в Петербург… Где-то на половине пути скульптору приходит в голову, что камень следует обработать.

Франц Лефорт

От камня откалывают примерно половину, обтесывают, и тащат дальше. Для любого другого скульптора такой «фокус» был бы концом карьеры – его бы уволили без выходного пособия. Что значит – на полдороги решил обтесывать камень? Наверняка люди, финансирующие строительство, задавали такой вопрос Фальконе. Не исключаю, что этот вопрос задавал и царица – уж слишком велик был объем работ…

Конечно, глупо упрекать великого скульптора в незнании азов своего ремесла. Возможно, причина, вынудившая Фальконе отдать приказ о срочном обтесывании камня, была не столь очевидна…

Памятник Петру следовало установить на огромном камне не потому, что Великого Царя звали «Петр» – подобная идея уж очень незамысловата, и может прийти в голову кому угодно (да и не оправдывает гигантских усилий по созданию каменного постамента). А потому, что Петр был, если можно так выразиться, первым русским вольным каменщиком…

Красивая символика, целиком укладывающаяся в легенду о масонстве Петра. Но уже в процессе доставки камня в Петербург Фальконе приходит в голову мысль о том, что камень необработанный – дикий – соответствует душе человека, еще не вступившего в масонское братство. А состоянию человека, уже вступившего в ложу, соответствует камень обработанный. Поэтому «идеологически неправильно» было бы сажать царя Петра на необработанный – «дикий», по масонской терминологии – камень.

Как результат – сегодня памятник Великому Царю стоит на постаменте из обработанного камня.

Но почему же мы не видим на монументе Петру еще масонских знаков?

Конечно, сторонникам версии того, что Петр был масоном, хотелось бы, чтобы памятник не оставлял сомнений – подобно памятнику Джорджу Вашингтону, на котором отец-основатель Соединенных Штатов стоит в фартуке и с мастерком в руке возле масонского алтаря. Но Петр Великий в фартуке и на лошади смотрелся бы глупо. Зато жест его правой руки недвусмысленно напоминает о «знаке ученика», который подается при открытии ложи.

Но мог ли Петр в юности, еще живя в России, слышать о масонстве? Или он впервые познакомился с братством, только попав за границу? Для этого давайте поглубже нырнем в историю европейских вольных каменщиков.