Текст книги "Файролл. Квадратура круга. Том 2"

Глава четвёртая,
свидетельствующая о том, что во всём происходящем есть хоть какой-то смысл

– Тьфу, напугал, – я даже ногой топнул от злости. – Вот зачем так подкрадываться?

– Спорный вопрос, – возразил мне лич. – Это не мы подкрадываемся, это ты сюда тайком пробрался. И теперь нам интересно – зачем?

Прошелестев своим чёрным балахоном, верный прислужник Самэди сделал несколько шагов и встал прямо передо мной, явно ожидая ответа.

Это был Леонард. Нет, так-то вся четвёрка ближних слуг моего костлявого приятеля Сэмади была, так сказать, на один капюшон, но со временем я научился отличать, кто из них есть кто. Как? По мечам. Точнее – по драгоценным камням, вделанным в навершие их рукоятей. Вот это точно Леонард: я на рубин, который и сейчас тускло мерцает багровым светом, давно с завистью поглядываю. Рубль за сто – это очень, очень серьёзный артефакт, за который какой-нибудь Румпель душу кому угодно продать может. Уж на что я спокойно отношусь к цацкам и всему такому прочему, но тут есть чему позавидовать.

А за спиной моей остался кто? Ясно, Рафаил. Огромный сапфир тоже ни с чем не спутаешь. Это я не про лича сказал, а про камень, разумеется.

– Зачем? – я подпёр стенку плечом. – Ищу моего друга Сэмади. А вы что подумали?

– В нынешние времена никто ничего не думает, – сообщил мне Рафаил, подходя к своему соратнику. – Все только ждут. Либо момента, когда на тебя нападут, либо наоборот – шанса убить самому.

– Мне ни вас, ни вашего хозяина убивать смысла нет, – резонно заметил я. – Речь, разумеется, не о дружеских чувствах: ни от меня, ни от вас такого не дождёшься. Просто мы все в одной лодке сидим, на кой мне её раскачивать?

Личи ничего мне на это не ответили, только знай буркалами своими из-под капюшонов посверкивали, мне даже как-то беспокойно стало. И тьма вокруг сгустилась, да так, что Ффарг, притулившийся у стены, стал совсем неразличим.

– Хорош ужас нагонять, – потребовал я. – Нашли время и место. Хочется кого-нибудь прикончить – в добрый путь, нынче смертоубийством никого не удивишь. А я вам не паладин из какого-нибудь светлого ордена, ясно? Где Сэмади? Он мне позарез нужен, вторую неделю его найти не могу.

– И не найдёшь, – равнодушно бросил Рафаил. – Повелитель там, куда ни тебе, ни той своре, что гналась за ним словно гончие псы, ходу нет.

– О как, – озадачился я. – Он чего, отбыл в лучший из миров? В смысле – его вообще с нами больше нет? Да как такое возможно? Он сам – смерть.

Личи дружно расхохотались, причём меня от их смеха аж передёрнуло. Жутковато он звучал, слышались в нём отголоски чего-то заупокойного, смешанного с лязганьем цепей в холодном и мокром подземелье.

– Повелителя так просто не убьёшь, смертный, – отсмеявшись, сообщил мне Леонард. – Уж поверь. Но, повторюсь, побеседовать с ним у тебя не получится. Правда, если тебя это утешит, мы тоже не можем себе подобное позволить, правда, по несколько другим причинам.

– Мне нужна минута на обсуждение, – пробормотал я. – Вот вы душные. Стоп! Я понял. Он на том берегу Крисны?

А что, всё сходится. Мне туда не попасть, потому как даже при всех моих заслугах перед тем, кто нынче влез на Чёрный трон, живым я вряд ли останусь. Тролли, положим, меня не тронут, но вот все остальные обитатели Серых Земель вряд ли в курсе того, настолько хорошо я послужил их тёмному делу. Сожрут меня там. Скушают. И отметка на руке, что мне Странник оставил на память, не спасёт.

Эта же парочка тоже завязла здесь накрепко. Река-то под присмотром светлых ратей, причём чуть ли не по всей своей длине. И воинских, и, что для них совсем печально, магических. Поборники Света не желают упустить момент, когда рати Тёмного властелина начнут Крисну форсировать. Ну и заодно не дают возможности последнему пополнить свои войска за счет идейных политэмигрантов из числа игроков.

– Верно, – проворчал Рафаил. – Мы прикрывали отход, уводили за собой погоню. Повелитель и наши братья пересекли реку, а мы не успели. Теперь же святоши столько заклинаний на берега навесили, что мы к ним даже подойти не в состоянии. Вот, отсиживаемся здесь, ждём того момента, когда война начнётся.

– Плохо, – вздохнул я. – Огорчили вы меня. Хотя, с другой стороны, я теперь точно знаю, что к чему. Это лучше, чем ничего.

– А ты, человек, выбрал того, под чьими знаменами станешь сражаться? – поинтересовался у меня Леонард.

– Само собой, – усмехнулся я. – Только тебе я ничего не скажу, лич. Это личное. Ладно, отсиживайтесь дальше, а мне пора.

Я кинул взгляд на двери в дальнем углу. Сокровищница Ффарга, которую так никто и не разграбил. Покопаться бы в ней, вот только, боюсь, эта парочка против будет.

Эх-эх, такие две машины смерти сидят без дела. И не используешь их никак, поскольку это палево страшнейшее.

– Человек, – остановил меня Леонард, положив свою тяжёлую руку на моё плечо. – Если ты всё же доберёшься до нашего Повелителя, расскажи ему о том, что мы уцелели и ждём того момента, когда сможем снова обнажить оружие в его честь.

– Не вопрос, – чуть промедлив, пообещал я. – Почему бы и нет?

А квест не дали. Странно. Хотя и поручение, если честно, не того пошиба.

Выбираясь из дворца, я то и дело чертыхался. Но оно и понятно – квест завис, причём совершенно непонятно, на какой срок. А богине ведь пофиг, она будет требовать результат, ей его вынь да положь.

Мало того – ещё одна ниточка оборвана, причём очень важная, системообразующая, поскольку были у меня на барона большие планы, связанные с поимкой ведьмы. Тиамат как силовая поддержка – это круто, но, учитывая её характер, не факт, что в нужный момент она меня не кинет. Не из вредности или подлости божественного нутра, а просто потому что будет занята какими-нибудь своими делами, которые сочтёт более важными, чем мои мелкие хлопоты.

А Барон бы не подвёл. Разумеется, если бы согласился в этом участвовать, узрев в охоте на ведьму какую-то свою выгоду. Но, полагаю, он сказал бы «да». Старуха Гедрон – фигура непростая, а мой орехолюбивый друг любит всё загадочное.

Только – не сложилось. Значит, надо искать других союзников. Ну как искать? Придётся использовать последний резерв, который я очень не хотел задействовать по массе причин. И основную из них зовут брат Юр.

Есть у меня опасения, что, как только бумаги попадут ко мне в руки, он их тут же изымет, не слушая возражений. Данные документы, по сути своей, компрометируют Орден, которому казначей на самом деле верно служит. Они ставят с ног на голову все основы его существования, а это страшно. Выходит, что целые поколения добрых и сильных людей верили в ложные идеалы. Ну, не то чтобы совсем ложные, но тем не менее. Больше скажу – в подобном свете брат Юр вообще меня может после этой переделки «убрать» как ненужного свидетеля, с него станется. Или провернуть подобную операцию после того, как их Плачущая богиня вернётся. Так сказать – концы в воду.

Но выбора всё одно нет. Прежде чем ведьму начать пытать, её найти надо, у старой чертовки логова по всему Раттермарку. Я знаю два из них, но это, полагаю, только капля в море. И тут без обширнейших связей казначея Ордена не обойтись.

Может, сразу к нему и рвануть? Время ещё есть.

– Эй, приятель, – противный и писклявый голос, раздавшийся из темноты, заставил меня подпрыгнуть на месте. Просто откуда тут кому-то взяться? – Как дела?

– Нормально, – опасливо ответил я, доставая меч. – А ты кто?

– Я-то? Я – Вжух.

Гоблин. Взаправдашний зелёный гоблин, разительно отличающийся от своих сородичей тем, что он имел приличную, и даже очень дорогую, одежду, на шее у него болталась толстенная золотая цепь, а на ногах обнаружились сапоги из безумно ценной драконьей кожи.

Да и вообще – это какой-то неправильный гоблин, больно у него взгляд ехидный. Ехидство же – признак наличия ума, что для этого племени несвойственно.

И самое странное – я не мог понять кто это. В смысле – игрок или НПС? Никогда бы не подумал, что такое возможно.

– Погоды нынче хорошие стоят, – пронзительно-визгливо сообщил мне Вжух. – И воздух тут свежий такой!

– Согласен, – не сводил с него глаз я. – Тебе чего надо, зелёный?

– Мне? Ничего, – Вжух начал приплясывать на месте. – Вот, решил с тобой поболтать. Сам понимаешь – народу тут немного, только ты да я. Остальные местные жители давно уже не жители на этом свете.

– Был рад пообщаться, – сухо сообщил ему я. – А теперь извини, у меня ещё дел полно.

– У тебя? – мерзко захихикал гоблин. – Каких? Откуда? Везде у тебя облом, игрок Хейген. Куда ни ткнись – стена.

– Редкостная осведомлённость, – процедил я. – Прямо на удивление.

Вжух тем временем совсем уж разошёлся, выдавая лихие плясовые коленца, его щегольские сапожки месили площадную пыль.

– Плохи твои дела, – радостно взвизгнул гоблин. – Ииииэээх, как плохи! А будут ещё хуже, если ума-разума не наберёшься.

– С этого места поподробней, – попросил я. – Если можно.

– А чего нельзя? – Вжух высунул длинный розовый язык и показал его мне. – Можно. Хамить не надо. Других людей и нелюдей обижать не надо. Нос свой куда не следует совать тоже не стоит. Очень много о себе возомнил, Хейген, а ты ведь всего игрок, цифровой код. Хлоп – и нет тебя в Файролле, и не было никогда. Даже резервной копии не сохран…

– Костик! – я цапнул Вжуха за отвороты зелёного камзола – Скотина! Я твой сервер ребутил, я твои скрипты рефакторил! Так человека дураком сделать можно!

– Это ты сейчас про себя или про меня? – полузадушено прохрипел самозваный гоблин. – Если про себя – так ты уже. Если про меня – то давай поаккуратней на шею дави, а то я только на полудурка претендовать смогу. До дурака просто не доживу.

Я отпустил его, а после минуты две созерцал, как глава программистов трогал шею, грозил мне пальцем и разглаживал помятый камзол.

– Нет у тебя чувства юмора совершенно, – наконец изрёк Костик. – Взял бы и подыграл. Весело же!

– Ты выбрал для шутки юмора самое подходящее место, – обвел я рукой площадь. – И время!

– Но вообще, как тебе мой игровой облик? – покрутился вокруг своей оси он. – Круто?

– Нестандартно, – признал я. – Скажем так – сколько ни мотался по Файроллу, такого не видел. Чего надо-то?

– Выходи из игры, – деловито заявил гоблин. – Там у Валяева вопросы какие-то появились, да и мне с тобой пошептаться надо. Нашёл я ответ на поставленный вопрос.

– А просто написать? – я поводил пальцем в воздухе. – Что, мол, давай-давай, тебя ждут. Как в старые добрые времена? Не-а?

– Так веселее, – снова высунул язык Костик. – И разминать ноги в игре надо время от времени, а то всё кабинет да кабинет. Ну или коридоры. Да, ты наверх не суйся, ты сразу к нам приходи. Валяев у нас сидит, сушки грызёт.

Если честно, несмотря на слова Костика, был уверен, что увижу Валяева сразу же, как из капсулы вылезу. Просто это в его привычках – притащиться в наш дом, опустошить холодильник, а после отпускать двусмысленные шутки, общаясь с Викой.

Но – нет. Ошибся.

– Я тебя умоляю – не пей ты с ними, – попросила Вика, глядя на то, как я натягиваю джинсы. – Ну, или хоть не части, через одну хлебай.

– Как пойдёт, – вздохнул я. – Ты же умная, всё понимаешь.

– Была бы умная – давно от тебя сбежала, – печально улыбнулась девушка. – ещё тогда, после новогоднего веселья. А я, выходит, дура.

– Ты – солнышко – я чмокнул её в кончик носа – И это есть факт.

Мне как-то даже неловко стало за то, что я относительно недавно грехопал с одной светловолосой бестией. И, чего уж таить, размышлял о том, что неплохо бы ещё раз это безобразие повторить.

Но, с другой стороны, то, о чём Вика не знает, её не расстроит, а я сделаю всё, чтобы информация о произошедшем не всплыла на поверхность. Что до госпожи Верейской, то она точно не станет случившееся афишировать, подобное ей на фиг не нужно, не того калибра я персона, чтобы связью со мной бравировать. Ну да, Старик несколько раз обо мне благосклонно отозвался, было такое, но похвала не есть стабильное положение в обществе, это только слова – и не более. А Олеся относится к тому типу женщин, которые предпочитают нечто более основательное, нежели некие эфемерные изъявления приязни. Например – высокий пост в корпорации. Или статус лица, приближённого к самой верхушке пирамиды.

Ни тем, ни другим я похвастаться не мог.

И слава богу!

Валяев действительно грыз сушки, запивая их чаем. Судя по крошкам, рассыпанным вокруг его кресла, он методично уничтожал запасы соратников Костика довольно длительное время.

– А, Киф, – обрадовался он, увидев меня. – Рад видеть тебя без петли на шее.

– Славное приветствие, – одобрил я. – Предвещающее интересную беседу.

– Ну как наш святоша? – Валяев жестом указал мне на пустое кресло рядом с собой. – Сумел вселить в тебя дух аскезы? Поди, на завтрак вместо колбаски сушёных акрид кушал? А? А?

– Кто такие «акриды»? – спросил вдруг один из программистов. – Я это название уже слышал, но так и не знаю ответа. А «гуглить» сейчас лень.

– Сушёные кузнечики, – любезно ответил ему Валяев, а я притворно сплюнул. – Что ты харкаешь? Обычная пища для подвижников. Или ты всё-таки не вступил в их ряды?

– Домой пойду, – встал я с кресла. – С Викой грешить. Это куда лучше, чем сомнительный юмор. Сомнительный – это я о его качестве, а не о содержании. Слабенько, Никита Небранович, слабенько.

– Смелый ты стал, – уважительно заметил Валяев. – Откуда что берётся? Уже знаешь, что Старик завтра в ночь прибывает, потому так разошёлся?

Кабы спал, сказал бы, что сон в руку. Только Старика вспомнил, понимаешь, и на тебе!

– Это новость, – я снова плюхнулся на кресло. – Хотя взаимосвязь и не ясна.

– Ладно, – Валяев хрустнул очередной сушкой. – О чём беседовал с этим красавцем?

– Не поверишь – ни о чём, – даже не стал врать я. – Пустой разговор. Сам не понимаю, чего ради он всю эту чехарду устроил.

– Поверю, – буркнул мой собеседник. – Я вашу беседу уже прослушал. Двадцать первый век на дворе, техника до таких высот дошла, что в пытках смысла совсем не стало. И, если тебя это повеселит, то мы с Азовым тоже голову ломаем, на кой он так изгалялся. Человека своего спалил ведь перед нами! А это – не шутки.

– Да, надеюсь, вы не собираетесь ничего такого с этим человеком делать? – я потыкал пальцем в сторону пола, намекая на подземные казематы – У меня личная просьба – не надо, а?

– Успокойся – отмахнулся Валяев – Что проку в этой пигалице? Пешка она, ничего не знает, ничего не ведает, да и пригодиться в будущем может. Никто никогда не знает, что дальше случится.

– Всем привет, – в комнату влетел весёлый Костик. – Киф, ты тут уже? Хорошо.

– Ну? – я обрадовался возможности сменить тему. – Хвастайся! Как ты взломал код Ханумана?

– Никак! – блеснул очками наш гений. – Его не взломаешь. Он – часть системы, которая полетит целиком, если повредить её часть. Таково ядро игры. А учитывая тот фактор, что ты у нас плотно на систему завязан… Ну, ты понял, да?

Я понял только то, что мне очень захотелось его ударить.

– Но любую систему можно что? – продолжил Костик.

– Что?

– Обмануть, – Костик взял сушку из пакета, что держал Валяев, подбросил её в воздух и лихо поймал ртом. – Ну или обойти. Если постараться, разумеется. Кое-где по мелочам подчистить, кое-что подправить, извернуться…

– Не томи, – нехорошим тоном попросил его я.

– Короче. Ты сам, как игрок, в его храм войти не сможешь, это факт, и с ним не поспоришь.

– Хорошо, – процедил я. – Дальше.

– Но вот как лицо, сопровождающее другого игрока, – почему нет? – голос Костика обрёл оттенки киношного провокатора. – Правда, квестов таких в игре не было до сих пор. Но что нам стоит дом построить?

– Так просто? – даже расстроился я. – И всего-то?

– Во наглый, – возмутился один из программистов. – «Просто»! Знаешь, что такое прописать в систему квест, который не должен затрагивать ни одно из существующих положений игры, не влиять ни на одну сюжетную линию, но при этом нарушающий всё, что только можно? Это адский труд.

– Извиняюсь, – приложил руку к сердцу я. – Брякнул не подумавши. А кто тот игрок, что меня поведёт в храм?

В голове сразу проскочили несколько кандидатур, и каждая из них имела какой-то изъян.

– Кролина, – ответил Костик. – Я просто подумал, что вы с ней вроде как друзья. Опять же – она твой зам, по любому злоумышлять не станет. Ну, и игрок она сильный. Кто знает, как оно там, в храме пойдёт? Я спрогнозировать то, что там случится, не могу. Ясно, что всё, происходящее там, в Файролле, только набор знаков и цифр, но тем не менее не всё можно предсказать. Даже нам. Ну, ты же человек в наших делах уже опытный, всё понимаешь.

Хорошая формулировка. «Ты же всё понимаешь». То есть – я не при делах, разбирайся сам. И если что, ты и будешь виноват. Хотя – какой с Костика спрос? Что я от него требовал, то и получил, остальное всё придирки.

Но Кролина… Не знаю, не знаю. Ну да, человек она проверенный, но… Вот только выбора всё равно особого нет. Ну, не Трень-Брень же мне с собой туда брать, правда?

– У тебя в инвентаре уже лежит один невзрачный предметик, – объяснял мне тем временем Костик. – Называется он «перстень Тота». Как только ты его отдашь своей приятельнице, у неё тут же откроется квест, и первым пунктом в нём будет посещение храма Ханумана. Она там ещё ни разу не бывала, мы проверили. Отдельное условие квеста – она может взять с собой одного сопровождающего, которым и будешь ты, как было сказано ранее. Девяносто шансов из ста, что ты сможешь войти в двери храма: они просто не воспримут тебя как полноценного игрока. Скажем так – ты в этом случае часть окружающего мира. Блин, звучит коряво, но, думаю, ты понял, о чём я.

– Н-да, – я вспомнил язвительность, въедливость и безжалостность того, кто в этом храме живёт. – Вот и нашлось для моей многосторонней личности подходящее определение. Я – интерьер.

– Как и то, что ты скажешь Кролине. В смысле – как объяснишь происходящее, – уточнил Костик. – Здесь тоже выкручивайся сам. Мы что могли – то сделали.

– Орлы, – одобрил его слова Валяев. – Горжусь!

– Меняем гордость на премию, – вкрадчиво прошелестел Костик. – Хоть небольшую. Денежки нужны!

– Тебе? – изумился Валяев – Зачем? Ааааа! У тебя же амурные дела появились, точно-точно. Я и забыл! Да, когда в жизни мужчины возникает женщина, то у него сразу пропадают деньги. Ладно, я подумаю.

– Только не очень долго, – застенчиво попросил компьютерный гений. – Ладно?

– Уже подумал, – радостно сообщил ему Валяев. – Нет!

– А? – чуть ли не открыл рот Костик. – Почему?

– Кто мне обещал выпилить часть воинства Тёмного Властелина? – цапнул его за грудки Валяев – Не ты ли? Мол – те его рати, которые завязаны на разные квесты вне Серых Земель, можно подсократить. И? Чего ж не подсократили?

– Не получается! – заверещал Костик, пытаясь вырваться – Пока – никак! Никита, мы тут уже живём! Спим и жрём! В душ не ходим!

– Ну, последним вы и раньше не очень увлекались, – справедливо заметил Валяев. – Такова традиция вашего цеха. Вытянутый свитер, джинсы, заправленные в сапоги, и специфическое отношение к мылу и мочалке.

– А печеньки? – возмутились хором несколько коллег Костика. – Про них чего не сказали?

– Извините, джентльмены, – отпустив подчинённого, приложил руку к груди Валяев. – И печеньки. Кстати – тому, кто всё же реализует моё пожелание насчет сокращения воинского потенциала самозваного повелителя Мрака, лично вручу корзину печенья и бочку варенья.

– И разрешите тут котэ завести, – потребовал один из программистов. – Плохо без него.

– Пусть его. Любовь, добро, котятки, – согласился Валяев. – Слово сказано, слово услышано. Киф, пошли отсюда, нам надо ещё кое о чем поболтать.

Мы вышли в коридор, и дотопали почти до самого лифта молча. И только там Валяев, повертев головой, и убедившись, что рядом никого нет, негромко произнес:

– Повторюсь – завтра Старик прилетает.

– У меня со слухом всё нормально, – негромко ответил я. – Но, надеюсь, про меня он не вспомнит.

– Не надейся, – развеял мои мечты собеседник. – Кабы не наш общий знакомый, с которым мы вчера беседу имели, то, может, и да. А теперь точно нет. Старику про эту встречу уже доложили, и он наверняка захочет узнать всё в деталях из первоисточников.

– От тебя и от меня? – уточнил я.

– Ну, разумеется, от кого же ещё, – начал сердиться Валяев.

– И?

– Подтвердишь, что я не проявлял никакой агрессии и вёл беседу исключительно в спокойных тонах, – сузив глаза, велел он. – Считай это моей личной просьбой.

– Даже врать не придётся, – пожал плечами я. – Оно ведь так и было на самом деле. Ну, кое в чём ты, конечно, был не слишком сдержан, но в целом держался в рамках.

– Киф, Старик уедет, я останусь, – нехорошо улыбнулся Валяев. – Ты ведь это понимаешь?

– Никита, давай вот без этого всего, – попросил я его. – Серьёзно. Знаешь, я уже перестал вообще чего-либо бояться. Сказать, почему?

– Догадываюсь, – мигом поменял тон мой собеседник. – Устал.

– Бинго, – подтвердил я. – Реально – устал. Вымотался. Мне этот год вечностью кажется. Знаешь, моё предыдущее существование трудно назвать скучным, там чего только не случалось, но этот год – нечто совсем особенное. Мне иногда кажется, что у иного человека за всю жизнь столько всякого разного не произойдёт, сколько у меня за последнее время.

– Зато будет чего вспомнить, – Валяев протянул мне ладонь. – Так мы договорились?

– Само собой, – я пожал его руку. – ещё раз повторю – мне даже врать не придётся.

– Слушай – Валяев вдруг хохотнул – А ты правда с Верейской успел покувыркаться? Или это так, сплетни?

– О как, – опешил я.

– Не сплетни! – злорадно ухмыльнулся функционер «Радеона». – Ой, не сплетни, вон как глазки забегали! И как она?

– Не оплошал, – расплывчато ответил я, рассудив, что упираться смысла нет. Этот всё одно до правды доберётся, не так, так эдак. Но шума при этом наделает немало, что мне совершенно ни к чему.

– И это меня называют распутником! – всплеснул руками Валяев. – Почти женатый человек – и на тебе, эдакий афронт! Но ты не переживай, эта новость не всплывёт и Вику не расстроит. Я кое-кому уже велел рот прикрыть, и сам – могила.

– За это спасибо.

– Неправильная формулировка, – помахал указательным пальцем у моего носа он. – В расчёте, Киф, в расчёте. Заметь, я с тобой расплатился авансом, так что будь любезен, оправдай мое доверие.

Ой, тоже мне, благодетель! Прямо расплачусь сейчас от умиления.

Вот чем мне больше Зимин нравится, так это тем, что он всегда платит за оказанные услуги чем-то более существенным, чем воздух. Но вслух я этого, разумеется, говорить не стал. Ну на фиг, подобное себе дороже может выйти.

Что же до разговора со Стариком – видно будет, что и как. Прогнозировать беседу с этим господином дело зряшное – что-что, а это я усвоил очень хорошо. И зря Валяев так суетится. Если уж судьбой назначено ему огрести – огребёт. Независимо от того, что я скажу.

Да и потом – до завтрашнего вечера ещё вагон времени, столько всего произойти может, что ужас просто.

Например, можно успеть сбегать в храм Ханумана. Или, если Кролина не в духе, наведаться к брату Юру.

Да, завтра же ещё собрание глав кланов. И я точно туда не пойду. А зачем? Мнение моё особо никого не интересует, да и нет его у меня совершенно. Я не мастак крепить оборону родного Пограничья. Точнее – всё, что я мог для этого сделать, уже сделал. Людей толковых в одну кучу собрал? Собрал. Идею им подбросил? Подбросил. Ну и всё, мой почётный героический долг на этом выполнен. Тем более что они реально лучше разбираются в том, как в игровом мире свои границы защитить, в отличие от меня. Ну да, Гедрон разок оплошал, разнесли его крепость по кирпичикам, но один раз – не водолаз. Да и свежая кровь в виде «Вербум Сапа», похоже, тоже знает, с какой стороны надо начинать пиццу есть.

В общем – пусть Кролина за нас обоих отдувается. Тем более что ей, похоже, это всё ещё и нравится. Совпало, так сказать.

Но собрание – оно днём, то есть если я свою заместительницу пораньше прихвачу у замка, то, может, всё же успеем в гости к Хануману заглянуть? Главное, чтобы она в игре была.

И мне повезло. Кролина оказалась на месте и в данный момент деятельно командовала сокланами:

– Так, Снуфф, на тебе молодняк. Давай, тащи их вон в тот лес, гоняйте медведей до посинения. Что значит – у меня шестидесятый уровень, мне пока нормально? Тебе нормально, мне нет. Война на пороге! Мне не хочется иметь бледный вид перед союзниками, ясно?

– Наши баобабы – самые баобабы в мире, – негромко шепнул мне Слав, тихонько подошедший сзади. – Полчаса уже разоряется. Сначала внутри комиссарила, там залу для приёма высоких гостей готовили, теперь вот здесь всем соль под хвост пихает.

– Вот это девушка, – вздохнул неподалеку Шеркон, с явной симпатией глядевший на яростно жестикулирующую Кролину. – Для такой и сотню медведей убить не в труд!

– Однако режет молодёжь старикам подмётки, – хмыкнул я. – Слав, того и гляди, уведут юнлинги у нас девчонок. Опа-опа, дрипа-дрипа, и мы уже не тузы.

– Да я и не думал ничего такого, – ухмыльнулся Шеркон понимающе. – Как можно?

– Её? – я показал пальцем на Кролину – Поверь, браток, её никак нельзя. В целях личной безопасности. И главная угроза исходит не от меня, а от неё самой. Ну и ещё целого рыцарского ордена, который избрал её коллективной дамой сердца.

Шеркон призадумался.

– Вот! – Кро наконец-то заметила меня. – Вот и наш лидер подтвердит – нет теперь времени на разные глупости. Все кланы сейчас аккумулируют свои ресурсы и наращивают мощь. Если не мы – то нас, такова теперь формула выживания.

– До той поры, пока не будет снято военное положение, – добавил я. – Всё, солнышко, закрывай митинг, пошли пошепчемся. Слав, Снуфф, вы офицеры? Вот и командуйте новичками. На медведях опыта особого, конечно, не набьёшь, но сыгранность в команде более-менее наработать можно. Вон в той стороне леса, за оврагами, вроде есть лежбище с их вожаком, мне про него кто-то рассказывал. У него респаун через десять минут, и свита из дюжины особо злобных особей – это самое то, чтобы понять, кто чего стоит. Вот туда всех и ведите.

– А к двум – обратно, – добавила Кролина. – Кто знает, чем эта сходка кончится? Вдруг – враги!

– Кро, я тебе серьёзно говорю – не пугай меня, – попросил я девушку. – Какие враги, ты о чём? Здесь не Тегеран, и сейчас не сорок третий год.

– Шучу я так, – отмахнулась моя заместительница. – Но в последнее время всё хуже и хуже получается. Ладно, чего хотел-то?

– Колечко тебе подарить, – повертев головой и убедившись, что мы остались одни, достал из сумки заветный перстенёк я. – Смотри какое! Блескучее, с камушком!

И – безымянное. Я его первым делом изучил, как только в игру зашёл. Пустышка. Всё, что я смог прочесть, это:

* * *

«Перстень Тота. Тупо перстень».

* * *

Вот и вся информация. В первый раз такое увидеть сподобился, даже палки-копалки на первых уровнях, и то были лучше описаны.

– В чём подвох? – прищурила левый глаз Кролина. – Хейген, я тебя слишком хорошо знаю – если ты так улыбаешься, значит, дело нечисто. Значит, ты как-то меня отъюзать решил. Не лыбься, дурак, я не о том. Просто очень не люблю, когда меня «в тёмную» разыгрывают.

– Неправда твоя, – обиженно выпятил нижнюю губу вперёд я. – Я всё тебе расскажу, но только есть одно условие.

– Клянусь, что никто про это не узнает, – приложила руку к сердцу Кролина. – Честное эльфийское!

– Ну, это само собой, – я достал свиток портала. – Речь о другом. Сейчас ты пойдёшь со мной в портал, и уже на месте мы решим – надо тебе то, о чём речь идёт, или нет.

– Тогда открывай его скорее – посоветовала мне девушка – Слышишь?

Над нами что-то грохнуло, вниз посыпались искры, дружно взвыли собаки, птицы снялись со шпилей башен и молниями метнулись в разные стороны, на солнце наползла тучка, со стен послышались испуганные вопли стражников, а Флоси, потряхивающий связкой амулетов, поспешно начал пятиться в сторону телеги, под которой так до сих пор и проживал.

И над всем этим зазвенел пронзительный голос Трень-Брень, сообщивший всем, кто был в замке, о том, что ей как-то скучно сегодня.

– Твоя правда, – я махнул свитком портала. – Ходу отсюда!