Электронная библиотека » Андрей Воронин » » онлайн чтение - страница 6


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 15:49


Автор книги: Андрей Воронин


Жанр: Боевики: Прочее, Боевики


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глеб пожал ее и представился:

– Федор Молчанов.

– Я – Тамара Колотова.

– А чем вы занимаетесь? – как бы между прочим спросил Глеб.

Тамара чуть смущенно пожала плечами, затем указала на одну из стен. Там были приколоты кнопками к большим планшетам несколько рисунков, изображающих Тамару.

– Вы модель?

– Теперь модно пользоваться такими словечками – фотомодель, манекенщица… Я просто натурщица.

– С фотографами не работали?

– Позирую художникам. А вот студентов не люблю, им не позирую.

– А почему так?

– А вот так, – пожала плечами Тамара и пригласила Глеба присесть.

Не прошло и получаса, как Глеб Сиверов и Тамара Колотова перешли на «ты». Глеб развеселил Тамару, но он все еще не решался перейти к тому, ради чего искал ее. Но инстинктивно он уже понимал, что находится на правильном пути и кое-что этой женщине известно.

На низком столе появились водка и шампанское.

Разговор оживился. Казалось, страх, сковывавший Тамару Колотову, наконец покинул ее. Она чувствовала себя абсолютно спокойно рядом с этим уверенным в себе, не очень многословным веселым человеком. Правда, она как ни пыталась, не могла взять в толк, чем же конкретно занимается Федор Молчанов. То он принимался рассказывать ей о музыке, то о красивых заграничных городах и путешествиях.

– Так чем ты занимаешься? – вертя в пальцах рюмку с водкой, поинтересовалась Тамара.

– Много чем. Всяким разным. Иногда торгую картинами, иногда пишу статьи о музыке В общем, живу в свое удовольствие, путешествую.

– Ты, наверное, многих художников знаешь?

– Думаю, значительно меньше, чем ты. Но с твоей помощью я мог бы познакомиться кое с кем.

– Да, я знаю почти всех. Или, вернее, очень многих, – сказала Тамара. – Кому только я не позировала.

– Я это знаю.

– Откуда?

– Я многое про тебя знаю, – он с улыбкой посмотрел прямо в глаза Тамаре и придвинулся к ней.

Женщина приняла этот жест за предложение заняться любовью и не отстранилась. Она поставила рюмку и улыбнулась в ответ.

– Я искал именно тебя и искал, чтобы кое о чем спросить.

– Так спрашивай, я с удовольствием отвечу, – подмигнула Тамара.

– Что ты делала в мастерской Игоря Малышева? .

– Я? В мастерской?

– Да, Тамара, не отпирайся.

Глеб предполагал, что эта женщина врать не станет, что, разгоряченная водкой, она сейчас выложит все, все, что знает.

Но Тамара неожиданно напряглась и замолчала.

– Что ты там делала? Можешь рассказать мне обо всем?

– Никому я ничего не скажу.

– Могу дать тебе дельный совет.

– Мне не нужны ничьи советы! – резко возразила Тамара.

– А мне кажется, нужны. Думаю, тебе известно, что Игорь Малышев и Андрей Бычков-Бочкарев, а также твоя подруга Катенька Сизова мертвы.

– Да! Да! Я знаю об этом! – выкрикнула Тамара и разрыдалась.

Ее плечи вздрагивали, слезы текли по лицу, губы некрасиво кривились.

– Знаю, знаю… Но я же не виновата.., не виновата, что они меня выгнали…

– Как выгнали? Кто тебя выгнал?

– Да этот придурок Бычков-Бочкарев. Это он сказал, чтобы я уходила, а потом и Игорь сказал.

– Зачем они тебя выгнали?

– А я что, знаю? Я могу только догадываться.

– Ты расскажи лучше по порядку, как все было.

– А ты что, из МУРа, да? Мент, да?

– Нет, – спокойно покачал головой Глеб, – я занимаюсь другими делами. Но то, что ты знаешь, меня очень интересует. Только, пожалуйста, подробнее. Постарайся ничего не забыть, ничего не пропустить.

Его спокойствие передалось взволнованной издерганной женщине. Колотова перестала плакать и взяла рюмку. Глеб плеснул туда водки. Она жадно выпила и вытерла рот тыльной стороной ладони.

– Все в общем-то было как всегда.

– Что значит «как всегда»?

– Мы с Катькой Сизовой встретились на улице.

Она и говорит мне: «Пойдем к Бычкову-Бочкареву».

Мы и пошли. А он был с бодуна. Вернее, не с бодуна.

Его ломало. Он в последнее время кололся, нюхал кокаин, в общем…

– А где он брал деньги?

– Да нигде не брал, – махнула рукой Тамара. – Деньги были у Игоря. Он продал много картин каким-то иностранцам. А еще один меценат задолжал ему.

– Как фамилия мецената?

– Да его все знают, мерзкий такой, гнусный мужичок. У него на указательном пальце перстень с двумя бриллиантами.

– Послушай, Тома, фамилию ты не помнишь?

Попробуй вспомнить, это очень важно! – попросил Глеб.

Она задумалась.

– По-моему, то ли Прыщев, то ли как-то, еще…

Нет, не так – Прищепов. Да-да, Альберт Прищепов.

– Ну, и как все было дальше?

– Как было… Мы пришли к Бычкову-Бочкареву, а он говорит: «Скорее, подруги, поехали к Игорю, ему сейчас, наверное, плохо». Мы собрались и поехали.

– На чем поехали?

– Да Бычков-Бочкарев тормознул какую-то машину – то ли «тойоту», то ли «ниссан».., не помню. Но какая-то иномарка. Вот водитель нас и привез. Мы вышли и, наверное, с полчаса колотили в дверь мастерской Игоря. Мы уже хотели уходить, тем более, меня ждал один художник.

– Ну, и что дальше?

– Дальше как всегда. Игорь открыл дверь, мы вошли. Вид у него был потрепанный. Они что-то с Бычковым-Бочкаревым начали решать, спорить. Нас заставили прибрать в мастерской.

– И вы прибрали?

– Да, конечно прибрали.

– А потом?

– А потом Бычков-Бочкарев взял деньги и поехал за наркотиками.

– Он привез их? – спокойно спросил Глеб.

– Не знаю. Наверное, привез.

– А почему ты ушла?

– Да я не ушла, они меня выгнали, сказали, чтобы я убиралась, что у них важные дела. А я знаю, они просто пожадничали.

– Да, наверное, – ухмыльнулся Глеб. – Это тебя и спасло.

– Так что, они именно от этого?..

– Да, от этого. А куда ездил Бычков-Бочкарев? Где он обычно покупал наркотики?

– Обычно покупал Игорь, все время в одном месте.

– Где? В каком месте, не знаешь?

Тамара Колотова пожала плечами и вновь сделала несколько жадных глотков водки.

– Не знаю, где-то в районе Крымского вала. Там, возле выставочного зала, у кого-то из своих.

– Что значит «у своих»? Тамара, постарайся вспомнить, пожалуйста.

Глеб придвинулся к женщине, взял ее за плечи и встряхнул.

– Да не тряси ты меня, я и так вспомню. Слава Богу, мозги еще окончательно не пропила.

– Ну, думай, думай же.

– Дай сигарету…

Тут же на столе появилась пачка хороших сигарет.

Глеб щелкнул зажигалкой. Тамара затянулась, прикрыла глаза и выпустила дым через нос.

– Нет, не могу вспомнить. Они как-то его называли. то ли Клопом, то ли Блохой… А может, Жуком или Тараканом… Не могу вспомнить.

– А может, это тот меценат, о котором ты говорила? Прищепов?

– Не знаю, может быть, и он.

– Так может быть или точно? – настаивал Глеб.

– Не знаю, не знаю… Если я что-нибудь вспомню, обязательно тебе скажу.

– Тамара, послушай, было бы очень хорошо, если бы ты завтра с самого раннего утра собралась и уехала куда-нибудь из Москвы.

– Зачем? – воскликнула женщина, вскакивая с кресла.

– Потому что тебя ищут. И если найдут, у тебя могут быть очень большие неприятности.

– Кто? Кто меня ищет?

– Не имеет значения, – спокойно сказал Глеб. – У тебя есть деньги, чтобы уехать?

– Да нет у меня ничего! И никуда я не поеду!

– Послушай, у тебя есть ребенок, дочь. Ты должна подумать о ней. Так что собирайся и уезжай.

– А цветы? – почему-то вдруг вспомнила Тамара.

Колотова и обвела взглядом мастерскую.

– Да черт с ними, с цветами! – махнул рукой Сиверов. – Не засохнут. Попроси кого-нибудь. А хочешь, я буду заходить сюда время от времени и поливать их?

– Нет, нет, я попрошу соседа. Он нормальный мужик. Правда, старый и едва доползает до своей мастерской. Его дверь напротив.

– Вот и хорошо, попроси его.

Глеб сунул руку в карман куртки, вытащил сто долларов и положил на стол.

– Вот тебе деньги. Думаю, этого хватит, чтобы ты смогла уехать из Москвы.

Тамара Колотова взглянула на мужчину с благодарностью.

– А кто ты такой? Зачем тебе все это надо?

Глеб не ответил, он на некоторое время задумался, затем спросил:

– Как долго отсутствовал Бычков-Бочкарев?

– Ну, может, минут сорок… Не больше часа.

– Понятно, – кивнул головой Сиверов.

– Что тебе понятно?

– Понятно, что тебе лучше уехать.

– Давай выпьем, а то я все пью одна, а ты сидишь и смотришь.

– Я не могу, за рулем.

– Да брось ты, плюнь на все это!

– Не могу, – сказал Глеб, но рюмку свою поднял и сделал маленький глоток.

– Ну вот, уже лучше, – улыбнулась Тамара. – А ты хороший мужик, мне давно такие не попадались.

– Какие «такие»? – усмехнулся Глеб.

– Спокойные, уверенные и не жадные. А самое главное – честные.

– Откуда ты знаешь, что я честный?

– – Я это чувствую.

Глава 7

Глеб Сиверов сидел в своей мастерской в одном из арбатских переулков. Перед ним на столе стоял кофейник, дымилась чашечка, полная густого ароматного кофе. Глаза Глеба были полуприкрыты, сильные руки с длинными пальцами лежали на подлокотниках кресла.

Пальцы время от времени вздрагивали, отбивая такты музыки. Звук был тихий, но мелодия и ритм выдерживались точно. Глеб покачивал головой, словно в это время находился не в мастерской, а сидел в концертном зале.

Он представлял все настолько отчетливо, словно видел воочию. Играли блики на медных инструментах, сверкали трубы. Свет отражался на скрипках, поблескивали пюпитры, шелестели страницы партитур. Медленно, очень медленно огромные крылья занавеса раздвигались, и перед Глебом появлялась сцена. Звучала увертюра Вагнера из «Тангейзера». Глеб Сиверов наизусть знал, что произойдет дальше, но каждый раз он слушал и переживал эту музыку с неизменным волнением.

Его правая рука дрогнула и потянулась к чашечке с кофе. Глебу не хотелось вспоминать то, что случилось с ним много лет назад, но воспоминания неудержимо наплывали. Они были настолько яркими и ошеломляюще сильными, что Глеб мгновенно попадал под их влияние и уже не мог остановить поток мыслей и ощущений. Явственно, очень явственно он слышал звуки, голоса, видел лица своих товарищей, даже ощущал запахи дышащей жаром, потрескавшейся каменистой земли, разгоряченных мужских тел, пороха и раскаленного на солнце металла. Ему даже казалось, что и сейчас, в прохладной уютной мастерской, на его плечах не накрахмаленная рубаха, а камуфляжная форма, прилипающая к плечам, к позвоночнику, насквозь пропитанная потом, потрескивающая на солнце. Он чувствовал запах бензиновой гари и тысячи других запахов, долетавших до него с предгорий.

* * *

Военный лагерь. Кругом – палатки, обнесенные колючей проволокой, вышки, на которых стояли солдаты, а у одной из палаток – его друзья. Лица у всех мрачные, никто не улыбается. Да и кому пришло бы в голову улыбаться в такой момент? Трое их друзей погибли, но двоих еще можно было спасти, их надо было во что бы то ни стало забрать оттуда, вытащить. Но друзей разделяло восемьдесят километров.

Глеб сам не свой расхаживал рядом с палаткой. Он испытывал жажду, но не хотел сейчас ее утолять, хотя бы этим как бы солидаризуясь со своими товарищами, которым сейчас там, в горах, во сто крат хуже, чем ему, они страдают от жажды, мучаются от голода. А самая страшная мука для них – неизвестность, «Они, наверное, думают, – размышлял Глеб о своих друзьях, – что все их забыли, бросили, как это часто случалось на раскаленных афганских землях, бросили и не вернутся за ними, не придут на помощь, не попытаются спасти. Нет, их надо выручить, любой ценой! Ведь они же друзья!»

А к дружбе Глеб всегда относился свято. И его много раз спасали друзья, спасали те, кто сейчас сам находился в тяжелейшем положении. Пять человек – маленькая группа – была сброшена в одном из горных селений. И там его друзья напоролись на засаду. Отряд душманов, оказавшийся в этом селении, по численности во много раз превосходил маленькую группу из пяти бойцов.

Но чтобы спасти товарищей, до них надо было добраться. Глеб уже разговаривал с командиром, но тот отрицательно покачал головой.

– Нет, нет. Я не могу рисковать.

– Но почему? Ведь там наши ребята!

– Хватит, Сиверов! – одернул его командир. – Хватит! Не я это решаю.

– А кто, товарищ подполковник?

Подполковник, потный, с седыми висками, качнул головой в сторону побеленного домика. Там располагалась служба контрразведки, там находились люди, которых в войсках не любили. Все они вечно отсиживались за спинами солдат, а ордена и медали получали в первую очередь.

– Товарищ подполковник, разрешите, я с ними поговорю?

– Сиверов, я же сказал, никаких разговоров быть не может.

– А кто все это решает?

– Есть люди, которые решают. Они получили распоряжение из штаба.

– Так что, мы должны забыть о наших ребятах?!

Мы же с ними столько прошли, они много раз спасали меня, выручали, вытаскивали из таких ситуаций!

Глеб осекся. Подполковник поднял голову, затем вытащил из кармана пачку сигарет.

– На, закури и успокойся.

Глеб хоть и не курил, но потянулся к сигаретам.

Они с подполковником закурили, нервно затягиваясь.

Дым сигарет казался Глебу горьким, у него был какой-то странный пороховой запах.

– Не знаю, не знаю, что и делать… Ребят жалко, – пробурчал подполковник и вновь, как рыба, выброшенная на берег, жадно затянулся. – Чертовы душманы!

Откуда они там взялись? Ведь разведка сообщила, что в селении никого нет.

– Бывает, – сказал Глеб.. – Сколько раз случалось так, что мы неожиданно нарывались на засады. Но как-то все время выручали друг друга, спасались.

– Ты знаешь, чего это может стоить? Ведь их осталось только двое, трое уже мертвы…

В палатку подполковника вбежал радист.

– Разрешите доложить?

Подполковник кивнул и нервно раздавил окурок.

Радист посмотрел на Глеба.

– Давай, докладывай.

– Только что получил радиограмму оттуда, – радист кивнул в сторону предгорий. – Они просят помощи. Закрепились на какой-то маленькой площадке, но окружены. Боеприпасы у них на исходе. Сказали, что могут продержаться еще часа три-четыре…

– О, дьявол! – Глеб вскочил со своего места.

– Сиверов, сядь! – сурово бросил подполковник и тут же смягчился. – Побудь здесь, а я пойду переговорю.

Подполковник тяжело поднялся, поправил одежду, застегнул одну пуговицу и решительно, с мрачным, побледневшим лицом направился из палатки в сторону щитового побеленного домика.

«Хоть бы он смог договориться! – думал Глеб. – Хоть бы он смог договориться…»

Подполковник вернулся через полчаса.

– Ну? – вопросительно посмотрел на своего непосредственного командира Глеб Сиверов.

– Что «ну»? Там какой-то старший лейтенант, засранец, говорит, что хрен с ними, с нашими ребятами, что, спасая их, мы положим в пять раз больше людей.

– Но ведь это же наши!

– Я им тоже это говорил.

– А они?

– А они стоят на своем.

– Что за старший лейтенант? Откуда он взялся?

– Да новенький, из Москвы… Поливанов, что ли.

– Поливанов? – пробормотал Глеб, он не мог вспомнить эту фамилию.

Представители Москвы менялись очень часто. Побыв в районе боевых действии месяц или два, они уезжали, получив орден и очередное звание. Они даже не видели вблизи этой жестокой войны, не видели и не хотели видеть – боялись ее. В боях, как правило, они не участвовали, сидели в палатках или щитовых домиках, писали бумаги, посылали радиограммы, вели какую-то непонятную игру. Время от времени кого-нибудь арестовывали, и человек исчезал.

– Сволочь – выругался Глеб, хотя и был довольно сдержанным человеком. – Сука!

– Понимаешь, Сиверов, получается странная ситуация: они как бы делают вид, что ничего не знают, будто ничего не произошло, вернее, согласны сделать такой вид. Значит, мы можем действовать. Мне придется взять ответственность на себя. Но если что-то случится – мне не сносить головы, – сказал подполковник и потер седые виски ладонями.

– Но мы же всегда так делаем, товарищ подполковник.

– Да я знаю. Плохо то, что эти люди, которые прилетели недели две назад, мне не знакомы. И я не знаю, чего от них ожидать. Может, это просто проверка на вшивость, может, они хотят меня спровоцировать.

– А вас-то за что?

– Наверное есть за что. Ведь мы все не без греха…

Звучала музыка. Глеб Сиверов сидел, понурив голову, в своей мастерской, в глубоком кресле, и кулаки были сжаты так сильно, что суставы побелели Воспоминания накатывались одно за другим, как кадры какого-то ужасного фильма – бесконечно повторяющиеся, страшные, со взрывами, с ночными вспышками, с линиями, прочерченными в темноте трассирующими пулями.

* * *

– Этот Поливанов что-то задумал. Представляешь: старлей, а диктует всем нам.

– Ну, так что будем делать? – Глеб задал вопрос и ждал, опершись кулаками на стол.

– Что делать.., что делать… Извечный "вопрос, – хмыкнул подполковник, достал носовой платок, вытер вспотевшее лицо, крепкую, обожженную солнцем шею. – Сколько тебе надо людей? – словно через силу проговорил он.

– Я возьму только своих.

– Сколько?

– Человек двенадцать мне хватит – Это много, – сказал подполковник, – я могу дать тебе только восемь.

– Восемь так восемь, – кивнул головой Глеб и поправил ремень.

– Бери вертолет, бери восемь человек, оружие и действуй Держи со мной связь.

Глеб быстро собрал людей. Это были проверенные парни – те, на кого он мог положиться. Они все доверяли друг другу, понимая один другого с полуслова, даже не с полуслова – достаточно было знака, вздоха, взгляда, чтобы каждый успел решить, что он должен делать в это мгновение или чего не нужно делать.

В камуфляже, вооруженные до зубов, они загрузились в вертолет. Завертелись лопасти, затрещал мотор, и вертолет тяжело оторвался от раскаленной солнцем, растрескавшейся площадки. Земля медленно качнулась и начала уплывать вниз.

– Командир, закурить можно? – спросил Леня Говорков, двадцатичетырехлетний крепыш из Саратова.

– Да, закури, если хочешь.

Сигарета пошла по кругу. Глеб смотрел на этих парней, но за их лицами он видел лица тех двоих, что сейчас в горах отстреливаются от наседающих душманов.

«Наверное, они, как всегда, засели на какой-нибудь маленькой площадке и, прячась за камни, отбиваются из последних сил. Мы должны до них добраться раньше, чем их убьют!»

Быстро смеркалось. Глеб понимал, что найти своих в темноте будет чрезвычайно сложно. Но он был уверен, что точно так же поступили бы и его друзья, случись с ним такое. А ведь подобное случалось с ним не раз.

Война была полна неожиданностей, ужасных и кровавых. Бывало, что самая безобидная ситуация превращалась в трагическую. Обыкновенный перелет – каких-то двадцать-двадцать пять километров над территорией, которую контролируют наши. Вертолет взлетает, все сидят расслабившиеся и спокойные. И вдруг – выстрел…

Вертолет вспыхивает и падает.

Сколько погибло вот так, в простой ситуации, когда не думаешь о смерти!

Или на какой-нибудь узкой горной дороге… Идут, идут БТРы, радисты переговариваются, сообщая, что впереди. И вдруг обвал, взрывы с одной и с другой стороны, и машины с бойцами оказываются отрезанными, отрезанными от всех. Справа пропасть, слева отвесная стена, а с двух сторон завалы. И тогда в эфир летят отчаянные позывные, радисты сходят с ума. По броне стучат пули, металл раскаляется, до него невозможно дотронуться. А солнце нещадно палит. И ясно, что прийти на помощь никто не сумеет.

И спасительный вертолет не сможет прилететь и сесть.

Тогда приходится бросать технику и, прижимаясь к камням, перебегать, переползать, пробиваясь к своим, выходя из окружения. А «духи» сидят за камнями и методично, по одному, отстреливают солдат. И тогда не знаешь, откуда ждать смерти, и тогда хочется прижаться к камням, зарыться в них. Но камни тверды, и невозможно спрятаться в них. А пули свистят, высекают из камней искры, отламывают острые, ранящие осколки.

И остается только молиться и просить Бога, чтобы как можно скорее начало темнеть.

С наступлением темноты появляется маленький шанс вырваться из окружения, пробиться и выйти из смертельной петли. БТРы уже горят, черный дым стелется над горячими, как наковальня, камнями. И, задыхаясь от пыли и гари и нечеловеческого напряжения, солдаты тащат раненых. А пули свистят, взрываются гранаты, и кажется, что наступил последний. Судный день. С отвесного обрыва летят вниз огромные валуны.

Земля будто раскалывается на куски, рушится, и негде на этой земле укрыться маленькому человеку в камуфляжной форме с автоматом в руке.

Тогда, той афганской весной, они смогли высадиться километрах в двух от своих. Они выпрыгнули с вертолета, залегли. Пилот даже не выключал двигатели. Вертолет задрожал и поднялся. И Глеб видел машину, которая темным силуэтом на фоне неба начала отдаляться от них.

И вдруг вертолет загорелся.

Ни Глеб, ни его бойцы даже не слышали звука выстрела, они видели только пламя. Вертолет развалился на их глазах и рухнул в пропасть. Снаряд попал прямо в баки с горючим, и боевая машина, вспыхнув как спичка, развалилась на куски прямо в небе, и пылающие осколки полетели вниз.

– Вот так… – прошептал тогда Глеб, прижимаясь к плоскому большому камню.

Справа, за утесами, слышались редкие одиночные выстрелы. Глеб понимал, что это его друзья. Он посмотрел на часы.

«Они продержатся еще минут пятьдесят».

Рация у окруженных бойцов уже не действовала.

И сколько ни пытался радист связаться с ними – ничего не получалось.

Глеб поднял руку и махнул. Он кожей чувствовал, что все увидели это его движение В темноте послышались шорохи, зашуршали, посыпались камешки Бойцы поднялись на ноги и, припадая к острым камням, прячась за ними, двинулись вслед за Глебом, то и дело оглядываясь по сторонам, прижимаясь к отвесным скалам.

* * *

Глеб отчетливо вспомнил то чувство, которое охватило его, когда он увидел перед собой небольшую, усыпанную мелкими камнями площадку…

* * *

За площадкой были колючие кусты.

Глеб пригнулся и поднял руку. И в это время тишину распорол треск автоматной очереди Пули засвистели над головой Глеба. Он упал, прижался к земле, ощущая щекой мелкие острые камешки. Его бойцы тоже залегли. Стреляли из-за кустов, и скорее всего, тот, кто стрелял, не видел противника, просто услышал шорох и на всякий случай дал длинную очередь.

Сиверов сделал знак подчиненным, чтобы они все оставались на своих местах и не двигались до его приказа, а сам, стараясь не производить ни малейшего шума, двинулся в направлении зарослей. В отдалении слышалась стрельба – это отстреливались от наседающих душманов его друзья – те, что были в окружении.

Глеб крался, буквально сливаясь с землей. Он совершал каждое движение ловко и аккуратно.

Еще метр, еще… И вот он уже за длинным плоским камнем. Сейчас можно перевести дух. Глеб набрал воздуха и ощутил терпкий запах какой-то горной травы. Он медленно перевернулся на спину и вытащил из-за пояса нож Лезвие тускло сверкнуло. Глеб кончиком пальца прикоснулся к острию, затем приподнялся и выглянул.

Заросли кустарников были неподвижны, но где-то там притаился враг и, скорее всего, его автомат наготове, палец лежит на спусковом крючке, и в любой момент спусковой крючок может дрогнуть, и из ствола полетят пули В этот момент Глеб Сиверов не боялся смерти. Он даже не думал о ней. Давняя привычка не думать о плохом срабатывала. Глеб медленно нырнул в тень камня, а затем по-змеиному бесшумно, словно у него на ногах были не тяжелые башмаки на рифленой подошве, а балетные тапочки, прозрачной тенью скользнул по склону и оказался в кустах. И только сейчас из-под ноги сорвался камешек и этот звук показался Глебу грохотом более страшным и оглушительным, нежели если бы со склонов сходила лавина, низвергающая вниз тысячи многотонных камней. Глеб даже зажмурился и стиснул зубы. Но в то же время его правая рука крепче сжала рукоять кинжала, нож, казалось, сросся с рукой, стал ее продолжением.

Глеб хорошо видел в темноте, он уже различал скорчившегося за камнем человека, видел его короткую бороду. Ему даже показалось, будто он различает в этом неверном свете, что борода рыжая. Рукава куртки душмана были закатаны, и из-под них двумя белыми полосками призрачно светилось в темноте белье. Маслянистые тусклые блики поблескивали на автомате. До противника было шагов двенадцать. Глеб понимал, что стрелять нельзя, надо действовать бесшумно.

Он вновь припал к земле и змеей заскользил среди камней и колючих кустарников. Они царапали руки, впивались в плечи, но Глеб не обращал на это никакого внимания. Единственное, чем он был занят, так это тем, чтобы не произвести шума. Он видел, как человек привстал, видел, как блеснули его глаза. Душман повернул голову, и в это время Глеб, чуть приподнявшись, метнул нож. Душман вскрикнул, нож вошел в яремную ямку. Бросок был настолько сильным, что клинок скрылся в шее по самую рукоятку. Бородатый рухнул навзничь, и еще несколько мгновений его ноги, обутые в американские десантные ботинки, подергивались.

Глеб негромко свистнул – так, как свистят ночные птицы. Послышался шорох осыпающихся камешков, и уже через несколько мгновений бойцы Сиверова были рядом.

Глеб отлично помнил, как нагнулся и вытащил нож из шеи убитого душмана.

– Один, – сказал кто-то из его бойцов.

Глеб в ответ на это замечание тяжело вздохнул.

– Дай Бог не последний, – прошептал сержант.

– Тише, – Глеб приподнял руку и указал в сторону узкой тропинки на краю пропасти.

Скорее всего, по этой тропе ходили не люди, а животные. Она была такой узкой, что идти по ней в снаряжении представлялось крайне сложным. Глеба выручало то, что он видел в темноте.

«Да, недаром мне дали кличку Слепой», – подумал он, переступая через трещины и прижимаясь к отвесной скале.

А впереди слышались звуки боя. Глеб подал знак, чтобы идущие за ним двигались чуть быстрее. Надо зайти в тыл нападающим. Но сколько их было, Глеб еще не знал, хотя по тому, с какой частотой звучали автоматные очереди, он уже представлял примерное количество душманов, окруживших его друзей.

«Наверное, душман, которого я убил, был послан на разведку после того, как удалось сбить вертолет. Может, стреляли даже не из ПТУРСа, а воспользовались „Стингсром“. У этих „духов“ оружие какое хочешь – и наше, и американское, и западно-германское».

Спустившись с гор вниз, Глеб и его люди рассредоточились. Нападение группы Сиверова застало противника врасплох. Они явно не ожидали, что кто-то может напасть на них с тыла, с их территории. Но в этой войне не было правил, здесь каждый действовал так, как выгодно было ему, здесь каждый убивал, чтобы самому не быть убитым, каждый спешил убить врага, потому что только это давало ему шанс остаться в живых.

И Глеб знал эту истину назубок – как собственное имя, и этому же он учил своих бойцов. Правда, душманы успели вызвать подкрепление, но двое попавших в окружение товарищей и еще один раненый, молоденький сержант с перебитой ногой и простреленным плечом, были спасены. Радость их не знала предела. Они обнимали Глеба, благодарили за спасение, – А я уже думал, что мне… – и после этого один из спасенных долго и со смаком матерился, проклиная «духов», проклиная этот Афганистан и тех, кто послал их сюда.

– Уходим, уходим, – поторапливал своих людей Глеб. – Двое вперед. Возьмите раненого – ты и ты.

Кузнецов и Смольчик, останетесь и прикроете. Радист, вызывай вертолет, вызывай на ту площадку, где нас высадили.

– Понял, командир.

Радист принялся настраивать рацию. В конце концов связь удалось установить.

Но и душманы не дремали.

Ночью вертолет не мог сесть, и Глебу было приказано продержаться до утра. Но обещали: на рассвете вертолет будет послан.

Когда Сиверов и его люди – слава Богу, никто не погиб и никто не был ранен – оказались на площадке, позади, там, где он оставил прикрытие, завязался бой.

Послышались разрывы гранат и грохот обвала.

– Не дай Бог их завалило… – прошептал Глеб.

Но ребята вскоре догнали группу.

– Ну, что там? – спросил Глеб.

– Мы завалили тропу. Вернее, не мы. Там оборвался такой кусок скалы, что теперь если «духи» и захотят нас достать, им придется идти какими-нибудь обходными тропами, если такие вообще есть, – заулыбался сержант.

– Ладно, будем ждать наших, – и Глеб подозвал к себе радиста и приказал вновь связаться со своими.

На этот раз сообщение радиста было безрадостным:

– В это место вертолет прилететь не сможет. Нам приказано двигаться к другой точке.

А до другой точки было километров двенадцать.

И все двенадцать километров – по горам. А что такое прогулка по горам ночью, Глеб знал. И он опять приказал радисту связаться и сообщить, что с этого места они уйти не могут, так как с ними тяжелораненый и переносить его опасно.

Глебу не хотелось терять своих людей.

Но, все-таки судьба к Сиверову была милостива. На рассвете появился вертолет. Глеб услышал рокот мотора, который эхом разносился в горах. Вскоре вертолет сел и, быстро приняв на борт группу Сиверова, взмыл вверх.

Но едва машина долетела до того места, где вчера был сбит вертолет, как по ней застучали пули.

Пилот грязно выругался.

– Чертовы «духи»! Вон сколько их внизу! А мы им ничего не можем сделать.

– Уходи, – попросил Глеб.

Вертолет, заложив крутой вираж, резко ушел в сторону, едва не задев лопастями за отвесный склон.

– Да осторожнее ты, – пробормотал Сиверов.

Пилот ухмыльнулся.

– Наверное, ты очень ценный кадр, – обратился он к Глебу, – если за тобой послали меня.

– А кто послал? – пожал плечами Глеб.

– Подполковник.

– А-а-а, – протянул Глеб и улыбнулся.

Подполковник обрадовался, увидев Сиверова. Он пожал ему руку, обнял.

– Ты молодец. А вот мне будет… – и подполковник выматерился.

– А в чем дело? – спросил Глеб.

– Да заложили насчет вертолета.

– Кто?

– Старлей из контрразведки. Не видать мне теперь Звезды.

Глеб заскрежетал зубами. Ему хотелось побежать туда, к белому щитовому домику, и набить этому старлею морду, попытаться вдолбить в его глупую башку, что ни подполковник, ни Глеб Сиверов не виноваты в том, что вертолет был сбит. Может быть, Глеб и осуществил бы свое желание, но подполковник положил ему руку на плечо.

– А, хрен с ней, с этой Звездой! Главное – наши люди целы. Ведь каждый из твоих ребят стоит целых взводов, а может быть, роты. Так что не переживай. Одной Звездой меньше, одной больше… Главное, чтобы звезды не красовались на наших могилах.

– Все под Богом ходим, – пробурчал Глеб, немного смягчившись.

Ему было жаль подполковника – настоящего вояку, умного, толкового командира, который берег каждого человека.

А вот с Поливановым он встретился в тот же день.

Старший лейтенант подошел к нему и спросил:

– Это вы летали ночью в горы?

Глеб в ответ лишь пожал плечами.

– Ну что ж, я с этим делом разберусь, и не поздоровится тому, кто все это затеял.

– Конечно, разберитесь, – ответил Глеб, направляясь к своей палатке.

* * *

И сейчас, сидя у себя в мастерской, слушая музыку, Глеб отчетливо вспоминал те дни. Он даже слышал запах разогретой на солнце палатки, чувствовал, как дрожит и трепещет натянутый брезент. И казалось, сейчас он глотает не кофе, а теплую противную воду. Но такую желанную, что за каждый глоток можно отдать месяц жизни.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации