Текст книги "Первая мировая война. 1914–1918 гг. Выдающийся труд, посвященный одному из самых кровавых конфликтов в истории"

Как отмечено выше, основным стержнем плана войны для Антанты служила военная конвенция между Россией и Францией 1892 г. с последующими дополнениями, вносимыми на совещаниях начальников обоих Генеральных штабов. Наиболее существенные изменения были сделаны по инициативе Жоффра в протоколах последних совещаний, происходивших в 1912 и 1913 гг.

Еще в 1911 г. предшественник Жоффра генерал Дюбайль заявил, что он будет считать себя вполне удовлетворенным в случае, если русское наступление против Германии будет выполнено с такими силами, которые прикуют от 5 до 6 германских корпусов на восточной (русской) границе. Жоффр на совещаниях 1912 и 1913 гг. высказывался о желательности, при сосредоточении германцев в Восточной Пруссии, занятия русскими войсками исходного положения, допускавшего развитие решительного наступления с юга на Алленштейн. Если же германцы развернули бы свои силы в районе Торн – Познань, то русским следовало бы развернуть свои силы против Германии на левом берегу р. Вислы, в пределах Польши, для наступления по прямому направлению на Берлин.

За основание при разработке плана войны принято было считать наиболее вероятным направление главного удара Германии сначала на Запад – по Франции; решительные действия против России являлись при этом последующим актом германцев после разгрома французских сил. Зависимость русского правительства от французского капитала диктовала подчинение и русского Генерального штаба французскому. Поэтому Дюбайль и Жоффр позволяли себе откровенно внушать Жилинскому желательный для них план операций русских вооруженных сил. По существу выходило, что на совещаниях французы предъявляли свои требования, а русский представитель выяснял возможность и способы их удовлетворения. Сами же французы не открывали карт относительно своего плана операций. На совещаниях никогда не ставился вопрос о наивыгоднейшем способе встречи французами германского удара. Жоффр ревниво оберегал от обсуждения свою идею французского контрудара с фронта Бельфор – Лонгин. Этим маневром, как известно, Жоффр предполагал не только парировать вторжение германцев, но и взять инициативу исходных операций в свои руки.

Взамен этого план русского наступления с началом войны всегда занимал центральное место на совещаниях и привлекал наибольшее внимание французского Генерального штаба. Французам не нравилась мысль о нанесении русскими армиями решительного удара по австрийцам, что требовало сосредоточения главной массы русских сил на русском Юго-Западном фронте. Французы настойчиво указывали, что победа над главным противником – Германией – сразу же закончит борьбу с Австро-Венгрией.

В итоге перед войной не существовало конкретного общего плана операций коалиции, несмотря на близкие отношения между французским и русским Генеральными штабами. Эти отношения навязывали серьезные обязательства русским и внушили их стратегическому творчеству предвзятость при разработке своего плана операций. «Военная тайна», которая должна была окружать взаимные военные обязательства Франции и России, безнаказанно допускала со стороны русского представителя уступчивость, оказавшуюся с возникновением войны вредной для русских интересов.

О военном участии в будущей войне третьего члена Антанты – Великобритании, как уже отмечено выше, не имелось никаких письменных документов. Об этом свидетельствует первый том истории войны, издаваемый французским Генеральным штабом. Англия не желала брать на себя письменных обязательств. Когда в марте 1912 г. Френч был назначен начальником английского Генерального штаба, им были предприняты некоторые шаги к обеспечению в случае войны перевозок английских экспедиционных сил на континент, а его помощник Анри Вильсон не раз навещал французский Генеральный штаб и бывал в районе будущего развертывания союзных армий для изучения стратегической обстановки.

Английский Генеральный штаб разрабатывал в общих чертах разные варианты участия английских войск на Европейском материке и в связи с этим их высадки на французском побережье – на участке Кале – Дюнкерк или на бельгийском берегу, – в Зеебрюге и Остенде; поднимался даже вопрос о высадке в Антверпене. Но все эти работы можно считать только черновыми набросками английского командования, которым недоставало самого главного – политического оформления со стороны правительства. Последнее не связывало себя до начала войны никакими внешними обязательствами.

Франция. План операций французских вооруженных сил, подобно германскому, последовательно, в течение 40 с лишним лет, разрабатывался Генеральным штабом, но задуманный тотчас после разгрома 1870–1871 гг. этот план в процессе своей эволюции не мог освободиться от влияния германского превосходства и не отличался такой ясной целеустановкой, как германский. За указанный срок сменилось 17 планов развертывания французской армии. Однако последний план, № 17, не давал четкого представления о том, что предпримет французский Главнокомандующий по окончании стратегического развертывания.

В первые годы после войны 1870–1871 гг. вследствие слабости французской армии ее развертывание происходило под прикрытием линии крепостей на восточной границе Франции с целью дальнейших действий в зависимости от операций германских войск. Однако и позже, когда оборона Франции окрепла, ее военная организация приобрела устойчивость и быстро стали накапливаться живые и материальные средства борьбы – руководящая идея первых операций всегда сводилась к их подчинению германской инициативе. Эта идея клонилась к тому, чтобы французское развертывание одинаково было пригодно для наступательных и оборонительных действий. В предпоследнем плане – № 16 – прямо указывалось, что развертывание должно удовлетворять двум условиям: обеспечивать выполнимость исходного маневра армий и быть в состоянии противодействовать возможным неожиданностям в ходе событий[17]17
  Официальный труд французского Генерального штаба «Les Armées Françaises dans la grande guerre», т. 1.


[Закрыть].

Это все та же идея «наступательной обороны», которая красной нитью пронизывала оперативные планы французского Генерального штаба (6).

План № 17 разрабатывался в течение трех последних лет перед войной Оперативным бюро французского Генерального штаба, начальником которого был генерал Жофф р. План окончательно приняли 15 апреля 1914 г. По собственному выражению Жоффра, планом операций является основная идея, которая вынашивается в голове Главнокомандующего, но не запечатлевается письменно. Результатом же этого замысла служит план сосредоточения вооруженных сил. Впервые высший командный состав узнал о задачах армий из Директивы № 1, сообщенной Жоффром командующим армиями 8 августа, уже после объявления войны. Эта Директива указывала на намерение Главнокомандующего после сосредоточения всех сил атаковать германские армии, причем атаку развивать в двух главных направлениях: одну – на восток из района южнее крепости Туль, между лесистыми массивами Вогезов и р. Мозель, другую – на северо-восток из района к северу от линии Верден – Мец. Обе эти атаки должны быть тесно связаны силами, действующими на Маасских высотах и на Ваврском плато.

Соответственно этой задаче правое крыло в составе 1-й и 2-й армий сосредоточивалось между Тулем и Бельфором, причем главные силы 1-й армии – в районе Эпиналя, а 2-й армии – в районе Нанси. Обе эти армии должны были первоначально действовать между р р. Рейном и Мозелем южнее Туля и по течению р. Мозеля. Левое крыло из 5-й армии и отдельного кавалерийского корпуса сосредоточивалось на линии Вузье – Гирсон. Для связи операций обоих крыльев служила 3-я армия, главные силы которой сосредоточивались у Вердена. 4-я армия временно располагалась во второй линии, в районе С.-Дизье – Бар-ле-Дюк, в готовности двинуться к югу или к северу от 3-й армии. Эта армия являлась оперативным резервом для армий первой линии. На случай движения германцев через южную Бельгию имелся «вариант к плану № 17», по которому 5-я армия выдвигалась на линию р. Мааса, на участок Музой – Мезьер, а 4-я армия – к С.-Менеульд на Верхнем Эне, в 40 км западнее Вердена, для заполнения промежутка между 5-й и 3-й армиями. Этот вариант не предусматривал возможности германского маневра через Северную Бельгию. Сверх означенных армий в распоряжении Главнокомандующего были 2 фланговые группы, каждая в составе 3 резервных дивизий: одна – уступом за правым флангом, у Везуль, другая – уступом за левым флангом, в районе Гирсон – Вервен. Кроме того, Главнокомандующий мог рассчитывать на африканские войска по мере их прибытия во Францию (XIX корпус из Алжира и 1¹/₂ дивизии из Марокко) и на 12 резервных дивизий, формировавшихся внутри Франции и частью предназначавшихся в гарнизоны крепостей.

В общем, французы развертывались на фронте в 350 км от швейцарской границы, у Монбельяра, до бельгийской границы, у Пирсона на р. Уазе. По заложенной в план идее их развертывание представлялось неясным (7). Оно намечало нанесение контрудара в лоб по противнику на германско-французской границе и не таило в себе возможности какого-либо маневра. Это был план развертывания, ориентированный, главным образом, на восток, но не на северо-восток – против германского обхода через всю Бельгию. Исходя из неправильной предпосылки, что главная масса германских сил будет стремиться вторгнуться во Францию черев Люксембург и южную Бельгию, Жоффр до некоторой степени массировал свои силы для удара правым крылом между Вогезами и р. Мозелем. Когда до войны ему указывали на вероятность германского главного удара через всю Бельгию, севернее и западнее р. Мааса, он возражал, что у германцев не хватит для этого сил; он не учитывал дублирования ими полевых корпусов резервными. А если такой глубокий обход, тем не менее, был бы предпринят германцами, то Жоффр считал, что таковой облегчит прорыв германского центра. Большим недостатком французского плана являлось и неиспользование сразу крупных резервных формирований, подсказанное недоверием к их боевой прочности, вследствие чего к началу операций резервные войска, не сведенные в корпуса, оставались на флангах и в тылу – частью для второстепенных задач, а частью для завершения боевой подготовки. Первая операция французов – Пограничное сражение – обнаружила полную несостоятельность плана, разработанного Жоффром в мирное время, и только успех Марнской операции замаскировал слабость замысла и предвзятость плана № 17.

Англия. Участие Англии в коалиции против Германии начало подготавливаться с момента возникновения «сердечного согласия» между Англией и Францией в 1904 г.; но всегда очень осторожная в связывании себя конкретными обязательствами Англия не торопилась с выработкой плана операций своей сухопутной армии, которая в большой войне на европейском материке вначале могла играть только подсобную роль. Переговоры об операциях английской армии совместно с бельгийской, начатые в 1906 г., не привели к конкретным решениям, но позже, начиная с 1911 г., было выработано условное соглашение между английским и французским Генеральными штабами о занятии английской экспедиционной армией во Франции района Мобеж – Ле-Като – Гирсон. Начальник английского Генерального штаба генерал Вильсон предпринимал неоднократные поездки для изучения будущего театра операций английской армии; эту работу надо отнести скорее к его личной инициативе специалиста. Не встречая энергичной поддержки в правительстве, английский Генеральный штаб не мог закрепить общей наметки сосредоточения английской армии на левом фланге французского развертывания точными расчетами перевозок и сроков их окончания на материке. Жоффр включил в план № 17 предположения о прибытии английской армии под названием «армейской группы W» в указанный выше район, но по всем признакам разрешение вопросов о совместных действиях обеих армий не было уложено в точные рамки, и потому только с прибытием английских войск на левый фланг французских армий и после первых боевых неудач англичан стало постепенно оформляться участие английской армии в операциях на Западноевропейском фронте.

Бельгия. Согласно системе укреплений, бельгийская полевая армия должна была в случае войны оборонять линию р. Мааса между голландской границей и Намюром, опираясь на укрепления Льежа и Намюра и войдя в связь своим правым флангом с французской армией. Но если бельгийцам не удалось бы удержаться на р. Маасе до прихода к ним союзников, то, предоставив оборону своих маасских крепостей их гарнизонам, полевые войска должны были отходить на линию Диест – Тирлемон – Намюр, прикрывая пути к Брюсселю и к Антверпену. В крайнем случае, бельгийская армия должна была укрыться в Антверпене, откуда угрожать правому флангу или тылу германских войск, наступающих через Бельгию. Бельгийский план операций был проникнут внушенной Бриальмоном идеей крепостной обороны Бельгии. Было бы гораздо целесообразнее для бельгийской армии предусмотреть отступление не к Антверпену, а на присоединение к англо-французским армиям в качестве стратегического арьергарда последних.

По-видимому, политические соображения бельгийского правительства клонились к тому, чтобы заранее не связывать окончательно судьбу страны с Антантой.

План операций, согласно учению Мольтке старшего, должен представлять подробно разработанное стратегическое развертывание армий в пограничных районах, дающее исходный рубеж для помеченных первоначальных действий, за пределами которых в плане ставится лишь руководящая мысль для дальнейшего хода войны. Детали же последнего являются только личными взглядами составителя плана операций. Тот же Мольтке учил, что в плохо составленном плане развертывания армий нельзя построить победоносной кампании, и этот взгляд был твердо усвоен преемниками Мольтке, которые отдавали долгие годы своей деятельности на углубленную разработку стратегического развертывания своих армий в духе определенной основной идеи.

Как было уже сказано, разработанного единого плана операций для обеих союзных армий не было. Германский Генеральный штаб всегда скептически относился к австро-венгерской армии и имел в виду использовать ее, главным образом, для задержания русских сил, пока германцам придется наносить удар по французам. Австрийская армия рассматривалась всегда как «слабейший товарищ», и таким удельным весом в союзе определялось ее стратегическое значение. В зависимости от изменений в распределении германских войск между Западным и Восточным фронтами менялась и роль австрийских сил. В период действия плана Шлиффена на австрийцев ложилась главная тяжесть борьбы с русскими армиями до переброски германских сил на восток. В отношении подробностей оперативных предположений Генеральный штаб Дунайской монархии оставался вполне самостоятельным.

Не существовало также военной конвенции между Германией и Италией, но устные и письменные переговоры о военном сотрудничестве Италии с Германией и Австро-Венгрией, на основании заключенного в 1882 г. договора о Тройственном союзе, были начаты в 1888 г. и продолжались вплоть до самой войны. Была заключена военно-железнодорожная конвенция о перевозке через Австро-Венгрию в Южную Германию на Верхний Рейн 2 итальянских кавалерийских дивизий, первые эшелоны которых должны были выгружаться в Страсбурге на 5-й и 6-й день германской мобилизации. За ними должны были следовать 3 итальянских полевых корпуса, головы которых перевозились через итальянскую границу на 15-й день для направления в районы Страсбурга и Фрейбурга. Но 3 августа 1914 г. итальянское правительство официально объявило о своем нейтралитете, и все военные обязательства Италии к Германии и Австро-Венгрии были аннулированы[18]18
  В первоначальных предположениях, когда центральные державы рассчитывали на активное выступление на своей стороне Италии, Германия должна была содействовать первоначальному наступлению австро-венгерцев наступлением 7 из своих 11 дивизий из Восточной Пруссии на Седлец и 4 дивизий на Сандомир – Ивангород. Но нейтралитет Италии заставил Германию уменьшить силы на своем Восточном фронте. Конрад, т. IV, 1923.


[Закрыть].

Германский план операций на всем 44-летнем протяжении, от момента своего возникновения и до осуществления, развивался с точки зрения ведения войны для Германии на два фронта. Эта предпосылка устанавливала ведение операций по «внутренним операционным линиям». Вместе с тем численность сил противников всегда была не в пользу Германии. Отсюда для нее очевидна была необходимость быстрых и решительных действий против одного из своих противников, чтобы, разделавшись с ним, броситься с главной массой сил на другого.

На этой стратегической основе для Германии возникло два варианта главного удара – на запад или на восток. Много лет в. германском Генеральном штабе велась параллельная разработка сосредоточения на оба случая, но она была отменена в 1913 г. ввиду загрузки железнодорожных органов обилием мобилизационных материалов, угрожавшим путаницей при объявлении войны.

В зависимости от направления главного удара разработку плана операций можно разделить на три периода.

Первый период (1871–1879 гг.) тотчас после войн за объединение Германии под главенством Пруссии был моментом бесспорной военной гегемонии Германии в Европе, и Мольтке считал вначале возможным вести одновременно наступательную войну на обоих фронтах. Быстрое восстановление Франции и медленность русской мобилизации, выяснившаяся в войну 1877 г., побудили Мольтке к концу означенного периода склониться к нанесению главного удара по Франции, чтобы быстро покончить с ее возрождающейся мощью, и уже затем, в расчете на содействие Австро-Венгрии, броситься против России. В октябре 1879 г, последовало заключение Союзного австро-германского договора, и оно вызвало у Мольтке пересмотр намеченного решения.

Наступил второй период (1879–1892 гг.), когда постепенно принимался план нанесения первоначально главного удара против России. Расчет на союз с Австро-Венгрией, в который с 1882 г. вошла и Италия, наличие в мирное время крупных русских сил на обоих берегах р. Вислы и сведения о русском плане стремительного вторжения в Австро-Венгрию привели Мольтке к решению направить, в случае войны на два фронта, половину германских сил вместе с австрийскими на восток, чтобы одновременным маневром из Восточной Пруссии и Галиции быстро покончить с русской армией. Другая половина германских сил должна была вести оборонительные операции против Франции на пограничном фронте в 270 км, между Бельгией и Швейцарией, опираясь на крепости Мец и Страсбург. Союз с Италией, а также расчет с 1883 г. на присоединение к союзу Румынии обеспечивали для Австро-Венгрии возможность выставить все свои силы против России, что укрепляло германский Генеральный штаб в мысли о быстром достижении конечного успеха в борьбе с русской армией.

В это время Германия еще не была вполне промышленной страной; не учитывалась потребность в огромных боевых припасах; крупповские заводы в Эссене находились далеко от границы и им непосредственно опасность не угрожала; перерыва в подвозе сырья из нейтральных государств ожидать было нельзя, так как о борьбе с Англией в этот период не могло быть еще и речи. Все это подтверждало правильность принятого Мольтке решения, которое оставалось в силе и при преемнике Мольтке – Вальдерзее, сменившем первого в 1888 г., и также в первые годы возглавления германского Генерального штаба Шлиффеном, с 1891 до 1894 гг. Однако с 1892 г. у Шлиффена стало закрадываться сомнение в соответствии принятого плана операции с изменившимся политическим положением. Уже Вальдерзее считал необходимым внести поправку в оборону на французской границе, придав операциям возможно более активный характер и не упуская использования случаев частного перехода в наступление. Шлиффен же немедленно реагировал на заключение франко-русской конвенции и на военное усиление России в связи с постройкой новых железных дорог и изменившимися условиями ее мобилизации и сосредоточения. Не укрылся от него также все возраставший рост французской экономической и военной мощи и параллельно усиление чувства реванша в правящих группах французской нации.

Наступил третий период составления германского плана операций, начавшийся в 1892 г. и протянувшийся до самой войны, когда основной идеей операций неизменно проводилось массирование возможно бóльших сил на Французском фронте с целью быстрого уничтожения французских армий и выставление первоначально против России только необходимых для совместного участия с австрийцами войск.

В свою очередь, в течение означенных 20 с лишком лет, указанная идея главного удара по французам постепенно оформлялась в различные варианты плана операций, в которых можно отметить три последовательных этапа.

Исходя из численного превосходства французов сравнительно с теми германскими силами, которые могут быть выставлены на западе, Шлиффен намечал единственный путь, чтобы взбежать фронтального столкновения с противником на укрепленной франко-германской границе, а именно: выполнить охватывающий маневр и заменить недостающее общее превосходство сил численным преобладанием на флангах с выдвижением слабых сил на фронте. В плане 1894 г. у Шлиффена была мысль об охвате обоими флангами за счет ослабленного центра, но сама операция представлялась пока в виде фронтального удара. Здесь была уже заложена идея сражения при Каннах с робкой пока попыткой осуществить ее в оперативном масштабе.

Продолжавшееся укрепление французской восточной границы и быстрое увеличение, под напором союза с Францией, русских вооружений толкали Шлиффена к изысканию более стремительного решения на Западном фронте. В поисках этого решения возникает мысль об обходе правым крылом севернее Вердена, где кончается воздвигнутая французами укрепленная линия. Но между Верденом и бельгийской границей тянулось всего пять дорог, и недостаточная ширина полосы вынудила Шлиффена выбрать направление обхода через Люксембург и южную Бельгию, что окончательно было проведено в плане 1898 г. Это был первый этап в плане нанесения главного удара по французам.

Вторым этапом того же плана надо считать окончательное оформление Шлиффеном идеи обхода Французского фронта германским правым крылом. Оно было выражено в его записке в декабре 1905 г., и эта записка явилась программой для дальнейшего строительства германских вооруженных сил и для плана их мобилизации и развертывания при войне на два фронта вплоть до 1914 г., так как именно этот шлиффеновский план в измененном позже виде и явился планом операций для войны 1914 г.

Последний вариант плана Шлиффена для Французского фронта. Воздвигнутая французами укрепленная линия Верден– Туль – Эпиналь – Бельфор на протяжении 200 км заставила Шлиффена искать оперативного решения в обходе ее с севера через Бельгию.

Главная масса германских сил в составе 23 полевых и 12½ резервных корпусов и 8 кав. дивизий с исходной линии развертывания Крефельд – Мец должна была выйти на линию Дюнкерк – Верден. Южнее этой обходной массы для обеспечения левого фланга в Лотарингии, кроме гарнизонов Меца и Страсбурга, развертывалось 3½ полевых и 1½ резервных корпуса и 3 кав. дивизии. Левее (южнее) их на верхнем Рейне 3½ ландверные бригады и в верхнем Эльзасе 1 ландверная бригада. Опорным пунктом для прикрытия левого фланга обходной маневренной массы должна была служить крепость Мец, которая была значительно расширена вновь проектированными сооружениями, снабжена крупным гарнизоном и большим количеством тяжелой артиллерии.

Обходная масса наступала тремя большими группами, из которых важнейшее оперативное значение приобретала правофланговая группа. Она состояла из 8 армейских корпусов и 5 кав. дивизий и наступала уступами в направлении на фронт Брюссель – Намю р. Девятый корпус должен был позже примкнуть к левому флангу этой группы после ее перехода через р. Маас. Маневр группы надлежало вести форсированным маршем, чтобы пройти между Антверпеном и Намюром раньше столкновения с французской армией для возможности развертывания всей массы на «поле сражения» из глубины без помехи со стороны названных крепостей. За корпусами правой группы уступом справа наступали 7 резервных корпусов, которые предназначались для обложения Антверпена и для обеспечения вообще маневра справа, со стороны англичан и бельгийцев. С той же целью предполагалась также переброска еще 2 полевых корпусов по железной дороге из Лотарингии.

Средняя группа обходной массы состояла из 6 полевых корпусов и 1 резервной дивизии за правым флангом группы и направлялась на участок р. Маас – Намюр – Мезье р. Южная группа из 8 полевых корпусов и 2 кавалерийских дивизий – на участок р. Маас – Мезьер – Верден. 5 резервных корпусов, опираясь на крепость Мец, прикрывали левый фланг германского маневра со стороны французов, которые могли угрожать с линии Туль – Верден. Сзади, за средней и южной группами, по обоим берегам р. Мааса следовали 10 и 6 ландверных бригад.

Как только средняя группа переправится через р. Маас, на левом берегу в общем развернется 15–17 полевых корпусов, которые будут стремиться обойти левый фланг французского развертывания. Когда германцам удастся проникнуть через линию бельгийских и северных французских крепостей и преодолеть Арденны, положение германцев, по мнению Шлиффена, станет выгоднее положения французов, если последние перейдут в контрнаступление. Если французы, отказавшись от контрудара, будут искать решения в обороне, то они займут расположение позади р. Соммы или даже, может быть, позади р. Уазы, примкнув правый фланг к Ля-Фер, а левый уперев в Парижский укрепленный лагерь. В таком случае германские армии будут атаковать на всем фронте.

Окончательный удар Шлиффен соединял с обходом Парижа западнее и южнее. «Необходимо обязательно стремиться ударом в левый фланг французов оттеснить их в восточном направлении на их крепости на р. Мозель, за горный хребет Юры, к границе Швейцарии, где французская армия должна быть окончательно уничтожена. Самое существенное условие для достижения германцами такого результата операций заключается в образовании сильного правого крыла, посредством которого германцы должны были наносить французам удары и непрерывным преследованием (тем же мощным крылом) все время их добивать»[19]19
  «Der Weltkrieg 1914 bis 1918», Reichsarchiv. I. С. 58.


[Закрыть].

Шлиффен правильно рассчитывал, что требуемое им массирование главных германских сил на правом крыле достигалось только за счет левого фланга всего германского развертывания на Французском фронте. Этому флангу в составе 3 полевых и 1 резервного корпусов и 3 кав. дивизий предстояло выдержать борьбу с превосходными силами французов, которые нужно было притянуть на себя в большем количестве, посредством энергичного наступления на Нанси и при поддержке со стороны крепости Мец. Задача левого германского крыла сводилась к настойчивому стремлению возможно меньшими германскими силами сковать здесь крупнейшие французские силы. Только тогда можно было спокойно рассчитывать на успешное выполнение правым крылом своей трудной задачи, если в решительном сражении там, на левом берегу р. Мозеля, примут участие 25 германских долевых корпусов.