Текст книги "Академик: Дом, что мы защищаем. Академик. Глубина"

Соблазн врезать по этой куче с орбиты был так нестерпим, что даже руки зачесались. Но обещанный мне крейсер еще не подошел, а сил моего кораблика хватит лишь на то, чтобы слегка разворошить это осиное гнездо.

Так. Что мы имеем с гуся? Операция прикрытия у дархонцев накрылась. Это ясно не только мне как организатору накрытия, но думаю, и дархонцам тоже. Не дураки же у них там сидят. Уровень преступности? Я снова склонился над компом. Падает. Как и следовало ожидать, полиция и безопасность медленно, но верно отжимают криминалитет. Следовательно, вполне логично предположить, что злыдни попытаются форсировать окончание операции. Да. Это те еще шкварки.

Кого там мне обещал маршал? Всю имперскую конницу, пасущуюся на здешних лугах? Держу пари, что это наверняка старичье, что отправили досиживать время до пенсии в теплом месте. Нет, конечно, среди них наверняка найдется парочка правильных топтунов или аналитиков. Тут старый конь борозды не испортит. Но у меня такая борозда, что он просто ляжет в нее и умрет. Мне бы сейчас команду штурмовиков. Да не абы каких, а желательно УСОшных. А еще лучше ОШБ Теггинваль, с его железом и совершенно нордическими парнями. То есть полными отморозками.

Мечты, мечты.

Ах как хорошо, что я улетел от гостеприимных Эгато, не сняв сбруи. Короткая ревизия показала, что на пять минут плотного боя меня, возможно, хватит. Но соваться в дупло с легким десантно-штурмовым снаряжением, предназначенным для коротких операций, – совершенная глупость. Но только где взять тяжелое?

Бандиты? Не пройдет. У них серьезнее крупнокалиберных автоматов отродясь ничего не было. Ну может, где-то и лежит парочка легких ракет, но у меня на борту «Принцессы» этого добра завались. Турельная пушка на ней же хороша, но только в том случае, если бы на мне был тяжелый скафандр. Иначе мне просто кости переломает отдачей.

Время, время.

Подлететь, обстрелять и метнуться в ущелье? Не пойдет. Размажут по небу так, что не горюй. Да и если не размажут, с чем я там бегать буду? С двумя пистолетами и автоматом? Понадеяться на трофейное оружие? Глупо. Поганый копеечный биосканнер на рукояти, и привет. Для меня это просто куча железа.

«Игла» не успеет, даже если сию секунду оторвет причальную штангу и сорвется в пике. Просто сгорит в атмосфере. А вот «Туманный странник» это проделал бы с легкостью. Только вот где он? Но кое-что можно сделать. Например, включить радиомаяк с позывными разведки ВКС и, отстыковав от орбитального порта, подвесить над будущим ТВД, обеспечивая себя красочными пейзажами с высоты в триста километров. А оптика на «Игле» самая что ни на есть передовая, так что можно будет газету с орбиты читать.

Отдавая команды кораблю, я с тоской подумал о самом насущном.

Мне бы пулеметик, такой миллиметров на десять-двенадцать. И патронов пару ящиков.

Палец самостоятельно от разума набрал в строке сетевого поисковика – «пулемет» и нажал «ввод».

Раздел Экзотика

…Постоянно действующая выставка исторического оружия в Келем-парке дает представление об оружии пороховой эры. Все желающие могут ознакомиться с реально функционирующими экземплярами и даже пострелять из них на близлежащем стрельбище… пулемет Эйнгран-Такис является характерным представителем оружейного мастерства…

Я сорвал «Принцессу» с места так, что, наверное, асфальт пошел волнами. Келем-парк находился, с одной стороны, не так уж и близко. Но для мобиля с максимальной скоростью в 4 скорости звука – все рядом. По баллистической траектории, в режиме «Тени» я почти рухнул во двор Музея истории оружия. Успев облачиться в нанопластиковый броник и подвеску, шлем я пристегивал уже на бегу.

Дверь я проигнорировал и сразу намылился на балкон второго этажа. Подпрыгнуть, подтянуться, выломать решетку и ворваться в зал в брызгах стекол было делом нескольких секунд. А потом, тратя драгоценнейшее время, ходил по коридорам музея, пытаясь хотя бы теоретически соотнести увиденный мною хлам с предстоящей задачей.

Выручил меня дежурный полицейский наряд, ворвавшийся в зал, потрясая своими пистолетиками. Конечно, УСОшная броня – это не тяжелый бронескафандр. Но пилить ее легким излучателем та еще головная боль.

В итоге оставшийся в здравом уме полицейский любезно показал мне дверь в хранилище, каковое я и вскрыл гексолановой шашкой.

Слонобои, фузеи и вообще что-то неописуемое в огромных количествах. Пара неплохих снайперских винтовок? Не то. И скромно стоящий в углу станковый пулемет калибром миллиметров пятнадцать. Настоящий носорог длиной почти в полтора метра, из которых собственно ствол занимал примерно метр. И патроны. Пять полных ящиков и один почти пустой.

Повинуясь приказу, мобиль, проделав с помощью пушек огромную дыру в стене, плавно влетел в зал, и жадная моя душа принялась набивать его чрево оружием и боеприпасами.

Под аккомпанемент полицейских сирен я выскочил из полуразрушенного музея и свечой ввинтился в ночное небо.

Снизившись около гостиницы, я сделал медленный круг, давая работу сканнерам мобиля. Похоже, оправдывались худшие подозрения. Отель был почти пуст, не считая вяло копошащегося персонала.

Карта со спутника прояснила ситуацию лишь частично. Одна колонна продвигалась вверх по ущелью, другая отчего-то осталась у самого входа. Возможно, прикрывать основную группу? А мне-то куда? Ну, как говорится, ничто не в состоянии помешать пытливому организму, собравшемуся поискать приключений на собственную задницу.

Ущелье, вначале широкое, сходилось постепенно в узкую тропу, сжатую нависающими скалами. Еще выше тропа вновь расширялась и делала несколько поворотов, пока… Я судорожно переключал режимы сканирования, но по всему выходило, что тропа упиралась в скальную осыпь. Но ведь люди туда шли? Значит, там что-то интересное наверняка есть.

Остановив мобиль над узкой щелью в скалах, обрамлявших тропу, я начал быструю, но не суетливую подготовку к рейду. В конце от жадности опустошил минные пеналы «Принцессы». Пусть еще десять килограммов. Зато хоть какое-то спокойствие на душе. И как талисман, в ложбинку между плечевыми контейнерами – меч в простых металлических ножнах.

Осталось совсем немного. Инструкции для командира крейсера, если таковой успеет на праздник, пакет с известными мне материалами по дархонским художествам и прощальное письмо для Кло. Несмотря на подставу, что она мне организовала, я, как и все быстро загорающиеся люди, так же быстро остываю. Если это и последний мой бой, то ни к чему отягощать ее комплексом вины. Какое-то время думал отправить послание для герцогов Эгато, но потом подумал, что еще одна штурмовая команда семейства, «слегка запачкавшегося в последней акции против Империи», уронит мои шансы на выживание в зону абсолютного нуля.

Мягко жужжа, штурм-лебедка опустила мое драгоценное тело на камни. Рядом плюхнулся заплечный контейнер типа «мечта мародера» со всем необходимым для маленького пикника.

Девочки и разгульная жизнь, видимо, не способствовали сохранению формы, так что вместо задорной песни про Винни Пуха – любимого речитатива советской десантуры я просто тихонько матерился в такт шагам, сбрасывая время от времени мины, которые сами вставали на боевой взвод и, растекаясь, мимикрировали сообразно местности, готовясь подорвать каждого вооруженного человека, который окажется в зоне поражения.

А шагать надо быстро, потому что в часе ходьбы у меня за спиной шлепала целая спортивная команда. А я как назло почти не готов к чемпионату.

Первые секунды я даже не понял, что пришел. Шлем выдал мне две засечки на вооруженные цели, и, скрипя мослами на всю округу, я осторожно опустил контейнер на камни. По тактической карте, за поворотом начинался тупиковый вроде бы отрезок пути. Который, как ни странно, охраняли двое часовых.

Я осторожно выдвинул хоботок оптовода за поворот и внимательно осмотрел площадку. До часовых было метров сто пятьдесят. Но это вовсе не причина для переживаний. Автомат, входящий в комплект «Штурм-9», – это не только оружие близкого боя, но и снайперская винтовка, и даже пулемет. Правда, на очень короткое время.

Крутанувшись с колена вбок, я четыре раза нажимаю курок, а автомат производит четыре коротких хлопка, опрокидывая тела на каменистую осыпь.

Подхватив контейнер, я рванул вперед и, подбежав к тому месту, что с орбиты выглядело тупиком, а снизу скальным навесом, разглядел маскировочную сетку, под которой явно проглядывал вход в пещеру, а еще за одним поворотом тропы, уже явно искусственного происхождения, в коротком тупичке арку портала. Только в отличие от той, что я взорвал на острове, размеры были намного скромнее, но самое главное, арка была не завершена.

Что бы там ни нашли, а путь для эвакуации практически готов. Не хватало только пары сегментов. Что безусловно радовало, так как из недостроенного портала, на меня точно не свалятся недружелюбно настроенные папуасы.

А что там наши преследователи? Видимо, получив сигнал о смерти часовых, отряд выделил передовую группу, которая на всех парах двигалась ко мне. Но, судя по их скорости, еще минут тридцать у меня есть точно. А это, честно говоря, довольно много времени.

Закинув оставшиеся мины с «Принцессы» как можно дальше к повороту, я закатил тела охранников под стену и, оставив рядом контейнер, со словами: «Головой отвечаете, если что», – поправил снаряжение, прокашлялся, перекрестился, сплюнул через левое плечо и шагнул в пещеру.

До сих пор несколько параноидальное чувство опасности спасало меня от массы неприятностей, поэтому я был готов ко всяческим гадостям. А тут всего-то пара кабанов, наставивших на меня стволы, стоило мне материализоваться в длинном, слегка подсвеченном тусклыми лампами коридоре.

В режиме «тени» броня видна как некий полупрозрачный объект, поэтому те пару секунд, которые подарили часовые, пытаясь поймать на мушку, я использовал с максимальной эффективностью.

Коридор был достаточно короткий. Всего сотня метров, на которых там и сям торчали гостеприимно расставленные мины.

Вылетевшее из-за правого плеча облако микроботов вгрызлось в мины, уничтожая электронику и заливая микроклеем подвижные элементы. Остатки снова втянулись в пенал, и я более или менее уверенно продолжил путь. Примерно на полпути вся электроника вдруг наотрез отказалась работать, и с ближней разведкой можно было попрощаться.

Зал, в который я попал из коридора, поражал своим великолепием и размерами. Резьба по камню, высокие колонны и статуи в небольших нишах по окружности. Но меня интересовало совсем другое. Шесть одетых в сегментную пластинчатую броню здоровяков с длинными шестами наперевес окружали небольшой постамент, на котором стоял серого цвета цилиндр высотой примерно в рост человека. Сверху на тросах с помощью подъемника опускали что-то вроде ловушки – куб с раскрытыми створками и ребром около двух метров.

Командовал всей процедурой старичок-гробокопатель, а его молодая ассистентка, видимо, не доверяя посторонним, управляла манипулятором крана с небольшого пульта.

Решив не ждать конца операции, я мягко шагнул вперед.

Словно дожидаясь именно этого движения, все шестеро здоровяков сорвались в мою сторону. Автомат почему-то отказался стрелять, и, отбив удар серебристого шеста прикладом, я со всей силы воткнул ствол в прозрачную лицевую пластину шлема.

Со звоном разлетающегося забрала и влажным хрустом смятого черепа покойник рванулся предсмертным волчком, выкрутив из моих рук автомат. Я успел лишь уйти в заднее сальто, когда один из шестов по дуге врезался в место, где я стоял, высекая из каменных плит бледно-фиолетовые искры. Тычковый удар того же шеста я встретил на скользящую защиту меча и с подповоротом воткнул меч в горло, успевая нырнуть между выгибающимся в предсмертной агонии телом и полом, рассекая на уровне пояса третьего и продолжая вращение, полосанул кончиком меча еще одно горло. Я бы добавил, но четвертый, дернувшись каким-то диким движением, уже заваливался вниз.

Не сбавляя темпа, я достал оставшихся в живых и остановился, осторожно оглядевшись. Все было спокойно. А кинув скользящий взгляд на трупы, замер в совершеннейшем шоке. Кровь убитых мною врагов, шипя и пузырясь на плитах, словно на сковородке, струйками и ручейками устремилась к постаменту. От этого зрелища меня оторвал визг профессора:

– Эри! Опускай контейнер!

А я, повинуясь какому-то даже не знанию, а скорее наитию, выдернул из кармашка подвески ребристый шарик штурмовой гранаты и метнул словно кирпич, не выдернув кольцо, прямо в лоб светловолосой аспирантке.

Отброшенная ударом, она в падении дернула какой-то рычаг, и с диким завыванием куб унесся под потолок и с треском рвущихся канатов обрушился вниз где-то за границей круга, очерченного светильниками.

Тем временем кровь, уже окрасившая столб постамента в темно-багровый цвет, поднялась выше, пока не залила каменную столешницу, и коснулась стенок цилиндра.

Цилиндр мягко засветился розовым светом и внезапно с громким сухим треском раскрылся, словно лепестки цветка, открывая висящее в воздухе сияние. И пульсирующие потоки энергии затопили зал с такой силой, что у меня перехватило дыхание.

В этом сиянии было все – и обволакивающая сексуальная привлекательность зрелой женщины, и трогательная беззащитность девочки-подростка, и эмпатия, свойственная детям.

Я подошел ближе. Пульсирующий комочек света висел в воздухе, и от него веяло таким теплом и любовью, что захотелось взять как ребенка на руки и прижать к груди. Погладить, словно малыша. Сказать какую-нибудь глупость, когда важны не слова, а интонация.

Я протянул руку и слегка коснулся шарика кончиками пальцев, и тут он на моих глазах превратился в маленькую девочку лет шести. Но стоило мне вспомнить о том, как выглядел мой сын в том же возрасте, как черты ее словно подернулись дымкой и отчетливо «поплыли» во вполне предсказуемом направлении.

Я отдернул руку.

– Я не знаю, кто или что ты, но тебе не нужно вызывать во мне симпатию. Попробуй просто попросить.

– Странный какой, – певуче протянуло создание, вновь вернувшее себе облик девочки. – Чего хотели от меня эти люди? – Она плавно повела рукой в сторону трупов и профессора, перевязывающего голову своей ассистентке.

– Чего люди хотят? – Я улыбнулся. – Власти, конечно.

– Зачем?

– Инстинкт. Точнее, изменение инстинкта к современным условиям. Раньше лучшие женщины и еда доставались лучшим охотникам. Но времена охотников почти прошли, еды хватает на всех, а женщин просто купить с помощью денег или власти. А если девушки уже не нужны, то можно тешить самолюбие, заставляя охотников ползать перед тобой на коленях.

– А тебе власть не нужна? – Существо повернуло свое лицо ко мне, и огромные, словно в эротических сказках узкоглазых рас, глаза придвинулись ближе.

На этот вопрос я ответил себе давным-давно.

– Нет. Не нужна. Я воин. И все, что мне необходимо, у меня или уже есть, или непременно будет.

– Ты понимаешь, что я и что могу дать?

– Не знаю. Да и не могу знать. Какой-то сгусток энергии наверно. А что можешь дать, так это совсем просто. Наверняка много. Но можешь и отнять. Но я ведь не купец и предпочитаю не торговаться.

– Но ты защитишь меня? – Девочка улыбнулась.

– Конечно. Зачем давать в руки своим врагам такое оружие?

По залу внезапно пробежал холодок.

– Это все, что тебя беспокоит?

– Послушай. – Сам того не желая, я начал разговаривать с живым сгустком энергии как с ребенком. – Тебе нужна защита? Я согласен попробовать, не прося ничего взамен.

– А потом?

– Потом? – Я помолчал. – Потом я могу доставить тебя в любое место, в радиусе полета моего корабля. И живи себе на здоровье как хочешь. Или вот еще, – проговорил я, пытаясь поймать только что пришедшую ко мне в голову мысль. – У меня есть знакомая богиня – возможно, вы договоритесь.

В голове шевельнулся внутренний таймер.

Минус пять минут.

– Мне пора.

Развернувшись, я натолкнулся глазами на профессора, стоящего наперевес с серебристым шестом, и лежащую у его ног ассистентку.

Меч сам прыгнул в руки.

– Так. Профессор! Выбросил палку, поднял девку и бегом на выход! У тебя десять секунд. Через десять секунд убью вас обоих. Время пошло.

Яйцеголовый понял все правильно и, отбросив шест, поднял девушку на ноги и похромал на выход.

В мире уже закончилась ночь и наступали предрассветные сумерки. Провожая взглядом скрипящую камнями парочку, я подумал о том, что бандиты вряд ли оставят их в живых. А еще о том, что мне тоже придется совсем не сладко.

Основную позицию я оборудовал так, чтобы видеть как можно большую часть дороги за поворотом. Нагреб из камней что-то вроде бруствера, залил их быстротвердеющим клеем и обложил снятыми с трупов бронежилетами. Ну не бастион, конечно. Совсем не бастион. Но это лучшее, что я могу сделать за отведенное мне время. Оставшиеся двадцать минут потратил на распределение оружия и боеприпасов между позициями, установку управляемых мин и осмотр пулемета. Схема оказалась простой и функциональной. Газоотводный механизм, с затвором на газовом поршне. Коробка с одноразовой лентой. Выбрасыватель гильз и сегментов ленты. Простенько и со вкусом. Еще я выгреб дохлые мины из коридора, разумно предположив, что на отсечной позиции им делать нечего.

Поправил пулемет, проверил ленту, окинул взглядом ряды гранат, ящики с патронами, глянул сквозь прицел. Не зная, чем еще заняться, снял с подвески флягу и сделал по привычке пару экономных глотков. Оптимист! Я и в самом деле надеялся, что умру здесь от жажды?

И что-то мои заклятые друзья не идут. Не случилось ли чего по дороге?

Наконец-то чуткие микрофоны шлема донесли до меня осторожный скрип камней. Судя по звукам, около пяти человек занимали место под стеной для броска к пещере.

Вот одна тень мягко скользнула под выступ в стене, чутко поводя коротким стволом по сторонам. Боец поднял руку и пальцами скомандовал остальной части команды продвинуться вперед. Стоило штурмовику пробежать несколько метров вперед, как сработала одна из оставленных мною мин, и их стало на двое человек меньше.

Несмотря на потери, команда сделала еще одну попытку вырваться на финишную прямую и полегла без остатка на минах.

По моим прикидкам, в ускоренный марш ушли примерно тридцать человек. Кровавые ошметки на камнях – все, что от них осталось.

Черт, даже пострелять не пришлось! Придется отстраивать прицел на неподвижных мишенях. К некоторому моему удивлению, мне пришлось лишь слегка подкрутить вертикаль. В остальном все было в порядке.

Еще полчаса прошло в томительном ожидании. И вот наконец, с негромким гудением броневика, основная часть отряда выскочила из-за поворота.

Управляемая мина, как и было задумано, разворотила бок броневичка, откатив его в сторону от директории огня, где он прилег, смрадно зачадив.

Я подорвал еще одну мину, выкосив большую часть нападающих, а остальных добил тремя короткими очередями.

Энергоскафандры дархонцев прекрасно защищали от луча клайдера, но пуля весом в тридцать пять граммов – это просто кусок металла, летящий со скоростью в четыре звуковых. Так что прекрасную дорогую броню рвало в клочья вместе с содержимым.

Три первые атаки иначе чем истерикой назвать было нельзя. Но я не без основания ждал умника, который придумает, как выковырять меня из теплой норки. Нет, сам я, разумеется, знал как минимум пять более-менее приемлемых вариантов. Но все же интересно, что там придумают мои оппоненты.

На картинке, что с орбиты показывала «Игла», было видно, как бойцы суетились, подтаскивая массивную, примерно метр на полтора коробку, обернутую в брезент. Когда тряпка сползла, миру явилась шеститрубная ракетная установка. Судя по всему, меня собирались достать, запустив ракеты через гребень. Если не попадет, так хоть камнями завалит.

Естественно, у папуасов ничего не вышло. Увидев взлетающие над расщелиной ракеты, «Принцесса», поставленная в режим максимальной защиты, шустренько посбивала их лучом клайдера. Думаю, парни просто не поняли, куда их железо подевалось. А оно, распавшись на хлопья деструктурированной материи, было унесено ветром в неведомые мне дали.

Я глянул на время. До прибытия крейсера оставалось всего ничего, примерно десять часов. Думаю, дархонцам так много времени не понадобится.

Наконец, под чутким руководством какого-то умника, бойцы стали мастерить бронещит. Еще полчаса напряженной возни, и громоздкая конструкция была готова. Четверо взялись за ручки, приподняли щит, и тут я активировал мишенную мину. Последнюю.

Еще час они искали мины. Что было совсем не просто, учитывая окровавленные куски мяса, обломки щита и то, что никаких мин там уже не было. Тем временем от оставленного в долине заслона в сопровождении небольшого горного вездехода, обвешанного бронещитами, подошло подкрепление.

Судя по всему, парни собрались решить проблему, завалив меня трупами. Кстати, тоже выход. Не лучший, но, как говорится, в чистом поле и травинка – дерево.

Я приложился к прицелу.

Газанув перед смертью, водитель резко вырулил из-за поворота и, проскочив несколько метров, был встречен длинной очередью в упор. Тяжелые пули рвали вездеход в клочья, но инерция была достаточно велика, что позволило ему проехать еще метров пять. Тут-же под защиту бесформенного кома железа, в который превратилась машина, нырнули несколько человек.

Это было плохо. Потому что они не высовываясь открыли бешеный огонь, надеясь не столько на попадание, как на то, что я залягу, и под прикрытием этого огня на меня вылезла целая орава совсем недружелюбно настроенных людей. Их оружие, бившее сине-голубыми лучами, не выкрошивало камень, как это делал клайдер, а оставляло глубокие проплавленные борозды. На мое счастье, у поворота тропа совсем сужалась, так что враги не могли кинуться скопом.

Пулемет бил не переставая. Счетчик патронов в ленте уже вовсю пульсировал красным, когда штурм захлебнулся.

Не ожидая длинной паузы, я сбросил остатки ленты, подтянул ящик, вставил новый короб и передернул затвор.

Под грудой тел что-то шевельнулось, и на свет появилась голова в глухом шлеме. Одиночный выстрел прервал страдания недобитка, и вновь установилась тишина.

В ожидании прошел час. Я вновь запросил картинку с «Иглы», но ничего интересного там не было. Около ста человек расположились за поворотом тропы. Поправляли снаряжение, кто-то даже питался, распаковав рацион. Чего-то ждали.

Это что-то показалось на тропе, ведущей к моему повороту, в виде «Ардак-эссор», миниатюрного броневика высшего класса защиты, что характерно, гатрийского производства. Откуда взялась на мою голову эта штуковина, я даже и не думал. Очень тяжело думать на бегу, да еще с тяжестями в руках.

Пользуясь паузой, словно хомяк на горящем поле, я таскал в нору все оружие, до которого мог дотянуться, резонно предполагая, что времени на перезарядку у меня не будет.

Поворот, броневик прошел, жестко врезавшись в стену ущелья. Водитель так торопился, что, не сбавляя хода, протаранил остатки второй машины и вырвался на прямую.

Я встретил его короткими очередями, стараясь зацепить стекла перископов, но это мало помогало. Броневик мотало из стороны в сторону, но он быстро и уверенно продвигался вперед, поливая меня огнем из курсового пулемета. И лишь тогда, когда он наскочил на кучу камней, что была моей основной позицией, его брюхо на долю секунды задралось вверх, открывая более уязвимое место.

Взорвавшийся реактор удачно швырнул машину вперед и влево, частично зацепив хлестнувшими назад осколками бежавших сзади папуасов.

Метнув в максимальном темпе пять или шесть гранат, я огрызался огнем из пулемета, но всех достать просто не мог. Какое-то (и вполне приличное) количество скопилось под примыкавшей к пещере стеной.

Я отошел еще глубже и приготовился к худшему. Сейчас, если, конечно, не дураки, они забросают вход шоковыми гранатами, а потом полезут сами.

И точно. Словно подслушав мои мысли, в зев пещеры полетели гранаты. Большинство были, как я и предполагал, шоковые, но было несколько осколочных.

Моя броня в целом неплохо выдержала и первое и второе, за исключением осколка, попавшего в сочленение пластин. Нащупав острый край, я выдернул его левой рукой, не прекращая поливать вход из пулемета.

Неприцельная и, главное, неэкономная стрельба сделала свое дело. Проход был почти завален трупами, а затвор в последний раз клацнул, и пустая патронная коробка упала на камни. Я слегка завозился с перезарядкой, и безымянный шустряк рухнул на камни буквально в метре от меня, частично перекрыв обзор.

Я был вынужден отползти еще дальше, а через несколько минут еще. Постепенно меня отжимали к залу, в котором находился артефакт. А вот там меня точно достанут.

Почему-то было особенно обидно погибать именно так, в пещере, словно загнанная в нору крыса. Но погибать без боя еще обиднее.

Пулемет клацнул затвором в последний раз, и я, перебирая конечностями словно таракан, отвалил еще на несколько метров глубже, пытаясь хоть таким образом сменить пристрелянную позицию. Хорошо, что у нападавших не было пулевого оружия, дающего такие дикие рикошеты в замкнутом пространстве. Ярко-синие вспышки оружия моих противников были отличным ориентиром для стрельбы, чем я и пользовался, положив еще какое-то количество народу.

И тут у кого-то, видимо, сдали нервы, потому что с глухим стуком возле меня упала действительно тяжелая штука.

Из положения лежа я откинулся назад и, не касаясь спиной пола, оттолкнулся со всех сил, унося тело как можно дальше от взрыва.

Ударная волна выбросила меня в зал с колоннами, об одну из которых я от всей души приложился головой.

В гудящем тумане я выдернул из кобуры пистолет и несколько раз безуспешно нажал на курок. Уже догадываясь, в чем дело, достал второй пистолет и, убедившись в его полной бесполезности, шатаясь, встал, вытаскивая из-за спины меч.

Выскочившие из прохода солдаты по инерции щелкали разрядниками, пытаясь реанимировать засбоившее вдруг оружие, когда я снес ударом меча голову одного из них, раскроил грудь второму и воткнул меч в горло третьего.

Это не был бой. Это была бойня. Они все лезли и лезли, словно лемминги, попадая в мясорубку с одним лезвием.

Как-то внезапно враги кончились.

Отупелым взором я смотрел, как артефакт вытягивает кровь из трупов и вновь наливается радостным сиянием.

Створки цилиндра снова раскрылись, раскрывая уже не комочек света, а полыхающий, словно факел горячей плазмы, шар.

Я опустил голову, надвинул на глаза светофильтр и снова поднял ее. Теперь на окровавленном постаменте стояла высокая светловолосая девушка, источавшая такое яркое сияние, что даже через фильтр было больно смотреть.

– А где девочка? – ляпнул я первое, что пришло в голову. И, не ожидая ответа: – А если на алтаре зарезать еще сотню, ты превратишься в старуху?

– Нет, – мелодично пропела девушка, глядя куда-то за горизонт. – Не хватало энергии для полного раскрытия. Поэтому маленькая форма.

Голос ее был словно перезвон льдинок. Приятный для слуха, но совершенно свободный от эмоций.

– А кто ты вообще такая?

– Я думала, ты никогда не спросишь. Я – тест на разумность.

– Тогда это не ко мне, – не удержался я от сарказма. – Видишь, загнали в нору. Сейчас пустят газ, и привет.

– Зал портала закрыт защитой.

Вместо ответа я осторожно двинулся к выходу. Ровно на середине коридора путь преграждала мерцающая завеса. Завеса слегка подрагивала, и по ней плыли голубоватые пятна. Возможно, оттого, что с другой стороны в нее в упор разряжали тяжелые излучатели пятеро в громоздких бронескафандрах.

На что они надеялись и чего ждали, я не знал. Поле неведомой мне природы лишь немного колыхалось под ударами перегретой плазмы. А вот чего они дождались, я увидел своими глазами. У выхода в пещеру что-то полыхнуло, пол в пещере заходил ходуном, а бойцов просто расплющило о завесу, выдавив кровавый фарш из расползшихся сочленений скафандра.

Этим чем-то, судя по вспышке и чудовищному динамическому удару, была гатрийская ракета «Эндарн» с термобарической боевой частью с радиусом поражения больше шести километров. Ракета была совсем новой и, по моим данным, успела поступить лишь на ограниченное количество ударных крейсеров ВКС.

Это могло означать только одно. Меня слили. Подошедший крейсер, вместо того чтобы оказать мне всемерную поддержку после получения послания, из которого следовало, что я нахожусь в означенном квадрате, просто зачистил территорию.

Значило ли это, что я подобрался к действительно серьезным вещам, или это просто очередной виток борьбы за власть, я не знал. Как не знал и того, кто отдал приказ о нанесении ракетного удара. Но логика и анализ безжалостны к страданиям сердца. Пойти на такой шаг, как удар тяжелым оружием по обитаемой планете, капитан самостоятельно не мог. Он даже не смог бы разблокировать заслонки ракетных портов.

И тут я вдруг понял, что все это время я придумывал для Тарри оправдательные мотивы для ее поступка. Душа никак не хотела мириться с предательством самого близкого мне существа. И последняя капля словно прорвала плотину. Болезненно сжавшись, сердце медленно ворочалось в заледеневшей груди, а я все сидел на полу, бездумно чертя полоски и кружочки на покрытом пылью полу.

Все, что мне оставалось, это спокойно разобраться с тем, что попало мне в руки, и тихо, словно мышка, забиться в тихую норку от бывших друзей.

Вернувшись в зал к призрачной девушке, я продолжил беседу.

– Помнится, что мы говорили о моей разумности? – Я усмехнулся. – Спорная тема. То есть бессмысленно, по-моему, спорить о предмете, которого нет. Иначе меня бы так не развели.

Аккуратно положив на бок пульт управления подъемником, я как смог удобнее устроился на нем и, порывшись в карманах, извлек сигарету и зажигалку.

– Разумность достаточная, – пропела девушка. – Последний тест, на знания.

С этими словами и коротким переливчатым звуком она растаяла в воздухе, а стена за цилиндром подернулась легкой рябью.

Я подошел ближе, и когда расстояние сократилось до пары метров, на отполированной словно стекло стене вспыхнули разноцветные пиктограммы.

Я не понимал ни буквы из сияющих разным цветом знаков. Коснувшись одного из них, я случайно дернул руку в сторону, и знак, словно подчиняясь этому движению, тоже сдвинулся.

Из хулиганских побуждений я сначала сложил знаки по чередованию цветов спектра, а потом, подчиняясь набухавшей во мне чужой памяти, выложил их в круг, замкнув фиолетовый и красный символы.

Ничего не произошло. Ну да, а я-то надеялся, что разверзнется даль сияющая, и пойду я…

Да. Пока меня послали совсем по другому адресу.

Присев на импровизированный стул, я попытался собрать мысли в кучу.