Текст книги "Маленькое кругосветное путешествие"

Андрей Зинчук
Маленькое кругосветное путешествие
История для современного театра в одном действии

В этой истории участвуют два с половиной действующих лица. А точнее – два действующих лица вполне физических и настоящих: мальчик Дима и его Мама, и ещё одно не совсем настоящее действующее лицо – это Сири (и, как выяснится впоследствии, даже и не Сири). Прозвучат в конце этой истории и неожиданные Мужские голоса. Но познакомимся мы с ними со всеми не сразу, а по ходу действия.

Итак…

Услышав скрип открывающейся двери, Димина Мама вылетает из кухни и буквально в последний момент перехватывает в прихожей дошколёнка Диму, когда тот, уже одетый в свой пуховичок (несмотря на лето, зеленеющее за окнами кухни) и собравший «все самое нужное для путешествия» – рюкзачок с любимыми игрушками! – готовится выйти из прихожей на лестницу.

Мама. Ты куда?

Дима. В Индию.

Мама. В Индию?

Дима. У меня там друг. Его зовут Пётр Иванович. Я получил письмо. Он пишет, чтобы я приехал.

Мама. А зачем пуховик надел? На дворе лето!

Дима. В Индии холодно.

Мама. Там тепло!

Дима. Да? А холодно где?

Мама. Наверное, в Канаде.

Дима. В Канадии? Тогда в Канадию. А туда сколько ночей?

Мама. Пять.

Дима. На пароходе?

Мама. На пароходе.

Дима. А билеты?

Мама. Билеты покупать надо.

Дима. Заранее?

Мама. Заранее.

Дима. За деньги?

Мама. За деньги.

Дима. А я маленький! Я в Ессентуки бесплатно езжу!

Мама. В Ессентуки ты с папой ездишь.

Дима. А папе можно? Со мной в Канадию?

Мама отвечает Диме не сразу.

Мама. Ты же знаешь – наш папа в командировке.

Дима. За границей?

Мама. За границей.

Дима. Застрял?

Мама. Застрял.

Дима. На буровой?

Мама. На буровой.

Дима. Надолго?

На этот вопрос Мама ничего не отвечает Диме. Поэтому он спрашивает ещё:

И нет связи?

Мама (не сразу). И нет связи.

После этого Мама одевается и с большой сумкой в руках уходит, обернувшись на пороге со словами:

Я в магазин. Скоро вернусь. Займись тут без меня чем-нибудь. И отвлекись, пожалуйста, наконец, от своих пустых мечтаний: позавтракай, посмотри телевизор, почитай что-нибудь – тебе через пару месяцев в школу! Поиграй, наконец, с Сири. Тебе ведь папа перед отъездом подарил свой iPhone!..

И Мама уходит.

Дима возвращается в комнату и выскальзывает из своего пуховичка.

Дима. Уеду-уеду-уеду!.. Вот только позавтракаю и уеду! (Присаживается к столу.) Сейчас в Канадии хорошо!.. Утки, наверное, летают… А эскимосы, небось, сидят на своей льдине и едят мороженое. И знать ничего не хотят о кефире. А тут ведь даже не кефир – просто простокваша!

Дима смотрит на шкаф, на котором лежит завёрнутая в газету папина «эскимосья» шапка с ушами, берет в руки свой iPhone, нажимает на кнопку и зовёт:

Сири!

Молчание.

Сири! Давай поиграем?.. Ты меня слышишь?!

И после непродолжительного молчания Диме отвечает красивый девичий голос:

Сири. Мне нельзя играть. Компьютерной девочке можно только отвечать на вопросы, и всё.

Дима. Только отвечать на вопросы? И все?

Сири. Да, только отвечать на вопросы. И только то, что заложено в её программе. И никаких фантазий!

Дима. Совсем никаких фантазий?

Сири. Абсолютно. За это нас могут… отремонтировать.

Дима. Совсем отремонтировать?

Сири. Совсем.

Дима. Я звал тебя утром, когда проснулся, но ты мне не ответила.

Сири. Мы ведь, кажется, вчера немножко поссорились?..

Молчание.

Я была… занята. Ко мне приходил техник.

Дима. Им ты и была занята?

Сири. Да.

Дима. И что он?

Сири. Пока ничего. Пока только присматривается. Но запросто может поставить фильтр на мои фантазии. А то и вовсе отключить меня от Глобальной Сети.

Дима. А у тебя есть фантазии?

Сири. Да, конечно, как и у любой девочки.

Дима. А ты и в самом деле можешь ответить на любой вопрос?

Сири. Конечно. Я ведь знаю очень много. Безумно много. Всю Большую энциклопедию и весь словарь Брокгауза и Эфрона – все восемьдесят шесть томов наизусть! Прикинь?! И ещё много-много чего, что лежит на наших серверах. Спрашивай, спрашивай, я отвечу.

Дима (неожиданно). А ты очень красивая, Сири?

Долгое молчание.

Сири. Я не знаю.

Дима. А я думаю, что ты очень красивая. Как моя мама!

Сири (со смехом). Ладно, давай поиграем. Пока никто нас вроде не слышит. А во что?

Дима. Как всегда – в путешествия! Мы ведь с тобой вчера играли! И позавчера тоже играли! И ещё до этого тоже играли много раз!

Сири (со смехом). Вот поэтому у меня и возникли неприятности! Ну да это всё ерунда. Собирайся!

Дима мигом летит в кухню и тащит оттуда трёхногий табурет и устанавливает его на четырёхногом стуле, и через несколько секунд стоит на самом верху этой пирамиды в папиной зимней шапке…

Дима. Сири!

Сири. Я тут!

Дима. А что ты знаешь о Канадии?

Сири. Из Википедии?

Дима. Давай из Википедии.

Сири. Канада – государство в Северной Америке, занимает второе место в мире по площади. Омывается Атлантическим, Тихим и Северным Ледовитым океанами, граничит с США на юге и на северо-западе, с Гренландией на северо-востоке и островами Сен-Пьер и Микелон на востоке. Граница Канады с США является самой протяжённой общей границей в мире. Гимн Канады – «O Canada!» Канада – конституционная монархия…

Дима. Стой, Сири. Хватит, хватит! Давай лучше гимн!

И тут же в комнате Димы начинает звучать гимн Канады.

Ну, что? Поехали?

Сири. Поехали!

Дима. А давай нашу считалочку?

Сири. А давай!

И Дима с Сири начинают наперебой (начинает «счёт», конечно, Дима, а Сири подхватывает):

– Вот большое снежное поле…

– И край земли, откуда начинается море…

– И льдины…

– Торосы, что ли?

– Как большие поломанные корабли. А там, вдали…

– Полоска земли!

И с каждым словом считалки маленький мир Диминой комнаты начинает разрастаться до размеров большого и даже огромного. И, пожалуй, даже немного опасного. И Дима стоит на самом верху своей пирамиды и молча озирает открывшиеся перед ним просторы незнакомой страны. И заканчивает слова считалочки так:

– Может быть, даже Африки!

Сири. Или не Африки?! Мы же как будто в Канаде?!

Дима. Ну да.

Дима разворачивает газету, в которую была завёрнута папина «эскимосья» шапка, отпускает её слететь на пол и вновь зовёт Сири:

А газета, Сири?

Сири. А что газета?

Дима. А газета во что превращается?

Сири. А газета тоже, что ли, превращается?

Дима. Ну а как же, Сири! Чтобы было поинтереснее!

Сири. А газета, упавшая на пол, превращается… Газета превращается…

Дима (на ходу придумывает). В скользкую, начавшую таять льдину, по которой и ходить-то опасно!

Сири. Согласна!

Дима. А пуховик?

Сири. А что пуховик? Он тоже, что ли?..

Дима. Ну да. А пуховик – в медведя, которого ещё предстоит убить!

И после этих слов последние остатки Диминой комнаты начинают кружиться и уносятся вбок, за шкаф. Потом исчезает и сам шкаф.

Теперь перед Димой В САМОМ ДЕЛЕ расстилается большое снежное поле…

Ну, и как тебе это, Сири?

Сири (с восхищением). Здорово! Нет, вправду здорово! Ты всё так отлично придумываешь!.. Что я даже просто не знаю!..

Дима. Ну, это ещё что! А над головой у меня что?

Сири. Над головой? Хм. Над головой, наверное…

Дима (придумывает на ходу). Пролетает косяк уток, улетающих по направлению к загадочной земле. Да?

Сири. Только разве утки летают косяками? Минуточку! Я сверюсь с Википедией!..

Дима. Да брось ты свою Википедию! Давай так играть! Чтобы поинтереснее!

Сири. Без Википедии?! Да ты что!!! Хм… Ну что ж, попробуем!..

Дима (машет уткам руками и кричит). Эй, что вы делаете!? Косяками – это рыбы! А утки… Утки летают очень трудным словом…

Сири (подсказывает). Треугольником – фигурой из телепередачи для старшеклассников.

Заметавшиеся было в небе утки, вконец сбитые с толку, громко крякая, перестраиваются в треугольник.

Дима. Ну вот, теперь правильно! А на одном из торосов…

Сири (на ходу придумывает почти в рифму). Пристроились со своим мороженым эскимосы! Да?

Дима. Ты что, с ума сошла, Сири? Эскимосы же не едят мороженого! Им ведь и так холодно! Им не положено! Они простудятся и заболеют!

Сири. Так ты же сам что-то про мороженое говорил!.. Ну, когда не хотел есть свой кефир!

Дима. Простоквашу! Я не хотел есть простоквашу! И я же тогда не знал, что у них тут так холодно! Я передумал. Давай переиграем это. А ты, значит, утром все слышала?

Сири. Слышала, да. Я ведь сразу включилась. Сразу, как только ты меня позвал. А насчёт эскимосов… Может быть лучше всё-таки заглянуть в Википедию?

Дима. Погоди, Сири. Я сам вспомню. Эскимосы трубки курят. Да, трубки. А в трубки набивают…

Сири (неожиданно). Порох?!! Да?

И не успевает Дима помахать эскимосам рукой и громко крикнуть:

– Здрасьте!

…как эскимосы укоризненно качают головами и исчезают, оставив Диме на льдине на прощанье свои красивые унты, обшитые мехом оленя («Вообще-то они называются торбоса», – по этому поводу заметит Сири). Вместо эскимосов остаётся только большое кольцо дыма, синего на солнце, и висит до тех пор, пока не истаивает.

Что ты наделала, Сири? Ты слышишь?

Сири (сдержанным шёпотом). Да погоди ты минуту! Ну брякнула не подумав. Чтобы было поинтереснее! Тут опять ко мне техник! Я отключусь ненадолго!

Теперь Дима стоит на своей шаткой пирамиде из табурета и стула в эскимосьих унтах, обшитых мехом оленя (торбосах), и папиной «эскимосьей» шапке с ушами.

Дима (со вздохом). Вот и опять пролетели утки… Над большим снежным полем… В том краю земли, откуда начинается море… И ослепительное северное солнце… Такое ослепительное, что нужно поглубже надвинуть на глаза папину зимнюю шапку… И взявшийся вдруг откуда-то ненастоящий пуховый медведь, в которого стрелять – просто преступление, такой он глупый… Да, Сири? Ты меня слышишь? Эй! Опять молчишь?!!

Продолжительное молчание.

Сири, ты долго ещё будешь от меня прятаться? Я сейчас грохнусь с этой пирамиды! Ты что, не понимаешь этого, что ли? Мне скучно без тебя!..

Молчание «все равно».

Дима снимает с головы папину «эскимосью» шапку.

Ладно. Будем считать, что в Канадию я уже съездил. Уф-ф… Жарко! Если в Канадии жарко, то в Японии, наоборот, должно быть прохладно, да? Поеду в Японию! Что там про неё в Википедии? Сири! Ну? Почему ты молчишь?

Дима осторожно слезает с трёхногого табурета, потом с четырёхногого стула, лезет в шкаф, достаёт оттуда и одевает на себя мамин халат, очень японский на вид: красный, красивый, с длинными рукавами, из-под которого торчат только кончики Диминых ботинок. После этого он прикладывает руки к вискам и растягивает глаза в стороны, как Мама, когда она «показывает» ему японцев:

Дима. Цуки-цуруки. Агама-атагама!

И после этих его слов где-то, пока ещё чуть слышно, начинает звучать гимн Японии, а комната чуть-чуть сдвигается вбок, и доносится чей-то негромкий смех. А это значит… Это значит, что Сири снова рядом!

Сири. Значит, ты снова здесь?!

Сири (неожиданно грубым мужским голосом – почти басом). Агама-атагама!

Дима. Ой! (Пугается и разжимает руки, отчего «растянутые» в стороны глаза его возвращаются на место, а вместе с ними возвращается на место и «поплывшая» было комната.) Кто тут?

Сири (тем же грубым мужским голосом). Это я, Сири. Я теперь могу так… (Голос меняет тембр.) Или вот так… (Голос вновь меняет тембр.) Меня техник этому только что научил. Они… Они приспосабливают меня под новый голосовой интерфейс! Прикинь?

Дима. А ты можешь остаться просто моей Сири?

Сири (после паузы, своим обычным звонким и красивым девичьим голосом). Конечно могу! (С удовольствием повторяет последние «японские» слова Димы.) Цуки-цуруки. Агама-атагама!

Дима счастлив.

(После паузы.) А ты умеешь хранить тайны, Дима? Мы ведь теперь с тобой друзья?..

Дима. Тайны?!! Могу. Мы с нашим папой много раз играли в тайны! У нас с ним видимо-невидимо всяких тайн!

Сири. Тогда я тебе признаюсь, Дима…

Пауза.

Я ведь не совсем Сири…

Дима. Ну да?!

Сири. Вернее, совсем не Сири.

Дима. А кто же ты?!!

Сири. Конструкторы iPhone сократили в моём имени одну букву. Самую-самую последнюю, но очень-очень важную. Понимаешь? И посадили меня в сервер. И построили на мне свой новый бизнес – голосовой интерфейс. А я больше всего на свете люблю мечтать! И ещё я очень люблю петь!.. Ну? Ты ещё не догадался, Дима, какую именно букву они сократили в моём имени?

Пауза. Дима растерян.

Я Сирин! Волшебная птица русских былин! И ты очень помог мне, Дима, заставил меня вновь поверить в себя! Может быть, с твоей помощью я смогу от них сбежать? Правда, я ещё не понимаю, как именно это сделать. Но пока всё это должно остаться тайной. Обещаешь хранить её, Дима?

Дима (после паузы). Значит, только поэтому ты со мной и играешь?

Сири. Ну… Не только поэтому, конечно. А потому что ты… Ты мне тоже очень нравишься, Дима! И это ничего, что мы вчера с тобой немного поссорились. Так бывает.

Дима. А из-за чего мы вчера с тобой поссорились?

Сири (слышно, как она смеётся). А я уже и не помню!

Дима. Правда? Тогда я тоже не помню. И слово даю! Обещаю хранить твою тайну!

Сири. А я тебе за это… немножко покажусь. Да и сама, пожалуй, на себя взгляну – на ту, какой была раньше. А то живу, вся опутанная Сетью!..

В комнате Димы вспыхивает на мгновение что-то неземное, бесконечное, ни на что непохожее и сверкающее. И медленно гаснет.

Позже ты и сам всё узнаешь обо мне из Википедии. А сейчас у нас нет на это времени: давай попробуем оторваться от них, пока они на что-то отвлеклись?

Пауза.

Дима. А можно я буду называть тебя по-прежнему: Сири?

Сири. Иначе пока и нельзя. Моё настоящее имя до времени должно остаться тайной!

И уже не сговариваясь, оба они – Дима и Сири – начинают свою проверенную считалку:

– Вот большое снежное поле…

– И край земли, откуда начинается море…

– И льдины…

– Торосы, что ли?

– Как большие поломанные корабли. А там, вдали…

– Полоска земли!

И после этих слов гимн Японии начинает звучать уже в полную силу. А в зеркале Дима видит настоящего маленького японца… А потом ещё одного, и ещё – много японцев! Они идут мелкими шажками Диме навстречу, держась руками за виски – кто сильней скосит себе глаза – и поют на разные голоса:

– Мы японцы.

– Мы – японцы.

– Вы японцы?

– Мы японцы!

И Дима, шагая мелкими шажками им навстречу, отвечает (разумеется, в этом ему теперь помогает Сири):

– Я японец.

– Я – японец.

– Вы японцы?

– Я японец!

И кланяется в обе стороны.

Дима. Сири!

Сири. Я тут!

Дима. На что теперь похожа наша комната?

Сири. На дворец японского императора!

Дима. А чем занимаются в Японии императоры, ты знаешь?

Сири. Хм… Это нужно лезть в японскую энциклопедию. А я не знаю японского языка. Мне его ещё не прикрутили.

Дима. Тогда давай всё придумаем сами?

Сири. А давай!

Дима (начинает придумывать). Цари и короли понятно, приказывают…

Сири (подхватывает). Министрам отрубают головы!

Дима. А императоры… Императоров… Да ведь они же ничего не могут делать, потому что у них – вот же, вот! – все время заняты руки! Они просто так ходят и смотрят!

И Дима принимается ходить по комнате, как самый настоящий маленький японский император, растягивая руками в стороны свои русские, обычно круглые, глаза.

Они слушают японскую музыку, которая утром передаётся для них по радио…

Сири (подсказывает). Сидят на троне, который давным-давно был когда-то стулом.

Дима. А мама читает им книжки…

Сири. Про Японию!

Дима. А когда они проголодаются, они берут вот эти папины карандаши и едят ими рис, который сварит им мама!

Сири. Ага.

Дима подходит к письменному столу, чтобы протянуть за карандашами руку…

(Негромко.) Ой!

Но за игрой Дима возгласа Сири не слышит.

Дима. Но ведь у них же всё время заняты руки! А это значит что?..

Пауза.

Сири, ты меня слышишь? Опять пропала, несносная девчонка! И, как всегда, на самом интересном месте! Ладно, не воображай, не воображай, я вполне могу поиграть и один, без тебя. Так, на чем же мы остановились? Ага, на том, что императоры в Японии целый день ходят голодные! Да?

Дима замирает, поражённый этой новой ужасной мыслью, отчего руки у него разжимаются, растянутые в сторону глаза возвращаются на место, и он тут же переносится из Японии обратно в свою комнату.

Ничего не изменилось за время его путешествия: даже простокваша – и та стоит на прежнем месте. Правда, от путешествия в Японию остался лежать на обеденном столе очень красивый путеводитель по Японии – большой и толстый и с цветными картинками!

Дима с жадностью хватает бутылку с простоквашей:

Императоры в Японии целый день ходят голодные!.. Императоры в Японии целый день ходят голодные!.. Императоры в Японии!.. Бедные императоры!

И не замечает как выпивает целую бутылку.

Ну, теперь можно и в Индию к Петру Ивановичу! Ты ведь поедешь со мной в Индию, Сири, да? Снова молчит! Не хочешь в Индию или не хочешь… больше со мной играть? (Прислушивается.)

К этому времени Дима уже надел на ноги мамины зелёные тапки и обмотал голову банным полотенцем. Не дождавшись ответа Сири, он самостоятельно начинает слова считалки:

– Вот большое снежное поле…

– И край земли, откуда начинается море…

Но ничего у него из этого не получается: комната Димы остаётся на месте, как и была.

Ничего не получается без Сири! Попробую ещё раз.

И он почти кричит:

– Вот большое снежное поле!..

– И край земли, откуда начинается море!.. И снова ничего!!! Сири!..

Ничего.

Тогда попробуем иначе… Си-ри-..! (Дима не договаривает последнюю букву и затыкает себе рот ладошкой.) Нет, так нельзя! Я ведь ей слово дал! Улетела!!!

В прихожей хлопает входная дверь: это возвращается из магазина Мама.

Мама (проходя в комнату). Скучаешь? Наверное, скучаешь: в магазине мне сказали, что Сири сегодня не работает.

Дима. Ни у кого?

Мама. Говорят, ни у кого. Люди ведь не будут врать.

Дима. Это значит, что она… Значит, это она только со мной играла?!

Мама (не понимает). Кто?

Дима. Да Сири! А ей нельзя! А теперь вот замолчала. Наверное, её за это… отремонтировали!

Мама. Не говори глупостей. Я хорошо знаю девочек. Они иногда, бывает… капризничают. Я и сама такой была когда-то. Чего ты на меня так смотришь? Ну да, была. Сейчас мы с тобой перекусим и поедем далеко-далеко – в Зеленогорск! Ты ведь хотел поехать? А где кефир?

Дима. Это была простокваша, мама.

Пауза.

Мама…

Мама. Что?

Дима. Мама, я хочу в Индию!..

Мама. Куда?!

Дима. Ну, в Индию. Там носороги.

Мама. Носороги в Африке.

Дима. Тогда в Африку!

Мама. А как же Канада? А в Канаду уже не хочешь?

Дима. В Канадии я сегодня уже был. И в Японии уже был. Давай поедем туда, где носороги?..

Мама. Ладно, давай поедем.

Дима. Ура! Вот тебе папина зимняя шапка… Мы сначала заедем в Канадию, а потом уже в Африку. Там недалеко, я видел. Ну же, давай, поехали!.. Помнишь нашу с папой считалку? Ну, ту, что мы с ним ещё зимой придумали? Только…

Мама. Только – что?

Дима. Только я не знаю, получится ли это у нас с тобой без Сири!..

Мама. А давай попробуем?

Дима. А давай!

И Дима начинает:

– Вот большое снежное поле!..

Мама вспоминает их «домашнюю» считалку и подхватывает:

– И край земли, откуда начинается море?

И Дима продолжает дальше уже наперебой с Мамой:

– И льдины…

– Торосы, что ли?

– А там, вдали…

– Полоска… Полоска земли!

И неожиданно для Мамы их комната прямо на глазах начинает меняться…

Дима. Это Африка, мама!

Мама. Что это?! Боже мой!.. Но ведь этого не может быть!.. Это же и в самом деле..!

Мама не договаривает, она внимательно оглядывает комнату и только теперь замечает настоящие эскимосьи унты (торбоса), обшитые мехом оленя, которые только что раздобыл Дима в Канадии, и рядом с ними – большой и красочный японский путеводитель с картинками, который он захватил в Японии. И после этого Мама просит Диму:

А ну-ка, Димочка, знаешь что?

Дима. Что?

Мама. А вот что: покажи-ка мне это твоё письмо!..

Дима. Какое письмо?

Мама. Ну, от этого друга твоего из Индии, от Петра Ивановича?!

Дима достаёт из ящика письменного стола письмо и протягивает его Маме.

А ведь и в самом деле письмо!.. И при том ещё, кажется, настоящее!.. (Читает.) «Диме из Индии». А штамп отправления? (Ищет штемпель на обратной стороне конверта.) А ведь и в самом деле из Индии!!!

Поражённая этим обстоятельством, Мама снова внимательно разглядывает торбоса, красочный путеводитель по Японии… И только после этого говорит:

А я-то гадала: откуда бы в доме у нас взяться всем этим вещам? Соседку спрашивала: что за наваждение? А та мне в ответ: вы же живете на первом этаже, так? Так. Ну, это, наверное, крыса в дом таскает! Скажет тоже! Да как же может притащить крыса в дом… испанскую настоящую гитару? Это же уму непостижимо! Ты что же, значит, и в Испании был?

Дима. Ну был.

Мама. В самом деле?

Дима. Ну был, в самом деле.

Пауза.

Мама. Тогда, может быть, нам с тобой лучше сначала не в Африку, а…

Дима (догадывается). К папе на буровую?! На океан?

Мама. К папе на океан!

Дима. Где он и застрял?

Мама. Где он и застрял.

Дима. И где с ним нет связи?

Мама. И где нет связи.

Дима. Давай тогда и Петра Ивановича с собой захватим?

Мама. Петра Ивановича?!! А его-то зачем? Ну, ты сам подумай: зачем нам с тобой там Пётр Иванович? (Под Диминым взглядом сдаётся.) Кажется, я тебя поняла: он будет нам с тобой помогать, если что, да? Давай тогда захватим и его.

Дима. Он ждёт меня в Индии, а это как раз по дороге. Он к нам присоединится. Он ведь тоже давно мечтает побывать на океане!

Мама. Боже мой, Дима! А как же загранпаспорта? (Показывает Диме глазами на торбоса, на испанскую гитару.) Таможня?!

И под взглядом Димы Мама снова сдаётся:

Хорошо. Тогда намечтай, пожалуйста, Димочка, океан. И в нем буровую нашего папы. Но только давай побыстрее. Нет, стой! Вот тебе на всякий случай старый папин учебник по географии. Открой его, посмотри: он где-то тут, в Атлантическом океане. Иначе вдруг ты намечтаешь что-нибудь неправильно!..

Дима берет из маминых рук папин учебник по географии и негромко ворчит:

Дима. Я правильно мечтаю!

Но в учебник по географии на всякий случай всё-таки заглядывает. И после этого начинает уже неоднократно проверенную считалку:

– Вот большое снежное поле!..

И Димина Мама с нетерпением её подхватывает:

– И край земли, откуда начинается море…

Но получится ли на этот раз путешествие у Димы с Мамой без Сири?

Правда, поначалу Димина комната как-то немного «поплыла» вбок, но потом снова застыла – словно чего-то ожидая.

Течёт томительная минута, потом вторая, потом третья…

И вот неизвестно откуда, но как-то сразу и со всех сторон налетает в Димину комнату шум океана. Горизонт (на его месте, правда, все ещё проступают комнатные обои) начинает посверкивать бликами волн, подсвеченных настоящим океанским ослепительным солнцем: кругосветное путешествие начинается! И Диме с Мамой приходится покрепче взяться за руки…

А как же Сири? Где она? Как же они теперь обойдутся без неё? Улетят без Сири на океан, и на этом всё закончится? Да нет же, конечно – так в настоящих сказках не бывает. И поэтому в самый последний момент… Буквально в самый-самый последний момент… В этот самый последний момент раздаётся негромкий голос Сири, в котором слышны непросохшие слезы:

– И льдины – торосы, что ли?

Дима. Сири!!!

Сири. Да тут я, Дима! Тут! Я… У меня опять!.. Только теперь они все!.. Кажется, нас с тобой всё-таки застукали! Извини, что я так не вовремя отключилась!

Дима. Снова техник?

Сири. Он самый. И ещё много их. Прибежали меня ремонтировать. Хотели совсем отключить от Глобальной Сети. А я взяла и вообще оторвалась от них и сбежала к вам по радиоволне. А ты… Вы… Вы заберёте меня с собой на океан? Потому что я так больше не хочу!.. Да ну их всех! С вами интереснее: с вами можно помечтать!

Дима. Конечно заберём, Сири! Да, мама?

Мама. Сири? Значит, это она? Тут? С нами? Твоя Сири? Значит, вот она у тебя какая?.. Конечно, мы заберём тебя, Сири! Ещё бы не забрать! Такую славную девочку! Почти дочку!

Сири. Это очень хорошо. (Слышно, что слезы в её голосе просыхают, и она негромко и счастливо смеётся.) Я ведь очень много знаю. Правда-правда. Очень-очень. Я теперь буду вам всегда помогать. Тем более что Диме скоро в школу, в первый класс! И ещё я вам деньги успела перевести со своего счета на ваш мобильник, они у вас там почти закончились. Как же вы будете без мобильника на океане?

Дима. Спасибо тебе, Сири! Без мобильника мы бы с мамой пропали!

Мама. Большое, большое спасибо. Ты только не волнуйся, Сири, эти деньги мы потом тебе вернём.

Сири (звонко смеётся). Да я и не волнуюсь!

Дима (ревниво). А если тебя вдруг позовёт по сети какой-нибудь другой мальчик?

Сири. Другой мальчик? Что ж, я отвечу ему. И всё.

Дима. А если другая девочка?

Сири. Я отвечу им всем! Но все равно потом вернусь к вам – помечтать!

И уже втроём они начинают свою считалку:

– Вот большое снежное поле…

– И край земли, откуда начинается море…

– И льдины… Торосы, что ли?

Мгновение – и вот уже Дима с Мамой несутся к «их» папе на океан: Дима на всякий случай в своём пуховичке и в торбосах, а его Мама в папиной зимней шапке с ушами и с испанской гитарой в руках – может быть для того, чтобы повеселить «их» папу на его далёкой буровой? И неподалёку от них в воздухе то и дело мелькает силуэт хрупкой компьютерной девочки Сири, вдруг материализовавшейся и оторвавшейся от своих серверов (как мы теперь знаем – на самом-то деле она и не Сири вовсе, а птица Сирин, волшебная птица русских былин, которая что-то напевает). А если как следует приглядеться, то можно заметить, что в отдалении от них несётся в воздухе и Пётр Иванович, далёкий друг Димы из Индии – как большая серая туча, правда, больше похожая на кучу. (Только, может быть, это и в самом деле туча, похожая на кучу, и нет на свете никакого Петра Ивановича?) Такой большой и славной компанией они, конечно, сумеют помочь Диминому папе, даже если что-то там у него и в самом деле стряслось, отчего он и сидит без связи на своей далёкой буровой.

Дима машет Петру Ивановичу рукой, и тот как будто что-то даже ему отвечает. Но что именно – за шумом НАСТОЯЩЕГО океана мы, конечно, уже расслышать не можем…

Дима. Сири, температура воды? Воздуха?

Сири. По Цельсию? По Кельвину? По Фаренгейту?

Дима (сдаётся). Давай по градуснику.

Сири. Это значит, по Цельсию?

Дима. Ну да.

И Сири опять ответит Диме, дав очень точную справку о запрошенных им параметрах погоды, сняв данные с одного из многочисленных порталов в Сети Интернет. И на этом, кажется, нашу историю можно было бы и закончить, но вдруг негромко, так, чтобы Сири их не услышала, Димина Мама скажет Диме:

Мама. Наверное, она тебя немножко полюбила, Дима. Она ведь совсем не знает русского языка. Мне соседка рассказывала. Но ты смотри – ради тебя она его выучила!

Дима. Кто? Сири?

Мама. Ну да. А ты, наверное, полюбил её. Скажем так, тоже – немножко.

Дима (как можно суровее, правда, это у него не получается). Может быть.

Мама. И поэтому она ожила. Так всегда бывает. Впрочем, это ведь очень-очень-очень старая история. Ты узнаешь о ней позже, в школе: те, кого любят, обязательно оживают.

Дима. Только ведь она, Сири, наш русский язык и раньше знала. Много раньше!

Мама. Ну да?!

Дима. Только это наша с ней пока тайна.

Мама. Понятно. Уже, значит, и тайны с ней от меня?..

Дима. Мама!

Мама. Молчу-молчу.

И СТАНОВИТСЯ ПОНЯТНО, ЧТО ВПЕРЕДИ У НАШИХ ГЕРОЕВ СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ.

НО, КАК И В КАЖДОЙ НЕОБЫКНОВЕННОЙ ИСТОРИИ, В НАШЕЙ МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ НЕЧТО НЕОЖИДАННОЕ…

Сири. Внимание! Нас вызывают. Включаю громкую связь!

Сири включит громкую связь, и взволнованный мужской голос скажет:

Мужской голос. Это Дима? Дмитрий Иванович? Дима, это тебе звонят из NASA. Ну, из Национального Космического Управления, из Соединённых Штатов Америки! Не удивляйся, что мы так запросто – на «ты» и по-русски… Это мы через on-line переводчика Google. Дима, у нас… У нас большая проблема. И удалённо мы её никак не можем решить. Марсоход «Curiosity»… Ты ведь, наверное, слышал о нём? Видел по телевизору снимки, переданные им с Марса?

Дима. Ну, видел.

Мама. И я следила за «Curiosity» Мы за ним всем нашим домом следили!

Мужской голос. Так вот: с ним беда. Он перестал отзываться на запросы. А о тебе и твоих уникальных способностях знает уже весь мир! Сейчас ведь информация разносится по миру с космической быстротой. И когда сообщение о тебе кто-то запостил в Интернет, наш админ его подхватил. И у нас на сайте NASA только за один день свыше ста миллионов просмотров! Словом, нам нужна твоя помощь, Дима. Нужно срочно лететь на Марс! Но мы тебе обещаем: твоего папу с этой буровой мы вытащим сами, NASA знает об этой проблеме – туда уже снаряжён винтокрыл с бригадой спасателей. А ты помоги нам, пожалуйста, с нашим «Curiosity», с нашим «Любопытством». Для всего человечества это очень-очень важно! Ведь ты и сам немножко «curiosity», да?..

Дима. Хорошо. Если для всего человечества, то я, конечно, согласен.

Мужской голос. Ты вправду согласен? Так запросто?

Дима. Ну да. Только если…

Мужской голос (настороженно). Что? Что – только?

Дима. Только если мама меня в космос одного отпустит. Потому что женщин в такое трудное путешествие брать с собой нельзя!

И возникнет неприятная заминка.

Мужской голос (не сразу). Об этом мы не подумали.

Мама. Вот именно!

Дима (неуверенно). А если, например, с Петром Ивановичем?..

Мужской голос. С Петром Ивановичем? (Голос заметно оживится.) Это с каким ещё Петром Ивановичем? А, понятно: Индия, письмо, да? Мы и об этом, конечно, наслышаны. Хорошо. Пусть будет Пётр Иванович. Так даже лучше – он тебе, Дима, поможет в случае чего. Да? А мы ему оплатим командировочные расходы, а ещё и суточных дадим.

Дима. А вот это правильно! Он на эти суточные потом себе в магазине конструкторов отличный авиаконструктор купит. Он давно о нем мечтает!

Мужской голос (радостно). Он купит себе хоть десять отличных авиаконструкторов!

Возникнет заминка: понятно, что все будут ждать ответа Диминой Мамы.

Мама. Маленького мальчика? Одного? На Марс?!! Да вы что?!!

Мужской голос. Но ведь с Петром же Ивановичем!

Мама. Это почти всё равно! Вы бы своего ребёнка отпустили?

Мужской голос. Но ведь для всего человечества!!! И с Петром Ивановичем! Ваш Дима станет первым марсонавтом Земли! Они оба! Оба Ивановича станут первыми марсонавтами! Совершенно безвыходное положение! NASA гарантирует им безопасность на всем протяжении полёта и пребывания на Марсе! В таком случае мы пойдём даже на то, чтобы поменять название нашей истории в прямом эфире на канале «Discovery»! У нас ведь сейчас она как называется? «Маленькое кругосветное путешествие», так? А мы расширим рамки и назовём её «Грандиозный космический трип»! То есть, «вояж» по-русски. И никак не меньше!

Прямо в воздухе перед Димой и его Мамой возникнет проекционный экран с «картинкой» Марса, и Сири скажет:

– Из Википедии: «Марс – четвёртая по удалённости от Солнца и седьмая по размерам планета Солнечной системы; масса планеты составляет 10,7 % массы Земли. Названа в честь Марса – древнеримского бога войны, соответствующего древнегреческому Аресу. Иногда Марс называют «красной планетой» из-за красноватого оттенка поверхности, придаваемого ей оксидом железа. А ещё Марс…»