Текст книги "Сценарии кинофильмов Андрея Звягинцева"

Давид сидит на корточках на автомобильном мосту, глядя на струящуюся внизу реку. Шум машины. Давид вскакивает. Проносится с дребезжанием «уазик»-«буханка» с надписью «Ветслужба». И опять тишина. Солнце заволакивается тучами. Давид начинает дрожать.

Вечер. Давид сидит на обочине шоссе, уткнув голову в колени и закрыв её руками. Накрапывает дождь. Мимо проносятся две машины. Давид не поднимает головы. И вдруг раздаётся автомобильный сигнал. Ещё раз. Давид поднимает голову и видит бесшумно подъехавшую «Волгу». И открывшуюся дверь с той стороны, где он всегда сидел. Давид хватает удочку и бежит к машине.

«Волга» мчится по шоссе.

Давид трясётся на заднем сиденье. Отец смотрит на него в зеркало. Протягивает назад руку, вытаскивает из-под вещей толстый свитер, суёт Давиду.

Отец. Сними майку и надень.

Давид переодевается.

К нему поворачивается Арчил.

Арчил. А где же твоя рыба?

Отец (Арчилу). Не болтай. Следи за дорогой, где-то здесь поворот.

На некоторое время воцаряется молчание.

Давид. Отец… Папа…

Отец. Да?

Давид. Зачем?.. Зачем ты взял нас с собой?..

Отец. Продолжай. Смелее, сынок!

Давид (кричит). Ведь мы тебе не нужны! Нам было хорошо без тебя! С мамой, с бабушкой! Зачем ты приехал?! Зачем взял нас с собой?! Зачем мы тебе нужны?! Отвечай! Отвечай!

Отец (спокойно). Ваша мать просила побыть с вами какое-то время…5151
  Если в основу концепции фильма заложено взросление детей, тогда это переход в иную систему отношений с миром. Если происходит это лишь с появлением отца, тогда эту историю следует рассматривать на принципиальной разнице между мужским и женским естеством.
  Что есть образ женщины? Мягкая благодатная почва, утроба, которая обволакивает, питает и сохраняет дитя. Женщина – это мир для дитя, огромный мир, и всё же микромир, он «неплодоносен», если в почву не попадает семя.
  Что есть мужчина? Это семя. Это жизнь. Микромир женщины замкнут, это закрытый мир, где ничего и никогда не меняется. Вечный круг повторений. Это мягкая, но застывшая форма. Благодаря мужскому началу происходит чудо – зарождается жизнь. Утроба эту жизнь цепко сохраняет, но дитя растёт, и ему становится тесно. И тогда наступают роды. Дитя выходит наружу. Рассмотреть появление отца и все последующие события как тяжёлый процесс родов, как обряд инициации к большому кругу жизни, к выходу из ваты материнской утробы к самостоятельному пути.


[Закрыть]

Давид (ехидно). Вот как?! Мама просила! А ты?..

Отец (посмотрев на Давида в зеркало заднего обзора). Я тоже хочу быть с вами…

Давид. Зачем?! Чтобы издеваться над нами?!

Отец. Нет. Я ваш отец5252
  «Не кровь и плоть делают нас отцами» – Ф. Шиллер «Разбойники».


[Закрыть]. Я люблю вас… (Замечает съезд с дороги.) А вот и поворот!

«Волга» съезжает с асфальтированного шоссе на подмоченную дождём просёлочную дорогу.

Отец (громко поёт). «Вот, новый поворот, что он нам несёт? Пропасть или брод?..»

Арчил (подхватывает). «И не разберёшь, пока не повернёшь!..»

Отец и Арчил (хором). «Пока не повернёшь!..»

Давид с ужасом смотрит на эту веселящуюся парочку.

Просёлочная дорога в лесу. Идёт дождь.

«Волга» буксует в грязи. Отец переводит рычаг переключения передач то вперёд, то назад. Ни к чему, кроме лёгкого покачивания автомобиля, это не приводит. Отец глушит мотор. Слышна только дробь дождя по крыше.

Арчил. Застряли, да?

Отец5353
  Отец открывает дверь и смотрит на колесо.


[Закрыть]. Нет. Стоим на взлётной полосе.

Давид. Зачем мы сюда свернули? Надо было ехать по шоссе.

Отец. Вылезайте из машины.

Арчил (приоткрыв дверь и взглянув на грязную жижу вокруг). Куда?.. А, чёрт с ним!

Решительно выходит из машины, поскальзывается, падает на четвереньки. Встаёт весь в грязи.

Отец. Разулся хотя бы!..

Арчил. Уже поздно…

Отец (Давиду). А тебе отдельное приглашение требуется? Разувайся!

Давид начинает возиться со шнурками кед5454
  Отец отдаёт Давиду свой плащ и сам таким образом рискует заболеть. Отдаёт ему свои сапоги резиновые, огромные – 43-й размер, а сам он просто разувается и с босыми ногами… Так что Давид в отцовском плаще с капюшоном, и Арчил тоже в чём-то таком.


[Закрыть].

Отец. Живее!

Давид. Сейчас!

Отец снимает ботинки и закатывает брюки. Они с Давидом выходят одновременно. Отец огибает машину, открывает багажник, достаёт туристический топорик и сапёрную лопату, захлопывает багажник. Смотрит на вставших рядом и дрожащих под дождём сыновей. Протягивает топор Арчилу.

Отец. Нарубите веток.

Арчил, обтерев грязную руку о штаны, берёт топор.

…День. Арчил и Давид стоят в гуще придорожного кустарника. Это гибкое переплетение ивовых стволов. Арчил неловко ударяет топором5555
  Реквизит: туристический топорик.


[Закрыть] по мокрому гладкому стволу. Топор, отскочив, чуть не попадает ему по ноге. Арчил пытается сломать больше измочаленную неумелыми ударами, чем перерубленную ветку. На братьев сверху обрушивается град капель.

Давид (шёпотом). Арчи, давай скажем ему, что мы дальше не поедем. Пусть он отвезёт нас обратно! Я хочу домой!

Арчил. А я не хочу!

Доносится оклик отца:

– Вы долго там телиться будете?

Арчил (яростно стуча топором). Сейчас.

Братья выходят на дорогу с охапками веток. Отец уже прокопал траншею для колёс.

Отец. Кладите ветки под колёса.

Арчил бросает охапку перед колесом.

Отец. Я сказал «под колёса», а не «перед колёсами».

Арчил. Это как?

Отец. Ручками, ручками!

Арчил нагибается и пытается подсунуть мокрые, грязные, скользкие ветки под колесо. У него ничего не получается.

Отец. Показываю один раз. (Раскладывает ветки так, что они образуют ровный ковёр, и сильными ловкими движениями загоняет толстые концы ветвей под колесо.) Ясно?

Арчил. Да.

Отец. Теперь то же самое – с левым колесом.

Арчил, присев у левого колеса, забирает ветки у Давида и пытается повторить действия отца, но нерешительно, и у него ничего не выходит.

Отец. Что ты там дрочишь?

Арчил (выпрямившись, дрожащим голосом). Что?.. (Бросает топор на землю.) Тогда делай сам, раз ты такой…

Отец без предупреждения даёт Арчилу затрещину, от которой тот чуть не падает. Из носа идёт кровь. Отец нагибается и вбивает ветви под колесо. Открывает дверцу.

Отец. Становитесь сзади и толкайте! (Садится за руль.)

Братья упираются в багажник «Волги». Двигатель заводится, выпустив струю дыма из глушителя.

Отец (приоткрыв дверцу и выглянув). Толкаете враскачку. Раз-два-три – толкаете. Раз-два-три – толкаете… Давайте.

Мотор ревёт. Братья, скользя в грязи, толкают буксующую машину. Она немного сдвигается вперёд. Из-под колёс летят назад грязь и ветки. Арчил размазывает по лицу слёзы, кровь и грязь.

Давид. Получил?..

Арчил (бормочет). За что?! Зачем он так?!

Мотор машины глохнет. Отец вылезает из машины, подходит к братьям, приседает, смотрит под колёса. Поднимается. Глядит на Арчила. Тот съёживается под взглядом отца.

Отец. Иди садись за руль.

Арчил, не веря ушам, смотрит на отца.

Отец. Садись за руль, я сказал. Газ справа, сцепление слева…

Арчил (охрипшим голосом). Я знаю. Мне дядя Баграт показывал…

Двигатель ревёт. Отец отстраняет Давида и упирается в багажник так, что вздуваются жилы на руках и лице. Машина ползёт по грязи и выскакивает на плотный грунт.

Отец (отряхивая руки, весело, Давиду). Вот и всё, а ты боялся! Арчил, ты молодец!

Перемазанное кровью и грязью лицо Арчила, торчащее в окне машины, расплывается в улыбке.

Давид с тоской глядит на брата5656
  Отец (Давиду): Садись.
  Давид садится на своё место. В это время Арчил уже перебрался на своё.
  Отец садится за руль. Газует и выкручивает руль с дороги в сторону деревьев. Ломая подлесок, машина въезжает немного в лес и останавливается на более ровном месте. Выключаются фары, гаснет свет в салоне. Дождь.
  Вставка. Ночёвка. В машине в лесу. + 30 сек.


[Закрыть].

Вечер. В бледно-розовых сумерках стоят три почерневшие от времени и почти развалившиеся избы. За ними – песчаная кромка берега, а дальше – бесконечное, багряное от заходящего солнца блюдо озера. Огромного, как море.

В воде у берега притоплены три лодки5757
  Снято с заднего сиденья, через затылки Арчила и отца.


[Закрыть].

Плоские красные лучи пробиваются сквозь тяжёлые облака, нависшие над озером.

«Волга» подъезжает к самой кромке берега.

Отец отключает двигатель. В наступившей тишине смотрит на озеро, плотно сжав губы.

Арчил. Пап, что это? Где мы?

Отец молчит.

Давид (оглядывает дома посёлка). Здесь живёт кто-нибудь?

Отец (не отрывая взгляда от озера). Нет. Здесь никого нет. Мы одни.

Арчил. А что мы тут будем делать?

Отец. Здесь – ничего. Мы переправимся на остров.

Давид (вглядываясь в даль). Какой остров?! Я ничего не вижу! Где он?

Отец (показывает на слившиеся на горизонте озеро и небо). Он там. Выходите5858
  Сараи, лодки, сходни. Притопленные лодчонки. Строительство! Деревня брошенная.


[Закрыть].

Одна из лодок вытащена на берег. Она лежит на прибрежном песке, перевёрнутая вверх дном5959
  Лодка гнилая, но она лучшая из всех. Просьба к Арчилу просмолить хорошо «вот здесь»…


[Закрыть]. Рядом с лодкой разведён костёр, возле которого стоят отец и Арчил. Они наматывают на палки ветошь. Здесь же валяются перенесённые из машины рюкзаки, палатки, спальные мешки, удочки.

Отец. Наматывай плотнее, чтобы не болталась!

Арчил старается делать всё так, как делает отец.

Из дома, стоящего дальше всех, выходит Давид. Он сгибается под тяжестью ведра, которое несёт в руке. В ведре – куски чёрной смолы. Давид подходит к костру.

Отец. Нашёл? Молодец! Ставь на костёр.

Давид ставит ведро. Смола начинает плавиться. Давид и Арчил смотрят на неё.

Давид. Там, в доме… Я видел… Стол накрыт. Тарелки, еда, только всё испортилось… Куда делись люди?

Отец. Ушли. Здесь одни старики оставались. Совсем старые. Однажды за ними приехал автобус, и они все уехали.

Арчил. И всё бросили, да?

Отец. Да.

Арчил. А что мы дальше будем делать?

Отец. Дальше? Просмолим лодку, поставим уключины и поплывём.

Давид.…Там была икона в доме, старая, даже треснула посерёдке… Бог нарисован…

Арчил. А сколько до этого острова?

Отец. Километров двадцать.

Арчил. Ух ты! Здорово!

Давид. А там, на острове, кто-нибудь живёт?

Отец. Нет.

Арчил. Класс! Настоящий «Остров сокровищ»!

Отец. Да… Настоящий «Остров сокровищ»…

Неожиданно отец заходится в остром приступе кашля. Кашляет долго, мучительно.

Арчил. Папа, что с тобой?!

Отец (откашлявшись). Ничего.

Смола в ведре уже вовсю кипит. Отец обмакивает в неё паклю. Начинает смолить лодку.

Отец (Арчилу). Давай промазывай швы, чтобы не было просветов…

Арчил обмакивает паклю в смолу, мажет лодочные швы.

Давид, сунув руки в карманы брюк, смотрит на озеро.

Давид. А в коридоре сети висят, почти новые…

Уже почти стемнело. В свете костра отец вбивает уключины в бортовые крепления лодки, вставляет в них вёсла. И снова сильнейший приступ кашля наваливается на него. Настолько сильный, что он в изнеможении садится на прибрежный песок. Давид и Арчил с тревогой глядят на него.

Давид. Ты заболел? Может, лучше поехать обратно, где люди? Больница? А?

Отец (встаёт). Ерунда. Наверное, когда машину толкали, простудился. Давайте-ка спустите лодку на воду.

Арчил и Давид хватаются за нос лодки, рывками волокут её к воде.

Отец идёт к машине.

Давид. Если он совсем заболеет, как мы будем отсюда выбираться?

Арчил. Не боись! Не заболеет! И-и-и раз!

Давид и Арчил волокут лодку.

Отец возвращается. На нём прорезиненный плащ с капюшоном.

Нос лодки уже в воде.

Отец бросает в лодку рюкзаки, спальники, всё их имущество, сложенное на берегу6060
  Устанавливает мотор…
  Планы: с моторной лодки рядом, с земли общий + 10–20 сек.
  Камера с носа лодки снимает отца.
  Камера с кормы снимает Арчила и Давида.
  Неожиданно мотор издаёт странный звук. Глохнет. Отец пытается завести его. Дёргает шнур двигателя несколько раз. Поднимает крышку, копается в двигателе… Закрывает крышку… Ещё несколько раз пытается его завести. Безуспешно.
  Отец: Садитесь на вёсла.


[Закрыть].

Отец. Садитесь.

Арчил и Давид забираются в лодку, садятся на носу. Отец толкает её, запрыгивает на корму. Достаёт из рюкзака фляжку со спиртом, делает несколько глотков. Давид и Арчил глядят на него.

Отец. Берите вёсла.

Братья перебираются с носа лодки, устраиваются за вёслами. Глядят на отца. Его лицо скрыто под капюшоном.

Отец (хриплым голосом). Ну, чего уставились? Гребите!

Давид. Куда?!

Отец (не поднимая головы). Прямо.

На поверхности воды начинают плясать фонтанчики от первых капель большого дождя. Поднявшиеся от налетевшего ветра волны раскачивают лодку. Арчил и Давид опускают вёсла в воду.

Ночь. На озере настоящий шторм. Ливень хлещет по лицам мальчишек, сидящих за вёслами. Лодку подбрасывает на огромных волнах, как на гигантских качелях. С грохотом и треском щупальца молний бьют в обезумевшую воду то справа, то слева от лодки. Арчил и Давид гребут в этом аду, выбиваясь из сил, а отец, похоже, спит у себя на корме, склонив голову, укрытую капюшоном.

Арчил и Давид гребут, но их руки слишком слабы. Лодку неумолимо разворачивает бортом к волне. Тем бортом, на котором сидит Давид.

Жах! Удар – и лодка черпнула чёрной озёрной воды. И тогда оказывается, что отец, похожий в своём плаще на привидение, вовсе не спит. Он приподнимает капюшон. Его бледное лицо с чёрными провалами глаз на мгновение освещается ударившей совсем рядом с лодкой молнией.

Отец. Давид! Держи лодку носом к волне, остолоп!

Давид (лихорадочно старается выровнять лодку). Я не могу! Я больше не могу!..

Жах! Ещё порция воды перемахнула через борт.

Отец. Арчи, помоги ему!

Арчил бросает своё весло, подсаживается к Давиду, вдвоём они выравнивают лодку. Арчил возвращается к своему веслу. Гребут вразнобой, но всё же держат лодку носом к волне.

Отец. Гребите по моей команде! Подняли вёсла! Начали! И-и-и раз! И-и-и два!

Теперь вёсла синхронно опускаются в воду и толкают лодку вперёд. Отец вновь прячет лицо под капюшоном.

Отец. Вот так… В таком ритме…

Лодку подбрасывает на волне. Весло вырывается из рук Давида, но он успевает его схватить и сделать положенный гребок, чтобы лодку снова не развернуло6161
  Возможно, решение некоторых кадров могло бы быть таким: камера за спинами мальчиков, виден отец на корме и руки детей с вёслами. Но этого мало (!!!)
  Три точки:
  1. Из-за спин Арчила и Давида.
  2. Руки с вёслами и отец.
  3. С места отца на детей.


[Закрыть].

Давид. Не могу! Больше не могу!

Отец (из-под капюшона). Можешь, сынок, можешь… Или ты хочешь нас всех утопить? Подумай, малыш, что скажет мама…

Давид. Садись сам! Ты же сильнее!

Отец. Не могу, сынок, я болен… И-раз! И-два!

Мальчишки остервенело налегают на вёсла.

…Волны заметно поуспокоились. Лодка идёт быстрее и вдруг касается носом чего-то сухого, шуршащего. Миг, и она вся погружается в этот сухой шорох…

Молния.

Лодка идёт в камышовых прибрежных зарослях.

Арчил. Камыши! Давид, папа, камыши! Мы на острове!

Давид бросает весло, смотрит на свои кровоточащие от лопнувших мозолей руки.

Отец. Не бросай! Ещё не конец!

Давид, взглянув на отца, хватает весло, начинает яростно грести.

Через несколько мгновений лодка прочно садится на мель в илистом мелководье. Арчил и Давид отпускают вёсла.

Арчил. Всё…

Отец. Прыгайте в воду.

Давид. Что?!

Отец. В воду, я сказал! Хватайте рюкзаки и прыгайте в воду! Живо!

Арчил и Давид спрыгивают с лодки. Мгновенно погружаются по колени в вонючую жижу, берут из лодки рюкзаки.

Отец. Держите их над головами! Пошли! К берегу, к берегу! Бегом!

Держа над головами тяжёлые рюкзаки, проваливаясь в зыбкое илистое дно, Арчил и Давид идут к берегу.

Гладкие песчаные дюны, окружённые елями…

Дождь прекратился, и стало совсем тихо.

Две палатки натянуты между елями – одна рядом с другой.

Горит костёр. Дрожащие, промокшие Давид и Арчил сидят у огня.

Лодка почти наполовину вытянута на берег. Отец возится около неё, крепит якорь, чтобы лодку не унесло. Закончив с якорем, подходит к костру.

Отец. Раздевайтесь!

Мальчики смотрят на него, ничего не соображая от холода и усталости.

Отец. Раздевайтесь!!!

Арчил и Давид, словно во сне, медленно стягивают с себя мокрую одежду. Отец бросает им из рюкзака сухие свитеры, трусы, штаны.

Отец. Переодевайтесь! Мокрую повесьте, чтобы просохла!

Дождавшись, когда мальчики исполнят его приказание6262
  К художнику: с этого момента мальчики переодеваются и, вероятно, до финала остаются в этой одежде. Думать, в какой (!!!)


[Закрыть] – переоденутся в сухое, развесят мокрую одежду на палаточных растяжках и вернутся к костру, – отец достаёт из-за пазухи фляжку, свинчивает крышку, наливает в неё спирт, протягивает Арчилу.

Отец. Задержи дыхание и пей!

Арчил пьёт. Отец протягивает ему кружку с водой. Арчил жадно запивает обжигающий спирт. Отец вновь наполняет крышку из фляжки, протягивает её Давиду.

Отец. Пей!

Давид (отворачивается). Я не хочу… Не буду!..

Отец рывком разворачивает Давида к себе. Хватает его за подбородок.

Отец. Пей! Или я сейчас волью его тебе в глотку!6363
  Слишком.


[Закрыть] Ну!

Они смотрят друг другу в глаза. Ненависть в одном взгляде, решимость выполнить своё обещание – в другом. Никто из двоих не отводит глаз. Однако Давид берёт крышку из рук отца и опрокидывает в себя её содержимое. Крепко сжимает челюсти и губы. Отец протягивает ему кружку с водой.

Отец. Запей!

Давид отводит его руку. По-прежнему не разжимая губ и глядя в глаза отцу, медленно встаёт, поворачивается и, сунув руки в карманы брюк, идёт к палатке. Отец пристально смотрит ему в спину. Затем поворачивается к Арчилу.

Арчил. Что, папа?

Отец (устало). Иди спать.

Давид лежит в спальном мешке, глядя в потолок. В палатку забирается Арчил, устраивается в своём спальнике6464
  Костёр за стенкой палатки ещё горит.


[Закрыть]. Смотрит на Давида.

Арчил. Эй, толстый! Ты как?

Давид (спокойно). Если он тронет меня, я его убью… (Включает фонарик, достаёт из рюкзака тетрадку и ручку. Тетрадка покорёжилась от влаги.) Намокла, чёрт!..

Давид стряхивает с тетради влагу, открывает её, начинает писать.

Арчил. Толстый, ты серьёзно, что ли?

Давид (продолжая писать). Насчёт чего?

Арчил. Ну, вот то, что убьёшь?

Давид. Убью. Если тронет.

Утро. Ярко светит солнце. Жёлтый свет, жёлтый песок, яркие зелёные пятна елей.

Над островом ни облачка, зато небо над озером затянуто тяжёлыми сизыми облаками. Странная картина. Выходит так, будто кто-то специально расчистил небо над островом, оставив озеро в сером сумраке. Может, оно так и есть… Может, кто-то именно так и постарался…

Арчил выбирается из палатки. Не до конца проснувшийся, бредёт, загребая босыми ногами успевший прогреться песок, к берегу. Закрыв глаза и подняв лицо к ласковому солнцу, облегчается в прибрежную воду. Натянув штаны, стоит некоторое время, всё так же подставив лицо солнечным лучам. Звук какого-то движения за спиной заставляет Арчила обернуться.

Из палатки отца выбирается Давид. Он стоит спиной к Арчилу. Что-то внимательно рассматривает. Внимательно, забыв обо всём, смотрит на то, что держит в руках.

На лице Арчила появляется хитрая ухмылка. Он осторожно крадётся к брату. Подходит к нему вплотную. Оставаясь незамеченным, отвешивает Давиду смачный щелбан.

Давид резко оборачивается.

А вот такого Арчил ожидать никак не мог. Огромный, острый как бритва самодельный охотничий нож нацелен Арчилу прямо в живот. Рука Давида, напрягшаяся до белизны, сжимает костяную рукоять. Его глаза – таких Арчил никогда не видел у Давида – не обещают ничего хорошего. Арчил непроизвольно делает шаг назад6565
  Начинается эпизод с общего плана с воды. Из палатки выходит Арчил и идёт, потягиваясь, к воде (к камере). Подойдя на крупный план, облегчается. Мы видим только его лицо. Тут (на заднем плане) выходит из палатки отца Давид. Арчил, заметив его, бесшумно бежит по песку (а за ним и камера) к Давиду, пугает его…
  Потом они вместе снова идут к воде, и камера опять сопровождает их (спереди или за спинами?).
  Потом на заднем плане мы увидим, как отец влез в свою палатку (например, за биноклем), когда мальчики стоят возле берега, смотрят на воду и разговаривают. М.б., одна-две склейки с затылка / с лица произойдут. Но потом, когда их окликнет отец – Арчил побежит к нему, а Давид не спеша пойдёт, – камера опять будет за его спиной…
  Т.о. весь этот эпизод можно было бы снять одним планом (за исключением немногочисленных укрупнений).


[Закрыть].

Арчил. Давид!.. Ты чего, толстый?!

Давид. А, ты?.. Чего ты подкрадываешься?

Арчил. Я пошутил! Чего ты?!

Давид. Больше так не шути, ладно?

Арчил. Ладно6666
  Диалог – у палаток.
  В кадре Давид, камера за спиной Арчила. И восьмёрка на Арчила.


[Закрыть].

Давид прячет нож в кожаные ножны, засовывает его за пояс брюк, сверху опускает майку. Идёт в сторону озера. Арчил – вслед за братом6767
  Идём за их спинами. Ручная камера.


[Закрыть].

Арчил. Толстый… Давид, где ты его взял?

Давид (кивнув через плечо на палатку отца). Там.

Арчил. А он? Он что, ничего не заметил? Спит?

Давид. Нет. Его там нет.

Арчил. А где он?

Давид пожимает плечами. Они подошли к берегу озера. Давид внимательно глядит на воду. Арчил смотрит на Давида6868
  Стоим у воды за их спинами. Средний план. Обе спины и затылки ребят. Они стоят у берега или сидят на песке. Лицами обращены к воде.


[Закрыть].

Арчил. Так что? Выходит, ты его украл?

Давид (не глядя на Арчила). Да.

Арчил. С ума сошёл! Положи на место!

Давид. Нет. Не положу. Кажется, ты говорил, что у него нет ножа? (С улыбкой смотрит на Арчила6969
  С лица оба портрета средним планом.


[Закрыть].) Я хочу, чтобы он был у меня.

Арчил. Зачем?!

Давид ничего не отвечает, продолжает, улыбаясь, глядеть на брата.

Арчил. А если он увидит, что нож пропал, что тогда?

Давид (пожимает плечами). Ну и пропал…

Я-то тут при чём? Потерялся… (Внимательно смотрит в глаза Арчилу.) Ты же не скажешь ему, что нож взял я?

Арчил. Нет, конечно…

Давид. Тогда всё в порядке… (Смотрит на озеро.) Я тут видел, как рыба играла – большая, много… У самого берега! Представляешь?! (Показывает.) Вот такущая! Черви, наверное, нужны… На хлеб, наверное, такую не поймаешь? Как думаешь?

Арчил. Если большая, то наверное… Давид, дашь мне нож поносить? Не сейчас, потом…

Давид (твёрдо). Нет. Он будет у меня всегда.

За спинами мальчиков слышен окрик:

– Эй, сони!

Давид и Арчил оборачиваются. Отец стоит на вершине дюны за палатками. Солнце освещает его со спины. Братьям виден его тёмный силуэт, залитый золотом. Всё же они видят, что он улыбается им. Судя по всему, отец совсем здоров.

Отец. Ну, чего застыли? Пойдёмте, я вам остров покажу! Вы такого в жизни не видели!

Давид. А позавтракать?

Отец. Давид, ничего страшного не произойдёт, если ты позавтракаешь позже. Пошли!

Арчил со всех ног бросается к отцу. Давид идёт неторопливым шагом.

Отец. Давид, очнись! Ты что, ещё спишь? Бегом!

Давид, не ускоряя шага, подходит к отцу и Арчилу.

Отец. В чём дело, Давид?

Давид (глядя прямо в глаза отцу). У меня нога болит.

Отец. Нога? Что с ней?

Давид. Не знаю. Болит.

Отец. Где?

Давид (задирает штанину, обнажая щиколотку). Здесь.

Отец (нагибается, ощупывает ногу Давида). Так больно?

Давид. Да.

Отец (выпрямляясь). Выглядит здоровой. Отлежал, наверное. Ладно, пошли.

Давид. Мне больно!

Отец (немного раздражённо). Пошли! Если не пройдёт, вернёшься!

Не дожидаясь ответа, отец отворачивается от Давида, идёт в глубь острова. Арчил – за ним. Давид, постояв немного, отправляется следом.

Отец с братьями выходят из леса и попадают на луг, заросший травой высотой больше Давида. Светит солнце. Летают всевозможные насекомые, спеша осуществить свои насекомные дела, пока тепло. Отец идёт впереди, прокладывая путь в зарослях. Арчил и Давид еле успевают за его скрывающейся в травяных джунглях широкой спиной. И вдруг прямо перед братьями вырастает деревянная геодезическая вышка, уходящая высоко в небо7070
  Начались сложные эпизоды (!!!) Вышка (!!!) Не все технические решения пока ясны! Кран нужен точно.


[Закрыть]. А отец уже ловко взбирается вверх по потрескивающим деревянным перекладинам лестницы.

Отец (посмотрев вниз). Давайте за мной, детки! Сейчас всё увидите!

Арчил с сомнением пробует нижнюю перекладину на прочность, она с треском отлетает, в столбах опоры остаются торчащие ржавые гвозди.

Отец. Ну что вы там? Наступайте ближе к концам, и всё будет нормально. (с ухмылкой) Или боитесь?

Давид, отстранив колеблющегося Арчила, цепляется за перекладины и проворно лезет вверх7171
  Может быть, Арчил полезет? Давид останется внизу.


[Закрыть]. В нескольких метрах над собой он видит подошвы отца.

Арчил тоже начинает подниматься следом, но нерешительно, сильно отставая от отца и брата.

Под напором ветра вышка раскачивается, ржавые скобы, скрепляющие брёвна, ходят ходуном. Давид смотрит вверх: ноги отца упорно взбираются к небу. Глядит вниз: Арчил, не одолев и трети вышки, спускается на землю. Давид, стиснув челюсти, продолжает путь наверх.

Отец стоит, расставив ноги, на верхней площадке вышки. Это настил из толстых прогнивших досок, обнесённый по периметру ограждением из бруса. Из люка показывается голова Давида. Он с трудом переводит дыхание.

Отец. Давай-давай, влезай! (Протягивает руку и втаскивает Давида на площадку.) А где Арчил?

Давид (задыхаясь, машет рукой). Он не полез7272
  Давид: Он высоты боится, пап.


[Закрыть].

Отец. Понятно.

Сейчас отец и Давид значительно выше уровня деревьев, растущих на острове. Видны две палатки на песчаном мысу с другой стороны острова и лодка на берегу. Неподалёку от вышки – несколько почерневших изб с прохудившимися крышами и развалины деревянной церкви. А вокруг, везде, насколько хватает глаз, расстилается водная ширь… Ветер усиливается. Видны белые барашки на волнах. Площадка раскачивается. Давид смотрит вниз, и ему становится страшно: так высоко, и такой ненадёжной кажется эта деревянная конструкция. Он обеими руками вцепляется в ограждение.

Отец снимает с шеи неизвестно откуда взявшийся у него бинокль7373
  Реквизит: старый бинокль.


[Закрыть] – старый, мощный, корпус из потемневшей меди, окуляры закрыты мягкими кожаными накладками.

Отец (трогает Давида за плечо). На, посмотри.

Давид с трудом отрывает одну руку от бруса, берёт бинокль. Бинокль тяжёлый и ходит в руке Давида ходуном. Перед глазами Давида на фоне артиллерийского прицела колеблются приблизившиеся берега.

Отец. Возьми двумя руками и сфокусируй.

Давид осторожно отпускает вторую руку, фокусирует бинокль. Изображение становится чётким. Бесконечные однообразные болотные берега, поросшие скрюченными сосенками. Внезапно он чувствует, как взлетает в воздух, отдёргивает от глаз бинокль. Это отец ставит его на ограждение.

Отец. Так ещё виднее, правда, Давид?7474
  Литературно как-то???


[Закрыть]

Давид белеет от страха и теряет дар речи. Раздаётся оглушительный раскат грома. Над головой сгущаются чёрные тучи. А солнечный просвет сдвинулся в сторону от острова, там по-прежнему сверкают на воде яркие блики7575
  Со спины – затылок, ухо, плечо мальчика. На вышке!!! (Каскадёр.)


[Закрыть]. Ветвистая молния прорезает пространство и вонзается в озеро. И ещё один раскат. У Давида намокают штаны. Моча капает с брючины на доски площадки, и тут же следом начинается ливень. Одежда Давида мгновенно намокает, и его слабость остаётся для отца незамеченной. Отец снимает Давида с ограждения, машет в сторону люка.

Отец (кричит). Быстро вниз! Быстро!

Отец, Арчил и Давид сидят за сколоченным из подручных палок и веток столом, доедают картошку с тушёнкой, запивая чаем. Рядом дымится потухающий костёр. Из-за туч выглянуло солнце, от просыхающих палаток идёт пар.

Отец.…И на двадцать восьмом этаже они останавливаются, и он наконец говорит: «Я к-к-ключ забыл внизу».

Арчил и отец смеются, Давид изображает на лице улыбку.

Арчил. Папа, а ты слышал анекдот, как русский, американец и француз полетели на Луну?..

Отец отставляет от себя миску и кружку, облизывает ложку и кладёт в миску.

Отец. Хорошего понемножку. Спасибо за компанию.

Арчил. На здоровье, папа.

Давид только искоса молча посматривает на отца.

Отец. Так, мы с Арчилом сейчас за дровами, а ты, Давид, помоешь посуду.

Давид. Почему я?

Отец. Кто последний доедает, тот за всеми убирает.

Давид сваливает у кромки воды грязные миски и кружки. Оглядывается. Отец и Арчил уходят в лес. Давид бежит по дюне вверх к палатке. Залезает в свою палатку, достаёт оттуда полиэтиленовый пакет и опять возвращается к берегу.

Озираясь, брезгливо двумя пальцами извлекает из пакета брюки и бросает их в воду. Полощет. Достаёт, нюхает морщась. Намыливает и опять полощет. Тем временем миски плывут вдоль берега, то выбрасываемые волнами на песок, то снова смываемые. Давид с яростью стирает штаны. Отжимает. Нюхает. Бежит и вешает брюки на ветку сосны за палаткой.

Возвращается к берегу и тут замечает уплывшие миски: две небольшие – его и Арчила, и большую – отца. Давид вылавливает две из них и спокойно наблюдает, как миска отца всё дальше отплывает от берега и, перевернувшись, тонет в тёмной воде.

Давид приносит и составляет на свежесколоченный стол миски, кружки и ложки. Отец с Арчилом как раз вкопали в песок скамейку. Отец, разогнувшись, берёт одну из мисок, проводит пальцем внутри и снаружи. Рассматривает палец.

Отец. На троечку сойдёт.

Давид (откашлявшись). Там… это… В общем, твоя миска утонула.

Отец (разглядывая посуду). Как это?

Давид (глядя прямо в глаза отцу). Её волной смыло.

Отец (после паузы). Смыло? А из чего я есть буду, сын?

Давид. Я не нарочно…

Отец. Ладно. Я покажу тебе, как вырезать миску из берёзы.

Давид. У меня не получится.

Отец. Дело нехитрое. Я тебя научу. А пока можете заняться своими делами.

Отец встаёт, берёт из палатки пустой рюкзак.

Арчил. А ты?

Отец. Пойду прогуляюсь…

Давид. Нам бы червей найти. На хлеб здешняя рыба не пойдёт.

Отец (пожимает плечами). Ищите.

Отец уходит, скрывается в сосновой роще.

Давид (передразнивает). «Ищите…» А где искать? Кругом песок один!

Арчил. А чего он рюкзак взял?

Давид. Кто его знает? Может, грибы пошёл искать…

Пинает песок, который веером разлетается вокруг.

Арчил. А может, смотаться в сторону той деревни? Может, там есть?

Давид. Далеко…

Арчил. Всё равно черви нужны.

Давид. Ну пошли. Банку только возьми.

Арчил берёт пустую консервную банку, лежащую среди мусора в специально вырытой яме.

Арчил (разглядывая банку). Годится!

Утро. Давид и Арчил шагают по дюнам.

Арчил. А это точно остров?

Давид. Точно. Я видел с вышки – кругом вода.

Арчил. И людей совсем нет?

Давид. Похоже, нет. Я вот всё думаю, чего его сюда принесло? Людей нет! Рыбачить – он не рыбачит. Как думаешь?

Арчил. Красиво здесь. Может, ему место нравится? (С яростью убивает комара, присосавшегося к его шее.)

Давид. Да уж, очень красиво!

Заброшенная деревня. Две сгоревшие избы и чёрный остов деревянной церкви. Возле церкви – небольшое кладбище: два-три покосившихся креста.

Арчил и Давид подходят к деревне.

Арчил (бросает взгляд в сторону кладбища). Вот где червей полным-полно!..

Неожиданно Давид зажимает рот брату. Показывает ему взглядом на заброшенный дом. Из дома с лопатой в руке выходит отец. Он идёт в сторону кладбища. Братья едва успевают спрятаться за углом церкви.

Отец заходит за развалившуюся ограду. Несколько мгновений ищет место между крестами, начинает копать.

Братья во все глаза наблюдают за ним.

Он копает довольно долго. Вырывает яму по пояс, пока лопата глухо не ударяется о дерево.

Давид (шёпотом). Гроб!

Арчил (шёпотом). Пошли отсюда!

Давид (схватив брата за рукав рубашки). Стоять! Напружинив мышцы, отец поддевает что-то… Ухватившись руками, переваливает через край зелёный армейский ящик. Выбирается из ямы, укладывает ящик в рюкзак. Пробует на вес. Тяжело. Возвращается в дом. Оставляет там лопату. Забрав рюкзак, скрывается в сосновой чаще.

Арчил и Давид подходят к яме.

Арчил. А что за ящик он вытаскивал, а?

Давид. Клад! За этим и прикатил сюда!

Арчил. Думаешь?

Давид. Чего тут думать? Видал, тяжёлый какой!

Арчил. Посмотреть бы, что в нём…

Давид. Может, и посмотрим…

Арчил. А если поймает?

Давид. Боишься?

Арчил. А ты – нет?..

Давид. Ладно. Посмотрим, как быть… (Показывает на яму.) Вот и черви… Полезешь?

Арчил. Зачем лезть? Их и здесь найти можно…

Начинает подкапывать крест. Сгнившее дерево кренится, и крест падает, разлетевшись в труху.

Арчил. Мама!

Давид. Бежим!

Братья срываются с места. Бегут в сторону лагеря. Останавливаются.

Давид. Чего ты?

Арчил. А ты?

Давид. Ты заорал, я и рванул!

Отец подходит к лодке7676
  Лодка носом в воде, кормой на берегу.


[Закрыть], сбрасывает в неё тяжёлый рюкзак, забирается в лодку сам. В лодке – небольшой рундук-чулан, запертый на тяжёлый замок. Отец открывает рундук, прячет в нём рюкзак с ящиком, запирает.

Арчил и Давид идут по сосновой роще.

Арчил.…Ну я перепугался, когда этот крест рухнул! Думал, покойник встаёт!..

Давид. И меня напугал. Зато видал, каких червей накопали!

Встряхивает рыхлую землю в банке, где шевелятся толстые черви.

Арчил. На такие рыба сама прыгать будет!

Давид и Арчил выходят к лагерю. Отца нигде не видно.

Арчил. С берега покидаем? Или… (Кивает на лодку.)

Давид. Конечно, с лодки!

Давид бежит в палатку за удочками. Возвращается к брату.

Арчил. У отца надо бы про лодку спросить…

Давид (забираясь в лодку). Чего его спрашивать? Что мы, за вёслами не можем сидеть? Толкай!

Оглянувшись на пустынный лагерь, Арчил толкает лодку. Мальчики садятся за вёсла, начинают грести. В этот момент на берегу с охапкой дров появляется отец. Увидев сыновей, отплывающих от острова, он кидает дрова на землю, бросается к берегу, по колени вбегает в воду.

Отец. Куда?! Вернитесь!

Давид. Мы здесь, у берега! Порыбачим!

Арчил. Недолго, папа!

Отец раздумывает несколько мгновений, снимает с руки часы, кидает их Арчилу.

Отец. Держи! (Тот ловко ловит их.) Два часа вам даю! В полвторого обратно. Сворачиваемся! Понятно? И чтобы я вас видел!7777
  Отец говорит им: «Будьте осторожны. Эта лодка для нас бесценна. Час вам даю, через час чтобы были на месте…»


[Закрыть]

Арчил (надевая отцовские часы). Понятно, папа!

Давид (передразнивает). «Понятно, папа!..» (Замечает рундук.) Слушай, Арчи, а что это за ящик?

Арчил (пожимает плечами). Чёрт его знает!..

Давид. Открыть бы. Может, там сети?

Арчил. На фига они нам? Мы на удочки больше наловим!

День. На озере полный штиль. Водная гладь – как зеркало. Нос лодки с лежащим на ней ржавым трезубцем якоря ритмично продвигается вперёд7878
  Панорама с рундука на нос лодки и горизонт.


[Закрыть]. Братья гребут слаженно, сидя спиной по ходу. Остров всё дальше7979
  С носа лодки. Через их затылки виден берег острова с палатками.


[Закрыть].

Давид. Слушай, а что, если нам бросить его на острове? Доплывём до машины – и поедем домой. Бензина там много.

Арчил (бросив весло). Ты что?! С ума сошёл?

Давид. Да ну, тебе просто слабо. Слабо?

Арчил. Ты точно на солнце перегрелся…8080
  Арчил: Чё, на солнце перегрелся, мелкий?
  С кормы лодки.


[Закрыть]

Давид. Вот он поплясал бы на острове, как Робинзон, когда мы не вернулись бы… Я бы и один уплыл, да тебя, дурака, жалко. И машину я водить не умею.

Арчил. Ты кого назвал дураком?

Давид. Ладно-ладно, не заводись! Давай ловить рыбу.

Давид пробирается на нос и спускает в воду якорь8181
  Вставка: отец чинит мотор. Поглядывает на озеро.


[Закрыть].

Давид пытается бросать спиннинг, возится с запутавшейся леской. Арчил сидит, глядя на неподвижный поплавок. Поднимает удочку, разглядывает болтающегося на крючке целого червяка.

Арчил (забросив удочку и взглянув на часы). Слушай, Давид, пора сматываться. Уже час. Через полчаса отец велел вернуться.

Давид. Сейчас ещё брошу пару раз.

Арчил. Да без толку. Не клюёт сегодня. (Трогает шею.) У меня шея сгорела… (Вытягивает удочку.) Все, сматываемся. Доставай якорь.