Текст книги "Сценарии кинофильмов Андрея Звягинцева"

Давид (размахнувшись, запускает вдаль блесну). Сейчас-сейчас…

У Давида опять слегка запутывается леска. Он распутывает кольца. Потом начинает подматывать. И вдруг удилище круто изгибается.

Давид (кричит). Арчи, это рыба, это рыбина!

Арчил. Тормози её.

Давид. Ага! Попробуй!

Вдалеке, там, куда уходит натянутая как струна леска, возникает водоворот, из воды наполовину выпрыгивает здоровенная щука8282
  «Гамак» для щуки.


[Закрыть] и с грохотом падает обратно в воду.

Давид. Арчил, ты видел?! Ты видел?! (Глядит на разматывающуюся с катушки леску.) Она леску сейчас порвёт!

Арчил. Сейчас.

Арчил бросается на нос лодки, лихорадочно вытягивает якорь и прыгает к вёслам.

Давид. Молодец, Арчи, греби быстрее за ней!8383
  Как-то переиграть эпизод с заброшенным кораблём. М.б., на заброшенном корабле Давид закинул блесну и клюнула рыбина (??)
  Или просто добавить этот эпизод (с кораблём). Например: сначала они увидели корабль (в конце предыдущего эпизода, после реплики Давида: «Да ладно, не заводись»). Доплыли до него. Поиграли на нём. Потом Арчил сказал, что «уже три», и только потом – рыба…


[Закрыть]

Счастливые Арчил и Давид энергично гребут к берегу сквозь камыши. Они наперебой обсуждают свою удачу.

Давид. Когда она возле лодки ударила хвостом, я уж думал – всё!..

Арчил. Хорошо, я её багром поддел!

Давид. А кто вытаскивал до этого? А ты хотел сматываться. Вот это рыбка! Жаль, мама не увидит…

Лодка утыкается носом в песок.

Огромная щука лежит на песке возле потушенного костра. Давид и Арчил с победными улыбками стоят возле добычи, переглядываются. Отец сидит на самодельной скамье, врытой в песок8484
  Нос лодки причаливает к берегу, на котором стоит отец и рядом с ним все вещи. Палатки собраны, рюкзаки – всё в куче, на берегу. Отец сидит на вещах, на большом своём рюкзаке.


[Закрыть].

Арчил (отцу). Видал? Не хуже твоего тайменя! Я думал, она нас убьёт, как акула в «Челюстях»! Давид чуть в штаны не наделал!

Давид. Ты сам чуть в штаны не наделал! Храбрец!

Отец встаёт со скамьи, подходит к рыбе, трогает её носком кроссовки.

Отец (не поднимая головы). Арчи, который час?8585
  Вся дальнейшая сцена снята с рук одним планом в трёх дублях-версиях (на Арчила, на Давида, на отца). М.б., возможны укрупнения.


[Закрыть]

Арчил. Что?

Отец. У тебя часы. Сколько времени?

Арчил (посмотрев на часы). Три, папа…

Отец. Три. А во сколько вы должны были быть на берегу?

Арчил. Ну, в половине второго…

Давид. Пап, ну кто ж такую рыбу-то отпустит?..

Отец. Я не с тобой разговариваю! (Арчилу.) Как такое могло случиться, Арчи?

Арчил. Пап, ну мы же рыбу поймали… Такую рыбину! Ты видишь?..

Отец неожиданно бьёт Арчила по щеке. Ещё и ещё раз. Несильно. Арчил отступает.

Арчил. Что ты делаешь?!

Отец. И ты не слышал, как я вас звал?

Арчил. Нет!

Отец бьёт Арчила по другой щеке. Так, что тот чуть не падает.

Арчил. Не смей меня бить! Я же объясняю тебе, она попала на крючок… Мы ничего не могли сделать!

Отец бьёт Арчила, сбивает его с ног. Арчил отползает от отца, вскакивает на ноги.

Отец (наступая на Арчила). Я дал тебе часы, урод! Для чего, как ты думаешь?

Арчил (плачет). Я не урод!

Отец. Я дал тебе свои часы, чтобы ты вовремя вернулся на остров! А что, что ты сделал?!

Арчил. Мы поймали рыбу!!!

Удар сбивает Арчила с ног. Он кричит, как раненый заяц. Страшно. Жалко. Безнадёжно.

Отец. Хватит орать! Я спрашиваю почему?

Давид. Эй, ты! Не смей его трогать!8686
  Давид встаёт на пути отца: «Не трогай его, это я, мы увидели корабль, я его задержал…»


[Закрыть]

Отец. Что?! Не вмешивайся, сопляк!8787
  В действие превратить.


[Закрыть] (Бьёт поднявшегося с песка Арчила.)

Давид. Это я! Я! Я сказал, что попробую ещё раз! Это я его задержал!

Арчил. Это правда! Папочка, не бей меня! Это Давид…

Отец (вновь сбивает Арчила с ног). Не смей сваливать вину на другого! Часы были у тебя!

Арчил (поднимается, размазывает по лицу кровь и слёзы). Ну и что?! Что ты хочешь от меня?! Сволочь! Гад!

Отец бьёт Арчила. Тот падает. Вскакивает на ноги.

Отец. Часы были у тебя! Так?

Арчил. Да, они были у меня!

Отец ударом сбивает Арчила с ног. Арчил отползает, вскакивает на ноги.

Арчил (в исступлении). Ну убей меня тогда! Убей, сука! Гад! Ненавижу тебя!

Отец. Что ты сказал?! Что?! Убить тебя?! Убить?!

Отец хватает топор, лежащий у костровища. В один яростный шаг оказывается рядом с Арчилом, хватает его за волосы, пригибает голову к скамье, заносит над головой Арчила топор.

Отец. Ну, давай, повтори! Ты хочешь, чтобы я убил тебя, щенок?

Арчил. Да! Да! Да!

За спиной отца раздаётся голос Давида:

– Стой!

Отец оборачивается к Давиду. Нож в руке Давида направлен в грудь отца.

Давид. Если тронешь его – убью!

Отец. Ух ты! Здорово! Вот это уже по-мужски!

Идёт на Давида. Давид отступает.

Давид. Стой! Стой, где стоишь!

Отец приостанавливается. Бросает топор на землю. Подходит вплотную к Давиду.

Отец. Ну, давай, сынок, бей!

Давид. Ты… Ты хуже всех!

Отец. Отлично, сынок, продолжай!

Давид. Я бы мог любить тебя, если бы ты был другим, но ты самый плохой человек, какого я знал!

Отец. Ну, и чего же ты медлишь?

Нож пляшет в руке Давида.

Давид. Оставь нас в покое! Понял! Не смей нас мучить! Ты никто! Никто!

Отец. Ошибаешься, сынок. Я – всё! Если ты думаешь иначе… В твоей руке нож. Наберись мужества и покажи мне моё место.

Отец и Давид пристально глядят в глаза друг другу.

Давида начинает бить крупная дрожь. Он кричит8888
  Когда Давид бросает нож, может быть!!! он не кричит: «А-А-А!» – а просто убегает?


[Закрыть]. Рука сама собой разжимается. Нож падает на песок. Давид со всех ног бежит в сторону сосновой рощи.

Отец. Давид! Давид!!! (К нему подходит Арчил.) Надо его догнать!

Арчил. Папа, пап… ты… прости нас. Мы ловили рыбу… Папа!

Отец. Сиди здесь!8989
  Концовка сцены: камера остаётся на Арчиле, сидящем в слезах на песке. Отец убегает, а мы остаёмся на Арчиле.


[Закрыть]

…Вечер. Отец пробирается по лесу, спотыкаясь о валежник и отводя руками ветви. Начинается дождь. Отец останавливается, прислушивается. Тихо. Только капли дождя выбивают по листьям всё более быструю дробь. Внезапно он слышит треск ветки позади себя, оглядывается. Видит Арчила, замершего на месте.

Отец (кричит). Ты почему не остался?!

Арчил. Мне страшно!

Отец, махнув рукой, устремляется дальше.

В багрово-красном свете заката на остров накатываются чёрные грозовые тучи. Отец, насквозь промокший, пробирается сквозь высокую траву, стряхивая с лица воду и вглядываясь в завесь дождя.

Отец. Давид! Давид!

Бежит дальше, поскальзывается, встаёт, снова бежит9090
  Пробег снять с изменённым углом обтюратора.


[Закрыть].

Вспышка молнии высвечивает хрупкую конструкцию вышки и маленькую фигурку почти на самом верху.

Давид – его колотят судороги – взбирается по мокрым перекладинам деревянной лестницы всё выше9191
  За его спиной виден кусок целлофана, который на ветру издаёт очень тревожный звук. Мальчик выходит из кадра. Камера сосредотачивается на куске целлофана. Он продолжает с тревожным звуком биться на ветру. Ветродуй. Кран. Вышка.


[Закрыть]. И вот упирается головой в смотровую площадку. Перехватывается, подтягивается и влезает на площадку… Вспышки молний высвечивают разбушевавшееся далеко внизу озеро. Звучат подряд два раската грома, сквозь них снизу слабо доносится крик отца:

– Давид!

Давид, трясясь крупной дрожью, подходит к ограждению, набирает в грудь воздух, мгновение медлит, шевеля губами, – то ли молится, то ли что-то неразборчиво бормочет. И, ухватившись за балку, влезает на ограждение.

Отец, задрав голову, всматривается в темноту. В свете молнии он видит фигурку Давида на верхней площадке.

Отец. Давид, стой! Спускайся! Давид!

Видит, как Давид влезает на бордюр. Отец хватается за перекладины лестницы и быстро взбирается наверх, продолжая кричать.

Отец. Давид, подожди меня!

Давид балансирует с подогнутыми от страха ногами и дрожа. Постепенно выпрямляется, держась за балку. Перестаёт дрожать, встаёт во весь рост и кричит в темноту, прорезаемую молниями.

Давид. Я могу!.. Слышишь, гад! Могу!.. Могу!..9292
  Шепчет: «Я могу, гад, могу…»
  Кричит: «Я могу, гад, слышишь, я всё могу…»


[Закрыть]

Каждый выкрик Давида сопровождается раскатом грома.

Всё ближе возгласы отца:

– Стой, как стоишь! Я сейчас!

Давид заносит ногу в пустоту, балансирует на одной ноге, отпускает руку.

Из люка на площадке появляется голова отца.

Отец (негромко). Давид, спокойно, малыш…

Давид оборачивается и внимательно смотрит на отца. По лицам обоих струится дождь, а может быть, это слёзы.

Давид. Если ты влезешь, я прыгну.

Отец. Хорошо, я спускаюсь… А ты за мной, ладно?

Отец начинает слезать обратно. Нога поскальзывается на верхней перекладине, он срывается и повисает, держась руками за край люка. Его ноги болтаются в пустоте.

Отец (с натугой). Сейчас, Давид, малыш! Сейчас…

Доска с треском обламывается, и отец летит вниз, со страшным стуком ударяясь о брёвна конструкции. Глухой удар о землю – и тишина.

Давид (спрыгивает на площадку, кричит). Папа! Папа!

С ужасом вглядывается в темноту внизу9393
  «Вынос» Астахова?
  1. С нижней точки. Давид сидит на люке. Встаёт (склейка) на кадр #3.
  2. Отец колотит. Нижний ракурс вверх (отец спускается по лестнице).
  3. Давид, вставший только что с люка, влезает на язык, держась за маяк. (Одним планом. Крупный и средний чередовать.) Страх!!!
  4. Общий. Субъектив Давида. Панорама с леса на язык и берег.
  5. Крупно. Давид, смотрящий прямо перед собой. Страх.
  6. Общий. «Вынос» Астахова. Профиль и движение. «Я могу, гад…»
  7. Крупно Арчил, смотрящий вверх на вышку. Шепчет: «Папа». Заворожённо смотрит вверх.
  8. Общий. Отец лезет снаружи по деревянным перекладинам.
  9. Крупно. Давид (продолжение кадра #3).
  10. Средний. Голова отца появляется на краю языка. Отец произносит: «Давид, сынок» – и… срывается.
  Камера движется за ним вдоль языка, медленно, смотрит вниз на отца, лежащего на земле.
  11. Средний. Давид на коленях, потом распластавшись по языку, ползёт к краю и смотрит вниз. Через затылок Давида – лежащий на земле отец. Давид видит отца и сразу сдаёт назад. Опускает голову на железо. (Этот план можно продлить, положившись на импровизацию актёра). Спустился на площадку, обнял голову, плачет. Приближается к люку, открывает защёлку.
  Компьютерная графика или «мешок» бросать (??)
  Каскадёрский трюк (!!!) Продумывать визуальное и техническое воплощение (!)


[Закрыть].

Гроза уходит в сторону от острова. И всё покрывает нереальный молочный приглушённый свет белой ночи.

Давид, скуля, спускается с вышки и видит Арчила, склонившегося над лежащим в неестественной позе телом9494
  Начало фрагмента: с земли, через средний план Арчила (который на корточках) виден за его спиной Давид, спускающийся с последних ступенек и приближающийся сюда, к событию.
  Возможно – врезка, лицо отца (крупно). Нет, это плохо (!)
  Затылок Давида. Он стоит (за спиной Арчила, которого мы пока не видим). Через некоторое время Арчил выпрямляется – в кадр входит его затылок, и тут склейка на следующий кадр: Арчил и Давид (с лица) – долго смотрят на отца.


[Закрыть]. Глаза отца открыты, губа закушена, но всё равно видна улыбка.

Давид (шёпотом). Арчи…

Арчил (не поворачиваясь). Он умер…

Некоторое время братья стоят и дрожат, молча всматриваясь в лицо отца. У Давида прорываются рыдания.

Арчил9595
  Рука Арчила закрывает глаза отцу.


[Закрыть]. Надо его отнести…

Давид. Куда?

Арчил. К лодке.

Давид. А как?

Арчил (кричит). Ручками! Ручками! (Нагибается, берёт отца под мышки.) Бери за ноги.

Давид берётся за кроссовки, пытается поднять – кроссовки соскальзывают и остаются у него в руках.

Арчил. Бери его под колени.

Давид (держит перед собой кроссовки). А это?..

Арчил. Брось.

Давид берёт отца под колени, тужится и чуть не падает под тяжестью.

Давид. Я не могу.

Арчил. Потащим за руки. Берись.

Братья берут тело за руки, пытаются тащить, но оно цепляется за траву и кустарник и постоянно вырывается у мальчишек из рук.

Арчил (отпустив руку отца). Так ничего не получится. Тащи топор.

Давид. Зачем?! Не надо!

Арчил. Я тебе сказал, урод, иди за топором.

Давид бежит по кромке берега вдоль воды, спотыкается, падает, встаёт. Вытирает грязь с лица, перемешанную со слезами… Продирается сквозь кустарник… Опять бежит…

Над горизонтом поднимается неестественно огромный багрово-красный край солнца.

Утро. Братья идут по лесу. Арчил вглядывается в окружающие деревья. Примечает две небольшие березки, растущие от одного корня.

Арчил. Стой!

Арчил начинает рубить берёзу. Дерево звенит под ударами. Вдруг сверху падает комок веток, из которого раздаётся писк.

Давид (нагнувшись). Смотри!..

Это упало гнездо лесной птицы. В нём копошатся ещё не оперившиеся слепые птенцы. Они отчаянно пищат, разевая желтые клювики.

Арчил. Тьфу, чёрт! (Кивнув на гнездо.) Повесь его куда-нибудь на ветку. Только не трогай руками, иначе их бросят родители.

Давид. А как – не трогая руками?

Арчил. Ладно…

Арчил, взяв два сучка, как пинцетом, поднимает гнездо и цепляет его на развесистую ветку…

Арчил и Давид тащат, как бурлаки, две берёзки, превращённые в подобие волокуши, на которых лежит тело отца.

Давид, споткнувшись, выпускает свой конец берёзы из рук.

Давид (задыхаясь). Я не могу больше…

Арчил (опустив на землю берёзу, переводит дыхание). Потерпи… Лодка уже близко…

Давид (рухнув на землю). Мы вообще не туда идём.

Арчил. Туда.

Давид. А я говорю, мы заблудились…

Арчил. Вставай, пошли…

Давид, пошатываясь, встаёт. Глядит на отца.

Давид (шёпотом). Арчи, у папы глаза открыты. Он смотрит…

Арчил наклоняется к отцу, смотрит в его приоткрытые глаза, затем осторожно их закрывает…

Рядом с лодкой на песке сложены вещи и завёрнутое в брезентовое полотнище тело.

Арчил. Всё. Грузимся.

Арчил бросает рюкзаки в лодку. Давид хватает удочки и принимается ломать их о колено.

Давид. Это всё проклятая рыбалка! Это всё из-за неё!

Арчил. Я сказал, хватит скулить!

Давиду в палец впивается крючок. Он пытается его выдернуть и, взвизгивая, тащится к Арчилу.

Арчил. Доигрался! Терпи! (Берёт Давида за руку и, схватив крючок зубами, выдёргивает его.) Зажми кровь!

Давид зажимает рану пальцем. Арчил оглядывается крутом.

Давид. Арчи, что ты ищешь?

Арчил. Рюкзак! Должен быть ещё один рюкзак с тем ящиком! Не видел?

Давид. Может, там, где палатки были?

Арчил. Нет! Я всё оттуда перетащил! Где он?

Сжав голову, Арчил садится на песок. Давид бросает взгляд на лодку. На рундук.

Давид. В лодке, Арчи! В том ящике!

Мальчишки, толкаясь, забираются в лодку. Пробираются к рундуку. На нём висит замок.

Арчил. Чем бы его?

Давид подаёт тяжёлый якорь. Арчил сбивает замок. Рюкзак на месте.

Давид. Слышишь, Арчил, это он из-за него… с топором…

Арчил с трудом достаёт из рюкзака запаянный металлический ящик, осматривает его.

Арчил. Такой не откроешь…

Давид. Оставь его! Дома откроем!

Арчил прячет ящик обратно в рюкзак. Над островом поднимается ветер. Гроза усиливается.

Давид. Отчаливаем, Арчи!9696
  Все последующие сцены исполнены «торжественности», «ритуальности»: переправа на другой берег, перенос тела, погрузка – все… Молчаливая торжественность.


[Закрыть]

Мальчики садятся за вёсла9797
  Взгляд в лодку сверху вниз. Строго вертикальный взгляд. Мандорла. Отец лежит в центре этой оси. Нос лодки и корма упираются в верхнюю и нижнюю кромки кадра. Мандорла. Две сферы: земная и небесная, или «мистический миндаль». Веретено жизни.


[Закрыть].

Давид и Арчил, налегая на вёсла, гребут. Практически полный штиль. Лишь где-то за горизонтом по-прежнему бушует гроза. Оттуда доносятся далёкие глухие раскаты грома. Остров удаляется. Над лодкой сияет солнце.

Брошенная деревня на берегу. Арчил и Давид стоят рядом с «Волгой». На заднем сиденье видно приваленное к дверце сидящее тело отца в дождевике, лицо накрыто капюшоном.

Арчил. Садись за руль…

Давид. Я же не умею водить…

Арчил. Я сказал, садись за руль. Я поеду с папой.

Давид садится за руль. Арчил – на заднее сиденье рядом с телом. Залезает в карман куртки отца, вынимает бумажник. Открывает его. В полиэтиленовом кармашке – старая фотография. Арчил разглядывает её.

На фотографии – мотоцикл с коляской. В коляске улыбается молодая женщина с косынкой на волосах. Рядом с мотоциклом в крагах и кожаном шлеме – усатый красавец. На бензобаке друг за другом сидят два малыша. Одному года четыре, другому два. Они сосредоточенно изучают рукоятки управления9898
  Фотография в начале с отцом, потом она же, но без отца.


[Закрыть].

Арчил вынимает фотографию из бумажника и прячет в нагрудный карман рубашки. Потом достаёт из другого отделения бумажника ключ зажигания. Протягивает его Давиду.

Арчил. Держи… (Убирает бумажник обратно в карман отца.) Заводи…

Давид поворачивает ключ в замке зажигания. Стартёр проворачивается. Машина резко дёргается вперёд и глохнет.

Арчил. Пододвинь сиденье ближе. Поправь зеркала, чтобы было удобнее. Попробуй педали. Поставь на нейтраль… (Протягивает руку между сиденьями и кладёт её на рычаг переключения передач поверх руки брата.) Выжми сцепление… Сцепление, я сказал! Левая педаль. (Переводит рычаг в нейтральное положение.) Заводи…

Давид снова поворачивает ключ зажигания. Мотор, несколько раз чихнув, заводится и начинает с перебоями работать.

Арчил. Добавь газа!

Давид, глядя вниз, на ноги, выжимает газ. Мотор страшно ревёт.

Арчил. Я сказал, добавь, а не дави в пол!.. И не смотри на ноги. (Обороты двигателя уменьшаются.) Выжимай сцепление… Левой ногой выжимай! Правой прибавляй газу. (Перемещает рычаг передач.) Отпускай сцепление. Поехали. Газу.

Машина, подпрыгнув, едет прямо в кусты…

Шоссе. Ночь. Фары едущей машины выхватывают указатель – до родного города Арчилу и Давиду остаётся два километра.

Давид ведёт машину и клюёт носом. Машина виляет. Арчил дёргает брата за плечо. Давид выравнивает машину.

Арчил. Ты молодец, Давид. Ещё чуть-чуть осталось…

Внезапно Давид давит на тормоз. Машина останавливается.

Арчил. Что случилось?

Давид. А как мы появимся дома? Что будет с мамой?

Арчил. Но мы же не можем бросить его здесь! Его надо везти домой… (Стучит кулаком по спинке сиденья.) Я не знаю, что делать! (Трясёт тело отца за плечо.) Отец, что делать?! (Плачет.)

Давид, глядя на брата, тоже начинает всхлипывать.

Арчил (успокоившись). Поехали. Я не знаю, как мы скажем… Но надо ехать домой…

Давид заводит двигатель. Машина трогается с места. Неожиданно в заднее стекло бьёт яркий свет. Он становится всё ярче и ярче.

Давид. Арчи! Арчи, что это?!

Теперь виден и источник этого света. Чёрная «Волга» обходит «Волгу» братьев, прижимает её к обочине.

Арчил. Поворачивай! Поворачивай!

Давид выруливает к обочине. Сзади пристраивается ещё одна чёрная «Волга»…

Три машины с погашенными фарами стоят на обочине дороги…

Перепуганный Давид озирается по сторонам. Арчил обнимает тело отца, словно защищая его.

Давид. Кто это?! Кто…

Из первой «Волги» появляются двое. В одинаковых плащах. Руки в карманах. Они подходят к машине братьев. Один из них заглядывает в окно. Светит фонариком в испуганные лица Арчила и Давида.

Мужчина. Здорово, мужики…

Давид (сглотнув слюну). Здравствуйте.

Луч фонарика высвечивает тело отца.

Мужчина. Что с ним?

Арчил. Он умер…

Мужчина. То есть?

Давид. Это из-за меня! Он упал с вышки! Там, на острове…

Давид показывает куда-то в сторону. Мужчина подзывает к себе ещё двоих, одетых так же, как он.

Мужчина (Арчилу). Посторонись-ка…

Арчил выходит из машины. Трое мужчин, подхватив тело отца, переносят его в свою машину. Давид выходит вслед за братом.

Давид. Куда вы его?

Мужчина. Не волнуйся, мы о нём позаботимся, сынок. (Присаживается на корточки рядом с Давидом.) Скажи-ка мне… Он должен был кое-что везти. Это принадлежит нам. Где это?

Давид. Ящик?

Мужчина. Точно.

Арчил. В багажнике.

Мужчина делает знак одному из своих помощников. Тот достаёт из багажника рюкзак отца. Кивает головой. Относит рюкзак в чёрную «Волгу».

Мужчина. Надеюсь, вы его не открывали?

Арчил. Хотели, но не открывали…

Мужчина треплет Арчила по волосам. Делает знак помощнику.

Мужчина. Отвезёшь пацанов поближе к дому и там высадишь… Вперёд.

Арчил. А как же папина машина?..

Мужчина. Не волнуйся, сынок, садись!

Все рассаживаются по машинам. Арчил и Давид забираются на заднее сиденье чужой «Волги».

Машина трогается с места. Давид оглядывается в заднее окно. Возле отцовской «Волги» суетятся люди. Вот они отбегают, едут за ними. Оставленная на дороге машина отца разом вспыхивает и беззвучно взрывается…

Возле ворот дома свалены вещи. Арчил и Давид колотят по створкам кулаками.

Арчил. Мама! Мамочка!..

Давид. Бабушка!

Ворота открываются. Мать и бабушка стоят в проёме.

Мать. Господи! Вы?!..

Арчил и Давид бросаются к ней, утыкаются в живот.

Давид. Мы вернулись!

Арчил. Приехали…

Мать, опустившись на корточки, сгребает сыновей в объятия.

Мать. Господи! Почему так долго? Господи! Мы не знали, что и думать!

Давид (обняв мать за шею). Ну, так получилось, ма, мы не поехали к водопадам…

Арчил. Папа… В общем, он решил показать нам одно озеро, это немного дальше…

Мать (плачет). Господи, озеро!..

Арчил (обнимает мать за шею с другой стороны). Но мы же были с ним, ма! Что могло случиться?

Мать (встаёт, оглядывает улицу в поисках машины). А где он сам? Где отец?

Арчил, запнувшись, глядит под ноги.

Давид (глядя в глаза матери). Он уехал…

Мать. Уехал?!.

Бабушка. Пошли в дом. Всех соседей перебудили.

Арчил и Давид, вымытые, причёсанные, сидят за столом.

Арчил. Уехал… торопился… Куда-то надо было успеть…

Мать. Два дня назад заезжали какие-то люди, спрашивали его…

Давид (обрадованно). Вот он с ними и уехал! Они нас по дороге встретили! Говорят, поехали, надо срочно на Север лететь, кто-то там в беду попал, что ли… Он сам уехал… улетел… А нас подвезли. Он попросил…

Арчил. Но он сказал, вернётся.

Давид. Позже…

Тяжёлая пауза.

Мать (глядя перед собой). Не верю! Ни одному слову не верю! (сыновьям) Что вы скрываете?! Отвечайте мне! (Начинает плакать.) Вы же меня мучаете!

Давид встаёт, подходит к матери, обнимает её.

Давид. Он уехал, мама. Это всё. Нам нечего больше сказать… Арчи?..

Арчил (прячет глаза). Он уехал. Это правда.

Мать (глядя на Давида, как на взрослого). Но он ведь мог заехать, сказать, предупредить…

Давид. Нет, мама, не мог.

Бабушка (Арчилу и Давиду). Спать ведь уже хотите! Идите ложитесь…

И всё. Опять тьма. И во тьме – неясные голоса, шум, звон посуды. Но вот она рассеивается…

Небольшая комната. Стандартная недорогая обстановка. Окно зашторено. Сквозь щель в шторах падает луч света на запотевшую бутылку с пивом, прямо из горлышка которой отхлёбывает грузный мужчина в спортивных трусах. Он сидит возле низкого столика, на котором в миске – варёные креветки. Рядом – миска с креветочной шелухой. Напротив сидит мужчина в джинсах и футболке. Из другой комнаты доносится женский голос:

– Арчи, спроси Давида, ему мясо соусом чили поливать?

Арчил (ставит бутылку с пивом на столик). Поливай-поливай, жирный ест то же, что и я.

Давид. Жирный… Ты на себя посмотри! (Щиплет складку на животе брата.)

Арчил. Отстань! (Отодвигается.) Слушай… (Кивает в сторону другой комнаты)…пока её нет, пойдём, я тебе кое-что покажу. (Встаёт, подходит к полке с книгами, засовывает руку за книги и вынимает небольшой пожелтевший блокнот.) Пошли на балкон.

Арчил и Давид выходят на балкон. Перед ними – панорама Нью-Йорка. Внизу – бесконечный поток машин. Арчил открывает блокнот, протягивает Давиду. Давид вынимает из кармана очки, надевает на нос.

Давид (читает). «Десятое июня. Была хорошая погода. Мы свернули с шоссе. Остановились у речки. Поймали пять плотвичек и одного окуня…» (Снимает очки.) Чёрт возьми! Ты сохранил этот дневник!

Арчил. Давай его сюда. (Забирает у Давида блокнот, листает, читает.) «Двенадцатое июня. Два часа пополудни. Погода начинает портиться. Готовится дождь. Над озером светит солнце. Толстый поймал двух окуней, один сорвался у него с крючка. Потому что толстый – дурак!»

Давид (вырывая дневник из рук брата). Дай-ка! Дай-ка мне! (Лихорадочно листает, читает.) «Восемнадцатое июня. Сейчас уже темно. Арчил спит. Днём было солнечно и тепло, даже жарко. Температура воздуха примерно двадцать пять – тридцать градусов по Цельсию. Сейчас холодней. Наверное, восемнадцать градусов по Цельсию».

На лицах братьев – счастливые детские улыбки.

Давид. Ты знаешь, мне мать рассказывала, когда ты уже уехал… Он, оказывается, совсем не умел плавать…

Арчил и Давид с грустью глядят вниз на суетящуюся улицу.

На балкон выглядывает жена Арчила. Арчил забирает дневник у брата, прячет его за поясом шорт.

Жена Арчила. Ну что вы тут застряли? Мясо остывает.

На балкон выбегает сын Арчила – девятилетний бандит.

Сын. Жрать хочу, чего вы тут торчите!

Арчил. Сейчас идём, бандюга.

Сын. Па, ты обещал, что, когда прилетит дядя Давид, мы поедем на рыбалку! Обещал?

Арчил и Давид переглядываются.

Арчил. Обещал.

Давид. Только дорога, боюсь, будет длинной…9999
  Отказаться от «декоративной» рамки сюжета. Никакого Манхэттена. Никаких сорокалетних. Никакого флешбэка. Прямое включение. Время сюжета и время в кинозале – синхронны. Перепридумать вход в историю. Никакого закадрового голоса в финале. Никаких воспоминаний. В начале какой-то конфликт между мальчиками. «Первородство».
  Думать про имена мальчиков. Пётр (Симон) и Андрей. Первозванные ученики. Думать про имена. Возможно, нехорошо так прямо, в лоб. Думать (!) Один – простодушный (ясный, доверчивый, без условий). Второй – богоборец (упёртый, настырный, вопрошающий).


[Закрыть]

Где-то, окружённый со всех сторон водой…

Большой водой…

Двадцать километров – самое меньшее расстояние от берега…

Стоит песчаный остров с сосновыми рощами.

Он странный…

Например, когда над озером бушует шторм, над островом обычно всегда светит солнце…

КОНЕЦ