Текст книги "Толлеус, искусник из Кордоса"

О том, что надлежит делать во втором случае, Козлиная Бородка умолчал, но и так понятно. Было видно, что оробосцы не знают, как поступить, осознавая свой долг, но при этом прекрасно понимая свои шансы. Толлеус не стал дальше нервировать людей. Открыв крышку сундука, на котором сидел, он вытянул приглашение и сунул под нос чиновнику. Тот дважды прочитал бумагу, проверил печать и обескураженно развел руками. Искусник закон не нарушил. Серые с явным облегчением расслабились: смертоубийства не случилось.

– Так вы не против, если мы проверим ваши товары? – смущенно потупившись, словно барышня на выданье, спросил Козлиная Бородка.

Старик не стал возражать. Что-что, а уж ссора с чародеями у них в стране в его планы никак не входила.

Свернутая трубочкой бумага и в самом деле оказалась давешним перечнем вещей искусника. И сейчас патрульные скрупулезно проверяли по пунктам, что Толлеус продал сегодня. Все позиции оказались на месте, отчего лицо крючкотвора печально вытянулось.

Крепыш в шапочке подошел к телеге и извиняющимся голосом доверительно сообщил:

– Вот как интересно получается, сколько лет живу, никогда не слышал, чтобы простым искусникам жезлы не пломбировали.

– А что за пошлина такая? – обратился старик к начальнику патруля, пока шла проверка. – Я ведь сразу заплатил за место.

– Ну как же, уважаемый! – жизнерадостно откликнулся здоровяк. – Еще до войны был введен налог на искусническую деятельность в пользу империи.

– Но ведь Искусство в Оробосе не запрещено? – обеспокоенно уточнил старик.

– Нет, конечно же нет! Но если вы желаете открыть искусную школу или наладите продажу искусных товаров, то извольте заплатить налог, чтобы не прижимать своими действиями чародеев в их вотчине. – Закончив речь, служивый тепло улыбнулся. Мол, все хорошо, дела житейские.

Когда досмотр закончился и путь был открыт, Толлеус, пожевав губами, задал последний вопрос:

– А что, любезный, велик ли налог? – и услышал в ответ довольное:

– Да уж немал! Семьдесят процентов. Не любят тут вашего брата.

Так искусник и поехал в Широтон: в легком ступоре с округлившимися глазами.

Хозяин «Толстяка» встретил давешних постояльцев приветливой гримасой на страшном лице. На быстро темнеющем небе зажглись первые звезды, и в воздухе уже чувствовалась ночная прохлада. Толлеус, занятый невеселыми размышлениями, даже пропустил момент, когда повозка остановилась перед входом в гостиницу. Все мысли крутились вокруг одной-единственной дилеммы: выполнять ли набранные Оболиусом заказы и если да, то заплатить ли с вырученной суммы положенный налог. Варианты есть разные, но ни одного хорошего. В конце концов Толлеус решил честно исполнить обязательства перед людьми, но при этом не торопиться с выплатой налога. Навряд ли кто-нибудь узнает, что он подписался оказать некоторые услуги. Адреса клиентов ему известны, а возвращаться на рынок он все равно не планировал. Так отчего бы не попробовать утаить от жадных лап оробосских чиновников честно заработанные монеты? Что же касается времени, то если повезет, он расквитается со всеми задачами за день и два следующих полностью посвятит поискам. Договорившись сам с собой, старик довольно кивнул и наконец отправился к услужливо замершему в дверном проеме хозяину.

Досье. Входящий № 8655

Широтон. Координационный центр «Недремлющего Ока». Пятью часами ранее

Доклад службы Спокойствия о посещении искусником № 1-409 рынка города Широтон

Приложение 1. Выписки из журнала наблюдения за искусником № 1-409.

Приложение 2. Свидетельство управления главного рынка города Широтон о регистрации торгового места.

Приложение 3. Заключение службы Изысканий о психотипе искусника № 1-409.

Приложение 4. Свидетельство отдела Упреждения службы Спокойствия об интересе искусника № 1-409 к чародейским артефактам и разработкам.

Резолюция

Службе Спокойствия (срочно!)

Выявить возможные правонарушения на рынке искусником № 1-409.

Спровоцировать конфликтную ситуацию между искусником № 1-409 и службой безопасности рынка.

Глава 9
«Недремлющее око». Резервы

Широтон. Постоялый двор

– Готово! – прошептал Ликус.

– Точно? – так же шепотом спросил Вирти.

– А как же, – расплылся в улыбке парень. – Работа на отлично.

– Чего тогда шепчешь, раз отлично? – заворчал его собеседник, поднимаясь, и тут же заохал, когда затекшие ноги дали о себе знать.

– Ты прям как моя бабка! – хохотнул Ликус, блеснув в полутьме белоснежными зубами.

– Доживи до сотни, посмотрю я на тебя, – лениво огрызнулся старик. – Скажи лучше, почему мы вчера, как два дурака, просидели чуть ли не всю ночь на улице, вместо того чтобы, как сейчас, усыпить всех конструктами?

– Вчера было нельзя, – посерьезнел молодой чародей. – Наши проводили внушение, я бы только помешал.

– Тогда какого хрена меня сдернули с задания? – рассвирепел Вирти. – У меня график расписан на месяц вперед, причем дела одно важнее другого, а меня отзывают из-за какой-то ерунды, чтобы я куковал всю ночь напролет под забором, точно какой-нибудь пьянчуга?.. – Вирти засопел и с остервенением затопал ногой, восстанавливая кровообращение.

– Значит, не ерунда, – развел руками Ликус. – Я так думаю, дело важнее некуда. Наверное, ваши замутили что-то, раз без тебя не обойтись.

– «Ваши», – беззлобно передразнил Вирти, растягивая первый слог. Уже минул не один десяток лет с тех пор, как военнопленный профессор Искусства Вирти присягнул на верность Оробосу. За плечами сотни операций, два повышения, почет и слава в узких кругах. Ан нет! Молодежь по-прежнему вот так, походя, причисляет его к кордосцам, которые немедля разорвут его на части, попадись он им в руки. – Ты бы лучше с материалами дела ознакомился, а не «ду-у-умал»! Черным по белому написано: «Старик сам по себе, причем он никто и звать никак». Ну напало на него старческое слабоумие, сварганил он ползающую хрень и решил с перепоя заявиться на Турнир. Тьфу, а не задание! Для стажеров вроде тебя. А меня дернули, потому что какую-то шишку понос пробрал, она сочла это тревожным предзнаменованием и отдала приказ. И в дело сейчас же бросили все резервы…

– Я не стажер! – возмутился Ликус. – Это уже третья моя операция. Я…

Внезапно у Вирти сработал амулет вызова, и он поднял ладонь, обрывая поток бесполезных оправданий.

«Что разорались? – зазвучали в голове у искусника слова последнего члена команды – чародея прикрытия. – Я вас слышу своими ушами! И ты тоже хорош: «шишки», «понос»! Чему парня учишь? Думай что говоришь. Доиграешься, донесут на тебя».

«Плевать, – так же без слов ответил старик. – Пока я делаю свою работу, никто меня не тронет».

«Да. Но один раз оступишься, и тебе все припомнят».

«Не припомнят. Слишком мало у Оробоса искусников моего уровня, если вообще есть. А у меня вдобавок хорошее наследство в жезле. Никто не тронет».

«Как знаешь. Но был бы покладистее, жил бы красивее. В любом случае хватит болтать – за работу!»

Чародей отключился, а Вирти еще постоял, кривя губы.

– Деньги, – чуть слышно прошептал он. – В гробу я их видел.

В самом деле, как бы ни вкалывал старик, сколько бы ему ни полагалось жалованья и премиальных, возможности пожить в свое удовольствие и потратить сбережения у него не было. Увы, отпусков и выходных ему не полагалось. Даже если вдруг удавалось вырваться, как в босоногой юности, на охоту за лисицей, всегда рядом ошивались чародеи: без присмотра не оставляли. И ведь не сбежишь. Да, стажера убить несложно. Но всегда где-то недалече есть серьезный чародей прикрытия. Он же попутно и надсмотрщик. Хекнув и махнув от досады рукой, Вирти уверенно пошел к конюшне. Ликус серой тенью последовал за ним.

– Ты же вчера говорил, что этот Толлеус не простой, а теперь как будто «никто и звать никак», – продолжил прерванный разговор молодой чародей, когда они вдвоем в свете искусного ночника рассматривали голема.

– Не «не простой», а «чудной», ты не путай, – наставительно пробормотал искусник, не отвлекаясь от созерцания. – Ты же его видел. Таскает на себе тяжеленную хрень. Пользует чародейские игрушки. Бубнит все время что-то. За модой совсем не следит, хотя как будто из благородных. Наконец, в Оробос поперся. Тебе этого мало?

– Это верно, – кивнул Ликус. – Странный. Но при этом, может, и не простой. Вон какой жезл у него здоровый. Плетений там, поди, больше, чем у тебя, раз в пять! И амулет этот еще под плащом…

– Бестолочь ты, – усмехнулся искусник. – «Жезл у него большой», ха! Посох это. ПО-СОХ! Штука здоровенная, а плетений внутри меньше, и работает не так быстро. Жезл завсегда лучше – это как карета против крестьянской телеги. Правда, у него там модуль для фрагментов приделан, но только это все бесполезная требуха. Стыковать фрагменты самому – это не от хорошей жизни, а от безысходности, когда плетений не хватает. А жилет этот… Да, наверчено-накручено хитро. Такое на коленке не соберешь, но только штука никчемная.

– Почему?

– Да потому что в Академии есть плетения в разы лучше, а у дедка этого заезжего дешевка базарная в амулет воткнута. Одним словом, бестолковая хрень. Только амулет хорош. Архейский. Интересно даже, откуда он у Толлеуса и как через таможню провез. Впрочем, изучать жилет мне не поручали. Мое дело – голем, а на остальное начхать. А теперь не мешай. – И искусник погрузился в транс.

Впрочем, транс этот длился недолго. Ликус, который тоже с любопытством вглядывался в переплетения искусных нитей, не успел даже заскучать.

– Ну как, есть что-нибудь интересное? – простодушно спросил чародей, когда они под всхрапывания лошадей выходили из конюшни.

– Ничего. Пустышка.

– Совсем?

– Да как сказать… Собрано аккуратненько, слов нет. И кузнец потрудился хорошо. Но ничего сложного или тайного сверх того, что рассмотрели через свои конструкты чародеи из отдела изучения артефактов. Пожалуй, единственное, чего нет в досье, – так это про настройки движения этой железяки. Думается, искусники не делают големов как раз из-за того, что не могут объяснить каждой ноге, когда и куда ей нужно встать. Чародеям проще – либо сами ведут своих истуканов, либо сделают аурный слепок и тот отдувается. Археи, по слухам, как-то умели делать големов. Судя по всему, дедок где-то раздобыл их наследство и разобрался. Или ему подсказали…

– Где? В Академии?

– Может, так, а может, сам откопал у себя в огороде. У меня голова об этом не болит, пускай служба Изысканий мозгами шевелит, свой хлеб отрабатывает.

Досье. Входящий № 8663

Широтон. Координационный центр «Недремлющего Ока»

Доклад службы познания Искусства о детальном изучении искусного голема

Приложение 1. Экспертное заключение профессора Искусства Вирти.

Резолюция

Службе Спокойствия

По возможности получить информацию о результатах недавних исследований архейских артефактов в Академии Искусства. В частности об изучении и расшифровке специализированных директив для управления големами.

Глава 10
Толлеус. День забот

Новорожденное утро воровато добавило синевы в ночное небо, а старый искусник уже был бодр и полон сил после глотка из жизнегубки. Завтраком еще и не пахло, но Толлеус не стал его ждать, безжалостно растолкав сладко спящего помощника. Как тот ни мычал и ни пытался зарыться в одеяло, спасения от старика не было. Лошади и вовсе не стали спорить, безропотно позволив себя запрячь.

Город еще спал, цокот копыт гулко разносился по темным пустым улицам. Толлеус в очередной раз подивился, отчего в таком богатом городе нет простых светляков, которые в Кордосе в каждом приличном городе развешаны чуть ли не на всех перекрестках. Тут же проблема света решалась по-деревенски – факелами на специальных столбах. Факелами же освещали себе путь патрули ночной стражи. Впрочем, попавшаяся навстречу одинокая карета высветляла себе путь иначе – прямо перед ней над землей плыло зеленое солнце, пылая призрачным светом.

Первым в очереди заданий Толлеус поставил ткача. Он был единственным, кого следовало искать внутри Бронзового кольца. Все остальные проживали в кварталах аристократов. Подъехав к зданию гильдии, ворота которого охраняли двое детин с пиками, Толлеус пихнул в спину возницу, и тот звонким голосом спросил о клиенте. Стражники переглянулись, и один ненадолго исчез внутри. Мастеровые люди уже работали, так что через пару минут охранник появился вновь в сопровождении сухощавого мужчины с маленькими пронзительными глазками. Тот жестом пригласил гостей внутрь, но искусник покачал головой. Когда ткач приблизился, Толлеус тихо, чтобы не слышали охранники, промолвил извиняющимся тоном:

– Помощник немного переоценил мои скромные силы. Да, я могу сделать ту внешность, какую вы пожелаете. Вот только никакой мимики на новом лице не будет. Поэтому, думаю, результат получится не такой, как вы ожидаете…

Искусник не кривил душой. В войну ему выдавали специальное плетение, с помощью которого можно было сделать иллюзию целого человека. Причем эта иллюзия, как в зеркале, могла повторять все движения вслед за искусником. Но эту секретную разработку военного назначения у Толлеуса изъяли сразу, едва империи заключили мир. Как старик ни старался, за несколько лет он так и не смог своими силами воссоздать это замечательное плетение. Он даже специально купил в лавке бесполезное, но общедоступное плетение-аналог для копирования мелких предметов в надежде с его помощью разобраться со строптивым «старшим собратом». Вот только, несмотря на схожий результат, вязь этих двух плетений оказалась абсолютно различной. Так что в арсенале искусника имелись лишь небольшие статичные иллюзии. С их помощью можно шутки ради скопировать котелок с похлебкой или прирастить Оболиусу хвост, но не более.

Ткач, осознав, что не получит желаемого, рассвирепел и, брызжа слюной, стал грозить всевозможными карами. Невыполнение контракта, за который получена предоплата, – вопрос серьезный. Но Толлеуса этот взрыв эмоций мало тронул. Дождавшись, когда мужчина сделает паузу, чтобы перевести дыхание, он спокойно сказал:

– Любезный, я не отказываюсь выполнять свои обязательства. Одно ваше слово, и вы получите новое лицо со всеми упомянутыми мной ограничениями. И тогда вам придется заплатить оговоренную сумму в полном размере. Я же как честный человек заранее предупреждаю вас о последствиях…

Ткач и не думал униматься, разоряясь пуще прежнего, чем еще больше привлек внимание охранников, которые и без того навострили уши. Тогда искусник как бы между прочим тихо заметил:

– Люди, желающие проверить собственную жену на верность, нанимают молодых смазливых парней. И стоит это в разы дешевле. Но есть категория людей, которые хотят залезть в постель к чужой жене. Этим весьма заманчиво принять образ любимого мужа… Любезный, а тот человек, чей образ вы хотите примерить, знает об этом?

– Не ваше дело, – зло бросил клиент, буравя искусника взглядом.

– А еще можно, надев чужую личину, проникнуть в чужой дом и ограбить его, – как ни в чем не бывало продолжил Толлеус, доставая монеты.

Несостоявшийся клиент молча сгреб деньги и, с ненавистью взглянув на беззаботно улыбающегося старика, поспешил в здание гильдии. А искусник велел Оболиусу разворачивать лошадей: одно дело сделано.

Расчет оказался точным: Серебряного кольца повозка достигла аккурат к рассвету, когда уже смело можно посещать состоятельные дома, не боясь нарушить приличия. На очереди была дама, пожелавшая обзавестись красивым бриллиантовым ожерельем. Толлеус с Оболиусом плохо ориентировались внутри малознакомого города, поэтому пришлось основательно попетлять между утопающими в садах усадьбами, прежде чем нашелся нужный дом.

Прибыв на место, искусник у престарелого привратника в пышной ливрее спросил ллэри Ровену. Тот с сомнением оглядел визитеров, но все же без возражений позвал хозяйку. Оболиус описал ее незамысловато: «женщина». На деле это оказалась совсем юная девушка, дочь владельцев усадьбы. Она поспешно увлекла старика на второй этаж и завела в комнату, которая при ближайшем рассмотрении оказалась не гостиной, а маленькой библиотекой. Там-то во время короткого разговора быстро выяснилось, в чем заключалась пикантность дела. Еще вчера, когда Оболиус передал своему господину суть заказа, искусник удивился, зачем женщина решила воспользоваться его услугами, если проще и дешевле приобрести у ювелира стекляшки. Как выяснилось, дешевая копия у ллэри уже имелась, но качество ее не выдерживало никакой критики: даже ребенок распознал бы подделку. Увы, быстро сделать что-то приличное не мог ни один мастер, а требовалось «прямо сейчас». Драгоценный оригинал принадлежал семейству Ровены уже несколько столетий, его носила еще прародительница династии. Нанимательнице Толлеуса запрещалось трогать фамильные украшения. Все же юная ллэри не могла удержаться от соблазна и иногда перед зеркалом или перед подругами примеряла дорогие безделушки. Недавно случилась беда – ожерелье сломалось, как она выразилась. Ее родители отличались весьма суровым нравом, так что теперь Ровена до смерти боялась, что они узнают.

Старик никак не мог представить, что нужно было делать, чтобы испортить массивную золотую оправу. Впрочем, одна догадка у него все-таки родилась, едва он заметил, как девушка покраснела и потупилась, когда рассказывала об этом. Похоже, не только перед подружками Ровена представала, усыпанная бриллиантами. Ну а если учесть молодой горячий возраст и «меряю, только когда родителей нет дома», то можно сделать одно более-менее правдоподобное предположение. К делу это не относилось, и Толлеус не стал выведывать подробности. Проказы подростков он не одобрял, до добра они не доводят. Но это его не касается, так что он совсем не собирался становиться на страже морали и нравственности и читать посторонним людям нравоучения.

Сейчас оригинал ожерелья восстанавливали ювелиры, но им на это требовалось время, что заставляло Ровену нервничать. Поэтому-то она сразу же уцепилась за искусника, надеясь с его помощью благополучно выкрутиться из щекотливой ситуации. Деньги у нее имелись, свои ли, родительские или «друзей» – не важно. Главное, она вполне могла позволить себе воспользоваться услугами гостя из Кордоса: толстый мешочек с золотыми монетами наглядно доказывал это.

Со своей стороны бывший настройщик легко и быстро мог сделать иллюзорную копию хоть целой шкатулки драгоценностей. Причем местные аристократы, мало знакомые с Искусством, вряд ли смогут определить обман. Это, кстати говоря, открывало широкие перспективы для сбыта в Оробосе фальшивок. Старику очень не хотелось оказаться замешанным в какой-нибудь некрасивой истории. Когда он еще только ехал сюда, то полагал, что женщина просто хочет пустить пыль в глаза подружкам на каком-нибудь званом вечере, «размножив» единственный камешек, взятый под залог.

Поэтому он собирался закрепить иллюзии прямо на теле заказчицы. Тогда точно не возникло бы никаких проблем: как Оболиус не мог избавиться от хвоста, так и Ровена не смогла бы снять с шеи несуществующее ожерелье и, например, продать его. Просто носила бы целый день, пока плетение без подпитки маной не развеялось бы. Но в данном случае такой вариант не подходил. Впрочем, юная ллэри не была похожа на закоренелую преступницу и искренне боялась родительского гнева.

Последнее со стопроцентной точностью проверить нельзя – такое плетение отсутствует в свободной продаже, но вряд ли девушка умеет настолько убедительно врать, чтобы легко провести человека, прожившего больше сотни лет. В общем, Толлеус посоветовался сам с собой и решил, что можно рискнуть. Вдобавок, если припугнуть девицу, что при попытке продажи «чары» развеются, то и вовсе не о чем беспокоиться. Но для создания иллюзии нужен образец.

– Поехали к ювелирам, которые чинят твою цацку, – заявил искусник вытаращившей глаза Ровене. А потом потратил еще несколько минут на то, чтобы объяснить ей зачем.

Дальнейшее не представляло интереса и скорее навевало скуку: съездить в дорогой карете обратно в Бронзовое кольцо, осмотреть помятое ожерелье. Вернуться обратно, где уже заждался голодный Оболиус. Единственная сложность – создать зеркальную иллюзию непострадавшей части, но старик справился быстро. Гораздо больше времени ушло на саму дорогу. Теперь поддельное ожерелье выглядело как настоящее. Конечно, на ощупь можно обнаружить несоответствия, но только если очень постараться. Увы, но с этим искусник ничем помочь не мог, да и не собирался.

Следующий адресат – девушка, желавшая денно и нощно любоваться светлым ликом своего возлюбленного, жила в красивом белом домике с красной крышей совсем неподалеку от предыдущей клиентки. Как и в прошлый раз, Оболиус остался внизу с повозкой, а Толлеус, осушив еще одну жизнегубку, отправился внутрь. Девушка с заплаканными глазами встретила его в холле вместе с будущей моделью – приятным молодым человеком весьма бравого вида. С ними был лысый мужчина в потрепанном сером кафтане. Искусник с первого раза затруднился даже определить его социальный статус: не то дворецкий, не то учитель. Однако, как тут же выяснилось, именно этот невзрачный человек оказался хозяином дома, главным спонсором и по совместительству отцом безутешной девицы. Толлеуса проводили на второй этаж и усадили в мягкое высокое кресло, где они с хозяином еще раз обсудили все детали сделки.

Работа предстояла сложная, но не невозможная. Подходящий источник маны у старика был – он решил усложнить связку плетений, но использовать чародейскую маногубку, чтобы клиентка легко могла самостоятельно заменить ее новой, когда ресурс маны истощится. Маленькие маногубки требовалось менять практически ежедневно, так что в идеале нужно поставить ту единственную, которую старику посчастливилось приобрести вчера.

Вот только жадность взяла верх, и искусник решил использовать маленькую. Свою совесть он успокоил тем, что такое добро можно купить везде, в то время как гигантскую маногубку на замену девушка вряд ли найдет. Вторая ожидаемая сложность – это размер предстоящей иллюзии. Решение в данной ситуации также подошло стандартное: копировались отдельные фрагменты тела, а потом из этих разрозненных иллюзий склеивалась одна.

Когда Толлеус уже поднялся, чтобы приступить к работе, возникла еще одна досадная заминка. Клиентка хотела сохранить не просто образ любимого, а всенепременно в офицерском мундире. Причем последнего в доме не оказалось: как-то в голову никому не пришло, что раз для «чародейства» требуется модель, то и все причиндалы вроде мундира или шлема с кокардой понадобятся тоже. Хозяин дома развил бурную деятельность, кликнув слугу и скороговоркой выдав ему четкие и точные указания, куда бежать и что делать. Потом он принес тысячу извинений ллэру искуснику, пообещав решить все проблемы в течение часа.

Толлеус с удовольствием потягивал диковинный коричневый напиток из маленькой фарфоровой чашечки, в ожидании когда вернется посыльный со всем необходимым. Конечно, было безумно жаль потраченного впустую времени, но старик неожиданно ощутил, как же это здорово – просто сидеть в мягком, словно руки матери, кресле, маленькими глотками отправлять в желудок горячую ароматную жидкость и ничего не делать. Все-таки он ужасно устал. Нет, физические силы благодаря чародейским губкам в избытке. Но душа просила покоя – хоть иногда.

Когда мундир доставили, неугомонная девушка с энтузиазмом принялась придумывать наиболее героическую позу. Безусловно, это можно было сделать давным-давно, и отец недвусмысленно заявил ей об этом, после чего снова принялся извиняться перед Толлеусом. Искусник его не слушал и никого не торопил. Полуприкрыв глаза, он сидел с едва заметной улыбкой на лице и с пустой чашкой в руках, рассматривая в окно гнездо, вокруг которого деловито сновали взрослые птицы. Старик наслаждался, но когда все было готово, без промедления приступил к работе.

Иллюзия получилась что надо. Любо-дорого посмотреть. Толлеус настолько аккуратно состыковал все части, что швов совершенно не было видно. Постамент, правда, вышел смешной – перевернутая вверх дном кадка для мытья посуды. Но это мелочь – слуги задрапируют и украсят как хозяевам заблагорассудится. Девушка сначала хотела обойтись без постамента, поэтому не заготовила сразу ничего подходящего. Это была идея искусника. Просто, сделав привязку иллюзии к кадке, он добился того, что, перемещая последнюю, можно двигать первую, не обладая при этом никакими искусными талантами. К тому же в кадке есть место, чтобы разместить маногубку. Все остались довольны.

Толлеус удовлетворенно потер руки: дело сделано, можно двигаться дальше. Вот только ощущение легкости куда-то исчезло. Но ничего, это поправимо с чудесными жизнегубками. Искусник запустил руку в мешок с давешними покупками, нащупал один розовый комок и с наслаждением «высосал» его, чувствуя, как новые силы волной разливаются по телу.

С неудовольствием посмотрев на небо, где солнце уже катилось по небосклону вниз, бывший настройщик кликнул помощника и, когда тот подъехал, забрался в повозку. Заказов осталось еще столько же: сток нечистот в кордосском стиле, плащ и зачарованный меч. Причем от первого старик твердо намеревался отказаться: в Широтоне заказ попросту не выполнить, ведь канализация – это очень сложная искусная система, потребляющая уйму маны. Она состоит из двух частей: основная сеть каналов, покрывающая весь город, и множество маленьких отводов к домам. Подключиться к основному каналу, который как раз и обеспечивает функционирование всей системы, Толлеус вполне смог бы, но беда в том, что его в Оробосе нет и в помине, так что даже разговаривать не о чем.

Сложность выполнения заказа на украшение плаща старик затруднялся определить. Тут все зависит от того, чего же хочет клиент. Придется разбираться с этим на месте. Зато третий заказ, если повезет, удастся выполнить быстро и без хлопот.

Времени прошло много, но по-прежнему оставалась надежда все успеть сделать сегодня. Надо только поспешить и не отвлекаться на всякую ерунду вроде посещения таверн. Нет, конечно, кушать иногда надо: вон у Оболиуса так в животе бурчит, что даже сквозь стук копыт слышно. Пожалуй, следовало утром проверить продукты. Просто вчера корзина с провиантом не пригодилась, и Толлеус не озаботился покупкой новых припасов с мыслью использовать старые. Но за ночь мыши хорошенько похозяйничали, не оставив людям ничего. Теперь остается лишь корить себя за непредусмотрительность. Если по дороге встретится лоток с пирогами или с хлебом, обязательно нужно купить. Вот только в Серебряном кольце что-то не видно уличных торговцев. Может, стража гоняет?

Усадьбу семейства эль Регондо путники нашли быстро. Она располагалась прямо на Красной дороге и выделялась среди соседей, точно индюк на птичьем дворе: высокая, большая, нарядная. Территорию окружала настоящая каменная стена, внутри нашлось место для маленького парка и пруда, где плавали птицы. Толлеус встал перед входом, осмотрел свой пыльный плащ и поношенные башмаки и пожал плечами: если выгонят за неподобающий вид, он не расстроится.

Его не выгнали. Напротив, охранник вежливо поклонился и сейчас же проводил искусника к своему господину. Ллэр Марио оказался маленьким, тщедушным, лысоватым мужчиной в возрасте. На фоне жены, дамы весьма объемных пропорций, он смотрелся как ребенок при матери. И все же разговор показал, что главой семьи был именно он, а супруга, точно ученый попугай, лишь поддакивала.

Увы, как Толлеус ни старался, ему не удалось убедить этого упертого человека отказаться от своей затеи. Нужна искусная канализация, и точка. Единственное, чего старику удалось добиться, – это передоговориться на завтра для «обдумывания и подготовки». Снова появилась в голове мысль бросить все и не выполнять взятых на себя обязательств. И снова старик отбросил ее: раз уж пообещал, нужно сперва хотя бы попробовать. Возможно, все не так плохо. По крайней мере, у него появились кое-какие мысли после осмотра уборной. Совершенно не к месту вспомнился день, когда его вызвали в маркинскую комендатуру после разрушения тюрьмы. Тогда ему тоже предлагали место на станции обслуживания городских стоков. Эх, от чего бежал, к тому и вернулся.

Удрученно хмыкая, старик распорядился возвращаться на постоялый двор. Плащ до завтра обойдется без украшений, зачарованный меч тоже подождет – уже поздно, настроение паршивое, хочется есть, да и усталость дает о себе знать: целый день в заботах!

Досье. Входящий № 8667

Широтон. Координационный центр «Недремлющего Ока»

Доклад службы Спокойствия о посещении искусником № 1-409 граждан города Широтон с целью заработка

Приложение 1. Выписки из журнала наблюдения за искусником № 1-409.

Приложение 2. Свидетельство министерства торговли империи о невозможности привлечь искусника № 1-409 к ответственности за уклонение от уплаты налогов до истечения отчетного периода.

Приложение 3. Заключение службы Изысканий о возможных финансовых затруднениях искусника № 1-409.

Резолюция

Службе Спокойствия

Проверить финансовую состоятельность искусника № 1-409.

Через дочернюю организацию предложить искуснику № 1-409 трудоустройство с видом на жительство.