Текст книги "Жизнь в твёрдом переплёте"

Глава 2

– Герман Борисович, вопрос личный, можно?

– Слушаю, вас Евгений Тимофеевич.

– Герман Борисович, дом сносить будем. А люди куда пойдут?

В кабинете раздался ехидный смешок. Волков оживился. Кажется, у него появился объект для насмешек.

– Вы прямо защитник, униженного и оскорблённого населения. Людей вам жалко? К себе заберите!

Человек старой закалки и совести, сейчас хотел услышать внятный ответ. Шутки Волкова он явно не расценил, но после его слов разволновался.

– Герман Борисович, так что же это делается?

– Не волнуйтесь вы так, Евгений Тимофеевич. Всё давно улажено. Люди, за которых вы так переживаете, получили уведомление. Компенсация будет выплачена. Так же есть варианты подходящего жилья. Сроки на выселение установлены.

Но начальник строительства растерянно хлопал глазами.

«Не убедительно говорю, что ли?»

– Вы сами подумайте? Разве мы имеем право выселить людей на улицу? Да, и, в конце концов, это не ваша проблема? Вам нужно ставить задачи другого плана. Вы лучше скажите, что выдумаете по поводу проекта? Что по срокам получается?

Но сейчас природная сердобольность Евгения Тимофеевича взяла верх над сроками.

– Герман Борисович, объясните мне, старому человеку, как же так получается? Живут себе люди, живут, а тут раз – выселяйтесь! Как-то, жестоко, не по-человечески, – он перекосился в лице.

Это нытье и ненужные разговоры начинала бесить Германа. «Какие ещё люди? Где он видел этих людей. Горстка пенсионеров, которые одной ногой на том свете?»

– Я там с одним старичком разговаривал. Так он войну прошёл, представляете? Говорит, всю жизнь здесь прожил, детей, внуков вырастил. А сейчас выселяют к чёрту на кулички! Жалко и несправедливо, понимаете. Я бы тоже, Герман Борисович, расстроился. Как же так? Живёшь, живёшь! А потом раз – выселяйтесь?

Волна раздражения подошла к лицу Германа. Если бы не профессионализм и трудолюбие этого зануды, давно уволил бы за лишние вопросы и ковырял бы он мозг кому-нибудь другому.

– Евгений Тимофеевич, я же пояснил. Люди не останутся на улице, им выделено жильё. Я хочу, чтобы вы, как начальник строительства, принялись за свою работу и жду от вас отчёта завтра, – тон был настолько требовательным и строгим, что Евгений Тимофеевич за секунду вышел из жалостливого состояния.

– Хорошо, я всё понял, завтра отчитаюсь.

– Значит завтра в 10, жду вас с отчётом.

Евгений Тимофеевич ещё раз извинился и с озабоченным видом вышел из кабинета.

Когда Герман с замом остались одни, Волков от всей души посмеялся.

– Наивен, до безобразия. Сколько же в нём сердоболия? «Герман Борисович, а как же это так получается?» – Волков изобразил Евгения Тимофеевича.

– Да…. Раньше он меня бесил, сейчас уже просто смешит.

– Куда ему до твоего цинизма и жестокости!

– Да, ему до меня далеко.

Евгению Тимофеевичу действительно было далеко до Волкова. Он давно знал этого коварного и бесстрашного махинатора. В своё время Волков, как один из сказочных героев прошёл огонь, воду и медные трубы. И чтобы он не делал и не замышлял, во всём была чёткость и желание заполучить цель. У него были отличные финансовые способности и талант выкручиваться из самых непредсказуемых ситуаций. Несмотря на свою мошенническую натуру, он был верен Герману, и свидетельством этому были долгие годы дружбы.

Внешне они были очень разные. Аккуратность и вкус Германа были прямо противоположны неряшливости Волкова. Хоть он владел большими деньгами, внешне напоминал бедного студента. В гостях, он отказывался от деликатесов и просил обычной человеческой пищи, вроде супов, картошки или макарон. Герман не раз пытался делать ему замечания по поводу внешнего вида. Но все разговоры превращались в детсадовские представления. «Странный человек, – много раз думал он.

Когда Волков вдоволь насмеялся, Герман спросил:

– Ты всё сделал?

– Да. Документы у тебя на столе, – лицо сделалось серьёзным.

Герман открыл папку и внимательно уставился в текущий текст. Перевернув очередную страницу и не поднимая глаз, спросил:

– Вопросов не будет?

– Нет, конечно.

Волков запустил бумажный самолётик.

– Нет ни одного человека, который не любил бы деньги. Даже самая принципиальная тварь, не откажется от бесплатного куска пирога.

Словесные аллегории Волкова были совсем не к месту, особенно, когда хотелось услышать чёткий ответ.

– Всё-таки взял? А я думал, побоится, – Герман довольно посмотрел на Волкова.

– Обижаешь, шеф. Я умею уговаривать,

– Ладно, с этим понятно. Надо идти. У меня сегодня ещё благотворительный вечер, опять жена, что-то затеяла?

– Так не иди! – Волков запустил второй самолётик.

– Я бы с радостью, но нет возможности отказаться.

– Знаешь, глядя на тебя я часто думаю: хорошо, что я не женился.

– Может быть оно и хорошо, – задумчиво сказал Герман. – А как же дети? Неужели не хочется оставить продолжение себя?

– А ты считаешь, что мне нужно размножаться? По-моему мои гены опасны для общества.

Герман чихнул.

– Мои наверно тоже.

– Правду сказал.

Ему нравилось это сочетания детскости, ума и таланта в одном человеке. «Может я в его глазах такой же чудак? Он не понимает меня, а я не понимаю его?»

Герман закрыл кабинет и, проходя мимо стола секретаря остановился.

– Лида, меня сегодня не будет. Все встречи на завтра.

– Хорошо, Герман Борисович.

Своей преданность и верностью, девушка, напоминала собаку. У Лиды был врожденный дар наёмного работника, большее ей не светит. Осталось только найти себе такого же наёмного работника и вместе считать слёзы семейного бюджета.

Германа спустился на стоянку и подошёл к машине. Водитель тихо посапывал под негромкие мелодии радио. Звук открывающейся двери его разбудил.

– Здравствуйте, Герман Борисович!

– Мы уже здоровались. К ресторану «Глория».

Водитель завёл двигатель.

Глава 3

Вечером, Герман находился на благотворительном вечере. Глядя на происходящее, он так и не мог понять: зачем и во имя чего устраивались эти мероприятия? Возле Председателя Правления одного из крупных банков заискивающе трепетали нарядно одетые бабочки. Герман посмотрел на эту ярмарку тщеславия, втиснулся в толпу и искал глазами супругу. «Вот она».

Благодаря умению быть в центре внимания, Наташа чувствовала себя как рыба в воде. Она легко могла бы стать объектом изучения тщеславной и нетерпеливой натуры, любила показной шик и была чувствительна к разговорам о своей внешности. По её мнению, деньги и только деньги, могли исправить все, решительно все недостатки.

Герман критически осмотрел супругу. «Да, ничего не скажешь. Хороша, как и двадцать лет назад. Было бы странно, если бы было иначе. Если посчитать все деньги, которые она тратит на себя, можно было бы построить детский хоспис».

Словно учуяв его взгляд, Наташа обернулась и махнула рукой.

– Герман, чего ты там стоишь? Подойди, пожалуйста. С тобой очень хотят познакомиться.

Герман уловил приторно-слащавую интонацию. «Началось».

– Познакомьтесь, это мой муж – Золотарёв Герман Борисович. У него свой строительный бизнес. Может быть, вы знаете…

Дальше он не слушал. Наташа щебетала.

Не слышал хвалебных слов о себе и даже не пытался быть вежливым. Он словно улетал куда-то от этих пустых, скучных и липких разговоров. Вздрогнул, когда почувствовал холодную руку супруги. Шёпот на ухо. – Давай отойдём…

– Ты всё думаешь о чём-то? У тебя всё хорошо?

Если бы не обстановка, он давно бы ей сказал по существу, что-то вроде: «Дорогая, голова нужна для того, чтобы думать. Вот я и использую её по назначению». Но вместо этого ответил:

– Дел много. Вот и думаю

– Забывай ты про свою работу! Отдохни, расслабься. Посмотри, как здесь здорово? – в Наташу как будто вселились добродетели всего мира.

Как же просто сказать: «Дорогой, не думай о работе», «Милый, ты слишком много занимаешься работой». Неужели, сложно понять, что если я сегодня не буду заниматься работой, завтра мы будем банкротами?»

Герман взял виски и сел на диван в углу. Где-то в толпе мелькала белокурая голова Натальи. Двадцать лет назад, глядя на этот лакомый кусочек, не верил своему счастью. Тогда они были другими. Казалось, что он и Наталья, созданы друг для друга. Она как никто соответствовала его прямолинейной натуре, не знала страха и сомнений. Ради неё он тогда расстался с любящей его девушкой.

Потом была свадьба: шикарная, весёлая, не знающая границ.

Потом счастье закончилось.

Интересно, сколько прошло времени, когда в этой современной машине семейного счастья что-то лопнуло? Год? Два? Пять? Наверно, после рождения второго ребёнка? Тогда Наташу окончательно унесло: одежда, ногти, прически, салоны… Потом скандалы, слёзы, упрёки. Как друг, как партнёр, и даже как женщина, она перестала его интересовать. «Стоп. А может всё дело во мне? Может это я изменился? Стал жестче, циничнее, требовательнее, не собирался останавливаться на достигнутом?»

Да, сегодня его строительная фирма, успешная и процветающая. Но быть крупным застройщиком в России – это только начало. Его цель гораздо выше. Но как-то странно всё получается? Быть на вершине успеха, иметь деньги и бесноваться от ощущения одиночества?

Не заметил, как уже несколько минут находился под пристальным взглядом своего давнего приятеля.

– Здорово, как жизнь? – знакомый протянул руку. – Как бизнес? Слышал ты теперь птица высокого полёта, так просто тебя не достать, – по выражению лица, было сложно определить, правду он говорит или шутит.

Герман сознательно перевёл тему. – Как твой бизнес?

– Да, нормально, вроде. Конкуренция, правда. Но боремся, Герман, боремся.

Сейчас меньше всего хотелось общаться с очередным подхалимом и угодником. Сделав жест, что ему надо, позвонить Герман отошёл в сторону.

Становилось скучно. Где-то в душе начало появляться странное, несущее раздражение чувство. Попытался глазами отыскать Наталью. «Вот она, стоит спиной к нему».

В обществе новых знакомых супруга делилась впечатлениями от новой косметической процедуры. Он тихонько взял её за локоть. Наталья вздрогнула.

– Дорогая, можно тебя на минуту?

Наташа показала белоснежный ряд зубов своим знакомым и покорно пошла за Германом.

– Наташа, может, поедем домой? У меня завтра встреча с партнёром, надо выспаться.

По лицу супруги прошло раздражение.

– Вечно ты только о себе думаешь! Дела, дела, а мне даже поговорить не с кем!

– Наташа, ты целыми днями дома! Что тебе ещё делать? Завтра будешь со своими подругами разговаривать!

Герман вовремя остановился.

– Извини, погорячился.

На сцену уже обратила внимание любопытная публика. Вспыхнула камера. Наташа расстроенно повернулась к нему.

– Поехали отсюда.

Попрощавшись со знакомыми, и сославшись на плохое самочувствие и усталость, ушли с мероприятия. По дороге домой супруги ни разу не заговорили. Что это было? Просто желание помолчать, обида, или затишье перед бурей? Время покажет….

Часть IV
Не разбуди зверя

Глава 1

«Человек рождён для счастья, как птица для полёта» – эти слова Вера прочитала в одной из советских книг. Но счастье её нынешняя жизнь мало чем напоминала. Трудовые будни превращали её жизнь в повседневную рутину. Всё чаще Вера задумывалась: наверное, это и есть обычная человеческая жизнь: ходить на работу, забирать детей из сада, занимаются уроками, готовить, кормить, потом ложиться спать. И утром опять, одно, и тоже? Казалось, человек устроен более сложно, чем как робот выполнять одни и те же задания. Но совсем не это её удручало. Ситуация на работе была вопиюще несправедливой.

Прошёл ровно месяц, когда она устроилась в «МагнумПресс». Как журналист она не проявила себя ни разу. А вот как девочка на побегушках – это на те, вам, пожалуйста!

В один из дней возвращаясь с работы, поняла, что так больше не может продолжаться. Она журналист. Ей надо писать, мыслить, а не перекладывать бумажки с место на место. Надо поговорить с Софьей Константиновной, чтобы она хоть как-то прояснила ситуацию. Или хотя бы узнать, насколько долго будет продолжаться её испытание. Может, есть хоть какая-то возможность как либо ускорить этот процесс?

Утром Софья Константиновна была не в настроении. Это было видно по её выражению лица и бледным губам. «Может не надо?» – пробежало в голове. Но было поздно, колкий взгляд зам редактора уже пронзил Веру.

– Можно? Я не займу, у вас много времени?

Не дождавшись приглашения, Вера присела на стоящий у стены стол. – Если позволите, я присяду.

– Вы уже сделали это. Я вас слушаю, – она не поднимала глаз.

– Софья Константиновной, у меня вопрос к вам, деликатный, – Вера сделала паузу и набрала воздуха. Зам редактора посмотрела поверх очков.

– Вы говорили, ещё на собеседовании, что в рамках данной профессии, мне надо будет пройти испытательный срок, так сказать присмотреться к специальности изнутри, – сделала паузу. – Мне бы очень хотелось узнать про более конкретные сроки?

Софья Константиновной, сняла очки и сделала недоуменный взгляд.

– Не понимаю. Какие сроки вас интересуют?

– Хотелось бы узнать, когда я состоюсь как журналист, начну писать. Может, дайте мне какие-нибудь задания? – говорила и чувствовала, что от ледяного взгляда требование срывается на жалостливую просьбу.

Хозяйка медной горы как первоклассник сложила руки. Вздохнула. Взгляд немного смягчился.

– Мы же с вами обсуждали этот вопрос. Мой ответ вам не изменится. Вам хочется писать? Пишите! Я вам не запрещаю. Если вам надо моё разрешение, я вам его даю. Но я не гарантирую, что всё, что вы будете писать, будет попадать в печать. Вы можете приносить мне свои работы, я могу давать им оценку, если потребуется замечания. А дальше? Время покажет, – довольная своей речью она развела руками.

– А как же возможность участвовать в жизни газеты? Я не хочу бегать с бумажками!

Глаза Софьи Константиновной приняли холодно-серый оттенок.

– Я недостаточно ясно выражаюсь? По-моему, я понятно объяснила алгоритм действий?

«Лучше уходи, а то хуже будет».

– Хорошо, мне всё понятно. Извините, за беспокойство.

На выходе почувствовала как холодный, и цепенеющий взгляд сейчас смотрит в спину. «Стерва».

С облегчением закрыла дверь. Казалось, вот-вот и расплачется. Спрятаться бы сейчас куда-нибудь и дать волю эмоциям. Если так дальше будет продолжаться, можно подумать об увольнении. В конце концов, она не обязана вечно мотать в срок в этой конторе. Расстроенная, что так и не выяснила свой вопрос, Вера возвращалась в свой кабинет. В коридоре столкнулась Арсением.

– Вы от Софьи Константиновной? Она не занята?

– При мне была не занята.

Не было настроения кокетничать. Слишком много обиды. Но выходя из приёмной, они снова встретились.

– Нам сегодня просто суждено встречаться, – его обаятельная улыбка обезоружила. «Теперь понятно, почему все женщина млеют от него».

В продолжение дня, Вера так не смогла сосредоточиться. Очень хотелось поговорить с кем-то по своей ситуации, но доверять свои переживания всем подряд было очень опасно. Коллеги из её кабинета был не лучший вариант. Тогда кто? Не подумала, когда в конце рабочего дня такой человек действительно найдётся. Арсений, любезно предложил подвести её после работы. Учуяв желание отвлечься, и возможность решить свой вопрос, Вера с радостью упала на сиденье его нового спорткара. Когда машина выехала со стоянки, Арсений заговорил:

– Вы здесь недавно работаете?

– Да, меня Вера зовут. А про вас я уже всё знаю. Вы – звезда газеты.

Арсений улыбнулся.

– Кто вам сказал, что я звезда? Я человек. Можете потрогать. Только осторожно, – он засмеялся. – Я так понимаю, мне не надо представляться?

– Не утруждайтесь, вас зовут Арсений Базанов, – не заметила, что флиртует.

– Куда вас подвести?

– Вообще мне ближе всего на метро добираться, но раз у вас много свободного времени, тогда улица Ленинградская 363.

Арсений снова улыбнулся.

– Да, я понял. Вы у нас девушка с юмором.

Вера, неожиданно решила перейти к самому главному вопросу.

– Арсений я могу спросить у вас личное мнение?

– Если это не чересчур личное, тогда можно, – в его глазах забегал шаловливый огонёк.

– Я хотела бы у вас спросить о коллективе, в котором мы с вами работаем. Наверняка за время работы, у вас выработалось своё собственное мнение, либо какие-то наблюдения? Я понимаю ваше положение, и, извините за нескромность, принимаю во внимание подробности вашей посещаемости. Но, возможно, вы можете поделиться некоторыми взглядами?

Арсений немного задумался. Кажется, понял, что флирт закончился. Лицо вдруг сделалось серьёзным. После недолгой паузы заговорил:

– Вы правы, некоторое мнение у меня действительно сложилось. Совершенно точно могу сказать, что вы попали, в мягко говоря, не очень хороший коллектив. В газете непросто работать.

– В каком смысле?

– Сложно прижиться. Новеньких травят, как тараканов. Вот вы сколько здесь работаете?

– Второй месяц.

– Ну и как вам ощущения?

– Ну, мало будет сказать, что не очень

– А я вам про что? Если продержитесь полгода, тогда всё нормально будет. Хотите здесь работать – терпите. Больше ничего не могу сказать.

– А кто эти правила ввёл? Почему так делают?

Арсений удивлённо поднял брови. – Вера, у вас это наверно первая работа?

Она молча кивнула.

– Тогда понятно. А я то, думаю? Запомните, что в любом коллективе есть в негласные правила. Если вы подчиняетесь им, вас оставляют. Если противитесь, вас пытаются прогнуть. Если вы не вписываетесь – убирают. Вы не найдете работу, где будет идеальная среда, потому все люди разные. Всем нравиться вы также не сможете, да этого и не нужно делать. Достаточно иметь пару человек, с которыми вам будет комфортно общаться. Главное не забывать верить в себя и …как это правильно сказать… Короче, знать себе цену!

«Прямо из учебника по психологии». Однако нельзя игнорировать заученные строки и «спасибо за ответ» сказать надо. Вера поблагодарила.

– Обращайтесь!

Машина остановилась у метро. «И совсем он не звезда! Обычный парень».

Глава 2

Полина отчаянно ворочалась в постели в надежде заснуть. В последнее время она стала совсем плохо спать. «Надо сходить к врачу. Может, выпишет снотворное или успокоительное? Так дальше не может продолжаться».

В отличие от Полины, её соседка, мирно спала, и совсем не раздражалась на громкие голоса соседей. «Толстокожая. Вот кому везёт».

Хотелось курить. Но вылезать из постели и мёрзнуть на балконе, был не вариант. От мысли, какой холод может твориться на улице, по телу прошёл озноб.

Яркий свет фонарей и качающиеся деревья рисовали на стене корявые фигуры. Глядя на изображения Полина представила страшных монстров. «Вот они, словно ожили и крадутся к ней из мрачного ночного царства…» Но как только включила светильник, чудовища на стене исчезли.

Мысли снова и снова возвращали её к Арсению. Пусть бы эти страшные монстры задушили бы его, стёрли с лица земли и не надо было бы мучить себя терзаниями. Почему мир настолько несправедлив? Почему одним достаются богатые родители, другим бедные. Кто-то рождается здоровым и красивым, а кто-то бедным и больным. Эти суровые жизненные уроки её замучили. Сколько можно подкидывать ей задачки? Она устала.

Впервые Полина чувствовала разочарование от своей красоты. То, что раньше было её достоинством, теперь стало недостатком. «Это он во всём виноват!» Полина от злости сжала кулачки так, что длинные ногти больно впились в ладони.

«Я была предельно честна с ним. Готовила, старалась быть хозяйкой, заботилась о нём. И что в итоге? Ему всё это не надо! Хоть бы сразу сказал! Так ещё и упрекнул в том, что ничего не обещал! Он никогда не найдёт лучше меня! Жизнь заставит его пережить всё, что чувствовала я. Всё возвращается. И тогда он поймёт, как это больно». Полина перевернулась на другой бок и уткнулась головой в подушку.

«Сегодня тоже хорош! Посадил в машину эту новенькую, как там её зовут… Прямо на моих глазах, будто специально. Тоже мне красавица? Даже одежды нормальной нет!»

«Ненавижу их обоих. Ненавижу».

Повернувшись на другой бок, Полина закрыла глаза и в сотый раз попыталась заснуть.

«Всё-таки было хорошо с ним. Они ведь так друг другу подходят. Он – амбициозный и талантливый, а она – красавица и модница. Она давала бы интервью, делилась впечатлениями о своей семье и планах на будущее. Возможно, занималась каким-нибудь бизнесом. Его папочка не оставил бы их без денег и его влияние сделало бы своё дело. Она доказала бы своим бывшим, что она не кукла для развлечений. А может попытаться переждать? Набегается и вернётся обратно? Если бы я его так раздражала, он бы уволился? Но он ведь никуда не исчез? Значит, шанс есть. Надо успокоиться и подождать. Сделать вид, будто ничего не случилось, и поиграть в равнодушие. А эту девчонку, я проучу! Пусть знает своё место! У меня ещё никто мужчин не уводил».

Придумывая коварные планы, Полина даже не заметила, как, наконец, погрузилась в долгожданный сон. Часы показали 3.15….