Текст книги "Мальтийский апельсин"

После окончания школы и экономического института Лера работала помощником бухгалтера в горкомхозе, в самом центре города и ходила обедать в ближайшее кафе, где и встретила Юлика, случайно, когда тот стоял в очереди за кофе и бутербродами. Был обеденный перерыв, на улице шел дождь, было холодно, и людей в кафе набилось слишком много, не протолкнуться. И вдруг Лера увидела в толпе знакомое лицо. Она несколько секунд пыталась вспомнить, где она могла видеть это лицо и когда. И вдруг в нос ей словно ударил запах паркетной мастики, и она, поддавшись радостному порыву, крикнула: «Юлик!» Прудников оглянулся, увидел ее и слабо улыбнулся, знаком приглашая ее подойти к нему, поскольку очередь его уже приближалась. На нем был поношенный плащ, черный берет, шею его охватывал толстый шерстяной шарф малинового цвета. Выглядел он, мягко говоря, совсем бедным и голодным. Но глаза его загорелись радостным огнем, когда он начал говорить с протиснувшейся к нему Лерой и вспоминать музыкальную школу. Лера в двух словах рассказала ему о себе, а он – о себе. Выяснилось, что он окончил художественное училище и теперь перебивается редкими заработками, оформляя витрины магазинов и делая черную работу в качестве помощника декоратора в театре оперетты. У него не было ни жены, ни детей, он жил один в маленькой квартирке неподалеку от городского сада «Липки». В кафе они обменялись адресами и телефонами и с тех пор стали иногда встречаться. Лере нравилось бывать у Юлика в квартире, центральную часть которой занимала красивая, выложенная белоснежной плиткой печь. На письменном столе царил строгий порядок, почти такой же, как и у Леры. Везде было чисто, все прибрано, даже в крохотной кухоньке, которая вмещала в себя шкаф, стол, плиту и унитаз, прикрытый декоративным расписным подносом. Маленькие чашки для чая, маленькие кастрюльки с супом или вареной картошкой, маленькая селедочница с маленькими кусочками селедки и кружочками лука… Однажды зимой, когда Лера заскочила к нему, чтобы погреться и обменяться впечатлениями от встречи с одной их общей знакомой, Юлик ей не открыл, хотя она видела, что свет в его окнах горит. Любопытная по натуре, она не ушла, а напротив, пользуясь тем, что окна его квартиры выходят в маленький пустой, занесенный снегом дворик, Лера подставила к окну большой деревянный ящик, который нашла возле мусорного бака, и забралась на него, чтобы посмотреть, что происходит у Юлика в комнате.

Спустилась она так же проворно и быстро, как и поднялась. Щеки ее пылали. Еще недавно ей было холодно, и она мечтала отогреться у пышущей жаром печки Юлика, а теперь впору было распахивать шубу…

Юлик в комнате был не один. С ним был мужчина, такой же молодой. Оба были раздеты. То, что она увидела, вызвало настоящий шок. Волна отвращения заставила ее поклясться себе, что она больше никогда и ни за что не переступит порога этой грязной квартиры. Она почти бежала по улице, снег скрипел под ботинками, а перед глазами маячили силуэты обнаженных мужских тел в красноватом отблеске пламени… Еще там, кажется, звучала музыка…

Но ее хватило ненадолго. Уже через три дня она снова позвонила в дверь его квартиры, расположенной на первом этаже старого купеческого дома, в котором в последнее время жили одни старики да располагалась маленькая похоронная контора. Дверь ей открыл Юлик. На нем был толстый вязаный свитер, джинсы и большие войлочные домашние туфли. Яркий румянец играл на его щеках.

– Лера, я подхватил вирус, у меня температура… – предупредил он ее, прикрывая рот ладонью. – Если не боишься, то проходи.

Но она не поверила ему:

– Ты не один?

– Один, конечно. Просто я не хочу, чтобы ты заразилась от меня.

– Может, тебе купить лекарство?

– Хорошо было бы… Но у меня нет денег. Совсем. Если только в долг.

В тот день она сходила ему за лекарством, сварила куриный бульон, пробыла в его квартире почти до самой ночи и много чего интересного узнала о его личной жизни. Он, не таясь, сам рассказал ей о своих близких друзьях-геях, о том, как все они лживы и продажны, посетовал на то, что таким его сотворила мать – природа, а потом неожиданно попросил Леру познакомить его с какой-нибудь состоятельной дамой, которая нуждается в сопровождении. Лера сначала не поняла, и тогда Юлик объяснил ей все откровенно и в деталях. Оказывается, он до недавнего времени подрабатывал тем, что сопровождал одиноких женщин на деловые встречи, куда требовалось приходить парой: в театр, на день рождения, вечеринки и тому подобные мероприятия. Он сказал и о том, что в большинстве своем женщины, которые нанимали его, втайне мечтали соблазнить Юлика и многие даже предлагали ему деньги.

– И ты говорил им, кто ты?

– Нет. Если бы я сказал, то сразу потерял бы работу. Женщина ничего не должна знать.

– А если я захочу пойти с тобой куда-нибудь, ты согласишься? Я заплачу тебе!

– Конечно. Это же моя работа.

Леру такой ответ покоробил. В сущности, он должен был быть попросту благодарен ей за то, что она согласна взять его на какую-нибудь вечеринку, где он мог хотя бы поесть как следует и выпить. Но он и ее, оказывается, воспринимал все это время как потенциальную клиентку. Что ж, вероятно, люди меняются, и никакие дружеские отношения не могут повлиять на желание человека заработать. Должен же он платить за квартиру, телефон, покупать себе еду и одежду.

После этого разговора Лера долго думала, как можно использовать Юлика, чтобы изменить что-то в своей жизни, а заодно и помочь ему. И поняла, что сопровождение – идеальный вариант. И он стал появляться у нее на работе во время праздничных банкетов, куда работники должны были приходить парами. Потом пошли дискотеки, куда Лера одна никогда бы не рискнула пойти. Казино, ночные бары, рестораны. Она даже купила Юлику костюм, рубашку и ботинки, чтобы ей не стыдно было показываться с ним где бы то ни было. И, надо сказать, он не обманул ее ожидания – где бы они ни появлялись вместе, на них обращали внимание, а женщины едва не сворачивали себе шеи, глядя на этого стройного черноволосого мужчину. И она стала понимать тех женщин, которые надеялись заполучить себе Юлика в любовники. Он был слишком красив, чтобы оставаться недосягаемым для женщины с кошельком. Даже сама Лера, которая многое знала о нем, ловила себя на мысли, что желает этого парня, несмотря ни на что. А та сцена в окне зимой лишь распаляла ее еще больше. Но это случалось редко, крайне редко. Когда же в ее жизни появился Сайганов, Юлик был благополучно забыт. До того самого момента, пока ее не пригласили в Бобровку на вечеринку. Она не могла явиться туда без спутника, это свидетельствовало бы о том, что она одинока и несчастна. А она не хотела, чтобы ее воспринимали именно так. Поэтому она позвонила Юлику и договорилась с ним о встрече. Они вместе обсудили возможность их появления в Бобровке в милицейском фургоне, и Юлику поручено было раздобыть транспорт. И кто бы мог подумать, что получится все так замечательно и что Сайганова едва не хватит удар, когда его чуть не арестовали за убийство женщины…

Убийство женщины… А что, если это он, Сайганов, убил Олю?

Глава 7

Договорившись на завтра о том, что Саша Гольцев отвезет Шубина и Женю в квартиру, где он прятал Таню Камышину, и, распростившись с ним, Игорь предложил Жене, не откладывая дела в долгий ящик, позвонить Лере Тарвид.

– Она, судя по всему, должна согласиться принять нас. Во-первых, она считалась лучшей подругой убитой Ольги Астровой, во-вторых, ее отказ может быть истолкован не в ее пользу, другими словами, она сделает все, чтобы только ее не заподозрили в причастности к убийству, – сказал он Жене.

– А ты подозреваешь ее?

– Да нет, я пока еще никого не подозреваю. Но для того, чтобы представить себе всю картину преступления в целом, я должен расспросить всех участников этой драмы. Так почему бы не начать с Леры?

– А потом мы поедем в Бобровку и встретимся там с Леной Сайгановой? А затем – с Таней Камышиной? Как интересно!

– Кроме женщин, не забывай, в Бобровке были еще и мужчины: какой-то Юлик Прудников, Валентин – доктор, любовник Астровой. Так что работы много, и я не думаю, что тебе все эти разговоры, допросы доставят так уж много удовольствия.

– Не пугай, лучше поехали.

– Сначала ты позвони.

Разговор был коротким, и Лера хоть и не сразу, но согласилась встретиться и помочь следствию. Женя накинула куртку, поправила прическу перед зеркалом, и они с Игорем вышли, предварительно заперев на все замки дверь агентства.

Дом, в котором жили Лера Тарвид и погибшая Ольга Астрова, они нашли быстро. Он находился неподалеку от известного волжского рынка под названием «Пешка», славившегося своей свежей рыбой и дешевизной местных овощей и фруктов.

Взглянув на худую и бледную девицу с аккуратно зачесанными волосами, в черных брюках и таком же черном свитере, Шубин почему-то сразу поверил, что в тот момент, когда она появилась в Бобровке, переодетая в мужской костюм, ее действительно можно было принять за работника прокуратуры. И дело тут, пожалуй, было не столько в ее росте, фигуре и чертах лица, а именно в определенном стиле, которого придерживалась Лера. У нее был деловой стиль в поведении, в одежде и, может быть, даже мысли были только деловые. В квартире царил идеальный порядок. На подоконнике стояла ваза с аккуратными хризантемами. На столе – сверкающая чистотой хрустальная пепельница, при виде ее Шубин невольно вспомнил те дела, которые он расследовал, где убийства людей происходили с помощью таких вот массивных и страшных пепельниц.

– Проходите, пожалуйста, – пригласила их Лера. – Не скрою, что ваш визит застал меня некоторым образом врасплох. Я, честно говоря, не доверяю ни милиции, ни прокуратуре, а потому не верю, что убийцу Оли найдут. Слишком уж странное преступление. Не могу понять, кому понадобилось ее убивать. Она – не бизнесмен, не политик, да и денег у нее не было. Разве что ее убрали, как свидетеля…

– А она вам что-то рассказывала? – оживился Игорь. То, что сообщила Лера, показалось ему интересным. Какой еще свидетель?

– Да нет же, – замахала она руками, – это я сказала просто так, как бы к примеру. Спрашивается, за что убивают в детективных романах тихих и незаметных людей, не имеющих отношения ни к деньгам, ни к власти? Как правило, они, на свою беду, оказываются не в то время и не в том месте. Случайно что-то увидят или услышат и невольно становятся опасными свидетелями. Я просто предположила. Может, чаю?

– Я не против, а ты? – Женя повернулась к Игорю и посмотрела на него, как бы спрашивая его взглядом, правильно ли она себя ведет.

– Пожалуй, – поддержал он ее. – Правда, у нас не так много времени…

Когда Лера принесла из кухни поднос с чашками чая и вазочку с печеньем, Игорь попросил ее рассказать об Ольге.

– Оля? Мы с ней были подругами. Жили в одном доме. И не было, пожалуй, ни одного дня, чтобы мы с ней не виделись. То она ко мне забежит, то я к ней. Мы обе не замужем, а потому часто проводили время вместе. Ходили гулять на набережную, сидели в кафе, болтали. Все как обычно. Мы были с ней довольно откровенны. Но если у нее и были какие-то любовные приключения, которыми можно было поделиться или скрыть от меня, то моя жизнь, в отличие от ее, проходила спокойно, если не сказать скучно.

– Кем вам приходится Прудников?

– Можно сказать, друг детства. Мы ходили вместе с ним в одну музыкальную школу. Он был солистом в хоре.

– В каких вы с ним отношениях?

– Да ни в каких. Он мне просто друг.

«Его зовут Юлий. Так, ничего особенного. Тихая и незаметная личность. Вернее, даже вовсе и не личность. Таня сказала мне, что Лера платит ему за то, что он сопровождает ее. Ненавижу таких субчиков!»– вспомнил Игорь слова Гольцева о Прудникове.

– Вы часто с ним встречаетесь?

– Довольно-таки. А что? Вы подозреваете, что это он убил Ольгу? Да они даже не были знакомы! Может, виделись несколько раз, и все. Во всяком случае, Оле он никогда не нравился.

– Хорошо, оставим Прудникова. Итак, Ольга. Чем она занималась, когда не ходила к вам в гости и не гуляла по набережной? На что жила?

– Кажется, она была дистрибьютором какой-то косметической фирмы. Мы с ней почти не говорили о деньгах.

– Вот как? – удивилась Женя. – А по-моему, тема денег актуальна и не считается признаком дурного тона, особенно между подругами. Вы явно лукавите, Лера. Вы вот кто? Бухгалтер?

– Да, бухгалтер, и горжусь этим, – сказав это, она даже выпрямила спину, словно невольно хотела продемонстрировать свое отношение к этой профессии. – У меня с этим все в порядке. У меня вообще все в порядке.

Она холодно окинула взглядом незваных гостей и, как показалось Жене, даже пожалела о том, что согласилась на встречу. Меньше всего она хотела, чтобы, говоря об Ольге, затрагивали и ее личную жизнь.

– Вы извините, – продолжала гнуть свою линию Женя с молчаливого согласия Игоря, – если я была резка с вами, но посудите сами, разве подруги могут не говорить о деньгах? Да о деньгах все только и говорят! Я понимаю, если бы Ольга была женой состоятельного человека и ни в чем не нуждалась, а вы, к примеру, руководили солидной фирмой и также были богаты, вот в этом случае, пожалуй, я бы поверила вам, что вы с Ольгой не говорите о деньгах… Да и то вряд ли… Вся наша жизнь зависит от количества денег, вы не согласны?

– Да, пожалуй, вы правы. Мы иногда говорили с Ольгой о деньгах, – сдалась Лера со слабой улыбкой. – И она жаловалась, что ее работа почти не приносит прибыли. Но надо учесть и ее характер. Она мне всегда напоминала козочку, которую пустили в огород, где растет капуста. Косметика, духи – все это составляло чуть ли не основу ее привлекательности. Понятное дело, что, являясь дистрибьютором, она в первую очередь покупала все себе. Эта фирма буквально разорила ее. У нее уходили просто-таки астрономические суммы на косметику и одежду. Оля любила хорошую помаду, пудру, дорогие кремы, а потому тратила на это все, что у нее было. Часто, если ей хотелось что-то купить, она продавала свои вещи…

– Кому? Что, ходила на базар?

– Что вы такое говорите?! Оля продавала эти вещи мне. Но это было не какое-то там барахло, а настоящие фирменные и дорогие вещи. Дело в том, что она совсем недавно переехала в Саратов из Москвы.

– Как давно?

– Два года назад.

– И что, у нее была там квартира?

– Не знаю. Может, она там снимала жилье… Но у меня всегда было такое впечатление, будто раньше, в своей московской жизни, она жила на широкую ногу. Я сужу только по вещам и тем замашкам, которые у нее с тех пор остались. Она редко когда опускалась до макарон с колбасой, очень любила икру, просто бредила ею. Шампанское пила, как воду. Ну, вы меня понимаете. Что бы она ни надела из того, что осталось у нее с московских времен, все было очень красивым и стильным. Даже то, что сейчас надето на мне, раньше было ее костюмом. Это же настоящий Версаче! Еще у меня есть купленное у нее же платье, а вы бы видели меховую куртку…

Слушая ее, Женя ловила себя на мысли, что черные брюки от Версаче выглядят ничуть не лучше, чем ее собственные брюки, приобретенные в одном из недорогих магазинчиков «Пассажа». Но информация об Ольге Астровой, полученная из первых рук, от ее самой близкой подруги, тоже показалась ей достаточно важной и убедительной. Значит, два года тому назад Ольга жила в Москве. Чем она там занималась? На что жила? Какой образ жизни вела? А что, если ее убийство напрямую связано именно с тем периодом ее жизни?

– Хорошо, – влился в беседу Шубин. – Значит, она жила на комиссионные от продажи элитной косметики и своих носильных вещей. И все? Может, у нее были какие-то планы на будущее? Замужество, например?

– Об этом мне ничего не известно. Насколько я знаю, если у Ольги и появлялся какой-нибудь бойфренд, то чаще всего из студенческой среды, другими словами, все были бедными, но амбициозными, лично мне никто из них никогда не нравился…

– Вы могли бы назвать хотя бы одного парня, с которым встречалась ваша подруга? Имя, фамилию, адрес, телефон?

– Нет, что вы! Это все были одноразовые мужчинки, как говорила про них сама Оля. Как шприцы или презервативы.

– Кстати о презервативах, Ольга не была беременной?

– А разве вскрытия еще не было? – в свою очередь удивилась Лера. – Или в детективном агентстве нет таких сведений?

– Заключения экспертизы еще нет, – уклонился от прямого ответа Шубин. – Но уже к вечеру у нас будут все официальные данные по этому делу.

– Ну хорошо, я не хотела вас обидеть или выказать вам свое недоверие. Не думаю, чтобы Ольга была беременна. Мне она, во всяком случае, ничего такого не говорила. Но, с другой стороны, она могла этот факт просто скрыть. Вы хотите сказать, что какая-нибудь сволочь могла ее убить лишь за то, что она залетела?

– Это только версия. Жаль, что вы мало знаете о своей подруге. Но хотя бы о докторе, Валентине, она вам что-нибудь рассказывала?

– Да, буквально несколько слов. Она называла его бледной поганкой и еще говорила, что у него хорошая частная практика в Москве.

– Значит, он из Москвы?

– Да. Приехал отдохнуть в Саратов, представляете? Как на Канары или на бразильский карнавал. Что у нас здесь хорошего? Тоска. Скукотища. Некуда пойти, кроме как на проспект Кирова или в театр… Вот театры у нас хорошие, ничего не скажешь.

– А может, он приехал именно к Ольге? А что, если это один из ее московских знакомых?

– Не думаю. Я видела, как они общаются. Так не ведут себя близкие люди. Не знаю, как это объяснить…

– А где они познакомились?

– Кажется, в кафе. Она была большая любительница ходить по кафе. Если не было денег, возьмет себе пиво, сухарики и будет сидеть, пока не выберет себе кого-нибудь… Она была красивая, а потому к ней часто кто-нибудь подваливал, угощал…

– Вы завидовали ей? – вдруг спросил Шубин.

– Завидовала, это правда, – неожиданно откровенно призналась она. – Как же не позавидовать природной красоте? Думаю, и вы бы, как вас?.. Женя? Женя, вы бы видели ее! Да ей никакая косметика была не нужна. Она была очень, понимаете, очень красива. Ее лицо могло бы украшать обложки мировых журналов, таких, как «Вог». А она пользовалась красотой, чтобы только прокормиться. У нее могло быть такое блестящее будущее, а она взяла и смылась из Москвы, дура! – воскликнула она в сердцах. – Встречалась здесь с кем ни попадя, жила на жалкие подачки. Думаю, она стала моей подругой еще и потому, что чувствовала, что я никогда не брошу ее, что у меня водятся деньги и что я, в отличие от нее, стабильна, понимаете? Сработал, так сказать, инстинкт самосохранения. Ведь, если она заболевала, гриппом или еще чем-то, то кто за ней ухаживал? Конечно, я! Но когда у нее появлялся мужик, она про меня забывала… – И тут Лера разразилась рыданиями.

Сквозь слезы она заговорила о своей любви к Ольге, о том, что не может найти в себе силы забыть ее смерть и что она вообще вряд ли справится с такой потерей. Женя взглянула на Шубина, как бы спрашивая, не рисовка ли это, на что он лишь пожал плечами. Знаком подозвал ее к себе, они вместе удалились на кухню, чтобы обменяться впечатлениями, пока Лера не успокоится и не сможет дальше продолжить разговор.

– Знаешь, мне трудно понять, искренне ли она горюет о смерти подруги или, напротив, не знает, куда себя деть от радости. Понимаешь, не нравится мне все это…

– Что именно? Что она покупала у нее поношенную одежду? Что завидовала ей? Но это нормально, Игорь. Такое встречается сплошь и рядом среди подруг. Хотя слово «подруга» здесь вряд ли применимо. Скорее всего, они были просто приятельницами-соперницами. Не знаю, как это объяснить, но я чувствую это, понимаешь? Лера многое скрывает. Конечно, она знала о том, какой образ жизни вела Ольга. Мужчины, много мужчин… Или же… один мужчина, но с деньгами. Может, это и есть Валентин. С ним нам тоже надо будет встретиться, хорошо бы в неофициальной обстановке. Быть может, ты дашь мне задание познакомиться с ним поближе? Я готова, – она улыбнулась, и от этой улыбки у Шубина что-то дрогнуло в душе. Он подумал, что именно эта улыбка помогла ему с Женей, совершенно незнакомой девчонкой, так быстро найти общий язык. – Пусть это будет моим первым заданием.

Она перешла на шепот, потому что они услышали звук приближающихся шагов. Лера, появившись на кухне, принялась зачем-то жарить яичницу.

– Понимаете, когда я нервничаю, мне всегда хочется есть. Вот так странно проявляется волнение… Вы уж извините меня, но яичницу я сделаю на троих. Возражения не принимаются. Вы думаете, я не знаю, о чем вы здесь сейчас говорили? Обо мне. И о том, что я могла что-то знать об Ольге. Но это не так, поверьте мне. Ольга была, ясное дело, не простой девушкой. Но я действительно не знаю никого из ее любовников, кроме этого доктора. Да я и его не знаю… Думаю, он влюбился в Ольгу, как и все мужики, но она держала его на коротком поводке. Знаете, есть такие женщины, которые держат мужчин на поводке. И не отпускают, но и к себе не дают приблизиться. Я даже не уверена, что они были в интимных отношениях.

– Однако на вечеринку она приехала с ним. Как вы думаете, Лера, могла она с ним посоветоваться относительно этого конкурса? Или с вами? Вы знали, что она придумала, чтобы удивить всех?

– Чтобы Ольга что-то рассказала? Да вы что! Но, скорее всего, она не стала бы рядиться в карнавальный костюм, вроде Лены Сайгановой. Вот окровавленный труп в садовом домике – это да, это в ее духе. Я, например, не поверила, что она мертва. Думала, это розыгрыш… Она и только она должна была получить этот приз…

– А она тоже ничего не знала о вашем предстоящем перевоплощении?

– Конечно, нет! В этом-то и был весь фокус – чтобы никто ничего не знал.

– Тогда, может, вы расскажете, как все было? Кто и как нашел труп…

– Пожалуйста. Я все отлично помню. Итак. Мы собрались ровно в двенадцать. Я приехала в милицейском фургоне вместе с Юликом, и мы, представившись работниками прокуратуры, сказали, что намерены арестовать Сайганова, хозяина дома, за убийство молодой женщины. Вы бы видели его лицо… Можно было подумать, что он действительно испугался, то есть что он и вправду кого-то там убил и теперь побелел от страха… Я и сама испугалась…

– Чего вы испугались?

– Как чего… – покраснела Лера, раскладывая яичницу по тарелкам и нарезая хлеб. – Я же не знала, что у него будет такая реакция… Я думала, что он сразу меня узнает… И потому, не дожидаясь естественной развязки, – ведь он готов был сесть в машину! – я сама не выдержала, расхохоталась и открылась. Боже, как он обрадовался… Не могу поверить, что и его теперь нет… Нет, нет, нет! – закричала она, с силой обхватив пальцами виски. – Да что же это за проклятие такое! Вы вот пришли ко мне, хотите искать убийц, а я до сих пор не могу поверить в то, что это действительно происходит со мной. Убили Олю, убили Диму! Кто? За что? Может, все это только чудовищный розыгрыш, который продолжается?

Лицо ее раскраснелось. Она смотрела на Шубина и Женю, словно не понимая, кто они на самом деле и зачем пришли.

– Вы наверняка видели этот странный фильм, «Игра» называется, с Майклом Дугласом. Да, безусловно, там слишком много несовпадений и ляпов, но зритель все равно на подсознательном уровне верит, что все это – реализованная фантазия того, кто хотел по-настоящему удивить главного героя. А здесь? Кто хотел удивить двумя смертями и кого? Кажется, это сам дьявол…

Она явно была не в себе. Достала из холодильника банку с солеными огурцами, выловила один и принялась с хрустом и аппетитом жевать.

– Может, мы отложим наш разговор на завтра? – предложил Шубин, который понимал, что Лера близка к нервному срыву и сейчас от нее все равно ничего не добиться.

– Да, пожалуйста, приходите завтра.

– Вы нам дайте только адрес Прудникова, – напомнила Женя.

Лера сходила в комнату и вернулась оттуда с листком бумаги и ручкой, быстро написала адрес и протянула Шубину.

– Извините, но я что-то себя неважно чувствую…

– Да, вот еще что… У вас нет случайно фотографии Астровой?

– Как же, конечно, есть… Могу дать вам даже несколько… – Она всхлипнула.

Шубин с Женей вышли на свежий воздух, и каждый про себя отметил: как хорошо, что меня там, в Бобровке, не было.