Текст книги "Небесная музыка. Солнце"

– Свет в чужих окнах всегда кажется ярче. А тьма в своем – гуще. Странно, что люди ведутся на статьи из журналов и репортажи на телеканалах, – улыбается Елена. – Полностью верят любой картинке из Интернета, забывая проверить ее на подлинность. Чет, у каждого свои испытания. Даже у тех, у кого есть деньги и власть. Поверь – те люди, о которых ты говоришь, я вижу их каждый день. Одна из старых подруг моей тети – баронесса Ирэн Редмонд – в свое время была одной из богатейших женщин страны. Однако ее огромные капиталы не дали спасти единственного сына. Он умер на ее руках от тяжелой болезни, хотя Ирэн готова была отдать все до последнего доллара. У каждого – свое испытание, – повторяет она.

– Я знаю, – кивает он. – Теперь я знаю, малыш. Знаю.

Елена поворачивается и обнимает его, положив голову на плечо. Она знает, что скоро их несколько часов закончатся, но не хочет думать об этом. Она ни о чем не хочет думать. Ей просто хорошо рядом с Четом.

– Давай убежим? – говорит вдруг Чет, играя с ее растрепанными пепельными волосами.

– Что? – поднимает голову с его плеча Елена.

– Давай убежим. Ты и я. Подальше от твоего мужа. Он ведь к тебе не пристает? – подозрительно спрашивает ревнивый Чет.

– Ты готов бросить все? – серьезно спрашивает она. – Группу, друзей, учебу, родных?

– А ты? Готова? Бросить Мунлайта?

– Его я готова бросить каждую минуту. Но я не готова бросить своих сестер. Побег – это не выход. Понимаешь?

Он понимает.

– Скажи, что любишь меня, детка, – просит Чет. – Скажи. Слышишь?

– Я люблю тебя. – Елена приподнимается и, опираясь ладонью о его грудь, склоняется к Чету и целует его.

Их время все-таки слишком быстро кончается. Серебряной стрелой пролетает над небосклоном. И когда луны из окна номера больше не видно, Елена начинает собираться.

– Я должна быть дома к утру, Чет, – с сожалением говорит она. – Я уеду сейчас. А ты отдыхай в своем номере. Выспись и позавтракай утром.

– Останься со мной, – просит он, зная, что она не сможет этого сделать.

– Прости, – Елена обхватывает его лицо ладонями и внимательно смотрит в красивое лицо, будто запоминая его. Зачем – и сама не знает.

– Однажды ты будешь моей, – обещает Чет. – Только моей, поняла?

Ей остается только улыбнуться. Глупый мальчишка. Уверенный в себе и… лучший на свете.

Перед тем как попрощаться, они долго целуются в полутемном коридоре, не в силах отпустить друг друга.

Елена выходит из номера, проходит несколько шагов – мелодичный стук ее каблуков разносится по сонному этажу – и оборачивается. Чет, не закрыв дверь, все еще смотрит на нее. В его лице столько сожаления, что сердце ее сжимается от боли. Но Елена не показывает вида, как ей плохо. Она лишь улыбается Чету и посылает воздушный поцелуй. Он «ловит» этот поцелуй в кулак и несколько раз стучит по сердцу.

Хоть Елене и грустно, но ее душа ликует.

Если это не любовь, то что?

Она последний раз смотрит на Чета и поворачивает за угол. Еще дюжина шагов, и будет лестница, ведущая на первый этаж.

Однако стоит ей повернуть, как она останавливается словно вкопанная. И, застыв, понимает, что это конец. Перед ней стоит Аарон. Ее муж. За его спиной – один из охранников.

Его лицо, как и обычно, ничего не выражает. Но в голубых глазах холодная злость. Битый лед.

Аарон все знает. Знает про Чета.

Эта мысль словно стекло режет Елене душу. Она не в силах сказать ни слова. Просто стоит и молча смотрит на мужа, который до сих пор одет в черный элегантный смокинг с бабочкой. Ей кажется, что это кошмар.

Аарон, так же ничего не говоря, открывает дверь в ближайший номер и кивком приглашает Елену войти туда. Она не может не подчиниться. И шагает за порог, не чувствуя ног. Страх завладел всем ее телом. От кончиков пальцев до волос. И даже дышать сложно.

В этом молчании, в этих жестах гораздо больше трагедии, чем в словах.

Дверь закрывается.

Аарон садится в кресло и закидывает ногу на ногу, не сводя с Елены взгляда. Он явно ждет, что говорить начнет она – это психологический прием, способ, заставляющий почувствовать вину.

Елена, из последних сил держа себя в руках, садится в кресло напротив. Рядом весело трещит электронный камин. Аарон постукивает пальцем по деревянному подлокотнику. Но Елена слышит лишь звуки своего отчаянно бьющегося сердца.

Аарон застукал ее с другим мужчиной.

Это конец.

Но она молчит. Минуту, вторую, третью.

На исходе третьей минуты Аарон смотрит на наручные часы и все-таки говорит первым:

– Долго я должен ждать объяснений, Елена?

Его тон довольно скучающий.

– Каких именно объяснений, Аарон? – спрашивает она, стараясь сделать так, чтобы голос не дрожал. Получается плохо.

– Мы довольно давно знаем друг друга, – морщится Аарон, не сводя с жены ледяных голубых глаз. – Не стоит играть, притворяться или иными способами отнимать мое время.

– Что ты хочешь, чтобы я сказала? – нервно спрашивает Елена, пытаясь высчитать, какой тактики ей следует придерживаться.

– Правду.

– Думаю, раз ты здесь, она тебе известна.

– Я хочу, чтобы ты подтвердила это. Или опровергла, – спокойно продолжает Аарон.

Елена молчит, глядя в окно – рассветает.

– Или мне стоит говорить за тебя?

Она все так же смотрит в окно.

Аарон устало потирает переносицу.

– Елена, думаешь, я ни о чем не знал? – спрашивает он спокойно. Но это спокойствие напускное, страшное. Елена сжимает на коленях пальцы в замок – они начинают трястись. А она должна выдержать этот разговор. И не подать виду, как боится мужа.

– Мне все о тебе известно, – продолжает Аарон все тем же голосом. – Все, за исключением разве что твоих снов. И мне было любопытно, как долго ты будешь возиться с этим мальчишкой. Я ставил на месяц, но ты продержалась дольше.

– Что ты от меня хочешь? – резко спрашивает Елена. – Извинений? Слов о том, как сильно я сожалею?

– Зачем мне это? – пожимает плечами Аарон. – Свои слова ты можешь оставить себе. И свои сожаления – тоже.

– Тогда чего ты хочешь?

– Чтобы ты знала свое место, – подается вперед Аарон. – Ты – моя официальная жена. Та, которая носит фамилию Мунлайт. И каждая собака в этой стране должна знать, что наша пара крепка и чудесна. Идеальна. А что делаешь ты, дорогая? Встречаешься с молодым парнем. Бедным, но гордым, верно? Изменяешь.

Елена, погруженная в свои страхи, пропускает тот момент, когда Аарон оказывается у нее за спиной.

– Ты изменяешь не мне, Елена, – размеренно произносит Аарон, кладя холодные руки на ее плечи. – Ты изменяешь нашей легенде. Легенде об идеальной семье.

Его пальцы перемещаются на ее шею, которую недавно горячо целовал Чет.

– Что скажут люди, если узнают об этом? Ты не думала, что репутация семьи Мунлайт может пострадать? – Аарон склоняется и говорит это Елене на ухо – по ее рукам бегут мурашки. Но она не двигается. Сидит, расправив плечи, словно каменная статуя.

– Ты же знаешь, что наш брак – это сделка. Я даю тебе деньги. Ты мне – титул. А мой отец благословляет нас. И мы все счастливы.

Аарон поглаживает ее шею – без тени нежности или эротизма. В каждом его жесте – опасность.

– Верно? – спрашивает он. – Ну же, что ты молчишь, Елена? Скажи хоть слово.

– Верно, – тихо отвечает она.

– Я никогда не нарушал свою часть сделки, – продолжает Аарон. – Я давал тебе столько денег, сколько ты хотела. Сколько хотел твой отец и милые сестры. Дома, драгоценности, платья, благотворительность – я хоть раз отказывал тебе, дорогая? – его руки чуть сжимают шею Елены. Ей не больно, но страшно. Ужасно страшно.

– Нет.

– Верно, ни разу. Так какого черта ты вытворяешь? – вдруг громко спрашивает Аарон, и его пальцы еще сильнее сдавливают шею Елены. Она видит его отражение в окне – муж больше не скрывает эмоций. На его лице гнев.

– Решила, что можешь жить так, как тебе хочется? Забыла о своих обязательствах? Забыла о том, кто ты?

Елена порывается встать, но сильные руки стоящего за спиной Аарона удерживают ее в кресле, давя на плечи.

– Сидеть. Если бы твои отношения с этим панком всплыли, поверь, всей вашей семье пришлось бы несладко. Источник денег, до которых ты и мой драгоценный тесть так охочи, моментально бы перекрылся. А кредиторы появились бы вновь, – говорит Аарон. Его глаза блестят. – Чем ты думаешь, нарушая договор? Чем думаешь, считая, что можешь обвести меня вокруг пальца? Мне казалось, ты умнее, Елена. Я ведь выбрал тебя не только за твои красоту и титул.

Его пальцы оказываются в ее волосах и тянут их вниз – так, чтобы голова Елены задралась. Мышцы на ее шее натянуты до легкой боли. И она вынуждена смотреть на Аарона снизу вверх. Унизительно.

– Ты когда-нибудь думала, что будет с твоими чудесными сестрами, если они лишатся денег и покровительства Мунлайтов? Возможно, им останется только один путь – в публичный дом?

– Перестань.

– А что случится с твоим отцом? У него и так здоровье подорвано тем образом жизни, который он вел. Ему придется доживать свой век в приюте для стариков. Ему – барону Манфорду. Какой позор, верно?

– Хватит.

– А виной всему будет твоя слабость, Елена, – задирает ее подбородок еще выше Аарон. – Как же так? Для чего?

Он резко отпускает ее волосы и отряхивает ладони.

Елена встает. Теперь она чувствует не только страх, но и злость.

– Ты видел когда-нибудь во мне женщину? – спрашивает она. Аарон удивленно приподнимает бровь.

– Что ты имеешь в виду?

– Я тебе настолько противна?

Аарон внимательно смотрит на нее. И улыбается – совсем как отец.

– Это сделка, Елена. Просто сделка. Ты знала, на что шла, – жестко отвечает он.

– Знала, но… – Елена запинается – ее колотит от эмоций, которыми охвачено сердце. – Я думала, что у нас будет хотя бы какое-то подобие семьи. Что у нас будет ребенок – тебе же нужен наследник? Твой отец постоянно говорит мне об этом. Да, я знала, что это сделка, – она глубоко вдыхает и выдыхает. – Но я старалась быть идеальной женой. Я все делала, чтобы понравиться тебе и твоему отцу. Нигде не допускала ошибок. Все – ради семьи Мунлайт. Но ты… ты просто отталкивал меня. Как будто бы я – чудовище. А ты ведь был единственным мужчиной в моей жизни, – говорит Елена, чувствуя, как ее одолевает нервный смех.

Все так хвалили ее красоту, но Аарон действительно был первым.

– Тебе не хватало мужского внимания, поэтому ты решила завести любовника? – спрашивает он. – Ты такая циничная. Как, впрочем, и вся наша знать.

– Ты не понимаешь.

– Действительно, куда мне?

Елена осознает, что любые ее слова о любви – искренней, настоящей – сейчас будут восприниматься Аароном неправильно. Но ведь она начала встречаться с Четом не потому, что ей не хватало мужского внимания. Чет действительно стал для нее особенным человеком.

Ее любимым человеком.

Господи, почему все так запутано?

– Почему ты не хочешь ребенка? Тебе ведь нужен наследник.

– Когда мне будет нужно, наследник появится, – роняет Аарон скупо.

– Его родит твоя любовница? Или все же любовник? – не сдерживается Елена. Ей не стоило говорить об этом, но она не в силах молчать.

– Замолчи.

– Или у тебя, как и у Виктора, есть семья? – продолжает Елена.

Аарон чуть хмурится. И она замечает это.

– Я просил тебя молчать.

– А что? Я думала об этом, Аарон. У тебя кто-то есть. И был до меня. Верно? Мне все равно – сейчас уже все равно. Но какого черта ты позволяешь себе встречаться с кем-то, а я должна гнить в одиночестве?

– Ты все сказала? – сквозь зубы спрашивает Аарон.

– Почему счастливым можешь быть только ты? Скажи, у тебя есть ребенок? Я тоже хочу детей. Я хочу детей и мужа. Нормальную семью.

– Ты хотела денег.

– Я хотела помочь своим сестрам и отцу. И я искренне хотела стать для тебя лучшей женой на свете. Чем я тебе не угодила? – спрашивает Елена. – Что я сделала не так?

Аарон смотрит на нее долгим оценивающим взглядом.

– Ты идеальная, – отвечает он. – Я не люблю идеалы. Ты противна мне – так же, как я и противен тебе. Но мы связаны договором. А я не терплю, когда мои партнеры по бизнесу ведут нечестную игру. Поэтому мне стоит наказать тебя, дорогая. Штраф. Сядь, – вдруг приказывает муж, поглядев на часы.

Елена продолжает стоять – ей кажется, что сейчас что-то случится. Что-то плохое. От ужаса ее начинает подташнивать.

– Я сказал, сядь, – в голосе Аарона становится больше льда. Битого, колкого.

Елена вновь опускается в кресло.

Аарон берет свой телефон и звонит секретарю.

– Все готово? – спрашивает он. – Отлично.

Аарон кладет телефон на стеклянный столик перед женой и переключается на видеовызов. На чуть подрагивающем экране – заброшенная строительная площадка, освещенная фарами какого-то автомобиля.

– Что это? – спрашивает Елена, не понимая, что происходит.

– Небольшое кино, – любезно отвечает супруг.

На заднем плане слышатся какие-то голоса, и спустя несколько секунд на площадке появляются люди – это личная охрана Аарона. Охранников трое. Они тащат Чета, который едва стоит на ногах, и бросают его на землю. Вид у него странный: Чет кажется пьяным – никакой координации. И он то и дело трясет головой как собака. На нем до сих пор только лишь бриджи. Чет пытается подняться, но у него это плохо получается.

Елена задерживает дыхание, не веря своим глазам.

Они забрали ее Чета. Нет.

Не мигая, Елена смотрит на экран, понимая, что сейчас будет. Страх достиг своего апогея. Сковал ее руки и ноги, перекрыл доступ кислороду. Холодными руками Аарона начал душить ее.

– Приступать? – спрашивает из-за кадра голос секретаря.

– Да, – равнодушно отвечает Аарон. – Начинайте.

– Начинайте! – кричит охране секретарь. И они начинают избивать Чета. Методично, хладнокровно, жестко. Он не может сопротивляться – лежит на земле, пытаясь закрыть голову от ударов, но в свете фар Елена видит кровь на его лице. А еще она слышит его приглушенные стоны и глухие звуки ударов.

Чету больно. Очень больно. Они накачали его чем-то и избивают: беспомощного, как ребенка.

Елене больно вдвойне – за себя и за него.

На жалкие несколько секунд охрана Аарона оставляет Чета в покое. И он находит в себе силы подняться. Но его тут же сбивают с ног и снова бьют – по лицу, по ребрам, в живот. Это не так зрелищно, как в кино. Но ужасно страшно.

«Чет, прости меня».

Внутри нее что-то обрывается. С тонким звоном, хлестко. И Елена знает – она никогда больше не станет прежней.

Елена переводит ошарашенный взгляд в пол – больше не может смотреть на это.

– Скажи им, чтобы они перестали, – шепчет Елена, сжимая руки в кулаки. – Скажи им… Пусть перестанут.

– Не отворачивайся, – спокойно говорит Аарон. – Смотри. Смотри на него. – И он поднимает ее голову за подбородок, заставляя смотреть в телефон, на экране которого продолжают избивать человека, которого Елена любит.

– Пожалуйста, скажи им прекратить, – снова просит Елена пересохшими губами. Она не в силах это терпеть.

Чет, бедный Чет. Она виновата в том, что с ним происходит.

Аарон молчит.

Чет теряет сознание.

– Хватит! – кричит вдруг Елена так громко, как только может. Она вскакивает, перестав контролировать себя. – Он не виноват! Перестаньте! Перестаньте! Не трогайте его!

У Елены – всегда выдержанной – начинается настоящая истерика. Все те эмоции, которым она много лет не давала выхода, прорываются наружу.

– Заканчивайте, – велит Аарон секретарю, и тот спешно передает команду охране.

Чета оставляют в покое, но Елена этого не видит. Она продолжает кричать, задыхаясь от собственного крика. Ее бьет дрожь, лицо в слезах, руки хватают воздух. Аарон никогда не видел ее такой и даже не предполагал, что Елена может вести себя так. Он всегда считал ее бесчувственной машиной, ради денег готовой продать саму себя.

– Успокойся, – велит Аарон. Но Елена не реагирует на него. Она ни на что не реагирует.

Аарон вздыхает и бьет ее по щекам – несколько раз. Только тогда она начинает приходить в себя. Аарон тащит ее в ванную, ставит под душ, не раздевая, как куклу, и включает холодную воду.

Истерика проходит так же внезапно, как и началась. И Елена превращается в каменную статую.

Ее отводят в машину – мокрую, с растрепанными волосами, изможденную. А секретарь, замечая красные следы на ее щеках, изумленно смотрит на босса – тот явно бил Елену.

– Отвези ее домой, – коротко велит Аарон секретарю. – Проследи, чтобы из дома – ни шагу.

А сам садится в другой автомобиль и резко срывается с места.

– Вы в порядке, миссис Мунлайт? – спрашивает Елену секретарь. Он никогда не видел жену босса в таком состоянии.

Она молчит. Сидит будто кукла, сложив на коленях руки, и молчит.

– Все будет хорошо, – зачем-то обещает секретарь. – Сейчас я отвезу вас домой. Никто ни о чем не узнает.

Елене все равно.

Внутри что-то оборвалось. И вряд ли станет прежним.

* * *

Аарон едет по рассветному городу – один, без охраны. Настроение у него не самое лучшее, однако он направляется туда, где оно наверняка поднимается.

Там всегда тепло.

Сегодня он в очередной раз поступил как ублюдок. Но Аарону все равно. Он защищал себя. И защищал то, что ему дорого. На войне хороши все средства.

Аарон давно в курсе, что Елена нашла себе какого-то мальчишку – в его доме не может быть тайн. Он даже благодушно дал ей время поразвлечься с ним. Хотя, признаться честно, выбор супруги удивил Аарона. Ей приглянулся нищий музыкант – без манер, зато с кучей татуировок. Смазливый, со спортивной фигурой и наглой улыбочкой.

Впервые увидев его на фото, Аарон не смог сдержать улыбку. Жена всегда казалась Аарону натурой довольно утонченной. И он бы понял, выбери она в любовники драматического актера, классического музыканта или, на худой конец, модель. Но она остановилась на вульгарном типе. Впрочем, дело вкуса.

Аарон понимал, что Елене скучно и ей нужен мужчина. Однако видел, что она все больше и больше привязывается к мальчишке. А ведь иметь любовника и любить кого-то – две разные вещи. Любовь может заставить человека совершить множество ошибок. А официальная жена Аарона Мунлайта не должна их делать – ни единой. Однако Елена была близка к провалу. Ею заинтересовался журналист, до которого дошли слухи, что жену Мунлайта видели вместе с каким-то парнем. Этого Аарон стерпеть не мог. В первую очередь он занялся журналистом. Затем решил устроить встряску Елене.

Аарона не трогает тот факт, что она изменяет ему – плевать. Куда больше его волнует другое – то, что Елена очернит их брак. Удобный брак.

Он дает ей деньги, обеспечивая сестер и отца, она играет роль идеальной супруги. Все по-честному. Они оба знали, на что шли, когда обменивались кольцами.

Елена Мунлайт должна оставаться верной женой, брендом, символом идеального брака. Елена Мунлайт – марка, в которую Аарон вложил немало сил и средств. Елена Мунлайт – олицетворение добродетели их семьи.

Его щит. От отца, от семьи, от общественности. И этот щит не может рухнуть. Иначе пострадает сам Аарон. И то, что он защищает. Стоит Елене запятнать свое имя, как удобного брака не станет – отец этого не позволит.

Хорошо, что он вмешался сейчас. Видимо, нищий музыкант слишком сильно запал в душу Елены. Подобное нужно пресекать на корню. Как говорил Эпиктет: «Владей страстями, иначе страсти овладеют тобою». Елена нужна Аарону хладнокровной и трезвомыслящей.

Он вспоминает, как она кричала в номере – громко, пронзительно, с болью в голосе. Аарон никогда не видел жену в таком состоянии. И даже считал, что она почти не способна выдавать живые эмоции, подобно прекрасной кукле. Однако Елена вновь удивила его.

Честно сказать, он просто хотел ее напугать. Показать, что и она, и Чет Далтон – в его власти. Но Елена заговорила о детях и о другой семье – даже Виктора упомянула. И Аарону пришлось действовать жестче, чтобы наглядно доказать Елене ее слабость. Чтобы она знала свое место. И чтобы не смела никогда больше открывать свой рот.

«Или у тебя, как и у Виктора, есть семья?»

Аарон раздраженно взлохмачивает темные волосы – жест, который он никогда не позволяет себе при отце или Елене. Убедившись, что за ним нет слежки, Аарон поворачивает в сторону тихого благоустроенного района, застроенного новыми двухэтажными домами. Тут не живут миллионеры, политики и знаменитости. Это район крепких середнячков – бизнесменов средней руки, чиновников и преподавателей из университетов. Здесь, в густой зелени, прячется дом, в который Аарон хочет попасть. Дом, который скрывает в себе его тайны.

Еще раз убедившись, что нет «хвоста», он заезжает в гараж, открывает незаметную дверь, ведущую не на второй этаж, а вниз, спускается по ступеням и попадает в длинный узкий коридор. Коридор ведет его к другому дому – это тайный ход. Всего лишь полминуты, и Аарон появляется на кухне соседнего особняка.

Тут стоит сонная уютная полутьма и едва уловимо пахнет свежей выпечкой. Аарон мимоходом хватает со стола печенье и пробует его – вкусно. Как и всегда.

Он рывком снимает надоевшую бабочку и бесшумно идет в гостиную. Поднимает с пола мягкого медведя, кладет его на диван – к доброй дюжине других игрушек. И привычно поднимается по лестнице, касаясь рукой дубовых перил.

Он бывал здесь тысячи раз.

Это его настоящий дом.

Аарон толкает дверь в одну из спален и переступает порог. Это большая комната с нежно-кремовыми стенами, светлым паркетом и белоснежной мебелью. Когда наступает день, в этой комнате много солнца и тепло даже самой холодной зимой. Но сейчас солнце только-только начинает вставать. И сквозь большие окна сюда льется мягкий прохладный полумрак.

Аарон садится на край огромной двуспальной кровати с мягким изголовьем и смотрит на спящую девушку. Ее лицо безмятежно, а светлые прямые волосы разметались по подушке. Лишь пухлые, ярко-красные губы слегка приоткрыты – Аарона это забавляет, и он касается этих губ кончиком пальца.

Девушка тотчас открывает глаза.

– Ты приехал, – сонно говорит она и улыбается. – Иди ко мне?

И Аарон молча обнимает ее. Вдыхает запах ее волос – ваниль и корица, и гладит по спине.

– Что-то случилось? – спрашивает она, касаясь щекой его груди.

– Нет, Кэт, все хорошо, – отвечает Аарон спокойно.

Кэтлин не такая красивая, как Елена. У Кэт нет ее манер, ее грациозности, ее статности. Нет титула. И денег нет. Кэт – обычная девушка, которая родилась в обычной семье. Училась в обычной школе, а затем – в обычном колледже, чтобы стать медсестрой. Но почему-то именно неидеальную Кэт Аарон любит вот уже семь лет. А к идеальной Елене холоден.

– Ты лжешь, – отстраняется Кэт. – С тобой что-то не так. Что-то случилось.

Она внимательно смотрит на Аарона, словно пытаясь читать мысли. Удивительно, но она понимает его как никто другой. Словно видит насквозь.

– Небольшие проблемы в компании, – отвечает Аарон. – А еще я ужасно голоден.

– Тогда я обязана тебя накормить, – улыбается Кэт. – Идем на кухню, любимый. Я все сделаю.

Только ей дозволено называть его так. Любимый. Глупо и мило. И Аарону нравится.

Он берет ее за руку, и они спускаются вниз, но на середине лестницы останавливаются и целуются.

Кэт – его чудо.

Его настоящая жена.

А Елена – их щит, который не позволит отцу узнать о настоящей семье Аарона.

Аарон не сожалеет об этом и в сотый раз говорит сам себе – Елена знала, на что идет, соглашаясь на эту сделку.

* * *

Чет приходит в себя тогда, когда рядом никого уже нет, а небо подернуто солнечной дымкой. Он лежит в грязи, в первые секунды не понимая, что произошло. Во всем его теле – тупая боль, а во рту сладковатый кровавый привкус.

Не без труда Чет поднимается на ноги – он едва держится. В голове гудит колокол, на разбитых губах запеклась кровь, в глазах двоится. Дышать больно – что-то с ребрами. Воспоминания возвращаются к нему вспышками. Вот он провожает Елену и падает на кровать, вот слышит стук в дверь и думает радостно, что она что-то забыла и вернулась, вот открывает дверь и получает в лицо струю какого-то газа, отчего теряет сознание. А приходит в себя на этом пустыре. Его начинают методично бить – без эмоций, со знанием дела, не нанося тяжелых травм, но выбирая болевые точки. И Чет не может ответить – из-за газа он с трудом двигается. Все, что он может – пытаться защитить лицо и голову.

В какой-то момент он пытается встать, но его сбивают с ног, и Чет падает, ударяясь головой, при этом теряя сознание. А когда приходит в себя, никого уже нет. Они ушли, оставив его одного.

Чет знает, кто это был.

Люди ее мужа. Мужа его Елены. Они сами ему сказали и намекнули, что спать с чужими женами – очень нехорошо. Как будто бы они спали… Как будто бы Елена – такая.

Проклятье.

В бессильной злости он рычит что-то небу, но оно явно его не слышит. Чет оглядывается по сторонам, пытаясь понять, где он, потом достает телефон и звонит Нейтану. Тот берет трубку не сразу – спит, но когда слышит голос друга, моментально приходит в себя и обещает забрать Чета.

Чет сидит на земле и думает о Елене. Он понимает, что не должен звонить ей сейчас, но боится, что Мунлайт что-то сделал ей. И разрывается между желанием услышать ее голос и не навредить своим звонком. На себя ему плевать. Ему на все плевать, кроме Елены.

Чет смотрит в голубое беззвучное небо, по которому ползут облака, словно трещины, и думает о Елене. Он не жалеет – эта женщина стоит любых драк. И он знает, что в это время она думает о нем.

Елена едет домой. Она сидит рядом с секретарем своего мужа, который старается не смотреть на нее, и думает о том, что должна сделать. Впервые в жизни ей не стыдно за свои эмоции – за ту истерику, которую она устроила Аарону. Но она ругает себя за то, что показала ему, как ей дорог Чет. Теперь Аарон знает ее слабое место. И это большой промах.

Елена не собирается сдаваться. Напротив, чувство болезненной ненависти к мужу держит ее на плаву. И она знает, что будет делать.

– Алтон, могу ли я задать вам вопрос? – спрашивает Елена спокойным голосом, хотя ее вид – растрепанный, мокрый – не вяжется с этим самым спокойствием. Секретарь поворачивается к ней и натянуто улыбается.

– Да, миссис Мунлайт.

– Что с ним, Алтон?

Секретарь поправляет очки в тонкой золотистой оправе.

– Не уверен, что могу говорить с вами об этом, – отвечает он.

– Алтон, он жив? Просто скажите мне это. Я не прошу многого, – Елена не сводит с него глаз.

– Да, миссис Мунлайт, он жив.

– Сильно… поврежден?

– Нет. Прошу извинить меня, но я действительно не должен больше ничего говорить.

Елена кивает и отворачивается к окну.

Чтобы омолодить вереск, его выжигают. Чтобы спасти свою любовь, Елена выжжет ее.

Аарон пожалеет о том, что сделал.

 
Лишь с тобой я хотела забыть обо всем.
После сумерек ты был рассветом.
Как потерю друг друга мы переживем?
Когда наша любовь – под запретом.