Текст книги "У каждой лжи две правды"

Глава 12. В которой говорится о тайнах покойников, древних и не очень

– Подождите, вы же не отчёт читаете, а с живыми людьми говорите, – через пять минут взмолился Марек.

– А по-другому не могу! – недовольно поджал ярко-красные губы некромант.

– Давайте вы просто ответите на несколько вопросов, – предложил Янек, невинно улыбаясь. – Например, какова причина смерти, а то лицо у покойницы такое… Не слишком верится в удушение…

– Асфиксия, вынужден разочаровать тебя, парниша. Орудие убийства – удавка, которую нашли рядом с трупом. Эманации смерти присутствуют. А лицо… ну так магией поработали чуток, чтобы приличнее выглядела. По мнению какой-то шишки из столицы, такая «вуалька» как бы уменьшает чувство вины у преступника, – Кшистов зевнул. – Ещё это заклинание гробовщики любят: клиенты родственников не пугают. А других следов магии нет.

– А когда человек умер?

Некромант ответил.

Но теперь-то никто не удивился, что пани лихо отплясывала мазурку и играла в вист, когда уже была мёртвой.

– Она что-нибудь сказала? – запинаясь, пробормотала главная наследница всего состояния. – Кто её так?.. Или может наставления какие оставила?..

– Сожалею, но ваша тётушка оказалась на редкость неразговорчивой особой, – протараторил некромант, а Марек лишь фыркнул. Если бы все трупы указывали на своих убийц, то правосудие было бы построено совсем по-другому.

– Всё? Я могу идти? Или рассказать о хронических болезнях пани Альжбеты? Но там всё скучно. С твоей мумией всё веселее оказалось.

– Да? – у Боженки загорелись глаза. – А что там с мумией? А то пан Хоментовский нам не расскажет. Это же такая несправедливость! В Гдыньске так редко случается что-то по-настоящему интересное…

– Ну, этот труп интереснее вашей тётушки, уж точно! – Кшистова распирала гордость. Он смог справиться с остатками вредоносной магии. Можно сказать, спас жизни профессора, его жены и чудаковатого парниши. И пусть они никогда об этом не узнают, но настоящие герои не гонятся за признанием. – Мумия ваша воскресла. Не знаю и знать не хочу, что там было у него в прошлом, но тут ему дико не повезло, н-да… И проанализировав остаточные эманации… – то есть подняв щит от взрывающегося саркофага и туч мелкой тёмной пыли, – разобрав на составляющие сгусток силы, запечатавшей сознание… – в чувство некроманта приводили нюхательной солью и стаканом воды, вылитым на макушку – добрый Янек постарался, – и сопоставив с тем, что перевёл профессор… – а профессор икал и плакал от невосполнимых потерь: то мумия сбежала, то саркофаг уничтожен. Это он ещё не знает, что его письма в Академию не дойдут, – я могу предположить, что создались определённые условия и дух того покойника смог завладеть чьим-то телом. Почти.

– Так завладеть или почти? – не понял Марек.

– Хм, что ж, придётся принять меры, – Пшемислав хлопнул ладонью по столу. – Мне тут одержимые не нужны.

– Ой, а ими же инквизиция занимается, – Божена икнула от испуга.

– Мои люди достаточно профессиональны, чтобы найти и разобраться даже с одержимым! – и почему-то никто не стал сомневаться, что люди эти не в полиции работают.

– Ну, он не то чтобы одержимый, – протянул Кшистов, наслаждаясь всеобщим вниманием. – Рунихен просто поглотил душу какого-то бедолаги и принял его облик. И использовал энергию, заключённую в его теле. Поэтому оно и стало выглядеть почти как мумия.

– А это мальчик или девочка? – Стефа тоже решила прикинуться дурочкой. Полезный навык.

– Ну… – не говорить же, что вторую «мумию» он уничтожил уже сам. От страха, когда повинуясь рвущимся тёмным нитям магии она начала дёргаться как в конвульсиях. – Пятьдесят на пятьдесят.

– Это как, позвольте спросить? – даже Марек заинтересовался.

– А почему не вызвать инквизицию? – Янек понимал, почему пан Хоментовский не желает связываться с Храмом и его слугами. Им же тогда придётся мумию отдать: живую или не очень. Но градоправитель! Инквизиция на континенте давно выполняла роль державной безопасности, расследовала самые запутанные дела, или же когда речь шла о королевской фамилии, служила охраной правителя и кардиналов. В её руках была разведка, контрразведка и шпионаж…

– Я вполне способен справиться с этой небольшой проблемой в моём городе самостоятельно! – жёстко отрезал Левандовский.

– Инквизиция всегда приносит лишние расходы… – отмахнулась Божена и пояснила как само собой разумеющееся: – Я налоги имею в виду!

Марек просто пожал плечами. Что ж, доля истины в словах кузины присутствовала.

– А ещё, – вставил Кшистов, – ритуал-то не завершён.

– Вы об этом не говорили! – насторожился Янек.

– Я только предположил, – примирительно поднял руки некромант. – Колдовство такого плана никогда не совершается за одно мгновение. Сложные условия для воскрешения. Как заметил пан профессор, в те времена невозможно было предположить неконтролируемый всплеск магии. Всё-таки и магов тогда было меньше, и саркофаг закопали чуть ли не в центре пустыни, куда не каждый дойдёт… Сама собой воскресла, никто ей не помогал, как я полагаю. Но ей нужно время, чтобы закрепиться здесь. Освоить тело… Впитать всю память… Я о таких вещах лишь поверхностно знаю, я же не инквизитор! У вас всё? Я могу идти?

Кшистов поднялся, зевнул, всем видом показывая, что намерен покинуть гостеприимный дом.

– Подождите, а как его узнать? – Марк дёрнул подбородком.

– А тебе это надо, братец? – буркнула Божена. – У тебя что, своих проблем нет?

Кузен лишь поджал губы.

– Ну… Он будет немного нервным, возможно изменится поведение, провалы в памяти… На завершение ритуала потребуется несколько дней. Или даже неделя. В это время его будет тянуть к «якорям» – тем вещам, которые как-то связаны с его воскрешением…

– Подождите-подождите, – Марек схватился за голову. – Так «он» или «она»?

– Ну, мумия – это она. А так она, скорее всего, «он». Мужчина. Наверное, – пояснил Янек. – Чё не понятно-то?

– А что за «якоря»? – тихо спросила Стефания.

– Ну… Если не знать всех деталей и только предположить… Скорее всего, они возникают случайно. И с большой долей вероятности, он будет стремиться их уничтожить или же… Так что, один из «якорей» – это саркофаг, а от него уже мало что осталось. И тот маг, что с силой не совладал.

– Эта мумия будет ещё убивать? Ну, например, чтобы закрепиться в теле или ей нужна будет энергия или чтобы стать сильнее… – предположил Янек. Сам понимал, что говорит глупость, но мало ли, вдруг древний жрец откроет сезон охоты на горничных.

– А вы уже хотите все трупы на него повесить? – Кшистов вступился за честь Рунихена. – Я вам честно скажу, парниша, в том убийстве не было ничего мистического. С древними жрецами и их восстановлениями оно точно не было связано…

– А выброс энергии был… мощным? – задумчиво спросил Пшемислав.

– Очень!

– Тогда не вижу проблемы! В Гдыньске не так много магов уровня сапфиров, изумрудов и рубинов. Алмазов нет вообще. Проверить их и назначить охрану. Словим на живца.

– Вполне логичный ход, пан градоправитель, – кивнул Марек.

– Ах, как хорошо, что тётушка не дожила до этого момента, – Божена вспомнила о своей роли скорбной наследницы и достала платок. Комнату наполнил луковый запах. Всё-таки иногда и слезам надо помогать.

– Ну, я тогда пойду! – от повозки Кшистов отказываться не стал. Свои ноги, не казённые.

В гостиной повисло молчание. Божена нюхала лук, но видно у неё уже развился иммунитет – плакать не получалось. Пшемислав задумчиво рассматривал Стефанию, которая уставилась в окно. В саду буйно расцветали розы. Марек чихнул, Янек встрепенулся, поправил очки и потёр переносицу. Как же они ему надоели!

– Я вижу, вы уже нашли маленький секретик пани Альжбеты, – Пшемислав заговорил первым и загадочно улыбнулся.

– Нашли, – Марек сложил руки на груди и откинулся в кресле.

– О да! – весело отозвался Янек. – И были премного им впечатлены. Кстати, а о чём вы имели честь беседовать с пани Альжбетой тем вечером? С настоящей, а не с големом, который играл её роль на празднике.

Пан Пшемислав Левандовский загадочно улыбаться не перестал. В кресле откинулся, руки в замок сцепил и смерил оценивающим взглядом Янека, Божену, Марека и Стефанию, которая как-то незаметно оказалась около пана Ожешковского.

– Ничего особенного, – градоправитель пожал плечами. – Мы поговорили о делах волости, обсудили падение цен на рыбу, что весьма странно, если учесть скудные последние уловы. Да и устрицы… Раньше это была еда бедняков, но теперь их стало так мало, что они скоро будут доступны только аристократам. Пани Божена, вы уже ознакомились с документами о фермах на Южной косе? У нас с пани Альжбетой осталось недопонимание, как лучше распределить средства.

Божена чихнула и отрицательно помотала головой.

– И что я могу вам сказать, мальчики… У меня нет мотива убивать мою дорогую Альжбету. Да, я виделся с ней наедине. Да, я сильный мужчина и вполне мог… и порой у нас возникали разногласия, мы даже спорили иногда. Но! У меня не было мотива. Я бы даже сказал, я весьма проиграл от этого убийства. Пока пани Божена освоится с делами, пока она… – он неопределённо махнул рукой – мне придётся решать все дела самому! И вы уверены, что я был последним, кто её видел? Кстати, смею напомнить, что я готов выкупить долю вашей тётушки в нынешних и будущих проектах. Всё-таки, пани Божена, вы хрупкая молодая женщина, вам стоит не о делах думать, а о нарядах и замужестве…

– Ой, пан Пшемислав, – покраснела Боженочка и опять чихнула. – Как только я вступлю в права наследования, первым делом выкорчую все розы в этом гадком саду. Разрослись, за ночь буквально. Спасу от них нет! – и очень похоже скопировав интонации градоправителя, спросила: – Кстати, пан Пшемислав, а что ответила моя ныне покойная тётушка, когда вы ей предложили выкупить её долю?

– Деловые разногласия – ещё не повод для убийства, моя милая! – правда, почему-то глянул на Стефанию. – И, пожалуйста, не затягивайте со вступлением в права наследования. Поверьте, пани Альжбета была незаменима для города.

– Как только, так сразу, – буркнула Божена, которая уже успела оценить гору бумаг в кабинете. – А почему у пани Стефании до сих пор кольца нет?

Раз из градоправителя ничего более не вытащишь, а прямых доказательств нет, то стоит ли переливать из пустого в порожнее?

– Э-э-э-э, – протянул Янек. – Душечка моя, а какое колечко ты хочешь?

– Родовое! – припечатала Стефа прифигевшего от наглости «женишка».

– Ах, как романтично… – протянула Боженочка, с умилением посматривая на «влюблённых». Она нашла себе жертву на ближайший час пустых разговоров.

– И куда ты идёшь? – Стефания тоже умела ходить быстро, подкрадываться незаметно и крепко держать за одежду.

Сбежать надумал? Она что, просто так сидела с приклеенной улыбкой и поддакивала, когда её «жених» растекался мыслью по древу, и через час мучений уже было непонятно, то ли он свою избранницу хвалит, то ли с молодой хозяйкой флиртует. Редкостное умение.

– Домой? – предположил Янек. Перехватил руки девушки и затащил в пустую комнату. По коридору прошли горничные, о чём-то перешёптываясь и хихикая.

– Выход в другой стороне, – прошипела Стефа, шлёпая по ладоням «женишка». – И не вздумай ко мне прикасаться!

Иначе она швабру и в бальном зале найдёт!

– Да я сам к тебе не подойду! – и на шаг от раскрасневшейся «невесты» отошёл, выглянул из-за двери, убедился, что никого нет, и выскользнул в коридор. – А что ты здесь делаешь? Вроде же ты должна была разбирать голема для пана Марека?

Просто поразительные таланты у его невесты открываются…

– Вечером после ужина, когда все скорбящие уйдут и останется храмовник с женой. Или завтра после похорон. Без полной зарядки блок не снять и не прочитать… – и замотала головой, не давая возможность перевести тему. – Так куда идёшь?

– Я только хотел заглянуть в комнату пани Альжбеты. А точнее, в её шкаф. Или что там вместо него…

– Зачем? – Стефа так просто отступать не собиралась.

– Ну… Вдруг у неё в шкафу что-то интересное…

– Это…

– Если там будет что-то действительно важное, я обязательно скажу! Честное слово!

– Я с тобой!

– А как же… – Янек схватил Стефу за руку и уверенно повёл по коридорам дома.

– Божена и Марек принимают соболезнования. Пан Пшемислав с ними. Из-за этого вы именно сейчас решили обшаривать комнату покойницы?

– Какая ты проницательная! – они остановились у высокой, богато декорированной двери. Янек дотронулся до бронзовой ручки и тут же отдёрнул ладонь, зашипел от боли. Вытащил из кармана большую связку артефактов и начал перебирать их, как ключи на кольце.

– А ещё, – Стефа внимательно наблюдала за ним, – почему ты скрываешь, что ты маг?

Янек уронил подходящий артефакт и стукнулся головой о стенку.

– Как ты…

– Марек видел, как ты колдовал! – и ресничками похлопать.

Подействовало. Её лжи поверили.

Йержимановский поднял металлический ромб с вязью мелких рун, приложил к замочной скважине, надавил на центр. Внутри что-то щёлкнуло, металл рассыпался в пыль, а дверь открылась.

– А что сказать? Я просто маг-артефактор среднего уровня силы.

Он зашёл в комнату, Стефа за ним.

Спальня у пани Альжбеты была огромной, с вычурной мебелью. Шторы были задёрнуты плотно, не пропуская ни лучика. В центре комнаты угадывались очертания кровати под тёмным балдахином. Под потолком виднелся силуэт люстры с подвесками.

– Как думаешь, из-за чего её убили?..

Голос звучал глухо. Холодный ветерок пробежал по полу, заставил поёжиться.

– Явно не из-за хорошего характера… – Янек деловито осмотрелся и направился к двери, за которой скрывалась гардеробная. Щёлкнул выключатель и свет ламп резанул по глазам, залил ряды платьев на вешалках, полки с обувью, комоды для хранения нижнего белья… – Если тут что-то и спрятано, то…

– Год тебе искать, не меньше! – злорадно подытожила Стефа, щёлкнув по крайней в ряду шляпок. – Пани Альжбета была знатной модницей.

– Любимый… любимый скелет в шкафу… – пробормотал Янек. – Вот скажи, милая, почему нельзя прямо сообщить, где искать компромат?

– Я тебе не милая!

– Так какие наряды предпочитала наша покойница? Или её любимые цвета? Или…

– Янек, если сейчас сюда кто-то зайдёт, то я не буду прятаться с тобой в шкафу! И ты сам будешь объяснять…

– Я знаю, ты любишь делегировать свои проблемы невиновным молодым людям… – он рассеянно шёл, ведя рукой по развешенным платьям. На домашний обед, для променадов, визитные на каждый день недели, вечернее, которое не успели отдать на переделку. Шёлк, шифон, бархат, газ, хлопок и муслин. Со вздохом он начал осматривать наряды и стенки шкафов. – Давай, чтобы быстрее со всем справиться, ты займёшься комодами.

Девушка засопела, но решительно выдвинула первую полку, забитую шёлковыми чулками.

– А по поводу голема… – через полчаса молчания, чихания и пыхтения сказал Янек, примеривая дамский капор с лентами цвета пыльной розы, – сомневаюсь, что в его блоке записано что-то интереснее с того вечера. Иначе бы Альжбета не стала выпускать в свет своего двойника, сама бы пошла… А ты много знаешь о големах?

– Не очень, – фыркнула Стефа и стала внимательно рассматривать очередную полку с бельём. – Я говорила, у отца был один…

– И твой отец любезно разрешал тебе копаться внутри дорогостоящей игрушки?

– Я была любимым ребёнком. Ай! – палец что-то больно укололо. Вниз поползла алая капля.

– Что здесь такое? – Янек оставил в покое свои платья и шляпки, переполз через гору вещей и оказался рядом. Мимоходом взглянул на девушку, дующую на пальчик, и полез внутрь комода.

– Не беспокойся, со мной всё в порядке, – проворчала Стефа, принципиально не помогая ему вытаскивать с полки огромный ящик с обитыми железом уголками. – Это что? Сейф? Вскрывайте скорее!

– Вы же невеста законопослушного мага, – заявил тот и вытащил связку отмычек, ловко выбрал какой-то изогнутый прутик и поковырял им в замочной скважине. Пару раз его тряхнуло магическим откатом, волосы встали дыбом, а потом что-то щёлкнуло, и крышка открылась.

Глава 13. В которой Стефания работает совестью на полставки, но у самой совесть молчит

– И всё? – законопослушная пани из благородной семьи толкала в плечо не менее законопослушного мага, чтобы убедиться: только что вскрытый сейф был абсолютно пустым. – А может, тут двойное дно? По стенкам давай постучим.

– Пуст, как моя голова, – резюмировал Янек. Перевернул ящик и потряс его. – Опоздали…

– То есть мы зря здесь всё разворотили?! – возмутилась девушка.

– Ну почему же зря! Я вот, например, стал лучше разбираться в женской моде. Вот скажи, невеста дорогая, зачем вам все эти ухищрения, а? – и подцепил кончиками пальцев кружевное нечто, призванное скрыть слишком откровенное декольте.

– Чтобы быть красивыми и привлекать самых… самых… самых… – Стефа не находила подходящих слов. В общении с Янеком Йержимановским это становилось её обычным состоянием.

Сам же Янек считал, что лучше всего одна конкретная девушка выглядела бы вообще без одежды, но предусмотрительно решил промолчать. На языке вертелось что-то колкое, шутливое, но что вряд ли сочли бы за комплимент. А тут ещё в соседней комнате, в спальне пани Альжбеты, чью гардеробную они так вдохновенно обыскали, раздался скрип двери (маленькое сигнальное заклинаньице, два лишних слова, а польза громадная), чьи-то шаги, лёгкие и быстрые, явно девичьи и уверенные мужские, и кто-то произнёс:

– Иди. Дальше я сам разберусь.

Сообщники переглянулись. Никому не хотелось быть обнаруженным среди разгрома в чужом доме. Да ещё и со вскрытым сейфом. Стефа метнулась в шкаф, забыв обо всех своих обещаниях и угрозах. Янек же, схватив её за руку, потянул к неприметной дверце в дальнем углу.

– Про туалет уговора не было! – заявил он, втискиваясь в комнатёнку, где едва помещался унитаз. Видно, архитекторы решили хоть как-то использовать эту крохотную каморку, а крупная пани Альжбета, любившая кулинарию и уважавшая хорошие обеды, не сильно часто её посещала – для физиологических целей у неё была просторнейшая ванная со всем необходимым.

Янек со Стефой едва поместились в узкую комнатушку, но парню пришлось сесть на фаянсовый трон и посадить недовольно сопящую девушку себе на колени. Иначе бы не влезли.

Дверь пришлось запереть и свет выключить. Стефания не возражала, она даже дышать боялась.

– Уж лучше бы шкаф! – тихонько заявила девушка, ёрзая на коленях.

Маг шикнул на неё и покрепче ухватил за талию, чтобы не упала. Да и руки надо было куда-то девать… Мысли о вчерашнем поцелуе он гнал из головы как мог.

Незнакомец же не стал задерживаться в спальне. Он, словно зная где нужно искать, прошёл сразу в гардеробную. Раздались его приглушённые ругательства, что-то ударилось о стену. Янек дёрнулся и засопел, словно сожалея, что не оставил хоть одну маленькую щёлочку, чтобы посмотреть, кто там беснуется и вымещает злость на стенах и комодах.

Но через минуту всё затихло. Он ушёл.

Вместе с ним постепенно уходило напряжение и страх быть обнаруженным. Стефания выдохнула и тут же поперхнулась от осознания двусмысленности положения… Один на один с мужчиной. Сидит у него на коленях. И ведь удобно же! В темноте. А он сопит! В запертом туалете.

Хорошо, заперт-то изнутри, но сам факт!

После такого точно не женятся. В идеале стараются больше друг с другом не общаться.

Она резко попыталась встать, задела локтем что-то твёрдое и холодное, наступила магу на ногу. Тот в ответ потянул её обратно к себе и зашипел:

– Не торопись!

Как ни прискорбно, но её женишок всё-таки был прав. Не успела Стефа возмутиться, как в гардеробной опять стало шумно. Возгласы удивления, досады. Чьи-то причитания и возмущения. И даже слова молитвы.

– Цыц! Вы горничные, или бабки базарные? – зычный голос дворецкого призвал к порядку эмоциональное воинство служанок. – Быстро тут прибраться, чтобы ни пылинки!

– Но это же вещи пани Альжбеты! – пикнул кто-то. – Вдруг она…

– Пани Альжбета больше разозлится, если в её комнатах будет беспорядок! И вам не призраков нужно бояться, а новую хозяйку. Мётлы, тряпки в руки и вперёд. Приду, проверю!

Судя по звукам, ушёл. Кто-то из горничных стал раздавать указания, кто-то побежал за щётками. Девушки споро принялись за работу, не особо и разговаривая.

– Душечка, – Янек осторожно поставил её рядом и кое-как поднялся сам. – А как ты относишься к иллюзиям? Аллергией не страдаешь?

– Что?

– Очень хорошо!

Дверь он открыл обычной воздушной волной, ею же вытолкнул растрёпанную невесту из туалетной каморки.

Вид у неё, конечно, был не самый презентабельный. Но не настолько, чтобы визжать, бросать всё и выбегать из гардеробной, а потом и из апартаментов покойной хозяйки. Стефания непонимающе оглянулась, увидела себя в зеркале и едва не лишилась чувств. Добрый Янек поддержал её, а заодно и лёгким пасом снял морок – бледная до синевы кожа, седая копна волос в высокой причёске, мертвый оскал на лице и пара десятков лишних килограммов на теле. Призрак пани Альжбеты собственной персоной.

– А теперь, – пан Йержимановский потянул её к выходу – быстро-быстро отсюда…

Им повезло. Их никто не заметил ни в коридорах у комнат пани Альжбеты, ни около гостевых покоев. Янек обещал подождать её в холле, и пани Заремская, поспешно приведя себя в порядок, быстрым шагом спускалась по лестнице. Ей оставалось преодолеть несколько проходных залов, как на последней ступеньке её остановил пан Марек.

– Куда вы спешите, прекрасная Стефания?

Он выглядел несколько взволнованным и обеспокоенным, лоб прорезала вертикальная складочка между бровями.

И вот где носит Янека, когда он так нужен?

– Мой жених, – она робко улыбнулась – обещал познакомить меня с профессором Хоментовским. Знаете, его исследования древнего мира такие необычные!

Правда сейчас ей были интересны не все труды достопочтенного пана, а лишь то, что касается мумии древнего жреца. И того, как отвязаться от сомнительной чести быть его «якорем». И обязательно ли умирать для этого?..

– Вам в самом деле интересно?

– Наверное, это не типично для девушек Словении… – Стефа решила прибегнуть к своей любимой отговорке: я же не местная, мне можно!

– Нет, что вы! Это замечательно, что девушка интересуется чем-то ещё кроме вышивания, нарядов и собственного здоровья! – Марек улыбнулся. Солнечно так, даже в груди потеплело от светлой радости. – Расскажете мне про ваш визит? – он взял её под руку и повёл в сторону холла. – Я бы с удовольствием отправился с вами, но моя обязанность быть здесь… Боюсь, Божена не справится. Слуги, в самом деле, совсем от рук отбились.

– Сочувствую…

– Представляете, пани Стефания, горничные твердят, что сегодня уже несколько раз видели неупокоенный дух моей дражайшей тётушки.

Несколько раз? Что ж, хорошее оправдание.

– И что же ваша кузина?

– Не верит, – улыбнулся Марек. – Говорит, раз видели призрака, значит, совесть не чиста. К праведным людям привидения не являются.

Они остановились в центре просторного холла, их фигуры отражались в блестящем паркете.

– Пани Стефания, – пан Ожешковский смутился. – Я понимаю, сейчас не подходящее время. Траур, семейные проблемы. Подозреваю, с наследством будет не всё просто, и Божене нужно будет помочь. Но я чувствую, что если не сейчас, то я вас потеряю… Прошу вас, пани Стефания… Стефа… Не торопитесь со своим женихом. Он скользкий и наглый тип. Не верьте ему! Вы заслуживаете лучшего! И вы сделаете меня самым счастливым мужчиной на свете, если согласитесь сегодня прогуляться со мной… Да хоть по этому парку! Правда, он мне не очень нравится…

– Мне тоже, – девушка покраснела. Признания Марека были неожиданными и заставляли смущаться.

Мужчина хотел сказать что-то ещё, но его перебил появившийся Янек.

– О, я слышал, у вас опять проблемы со слугами? – лучезарно улыбаясь, он как-то вклинился между Стефой и Мареком, который без особого желания отпустил ладонь девушки. – Кухня так и гудит! Кто-то призраков видит, кто-то просто от работы отлынивает. А знаете, пан профессор говорит, что в древнем мире, когда ещё не было такой проблемы с рождаемостью и народа было немного больше, чем сейчас, практиковалось наказание провинившегося раба палками…

– Какой ужас!

– Да, слава богам, мы намного гуманнее наших предков, – Марек отвесил лёгкий поклон. – Хорошего дня, пан Янек. Я буду ждать… – прошептал он Стефе, целуя тонкие пальчики.

Янек поклонился в ответ, а Стефания сделала лёгкий реверанс.

– Слушай, мне не нравится, какая ты с ним, – буркнул Йержимановский, когда они уселись в двухместное ландо и кучер направил лошадей в сторону особняка профессора.

– Что? – не поняла Стефания, мысленно перебирая всё, что произошло: слова Марека, его поведение, его взгляд… Она никогда не хотела выйти замуж просто по воле долга, не считала, что предназначение женщины только в продолжении рода, но и перестала верить, что ей повезёт встретить свою любовь, такую, как пишут в книгах.

А Марек… он оказался совсем не таким, каким она его представляла. И, если быть честной с собой самой, он ей начинал нравиться, но… всё так быстро и так невовремя! Её обвиняют в убийстве, мумия почему-то пытается отравить, жить негде, магия с ума сводит, и жених на голову свалился. Куда уж тут влюбляться!

– Да с этим сахарным мальчиком! – нахмурился маг и стал смотреть на дорогу. – Он же такой правильный, до приторности. Хоть в учебник этикета заноси! А ты с ним… замороженная!

Вот и пытайся после этого быть идеальной пани, чётко следующей заветам этикета.

– Что ж, в отличие от тебя, – вспыхнула Стефания – он благородный и воспитанный пан, который не позволяет себе ничего лишнего!

– Между прочим, я тебя спас!

– Напомни, когда?

Во время ночных визитов через окно, поцелуя или сидения в туалете на одном унитазе? Он ведь даже не извинился за своё неподобающее поведение!

– И нам нужно найти убийцу пани Альжбеты! Если бы не эта необходимость, я бы с вами не общалась! – и тоже отвернулась. А что? Гдыньск красивый город, аккуратный, домики утопают в зелени садов, а если повернуть влево, то дорога приведёт к набережной, закованной в белый гранит…

Янек махнул рукой и надолго замолчал. С чего это он?

– Янек! Срочно иди сюда! – особняк пана профессора встретил их радушно и тепло. – Янек? Где мои тапочки? Я не могу писать монографию без моих любимых тапочек!

– Дом, милый дом, – маг стиснул зубы, кивнул в сторону маленькой гостиной по правую руку, бросил на ходу, что скоро вернётся, и понёсся вверх по лестнице.

Стефания сняла капор и перчатки и прошла в указанную комнату. Небольшую, светлую, с модной низкой мебелью, обитой полосатым льном. Видно, пани Хоментовская привезла её с собой из столицы. Раз уж они саркофаг с половиной погребальной камеры притащили, то пара диванов с креслами совсем немного места займут. И письменный стол с множеством выдвижных ящиков тоже не местный. Слишком помпезный, столешница мраморная. На ней аккуратными стопочками разложены листы бумаги, самописные перья на подставочке… Вот их бы рассмотреть… Когда Стефа уезжала из столицы они только появились, и дядюшка не захотел купить ей такую диковинку. Уж лучше очередной браслет, ага. А в Гдыньске уже было не до капризов.

Пан Йержимановский сказал, что ему нужно забрать какие-то артефакты, а потом они пойдут на встречу с человеком, которому срочно понадобился шпион в доме Божены и Марека. Точнее, ещё один шпион. Кто-то же пустил в дом постороннего. И не первый раз.

И что они вообще знают о пани Альжбете? Какой мотив убийства? Да, характер у неё был препротивнейший, но ни с кем не враждовала. Или никто о её врагах не слышал… Если мотив – наследство, то её родственники не выглядят обиженными завещанием. Она многое сделала для города. С её мнением даже градоправитель считался… Может, стоит искать ответ в её проектах? Все документы уже у Божены, может, помочь ей разобраться?

На столе кроме бумаги и интересных самописных перьев – тонкие палочки с узором из красного дерева и остро заточенные металлические кончики – нашлись копии надписей с саркофага и стен гробницы того неугомонного жреца. Аккуратные ряды картинок-иероглифов с пометками и замечаниями. Где-то перечёркнутыми несколько раз и замаранными до черноты, где-то с тремя восклицательными знаками или большими жирными вопросами.

А ещё много магографий фресок и мозаик в полный размер и увеличенные фрагменты. На одном листе древний бог с головой то ли пса, то ли лисы изливает свет на коленопреклонённого мужчину. Вот этот же мужчина, наверное, Рунихен Разрушитель ведёт войска в битву и под его колесницей гибнут народы, по велению его руки горят города и посевы. Плачут женщины, практически бесконечные вереницы рабов. Красавица в белоснежных одеждах с золотым обручем-змеёй на голове сидит на троне и принимает дары от побеждённых царей. За ней Рунихен. Высокий, широкоплечий. Даже своеобразие живописи народов пустыни передаёт, что он – сила, он – власть, он – опора трона и государства.

Стефания раньше читала, что в погребальных фресках величина фигуры определяет её значимость. Боги изображались огромными, чуть ли не на всю стену. Фараоны – следующие по росту, их семья, жрецы, придворные и маги – всё меньше и меньше. А простые люди и вовсе крохотные. Так этот Рунихен оказался влиятельной особой. Почти в рост с правительницей, по плечи лисоголовому богу. В древнем Та-Мери не так много было женщин-фараонов. При ком же её мумия состояла жрецом? При Нефертари? Хатшепсут? Надо бы спросить у профессора… В кабинет к которому она по ошибке попала.

Стыдно-то как!

Девушка поспешно отбежала на пару шагов. Присела на стул, сложила руки на коленях, уставившись на лёгкий женский шарф на спинке другого стула за рабочим столом. Но ведь это же не преступление? Что-то ей везде подозрительное мерещится.

– Что вы тут делаете? – в дверях появилась девушка небольшого росточка в форме горничной. – Хозяйка не любит, когда сюда заходят без спроса. А вас в столовой ожидать изволят. Пройдёмте, я вас провожу.