Текст книги "Преподобный Сергий Радонежский"
Автор книги: Анна Маркова
Жанр: Религия: прочее, Религия
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Одиночество в лесной пустыне
После ухода игумена Преподобный Сергий подвизался в пустыне, живя в одиночестве, без единого человека. С весельем вступил Сергий в сей узкий путь, чтобы достигнуть безмятежности и бесстрастия. Подвизаться против плоти с ее страстями и пожеланиями он обучил себя еще задолго до удаления в пустыню, и потому в пустынножительстве его видны были, как знамения непрестанных побед над самим собою, долговременные посты и другие высокие подвиги. Возвышая дух свой Богомыслием, он укреплял и тело свое неустанными трудами. В зимнее время, когда самая земля расседалась от жестоких морозов, Сергий, точно бесплотный, оставался в одной обычной своей одежде и, претерпевая стужу, думал только о том, как избежать будущего огня вечного.
В пустыне, в совершенном уединении, Преподобный Сергий прожил неизвестное точным образом жизнеописателю время – от двух до четырех лет. Два-четыре года сами по себе – очень непродолжительное время, но два-четыре года жизни в пустыни, в совершенном одиночестве, это – совсем другое дело. Страшно одному, без товарищей, провести в лесу одну лишь ночь, покажется с год и одна такая ночь, но целый двухгодичный ряд таких ночей – это встает пред воображением поистине как нечто весьма страшное, заставляющее невольно содрогаться при представлении всего того, что надлежало вынести человеку.
Особенно много скорбей и искушений претерпел он от бесов в самом начале своего пустынного подвига. Это были видимые и невидимые сражения, столкновения, страхования от демонов, дьявольские наваждения, страшилища пустыни, ожидание неизвестных бед, встречи и нападения свирепых зверей. Возвышаясь над всеми бедами бесстрашной душой и отважным сердцем, Сергий умом оставался покоен, не ужасался вражеским козням, свирепым хитростям и нападениям. К нему часто приходили дикие звери, не только ночью, но и днем, – стаи волков, воющие и ревущие, иногда медведи. Преподобный Сергий иногда несколько боялся их, как всякий человек, но, однако, обращал усердную молитву к Богу и, укрепляясь ей, и таким образом, по милости Божией оставался невредимым: звери уходили от него, не причинив ему никакого зла. Когда только начинало обустраиваться то место, Преподобный Сергий претерпел много нападений и скорбей от бесов, зверей и гадов. Но никто из них не прикоснулся к нему и не причинил ему вреда, потому что благодать Божия хранила его. Пусть никто не удивляется этому, зная воистину, что если Бог живет в человеке и Святой Дух почиет на нем, то все творение ему покоряется; как в древности первозданному Адаму до нарушения им заповеди Господней, так же и Сергию все покорялось, когда он жил один в пустыне.
Однажды Преподобный Сергий ночью вошел в уединенную церковь свою, чтобы петь утреню, но лишь только он начал молитвословие, как вдруг пред его взорами расступилась стена церковная, и в это отверстие, как тать и разбойник, не входящий дверьми, вошел сатана видимым образом; его сопровождал целый полк бесовский – все в остроконечных шапках и в одеждах литовцев, которых тогда боялись на Руси не меньше татар. Они бросились на блаженного, желая разорить церковь и сровнять ее с землей. Скрежеща зубами и желая убить его, они так говорили ему: «Беги, уходи отсюда и не оставайся больше здесь, на этом месте; не мы напали на тебя, но скорее ты напал на нас. Если же ты не убежишь отсюда, не быть тебе живым: мы растерзаем тебя, и ты умрешь в наших руках».
Преподобный Сергий, вооружась молитвой к Богу, начал говорить так: Боже! Кто уподобится Тебе? Не премолчи, не оставайся в покое, Боже! Ибо вот, враги Твои шумят (Пс. 82: 2–3) и еще: Да воскреснет Бог, и исчезнут враги Его, и да бегут от лица Его все ненавидящие Его. Как рассеивается дым, так и они пусть исчезнут: как тает воск от
огня, так да погибнут грешники от лица Божиего, а праведники да возвеселятся (Пс. 67: 1–4). Так Сергий, именем Святой Троицы, имея помощницей и заступницей Святую Богородицу, а вместо оружия – Честной Крест Христов, поразил диавола, как Давид Голиафа. И тотчас диавол со своими бесами сделался невидим, и все бесследно исчезли и пропали. Преподобный же горячо возблагодарил Бога, избавившего его от этого бесовского мятежа.
Через несколько дней, когда Преподобный Сергий в хижине неустанно в одиночестве творил всенощную молитву, внезапно раздались шум, грохот, сильное волнение, смятение и устрашающие звуки, – не во сне, но наяву. И вот множество бесов вновь напало на блаженного, как бесчинное стадо, вопя и угрожая: «Уходи, уходи отсюда! Что ты ищешь в этой пустыне? Что хочешь обрести на этом месте? Чего ты добиваешься, сидя в этом лесу? Или ты собрался здесь жить? Зачем ты здесь поселился? Не надейся, что сможешь здесь остаться: ты и на час тут не задержишься. Ты сам видишь, что место это пустынное, неудобное и труднодоступное, отсюда во все стороны до людей далеко, и никто не придет сюда. Разве ты не боишься, что можешь умереть здесь от голода или душегубцы-разбойники найдут и убьют тебя; кроме того, в этой пустыне живет много зверей кровожадных, воют свирепые волки и стаями приходят сюда, да еще и многочисленные бесы злобно пакостят, и грозные чудища без числа бродят здесь, поэтому искони место это пусто и непригодно для жилья.
Что хорошего, если звери нападут на тебя и растерзают или ты умрешь какой-нибудь другой безвременной, ужасной, насильственной смертью? Встань и без всякого промедления беги отсюда, не задумываясь, не сомневаясь, не оборачиваясь назад, не озираясь ни направо, ни налево, не то мы тебя отсюда раньше прогоним или убьем».
Преподобный, имея крепкую веру, любовь и надежду на Бога, творил усердную, со слезами, молитву против врагов, чтобы избавиться от бесовских происков. Благой Человеколюбец Бог, скорый в помощи, готовый к милости, не допустил, чтобы Его раб терпел продолжительные нападения бесовские и сражения с диаволом. Вскоре Божественная сила внезапно осенила Преподобного, вмиг рассеяла лукавых духов, так что от них не осталось и следа, утешила Преподобного, исполнила его Божественным весельем и усладила его сердце сладостью духовной, и Преподобный Сергий, твердый душой, непрестанно боровшийся против видимых и невидимых бесов, явился их победителем. Тотчас почувствовав скорую помощь от Бога и распознав милость и благодать Божию, Преподобный воссылал к Богу благодарственные хвалы, говоря: «Благодарю Тебя, Господи, так как Ты не оставил меня, но скоро услышал и помиловал. Ты сотворил на мне знамение во благо, чтобы ненавидящие меня увидели, как Ты, Господи, помогаешь мне и как Ты ныне утешил меня, и устыдились. Десница Твоя, Господи, прославилась в крепости, десница Твоя, Господи, сокрушила врагов наших, бесов, и державная крепость Твоя истребила их до конца».
В другое время вся келья пред глазами Преподобного наполнилась отвратительными змеями, так что не видно было и пола. Неоднократно нападали бесы на Преподобного, но, в конце концов, были изгнаны с того места.
Время пустынно-уединенной жизни Преподобного Сергия проходило в молитве внешней, церковной, состоявшей в отправлении всего круга служб дневных, за исключением литургии, в молитве внутренней, или умной, домашней, в непрестанном богомыслии, в чтении Слова Божия и в телесном труде. Нет сомнения, что очень невелика была библиотека книг Преподобного Сергия, но если он имел только Псалтирь и Евангелие, то, читая и перечитывая их, знал их наизусть и столько же твердо напечатлевал их на своем сердце. Что касается до телесного труда, то он должен был вырубать лес около своей церкви и кельи, чтобы образовать около них большую или меньшую полянку, на которой бы мог быть заведен им огород, если не целое пахотное поле.
Поселившись среди зверей, Преподобный Сергий приобрел их расположение, а с некоторыми из них вступал даже, так сказать, в содружество. Раз угодник Божий увидел пред своею хижиной большого медведя и поняв, что зверь приходит к нему не из злобы, но чтобы взять немного съестного на пропитание себе, Преподобный выносил зверю из своей хижины маленький кусок хлеба и клал его или на пень, или на колоду, чтобы зверь, когда придет, по своему обычаю, нашел бы для себя готовую еду, и медведь брал хлеб в пасть и уходил.
Когда хлеба не хватало и пришедший, по обыкновению, зверь не находил приготовленного для него привычного куска, он долгое время не уходил и стоял, озираясь по сторонам, как жестокий заимодавец, желающий получить свой долг.
А Преподобный благодарил Бога, что послал ему лютого зверя на утешение, и, памятуя слово Писания: «Блажен иже и скоты милует», привык миловать зверя; и если у него был лишь один кусок хлеба, то и тогда он делил его на две части, чтобы одну часть оставить себе, а другую отдать этому медведю. Иногда блаженный не заботился о себе и оставался голодным, бросив свой единственный кусок хлеба медведю, потому что Преподобный предпочитал скорее не есть в тот день и голодать, нежели обмануть зверя и отпустить без еды. Медведь привык приходить к Преподобному не один или два раза в день, но по многу раз ежедневно, и это продолжалось более года.
В то время в пустыне у Сергия не было разнообразной пищи, но только хлеб и вода из источника, бывшего там, да и то понемногу, часто у святого и хлеба на день не было, и в такие дни оставались голодными и сам святой, и зверь. Можно думать, что хлеб доставлял ему время от времени младший брат его Петр, живший в Радонеже. Так упражнял себя угодник Божий в отречении от самых необходимых потребностей.
Первые сподвижники
Спустя некоторое время, Господу было благоугодно, поставить сей благодатный светильник на свещник, чтобы он светил из своей пустыни всей Православной Руси. Как сказано: Не может укрыться город, стоящий на верху горы (Мф. 5: 14), так не мог долго оставаться безвестным в своей пустыне и Преподобный Сергий.
В Радонеже и соседних селениях заговорили о молодом пустыннике. «Одни, – пишет Пахомий Логофет, – говорили о его строгом воздержании, трудолюбии и других подвигах; другие удивлялись его простоте и незлобию; иные рассказывали о его власти над духами злыми; а некоторые благоговели пред его дивным смирением и чистотою душевною».
И вот один за другим стали приходить к нему монахи из монастырской братии, сначала ради душеполезной беседы и совета духовного, в чем любвеобильный пустынник им не отказывал, а потом нашлись желающие и жить близ него. Иногда приходили по два, по три человека и, припадая к стопам Преподобного, умоляли, чтобы позволил им поселиться тут, говоря: «Отче, прими нас, мы хотим жить вместе с тобой на этом месте и спасти свои души». Но Преподобный не только не принимал их, но и запрещал им оставаться, говоря: «Вы не сможете жить на этом месте и терпеть лишения пустыннической жизни: голод, жажду, скорбь, неудобства, бедность и нужду».
Они же отвечали: «Мы хотим понести тяготы жизни на этом месте, а если Бог подаст силы, то вытерпим». Преподобный еще раз спросил их: «Сможете ли вы терпеть тяготы жизни на этом месте: голод, жажду и всевозможные лишения?» Они же отвечали: «Все готовы мы понести, честный отче, если Бог поможет нам, и твои молитвы поддержат нас. Только об одном просим: не удаляй нас от себя, не гони прочь от этого святого места».
Тогда Преподобный с готовностью и с радостью начал принимать к себе тех, кого не страшили трудности, сказав: «Я не гоню вас, ибо Спаситель наш говорил: Приходящего ко Мне не изгоню вон (Ин.
6: 37), и еще: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18: 20). И Давид сказал: Как хорошо и как приятно жить братьям вместе
(Пс. 132: 1). Ведь я, братия, хотел один жить в этой пустыне и скончаться здесь. Но если Бог так пожелал и если Ему угодно, чтобы на этом месте был монастырь, и собрались многие братия, да будет воля Господня! Я же с радостью принимаю вас, только пусть каждый сам потрудится выстроить для себя келью. Но да будет вам известно: если вы пришли в эту пустыню, чтобы здесь остаться, если хотите жить со мной на месте этом, если вы пришли служить Богу, приготовьтесь терпеть скорби, беды, печали, всевозможные несчастья, нужду, лишения, бедность и недосыпание. Если вы желаете служить Богу и для этого пришли, отныне предуготовьте ваши сердца не к пище, не к питью, не к покою, не к беспечности, но к терпению, чтобы претерпеть всякое искушение, беду и печаль. Приготовьтесь к тяготам, постам, духовным подвигам и ко многим скорбям: многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие (Деян. 14: 22); тесны врата и узок путь и скорбен, ведущие в жизнь вечную, и немногие находят их (Мф. 7: 13–14); Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11: 12); много званых, а мало избранных (Мф. 20: 16). Мало спасающихся, поэтому мало избранное стадо Христово, о котором в Евангелии сказал Господь: Не бойся, малое стадо! Ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство (Лк. 12: 32)». Когда Преподобный Сергий сказал им все это, они с радостью и с усердием обещали: «Все, что ты повелел, сделаем и ни в чем тебя не ослушаемся».
Так составилась первая братия, и вот таким образом и зачался Сергиев монастырь – последующая и нынешняя – знаменитая Свято-Троицкая Сергиева Лавра.
Вначале собралось не очень много монахов – не больше двенадцати человек. Среди них был некий старец Василий, по прозванию Сухой, который одним из первых пришел с верховьев Дубны. Другой – по имени Иаков, по прозванию Якута, он был за посыльного, его всегда отправляли по делам, за особенно нужными вещами, без которых нельзя обойтись. Еще один, по имени Анисим, диакон с сыном Елисеем, земляки Сергиевы, из коих Анисим упоминается раньше в числе переселившихся с родителями Преподобного из Ростова в Радонеж. К числу первых же учеников Сергиевых должно отнести преподобных Сильвестра Обнорского, Мефодия Пешношского, Андроника и др.
Жизнь уединенной обители
Каждый из пришедших к Преподобному Сергию монахов построил для себя отдельную келью, причем иным из строившихся была оказана общая братская помощь. Сам Преподобный, обладая большим или меньшим знанием плотничного ремесла, был усердным помощником всех строившихся. Известно, что он три или четыре келии для братии построил своими руками. Когда построено было двенадцать келий, Преподобный обнес их высоким деревянным тыном для безопасности от зверей и приставил привратником Анисима, которого келья была у самого входа в обитель.
Жизнеописатель говорит, что келии обнесены были тыном «не зело пространнейшим». Но это нужно понимать не так, чтобы первоначальный монастырь был очень тесен, а лишь так, что он был не столько пространен, как позднейший. Тот же жизнеописатель дает знать, что в монастыре были огороды, то есть как, со всей вероятностью, должно понимать его – при каждой келии, или у каждого брата, был особенный огород, а для этого требовалось не очень малое пространство.
Первоначальный монастырь Преподобного Сергия должно представлять себе в таком виде: в глухом бору, на берегу речки, полурасчищенная поляна, на которой большой лес вырублен, но кое-где в виде редкой рощи стоят еще деревья и на которой везде лежат колоды от срубленных деревьев и везде торчат пенья; на поляне маленькая деревянная церковь и кругом церкви под деревьями и между деревьев 13 маленьких деревянных келий; вся поляна или же значительная часть ее обнесена тыном, и внутри тына за кельями разделаны огороды.
Первые Троицкие иноки жили для Бога, глядя на жизнь Преподобного Сергия и ему по мере сил подражая. Преподобный Сергий, живя с братьями, терпел многие лишения и совершал великие подвиги и труды постничества. Он жил суровой аскетической жизнью. Поскольку Сергий был молод и крепок телом (силы у него было, как у двоих), диавол хотел уязвить его стрелами похоти. Преподобный же, почувствовав вражье нападение, удержал свою плоть и поработил ее, обуздав постом; и так, благодатью Божией, он был избавлен от искушений. Он научился искусно обороняться против бесовских нападений: как только бесы хотели поразить его стрелами греха, Преподобный пускал в них, стреляющих во мраке в праведных сердцем, стрелы чистоты.
Тихо и безмятежно протекала жизнь пустынников в новоустроенной обители. Не было в ней ни начальника, ни даже пресвитера, однако же строго соблюдался весь порядок повседневного богослужения, исключая, конечно, литургию. Пустынные подвижники каждый день собирались в церковь на полунощницу, утреню, третий, шестой и девятый часы, на вечерню и повечерие. Как сказано: семикратно в день прославляю Тебя за суды правды Твоей (Пс. 118: 62). В промежутках между трудами иноки часто пели молебны, ведь они для того и ушли из мира, чтобы беспрестанно молиться Богу, и в церкви и в кельях, по слову Павла: Непрестанно молитесь (1 Фес. 5: 17).
А для совершения Божественной литургии в праздничные дни обыкновенно приглашали священника из ближайшего села или игумена, быть может, того же старца Митрофана, который постригал самого Преподобного. Священнослужителя всегда встречали с радостью и с подобающею честью.
Сам же Сергий с самого начала не хотел быть поставленным в священники или принять игуменство, по великому и совершенному своему смирению, поскольку он был исполнен кротости и великого истинного сокрушения сердечного, во всем всегда подражая своему Владыке, Господу нашему Иисусу Христу. Из-за своего великого смирения Сергий не хотел быть поставленным в священники или принять игуменство – он всегда говорил, что желание быть игуменом является источником и корнем честолюбия.
Преподобный Сергий без лености служил братии, как купленный раб. Сам рубил и колол дрова, носил их к кельям, молол в ручных жерновах зерно, пек хлебы, варил еду, заготавливал другие съестные припасы для братии, кроил и шил одежду и обувь, и, зачерпнув воду в бывшем неподалеку источнике, носил ее в двух ведрах на своих плечах в гору и ставил у келии каждого брата, всячески стараясь облегчить их трудную жизнь пустынную. Причем в то время в обители был еще особножительный устав, так что каждый жил своим хозяйством, и Преподобный ничего не получая от братии подчас отдавал им все что имел. Когда кто-нибудь из братий отходил ко Господу, угодник Божий своими руками омывал и приготовлял к погребению усопшего.
Служа другим в течение дня, Сергий не имел и одного часа, свободного от труда и молитвы; питался он только хлебом и водою, и то малою мерою, а ночь почти всю проводил в келейной молитве. И что бы он ни делал, на устах его всегда был псалом, в котором говорится: Всегда видел я Господа пред собою, ибо Он одесную меня; не поколеблюсь (Пс. 15: 8). Пребывая в молитвах и в трудах, он истончил и иссушил свою плоть, ради того чтобы стать гражданином Небесного града и жителем Вышнего Иерусалима.
Год спустя после того, как собралась к Преподобному братия, пришел к ним на жительство и постригший Преподобного Сергия игумен Митрофан. Сергий очень рад был ему по нужде в иерее Божием. Этот Митрофан и стал первым настоятелем Сергиева монастыря. Но недолго порадовался Сергий: пожив немного под кровом своего постриженника, Митрофан тяжко занемог и отошел ко Господу. И снова обитель осталась без совершителя Таин Божиих, потому что сам Преподобный, по своему глубокому смиренномудрию, не хотел принять на себя ни игуменства, ни сана священного.
Примерно в это же время Стефан, брат Преподобного Сергия, привел в обитель своего сына Ивана. Наслышавшись о богоугодной жизни своего святого дяди, двенадцатилетний отрок возгорелся желанием жить под его духовным водительством. Отец привел мальчика в лесную обитель к дяде. Поручив его Преподобному, Стефан просил постричь мальчика в иноки. Видя это, старцы дивились вере Стефана, не пощадившего своего сына-отрока, но с детских лет отдавшего его Богу, как в древности Авраам не пощадил своего сына Исаака. И вскоре отрок Иван принял постриг с именем Феодор.
Феодор же с младых ногтей был воспитан во всяком благочестии и чистоте и в посте; поучаясь от дяди, он был исполнен и украшен всеми монашескими добродетелями – и так достиг возраста зрелого мужчины. В обители Сергиевой будущий Архиепископ Ростовский прожил около двадцати двух лет; в это время он научился здесь иконописанию и был одним из первых иноков-иконописцев Троицкой обители.
Поставление Преподобного во игумена
В настоящем монастыре надлежало быть игумену над братией. Тем паче, что когда скончался игумен Митрофан, то братия новой обители лишилась Божественной службы.
Преподобный Сергий, по своему смирению, и слышать не хотел, чтобы ему принять эту должность, он всегда говорил, что «желание игуменства есть начало и корень властолюбия»; но и сам он сознавал нужду в духовном пастыре для своей обители. Он воссылал прилежную молитву к Господу, прося о том, чтобы Бог дал игумена, наставника обители, отца и управителя, который сможет вести духовный корабль земной жизни братии к пристани спасения и избавит его от потопляющих волн – нападений злых духов. Так он молился Богу, прося игумена и истинного устроителя тому месту, и Бог услышал молитву Своего угодника и внял его молению, чтобы не оказались ложными слова Давида: желание боящихся Его Он исполняет, и молитву их слышит, и спасет их (Пс. 144: 19).
И Господь, всегда готовый исполнить волю боящихся Его, услышал молитву Своего угодника и, поскольку никто лучше самого просившего не мог послужить на сем месте к славе имени Его, благоволил его самого и дать игуменом братии. Вот как это было.
Бог вложил в сердца братии желание сделать так, чтобы Сергий начальствовал над ними. Собравшись вместе, поразмыслив, посоветовавшись между собой и укрепив сердца верой, братия все вместе пришли к Преподобному Сергию, говоря: «Отче! Мы не можем жить без игумена! Ныне мы пришли к тебе, открыть наши мысли и желания. Мы очень хотим, чтобы ты был нашим игуменом и наставником душ и тел, чтобы мы приходили к тебе с покаянием исповедоваться в своих грехах; хотим каждый день получать от тебя прощение, благословение и молитву и видеть, как ты ежедневно совершаешь святую литургию; хотим причащаться Пречистых Таин из честных твоих рук. Ей, честной отец, таково наше общее желание, не откажи нам».
Преподобный Сергий вздохнул из глубины души и сказал им: «У меня и помысла не было стать игуменом, душа моя желает одного – скончаться в иноках на этом месте. Не принуждайте меня, но оставьте меня Богу, и Он что захочет, то и сделает со мной». Но братия настаивали на своем: «Зачем ты, отче, отказываешься исполнить наше общее желание? В таком случае или сам будь игуменом, или иди и попроси нам игумена у епископа. Если же ты не сделаешь так, то из-за этого нестроения мы все уйдем отсюда». Преподобный Сергий, сердечно страдая, снова сказал им: «Давайте сейчас разойдемся по своим кельям и прилежно помолимся Богу, чтобы Он объявил и открыл нам, что следует делать». Братия послушались любимого аввы и разошлись, но ненадолго.
По прошествии нескольких дней братия вновь пришли к Преподобному Сергию, говоря: «Ведь ради тебя мы и сошлись-то сюда, в это место пустынное, – говорили они, – мы слышали о твоих подвигах, знаем труды твои, ведь ты своими руками построил и эту церковь во имя Живоначальной Троицы. И мы веруем, что в тебе обитает благодать Ее, и потому вот пришли сюда, возложив упование на Господа, и желаем совершенно предать себя твоему руководству. Итак, будь нашим игуменом и духовным отцом и, предстоя престолу Божию, возноси за нас свои теплые молитвы. Ведай, отче, – присовокупляли старейшие из них, – мы шли сюда в надежде, что ты упокоишь нашу старость и похоронишь наши кости». Сергий долго отказывался, не желая поставления, и умолял их, утешая такими словами: «Простите меня, отцы мои и господа мои! Кто я, чтобы посметь дерзнуть на такое служение, пред которым со страхом и трепетом преклоняются и самые Ангелы? Как же я, недостойный, дерзну на это, не достигнув такой веры? Я не начинал еще жить по-монашески и начала монашеского устава не постиг – как же посмею я приступить к этой святыне или прикоснуться к ней? Вот мое дело – плакать о своих грехах, чтобы вашими святыми молитвами достигнуть благого края желаний, к которому стремился я с юности моей». Сказал это Преподобный и, чтобы не продолжать более сего тяжкого для его смирения спора, ушел в свою келью.
Тогда сподвижники его поняли, что им не склонить его к своему желанию кротким словом сыновней любви, оставалось употребить средства более решительные. Уже не со слезами только, но и с горьким словом упрека и даже угрозы приступили они теперь к своему авве. «Мы не желаем спорить с тобою, отче честный, – сказали они, – мы веруем, что Сам Бог привел нас сюда; мы сердечно желали подражать твоему житию и подвигам и чрез то надеялись достигнуть вечного блаженства. Но если уже ты не хочешь пещись о душах наших и быть нашим пастырем, то мы все принуждены будем оставить это место, мы уйдем от храма Пресвятой Троицы и будем невольными нарушителями нашего обета, будем блуждать, как овцы без пастыря, и расхитит нас мысленный волк, а ты дашь за нас ответ нелицеприятному Судии – Богу!» Так братия говорили Преподобному, устрашая возмездием и угрожая наказанием, ибо уже много дней подряд они умоляли Сергия то со смирением, кротостью и лаской, то с плачем, резкими упреками и угрозами. Но Преподобный, крепкий душою, твердый в вере, смиренный умом, на ласковые слова не отзывался и угрозам не внимал, но был выше угроз.
Он отрясал от себя эти мольбы братии, считая себя грешным и недостойным, и прибавлял: «Мои слова не согласны с вашими, потому что вы чересчур упорно принуждаете меня стать игуменом, а я чересчур упорно отказываюсь. Хотя я сам нуждаюсь в поучении и более хочу учиться, чем поучать других, больше стремлюсь быть в подчинении у других, чем властвовать и начальствовать, но я боюсь Божия суда, и если Богу будет угодно то, что вы мне повелеваете, да будет воля Господня!» В нем победила сердечная любовь к братии, усердие и забота о них – и он почти согласился на их мольбу. Преподобный пообещал исполнить их просьбу и подчиниться их воле, вернее сказать воле Божией. После этой беседы Преподобный Сергий вздохнул из глубины сердца и, возложив все свои мысли и упование на Вседержителя Бога, сказал им с душевным смирением: «Отцы и братия! Я не буду вам перечить, предавшись воле Господней, ибо Бог видит сердца и помыслы. Пойдемте в город к епископу».
В то время Митрополит святитель Алексий был в отъезде – в Константинополе, а в Переславле Залесском находился его викарий – епископ Волынский Афанасий. Туда и отправился Преподобный Сергий, взяв с собою двух старейших иноков.
Войдя, он поклонился епископу. Епископ же Афанасий, увидев его, благословил и спросил его имя. Сергий назвал себя. Услышав имя своего гостя, Афанасий обрадовался и по-христиански поцеловал его, ибо раньше он слышал о Сергии, о начале его славного подвижничества, о построении церкви, основании монастыря, о добродетелях Сергия – его любви и заботе о братии и о других. Афанасий побеседовал с Сергием о духовных делах. Когда беседа закончилась, Сергий снова поклонился епископу и начал просить святителя дать обители игумена – наставника душам монахов.
«Сын и брат мой! – отвечал ему как бы по вдохновению свыше Афанасий, – Господь Бог устами Пророка Давида сказал: Выведу избранного из народа Моего (Пс. 88: 20), и еще: Ибо рука Моя поможет ему, и мышца Моя укрепит его (Пс. 88: 22). Апостол же Павел сказал: никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом (Евр. 5: 4). Сын и брат мой, тебя Бог призвал от утробы твоей матери, и я от многих слышал о тебе; да будешь ты отныне отцом и игуменом братии, собранной Богом в обители Святой Троицы». Но Преподобный Сергий отказывался, указывая на свое недостоинство, на что Афанасий, исполнившись благодати Святого Духа, отвечал: «Возлюбленный! Все духовные дарования ты приобрел, а послушания не имеешь». Тогда отец наш Сергий поклонился и произнес: «Как Господу угодно, так пусть и будет, благословен Господь во веки!» – и все присутствовавшие сказали: «Аминь!»
Тогда святитель со всеми священнослужителями пошел в церковь, взяв с собою и Преподобного; там он облачился во все священные одежды, велел Сергию гласно произнести Символ веры и, осенив крестообразно его преклоненную главу, поставил его во иподиакона. Началась Божественная литургия, и Сергий произведен был во иеродиакона и они вместе причастились Божественного Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа. На следующий день святитель рукоположил Сергия в священнический сан и повелел ему совершить святую литургию и своими руками принести Бескровную Жертву. Преподобный отец Сергий исполнил все повеления со страхом и духовной радостью.
По окончании литургии святитель Афанасий произнес над ним молитвы, совершающие его поставление во игумена. Затем он пригласил нового игумена в свои келии и там, в отеческой с ним беседе наедине, наставил его в правилах апостольских и святоотеческом учении о спасении души и руководстве подчиненных ему иноков. «Следует тебе, возлюбленный, как говорит апостол, сносить немощи бессильных, а не себе угождать. Каждый ближнему во благо к назиданию должен угождать (см. Рим. 15: 1–2). И в Послании к Тимофею Павел говорит: Это передай верным людям, которые были бы способны и других научить (2 Тим. 2: 2) и еще: Носите бремена друг друга и таким образом исполните закон Xpистов (Гал. 6: 2). Поступая так, ты спасешь и себя, и живущих с тобой». Сказав это и наделив Преподобного духовными дарами, епископ по-христиански поцеловал и отпустил его – истинного игумена, пастыря, сторожа и врача духовной братии.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?