Текст книги "Тихий семейный отдых"

Глава третья. Переезд

В номере было душно. Просто удивительно, что от кондиционера, который издает столько шума, может быть так мало толку. Пришлось открыть дверь на балкон, но Марина все равно долго вертелась, прислушивалась к мирному дыханию Алисы и Ольги Васильевны. Когда она, наконец, заснула, ей приснилась школа и ее класс. Она не успела сказать: «Sit down, please. Let’s begin our lesson», как дверь открылась и в класс въехал Шафак верхом на верблюде. Дети повскакивали с мест, а Шафак подбежал к столу, стал колотить по нему и кричать высоким голосом завучихи: «Тишина в классе!». Откуда-то появилась Алиса, стала трясти ее за рукав и кричать: «Мама, мне страшно», и все это слилось в один общий шум. Марина открыла глаза, но шум продолжался. В темноте она увидела наклоненную к ней Алису. Дочь трясла ее за плечо и говорила: «Мама, проснись, что это? Мне страшно». Шум, удары и звук бензопилы раздавались с улицы. Марина на ощупь попыталась включить свет у кровати, лампочка не зажглась. Тут она заметила, что и на телевизоре не горит индикатор. «Блин! Электричества нет» – выругалась она шепотом.

– Мама, а ты говорила, что слово «блин» ни в коем случае нельзя говорить. Ты говорила, что оно даже хуже, чем слово…

– Алиса, не сейчас.

Марина встала и вышла на балкон. Ну так и есть! Стройка была в полном разгаре.

– Все в порядке. Это просто строят отель напротив.

– Мам, а почему они его ночью строят?

Марина усмехнулась. Можно было бы сказать, чтобы не беспокоить отдыхающих, но это прозвучит малоубедительно.

– Да твои отдыхающие давно спят! – раздался ворчливый голос с соседней кровати. – Ты что не видела, сколько все пили за ужином? А до этого уже с утра были под мухой. Им теперь хоть из пушек пали. Дрыхнут! – и она тоже попыталась включить свет.

– Электричества нет, я уже пробовала… Мама! – Марину вдруг осенило. – Да они же используют наше электричество. Из нашего отеля! Вот почему стройка ночью.

Она села на кровать.

– Ну, все. Завтра я им устрою! С утра потребую представителя от нашего туроператора, и им мало не покажется. Мое терпение лопнуло!

Видимо, в ее голосе было что-то такое, что заставило Ольгу Васильевну испугаться.

– Марин, ты главное не волнуйся, пожалуйста. Ну да, ужасно, но могло бы быть хуже. Когда мы с первым мужем были в Сочи…

– Мама!!!

– Ну, хочешь, я им завтра устрою этюд?

– Нет уж, ради Бога! Сиди в номере с Алиской. Я сама пойду и устрою им не этюд, а скандал.

Стройка прекратилась в пять утра, также неожиданно как началась, и ее звуки сменились монотонным жужжанием ожившего кондиционера. Все познается в сравнении – теперь его звук казался вполне выносимым и даже тихим.

Утром Марина оделась покрасивей и даже подкрасила глаза. Ей хотелось предстать пред врагом во всеоружии, а хороший внешний вид даже очень невыспавшейся женщине придает уверенности. Внизу ее встретила девушка с ресепшна, с крашеными белыми волосами (черными у корней) и не менее искусственной, чем цвет волос, улыбкой.

– Добрый день! Как вам спалось?

– А вы как думаете?! – сходу напустилась на нее Марина. – Почему вы не предупреждаете, что у вас стройка коммунизма (или что там вы пытаетесь построить) по ночам? Это просто безобразие! Я приехала со старой матерью и ребенком и не собираюсь после отдыха их лечить!

Улыбка мгновенно испарилась с лица любезной девушки.

– Что вы хотите? Вы уже купили путевки и вчера заплатили 50 долларов залог за пульт от телевизора. Теперь…

– Я хочу видеть представителя моего туроператора. Немедленно!

– Немедленно это невозможно, но завтра во второй половине дня он должен заехать предложить вам экскурсии.

– Какие еще экскурсии?

– Вон, видите, в холле мужчина в кресле и рядом несколько туристов. Он приехал предложить им экскурсии. А у вас свой туроператор, вот к нему со всеми вопросами и обращайтесь. Но он будет только завтра во второй половине дня.

Последняя фраза была произнесена с явным злорадством.

Марина вышла в холл и села, откинувшись, в свободное кресло. Сквозь стекло ей был виден бассейн, музыка гремела, хотя казалась уже не такой оглушительной, как вчера. «Человек самое адаптивное животное, ко всему привыкает» – подумала Марина. В холле было душно, вокруг ее руки вилась муха. Какая тоска! И таких еще 9 дней. Ей самой стало смешно. Устроила себе отпуск! Это надо было так влипнуть! Алиса, поручи ей это дело, и то организовала бы их отдых лучше. Ну кто ее дернул согласиться на эту дешевую путевку!.. Денег было впритык, не разбежишься на учительскую зарплату. А так хотелось купить Алисе шубку. «Жадный платит дважды». А бедный трижды.

Туристы выслушали все предложения, видимо не очень вдохновились и ушли. Чужой представитель тоже собрался уйти, но, вставая, окликнул Марину.

– Девушка! Не хотите съездить в Иерусалим? Все святые места по акции всего за 150 долларов!

– Я хочу уехать отсюда. Куда угодно, – сказала Марина хмуро. – Но Иерусалим это, пожалуй, слишком. Да и дорого.

Он перепрыгнул через спинку своего кресла и приземлился на другое рядом с ней.

– У вас неприятности?

– Я оказалась в этом отеле. По-вашему недостаточно?

– Понимаю. Отель так себе, – он оглянулся вокруг себя. – Так попросите своего оператора, чтобы он вас переселил.

– Куда? – спросила Марина с надеждой.

– Да куда угодно! В нормальный отель. Здесь все так делают. У вас деньги есть?

– Триста долларов, – честно призналась Марина. И поспешно добавила. – Но это все. То есть совсем все.

– Понятно. А вы одна?

– Нет, втроем. Со мной мама и дочка. Ей девять лет.

Новый знакомый сник.

– Да, триста долларов на троих мало. Я вчера переселял одних. Двести пятьдесят с человека, не меньше.

– Что же делать? – спросила Марина по-детски жалобно.

– Ну вы же знали, что едете в дешевый отель. На что вы рассчитывали?

Марина разозлилась:

– Рассчитывала на то, что это дешевый отель с трехразовым питанием. А не общежитие на действующей стройке, с тухлыми арбузами! Здесь находиться невозможно, вы понимаете? У меня мать – больной старый человек, у меня ребенок.

Мужчина вздохнул.

– Ладно. Попробую что-нибудь для вас сделать. Кстати меня зовут Ахмед. А вас?

– Марина.

– Очень приятно. Очень.

Он достал телефон и стал что-то говорить по-турецки. На том конце провода явно не соглашались, но он настаивал. Марина уловила слово «Олимп».

– Просят подождать. – обратился Ахмед к Марине. – Если получится, переселим вас в другой отель. «Грин Бич энд Сан». К сожалению, у меня нет его фотографий. Сейчас попытаюсь загрузить Интернет на телефоне.

– Не важно. Я готова переехать куда угодно.

– А вот это опрометчивое заявление.

Марина рассмеялась:

– А вы очень хорошо говорите по-русски. Наверно учились у нас.

– Не был в России ни разу в жизни. Но язык знаю в совершенстве.

– Ясно. Тогда вы болгарин.

– Почему вы так решили? Хотя… может, и болгарин. У вас вещей много?

– Ну, есть.

– Скажите своей маме, пусть пока собирается. Жизненный опыт подсказывает мне, что сейчас нам закатят скандал. Лучше смотаться отсюда поскорее.

Марина поднялась в номер. Ольга Васильевна и Алиса смотрели телевизор, сидя на кровати.

– Мама! Алиса! Соберите вещи. Мы переезжаем в нормальный отель.

– Ура!! – завопила Алиса.

А Ольга Васильевна спросила:

– Дорого?

– Все что есть. Жизнь дороже. Соберитесь и сидите здесь пока. Я за вами поднимусь.

Она спустилась вниз. Возможный болгарин вел оживленные переговоры по телефону. Девушка у ресепшна смотрела на него хмуро, и рядом с ней стоял еще какой-то мужчина. Ахмед кончил говорить и обернулся к Марине:

– Автобус за вами приедет через пятнадцать минут. С вас 300.

Марина протянула ему 250 долларов и квитанцию.

– Эти злодеи должны мне 50 долларов, которые у меня стребовали в качестве залога. Будьте добры изъять их сами.

– Ладно, ладно. – сказал он ворчливо. – Несите сюда пульты от телевизора и кондиционера. А то скажут, что они пропали.

Через полчаса вся компания уже ехала в автобусе, в который их посадил Ахмед. Водитель-турок молча смотрел на дорогу. Ольга Васильевна сидела выпрямившись и глядя перед собой, Алиса прилипла к окну.

Каким бы не был другой отель, он наверняка будет лучше. Нормальным: без сумасшедших торговцев с загадочными пепельницами, строек и подземных переходов. Наконец-то отпуск, действительно, начался. «Грин Бич энд Сан»… Марине показалось, что она уже слышала это название.

Глава четвертая. Грин Бич энд Сан

Грин Бич энд Сан был огорожен высокой красной стеной, так что снаружи была видна только дорожка и густая зелень в проеме ворот. А за воротами начинался рай. Дорожка, по обеим сторонам которой росли высокие кусты с крупными красными и желтыми цветами, вела к небольшой террасе, на которой располагался ресепшн. Волоча по ней чемодан, Марина с удивлением заметила, что на одном кусте цветы могут быть и красные и желтые. Только присмотревшись, она поняла, что желтые – те, которые уже отцветают. Но возможности углубиться в ботанику не было, от ресепшна к ним уже быстро шла симпатичная девушка.

– Добрый день! Я – Инна! Работаю на ресепшне. Ахмед уже мне звонил. Главное, не волнуйтесь. Теперь все хорошо… Конечно, если бы мы сразу знали о ваших обстоятельствах, тогда другое дело. Но отчасти Вы сами виноваты, – вы ведь ни о чем не предупредили, когда покупали путевку.

Произнеся эту тираду, девушка выжидающе замолчала. Марина понимала, что ей следовало бы что-то сказать в ответ, но что? Ахмед явно что-то наплел им, чтобы добиться переселения и мог бы просветить ее, прежде чем сажать в автобус. В дело живо вступила Ольга Васильевна:

– Я очень рада, что мы все прояснили и теперь в этом деле не осталось никаких недопониманий, – сказала она с достоинством. – А потому будет лучше больше не возвращаться к этому вопросу (Также как и Марина, она понятия не имела, о чем идет речь).

– Да, да, конечно. Как Вы сейчас себя чувствуете?

– Уже лучше, спасибо. (Так вот в чем дело: Ахмед спекулировал на ее здоровье).

– А ничего, если Вас придется поселить на втором этаже?… Понимаете, нам трудно сразу найти свободный номер…

– Да, думаю, что второй этаж я выдержу – произнесла Ольга Васильевна со скорбным достоинством.

Марина скосила на нее глаза и, в очередной (который в своей жизни!) раз, поразилась таланту матери: та как будто даже побледнела. Знакомое с детства сомнение – а вдруг на этот раз не игра, а правда?

– В таком случае, можете поставить чемодан в комнату для ожидания. Через час у нас обед, ресторан прямо и направо, после первого бассейна. А пока можете погулять по территории. Да, а паспорта отдайте, пожалуйста, мне, – и, поймав Маринин взгляд, девушка добавила: – Мы сделаем ксерокопию и сразу их вернем.

Территория отеля была тенистым парком, и идти по ней налегке, без чемодана, казалось сказкой. Номера располагались не в одном корпусе, а в разноцветных трехэтажных домиках. Тут и там попадались экзотические растения, цветущие кусты и пальмы; свернув вдоль дорожки, они оказались перед небольшим заграждением, сделанным из еле заметной сетки. Внутри был маленький прудик и рядом деревянный домик для птиц, в воде плескался серый гусь, а два белых прогуливались вокруг, вытягивая шеи. Алиса кинулась к сетке:

– Мама! Бабушка! Гуси!

– Это еще не все. Тут много живности – раздался голос сзади.

Позади них на дорожке стоял небольшого роста мужчина. На вид ему было лет шестьдесят. В отличие от других отдыхающих, он был в белой рубашке, что придавало ему немного официальный вид и странно сочеталось с ярко-желтыми шортами. Крепкая фигура и широкие плечи делали его фигуру спортивной, но выступающий вперед пивной живот и лысина несколько портили впечатление. Алисины восторженные восклицания явно не оставили его равнодушным, он подошел к ним, улыбаясь.

– Альпак ты уже видела?

– Кто это?

– Альпаки – декоративные животные, вроде овечек.

Их тут две, белая и персиковая. Могу показать.

– Пойдемте! Бабушка, пошли! – Алиса потянула Ольгу Васильевну за руку.

Мужчина галантно наклонил голову:

– Забыл представиться – Федор Иванович. А как зовут нашу прекрасную молодую бабушку?

– Прекрасную молодую бабушку зовут Ольга Васильевна.

– Вы составите нам компанию для осмотра альпак, Ольга Васильевна?

– С огромным удовольствием.

Пожилая дама улыбнулась и высоко подняла голову. Теперь она меньше всего была похожа на умирающую старушку:

– Кстати, познакомьтесь, это моя дочь Марина.

– Очень приятно, – он опять наклонил голову. – Значит, три поколения прекрасных дам на отдыхе. Только что прилетели?

– Нет, мы прилетели вчера. Пришлось сменить отель. Я расскажу вам эту ужасную историю…

И ожившая Ольга Васильевна взяла Федора Ивановича под руку.

– Я пока бассейн посмотрю! – крикнула им вслед Марина, но кажется никто, особенно, не обратил внимания на то, что она с ними не идет.

Она посмотрела им вслед – мило воркующая пожилая пара, ни дать ни взять супруги с внучкой. Мамина способность моментально сходиться с незнакомыми людьми всегда удивляла и восхищала ее.

Бассейна было три: один глубокий, один помельче, в котором может встать взрослый человек и один совсем мелкий для малышей. Несколько детей лет трех-четырех сидели в нем в панамках и с маленькими леечками в руках и черпали воду. Дно у всех трех бассейнов было ярко-голубым, отчего вода казалась такой же голубой и манящей, как море. Жалея, что она не в купальнике и не может прыгнуть в воду прямо сейчас, Марина подошла к глубокому бассейну. Людей там было немного (особенно по сравнению с бассейном «Олимпа»). Две девочки подросткового возраста кидали друг другу мяч в воде, мужчина учил сына нырять. Смуглая молодая женщина брасом проплыла мимо Марины, у нее на плечах, крепко держась, как маленькая обезьянка, сидел такой же смуглый черноглазый малыш, в надутых нарукавниках. «Ну а теперь попробуй сам! Не бойся!» – уговаривала его мать и попыталась мягко спихнуть его в воду, но он только вцепился покрепче.

Прямо за бассейном располагался маленький домик с парикмахерской и за ним ресторан. На вывеске парикмахерской, которая почему-то носила загадочное название «СТРИЖКА РЫБА» изображались со спины девушки с разными замысловатыми прическами. Высокий худой турок стоял в дверях и, заметив, что Марина остановилась посмотреть, сразу окликнул ее:

– Дэвушка! Здравствуй! Афрокосички хочешь? Тебе красиво будет.

– Нет, спасибо.

– Почему не хочешь? Дешево сделаю.

– А у меня денег нет. Совсем, – как-то даже злорадно ответила Марина и подумала, что денег ведь, действительно, совсем не осталось. Ну и подумаешь! Обойдемся. Здесь все включено.

Парикмахер после такого признания моментально потерял к ней интерес, и Марина пошла к ресторану. Широкая двойная дверь еще была закрыта, но около нее уже стояли в нетерпеливом ожидании несколько человек… очень знакомых человек. Естественно, это были они – Ольга Васильевна и Алиса.

– Можно с вами познакомиться, милые дамы?

– А Марина! Наконец-то. Куда ты делась? – воскликнула Ольга Васильевна (по правде говоря, она заметила отсутствие дочери только сейчас) – Обед через три минуты. Даже странно, что они до сих пор не открывают.

Марина рассмеялась:

– Сразу видно, кто сегодня не позавтракал. Надеюсь, здесь нам достанется не только трава. А где кавалера потеряли?

– Федор Иванович обедает позже. Обед с половины первого до трех, он предпочитает ходить ближе к трем.

Двери открылись и несколько человек из обслуживающего персонала с гостеприимными улыбками пригласили заходить. «При-атного аппетита! Добрый дэн!». Большой зал был уставлен столами со всевозможными блюдами. В одном углу резали и непрерывно подкладывали на поднос арбуз и дыню, дальше шли горячие закуски, рыбные и мясные блюда и морепродукты. Пирожные, мисочки с желе и другие сладости занимали отдельный стол. У голодных беглецов из «Олимпа» от этого великолепия разбежались глаза и через несколько минут они уже сидели за столиком на открытой террасе, и перед ними стояли тарелки со всевозможными вкусными вещами.

– Знаешь, мама – сказала Алиса философски, доедая сочную спелую дыню и переходя к рису с морепродуктами: – Хорошо, что мы сначала попали туда, а потом сюда, а не наоборот.

– Хорошо, что ты деньги взяла – добавила Ольга Васильевна.

А Марина подытожила:

– Все хорошо, что хорошо кончается. Давайте больше не будем говорить об этом дурацком Олимпе. Меня в дрожь бросает, когда я вспоминаю того типа из лавочки с сувенирами.

Ольга Васильевна посерьезнела:

– У меня к вам есть еще одно предложение. Вернее сообщение. Алиса, будь добра послушай, за сладким сходишь потом. Алиса, мы с тобой часто… иногда бываем невнимательны к твоей маме. А ведь она, действительно, нуждается в отдыхе. Это твоя, Марина, способность видеть что-то таинственное и зловещее, там, где ничего подобного нет, начинает меня беспокоить. Поэтому с этой минуты – полный отдых. Никаких историй, никаких шафанов… шафранов или как там его. Если мы видим что-то, что может расстроить маму, просто избегаем этого. И давайте пообещаем друг другу – торжественно пообещаем! – что эти оставшиеся нам 9 дней будем только отдыхать и наслаждаться жизнью.

Марина засмеялась:

– Мам, столько пафоса. Я себя прям параноиком почувствовала. Ладно, обещаю, больше никаких историй.

Только отдых.

– И я обещаю. А теперь я за сладким – радостно объявила Алиса, вставая из-за столика.

Вскоре она вернулась, неся большую тарелку полную пирожных и мисочек с кремом.

– Это для нас троих.

– Ты наша девочка!

– Бабушка, а знаешь, кого я сейчас видела?

– Федора Ивановича?

– Да нет. Ту девушку. Ну, помните?

– Ну конечно! Которая в автобусе с нами ехала? Теперь вспомнила – когда мы сюда ехали, этот отель был первым.

Марина не смогла бы и сама объяснить, почему так обрадовалась, когда поняла какую. Девушка из аэропорта теперь казалась ей чуть ли ни хорошей знакомой.

– Ты ее не окликнула?

– Окликнула, но она не обернулась. Мам, она что не хочет с нами общаться?

– А как ты ее окликнула? Мы же не знаем, как ее зовут.

– Ну, я крикнула «добрый день».

Ольга Васильевна и Марина рассмеялись.

– Тогда ясно, что она не обернулась. «Добрый день» может относиться к кому угодно. Тем более она отдыхает одна и не ждет, что встретит знакомых.

– Мам! Бабушка! А мы с ней познакомимся?

– Думаю, да. Конечно, да.

Самым большим сюрпризом стало море. Пронзительно голубое, сливающееся на горизонте с почти таким же небом. Золотой песчаный пляж с душевыми, лежаками и зонтиками. Марина с наслаждением скинула босоножки и пошла по песку. Нагретое за день море было теплым, чуть холоднее раскаленного воздуха и мелким – таким мелким, что, зайдя по колено в воду, можно было долго брести прямо вперед, и вода постепенно поднималась тебе по пояс, а чтобы зайти по плечи, надо было пройти достаточно далеко. Оказавшись в воде, Ольга Васильевна, казалось, скинула лет десять. Ее глаза сияли, голова была высоко поднята и вся она излучала желание поскорее устроить заплыв. Как минимум, законопослушно до буйков. Трудно было поверить, что это та самая болящая, которая несколько часов назад печально смирилась с необходимостью жить на втором этаже. Плавала мама так же, как делала все остальное в этой жизни – легко и красиво. Если бы она даже когда-нибудь попала в программу «скрытая камера», у создателей передачи не было бы шансов снять видео, на котором она выглядела бы неподобающем образом. Марина плавала плохо и в воде всегда чувствовала себя неуклюжей черепахой. Ей приятней было стоять по плечи в морской воде и смотреть вокруг, просто наслаждаясь своим слиянием с морем, любуясь на эту бескрайнюю голубую гладь или делать в воде гимнастику. Людей было много, но пространства еще больше и ощущения скученности не было. Мимо проплыла та же мама из бассейна. Мальчик-обезьянка по-прежнему крепко сидел у нее на плечах в своих надутых нарукавниках.

– Да, не бойся! Говорю тебе, не утонешь! В этих штуках утонуть нельзя! Давай хоть рядом со мной. Попробуй!

Малыш вцепился покрепче, явно готовясь зареветь.

– А, ну сиди-сиди. Пиявка!

Девочка постарше самостоятельно заходила в воду, волоча за собой надувного крокодила с нарисованной открытой пастью. Алиса тут же оказалась рядом с ней.

– Привет! Я – Алиса. А тебя как зовут? Можно твоего крокодила посмотреть?

Да, коммуникативные способности явно передаются через поколение. Алиса умела мгновенно найти общий язык с кем угодно. Марина, пожалуй, тоже умела, но чаще всего не считала нужным, она слишком ценила редкие минуты одиночества и природа привлекала ее больше, чем люди. Сдружишься, потом не отвяжутся. Ей нравились те, которые не навязываются сами, и именно они обычно вызывали у нее интерес. Вот та девушка из аэропорта навязываться, наверняка, не станет. Можно смело заговорить с ней, не боясь, что потом всю неделю придется выслушивать историю ее развода или болезни ее соседки.

По берегу бегал мужчина с засученными по колено штанами и фотоаппаратом. Он то влезал в воду, то наоборот отходил подальше и щелкал море с разных ракурсов. Вернее, Марине сначала показалось, что он снимает море. Потом она поняла, что фотосессия посвящена одной семье – красивой юной маме в белом бикини, оттеняющем ее смуглую кожу, высокому папе и маленькому мальчику. Фотограф отдавал короткие команды:

– А теперь вместе!.. Встали поближе… Обними ее, руку туда назад… Хорошо.

Семья на фоне моря выглядела неправдоподобно идеальной, как обычно выглядят семьи из рекламы, в которых всегда веселые, правильным образом вылеченные от насморка дети едят на завтрак полезные и вкусные хлопья, пока мама с безупречной прической и маникюром красиво загружает посуду в посудомоечную машину, а папа заводит новую сверхскоростную машину, купленную, понятное дело, в кредит, полученный в правильном банке. Марину всегда удивляло, почему рекламные агентства снимают много роликов, отдельно на каждый продукт, вместо того, чтобы снять один подлинней и одним махом просветить население в разных сферах жизни.

– Марин, мы с Алисой хотим еще сходить за территорию, посмотреть поселок, – Ольга Васильевна окликнула ее Ольга Васильевна.

– Мама, как водичка? До буйков можно дойти пешком или все-таки надо плыть?

– Все-таки плыть. С нами пойдешь?

– А ужин?

– Успеем, он до девяти. Хочешь, иди раньше. Займешь столик, а мы присоединимся.

– Да, лучше так. Только в номер зайдем, переодеться.

В начале трапезы народу было больше, и Марина не сразу нашла свободный столик. Она положила на него свою шляпу и с приятным предвкушением отправилась за «добычей». Ожидания ее не обманули. Не считая отсутствие супа, меню ужина было так же разнообразно, как и обеда, причем Марина заметила, что большинство блюд не повторялись. На другой стороне террасы один из поваров жарил рыбу, и запах был очень соблазнительным. Марина взяла кусочек и увидела рядом с собой полненькую попутчицу. Та уже набрала свою тарелку и теперь растеряно оглядывалась по сторонам в поисках свободного столика. Марину она не видела, но когда та окликнула ее: «добрый день!» (да, ничего более оригинального тут не придумаешь), обернулась и заулыбалась.

– Вы меня помните? Мы летели вместе и…

– Конечно, помню! Но что вы тут делаете?! Вы же поехали в другой отель?

Марина засмеялась:

– Поехали в другой, а приехали сюда. Это трагикомичная история. Могу рассказать! Добро пожаловать за мой столик. Или Вы с компанией?

– Нет, я совершенно одна.

Через несколько минут они уже сидели напротив друг друга, и Марина в подробностях излагала свои злоключения.

– И самое главное – злиться остается только на себя. Дернуло же меня купить путевку в незнакомом агентстве, ничего не проверив! И заметьте, из нашего потока прилетевших – дураков больше не было. В этот «Олимп» мы были одни единственные!

Девушка лукаво улыбнулась:

– Самое главное – не отбиваться от стада, верно?

Обе рассмеялись. Незнакомка нравилась Марине все больше. Она производила впечатление милой и мало приспособленной к этой жизни. Не умея обороняться, такие люди при первом сигнале грозящих неприятностей предпочитают отходить в сторону. И в тоже время она наверняка была наблюдательна и умна – об этом говорили ее глаза.

– Ну не будем больше об этом. Расскажите лучше, как вам нравится здесь? У вас хороший номер?

– Да, очень хороший. Вот только… муравьи. Маленькие, рыжие, такие противные… Но они только ночью выползают – поспешно добавила девушка, заметив Маринину реакцию – Днем их нет.

– Кошмар какой! Этого только не хватало! Вы, что, на первом этаже живете? (Как ни эгоистично, но последний вопрос прозвучал с некоторой надеждой на то, что на втором этаже муравьев быть не может).

– Нет, я на втором.

– Безобра-аазие! Вы подходили на ресепшн?

– Нет, я как-то… Они же все равно не будут их травить…

– Как это не будут?! Обязаны!

– Да, им, наверно, религия не позволяет. У них ведь даже на травинку грех наступить.

– Во-первых, это в буддизме грех, а они мусульмане. А во-вторых, вас совершенно не должно волновать, что они сделают с этими насекомыми. Пусть травят или оставляют себе на память и превращают ваш номер в муравьиный заповедник. А вас они просто обязаны переселить.

Девушка замялась:

– Честно говоря… я как-то не умею качать права…

– Вы мне напоминаете меня в молодости. Я тоже такой была, когда училась в институте – девочка-одуванчик.

– В молодости? А… можно спросить? Сколько вам лет?

Марина улыбнулась:

– Можно. Спросите. Тридцать два. Тоже, конечно, не старушка, но вы наверняка моложе.

– Мне двадцать.

«Господи, совсем девочка! Мне казалось, лет хотя бы двадцать пять» – подумала Марина, а вслух сказала:

– Ну понятно. Научитесь еще бороться и когти с возрастам отрастут, не беспокойтесь.

Девушка вдруг спросила доверчиво и как-то очень по-детски:

– А как вы научились?

– Мой способ вам вряд ли подойдет. В институте сошлась с мальчиком с параллельного курса. Любовь, чувства. Беременность.

– А он не женился?

– Женился. Причем сразу. Только на другой. А потом… ребенок грудной, диплом, работа. Мама мне тогда очень помогла…

Марина запнулась. Перед ее глазами всплыло лицо Ольги Васильевны, когда она сказала ей, что беременна.

И она добавила, неожиданно для себя:

– Но иногда мне кажется, что она так и считает меня неудачницей и неумехой.

Девушка улыбнулась тепло:

– Вам хорошо, у вас ребенок. А у меня никого совсем, кроме мамы. Мама есть, а молодого человека нет.

– Значит, мы в одном клубе, – весело сказала Марина. – А что же мама с вами не поехала, отправила вас одну?

– Она хотела, но побоялась перелета. У нее больное сердце, инвалидность.

– А подруги?

– У меня не очень много подруг… я плохо схожусь с людьми. Честно говоря, даже рада, что поехала одна… А знаете, я вас вспоминала! Думаю, как вы там устроились. И тут вы меня окликаете! Вы верите в судьбоносные совпадения?

– Верю, я вообще страшная фаталистка… А вот и мои идут! Эй, я тут! – Марина помахала рукой – Смотрите-ка, кого я нашла!

Реакция обеих пришедших была радостной. Алиса закричала:

– Ой! Здравствуйте! А я вас видела!

А Ольга Васильевна сказала шутливо-торжественно:

– Ну вот, наша таинственная незнакомка разоблачена. Давайте познакомимся. Я Ольга Васильевна, моя дочь Марина, внучка Алиса. А Вас как зовут?

– Ой, и правда, как вас зовут? – Марина сама удивилась, только поняв, что, задушевно беседуя, они обе так и не поинтересовались именами друг друга.

– Я… – Девушка как будто запнулась, – я Вера.

– Очень приятно, Вера. Заходите к нам в гости. Наш номер 138. Есть чем записать?

– Я запомню. Вы тоже ко мне заходите. Мой номер совсем просто запомнить – 123.

Уже вставая, Марина спохватилась:

– Вера, а давайте я сама схожу на ресепшн, поскандалю по поводу ваших муравьев. Мой революционный запал пока не иссяк, и, по-моему, они меня боятся.

Вера заулыбалась:

– Нет, нет, не надо. Вы были абсолютно правы. Мне надо учиться самой за себя стоять. Я схожу к ним сама и потребую переселения.

– Вот и молодец! Так держать! Увидимся.

Когда шли до номера, Алиса болтала, не закрывая рта:

– Мама, в поселке столько всего интересного. Знаешь, там мороженое всех сортов. И еще там продают мячи в виде арбуза. Представляешь? Если бы были деньги, я бы купила и дома разыграла Василису. Я бы позвала ее в гости и сказала: «Вася, хочешь арбуз?». А потом взяла и кинула бы его об пол, представляешь?

Марина слушала вполуха. Симпатичная эта Вера. Интересно, Марине показалось или она запнулась, прежде чем назвать имя? Что за глупости лезут в голову! Права мама. Все, только отдых.