Текст книги "В плену гамулов"

В плену гамулов
Анна Рыжак

Горы – не стадионы, где я удовлетворяю свои амбиции, они – храмы, где я исповедую мою религию. Здесь я пытаюсь постичь суть бытия. Достичь того, что не измеряется положением в обществе и богатством.

Анатолий Букреев, альпинист

Всё больше и больше на свете навсегда забытых нами людей.

Д. Горчев, «Деление на ноль»

Иллюстратор Светлана Грачева

Корректор Анна Рыжак

© Анна Рыжак, 2023

© Светлана Грачева, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0059-5474-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 
основано на реальных событиях
 

персонажи и их имена – плод фантазии автора,

и какое-либо сходство с ныне живущими или ранее живущими реальными людьми случайно

Пролог

На лямке рюкзака затрещала рация.

– Иван, ответь Андрею, приём.

– Андрей, это Иван, слышу тебя на пять, приём.

– Иван, группа сорвалась с маршрута. Произошел камнепад. У меня сломана нога. Кажется, есть погибшие. Как слышно? Приём.

– Андрей, слышу тебя. Принято. Возвращаюсь. Конец связи.

Глава 1. Сложная задача

Горы в любой момент могут превратиться из друга во врага. Катерина знала об этом, поэтому старалась кататься осторожно и исключительно в хорошую погоду. Она сидела на горнолыжном склоне, недавно выровненном снежным тягачом. От вчерашних выбоин и накатанных канавок не осталось и следа: шасси ратрака покрыло склон ровными отпечатками широких гусениц. Трассы преобразились и звали на головокружительные гонки. Ранним утром было не так много желающих покорять горные вершины, ведь по вечерам в Шерегеше гремят в барах атмосферные молодёжные вечеринки.

Катерина сегодня решила встать пораньше, чтобы насладиться тишиной морозного утра. Последнее время она так вымоталась на работе, что минуты в одиночестве среди дремлющих вековых деревьев, вдали от столичной суеты казались настоящим блаженством. Девушка высунула из балаклавы кончик носа и жадно втягивала лесной воздух. От тёплого дыхания ресницы покрылись легким инеем и при соприкосновении с веками нежно таяли, оставляя мокрые капельки на коже.

– Эй, Кэт, – послышался сзади голос старшего брата, – не сиди долго на снегу.

– Я недолго. Присела на минуту полюбоваться, как с лап сосен срывается и падает снег после вчерашнего снегопада и как встаёт солнце над посёлком.

– Угу, вид здесь завораживает, – согласился Аркаша и подрулил к ней на сноуборде, сел рядом. – Представь, только что ставил доску в сугроб, а она выскользнула из рук и полетела вниз по склону. Хорошо, что какие-то парни успели остановить ее, и людей немного – ни в кого не въехала железным кантом. Считай, технику безопасности нарушил. Эх… – он приспустил шарф-балаклаву и выпустил тёплый вздох сожаления в звенящий морозцем воздух.

– Не переживай, в следующий раз будешь осмотрительнее, – подбодрила Катерина и похлопала его перчаткой по спине.

– Обязательно, – Аркаша подмигнул ей через радужные горные очки, но она, конечно, этого не увидела. – Поехали вверх, на «Мустаг»! Там тоже с утра трасса только-только после ратрака, а виды!.. Горы и холмы как на ладони!

Катерина представила, как он зажмурился от удовольствия, и засмеялась.

– Хорошо, встретимся у подъемника.

Аркаша со скоростью ветра уехал вниз по склону. Катерина стояла на доске и смотрела, как вдалеке надувается пузырем от ветра его салатовая куртка. Она решила не спешить и съехать по Булочке, наслаждаясь видами гор, леса и просыпающегося Шерегеша. Солнце восходило, заливая заснеженные холмы Кузбасса нежно-розовым светом. Морозный воздух щипал нос. Стояла звенящая тишина, только изредка мимо Катерины пролетали лыжники и сноубордисты, оставляя за собой клубы радужной снежной пыли.

Девушка напрягла ноги, и доска остро наточенным кантом послушно врезалась в снег, потащив ее вниз, оставляя огромные зигзаги на склоне. Метр за метром Катерина спустилась к подъёмнику.

– Мда, я тебя тут, кажется, уже вечность жду, – проворчал Аркаша, – минуты превращаются в часы, мы должны окупить ски-пасс: подняться и спуститься минимум шесть раз, чтобы было выгодно!

– Не бубни, – усмехнулась Катерина, – успеем, день только начался.

Брат с сестрой прошли через турникет, дождались взмаха рукой от дежурного – можно садиться. Они плюхнулись на дерматиновое сиденье и зафиксировали раму, чтобы не выпасть из него на высоте. Ехали молча, каждый думал о своём, глядя на проплывающие мимо открытой кабинки ели и березы, покрытые снегом. На высоте воздух особенно бодрил ледяной прохладой.

– Где наш младший братец? – спросила Катерина.

– Он переехал на сектор Е. Сейчас прокатимся по «Мустагу» и тоже туда рванем.

– Давай лучше на «Лоб».

– Да ты что! Эта трасса слишком крутая.

– Боишься? А я нет! – Катерина засмеялась.

– Не боюсь, просто нет желания спускаться оттуда, поеду на более плавную, – пожал плечами Аркадий.

– Хорошо, отправлюсь туда одна. Ближе к обеду встретимся в «Юрте», я обожаю в этом кафе бруснику со сгущёнкой.

– По рукам, – брат поднял защитную рамку, освобождая ноги и сноуборды от преграды. – Вот и вершина. «Мустаг»! Погнали!

Брат с сестрой съехали с подъемника и заскользили вниз по склону, резво объезжая новичков и оставляя их позади.

***

Ближе к обеду Катерина отправилась на «красную» трассу высокой сложности. Она подъехала к началу спуска и остановилась, но мелкие комки снега продолжали выскакивать из-под доски и лететь наперегонки вниз к подножью горы. Трассу уже раскатали, после снегопада и наплыва сноубордистов и лыжников появились глубокие снежные ямы. Она смотрела вниз и не решалась начать движение. Ей нравилось само предвкушение от спуска с крутой трассы. Вдалеке дымились трубы небольших гостевых домов и кафе, приглашая выпить горячего глинтвейна или травяного чая с мёдом с местных пасек. В желудке заурчало. Катерина начала осторожно спускаться на заднем канте, притормаживая. Несколько раз ноги не выдерживали напряжения, она падала на спину и подлетала на ухабинах. Торможение доской помогало мало. Только к середине пути трасса стала плавной, и девушка начала легко скользить по снежной глади горы. Длинные волосы развевались на ветру. От наслаждения она подставила лицо солнцу…

Удар в спину!

В глазах засверкали звездочки. Она потеряла равновесие и упала лицом в сугроб.

Очки отцепились от шлема и отлетели.

Снег залепил ей глаза и нос.

Катерина не поняла, что произошло…

Ее сбил сноубордист, который нёсся с вершины. Удар был так силен, что голова гудела и шла кругом. Она была в шлеме, да и тот немного съехал, и в русые волосы забились снежные комья.

– Девушка, с вами все в порядке? – крикнул приземлившийся недалеко молодой человек; его так же протащило лицом по склону. Он отстегнул сноуборд и подбежал помочь ей подняться. Катерина некоторое время сидела молча, переживая удар и головную боль. Только показала кулак и потрясла им в воздухе, мол, «вот приду в себя и задам тебе!». Парень встал, чтобы отряхнуть фиолетовый с жёлтым комбинезон от снега и виновато смотрел на неё.

– Я – Егор. Могу оставить номер телефона, если понадобится какая-то помощь.

– Ничего не надо! Куда ты так несёшься?!

– Это случайно получилось. Такие ухабины накатали. Я зацепился за куст, подпрыгнул на кочке, и привет.

Девушка тяжело вздохнула.

– Ладно, пройдет. Сам-то в порядке? – поинтересовалась она и начала отщелкивать крепления сноуборда. Решила, что дальше пойдёт пешком.

– Вполне! – довольно отозвался Егор. – Я – крепкий орешек.

– Что ж, хорошо.

Она побрела пешком к подножью горы, прихрамывая и волоча за собой снаряжение. Повезло, что идти осталось недалеко. Егор ещё что-то кричал вдалеке, но в голове так шумело, болели нога и плечо, что Катерина уже его не слушала. Только обернулась, помахала перчаткой, крикнула ему: «не слы-ышуу!» и пошла дальше.

***

В «Юрте» всегда было много посетителей: краснощекие парни и девушки, взрослые и дети, во флисовых кофтах, широких штанах и мощных ботах – все галдели, шумели, смеялись, жевали. Когда Катерина вошла, кафе тоже было заполнено под завязку. Во время обеда спортсмены особенно спешили быстро перекусить и вернуться на трассу. Она осмотрелась. Взгляд зацепился за единственный пустующий стол с лавками возле высокой печки-буржуйки. Девушка повесила возле нее на просушку мокрые перчатки и шарф-балаклаву. Положила на стол шлем и очки, тем самым показывая приходящим посетителям, что стол занят.

Однако опознавательные знаки не остановили вошедшую компанию из шести человек. Пока Катерина рассматривала уже давно изученное меню, к ней подошел парень, видимо, их главный. Он спросил разрешения присесть с ней за стол во время обеда:

– Девушка, все столы заняты, не помешаем?

Катерина посмотрела по сторонам: братья пока не вернулись с трассы.

– Да, пожалуйста, садитесь.

Молодые люди снимали куртки, шлемы, балаклавы, перчатки – остались в байках и флисовых рубашках. Она продолжила рассматривать фотографии блюд в меню, не обращая на них внимания. Катерине нравились эти шумные обеденные посиделки на горнолыжных комплексах. Посетители кафе ощущали себя как старые друзья, будто все были давно знакомы. И поэтому она была совсем не против такого соседства за столом.

– Девушка, скажите, как вас зовут?

– Катерина.

– А меня Андрей, это Миша, дальше Витя, Гоша, Никита и Саша.

Она проследила за его рукой, указывавшей на парней, и запомнила, кого как зовут.

Сноубордисты сели за стол, они не стали рассматривать меню, сделали заказ сразу. Официант принес еду и горячий глинтвейн.

– Катерина, скажите, откуда вы? – поинтересовался Андрей.

– Я из Москвы. Обычно беру выходные в конце февраля и еду в горы.

– Ого, далеко забралась. Это же затратно получается, – возмутился Никита.

– Да, Никита, это правда. Но я очень люблю бывать на природе. Иногда хочется отдохнуть от большого города, побыть подальше от цивилизации.

– Слышали? Она наши имена запомнила, – удивился ее новый знакомый, помотал головой и продолжил есть борщ.

– Это очень важно – запоминать имена людей, с которыми знакомишься; обращаясь к человеку по имени, ты подтверждаешь факт того, что он существует, и собеседнику это нравится, он к тебе располагается, – заметила она.

– Вот завернула! А мы парни простые, из Новосибирска. Работаем на приборостроительном заводе. Наскребаем по чуть-чуть, и на выходные – в Геш. Нам тут недалеко ехать, – дожевывая копченое сало с мясными прожилками и чесноком, сказал Михаил.

– Удобно, – улыбнулась Катерина.

Дверь в кафе открылась, и с мороза в тепло, пропитанное ароматами сытной еды, зашли два ее брата – старший Аркаша и младший Вася.

Катерина махнула балаклавой – «я здесь». Василий сделал круглые глаза и развёл руки в стороны – «это ещё кто с тобой за столом?». Катерина в ответ сощурила глаза и собрала губы вместе – «подходи и сам узнаешь».

– Ты одна здесь или с подругами? – спросил Андрей.

Остальные ребята от души засмеялись от его беспардонного вопроса.

– Нет, с братьями. Смотрите, они как раз зашли, вернулись со склона, – кивнула на дверь Катерина.

– Понятно, такие экземпляры и в нашей компании имеются, – с наигранным разочарованием сказал Андрей.

Парни продолжали хохотать. Аркаша и Василий поздоровались с ними и сели за стол. Парни подняли глиняные стаканы с глинтвейном за солнечный день и ровные трассы.

– Лучше гор могут быть только горы, как говорится, – сказал короткий тост Андрей.

– Ура, ура, ура, – подхватили все остальные.

После небольшой паузы Андрей уточнил:

– Так вы, получается, все из Москвы?

– Именно, – кивнул Аркаша.

– Как катаетесь? Фрирайд или только по трассам?

– И так, и так. Но мы ребята осторожные, лишний раз не хочется под снегом оказаться или у ручья провалиться, – Василий отпил из стакана.

– Понятно. Я, кстати, в отличие от этих, – Андрей кивнул на свою компанию, – работаю гидом в одной новосибирской фирме. Вожу осторожных, прямо как вы, туристов в горы на Алтае, Кавказе, Камчатке и в Крыму. Если интересно, могу оставить визитку, – сказал он, как бы между прочим.

– Оставь мне контакты, – Катерина протянула к нему руку. – Братья обязательно потеряют.

Василий закатил глаза и неодобрительно покачал головой, «сама такая».

***

На следующее утро сестра и братья поднялись на снегоходах на гору Курган к Поклонному кресту и начали спуск с вершины на сноубордах по девственному снегу, выпавшему ночью. Снег искрился под первыми лучами восходящего розового солнца. Они летели по нетронутым снежным перинам, оставляя за собой путаные снежные следы и поднимая досками стаи сверкающих белых мушек, которые, успокаиваясь, снова тихо ложились на сугробы досыпать и досматривать сказочные сны.

Катерина остановилась у ларька с горячим чаем, Аркадий и Василий укатили дальше. На вершине было так ветрено, что ее тело продрогло от резких порывов. Молодая продавщица протянула ей одноразовый стаканчик с облепиховым напитком, исходящим паром. От первых глотков тепло начало растекаться по телу мягкими волнами.

– Ого! Снова ты! Это уже не случайность, а закономерность, – услышала она за своей спиной. Но не поняла, что разговаривают с ней, поэтому не обернулась и продолжила пить ароматный ягодный чай.

Ее кто-то тронул за плечо, она повернула голову и узнала желто-фиолетовый комбинезон. Парень снял маску и балаклаву.

– Узнаешь? Привет! Давай вместе покатаемся, покажешь мне свое мастерство.

Катерине не хотелось знакомиться. Сноубордист не понравился ей внешне: невысокий рост и слишком простое лицо.

– Нет, меня братья ждут. Мы уже спускаемся к подножию и уходим.

– Так быстро?

– Есть еще кое-какие дела.

– Тогда завтра?

– Не получится, мы возвращаемся в Москву, – Катерина выбросила в урну стаканчик, махнула ему перчаткой и покатила вниз.

– Понял, – буркнул ей вслед Егор и добавил тихо себе под нос, – люблю сложные задачи.

Улыбка пропала с его лица. Обидно, когда девушка отказывает. Он заказал себе кофе в маленьком павильончике и любовался красотой утра, сравнивая виды с картиной Шишкина «Зима».

Катерина проехала несколько метров и мельком посмотрела назад: к новому знакомому подъехал, видимо, его друг. Они поболтали и поехали к другой трассе.

Сестра и братья спустились к подножию и зашли в торговые ряды, где закупили ароматные травяные чаи, банки с мёдом, магнитики для друзей и сфотографировались с хаски.

Пришло время возвращаться в Москву. С самого утра на остановке толпились сноубордисты в ожидании заказного микроавтобуса.

– Кать, ты оплатила места? – поинтересовался Василий.

– Конечно, билеты в электронном виде на моей почте.

– Там все сиденья заняты!

– Как это? – удивилась Катерина и, не поверив брату на слово, полезла в салон авто.

К машине продолжали подходить туристы с упакованными в длинные спортивные сумки сноубордами и лыжами.

– Извините, ребята, у нас вышла какая-то накладка, билетов продали больше, чем мест! – сокрушался водитель.

– Мда, вот и приехали, – приуныл Аркаша, его ноги замерзали в модных кроссовках на сибирском снегу.

– Ребята, беру только тех, у кого самолёт в ближайшее время, за остальными приедет следующий микроавтобус, показывайте билеты, пожалуйста, – скомандовал водитель.

Половина пассажиров осталась ожидать следующий рейс. Катерина, Аркадий и Василий торжественно вносили баулы в салон.

Ее взгляд зацепился за знакомое лицо, которое довольно улыбалось.

– Руки-ноги целы? Голова на месте? – хихикнул парень.

– Егор, спустился с гор, – передразнила Катерина. – Как видишь!

– Садись со мной, у меня тут место свободное. Роскошь в нынешние времена!

Девушка села с ним рядом, сзади на паре сидений устроились братья. Машина тронулась. Мимо окон проплывали занесенные снегом холмы и горы, деревья нависали над дорогой. Микроавтобус направлялся в Новосибирск. Перед праздниками авиабилеты с вылетом из Новокузнецка раскупили.

Она включила музыку в наушниках и достала визитку Андрея – горный туризм и походы. Повертела ее в руках и убрала обратно в карман джинсов.

До вылета в Москву было ещё несколько часов.

Глава 2. Самонадеянный

Катерина села в мягкое домашнее кресло. Волосы спадали на плечи и струились волнами почти до пояса. Серые глаза были ещё совсем сонные.

– Что ж, дорогая, сегодня очень много дел. Отдых отдыхом, но и работу никто не отменял, – сказала она себе, цокнула языком и положила ноги на стоящий рядом мягкий стул в ретро стиле, обитый дымчатым велюром.

Она откинулась в кресле, и воспоминания из недавнего отпуска сами открылись веером в ее воображении – сноуборд, снег, солнце, столетние деревья, покорение вершин, новые знакомства.

«Почему утром лень что-то делать? Хочется смотреть в одну точку и медленно просыпаться. Особенно если сегодня понедельник, в метро ждут шумные толпы, а на работе – множество задач. Хотя ещё вчера, в воскресенье, я была за три с половиной тысячи километров от столицы, в глухом посёлке», – подумала Катерина.

Пора собираться на работу. Она открыла выдвижной ящик прикроватной тумбы и пошарила рукой в поисках косметики. Чёрный карандаш коснулся бровей, точными движениями она придала им цвет, подкрасила ресницы и нанесла тональный крем на лицо.

Направилась на кухню.

«Хм. Определенно нужно что-то сделать с волосами. Уже почти тридцать лет, скоро будут дети. Потом будет не до экспериментов. Хотя… какие дети? О чем я думаю? Для начала нужно найти парня. А пока, может быть, перекраситься в блондинку, добавить розоватого тона, сделать чуть удлиненное каре с небольшими волнами? Точно, так и сделаю!».

Девушка подошла к кофемашине и сварила себе маленькую чашечку эспрессо. Утренние ритуалы в собственной маленькой, но уютной однокомнатной квартире настраивали на рабочий лад. Это было только ее время.

***

Светило тусклое февральское солнце, легкий ветер трепал волосы. Катерина щелкнула экран смартфона, посмотрела на часы: до начала рабочего дня оставалось двадцать пять минут. Этого хватит, чтобы без спешки дойти от станции метро до проектного института, где она работала. Ещё и на вторую чашечку кофе останется семь минут.

«Может, перейти на травяные чаи?», – промелькнуло у неё в голове, – «не зря же я купила несколько пакетов разнотравья».

Пока каблуки отбивали чечетку по столичной плитке, ей вспомнилось, как она с братьями дегустировала мёд в торговых рядах у подножия горы Зелёной – и взбитый, и гречишный, и липовый. Продавец с представительным животиком то и дело шутил и смеялся вместе с ними. Такие люди добродушные в провинции! Москва совсем не знает жителей огромной страны. Катерине стало обидно за алтайских травниц и пасечников и за простых кузбасских добытчиков угля и железной руды.

Она дернула резную ручку и открыла массивную деревянную дверь старого здания, где располагался офис.

– О, Катюша, ты уже вернулась? – с неподдельным интересом спросила ведущий инженер Вера Михайловна, когда она вошла в рабочий кабинет.

– Да, вчера вечером прилетели. Надо было в субботу возвращаться, чтобы был день разобрать сумки и распаковать горнолыжное снаряжение. Успела только из багажа сибирские презенты вытащить.

Катерина поставила на стол баночки с кедровыми орешками, залитыми прозрачным золотистым мёдом.

– Будем сегодня пить чай. Пока шла от станции метро, все думала, что мы пьем слишком много кофе.

– Согласна, Катюша, заварим ромашку с мятой. Нужно уравновесить душевное состояние, а то, знаешь, такие новости… Читала? – Вера Михайловна многозначно подняла и опустила брови.

– Да, в аэропорту перед вылетом в Москву полистала ленту новостей. Думаю, год будет неспокойный, – Катерина задумчиво приложила ладонь к щеке и подперла локоток другой рукой. Вера Михайловна в знаке согласия сжала губы.

– Что за скорбные лица? – вошёл с вопросом Сергей Федорович, начальник отдела. – Вспомнили о надвигающейся проверке?

– Почти, – Вера Михайловна улыбнулась.

– О, сноубордистка вернулась. Рассказывай, чем живет Сибирь? Не замёрзла?

Катерина рассказывала о впечатлениях, а коллеги с удовольствием ее слушали и обсуждали поездку. Плавно тимбилдинговая беседа перетекла в рабочее русло, и коллектив закрутился-завертелся в ежедневной суете.

***

В вагоне метро толкались пассажиры. Инженеры и специалисты ехали из душных офисов домой, школьники – с экскурсий и прогулок, бабушки с фикусами и корзинками ехали из центра в спальные районы просто так, чтобы побыть среди людей. Катерина мельком подумала, что не хотела бы доживать до девяноста лет, чтобы не стать обузой родственникам и старой развалиной, у которой все болит. Представила себя с морщинистым лицом, как гриб-сморчок.

«Так, что за пессимистичные мысли?», – подумала она. – «Мы все будем жить долго и счастливо. Так говорит всегда мама. Хм… Удивительно, что мы вырастаем, а голос родителей все равно звучит в наших головах».

Катерине повезло. Она успела занять сиденье в вагоне, когда поднялся молодой человек на выход. Теперь можно выдохнуть: не придётся стоять в колыхающейся, как желе, толпе. Запустила руку в карман пальто и достала телефон. Новости не радовали и с каждым часом накручивали нервы: если в течение дня не было времени их прочитать, то к вечеру палец уставал скроллить ленту. На душе было неспокойно, в области грудной клетки была неимоверная тяжесть. Релаксирующий эффект от отдыха в сибирском посёлке улетучивался.

«О, непрочитанное сообщение висит с самого утра в мессенджере. Кто мне пишет?»

***

В душе ворочалось приятное волнение. Ей нужно было срочно выйти из метро, чтобы подышать морозным февральским воздухом. Сняла кожаную перчатку и приложила руку ко рту, будто захотелось откашляться. На самом деле Катерина пыталась скрыть от прохожих улыбку, которая так и лезла на лицо.

«Я само спокойствие!». Глубоко вдохнула, попыталась вернуть душевное равновесие и сжала губы, чтобы они ненароком обратно не начали растягиваться от удовольствия.

«Катюша, хочу ещё раз извиниться за нашу скоростную и даже молниеносную встречу на горе. Я был ошеломлён твоей красотой и грациозным скольжением по склону, поэтому, не раздумывая, упал к твоим ногам. От одновременной встречи моего лица с твоей потрясающей спиной и снежной трассой Геша искры посыпались из глаз, а спина все ещё немного побаливает от восторга. Надеюсь, синяки после полёта вверх тормашками уже затянулись. Хотел бы пригласить тебя куда-нибудь, чтобы загладить свою вину. Как на счёт выставки Эдварда Мунка? Если ты откажешь, я буду выглядеть, как главный герой его картины «Крик».

Катерина представила, как горе-сноубордист схватился ручонками за голову и верещит, словно персонаж норвежского живописца. Она настолько живо нарисовала в голове этот образ, что просто не могла сдержать хохот.

«Какой самонадеянный! Даже не знаю – идти ли с тобой на встречу. Ты не в моем вкусе, честно говоря. Да и вообще, выглядишь старше лет на пять-шесть», – подумала девушка, положила телефон в карман и зашагала от Павелецкой, мимо храма иконы Божией Матери «Взыскание погибших», домой.