Текст книги "Блеск и нищета российской кооперации. Как народ приучали к современности, 1860–1930"

Анна Сафронова
Блеск и нищета российской кооперации
Как народ приучали к современности. 1860—1930

© 2023. Classiques Garnier, Paris.

Reproduction et traduction, même partielles, interdites. Tous droits réservés pour tous les pays.

© А. Сафронова, перевод с французского, 2025

© Д. Черногаев, дизайн обложки, 2025

© ООО «Новое литературное обозрение», 2025

* * *

– Мне о кооперации хочется вкратце сказать… Читали, товарищ Чепурный, про нравственный путь к социализму в газете обездоленных под тем же названием, а именно «Беднота»?

Чепурный ничего не читал.

– Какая кооперация? Какой тебе путь, когда мы дошли? Что ты, дорогой гражданин! Это вы тут жили ради бога на рабочей дороге. Теперь, братец ты мой, путей нету – люди доехали.

– Куда? – покорно спросил Алексей Алексеевич, утрачивая кооперативную надежду в сердце.

– Как куда? – в коммунизм жизни. Читал Карла Маркса?

– Нет, товарищ Чепурный.

– А вот надо читать, дорогой товарищ: история уж кончилась, а ты и не заметил.

Андрей Платонов «Чевенгур»

Предисловие

Когда я заканчивала второй год магистратуры по истории в Университете Пантеон-Сорбонна Париж 1, мои научные руководители Мари-Пьер Рей и Франсуа-Ксавье Нерар предложили мне работать в докторантуре по истории кооперативного движения в царский и советский периоды. Тема и ее хронологические рамки сначала мне показались слишком широкими, а все это разнообразие кооперативов и артелей, особенно в годы НЭПа, представало как бесформенная масса в густом тумане. Я благодарна моим научным руководителям за их доверие и поддержку, которые позволили мне развеять туман кооперации и написать историю людей, которые работали в кооперативах, координировали их деятельность или пропагандировали их развитие. Отдельно я благодарю оппонентов на защите диссертации Грегори Дюфо и Сабин Дюллен.

Эта книга была изначально написана по-французски, и мне повезло работать со специалистами кооперативных движений других стран: Алексия Блен и Никколо Миньеми щедро делились со мной замечаниями, исходя из их опыта исследования американских, итальянских и французских кооперативов. Несмотря на различия, которые накладывал тот или иной национальный нарратив, кооперативные движения в разных странах мыслились самими современниками событий на рубеже XIX–XX веков как часть единого международного течения. Опираясь на это многообразие кооперативных движений, я смогла, наконец, найти точку опоры для моей истории российских кооперативов и увидеть их в новом свете. Так, кооперативы предстали передо мной в своем пестром разнообразии как варианты воплощения единой формы: инструмента социальных реформ в руках агентов модернизации.

Второй сдвиг – в сторону региональных архивов – помог мне понять, как кооперативы работали в действительности. В Перми меня тепло приняли все сотрудники Центра сравнительных исследований, и я особенно благодарна Ирине Шевцовой, Андрею Семенову и Севе Бендерсону за наши дружные вечера после архива.

Я благодарю издательство «Новое литературное обозрение» и редактора серии Игоря Мартынюка за подаренную мне возможность сделать мою книгу доступной русскоязычным читателям. Перевод занял у меня больше времени, чем я ожидала, в том числе потому, что у меня была возможность изменить и сделать яснее целые пассажи текста. Наконец, я горячо признательна Юлии Сафроновой, которая согласилась, посредством этой книги, на нашу более тесную связь, чем простое совпадение фамилий. О более внимательной и вдумчивой научной редактуре я не могла и мечтать.

Введение

Если бы вы жили в Российской империи в 1909–1914 годах, занимались земледелием и вместе с двумя-тремя десятками жителей соседних селений вашей волости захотели создать кредитный кооператив, то могли бы получить в Государственном банке субсидию размером в одну или две тысячи рублей11
  Сельскохозяйственные инструменты, такие как сеялка или плуг, стоили от 20 до 30 рублей. См.: Доклады инспекторов мелкого кредита при отделении Государственного банка… Съезду инспекторов мелкого кредита. СПб.: тип. М. Д. Ломковского, 1908. С. 14; П-в П. П. Об общественно-экономической роли сельского кредитного кооператива // Вестник мелкого кредита. 1913. № 8. С. 259.


[Закрыть]. В общей сумме правительство Николая II выдало товариществам сельского кредита, созданным с 1896 по 1913 год, около 156 миллионов рублей в форме авансов и безвозмездных субсидий22
  Материальное содействие правительства учреждениям мелкого кредита // Вестник мелкого кредита. 1913. № 13. С. 507.


[Закрыть]. Несмотря на преобладающий консерватизм в социальной политике, царское правительство поддерживало развитие сельскохозяйственных кредитных кооперативов как финансово, так и административно, облегчая их создание на правовом уровне. Однако об этом не объявлялось открыто: в официальном дискурсе слово «кооператив» не фигурировало, а все меры по их развитию описывались как шаги в сторону экономического развития деревни и ее жителей.

После прихода большевиков к власти ситуация резко меняется. В статье «О кооперации», опубликованной в «Правде» в мае 1923 года, В. И. Ленин провозгласил прямую связь между построением социализма и развитием кооперативов. Последнее должно было стать новой задачей партии вместе с установлением новой экономической политики (НЭПа)33
  Ленин В. И. О кооперации // Полное собрание сочинений / Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. 5-е изд. М.: Госполитиздат, 1964. Т. 45: Март 1922 – март 1923. С. 369–377.


[Закрыть]. Слово «кооперация» прочно вошло в официальный дискурс партии после смерти Ленина в январе 1924 года. В мае того же года XIII съезд РКП(б) поддержал развитие кооперативов, присягнув на верность политике ушедшего лидера. На деле поддержка кооперации, несмотря на громкие официальные заявления, не сопровождалась целенаправленными материальным мерами. Если бы вы захотели создать кооператив в 1924–1927 годах, то вам уже не пришлось бы рассчитывать на получение субсидии для составления начального капитала. Даже в самый щедрый на субсидии 1924 год, когда партия объявила кампанию «лицом к деревне», кооперативам было выдано лишь семь миллионов рублей. В 1926 году субсидии местным кооперативам были заменены субсидиями федерациям кооперативов, но их размер едва достиг двух миллионов рублей44
  РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 3. Д. 481. Л. 59.


[Закрыть].

Может показаться, что в кооперативах одинаково были заинтересованы два абсолютно разных режима: правительство Николая II и правительство большевиков. При ближайшем рассмотрении оказывается, что этот интерес в разное время принимал различные формы. Благодаря своей многозначности кооперативное движение было способно привлечь в ряды своих сторонников представителей диаметрально противоположных политических течений. Имеют ли в виду разные люди одно и то же, когда говорят о кооперативах? Как получилось, что сельскохозяйственные кредитные товарищества стали самой заметной формой объединения, тогда как слово «кооператив» ассоциируется скорее с городским магазином общества потребителей? Каким образом такие разные формы объединения, как потребительские общества, промысловые артели и сельскохозяйственные кредитные товарищества, были объединены под одним ярлыком «кооператива»? Когда, как и с какой целью он появился?

Новый взгляд на историю кооперативов

Одна из задач моей книги – понять, что собой представляли разные формы товарищеских предприятий, существовавшие в России с 1860 по 1930 год, которые и историки, и современники событий назвали кооперативами. Мне не раз приходилось встречаться с тем, что определение кооператива многим кажется очевидным, но при этом у разных людей оно может сильно различаться. Во Франции, где писалась эта работа, одни коллеги, узнав тему моего исследования, задавали вопрос о преемственности между сельскохозяйственными кооперативами и колхозами. Другие, напротив, удивлялись, что кооперативы существовали в России и до революции 1917 года. Российские же коллеги обычно связывали мою тему исследования исключительно с городскими потребительскими кооперативами, относя их исключительно ко времени НЭПа.

Один из центральных вопросов книги следующий: чем объяснить то, что такие разные предприятия, как кредитные сельскохозяйственные товарищества, общества потребителей и промысловые артели, существовавшие в дореволюционной России и в ранний советский период, несмотря на их очевидные различия, относятся к одной категории «кооператив»? Что они собой представляли? Какие общественно-политические условия сделали возможным их развитие? И через какие метаморфозы, объясняющие одновременно и их различия между собой, и их сходство, прошли кооперативы с 1860 по 1930 год? Данная книга предлагает по-новому взглянуть на российское кооперативное движение, взятое во всем его разнообразии, начиная с 1860-х годов, когда в контексте общеевропейского увлечения ассоциациями на российской почве стали появляться первые формы товарищеского объединения нового типа, через развитие кооперативного движения, достигшего высшей точки накануне Первой мировой войны и расколовшегося во время Гражданской войны (1918–1922), вплоть до полной трансформации кооперативов в ходе коллективизации и сталинского «Великого перелома» 1930 года, изменивших саму суть организаций, называемых кооперативами.

C формальной точки зрения кооператив – это форма объединения людей и капитала, предприятие с общей долевой собственностью, совладельцы которого либо работают в нем, либо пользуются его услугами. Все важные решения пайщики принимают в ходе общего собрания членов, на котором голосование проходит по принципу один человек – один голос, так что голос владельца большего количества паев весит столько же, сколько и голос пайщика с меньшей долей. Общее собрание выбирает из своих рядов от трех до пяти человек в правление, ответственное за ежедневное функционирование кооператива: осуществление закупок, ведение документации, наем рабочей силы и т. п. Для открытия кооператива, в зависимости от его типа, достаточно от пяти до двадцати пяти учредителей. Первоначальный капитал формируется либо за счет взносов пайщиков, либо благодаря внешним источникам (кредит или субсидии). Кооперативы создаются в отраслях, не требующих значительных капиталовложений (сельское хозяйство, розничная торговля и ремесла), и открывают таким образом людям скромного достатка экономические преимущества увеличения масштаба деятельности. Одно из важных отличий кооперативов от обычных акционерных обществ заключается в том, что их деятельность сопровождается распространением дискурса, подчеркивающего нравственные или политические преимущества кооперативов над частными предприятиями той же отрасли. Этот дискурс служит созданию общей идентичности у людей, связанных, прямо или косвенно, с товариществами, называемыми кооперативами, несмотря на различия их социального статуса, занятости или их политических симпатий.

Данное выше рабочее определение содержит в себе две группы критериев: формальные и реляционные. Кооперативом в этой книге называются объединения, обладающие правами юридического лица, то есть официально зарегистрированные и регулируемые уставами. Существует три основных типа объединений, соответствующих разным отраслям деятельности: объединение потребителей в сфере розничной торговли, объединение сельскохозяйственных производителей и объединение самозанятых рабочих в сфере услуг или ремесленного производства. В разных политических контекстах каждому из этих типов объединений соответствует особая юридическая форма, определяемая уставом, регулирующим их деятельность. В Российской империи эти три объединения носили следующие юридические названия: «общество потребителей» (лавка для розничной торговли), «ссудо-сберегательное товарищество» (с 1865 года) и позже появившееся (с 1896 года) «сельскохозяйственное кредитное товарищество» (сельский банк) и «артель» (ремесленная мастерская или объединение рабочих для совместного подряда, например в строительстве). В годы Гражданской войны и в первые годы НЭПа, с 1919 по 1922 год, существовали только «общества потребителей» и «промысловые артели», а с 1924 года снова был восстановлен устав «сельскохозяйственных кредитных товариществ». Именно эти формы объединения современники событий обозначали как формы кооперативного движения.

Другие виды объединений, которые не были оформлены уставом (как артели обычного права), не являются предприятиями, а только формой совместного проживания (как коммуны), а также формы взаимопомощи (как кассы взаимного страхования) не входят в рамки моего исследования, потому что не считались частью кооперативного движения современниками изучаемых событий. Что же касается «жилищной кооперации», термина, появившегося только в советский период, то она тоже исключена из исследования. Во-первых, потому что современники не включали ее в состав кооперации. Во-вторых, количество товариществ для совместного строительства жилья в царский период было настолько незначительным, что они не были заметны в общей массе других форм объединений. Наконец, существовавшие в годы НЭПа общества совместной аренды жилья были формой административного контроля над жильцами, а не экономически выгодными предприятиями. Таким образом, важным критерием отбора была преемственность формы объединения и факт (само)идентификации ее и ее членов с кооперативным движением. Так в книге я отличаю формы объединения, называемые «кооперативами», от других форм объединения труда или капитала.

Первая линия раздела проходит между кооперативами и артелями обычного права, понимаемыми здесь как традиционные формы солидарности работников, существовавшие в России до 1917 года. Слово «артель» является лишь одним из многих названий, обозначающих объединения людей скромного достатка, создававшихся для удовлетворения экономических потребностей и структурированных по отраслям деятельности (существовали артели для выполнения сельскохозяйственных работ, для ремесленного производства, для строительных работ и т.д.). Артели позволяли объединять капитал и совершать сделки на оптовом рынке, что делали не только рыбаки или лоточные торговцы, но даже солдаты и заключенные55
  Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: О-во любителей рос. словесности, учр. при Имп. Моск. ун-те, 1863. Том 1. А – З. С. 67.


[Закрыть]. Деятельность таких артелей регулировалась обычным правом, а не формальным позитивным правом66
  Безгин В. Б. Мужицкая правда. Обычное право и суд русских крестьян. М.: Common place, 2017.


[Закрыть]. Вследствие этого неформальные артели, скрепленные устным или письменным договором, не обладали полными правами юридического лица и поэтому не могли брать кредиты у государственных организаций, а их деятельность в значительной степени ускользала от внимания городских элит. Помимо данного формального критерия, артели обычного права исключены из исследования также потому, что их создание не сопровождалось политическим дискурсом, характерным для объединений, претендовавших на принадлежность к кооперативному движению.

Следует сделать краткое отступление, поясняющее также принципиальное различие общественно-экономических условий, в которых появились артели обычного права, с одной стороны, и кооперативы, с другой. Следуя предложенной французскими исследователями Пьером Франсуа и Клэр Лемерсье периодизации в их «Исторической социологии капитализма», можно выделить три основных эпохи: эпоху торговли (1680–1880), эпоху заводов (1880–1980) и, наконец, эпоху финансов (1980 – по сей день)77
  François P., Lemercier C. Sociologie historique du capitalisme. Paris: La Découverte, 2021. P. 15–19.


[Закрыть]. Артели обычного права были характерной формой сетевой организации производства эпохи торговли, называемой в литературе также рассеянной мануфактурой88
  Келлер А. В. Artifex Petersburgensis. Ремесло Санкт-Петербурга XVIII – начала XX века: административно-законодательный и социально-экономический аспекты. СПб.: Алетейя, Независимый альянс, 2020. С. 104.


[Закрыть]. Множество мелких производителей или исполнителей отдельных этапов производства, рассеянных географически по сельской местности, и конечный заказчик в лице негоцианта, были связаны опосредовано через перекупщиков. Фигура капиталиста в эпоху торговли воплощена в негоцианте, крупном купце, занятом оптовой торговлей товарами на дальние расстояния (в том числе и торговлей людьми), владевшем достаточным капиталом, чтобы играть роль банкира и ссужать крупные кредиты другим торговцам (а также правителям), и способном выступить в роли фабриканта, управляющего целой отраслью производства99
  François P., Lemercier C. Sociologie historique. P. 16–17.


[Закрыть]. В отличие от артелей обычного права, бывших характерной формой организации коллективного труда в эпоху торговли, промысловые артели, называемые здесь кооперативами, появляются в ответ на концентрацию производства на больших механизированных заводах и пролетаризацию сельского населения. Фигура капиталиста, против которой был направлен кооперативный дискурс, тоже иная. В эпоху заводов – это владелец промышленного предприятия, которому непосредственно подчиняются рабочие. Производительные кооперативы ставили своей задачей организовать сеть мелких производителей таким образом, чтобы они могли концентрировать капитал и выдержать конкуренцию крупных предприятий и избежать пролетаризации.

Вторую границу я провожу между кооперативами и коммунами совместного проживания. Действительно, на своей начальной стадии кооперативное движение имело многие точки соприкосновения с коммунитарным движением: оба были вдохновлены идеями Шарля Фурье и Роберта Оуэна, выступавших за объединение рабочих в ответ на социальные преобразования, вызванные механизацией и развитием крупной промышленности в Англии и Франции в первой половине XIX века. В разных общественных и политических кругах, в том числе в царской России, эти идеи были приняты и переработаны по-разному, дав начало двум различным движениям политической мысли1010
  О создании коммун в других странах как одном из возможных ответов на проблемы, поставленные индустриализацией и развитием капитализма, см.: Creagh R. Utopies américaines: expériences libertaires du XIX^e siècle à nos jours. Marseille: Agone, 2009; Lallement M. Un désir d’égalité: vivre et travailler dans des communautés utopiques. Paris: Seuil, 2019.


[Закрыть]. Политический дискурс коммунитарного движения настаивает на отрицательном влиянии частной собственности и поэтому предлагает в качестве решения создание сообществ для совместного проживания, члены которого вместе проводят досуг, вместе работают и делят совместное имущество. В отличие от кооперативов, большинство коммун не является юридическим лицом и не обязательно ведет коммерческую или производственную деятельность. В российской истории наиболее известными примерами таких сообществ были толстовские общины 1880–1890 годов, а также сельскохозяйственные и городские коммуны революционного периода1111
  Alston C. Tolstoy and His Disciples: The History of a Radical International Movement. London: Bloomsbury Academic, 2014; Aunoble É. Le communisme, tout de suite!: le mouvement des communes en Ukraine soviétique, 1919–1920. Paris: Les Nuits rouges, 2008; Дюран Д. Коммунизм своими руками: образ аграрных коммун в Советской России. СПб.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2010; Гордеева И. А. Забытые люди: история российского коммунитарного движения. М.: Common Place, 2017; Stites R. Revolutionary Dreams: Utopian Vision and Experimental life in the Russian Revolution. New York: Oxford University Press, 1989; Willimott A. Living the Revolution. Urban Communes & Soviet Socialism, 1917–1932. Oxford: Oxford University Press, 2017.


[Закрыть].

Широкое определение кооперативов, не отграничивающее их от коммун, показало свою эпистемологическую слабость. Так, в работе 2009 года «Российская кооперация: что это было?» Елена Козлова и Вадим Телицын определяют кооперацию как «форму коллективного хозяйствования»1212
  Козлова Е. Н., Телицын В. Л. Российская кооперация: Что это было: очерки. М.: Собрание, 2009. С. 12.


[Закрыть] и причисляют к этой категории такие различные организации, как кассы взаимопомощи офицеров в царской армии, сельскохозяйственные кредитные союзы, городские потребительские кооперативы, а также кибуцы в Израиле. Широта географических и хронологических рамок порождает у читателя больше вопросов, чем ответов. Например, почему авторы внесли в свое определение кассы взаимопомощи офицеров царской армии, исключив все другие типы взаимного страхования рабочих и служащих? Или почему среди множества форм совместной обработки земли во всем мире упоминаются именно кибуцы и по какому критерию тогда исключены советские коллективные хозяйства?

Третье разграничение обозначим между кооперативами и обществами взаимопомощи. Речь идет о страховых фондах рабочих или служащих одного и того же предприятия или отрасли занятости, созданных для сбора средств с целью оказания помощи своим членам в случае болезни, инвалидности, безработицы или смерти. В отличие от кооперативов, общества взаимопомощи не занимались торговой или финансовой деятельностью, а представляли собой форму взаимного страхования, существовавшую в промышленных странах до того, как государство взяло на себя функции обязательного социального страхования1313
  Gueslin A. L’invention de l’économie sociale: idées, pratiques et imaginaires coopératifs et mutualistes dans la France du XIX^e siècle. Paris: Économica, 1998; Hatzfeld H. Du paupérisme à la Sécurité sociale, 1850–1940. Essai sur les origines de la Sécurité sociale en France. Nancy: Presses Universitaires de Nancy, 1989; Linden M. van der. Social Security Mutualism: The Comparative History of Mutual Benefit Societies. Bern: Peter Lang, 1996.


[Закрыть]. В России в исследуемый период вокруг касс взаимного страхования не сформировалось автономного общественного движения, так как такие общества часто находились в прямой зависимости от работодателя, который предоставлял первоначальный капитал, а затем взимал с заработной платы работников обязательный сбор на пополнение фонда1414
  Карусева И. М. Легальные организации рабочих Петербурга: конец XIX – начало XX века. СПб.: Алетейя, 2016. С. 34.


[Закрыть].

Как наверняка уже заметил читатель, выбранное мною определение кооператива нуждается в разграничении двух неразрывно связанных явлений: непосредственных институций, которым присвоен статус кооператива, и более широкого набора идей и дискурсов, которые оправдывают развитие именно этой формы объединения.

Различить кооперативы и кооперативное движение

Вопреки общепринятому представлению, будто общественное движение носит обязательно протестный характер, направлено против существующего общественно-политического режима и задействует такие формы коллективного действия, как забастовки и демонстрации, социологи предлагают более широкое определение этого явления. Вслед за французским исследователем Эриком Невё под общественным движением здесь понимается «определенная форма согласованного коллективного действия, направленного на достижение общей цели»1515
  Neveu E. Sociologie des mouvements sociaux. Paris: La Découverte, 2019. P. 9.


[Закрыть]. Так, кооперативное движение выступает за улучшение условий жизни его участников, а не против существующего политического режима. Тем не менее всякое общественное движение нуждается в фигуре противника, по отношению к которому строится самоопределение его участников. В случае с кооперативным движением в этой роли выступает отрицательный образ спекулянта (частного торговца, посредника, скупщика, ростовщика и т.д.). Более того, общественные движения не обязательно формируются в среде бедных и подавленных – доминирующие слои общества также могут создавать сообщества, защищающие их интересы1616
  Ibid. P. 9–26.


[Закрыть]. В рядах «деятелей кооперации» можно встретить представителей зажиточных слоев населения, уже наделенных определенной властью.

Одним из необходимых условий для успеха общественного движения служит наличие организации, координирующей действия, собирающей ресурсы и отстаивающей общее дело. Социолог Ханспетер Кризи предложил различать четыре типа организаций, связанных с общественным движением на основании двух переменных: степень вовлеченности участников и ориентированность действий либо на государственную власть, либо на рядовых членов1717
  Kriesi H. Political Mobilization and Social Change: The Dutch Case in Comparative Perspective. Aldershot: Avebury, 1993.


[Закрыть]. Так, членство в кружках, кооперативах и в кассах взаимопомощи (организациях, ориентированных на рядовых членов), так же как и участие в центральных и региональных кооперативных союзах (чья деятельность направлена на то, чтобы повлиять на органы власти) подразумевает активную вовлеченность участников движения. Политические партии и группы влияния, чья деятельность тоже адресована властям, напротив, не рассчитаны на активное участие рядовых членов1818
  Четвертым типом являются группы поддержки, ориентированные на рядовых членов. Соответствующего типа организации в рамках исследуемого кооперативного движения идентифицировать не удалось.


[Закрыть].

Таким образом, если следовать строгому определению общественного движения Эрика Невё, лишь непосредственно центральные и региональные кооперативные союзы являются организациями кооперативного движения. К ним относятся, например, Московский союз потребительских обществ (МСПО), учрежденный в 1898 году и переоформленный летом 1917 года во Всероссийский центральный союз потребительских обществ (Центросоюз). Местные кооперативы (кредитные товарищества, промысловые артели и потребительские общества) взаимодействовали с центральными организациями кооперативного движения в том числе благодаря посредничеству пропагандистов кооперации, которые распространяли кооперативный дискурс и идеологию. Однако участие рядовых членов кооперативов часто заключалось в простой уплате взносов или посещении собраний, поэтому они были в строгом смысле не активистами движения, но скорее его бенефициарами.

Данное разделение между кооперативным движением и кооперативами позволяет лучше понять, почему различные рядовые члены кооперативов, с одной стороны, и видные фигуры кооперативного движения, с другой, не только защищали разные интересы, но и прибегали к разным стратегиям адаптации в ходе революции, Гражданской войны и после установления советской власти. Это разграничение позволяет также понять, почему кооперативы продолжили существовать, тогда как кооперативное движение было расколото сначала войной и революцией, а затем отдельные его течения были подчинены власти большевиков.

Наконец, здесь мы подходим к четвертой линии разделения кооперативов и похожих на них организаций. Эта последняя граница проводится между формами объединений, которые были признаны кооперативами участниками одноименного общественного движения, сформированного на рубеже веков, с одной стороны, и новыми организационными формами, появившимися в первое десятилетие после прихода большевиков к власти, не имевшими аналогичной формы до 1917 года, с другой. Следуя этому критерию, из данного исследования исключены жилищно-строительные и жилищно-арендные товарищества, объединившие совладельцев или жильцов дома с целью совместного управления общими расходами по строительству нового жилья или содержанию уже существующего. Несмотря на то что незадолго до 1917 года в России стали появляться жилищно-строительные товарищества (около пятнадцати накануне Первой мировой войны в Санкт-Петербурге), эта форма объединения не была включена участниками кооперативного движения в качестве нового течения1919
  ГАРФ. Ф. 1838. Оп. 1. Д. 1949. Л. 2.


[Закрыть]. Причиной тому может быть не только их незначительное количество, но также и относительная близость к муниципальным властям, выделявшим субсидии на жилищно-строительные товарищества наряду с другими формами городского планирования2020
  Mazanik A. Shiny Shoes for the City: The Public Abattoir and the Reform of Meat Supply in Imperial Moscow // Urban History. 2018. Vol. 45. № 2. P. 214–232.


[Закрыть]. Жилищно-арендные товарищества получили развитие уже в 1920-х годах, став скорее инструментом контроля над тем, кто и на каких основаниях имеет доступ к жилью, нежели объединением жильцов, совместно управляющих домом2121
  Меерович М. Г. Наказание жилищем: жилищная политика в СССР как средство управление людьми, 1917–1937. М.: РОССПЭН, 2008.


[Закрыть]. По своему функционированию они были больше похожи на административные единицы власти в масштабе здания, чем на кооперативные предприятия.