Текст книги "Темный мастер"

Глава восьмая,
где все происходит совсем не так, как следовало бы

Малая Книга Гильдии – на самом деле всего лишь обычный список. Правда, на редкость длинный. Имена, даты рождения, места, другие имена… Полный список всех членов Гильдии за прошедшие сто лет от их рождения, посвящения и до смерти. Конечно, это только последний том, и есть еще Большая Книга, в действительности – целая комната с книгами – огромная, пыльная и в нынешние времена мало кому интересная. Потому как совершенно никакой пользы нет в том, чтобы знать, к примеру, в какой богами забытой провинции родился мастер такой-то, умерший лет триста назад, и как этого мастера звали до посвящения в ученики Гильдии. И совсем другое дело, когда речь идет о ныне живущих. Убийце ведь не нужно прошлое – оно выводит из равновесия, делает слабым. Стоит хоть немного приподнять завесу беспамятства, заглянуть украдкой по ту сторону, и вскоре захочется узнать больше. А потом не просто узнать, но и вспомнить, найти давно потерянного человека, которым был когда-то сам. Потому и охраняется так тщательно Малая Книга, и доступ к ней имеют лишь немногие.

Еще год назад Огнезору и в голову бы не пришло что-то подобное; месяц назад, если бы такая мысль появилась, он отбросил бы ее, как неслыханное кощунство. Сейчас же мастер открыл Книгу без малейших колебаний.

«Мне надо знать наверняка», – решил для себя он, отыскивая нужную страницу. Вот год 877 с основания Империи, год его посвящения. И его имя с полным перечнем всего остального: «Огнезор, ученик Гильдии с 877 года; особое примечание: изначальный уровень способностей к искусству Разума выше обычного четвертого; 877 год – повторное стирание прошлой личности, 878 год – попытка побега, еще одно стирание личности; 879 – успешно прошел Испытание Боли, физическое состояние восстановилось за три месяца, присвоено звание подмастерья; 880 – присвоено звание старшего подмастерья, специализация: выполнение сложных заказов; 882 – успешно прошел испытание на мастера Сражения; 882 – успешно прошел испытание на мастера Разума, текущий уровень способностей 2,5; присвоено звание высокого мастера, вошел в Совет высоких мастеров; 884 – успешно прошел испытание на мастера Слова; представлен к Императорскому двору с титулом и имениями лорда Таргела». И в отдельной графе, напротив всего этого перечня: «Эдан, Таркхемская военная школа, год рождения 861, родители неизвестны».

Впервые Огнезору захотелось до беспамятства напиться.

Заведение матушки Зи-Зи неподалеку от Моста Скрипачей никогда не отличалось помпезной роскошью, зато всегда славилось теплотой и почти домашним уютом. Чистые комнатки, большие мягкие кровати, скатерти и занавесочки со всякими там бантиками-рюшечками, аккуратные, воспитанные девочки, отдающиеся радости продажной любви ласково и почти искренне. Вульгарное наименование «веселый дом» совсем не шло этому месту, сама хозяйка предпочитала скромно называть его «пансионом», что вскоре вошло в привычку и среди ее гостей. Так и закрепилось за этим заведением название «Пансион Зи-Зи». Ходить сюда среди благородных господ было не только принято, но даже модно, так что обитательницы сего приюта отнюдь не бедствовали, но и распускаться, погрязая в сомнительных удовольствиях, матушка им не позволяла. А потому и вели они жизнь во всем, что не касалось ремесла, вполне приличную и благочестивую: в храм на службы ходили, сироткам и студентам нищим помогали, а кое-кто даже, выходя, так сказать, на покой, семейством обзаводился.

А все потому, что в свободные от клиентов вечера, коли выдавались такие, матушка Зи-Зи собирала своих питомиц в уютный кружок в гостиной и занималась их воспитанием да обучением: манеры хорошие прививала, книжки читала поучительные, ну и все тому подобное, чтоб и знатному господину, к грубости простонародной не привыкшему, угодить, да и себя потом в жизни хорошо устроить.

Вот и сегодня сидели они так все вместе, над печальной историей благородного латника и прекрасной поселянки вздыхая, когда радостно надрывался звоночек над дверью, а потом послышался восторженный визг Латти – шестнадцатилетней кокетливой негодницы, исполнявшей здесь пока что, по причине малолетства, обязанности горничной.

Матушка Зи-Зи, оставив девочек шушукаться, поспешила выяснить, в чем там дело. Прежде всего хозяйка отчитала да спровадила Латти – из коридора донеслось ее ворчание. Затем интонации голоса поменялись на совершенно елейные, послышались шаги – ее и еще чьи-то.

– Давно же ты не навещал нас, господин! – прощебетала Зи-Зи, распахивая дверь в гостиную. – Девочки, вы только посмотрите, какой у нас гость! – торжественно пропела она с порога. – Благородный лорд Таргел пожаловал!

Сообщение это было встречено бурей ахов, визгов да возгласов. Вошедшего юношу красавицы тут же окружили заботой, не преминув, однако, заметить, что выглядит он непривычно задумчивым и печальным.

– Потише, потише, голубушки! – прикрикнула на них матушка. – Не все сразу!

– Да уж, на всех меня не хватит, – отозвался юноша, одаривая обольстительниц очаровательнейшей улыбкой. – Но вот на парочку – вполне. Дорогая Зи-Зи, приготовь нам много вина и сладостей: в такой чудесный вечер грех не забыться!

«Проклятье, куда же он мог подеваться!» – нервно повторяла Слава, кружа по темному Огнезорову кабинету. Утром его точно видели в Архивах Гильдии, сюда он тоже наверняка заходил – вон в спальне одежда вся разбросана, и это несмотря на его всегдашнюю аккуратность. С ним что-то явно происходило, и Слава в который раз отметила этот факт, но тут же отложила его на потом: сейчас важно было совсем другое. Императорский гонец уже ожидает, мастера-лекаря задержит ненадолго насланная сонливость, но времени все равно в обрез: как только он проснется, тут же доложит мастерам Боли, а уж Темнослов не упустит случая перетянуть на свою сторону сомневающихся из Совета. Надо действовать быстро, а Огнезор запропастился невесть куда!

– Проклятье! – еще раз выругалась Слава, ударяя кулаком по ни в чем не повинному гобелену на стене. Затем глубоко вздохнула – да заново принялась вспоминать все возможные места, где мог быть он и где она еще не побывала. По всему выходило, что такое место всего одно, и как раз туда Славе очень идти не хотелось.

У каждого мастера Гильдии бывает в жизни время, о котором он предпочитает впоследствии стыдливо умалчивать. Когда ученик, проходя Испытание Боли, становится подмастерьем, получает относительную свободу и, зависимо от личных талантов, определенный доход, он, как правило, пускается во все тяжкие, стремясь компенсировать годы запретов, издевательств и голода. Это нормальная реакция, и обычно она проходит через годик-два. Бывают, конечно, тяжелые случаи, но тут вмешивается Гильдия и приводит свое заблудшее чадо в чувство. Славу, к примеру, Огнезор вытаскивал некогда из тяжелейшего случая злоупотребления своими способностями (как раз тогда они и сблизились). Сам же высокий мастер в свое время тяготел к таким весьма прискорбным занятиям, как безудержный разгул и разврат. Сейчас он вспоминал об этом довольно язвительно, но совершенно без стеснения, так что Слава подозревала, что не все его прошлые наклонности изжиты до конца. Слухи о том, что некто лорд Таргел время от времени посещает одно небезызвестное заведение, вполне эти подозрения подтверждали.

Мост Скрипачей девушка миновала, бормоча что-то совершенно нелестное в адрес Огнезора и всех его дурных склонностей. Подойдя к нужному дому, она остановилась, прислушиваясь к растущей внутри уверенности. Высокий мастер был здесь. Слава сразу ощутила это и позволила себе самодовольную усмешку, вспомнив, как удивляла и дразнила раньше ее самолюбие способность Огнезора каждый раз безошибочно угадывать чей-то приход. Но раздумывать об этом было некогда. Опомнившись, девушка вновь насупилась и яростно забарабанила в дверь, нарочно игнорируя колокольчик.

Ей отворила немолодая полнеющая дама, видимо, сама хозяйка.

– Чего тебе, милочка? – недовольно уставилась она на Славу.

– Мне нужен лорд Таргел, немедленно! – высокомерно, не терпящим возражения тоном заявила девушка, отстраняя даму с прохода и втискиваясь внутрь.

– Совершенно невозможно! – возмущенно закудахтала та. – Я никому и ни за что не позволю беспокоить нашего гостя!

– Немедленно! – яростно рявкнула Слава, уже жалея, что явилась не в форме мастера Гильдии. – Дело государственной важности!

Хозяйка побледнела и заохала. Отпихнув ее в сторону, Слава ринулась наверх, заглядывая во все попадающиеся по пути двери и вызывая этим невообразимый переполох.

Темный мастер нашелся за четвертой дверью: прикрытый одним лишь меховым покрывалом, он беззаботно наслаждался обществом двух своих обнаженных подруг и был, к глубочайшему Славиному удивлению, по-настоящему пьян.

Хоть вид этой вакханалии и заставил девушку залиться жгучим румянцем, но мысль о том, что бы она увидела, приди чуть пораньше, сделала ее только решительнее и злее. К тому же Огнезор, заметив внезапное вторжение, мало того что ни капли не смутился, так еще и окликнул готовую вот-вот взорваться Славу с отвратительной развязной улыбочкой и поманил к себе пальцем. Она закаменела лицом, яростно задушив в себе все непрошеные мысли, вызванные его наготой.

– А ну вон отсюда! – отчеканила ледяным тоном, указывая девицам на дверь. Те вопросительно воззрились на Огнезора, видимо, и не думая уходить.

– Не стоит нам злить ее, девочки: она может быть весьма недружелюбной, – вздохнул тот с эдакой издевательской ухмылочкой, поднимаясь не слишком твердо, но без малейшего намека на стеснение.

– Нигде от тебя не скроешься, – все в том же издевательском тоне продолжил юноша, когда дверь за подругами его закрылась. – Что такое, Слава? Я был к тебе недостаточно внимателен? Ну, прости уж…

– Ты тоже прости. За это.

Размахнувшись, она дала ему пощечину, вложив в этот удар не только всю силу оскорбленной и ревнивой своей ярости, но и один маленький фокус, печально известный среди ее учеников, когда-либо пойманных в нетрезвом виде.

«Похоже, подействовало. Хотя ощущения, должно быть, прегадкие!» – не без злорадства заключила девушка, заметив, как скривилось лицо Огнезора.

– ПРОКЛЯТЫЕ ЧЕРНЫЕ ДЬЯВОЛЫ! Что ты со мной сделала?! – схватившись за голову, вскрикнул он, но тут же подавленно затих.

– Оденься, пожалуйста! – сердито прошипела Слава. – Это я должна у тебя спросить, что ты с собой сделал? Ты же никогда не пьянеешь!

– Ну, если очень захотеть… Выходит, самовнушение четвертого уровня возможно, – издал он странный смешок, рассеянно шаря руками в поисках одежды. – Сочиню об этом научный трактат. Может быть, когда-нибудь… Нет, лучше продолжу проверять на практике…

– Дурак! – перебила Слава почти ласково, протягивая ему штаны.

– Может, и так, маленькая злючка, может, и так…

Погруженный в свои мысли, отстраненный, он одевался так, будто позволял рукам выполнять нужную работу, пока сам был где-то далеко. С тревогой вглядывалась девушка в его лицо и фигуру, привычно, как и всегда после долгого его отсутствия, отмечая еле заметные изменения: волосы стали вдвое короче, под глазами – круги, небрежная светлая щетина на подбородке, а на щеке, как раз там, куда пришелся гневный удар ее ладони, сквозь красноту проступает длинная светлая полоска затянувшегося пореза. Неужели он был ранен?

Но отвлекаться на расспросы просто не было времени. Опомнившись, Слава схватила Огнезора за локоть и потянула вниз.

– Пошли быстрее! У нас чуть меньше часа на то, чтобы привести тебя в должный вид.

– Что-то случилось? – наконец-то встревожился он.

– Три часа назад скончался Гильдмастер. Император ожидает тебя.

– Тебе повезло, что ты вернулся так вовремя, – говорила Слава, пока они пересекали пустую темную площадь между Приемным покоем Гильдии и императорским дворцом.

Впереди опасливо трусил императорский посланник, явно стремясь поскорее избавиться от своей миссии и, конечно, от своих пугающих спутников. Черная фигура Славы и Огнезор в великолепном белоснежном наряде и маске выглядели в плетении лунных теней завораживающе, хоть и немного жутко.

– После твоей последней ссоры с Темнословом, – продолжала девушка, – он многих мастеров пытался настроить против тебя и во многом преуспел. В Совете Семерых хотя и признают твои заслуги, но все же считают…

– Что я слишком молод? А разве они не правы, Слава? – усмехнулся он. – Многие из Совета получили свое первое мастерское звание лишь после сорока, и сейчас самому молодому из них за пятьдесят. Иногда мне кажется, что мы говорим с ними на разных языках.

– Видно, ваше непонимание сильно настолько, что они решили умолчать о воле покойного Гильдмастера, воспользовавшись твоим частым отсутствием в столице, и представить Императору своего кандидата. Ждали лишь известия о смерти от мастера-лекаря. К счастью, Мечеслов вызвал меня, когда понял, что конец близок. Я незаметно усыпила лекаря, перехватила императорского вестника… Дальше ты знаешь. Когда тебя представят Императору, они уже ничего не смогут поделать.

– Как же, помню, – устав Гильдии: «Несогласные же могут оспорить право Белого Мастера, доказав свою силу и превосходство в поединке…» – хмыкнул юноша. – Традиция, честно говоря, не из лучших, но в этом случае она явно нам на пользу.

Они как раз подошли к дворцовой ограде, свернули в узкий переулок и пошли вдоль нее, пока не наткнулись на неприметную дверцу.

– Дальше только господин высокий мастер, – остановил Славу императорский вестник.

– Что ж, удачи тебе, – кивнула она Огнезору.

В ответ он лишь молча улыбнулся и исчез вслед за их провожатым в темном дверном проеме.

Внутри обнаружилась небольшая привратная каморка, где в тусклом полумраке одинокого огарка резались в карты пятеро караульных. Появление неожиданных гостей не произвело на них особого впечатления: здесь, видимо, всякие странные пришельцы были не в диковинку. На приветствие вестника один из игравших пробубнил что-то непонятное, затем неохотно встал, осмотрел представленную ему провожатым Огнезора бумагу и указал на дверь в противоположной стене. За ней оказался парк, немного побродив по которому, они вышли к еще одной двери, также тщательно охраняемой двумя караульными с факелами. Дальше были коридор и лестница, еще два коридора, опять лестница и какая-то темная, очень тесная комнатушка с открывающейся вовнутрь узенькой дверцей. Проем с той стороны скрывался за тяжелым гобеленом, куда и нырнул спутник темного мастера, попросив того подождать. Вернулся он минут через пятнадцать, отодвинул гобелен и жестом предложил Огнезору войти.

Юноша шагнул вперед, немного ослепленный ярким светом, заливающим роскошнейшие апартаменты за дверью, мельком огляделся и тут же преклонил колени, опустив голову. Хотя обстановка комнаты и тяготела к некоторой неформальности (это был, похоже, малый кабинет при спальне), тяжелое золоченое убранство, величественная осанка и выражение лица сидящего в драгоценном кованом кресле пожилого мужчины создавали атмосферу какой-то особой торжественности, неизменно долженствующую сопутствовать Императору. Трое вытянувшихся за его спиной стражников при параде лишь усиливали общее впечатление.

– Так это тот, кого Гильдмастер назвал своим преемником? – проговорил Император не без любопытства.

Огнезор сохранял молчание, застыв все в той же неудобной позе.

– Вижу, знаешь, как вести себя, – одобрил Император. – Мастер Мечеслов, дай-ка сюда свои бумаги!

Откуда-то из-за спин охраны возник Мечеслов и с глубоким поклоном протянул сидящему свиток с печатями Гильдии. Император развернул его; не глядя, кивнул и жестом велел охране удалиться. Стражники вышли, неохотно и с опаской поглядывая на ненадежных посетителей своего господина. За ними торопливо последовал и вестник.

– Высокий мастер Огнезор, – задумчиво произнес Император, заглядывая в свиток. – Наслышан, наслышан. – Он внимательно осмотрел молчаливую белую фигуру. – Лорд Таргел? – почти с изумлением прочитал дальше. – Известнейший из темных мастеров и мелкий придворный хлыщ, мальчишка-оболтус? Как эти два человека могут быть одним? Встань и покажи свое лицо!

Огнезор молча повиновался, сохраняя полную невозмутимость. Несколько минут Император пристально вглядывался в него.

– Хорош, во всем хорош! – издал он язвительный, совсем не императорский, смешок. – И сколько еще таких подарков у меня под боком припасла Гильдия, а, Мечеслов? – Он смерил старого мастера взглядом, в котором непонятно, чего было больше: ярости или насмешки. – Нет-нет, можешь не отвечать. У каждого свои секреты и свой интерес… Однако впервые вижу, чтобы слухи были настолько далеки от реальности!

– Покойный Гильдмастер сам готовил его, – сухо отметил Мечеслов. – И, видимо, считал достойным…

– Хотелось бы верить, – покачал головой Император и замолчал, будто что-то обдумывая.

– Знаешь ли ты, высокий мастер Огнезор, какое бремя придется возложить тебе на свои плечи? – сказал он наконец весьма печально. – Гильдия – оплот и надежда Империи на все времена, сейчас же особенно.

– Я готов принять всю меру ответственности и любое бремя, для коего вы сочтете меня достойным, – твердо ответствовал юноша.

– Что ж, это хороший ответ, – задумчиво кивнул Император. – Ты умеешь говорить нужные слова. И, если то, что рассказывают о тебе, правда, то ты можешь быть безжалостным. Это уже кое-что для правителя… Возможно, ты многого добьешься. И я рад, что такой человек будет рядом с моим сыном, когда придет мой черед… Видишь ли, мастер, – продолжал он после недолгой паузы. – Я уже довольно стар и, если верить придворным врачевателям, неизлечимо болен. А единственный наследник, как это ни печально, – человек слабый, погрязший во всевозможных пороках, почти безумный от постоянного наркотического дурмана. После моей смерти он неизбежно станет игрушкой в руках этих лживых негодяев – моих министров. Правда, есть еще племянник, милое пятимесячное дитя… Но даже цепкие коготки его матери не вырвут трон у других Домов Крови, если мой несчастный сын умрет до его совершеннолетия. Для Империи в этом, конечно, ничего хорошего… Именно потому в последние годы я так близко подпустил Гильдию к государственным делам и намерен предоставить ей права еще более широкие. Мне нужна сила, которая сможет навести порядок, и человек достаточно умный и твердый, чтобы поддержать и направить мое непутевое чадо сейчас и обеспечить ему достойную замену в будущем. Сможешь ли ты стать таким человеком?

– Время покажет, мой господин. Но я сделаю все от меня зависящее.

– Еще один неплохой ответ, – тихо произнес Император. Затем уже совсем по-другому, торжественно и официально, добавил: – Мастер Мечеслов, пригласи сюда участников церемонии. Пора начинать.

После этих слов Огнезор вновь скрыл лицо маской и опустился на колени, Мечеслов же исчез ненадолго и вернулся уже в сопровождении десятка человек, среди которых был давешний почетный караул, какой-то высокий военный чин, два храмовых служителя, императорский секретарь и трое министров.

После многочисленных поклонов и напыщенных приветствий все расположились, как того требовала церемония, и храмовники поочередно принялись за чтение подобающих случаю ритуальных славословий, завершившихся общей молитвой. Затем каждый из министров произнес нечто длинное и витиеватое, а военный хрипло гаркнул прославление Императору. Наконец, когда спина Огнезора, все время сохранявшего неподвижность, уже совершенно затекла, а колени онемели, мастер Мечеслов торжественно продекламировал:

– «Законом Гильдии и волею умершего пусть возвысится темный вестник, облачившись в Белые Одежды и на год отринув все дела и самого себя в знак скорби и служения, дабы по истечении оного срока вернуться со всей полнотой власти с согласия Совета Семерых и позволения Императора».

– Да будет так! – не менее торжественно провозгласил Император.

Затем встал, не без труда, но не теряя величия, шагнул вперед и, коснувшись благословляющим жестом головы Огнезора, добавил:

– Встань с колен, Белый Мастер, чтоб не склоняться более ни перед кем!

Императорский дворец Огнезор покинул на рассвете, чувствуя после всех утомительных церемоний еще большее опустошение, чем обычно. Он старался не думать ни о чем, и это за последние три недели, прошедшие после схватки с охотницей, начинало уже входить в привычку. Благо суеты на ближайшую пару дней предстояло более чем достаточно.

До своих покоев в Общем Доме юноша очень надеялся дойти незамеченным, уповая на чересчур ранний час. Но, видно, новость о смерти Гильдмастера уже разошлась по коридорам Гильдии – необычайное оживление царило там, а белый наряд Огнезора слишком уж был приметен. На него испуганно таращились сонные ученики и подмастерья, что-то говорили встречные мастера, и он вынужден был отвечать. Из-за угла вынырнул Темнослов, встретился с юношей взглядом и зашипел себе под нос, не сумев совладать с гримасой ярости.

Белый Мастер не удержался от искушения улыбнуться в ответ – победоносно и презрительно. А еще он подумал, что вот такое же лицо было у этого негодяя в годы Огнезорова ученичества, каждый раз, когда упрямый мальчишка шел ему наперекор, не страшась расправы.

Уже перед собственной дверью Огнезор поймал себя на том, что вновь и вновь прокручивает в голове эти сцены, удивляясь их необычной яркости. И вдруг понял со всей очевидностью, что еще вчера не помнил ничего подобного.

Значит, воспоминания действительно возвращаются, и теперь это процесс уже необратимый. Вначале – едва уловимые образы на грани сна, теперь вот целый отрезок времени, выпавший, видимо, после одного из повторных стираний личности. Огнезор прекрасно знал, что будет дальше: начнут проявляться какие-то имена, места, названия, лица. Само по себе это может продолжаться месяцы, а то и годы, если ничего не подстегнет его память – тогда уж все вернется сразу, в одночасье, и юноша очень подозревал, что ощущения при этом будут неприятные.

А толчком теперь может послужить любая мелочь: прочитанная некогда книга, случайная фраза… Или человек, которого он знал раньше.

«Нужно избавляться от этого, пока еще не слишком поздно!» – твердо решил для себя мастер и, оттого что со всяческими сомнениями было покончено, почти ощутил облегчение.

С такими мыслями переступил он порог своей комнаты и тут же наткнулся на встревоженный взгляд Славы.

– Ты-то что здесь делаешь? – немного резко от неожиданности спросил он, но тут же спохватился: – Ах да. Я же сам просил тебя присмотреть за моим жилищем… Ну, как ты здесь устроилась?

– Неплохо.

– Я рад…

Огнезор заглянул в спальню, скептически осмотрел учиненный там им же накануне беспорядок, затем снял опостылевшую маску, перчатки, тяжелый белый плащ, бросил все это на груду смятых вещей и, вернувшись в гостиную, опустился в свое излюбленное кресло. Какое-то время он задумчиво играл огоньком свечи, то зажигая его пальцами, то гася вновь. Слава наблюдала за этой бессмысленной забавой, не произнося ни слова, хотя лицо ее и скрещенные на груди руки выдавали явное нетерпение.

– Я не должен был так говорить с тобой сегодня ночью. Кажется, я был немного не в себе, – наконец тихо произнес он.

– Извиняешься? Опять? – удивленно отозвалась Слава. – Да ты и сейчас «не в себе»! Что вообще с тобой происходит?

Он взглянул на нее растерянно, будто и не он это был вовсе. Затем отвернулся, но все же ответил:

– Ко мне память возвращается, Слава.

– Опять? – изумилась она.

– Что значит «опять»? Должен ли я понимать, что о предыдущих двух случаях ты была осведомлена? И мне ничего не сказала?

Вид у девушки сделался ну очень виноватый.

– Ты же знаешь, – поспешно затараторила она, – наставникам и блокировщикам памяти дают некоторую дополнительную информацию, об особых случаях, так сказать… И потом, зачем тебе было это знать?

– И правда незачем, – мрачно усмехнулся Огнезор. – Сотри меня, Слава! Ты хороший блокировщик, я знаю. Сотри меня.

Слава скривилась. Нерешительно дотронулась до его лица пальцами, заглянула в глаза. Огнезор почувствовал легкое мысленное касание – таким обычно проверяют учеников на уровень способностей. Затем с тяжелым вздохом девушка отступила.

– И что это значит? – спросил он.

– Просто должна была убедиться, что права, – с деланой невозмутимостью дернула Слава плечами. – Ты когда в последний раз проверял свой уровень дара?

– Где-то год назад. По-прежнему было два с половиной.

– Ну так проверь еще раз. Память твоя ведь не просто так проснулась – заслоны стали слишком для тебя слабы, и ты их просто сорвал. А вчера вот самовнушение произвел, что теоретически вообще невозможно. Про твои милые игры с огоньком на свече я вообще молчу!..

– Сколько? – перебил ее Огнезор.

– Полтора.

– Ско-олько?

Сказать, что новость удивила, – значит ничего не сказать. Она ударила, приложила, заставляя схватиться за голову. Дьяволы, еще бы полгода – год назад, если бы он только сразу пошел к Вере, как и должен был!.. Если бы…

– Ты сможешь что-нибудь сделать? – зачем-то спросил он Славу, конечно, зная, что ничего она не сможет.

– Прости, – развела та руками. – Думаешь, если б могла, не воспользовалась возможностью вернуть тебя нормального?

– Понятно, – мрачно протянул Огнезор. – Нужен круг десяти.

– Да где ж его взять? Даже вместе с подмастерьями и учениками в Гильдии сейчас не наберется десяти человек с даром не ниже тройки.

– Значит, придется найти! – отрезал он. – В конце концов еще есть целый год до моего вступления в права Гильдмастера. Время есть! Я со всем разберусь!