Текст книги "Если перевернуть страницу"

– Вот ваш случай скорее всего именно такой. Вы, Алиса, ведь в автоаварию попали, правильно?

– Да, Игорь Викторович, машина заглохла в самый неподходящий момент. И я столкнулась с трамваем. Так что, можно сказать – легко отделалась.

– Игорь Викторович, а почему Вы про авто сразу спросили?

– Видите ли, Женечка, в чем дело. Я не большой любитель сидеть за рулем, и машина у меня далеко не первой свежести. Но именно тогда, когда в салоне была Ваша с Алисой красавица, машина моя сбоила так, что я уже было решил, что все, пора ей на покой. Но как только кукла оказалась у Алисы, мой старый рысак снова оказался в строю. Я как-то не особо обратил на это внимание. Но вчера судьба забросила меня в одно непростое место. Алиса, Вы помните, что я Вам говорил о шляпе Вашей красавицы?

– Конечно помню, Игорь Викторович. Вы подарили ей новую шляпу, но заверили меня что сумеете восстановить прежнюю.

– Так вот, вчера я попал в кукольную лавку. Ту, в которую мечтает попасть любой кукольник… И попросил хозяйку помочь мне с материалом для Вашей шляпы. Но хозяйка вдруг, вместо помощи, настоятельно попросила меня вернуть куклу в лавку. И как можно скорее. И ни в коем случае не пользоваться авто, пока кукла в моих руках. Именно поэтому я сегодня позвонил Вам. Но, судя по всему, немного опоздал.

– Вы не опоздали, Игорь Викторович, Вы как раз вовремя. Мы с Алисой раздумывали, где нам взять ведьму. Так что хозяйка кукольной лавки, судя по всему – то, что нам нужно. Вы можете устроить нам встречу? Эта лавка далеко отсюда?

– Милая Женя, эта кукольная лавка не далеко от любого места, если хозяйка захочет Вас принять. И да… ведьма, пожалуй – очень близко к ее сути. Только вот куклу нам придется взять с собой. И туда, мы, пожалуй, понесем ее без участия авто. Для собственного спокойствия. Когда Вы сможете составить мне компанию?

Сообща мы решили, что Алисе пока не стоит выходить из больницы. И в кукольную лавку пойдем мы вдвоем с Игорем Викторовичем. Встретиться он предложил около моего дома, завтра, около полудня. И очень просил, по возможности, сократить мои передвижения на авто.

До дома я добиралась на перекладных. Трамвай и метро, видимо, не входили в список «нельзя и плохо», так что спустя несколько часов в свою родную кухню я все-таки попала. Глаза закрывались сами собой, ни о какой работе дома можно было и не мечтать – мозг работать отказывался. Я даже Олега не дождалась. Просто отключилась и все.

Мне снился старый бабушкин дом. Нет, уже не день рождения, уже не праздник – просто будни. Оказалось, что в этой ветке реальности мы все завязаны в один общий узел – и рабочий и личный. Все эти многочисленные двоюродные – удивительно разносторонние и востребованные. Мы пересекаемся по работе, мы веселимся в одних компаниях, и мы очень близки именно всей вот этой кучей малой. И я и Алиска. И Олег с нами, в прошлый сон я его не увидела. Кто-то чей-то начальник, кто-то чей-то коллега, а близкий мужчина Алиски – брат жены одного из наших двоюродных, разобраться бы которого… В реальной жизни у Алиски не было близкого мужчины уже очень давно. Неудавшийся юношеский роман оказался для нее сильной эмоциональной травмой – она решила, что ей и одной хорошо. Незачем сердце в клочья рвать. Драйв и адреналин можно получить по-другому, а для семейного тепла у нее есть я и племянники. В общем, на первый взгляд наша жизнь здесь и там очень сильно отличалась, хотя общая канва совпадала. А самое главное – дядя и тетя, те самые близнецы, младшие нашей мамы. Удивительной энергетики персонажи – я вообще в жизни таких не встречала. Они как будто заряжали все вокруг, как электричество лампочку – смотришь на них и понимаешь, что земля вертится только потому, что они ее крутят. Всю эту безумную чехарду прервал Олег – он усиленно тряс меня за плечи, пытаясь разбудить. Как выяснилось, на протяжении получаса как минимум. Уже думал, не звонить ли в скорую. Пожалуй, только моя блаженная улыбка до ушей во сне его останавливала. Он сказал, что поверить в то, что мне плохо, пока я так улыбаюсь, очень трудно. Я с трудом скидывала с себя оцепенение иллюзии. Скажу больше – я никак не могла понять, где иллюзия, а где реальность – так глубоко было погружение. Олег сунул мне под нос чашку с кофе и показал на часы – начало двенадцатого. Хорошо, что он завернул домой за документами, иначе я и на встречу с кукольником бы благополучно опоздала проспавши.

Игорь Викторович ждал меня в скверике недалеко от дома. В клубах трубочного дыма, на замысловатой чугунной скамейке – он казался каким-то нереально призрачным и явно чужеродным здешней канве происходящего. И пока я преодолевала те нехитрые триста-четыреста метров, что нас разделяли, меня вдруг окрикнули, я оглянулась и увидела одного из двоюродных из сна, того самого, с кем был связан иллюзорный близкий мужчина Алиски. Вот только с именами их той параллели у меня было плохо. Они не запоминались.

– Женя, привет! Куда ты так торопишься, мы пока никуда не опаздываем.

– Привет. А мы разве вместе куда-то идем?

– Конечно. Мы же вчера договаривались – ты обещала посоветовать кукольного мастера.

– Кукольного мастера??

– Женя, очнись. Я сказал, что хочу подарить дочке куклу ручной работы, ты сказала, что знаешь мастера, и сегодня с ним встречаешься.

– Мастер. Да. Вон он – на скамейке в скверике. Трубку курит.

В скверик мы вошли вместе. Вот только я не была уверена, видит ли Игорь Викторович моего спутника. Все-таки я пока считала его наваждением.

– Женя, с кем Вы разговариваете?

Бинго. Он его не видит. Но, учитывая обстоятельства нашего знакомства, надеюсь, за сумасшедшую не примет.

– Видите ли, Игорь Викторович. Это мой двоюродный брат. Из, скажем так, другой ветки реальности. Той, что нам с Алиской снится, точнее из той, что, видимо, предлагает нам кукла.

– А она вам одинаковая снится?

– Да. Некоторые обстоятельства разнятся, но в целом одинаковая.

– Очень интересно. А дайте-ка мне куклу ненадолго.

Я вытащила куклу из сумки и передала мастеру. Мой двоюродный смотрел на это действо несколько скептически, пытаясь понять, что к чему.

Игорь Викторович ухмыльнулся и ласково погладил куклу по носу.

– А ты, оказывается, очень настойчивая выдумщица. Но я постараюсь подстроиться.

Здравствуйте уважаемый, меня зовут Игорь Викторович и я кукольных дел мастер.

– Вы его видите?

– Теперь да.

Двоюродный вздохнул обреченно.

– Творческие люди всегда не от мира сего, взять хотя бы нашу Алиску. Но, по-моему, Вы как-то переигрываете. Меня зовут Евгений. Тезка и кузен этой милой барышни. И ваш потенциальный заказчик.

– Заказчики, это всегда хорошо, и не важно, откуда они взялись. Вы не против прогуляться с нами до одной кукольной лавки? Это недалеко и времени, надеюсь, много не займет.

– Конечно, не против. Может быть, я даже покажу Вам на примере, что именно мне хочется заказать.

– Я буду очень благодарен вам Женя и Женя, если вы будете следовать за мной вот практически след в след. Иначе я дойду до места назначения, а вы потеряетесь по дороге.

Следуя шаг за шагом за нашим колоритным провожатым, мы завернули за ближайший угол дома, перешли перекресток и, держась правой стороны, остановились у подъезда с изумительным чугунным козырьком над дверью.

– Скажите, Женя и Женя, что вы видите перед собой?

Мой двоюродный скептически хмыкнул, но честно ответил на вопрос.

– Подъезд очень старого дома, чугунный козырек и мятного цвета дверь.

– Отлично, значит мы на месте, заходите за мной следом.

Над головой прошелестела трель дверного колокольчика. Откуда-то из глубины послышалось: «Привет, красавчик». И нам на встречу вышла хозяйка. Конечно, она была ведьмой. Обычные женщины так не выглядят. Они не бывают такими красивыми. Фиалковые глаза, седые в фиолетовый пряди высокой прически с гребнем. Атласное платье под цвет глаз. Она сама была как ожившая кукла. Но вот только пахла она не детской, а глубоким пачули, и веяло от нее чем-то нездешнеопасным. Это как американские горки. В принципе не смертельно, но определенная категория людей даже близко не подойдет, а кто-то заберется по пятому кругу. Все зависит от восприятия.

– Ничего себе компания у Вас Игорь Викторович.

– Прошу прощения, что без предупреждения, Аделина, не смог дозвонится, трубку никто не брал.

– Я все понимаю. Экстренные ситуации требуют таких же решений. Давайте сюда вашу красавицу, у меня на руках ей будет надежнее.

Игорь Викторович бережно передал куклу хозяйке.

– Я бы с радостью поболтала с вами обоими Женя и Женя, да вот беда – вы когда вместе, в клочья рвете ткань мироздания. Не должны вы рядом стоять, судьба по-другому распорядилась. И только желания вот этой красавицы свели вместе ваши совсем параллельные прямые. Давайте-ка разбегаться по своим веткам реальности. А то худо будет не только вашим машинам и головам.

Хозяйка взмахнула рукой, и мой двоюродный исчез. И кукла тоже. Как и не было. Остался только легкий дым, как будто от трубки Игоря Викторовича. А еще у меня прояснилось в голове. С утра она была как в тумане.

– Женя, Вам лучше? Еще пару часов в обществе этой красавицы и ее гостей, и, боюсь, я бы долго исправляла вашу голову и не только. Так что вы просто удивительно вовремя.

– А Вы расскажете мне, что это было?

– Конечно расскажу, пойдемте пить чай. И не переживайте Вы так, Игорь Викторович, я обязательно передам Вам заказ Жени. Не лишать же Вас клиента из-за легкого недоразумения между мирами. Это такая малость, поверьте мне, мы легко ее разрешим.

Потом мы пили имбирный чай. И мятный. И ели изумительные пирожные. Я никогда таких не видела и не ела. И чашки были, как из кукольного сервиза. Только чуть-чуть побольше. И Аделина нараспев, как сказку на ночь, рассказывала нам нашу историю. Точнее ее изнанку, которую без ее помощи, мы бы, конечно, никогда не увидели и не узнали.

Куклу подарили моей тете на пятилетие. Она действительно ручной работы, ее совершенно случайно увидел мой дедушка в ателье фотографа, и попросил продать. Фотограф согласился, потому что, несмотря на совершенно потрясающую внешность, кукла категорически не нравилась детям – те отказывались с ней фотографироваться. Аделина объясняла это очень просто – кукле не нравилась череда детских рук, ей хотелось постоянной хозяйки. И, в конце концов, она у нее появилась. И кукла привязалась к ней так сильно, как только может кукла любить хозяина, самой трепетной и бескорыстной любовью. А потом хозяйка исчезла. Из разговоров взрослых, которые собирали вещи в детской, чтобы убрать подальше с глаз долой, кукла поняла, что хозяйка умерла. А виновата машина – такой громкий агрегат с рулем и колесами, как у брата хозяйки. Только очень, очень большая. А потом была коробка, в которую ее убрали на очень много лет. А когда достали, она увидела эту самую машину и девочку очень похожую на хозяйку. Нужно обязательно спасти эту девочку, раз не удалось спасти хозяйку. И такой же сильной, как любовь куклы к хозяйке, стала ее ненависть к машинам. В общем, поэтому они и ломались. Зачастую в самый неподходящий момент.

– Аделина, а куда Вы забрали куклу? Там она никому не навредит?

– Нет, Женя, там она никому не навредит. Там ее любовь будет принадлежать только ее хозяйке. Это будет такой маленький мир, только для них двоих. А Вам и Алисе, в качестве компенсации за все причиненные неудобства, я сделаю небольшой подарок. В конце концов, куклы – это же мои подопечные, и они так расстроили вас обеих. Совершенно незаслуженно, кстати, потому что поверьте, я очень ценю то, что вы не смогли выбросить те три коробки с чердака и нашли им такое чудное применение. Игрушки же не просто вещи, это что-то гораздо большее, а уж любимые игрушки, поверьте мне, это особая форма общения, а зачастую и защиты. И не всегда для детей. Ну а теперь нам пора прощаться. Я всегда буду рада видеть Вас, если Вы захотите прийти в гости. И Алису тоже. Игорь Викторович расскажет Вам, как меня найти, поверьте, я всегда где-то недалеко.

Алису выписали через неделю. После рассказа хозяйки кукольный лавки, мы решили, что продавать Алисиного красного верного друга не обязательно, и после ремонта, она с радостью вернулась за руль. Жизнь постепенно вернулась в свою привычную колею, и даже снов из иных реальностей мы больше не видели. Где-то через месяц Алиса предложила встретиться в любимой кондитерской, заговорщицким тоном пообещав мне сюрприз. За столиком рядом с Алисой спиной ко мне сидел мужчина. На столике дымился кофе, на блюдце лежали пирожные, очень похожие на те, что мы ели в кукольной лавке.

– Женя, познакомься, это мой близкий приятель, Егор. Мы недавно знакомы, но думаю, это надолго.

Мужчина обернулся, и я поняла, что это и есть подарок Аделины. Потому что близкий друг из сна появился теперь наяву. Рядом с Алисой. И, кажется, она была счастлива.

А еще через пару недель, совершенно неожиданно собрав нас на экстренное совещание, большой директор представил нам свою замену – он уходил на повышение в европейский филиал. И моим новым руководителем стал мой тезка. И двоюродный где-то в параллельной вселенной.

– Давай скажем спасибо Аделине. Мы ведь сможем ее найти, Игорь Викторович рассказал тебе как к ней пройти?

– Алиса ты уверена?

– Конечно, уверена. Мы должны, просто обязаны сказать спасибо. И потом, ты была в кукольной лавке, а я нет – мне же интересно до чертиков.

* * *

Если однажды вы уже побывали в этой кукольной лавке, и хозяйка вас приняла, вы всегда легко найдете дорогу еще раз. И не важно, как далеко вы ушли, и куда уехали – стоит завернуть за ближайший поворот, перейти любой перекресток, держась правой стороны улицы, закрыть глаза и открыть дверь подъезда – и добро пожаловать. Дверной колокольчик нежно прозвенит над вашей головой, а большой ярко-синий попугай на верхней полке ближайшего к двери шкафа важно произнесет: «Привет, красавчик».

– Я ждала вас, девочки. Вы как раз вовремя.

– Аделина, а пирожные будут?

– Будут Женя, конечно, будут. Куда же без них. Кому имбирный, кому мятный?

Федя Денисов
г. Санкт-Петербург

Учился в Ленинградском санитарно-гигиеническом медицинском институте им. Мечникова. Стихи пишет всегда. Иногда читает на людях. Опубликованные в данном сборнике тексты существуют в виде аудио-постановки «Цветочек» и короткометражного видео «Лестница в небо, или Жопа новый год».

Видеоклип

Федя Денисов на YouTube

Из интервью с автором:

Обо мне лучше скажут мои стихи.

Работаю плотником.

Построил очередной дом… себе на этот раз.

© Денисов Ф., 2024

1

 
Собирал купец
Товары драгоценные.
Собирался и сам в дорогу дальнюю,
И прощался с любимыми дочками,
Оставлял им заветы отцовские:
 
 
«Вы уж, доченьки мои, раскрасавицы,
Не срамите мою седую голову,
Не ходите замуж раньше времени,
До приезда моего из дальних стран.
 
 
Привезу вам в дар вещички диковинные
За хорошее ваше поведение».
 
 
Отвечала дочка старшая устами сахарными:
«Не вези мне, батюшка, жемчуга-шелка,
Ни диковинок заморских, ни кушаний.
Привези вот такие гусельки,
Чтоб играли гусли сами, а все слушали».
 
 
Покивал головой, снисходительно.
Привезу, мол, дело нехитрое.
 
 
Говорила вслед за этим дочка средняя:
«Не вези мне батюшка из заморских стран
Ни мехов драгоценных, ни золота,
Даже гусель самогудных и песенок
Не вези мне, батюшка, из заморских стран.
А найди вот такое зеркальце,
Чтобы в нем все насквозь виделось.
Все, что было, что будет, что сбудется,
И какой у кого добрый умысел.
Если злой – чтобы черным делалось,
Не пускало бы в себя неправду лютую».
 
 
Поперхнулся купец. Аж зажмурился,
Почесал перстом седую бороду.
Отвечал своей средней дочери:
«Не простая задача, но справимся».
 
 
Ну а младшую звали Настенька.
И любил ее отец сильней прежних двух.
Вот стоит она в сторонке очень бледная,
Говорит она ему такую речь:
«Не вези мне, батюшка, каменья драгоценные,
Ни гуслей волшебных, ни чудо-зеркальца.
…Привези мне Цветочек Аленький,
Что огнем пылает неслыханным.
От которого в ночи светло делается,
Будто ясным днем.
А кто глянет на него – тотчас поранится
Его светом ярким невиданным,
И навеки с этим светом останется,
Нелюбимой и замуж невыданной».
 
 
Помрачнел отец. Вскочил на ноги,
Стал ходить туда-сюда, выговаривать:
«Это что же ты такое задумала!?
Кто ж такого пожелает своей дочери!?
Да и где же я найду цветок неслыханный?
…Да и как его вести, коль он так жалится?»
 
 
Ну а Настенька твердит губами бледными:
«Привези мне Цветочек Аленький».
И в конце концов старик над нею сжалился.
 

2

 
Вот проходят дни, недели, месяцы.
Все нормально,
От отца приходят весточки.
Сестры ждут, хорошеют, невестятся,
Моют пол, стирают занавесочки.
 
 
…Вот проходит год. А нету батюшки.
И вестей от него давно как не было.
Загрустили сестры, сидят, вяжут варежки,
Ну а Настенька и вовсе смотрит в небо.
 
 
А на небе много-много-много звездочек.
А вокруг темно-темно, хоть глазки выколи.
«Где-то, где-то есть заветный цветочек.
Где– то батюшка сейчас горе мыкает».
 

3

 
В тридевятом государстве – тридесятая страна.
После долгих,
                 После странствий,
Открывается она.
 
 
В иноземных землях много-много странного:
И диковинных людей, и разных случаев,
Драгоценные каменья самоцветные,
Чудо-ткани, и одна другой лучше;
Есть, конечно, и скатерть самобранная,
И персидские ковры самолетные,
И бутылки с Джином, и с текилою,
И сапожки-скороходы улетные,
И горшочек, что варит без устали,
И веселые люди, и грустные.
Булавы, мечи, ножи, кинжалы, сабли…
Копья, топоры, секиры, вилы, грабли…
Присмотрел и гусли самогудные,
Зеркало, что режет правду неприлично.
Это, в общем, было не трудно.
Для купца, в общем, дело привычное.
Но никто не слыхал, это точно,
Про какой-то странный цветочек.
 
 
Вот собрался он в обратный путь:
Наменял барахла втридорога,
Нагрузил караваны товарами,
Изо всех дорог выбрал длинную,
Чтоб дорога была поглаже.
Все собрал, что было сердцу дорого,
Чтоб сберечь от злого вора-ворога
Драгоценную свою поклажу.
И не сгинуть бы где-нибудь.
Не сложить бы свою голову неповинную.
И поехал домой дорогой длинною.
 

4

 
Нелегка лихая доля купеческая,
Труден путь и полон опасностей.
Как-нибудь добраться до отечества,
Может выйдет, может нет – тут нету ясности.
И все время проносило, Бог был милостив,
А на этот раз не вышло – фарту не было.
Отвернулась удача в сторону,
Обернулась вещей птицей —
Черным вороном.
И вернулась, закружила в небе в сумерки.
Те, кто жили-не тужили —
Люто умерли.
От ночного вора – злого ворога.
 
 
Чудом спасся он один,
И вот: израненный,
Забежал в дремучий лес.
Кафтан изорванный.
И забрел в лесу в ночи
Куда неведомо.
Утром подошел к ручью,
От жажды мучаясь,
Зачерпнул воды в реке горстью,
И умыл лицо, того не ведая,
Что он вовсе не один в лесу дремучем,
Да и лес – не лес, а дом,
И он в нем гостем.
 

5

 
А хозяин в том доме страшен,
Хоть его нигде и не видно.
Его голос обезображен
Хрипотой и как бы обидой
На весь свет, что к нему неласков.
Как в какой– то недоброй сказке —
Заколдованный в детстве, забытый
И оставленный у закрытой
                        Двери
Ожидать одиноким зверем.
…И в скитаниях по лесам
Стал немножко волшебник сам.
 
 
Зверь – он чувствует, где болит.
«Вот и встретились, – говорит, —
Не стесняйся, купец, рассказывай.
Любо слушать голос человеческий.
Я лишь облика лишен, но не разума.
И скучаю по правильной речи».
Тут купец разинул рот,
А тот: «Короче!
Говори-ка лучше сразу про цветочек».
 
 
Стал рассказывать про дочек, про Настеньку
И про гусли-самогуды, и про зеркальце,
Про цветочек, который, к несчастью,
Согласился привести из стран неведомых,
Про дорогу, про лютых разбойников,
Про друзей своих товарищей, покойников.
 
 
И еще говорил, и каялся,
Проклинал свою тяжкую долю,
И рыдал, и молился, и маялся,
Думал: смерть пришла,
А пуще неволя.
 
 
…А в ответ ему – лишь ветер да речка.
Только эхо прокатилось по опушке.
И еще какой-то рев нечеловечий.
Аж мурашки пробирают до макушки.
 
 
…И как будто земля под ногами
Покачнулась и, застонав,
Расползается под сапогами
И цепляется за рукав,
 
 
И сгибает к себе, наклоняя,
Для того, чтоб навеки обнять…
Но в последний момент отпускает
И дает отряхнуться и встать.
 
 
«У меня – есть то, что ты ищешь.
У тебя – есть то, что мне надо.
Тут все так, сколько дашь, столько взыщешь,
И свобода – обоим награда».
 
 
И тогда он повел его в чащу,
Показал все как есть, и как будет,
И сказал: «Кто ищет – обрящет.
Ну а там – уж как Бог рассудит».
 
 
Так сказав, взял земельки, горшочек,
Колупнул из-под ног цветочек,
Когтем ткнул, посадил в горшок,
Поглядел на него очень нежно…
А потом протянул небрежно.
Неказистый лесной цветок.
 
 
«Это он. Не смотри, что вяленький,
Тот заветный Цветочек Аленький.
Я хранил его для девицы,
Что захочет в меня влюбиться.
 
 
Отправляйся домой, скажешь:
«Здрасьте, собирайся в дорогу, Настя.
Пусть судьба твоя там решится:
Суждено ли тебе влюбиться?»
 
 
И молил купец, уговаривал,
Предлагал свою жизнь никчемную,
Плакал, землю ел, кричал, разговаривал…
Только зверя не проймешь с душою черною.
 
 
И поехал домой восвоясь,
Огорченный и очень боясь.
 

6

 
В этом месте – вы помните – ЧУДО!
Перстенек на палец… отсюда
Переносит вас сразу туда…
…Только сами скажите куда.
 

7

 
Папа дома. Пришел. Невредимый.
Только сумрачный, нелюдимый.
И богатства принес, и подарки.
Дочки – рады – играют в шмотки.
Гусли сами поют песни…
На столе печет кулич самобранка.
Папа сел. Вздохнул. Выпил водки.
Только водка не берет. Хоть ты тресни!
А кто глянется в чудо-зеркальце —
Только ахнет да перекрестится.
 
 
А на стуле у подоконника
Сидит Настя с лицом покойника.
Перед нею горшок с цветком.
И она не знает о ком,
Но мечтает, боится и ждет.
И уйдет к нему… И уйдет.
 

8

 
То ли дерево стонет от ветра,
То ли птица кричит в лесу,
Только катится, катится эхо,
А потом, зацепившись за сук,
Вдруг
Повиснет над головою,
И совьется на шее петлей.
Потому что тебя – нет со мною.
Потому что с ним – нет ее.
 
 
Быть страшилищем в чаще не страшно.
Лес
Все примет своей наготой.
Пропадешь – не заметит пропажи,
Но зато
Подарит покой.
 
 
Страшно жить одиноким, бездонным
В этом сумрачном диком лесу,
Что когда-то был твоим домом,
Наступать ногой на росу
Там, где раньше – колонны и своды,
Мрамор стен, зеркала, балы
И иллюзия полной свободы,
И невидимость кабалы.
Где друзья напивались допьяну,
…Все теперь поросло бурьяном.
Зарастает из года в год,
Но он там все равно живет.
 
 
Да. Он там живет все равно.
Потому, что верит в одно —
Только чудо может спасти.
Значит, чудо надо найти.
И идти за ним, и идти.
 
 
И он знает, верит и ждет,
И идет, и идет, и идет…
А когда встречает цветы,
Говорит им шутя: «Это Ты
Оставляешь свой след на лугу»,
А цветы в ответ: «Нет, я лгу!»
И тогда он мычит и ревет,
Но цветы все равно не рвет,
И все время идет, идет…
 
 
Потому что стоять он не может.
Потому что он лезет из кожи,
Оставляя на сучьях клоки
Своей шкуры,
Скалит клыки,
Когтем рвет кору на деревьях,
Но надеется, любит и верит.
 

9

 
Сказку сказывать дело недлинное:
Жили-были,
Потом то да се,
Победили злодея и, видно,
В этом месте и кончилось все.
 
 
Свадьба, пир на весь мир
До упаду.
Помереть в один день —
В награду.
 
 
Только в этой сказке не так:
Нет злодеев, героев отважных.
Все запутано, странно и страшно.
 
 
Почему ей, как бабочке к свету,
Было нужно именно это?
Почему он остался один?
Безобразен, дик, нелюдим?
Почему в заточенье своем
Без надежды на лучшее время
Он все время ждал лишь ее
И отчаянно этому верил?
 

10

 
Передал отец чудо-перстень Настеньке.
Не посмел ослушаться зверя страшного.
Распустился цветок в горшке алой пастью,
И теперь весь дом в этот цвет покрашен.
И румянятся щеки,
И сердце бьется
(будто пойманный заяц)
В густом потоке.
То ли выскочит,
То ли вот-вот захлебнется
 

11

 
В этом месте, вы помните,
Снова чудо —
Перстенек на пальчик
И все такое,
 
 
Но не так-то просто уйти отсюда,
Если это – твой дом.
Если ты, как покойник
Шевельнуться не в силах,
Прикован к месту…
 
 
И опять: цветок, окно, подоконник…
…По которому кругу уже пошла?..
Впереди пугает и ждет неизвестность.
Ну а дома?..
Из дома она ушла.
 

12

 
Ожиданье. Тревога. Отчаянье.
Первый шаг навстречу желанному.
И оно нежданно-негаданно,
Вдруг возьмет – и наступит нечаянно.
 
 
Вот и перстень в руках вялых,
Повернулся и как бы сам
Наползает, как одеяло,
Укрывая палец.
Сезам отворился.
И манит
Шагом
В пропасть.
Шагнуть
И пропа́сть.
И, конечно, опять обманет.
…И так страшно туда упасть.
Вот и все.
Вот и все, что осталось.
И пурга заметет следы.
То, что было – как пепел распалось.
Растворилось – как дым.
 
 
И теперь – одна неизвестность
Темным лесом вокруг.
А в лесу ни приюта, ни места,
Ни следов человеческих рук,
Ни родных, ни друзей, ни соседей.
…Только зайцы, грибы да медведи,
И какие-то странные звуки…
Необычные и незнакомые.
Ветра шум? Или дерева стон?
И, опять же, горечь разлуки
С домом.
Но, ведь где-то должен быть он?
 

13

 
Да! Он здесь. Конечно же. Как же?
Осторожный, смущенный, страшный.
То за деревом, то за кустом.
То дрожит на ветру листом.
То прикинется пнем, то веткой.
 
 
Он уже рядом с ней. Незаметно
Незримо, беззвучно,
Опасаясь спугнуть, крадучись
Пробирается в след и глядит,
Затаив дыханье, туда,
Где она одиноко сидит,
Как Аленушка у пруда.
 
 
…
 
 
Я не стану рассказывать дальше —
Как он к ней, а она к нему.
Что ни скажешь – все будет фальшью.
Кроме них – этот мир никому
Недоступен. Запретен. Немыслим.
…Только звезды на небе, как брызги,
Только лютики и васильки,
И роса по утрам в паутине,
Да еще ключевые ручьи,
И туман, уползающий в лес,
Что баюкал их в своей тине,
А потом возносил до небес.
Был так мягок, заботлив и ласков,
Навевая счастливый сон…
Так и жили они – как в сказке.
По наитию и в унисон.
 

14

 
В этом месте?.. – Все правильно —
Снова чудо.
Без чудес, как известно, и сказка не сказка.
Это средство взять – и выйти отсюда.
Поменять обстановку людей и краски.
Чудо может быть доброе или злое,
Или страшное.
Часто бывает с моралью.
Непривычное. Броское. Показное.
Где-то рядом и где-то уже за гранью.
 
 
Я не знаю, бывает ли тихое чудо…
В этой сказке и мы без чуда не сможем:
Он
Стал принцем. И просто ушел оттуда.
А она
Осталась.
Ведь кто-то должен.
 

15

 
В одиночестве, если сумрак с небес спусти́тся
И повиснет, и тянет с собою ко дну,
Растревожится лес от воя волчицы,
Что в бессилии скалится на луну.
А еще – рядом с нею забавно ворчат
Пара плюшевых, неуклюжих волчат.
 
 
…
 
 
Из далеких стран путь нелегок.
И поклажа тянет к земле.
А в дороге ждет лютый ворог,
Да и дело идет к зиме.
Кружева-шелка разноцветные,
Али вещи какие диковинные,
Все сокровища мира несметные,
Все дворцы-хоромы построенные,
 
 
Все неровня ему, живому,
Как ранению ножевому,
…Из которого струйкой маленькой.
Вот он, Настя, Цветочек Аленький.