Текст книги "Теория опасений"

Часть 5. Зеркальный коридор

Глава первая

В полумраке тускло светится зеркальная поверхность. Коридор окончательно поймал меня в ловушку. Он уже совершал такую попытку, тогда в парикмахерской, но только сейчас ему это удалось. Я со всех сторон окружен изогнутым зеркалом. Я не вижу своего отражения. Вместо моего образа, из зазеркалья на меня смотрит расплывчатое пятно. Я снова абсолютно гол и беззащитен в этой ловушке. Но сейчас, я не стою, а почему-то лежу. Спиной я чувствую мягкую упругую поверхность. Как долго я нахожусь в западне? Кажется, что целую вечность. Наверное, я всегда был в этой ловушке, только не догадывался об этом. И впереди меня ждет такая же бездна времени созерцания мутного отражения самого себя. Я ничего не могу с этим поделать, остается лишь смириться. Я буду лежать так всегда, недвижимый и потерянный.

Словно насмехаясь над моими догадками, зеркальный коридор пришел в движение. Он движется куда-то вверх. Точнее, он двигался бы так, если бы я стоял. Спиной я ощущаю очень тихую вибрацию. Что-то гудит прямо под поверхностью, на которой я лежу.

Что если я не правильно истолковал относительность движения? Быть может, это не коридор пришел в движение, а я?

Снизу, точнее, со стороны моих ног поднимается свечение. Оно становится интенсивнее и по стенам моей ловушки бегут изогнутые тени.

Я двигаюсь вперед. Двигаюсь по зеркальному тоннелю навстречу свету. Ногами вперед.

Все элементарно. Я умер. Значит, именно так выглядит последний путь души к небу.

Свет становится ярче. Он заливает всю поверхность зеркала. Я не могу вынести такую яркость и опускаю веки. Но даже с закрытыми глазами я вижу, как свет побеждает мрак.

Глаза? Разве у бесплотной души могут быть органы зрения? Или это просто привычка мерить окружающее физическими характеристиками?

Свечение заполнило все вокруг. Я пытаюсь посмотреть на него, но свет настолько ярок, что из моих глаз брызжут слезы. Ну, зачем так светло?!

Слезы? Разве душа может плакать?

Сквозь веки я вижу неясные тени, мелькающие перед моим лицом. Что это?

Я снова делаю попытку открыть глаза. Кажется, свет уже не приносит мне такого страдания. Но, все равно, я не вижу ничего кроме белой пелены и чуть более темных размазанных пятен. Мне кажется, эти пятна смотрят на меня.

– Еееээээей!

Гулкий звук лупит по ушам. Он исходит от пятен. Он рвет мои барабанные перепонки.

– Йооошшаааа!

Жуткое шипение пробирает до костей. Иерихонская труба?

– Ееееергеееей! Йоооожа!

Звук явно стал тише. Мне кажется, эти звуки несут мне какое-то послание.

– Сергей!

Это мужской голос, он называет мое имя.

– Сережа!

Теперь женщина.

Я быстро моргаю глазами, белая пелена растворяется. Я вижу лица склонившихся надо мной людей.

Мужское лицо напоминает Валерия Николаевича, а женское лицо справа Марину. Они тоже умерли?

– Кажется, приходит в себя. Нашатырь, быстро!

Резкий запах перебивает мое дыхание и бьет прямо по мозгам. Я хочу перестать вдыхать его. Мне больно чувствовать этот смрад. Но, запах не прекращается, его источник прямо у моего лица. Нужно переместиться от него!

Я резко поднимаюсь, напрягая мышцы живота, и жадно хватаю ртом воздух без нестерпимой вони.

– Очнулся!

Я сижу на какой-то кушетке. Рядом со мной стоят люди в белых халатах. Да, это Марина и Валерий Николаевич.

– Где я?

– Сережа, Сережа – Марина щелкает пальцами перед моим лицом.

Я поворачиваю голову в её сторону. Она растопыривает ладошку и показывает мне свою пятерню.

– Сколько пальцев ты видишь?

– Пять.

– Как тебя зовут? – Это уже Валерий Николаевич задает вопрос.

– Сергей.

– Назови себя полностью.

– Прибылов Сергей Михайлович.

– Кем ты работаешь?

Я работаю сталкером. Я достаю из снов людей.

– Я научный сотрудник института нейрологии. Отдел изучения сна.

– Ты помнишь, где ты был?

Я помню. Я был в мире вечного лета. В мире, где я не побоялся пригласить Марину на свидание.

– Я был погружен в сознание Столярова Ивана Сергеевича, доставленного к нам из отделения скорой помощи в состоянии летаргического сна.

Я поворачиваюсь назад через правое плечо и вижу большой цилиндрический аппарат с полированной до зеркального состояния внутренней поверхностью. Именно там мое сознание было погружено в сознание Ивана. Я смотрю влево и вижу второй такой же агрегат, но на той кушетке никого нет. Неужели он не пережил возвращение в реальность?

– А где Столяров?

– Он пришел в сознание раньше. Его уже перевели в палату.

Слава Богу! У нас все получилось. Мы сделали этот прорыв в изучении человеческого сознания.

– Сколько я пробыл во сне?

– Четыре часа, – говорит Марина, это она наблюдала за мной все это время.

– Мне кажется, я провел там целую жизнь.

– Это нормально, – вставил Валерий Николаевич, – Твое подсознание должно было выстроить легенду всей жизни, для создания реалистичности. Наверняка была встроена ложная память, о прошлых событиях, а фактически время для тебя шло, только в те моменты, в которых ты принимал логические решения.

А еще мое подсознание использовало образы знакомых мне людей. В том сне они были оба.

Черт! Да я же голый тут сижу перед ними!

Я пытаюсь прикрыть интимные места, но нащупываю какую-то ткань. На мне легкая накидка. Тело совсем не ощущает её, поэтому я чувствую себя голым.

Марина усмехается, проследив мои жесты. Валерий Николаевич не обращает на них никакого внимания.

– Сергей, приходи в себя. Мы ждем тебя на аналитическом собрании. Нужен подробный доклад обо всем, что ты там видел и что там произошло.

Валерий Николаевич дает это распоряжение и выходит из экспериментального блока.

– Поздравляю! – Марина весело хлопает меня по плечу, – Ты сделал это, ты герой!

Я разрушил целый мир. Мир, наполненный людьми. Людьми, которые могли чувствовать, могли любить и надеяться. Я оружие массового поражения, я не герой.

Этот мир не был обычным сном. В нем не было фантасмагорий. Все там было абсолютно реальным. Сознание Столярова создало удивительно точную копию нашей реальности. Реальности, в которой он был творцом.

Воспоминания об этом мире не расплывались, как видения стандартных снов. Я все еще вижу картины того мира. Мне даже не нужно закрывать глаза.

– И как там, в мире грёз?

Марина смотрит на меня с любопытством. Она сама хотела участвовать в этом эксперименте, но в процессе подготовки я показал лучшие результаты по осознанию себя во сне.

Я смотрю за окно. Там по небу плывут низкие серые тучи, а порывистый ветер носит мелкие снежные крошки.

– Там лето. Там всегда лето.

– Классно!

– А еще, ты тоже была в том сне.

– И что я там делала? – Марина кокетливо повела плечами.

– У нас с тобой было свидание.

Да, там, я не побоялся пригласить её. Там, я не испытывал страха перед возможным отказом, хотя и опасался его.

Марина смотрит на меня так, словно ждет, что я скажу её еще что-то. Но мне нечего больше ей сказать. Потому что я трус. Трус и дурак.

Глава вторая

Двери вагона метро распахнулись и толпа, подхватив словно пушинку, вынесла меня на перрон. Стекаясь с нескольких сторон, люди плотно прижимаются плечами друг к другу, стараясь протиснуться к эскалатору. Медленно продвигаясь коротким шажками, посетители метро раскачиваются из стороны в сторону. Больше похоже на колонию пингвинов, скучившихся на берегу, чем на станцию метро. В какой-то момент вся толпа начинает качаться в едином ритме, будто огромный метроном. Я качаюсь вместе со всеми, это монотонное движение погружает меня в состояние схожее с медитацией.

Я все еще отчетливо вижу картины вчерашнего погружения. Там у меня был дорогой внедорожник престижной марки. Метро отсутствовало в принципе, как средство транспорта. На дорогах не было пробок, а люди нигде не создавали очередей. Этот мир был прекрасен. Он был удобен и четко организован. Мне будет стыдно смотреть в глаза Ивану за то, что я разрушил его творение. Я разрушил его мечты. Я сломал его уютную жизнь.

«Столяров Иван Сергеевич, тысяча девятьсот семьдесят седьмого года рождения, безработный. Холост». Эта фраза фигурирует в личной карте исследуемого. Там он был крупным бизнесменом, владельцем издательского бизнеса. У него был отличный дом и красавица жена. Все это я отобрал у него.

На выходе из метро колючий ветер ударил меня в лицо ледяной пылью. Я пытаюсь глубже укутаться в шарф и быстрым шагом меряю остаток пути до института.

Вчера на совещании, посвященном удачному эксперименту, Марина села рядом со мной. Она толкнула меня локтем в бок и спросила: «Ты чего такой мрачный?»

«Мне кажется, мы поступили неправильно. Мы лишили человека его выбора. Он был счастлив там»

Она снова пихнула меня в бок: «Прекрати. Ты просто еще не переключился. Это был просто сон. Вымышленная иллюзия. А реальность здесь и мы вернули его. Мы вернули его в общество. Вернули его к полноценной жизни».

Она просто не была там. Она не знает, насколько там все было реально. Наверное, я думал бы так же, останься я наблюдать за ходом эксперимента. Я был рад, что меня выбрали для погружения. Я считал, что мне выпала великая честь стать первым, кто проникнет в чужое сознание. Я был глуп тогда. Это больно. Больно рушить то, что успеваешь полюбить.

Двери института распахнулись, и воздух из тепловой пушки обдал меня приятным теплом.

– Доброе утро, Сергей Михайлович, – охранник поприветствовал меня по имени отчеству.

Весть об удачном выведении человека из летаргического сна быстро облетела весь институт. Еще вчера этот чванливый тип в синем мундире просто смотрел на меня подозрительным взглядом, а сейчас я стал для него Сергеем Михайловичем.

– Сережка, привет, – это первое, что я услышал, выйдя из лифта на своем этаже, – Опаздываешь, засоня.

Марина смотрит на меня, обнимая кипу каких-то бумаг. Приятно, когда приятные люди замечают тебя первым.

– В метро в самую давку попал.

– Ага, рассказывай, – она широко растянула в улыбке свои идеальные губы, – Наверное, не хотел вылезать из вечного лета?

– Того мира больше нет, – настроение у меня сразу испортилось, – Извини, Марина, мне срочно нужно выпить чашку кофе.

– Долго не кофейничай, Валерий Николаевич уже объявил об утреннем собрании, все ждут только тебя.

– Какая тема совещания?

– Сейчас у всех совещаний одна тема – анализ данных твоего героического погружения в чужое сознание.

– Понял, мне нужно десять минут, и я присоединюсь к команде.

– Хорошо, я проинформирую шефа.

Я зашел в свой маленький кабинет, скинул пальто на стул, не позаботившись о том, чтобы повесить его на плечики и нажал кнопку включения электрического чайника.

В диссонанс моему настроению нагревающаяся вода весело зашумела. Я сел за стол, положил рядом с собой блокнот и ручку, они могут мне понадобиться на совещании. Доисторическая канцелярия. Неужели, нельзя закупить для сотрудников, какие-нибудь удобные планшеты? Мы достигли уровня объединения человеческих сознаний, а все еще пишем ручкой на бумаге.

Мне совсем не хочется идти на это совещание. Вряд ли я смогу отстраненно анализировать и обсуждать полученные данные. Это все равно, что присутствовать на разборе дорожно-транспортного происшествия, в котором погибла твоя любимая собака.

Я плеснул в чашку кипяток, кинул ложку растворимого кофе и два куска сахара. Первый же глоток обжигающего напитка немного привел меня в чувство и словно придал решимости.

Соберись тряпка! Ты же ученый, ты обязан детально разобрать эксперимент, в котором принимал участие.

Я не стал допивать кофе. Схватив ручку с блокнотом, я быстро вышел из кабинета, пока моя решимость не пропала.

В дверях зала совещаний я столкнулся с Олегом, нашим дотошным инженером. Именно он был ответственен за техническую сторону вопроса.

– Привет, Сергей, – Олег весело смотрит на меня своими карими, почти черными глазами, – Выспался, после трудной работы?

Видимо, это новый тренд в местном юморе. Нужно как-то ломать эту тенденцию.

– Какой там. Наоборот, дома совсем не сплю, а на работу хожу только затем, чтобы поспать, как следует.

Знал бы ты, Олег, кем был в том мире, то не был бы сейчас так весел.

Аналитическая группа уже была вся в сборе. Нейрофизиологог вешал на стену какие-то показатели мозговой активности, а психолог раскладывал на столе результаты тестов. Марина сидела рядом с Валерием Николаевичем и что-то говорила ему почти на ухо. Она резко оборвала свой рассказ, увидев меня. Но я успел услышать последнюю фразу: «Он немного не в себе».

Это точно про меня.

Когда все расселись по местам, Валерий Николаевич, на правах председателя консилиума, начал первым.

– Сергей, в первую очередь хочу поздравить тебя с успешным выполнением задания в нашем революционном эксперименте. Ты сделал огромный вклад в будущее всей нейробиологии.

Да, да, да. Я герой, но нужно работать, это только первый шаг в неизведанное. Обычная пафосная белиберда.

– Теперь по сегодняшнему совещанию. Подробный отчет ты вчера нам уже предоставил и у нас пока достаточно данных, которые еще нужно осмыслить. Сейчас для тебя есть другое задание. По результатам вчерашних психологических тестов, у Столярова неоднозначные показатели.

Я увидел, как вопросительно изогнулась бровь у психолога, но он не решился возражать шефу.

– С одной стороны он продемонстрировал хорошие соматические реакции. Но, по заключению наших специалистов, еще не в полной мере осознает реальность происходящего. Думаю, сейчас ему было бы полезно пообщаться с человеком, с которым он был знаком в своем сне. Наверняка, он прислушается твоим доводам.

– К моим доводам? Что я должен до него донести?

– То, что он сейчас в реальном мире. А все до этого было иллюзией.

– Понял.

– Приступай прямо сейчас. Здесь мы справимся без тебя.

Я не стал задавать дополнительных вопросов. Просто встал и вышел. Все и так ясно. Марина, добрая душа, решила оградить меня от неприятного копания в разрушенном мире. Ясно, что общение с Иваном пойдет на пользу не только ему, но и мне.

Я медленно продвигаюсь в сторону палаты Столярова. Шагаю быстро, но слишком мелко, почти семеню. Быстрым ритмом я пытаюсь настроить себя на деловой лад. Но не могу прийти к нему слишком быстро.

Мне страшно. Вчера я рвался увидеть его, но Валерий Николаевич запретил, мотивируя это необходимостью экспертной оценки психолога. Он сказал мне: «Я не хочу, чтобы все вышло из-под контроля».

Вчера я хотел посмотреть в глаза Ивана. Я хотел попросить у него прощение. Я хотел помочь ему понять, что он был за гранью реальности.

А сегодня я боюсь. Я боюсь, что сейчас я для Ивана враг номер один. Он пощадил меня, когда я безжалостно разрушал узлы мироздания. Он не стал убивать меня. Он хотел мне помочь. А я просто взял и уничтожил его мир. Я сломал его мечту. Я разрушил его город грёз.

Я представляю, как он смотрит на меня с ненавистью и кричит в лицо проклятия. Может быть, он даже ударит меня. Я уже вижу, как он мертвой хваткой вцепляется в мое горло и сжимает изо всех сил.

– Здравствуйте.

Неожиданный вопрос прерывает поток моих опасений. Возле регистрационной стойки стоит высокая черноволосая девушка.

– Извините, я не знаю, кого еще спросить. Я по поводу Ивана Столярова. Мне сообщили, что он вышел из комы.

– Не из комы, – на приветствие я отвечаю сдержанным кивком, – Из летаргического сна. В состоянии комы человек не может находиться в сознании по физиологическим причинам, а в летаргическом сне…

– Да, я перепутала. Скажите, как он? Когда мне можно будет его увидеть?

Не может быть. Я знаю её. Это жена Ивана. Точнее жена из мира сна. Здесь, насколько я помню из его карты, он холостяк.

– А Вы кем приходитесь Столярову? – стараюсь скрыть удивление, нахмурив брови.

– Я его девушка. Это я обнаружила его бес сознания и вызвала скорую помощь, – девушка всхлипнула, – Я так долго пыталась разбудить его.

Его девушка. Ну, конечно. Просто, во сне он сделал с ней следующий шаг.

– Вам придется немного подождать. Мы сейчас закончим тестировать его состояние, затем Вас проведут к нему.

– Состояние? С ним все в порядке?

– Не переживайте, все хорошо, это стандартные процедуры, – я указываю девушке на ряд мягких кресел у стены, – Присядьте сюда, позже я лично отведу Вас к Ивану.

– Спасибо, – девушка, прижимая руки к груди, медленно идет к креслам.

Я провожаю её взглядом, а затем продолжаю свой путь.

Я все сделал правильно. Я разрушил иллюзию, в которой запутался Иван. Но я вытащил его в реальность, не только ради него самого, но и ради этой бедной девушки, что могла потерять своего любимого человека.

Перед дверью в палату я замираю на несколько секунд. Затем делаю глубокий вдох и открываю дверь.

Глава третья

– Привет, гроза миров и разрушитель вселенных.

Я вздрогнул от этой фразы. Наверное, прямо сейчас он ударит меня.

– Ты чего такой серьезный?

Иван улыбается. Он сидит в больничной пижаме, свесив ноги с кровати.

– Здравствуйте, Иван Сергеевич. Как Вы себя чувствуете?

– У, как официально. Помнится, совсем недавно ты обращался ко мне на «ты».

– Ммм, хорошо. Иван, как твое самочувствие?

– Отлично выспался, – Иван звонко рассмеялся, – Полон сил и энергии.

– Жалобы на самочувствие есть?

– Есть жалобы на местную кормежку. С утра меня покормили отвратительнейшей кашей. Не понимаю, как можно испортить такое простое блюдо.

– Ну, у нас нет специального повара. Видимо, кто-то неопытный готовил тебе завтрак.

– Просто, все нужно делать с душой. Если захочешь приготовить вкусно, фигня никак не получится.

– Ты умеешь готовить?

– Да я могу целую кулинарную книгу написать со своими собственными рецептами.

Я рад такому началу разговора. Сейчас мы просто говорим о еде. Я тоже не горю желанием переходить к главному вопросу. Может подольше поговорить с ним на отвлеченные темы?

– Света уже пришла?

– Света?

– Моя девушка.

– Да, она здесь. Тебе уже сообщили?

– Нет, – он помотал головой, – Я чувствую, что она рядом.

Он чувствует. Это какой-то намек. Он ведет себя так, будто все еще является создателем окружающего мира.

Не стоит поддерживать его заблуждения. Даже если это просто сила привычки. Пора переходить к главному.

– Иван, – начал я нерешительно, – В первую очередь, хочу извиниться.

– За что?

– За то, что разрушил твой мир иллюзий.

– Ну, тебе хотя бы понравилось там? – Иван задорно подмигнул мне.

– Да, там были положительные моменты. Лето, отсутствие пробок.

– Нет очередей и дорогая машина под задницей? – Иван снова рассмеялся, – Да, это была замечательная утопия. Мир с бесконечными возможностями.

– Да, там было здорово. Я встречался с девушкой, которую здесь боюсь пригласить на свидание.

– Кстати, об этом, – Иван посмотрел на меня, чуть нахмурившись, – Еще там я заметил в потоке твоих мыслей паутину страхов. Эти страхи и опасения связывали тебя, мешали раскрыть весь потенциал. Вижу, что и здесь ты постоянно пугаешь сам себя. Зачем?

Мы не должны сейчас говорить обо мне. Я пришел, чтобы оказать Ивану моральную поддержку. Но выглядит все так, будто я пришел на прием к психологу.

– Иван, я стараюсь бороться со своими страхами. Но, нам сейчас нужно говорить не об этом.

– Не нужно бороться с ними, – Иван продолжал строить из себя психотерапевта, – Чем больше ты думаешь о том, как побороть их, тем больше места они занимают в твоих мыслях. Ты вступаешь в противоборство с тем, чего действительно боишься. То есть, тем самым, ты подтверждаешь тот факт, что эти страхи реальны. И тогда, они начнут воплощаться в действительности. Прекрати эту внутреннюю войну. Просто наплюй на свои страхи. Тебе точно не помешает хорошая порция здорового пофигизма.

– Как наплевать? Просто перестать бояться?

– Тебе нужно сделать что-то наперекор своим страхам. Ты должен сделать то, чего боишься. Только действием ты сможешь доказать себе, что страх это фикция.

– Сделать то чего я боюсь, – я задумчиво повторяю за Иваном его фразу.

– Да, например, пригласи на свидание ту девушку, с которой ты встречался в моем мире.

Хороший совет. Наверное, сейчас я больше всего боюсь получить отказ от Марины. Но почему? Она очень не двусмысленно посмотрела на меня, когда я сообщил, что во сне у нас было свидание. Я даже понял тогда, что означал её взгляд и знал, что она хочет теперь действительного приглашения. Но я струсил.

– Иван, спасибо за совет. Я обязательно воспользуюсь им. Но, сейчас меня больше волнует твое состояние.

– Ну, хорошо, давай займемся мной.

– В первую очередь, мне интересно, ты действительно не злишься на меня?

– Злиться на тебя? Нет, ты делал то, что должен. Я сам подставился и в итоге проиграл. Ответственность за крушение мира полностью лежит на мне.

– Тебя расстраивает этот факт?

– Несомненно. Ведь я почти построил вселенную, где мог быть абсолютно счастлив. Но, увы, не смог её защитить.

– Ты должен принять тот факт, что это была просто иллюзия. Это был всего лишь сон. Настоящая реальность здесь и сейчас. Здесь ты можешь строить свое счастье.

– Иллюзия? – Иван внимательно посмотрел на меня, – А ты воспринимал это как иллюзию? Ведь ты сам жил там. И ты мог видеть сны по ночам и отличать их от того мира, что считал реальным. Это ли не показатель того, что это все было не просто иллюзией.

– Ты сотворил прекрасный мир. Почти точную копию настоящего. Только поэтому, мне было трудно осознать, что он нереален. Сейчас, меня убеждает в его иллюзорности то, что настоящая реальность здесь.

– А с чего ты взял, что этот мир более реален? Как ты можешь отличить его от сна?

– Ну, я просто знаю это.

– Разве это можно считать фактом доказательства? Точно так же, ты был уверен и в реальности того мира.

– Но в итоге, я проснулся.

– То есть, судить о реальности мира можно лишь покинув его? А что если и сейчас ты спишь, просто тебя еще не разбудили?

У меня кружится голова. Я знаю, он просто манипулирует мной. Так он мстит. Он не показывает, что зол на меня. Он пытается отплатить мне той же монетой. Он убеждает меня в нереальности этого мира. Он издевается.

– Иван, все твои рассуждения из области недоказуемого. Я, как ученый, могу лишь оперировать фактами. Факты таковы, сейчас мы в реальном мире. Ты согласен со мной?

Иван неопределенно пожимает плечами. Не очень у меня, получается, адаптировать его к действительности. Скорее наоборот, невозможностью привести доказательства, я лишь усиливаю его сомнения. И свои тоже.

– Иван, сейчас мы занимаемся диалектикой. Боюсь, что наш разговор сейчас не может быть конструктивным. Возможно, общение с твоей девушкой поможет тебе осознать реальность происходящего. Давай, сейчас мы прервемся. Ответь, для протокола, на два простых вопроса, и я уйду.

– Хорошо.

Я взял ручку и открыл страницу блокнота, чтобы продемонстрировать серьезность этой процедуры.

– Отвечай только «да» или «нет»

– Понял.

– Ты согласен, что мир, в котором ты был, нереален?

– Да.

Делаю пометку в блокноте.

– Ты согласен, что мир, в котором ты сейчас, реален?

– Нет.

Опять он за свое. Я закрываю блокнот. Мне больше не о чем его спрашивать.

– Хорошо. Иван, я договорюсь, чтобы твою девушку пропустили. Увидимся позже.

– Да, может быть, – он грустно кивает мне.