Текст книги "Трое в карантине и другие неприятности"

4 серия. Антон Чиж «Бригелла»

Неприятности в карантине коварнее неприятностей обычных.

Варвара поняла это, стоя с чемоданом и сумкой на выходе из аэропорта Гульельмо Маркони. Винить было не кого. Нет, конечно, была конкретна персона, из-за которой она оказалась в глупейшей ситуации. Вот только обвинять ее Варвара не желала. Кто виноват, знала. А вот, что теперь делать…

…Все началось с того, что пришла информация: чартер для российских граждан будет отправлен завтра утром.

Варвара глянула на часы: у нее оставлялось меньше суток. Потратить их с пользой и удовольствием негде. Библиотеки закрыты. Знаменитая опера, Teatro Comunale di Bologna, закрыта. Театры на замке. Болонский университет закрыт. Палаццо закрыты. Закрыты музеи. Национальная Пинакотека Болоньи закрыта. Соборы и базилики закрыты. Гулять по пьяцца Маджоре и улицам нельзя. Осадное положение. Больницы переполнены. Властвует страх, как во время чумы.

И потому Варваре захотелось остаться.

Русский авось, которого мы иногда стесняемся, нашептывал: «Давай, давай, старушка, попытай удачу, рискни, авось, выгорит!».

Умной половиной разума Варвара понимала, что сидеть в Италии все равно, что сидеть в тюрьме. Но шальная жилка подзуживала поступить нелогично, глупо, бессмысленно и недальновидно. И это самые мягкие из эпитетов, какими наградил бы дед, если бы узнал о внезапном желании Варвары. Хорошо, что он не знал. Пока не знал…

Не было ни единого шанса, чтобы остаться. Жить в номере нельзя. Гостиница уже была закрыта на карантин, Варвару посели в качестве большого одолжения лично коммиссарио Филиппе. И только до чартера.

В номере уборку не делали, полотенца не меняли, ресторан не работал. Портье не мог дождаться, когда синьорина освободит номер. А еще умники из авиакомпании позвонили на рисепшен гостиницы. Так, что портье включил обратный отсчет, когда повесит на гостиницу замок, и отправится домой попивать кьянти.

Оставалось только собирать вещи. И Варвара принялась их собирать.

Тут разум с отвагой устроили отчаянную схватку. Разум требовал поставить будильник пораньше, чтобы успеть в аэропорт. Отвага, сестра глупости, соблазняла поспать подольше.

Выбрать победителя Варвара не могла, злилась и закидывала вещи в чемодан.

Спать легла около полуночи. А в четыре утра разбудил заботливый негодяй и пожелал ей доброго утра.

Портье был так мерзок, что собрал синьорине бутерброды в дорогу и вызвал такси. Которое прибудет через двадцать минут. Как раз, чтобы синьорина успела спуститься вниз.

Варвара выдавила из себя благодарность по-итальянски, а про себя пожелала портье, чтобы карантин стал для него кромешным адом. Какой устроят жена и дети, если сидеть с ними дольше двух часов.

Город был пуст. Такси везло Варвару в аэропорт, как возят президентов: по «зеленой волне». Как назло: шину не прокололи, бензин не кончился.

Варвара втащила чемодан в зону отправления за два часа до отлета. На таблице вылетов в строке чартера горел зеленый огонек. Даже погода выгоняла Варвару из Италии, желая принять в Петербурге.

Российские граждане, убегавшие от эпидемии, но еще не привыкшие носить маски, толпились у стойки регистрации.

Варвару охватила тоска. Вспомнив, что призирает любые очереди, она оттащила чемодан к дальнему ряду кресел, и устроилась как можно уютнее. Оставалось только закрыть глаза и вздремнуть.

Варвара закрыла и вздремнула. Да так крепко, что прослушала объявления о завершении регистрации и призывы к «синьорина Ванзарофф» срочно подойти к стойке регистрации.

Варвара проснулась, когда до вылета осталось три минуты. Она подхватила багаж, подбежала к стойке и выдала пятьдесят оттенков отчаяния пассажира, опоздавшего на самолет.

Менеджер авиакомпании могла только посочувствовать: самолет уже выруливал на взлетную полосу. Запрыгнуть на ходу в него еще никому не удавалось. Не считая голливудских боевиков.

Варваре предложили перенос на следующий чартер, только неизвестно, когда будет рейс. И будет ли вообще.

Выразив глубокую благодарность, Варвара оставила для связи свой номер.

Радоваться мешала совесть.

Варвара отлично знала, кто именно помог ей опоздать на самолет. Укоры совести смела волна счастья: она осталась в Италии! Но как только Варвара вышла из аэропорта, волна схлынула, а брызги высохли. Она осознала всю глубину глупости, которую натворила.

Банальный вопрос: где жить?

В обычное время решается настолько просто, насколько хватает денег. Но сейчас… В карантине…

Куда деваться?

Гостиницы закрыты. Знакомых в Болоньи нет. Не считая коммиссарио полиции Филиппе. Не просить же его пожить в тюремной камере? Сыро и завтраки плохие…

Реальная перспектива коротать дни до чартера в транзитной зоне аэропорта показалась столь ужасной, что Варварой овладело незнакомое чувство. Чувство паники. Паники, когда хочется зажмуриться и визжать, пока кто-то большой и добрый спасет…

Даже маленькой девочкой таких глупостей Варвара себе не позволяла. Тем более, не позволит, когда стала большой. Она умная, сильная, решительная, сообразительная, начитанная, образованная, знает несколько языков, пишет диссертацию. И да, она знает, что делать в дикой ситуации, которую сама же и устроила.

Варвара нажал иконку ватсапа.

– Д-е-е-е-д, – произнесла она, привычно растягивая.

– Рейс перенесли, отменили или задержали? – вместо приветствия спросил дед.

Он умел сразу схватить суть происходящего.

– Я опоздала, – сказала, Варвара, чувствуя, как горят уши.

– Блестящий поступок, мадемуазель…

Оправдываться байками, что уснула в зале отправления было бесполезно: дед умел отличать вранье даже по ватсапу. Он слишком хорошо знал способности внучки, чтобы поверить в такую внезапную слабость. Непростительную для фамилии Ванзарова.

– Что мне делать? – только спросила Варвара.

– У тебя есть шанс изучить жизнь итальянских бомжей. В жизни пригодится, – ответил дед.

Что и следовало ожидать. А вот утешений он него ожидать не следовало.

– Подскажи идею, куда мне деваться? – спросила Варвара, намекая на международные знакомства деда.

– Из любой ситуации есть простой выход. Ищи его. То есть, думай. Если не забыла, как это делается. Когда найдешь – позвони.

И дед отключился.

Варвара ощутила нечто вроде подзатыльника. Виртуального, но крепкого. Как раз такого, какой ей был нужен.

Она посмотрела на смартфон.

Вместо сопливой чуши, какой украшают экран некоторые девушки, Варвара держала старинную фотографию. Господин крепкого сложения в парадном мундире с орденом на шее смотрел на праправнучку строгим и мудрым взглядом. Как будто укорял, что его кровь, его наследница по прямой натворила столько глупостей. И хуже того: забыла девиз, с которым ее воспитывали с детства: «Правильное решение – всегда простое». Настолько простое, что его трудно заметить.

Варвара мысленно сказала великому предку «спасибо» и поняла, как выбираться из ловушки.

Шанс был. Но минимальный.

Кому нужно сдать жилье в разгар карантина? Трудно представить.

Варвара зашла на сайт аренды квартир и набрала условия, какие могла себе позволить.

Чудо случилось сразу: выскочило объявление, поданное буквально вчера. Большая квартира за смешные деньги. Наверное, рынок упал под натиском эпидемии. Хозяева готовы были отдавать жилье буквально за копейки. То есть, за евроценты…

Варвара набрала номер. Ответила женщина с приятным, глубоким голосом, не слишком молодым, скорее, поздних лет. Она подтвердила, что готова сдать квартиру. Только заезжать надо немедленно, срочно, сейчас.

Варвара была готова приехать из аэропорта.

Оплата на три месяца вперед…

На это Варвариных запасов хватило.

У нанимателя квартиры будет строгое условие: не приближаться и не пытаться открыть дверь, что находится рядом с кухней. Даже заглядывать в замочную скважину нельзя. В остальном – квартира в полном распоряжение нового жильца, включая интернет.

Варвара заверила, что не страдает любопытством, а слово держит.

Тогда никаких препятствий!

Донна Сакетти, так хозяйка представилась, сказала, что ключ находятся под ковриком у дверей, сама она уже уехала на Сицилию к родственникам, где эпидемия не слишком свирепствует. Деньги перевести на счет, который отправит в мессенджер.

Дзинькнуло сообщение.

Варвара обещала перевести деньги в течение получаса.

Донна Сакетти ответила, что верит девушке с таким красивым голосом. И даже акцент у нее милый. Приехала из Польши?

Варвара хотела признаться, что из России, но дама отключилась. Это уже не имело значения. Случилась самая быстрая и выгодная аренда квартиры. Во всяком случае – в истории Варвары.

В карантине обнаружились плюсы. И не только в съеме жилья: таксисты на стоянке аэропорта предлагали отвезти дешевле, еще дешевле и совсем дешево. Так дешево, что Варвара поняла: таксист, который привез ее в аэропорт, в коммерческом сговоре с портье.

Они приехали в южную часть города, район виа Rodolfo Audinot. Где-то поблизости были ворота Сарагоцца[4]4
  Сарагосские ворота – остатки средневековой крепостной стены Болоньи.


[Закрыть].

Таксист предложил донести чемодан, но Варвара отказалась. Она рассматривала дом, в котором ей предстояло сидеть в карантине.

С виду – довольно уютный. Строение не слишком старое, если учитывать возраст Болоньи. На глаз – постройка конца XIX века, с архитектурными излишками стиля арт-нуво. Три этажа, не слишком широких. Значит, не больше двух квартир на этаже. Дом напоминал большую виллу. Не очень крутую по меркам жителей Рублевского шоссе, но для Болоньи вполне солидную.

Бельэтаж занимал ювелирный магазин, наглухо закрытый раздвижными стальными решетками. Эпидемия указала, чего, на самом деле, стоят все бриллианты мира по сравнению с вакциной. И здоровьем, конечно.

Варвара поднялась на первый этаж. Под мохнатым ковриком нашелся ключ. Замок мягко поддался, она вошла в квартиру.

Наверняка в ней была сделана перепланировка. Лишние стены исчезли, вместо комнат и коридора появилась большая студия, переходящая в просторную кухню.

Варвара сразу заметила белую дверь рядом с ванной, к которой нельзя приближаться. Конечно, ее потянуло заглянуть хотя бы в замочную скважину. Но ведь обманывать хозяйку недостойно.

Она всего лишь подергала ручку и убедилась, что дверь заперта. А, приложив ухо к створке, услышала эхо, как от пустого помещения. Может, кладовка?

Оглядевшись, Варвара обнаружила досадную мелочь, о которой умолчала хозяйка: в квартире не было ни спальни, ни кровати. Только глубокие кресла и широкий мягкий диван. Спать придется на диванных подушках.

Пустяки, Ванзаровы и не такие трудности преодолевали.

Варвара занялась подробным изучением того, что ей досталось в аренду.

Квартира была обставлена со вкусом. Донна Сакетти не жалела денег на мебель, плазменную панель, музыкальный центр, современное оборудование кухни (от духовок до холодильника в человеческий рост), дизайнерскую люстру в комплекте со светильниками и торшером, фарфоровые статуэтки и украшения интерьера.

Мраморный камин с кованой кочергой и совком для углей сиял достоинством аристократа. На каминной полке были выставлены антикварные безделушки, старинный постижерский болван, на каких растягивают парики в театральных мастерских, и шкатулка английской эмали.

Варвара не удержалась и приоткрыла крышку. Блеснули кольца, серьги, колье, сваленные кучей. Стало стыдно, будто подсмотрела чужую тайну. Проверять настоящие драгоценности или бутафорские желания не было. Она захлопнула шкатулку.

Донна Сакетти, вероятно, излишне доверчива.

А доверчивость – первый признак слабоумия, как говорил дед своим ровесникам. Сдать такое жилище первому позвонившему, даже не видя человека, странный риск. Или донна искренно верит, что люди не нарушают заповедь «не укради»? В этот раз ей точно повезло.

Больше шкатулки Варвару привлекли развешанные по стенам афиши с автографами. Так было приятно отмечать премьеры.

Спектакли были из разных театров Болоньи: Teatro Il Celebrazioni, Teatro Duse и даже Arena del Sole, где в 1984 году ставил Юрий Любимов, как помнила Варвара. Среди исполнителей нашлась фамилия хозяйки квартиры. А вот роли донне Сакетти доставались неглавные. В середине списка действующих лиц.

Пройдясь, Варвара изучила висящие и стоящие в рамках фотографии.

Портрет хозяйки на каминной полке, кого же еще, был исполнен в стиле фотографий голливудских звезд середины пятидесятых голов.

Донна Сакетти словно выглядывала из края снимка, взгляд ее был устремлен ввысь. И вся она, молодая и летящая, казалась свежей, воздушной и вдохновенной. Какой бывает девушка в пору цветения. Чем-то неуловимым она была похожа на Роми Шнайдер. Только без поволоки гениальности в глазах.

Фотография была настолько хороша, что от нее трудно было оторваться. Она будто манила. Жаль, что очарованию лет тридцать. Если не сорок… Когда донна Сакетти еще верила в свою звезду…

А вот семейная жизнь у актрисы не удалась. От прошлого остались снимки спектаклей и съемок. Ни детей, ни мужей. Лишь одно фото, похожее на семейное торжество многолетней давности. Когда люди за столом еще общались друг с другом, а не со смартфонами.

Варвара узнала донну Сакетти: та сидела между молодой женщиной и пухлой девочкой, театрально вскинув руку с бокалом. На этом снимке она была чуть постарше, но не больше тридцати. Хотя красота скрывает возраст женщины.

Варвара невольно подумала, что на эти обломки прошлого неплохо бы взглянуть подруге Кире: наглядный урок, чем заканчивается актерская биография. Удачных актерских судеб – единицы, неудачные – все остальные. О чем Варвара постоянно напоминает ей. Если Кира вовремя не одумается и не займется чем-то полезным, например, станет звездой инстаграма, закончит одинокой старухой с кошкой и афишами. Хотя еще может успеть стать банковским аналитиком.

Раздвинув дверцы шкафа, занимавшего стену между кухней и ванной, Варвара обнаружила гардероб.

Модой тяжело болела ее подруга Настя. Жаль, что не она открыла этот шкаф. Подругу-блогершу сразил бы смертельный удар, страшнее короновируса. Все, о чем мечтала Настя, в шмотках и брендах, висело на вешалках плотным рядком. Причем модели последнего сезона. Эти бесполезные знания Варвара обрела только потому, что Настя насильно знакомила ее с модными коллекциями.

Под одеждой разместился полный набор чемоданов, разукрашенных мелкими белыми лилиями.

Ну, и что толку в дорогой одежде и чемоданах, если выйти некуда?

Варвара еще раз убедилась: мало, что имеет настоящую ценность в этой жизни. Вещи, драгоценности, деньги – обычный мусор. А вот победа над дедом – это настоящее.

Она набрала номер.

– Что, мадемуазель, нашла приют в развалинах замка или разбила палатку на площади? – спросил невозмутимый дед.

– Сняла роскошную квартиру, – готовя ответный удар, сказал Варвара.

– Когда врешь, надо продумывать последующие аргументы. На роскошную у тебя не хватит денег.

– А я сняла за… – тут Варвара озвучила цену аренды и продолжила: – Прекрасный дом в стиле арт-нуво, рядом с центром, очаровательный район, студия с кухней, метров на сто или больше.

– В самом деле?

– Уже оплатила и распаковала чемодан, дед! – победно закончила Варвара. – Карантин переживу в комфорте. Допишу дисер… Ну, почти допишу…

– «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной», – ответил дед, тем самым, признавая поражение. – Точно остаешься?

– Не могу же бросить квартиру, которую оплатила на три месяца! Что обо мне подумает донна Сакетти…

– Боюсь представить, что может подумать о тебе почтенная синьора…

– Кстати, дед, она актриса… Не слишком знаменитая, играла роли второго плана…

– Не удивлен, mia cara[5]5
  Моя дорогая (ит.)


[Закрыть], что тебе попалась именно актриса…

– Почему?

– Рыбак рыбака видит издалека, – сказал дед, который любил отбиваться старинными поговорками, когда проигрывал.

Это ему не помогло. Счет сравнялся.

Раздался звонок в дверь.

Варвара пожелала деду не болеть, что в нынешней ситуации было не пустой вежливостью, и пошла открывать.

На пороге стояла женщина в домашних тапочках и кухонном фартуке. Седые кудри со следами краски непослушно вылезали из-под платка, завязанного на затылке. Большие, как аквариум, очки умножали удивление глаз, разукрашенных густой тушью. Ярко накрашенные губы застыли буквой «О». Дама хотела оставаться молодой, не признавая возраст. Как старая болонка резво виляет облезлым хвостом.

– Buongiorno[6]6
  Доброе утро (ит.)


[Закрыть], – сказала она. – Вы новая уборщица, моя милая?

Варвара не считала, что похожа на уборщицу.

– Нет, синьора. Я…

– А-а-а, такой милый акцент… Из Польши?

– Нет, синьора, – повторила Варвара. – Я из России.

Дама эффектно взмахнула руками.

– Из России! Еще вас тут не хватало! Езжайте домой! У нас эпидемия! Катастрофа! Чума! А я без маски! Что вам тут делать!

– Пишу научную работу по истории театра дель арте, – ответила Варвара как можно серьезнее, чтобы не казаться польским сантехником. – Сняла эту квартиру на три месяца.

Глаза дамы расширились до оправы очков.

– Как сняла эту квартиру?

– На сайте аренды. Сегодня утром…

– Не может быть!

– Могу показать банковский перевод об оплате, – сказала Варвара, покачивая смартфон.

У соседей надо сразу вызывать доверие.

Потрясая рукой, будто стряхивала воду, дама издала возглас:

– Великолепно! Чудесно! Изумительно! А где синьора Сакетти?

– Она уехала к родственникам…

– К родственникам? Каким родственникам? У нее нет никаких родственников! – последовала бурная тирада.

– Синьора Сакетти сказала мне, что отправилась на Сицилию, где эпидемия не так сильна…

Честный ответ вызвал новый взрыв эмоций.

– Сицилия! Какая Сицилия! Причем тут Сицилия? У нее никого нет на Сицилии! Она родилась здесь, а не на юге! Сегодня мы должны были устроить вечеринку! И чем все кончилось? Это катастрофа! Куда она делась? Как это понимать? Куда Сакетти исчезла? Сдала квартиру! Только подумайте! Никогда такого не было! Что ей в голову взбрело! Какая глупость! Как она могла!

Варвара терпеливо сносила лавину возмущений.

Дама выговорилась и улыбнулась.

– Моя милая, хочешь кофе? Любишь крепкий эспрессо? Я варю чудесный! Сейчас вернусь.

Шлепая тапочками по мраморной плитке, она перебежала лестничную площадку и скрылась в квартире напротив.

Кажется, синьора Сакетти крепко дружила с соседкой. Теперь эта дружба досталась Варваре вместе с арендой. Что было не слишком существенным ухудшением условий. Варвара не стала закрывать дверь.

Соседка вернулась с подносом, на котором дымились две крохотные чашечки. Она по-хозяйски уселась в кресло и сказала, что ее зовут синьора Беноци.

Варвара назвала свое имя, не утруждая итальянский слух фамилией, которую синьора все равно не сможет произнести.

О, Barbara! – воскликнула она. – Тебя зовут как нашу почитаемую святую! Не то, что эти странные русские имена: танья… натэшья… сащья… Как шипят змеи… Б-р-р-р…

Из вежливости Варвара не стала рассказывать, как звучат некоторые итальянские фамилии в России. Нельзя портить отношения с соседями.

Она сделала глоточек. Кофе был изумительный. Лучше, чем в любом кафе. Лучше, чем можно вообразить. Синьора Беноци умела не только болтать без удержу. За такой кофе стоило потерпеть общение с ней.

– Вот, что скажу тебе, моя дорогая, – сказала она так, будто они век, как были подругами. – Это очень странно… Я сильно волнуюсь за Сакетти…

Варвара сделала крохотный глоточек, чтобы растянуть горькое удовольствие.

– Странно, что синьора сдала квартиру.

Беноци поморщилась, будто надкусила перчинку.

– При чем тут квартира? Кому нужна ее квартира! Ее право сдавать или не сдавать! Пусть делает, что хочет! Она не могла, не должна была уезжать!

– Из-за эпидемии?

Беноци помахала перед носом Варвары пальцами, увешанными кольцами.

– Причем тут эпидемия! Эпидемии – это глупость! Придумали наши трусливые политики! Продались Евросоюзу! Какая глупость! Эпидемия не причем! Боюсь, что с Сакетти что-то случилось… Наверняка она попала в какую-то дурную историю! Она такая наивная! У меня разрывается сердце от тревоги! – синьора Беноци неспеша отпила кофе.

– Может быть, обратиться в полицию?

Простая мысль вызвала новый взрыв.

– Какая полиция! О чем ты говоришь, моя дорогая! – вскрикнула синьора, яростно взмахнув свободной рукой. – Никакой полиции! У нас тут можно проснуться утром с перерезанным горлом….

– Синьора Сакетти связалась с мафией?

Соседка подавилась и закашлялась.

– Никогда не произноси такое вслух, – проговорила она, тяжело дыша. – С такими вещами нельзя шутить… Сакетти слишком легкомысленная! Она актриса, всю жизнь играла! И вот – доигралась!

– Что с ней могло случиться? – аккуратно спросила Варвара.

Соседка сокрушенно покачала головой.

– Все, что угодно… Если она сдала квартиру, с которой никогда не расставалась, значит, она боялась! Знала, что с ней может случиться самое худшее! Спасалась бегством! Скрывалась!

– Может быть, все-таки полиция? Я знакома с коммиссарио…

– О, моя милая! Ты хорошая и добрая девочка, – синьора Беноци потрепала Варвару по щеке, чего она терпеть не могла. – Такая добрая и наивная… Уже поздно… Уже ничего нельзя исправить… Полиция бессильна… Остается только молиться… Чтобы Сакетти осталась жива… Она такая хорошая… Такая прекрасная актриса, но ее талант не разглядели… Ей доставались только второсортные роли… А теперь совсем перестали приглашать в театры. Потому, что на ее возраст не пишут ролей. Старики никому не нужны… Сколько слез она выплакала на этом плече, – и Беноци похлопала по лямке фартука.

– Синьора Сакетти намекала вам, что за опасное дело?

Беноци допила чашечку и поставила на поднос.

– Она такая скрытная! Только намеки! Одни намеки! К сестре она не могла уехать!

– У нее есть сестра? – спросила Варвара стая чашечку на поднос и думая, как бы вежливо попросить еще. – Где она живет?

– Где-то в наших краях… Не знаю, Сакетти не рассказывала. Много лет назад они поссорились и больше не общались… Какая трагедия! – Беноци вдруг приложила палец к губам. – Моя милая, Сакетти рассказала, что происходило в этой квартире?

Варвара не стала рассказывать, каким кратким было их общение.

– Значит, она ничего не сказала тебе! – продолжила Беноци. – Но ты должна знать! Это дурная квартира! Те, кто жил в этой квартире до Сакетти, заканчивали жизнь самоубийством! Представь себе!

Не верила Варвара в плохие места и прочую мистику. Но квартира открыла еще один недостаток. Неужели дед прав со своей дешевизной?

– Что это значит?

Беноци поманила к себе.

– Того, кто здесь жил, находили повешенным, – проговорила она шепотом. – Говорят, что здесь что-то сводит людей с ума… И человек лезет в петлю… Так продолжалось многие годы. С момента постройки дома… Сакетти не верила и смеялась над этим… Но это правда… Люди знают, что говорят…

Она резко встала и взяла поднос.

– Моя милая! Так славно поболтали, grazie[7]7
  Спасибо (ит.)


[Закрыть]! Если тебе что-то нужно – обращайся! Заглядывай ко мне, когда захочешь, prego[8]8
  Пожалуйста (ит.)


[Закрыть]! Я всегда дома! Живу напротив! Как-нибудь переживем этот ужасный карантин!

И синьора Беноци отпечатала на щеке Варвары помаду.

После ее ухода в ушах еще долго стояло эхо.

Варвара подумала: «Не позвонить ли деду?».

Мысль была слишком легкомысленной. И что она скажет, на что пожалуется?

«Я сняла квартиру, в которой вешались предыдущие жильцы, а сама хозяйка исчезла?».

Ответ деда предсказуем. Незачем высушивать его по ватсапу. Были дела поважнее. Например, разобрать чемодан и сумку. Чем Варвара и развлекла себя.

Прохаживаясь по квартире, она невольно прикидывала: где могли сводить счеты с жизнью предыдущие хозяева? Вдруг за запретной дверью? Вдруг там до сих пор висит чей-то высохший труп?

Дурацкие вопросы Варвара отгоняла, но они пролезали снова.

Скучные домашние дела пожирают время, как акула ныряльщика: ам – и нету.

Варвара не заметила, как растаял час с хвостиком. К реальности ее вернул резкий звонок. Как будто вернулась хозяйка.

В самом деле: если синьора Сакетти передумала и нашлась? Варвара решила, что будет настаивать на договоре. Искать новое жилье было выше сил.

Она открыла дверь, полная решимости бороться за свои права.

Вместо хозяйки или синьоры Беноци с подносом эспрессо стоял мужчина в черной кожаной куртке, помятых джинсах и нечищеной обуви. Кепка низко натянута на лоб. Козырек упирали солнцезащитные очки. Нижнюю часть лица скрывала медицинская маска. На руках натянуты одноразовые перчатки. В Варвару нацелился указательный палец, затянутый в черный силикон.

– Ciao[9]9
  Привет (ит.)


[Закрыть], малышка! Позови старуху, – гость говорил низким, прокуренным голосом.

Кроме глупости, Варвара ненавидела фамильярность. Особенно грубую мужскую фамильярность, которой все позволено.

– Синьоры Сакетти нет дома, – как можно строже ответила она и стала закрывать створку. Носок ботинка не дал захлопнуть дверь. – Прошу вас уйти…

Мужчина хмыкнул так, что маска вздулась.

– А, ты наверное, уборщица?.. Из Польши приехала на заработки? Хочешь быстро заработать у меня двести евро?

– Сейчас вызову полицию, – сказала Варвара, выбирая между рывком за смартфоном, который остался на каминной полке, и криком, на который выглянет соседка Беноци.

Угроза не слишком подействовала. Грубиян ногу не убрал и опять усмехнулся.

– Ладно, малышка… Собирай вещи и проваливай.

Варвара не знала, как надо разговариваться с итальянскими мафиози. То, что незнакомец из местных бандитов, сомнений не было.

Угрожать знакомством с коммиссарио Филиппе или сохранять вежливость до последнего?

Она выбрала меньшее из зол:

– Синьора Сакетти сдала мне квартиру на три месяца. Теперь я здесь живу. Я не из Польши, а из России. У вас есть еще вопросы? Если нет, прошу немедленно уйти, grazie.

Кажется, мафиози не ожидал такого отпора. Но дверь по-прежнему блокировал.

– Старуха сдала квартиру тебе? – спросил он.

– Вы правы, синьор… Оплата произведена, договор заключен. У меня все права на проживание… Уберите ногу, – Варавва попыталась отпихнуть ботинок, но попытка не удалась. Мафиози стоял крепко.

– Ты что, с ума сошла? Старуха сдала квартиру мне…

– Ничем не могу помочь… Уберите ногу…

Мужичина выразительно шмякнул кулаком в ладонь.

– Слушай меня, малышка… Даю тебе пятнадцать минут собрать вещи и исчезнуть отсюда… Мне плевать, о чем ты договорилась со старухой… Квартира моя… Убирайся…

Шансов на переговоры не осталось. Варвара была не из тех девушек, кто будет плакать и умолять о пощаде.

– О’кей… Подождите на лестнице, – сказала она, направилась прямиком к камину, схватила кованую кочергу за рукоятку, вернулась к дверям и встала в фехтовальную стойку. – У меня разряд по сабле, синьор. Одного удара по колену будет достаточно, чтобы вы навсегда остались хромым. Удар по голове отправит вас в больницу. Выбираете…

Кочерга нацелилась угрожающе.

– Ты что, малышка…

Варвара сделала резкий, но ложный выпад.

Мафиози отпрянул. Дверь была свободна. Она рывком захлопнула и защелкнула замком. Пусть теперь попробует ее выселить.

Раздался тихий удар. Мафиози явно не хотел привлекать внимание.

– Тебе конец, малышка! – услышала Варвара сквозь дверное полотно. – Ты сделала большую ошибку… Я скоро вернусь, и ты еще пожалеешь… Сильно пожалеешь, малышка…

Проигравший выместил злобу на двери, пнув ее ногой.

Варвара услышала удаляющиеся шаги. Кочергу она оставила у двери и еле добралась до кресла.

Сердце колотилось заячьим хвостом. Варвара умела постоять за себя, но сражаться с мафией… В чужой стране… Нет, это слишком. Надо срочно позвонить коммиссарио Филиппе и…

Варвара поняла, что позвонить можно, но толку не будет. Не поставят же у дверей наряд полиции.

Но какую подлость устроила синьора Сакетти! Дважды сдать квартиру. А еще актриса…

Нет, прав, дважды прав, оказался дед. И откуда он мог знать? И что теперь делать?

Варвара легла на диван и закрыла глаза. Она стала думать и разбирать ситуацию с разных сторон. Как учил дед. И как в свое время научил его отец. А его – его отец. То есть, Родион Ванзаров.

Перебрав различные варианты, она убедилась, что бояться особо нечего: страшный мафиози, скорее всего, не появится. Во всяком случае, ночного штурма ждать не стоит. Но бдительность терять не следует.

Работа мысли всегда заканчивалась чувством голода.

Варвара подошла к холодильнику и обнаружила, что он категорически пуст. Корки сыра и той не завалялось.

Открыв кухонные шкафчики, Варвара не нашла даже упаковки хлопьев. Как будто синьора Сакетти не умела делать завтраки.

Выбирая между голодной смерть в осаде и ужином у соседки, Варвара выбрала доставку еды. Не успела она погуглить работающие компании, как дверной замок снова ожил.

Неужели ее теория оказалась не верна?

Не выпуская смартфон, на котором уже набрала «113», чтобы сразу нажить вызов, Варвара на цыпочках подобралась к двери и подхватила кочергу.

Она заглянула в дверной глазок.

На госте была красная бейсболка и ветровка с надписью «Pizza». Перчатки и маска розовые. Перед собой он держал две коробки. На борту коробок красовалось название пиццерии: «Piazza Alessandro Volta».

Курьер потянулся и снова нажал звонок.

Если это ловушка, то слишком сложная для мафиози. А если чудо, то слишком удачное.

Придерживая кочергу так, чтобы была свобода нанести удар, Варвара отрыла дверь.

– Добрый день? – спросила она, как будто это зависело от курьера.

Парень удивленно похлопал глазами.

– Синьора Сакетти?

Ничего более глупого спросить было нельзя.

– Она уехала, здесь живу я, – ответила Варвара, надеясь, что проблема ее акцента и профессии курьера волновать не будут.

– А где синьора Сакетти?

Молодой человек был не слишком быстрого ума. Все ушло в тело. Куртка чуть не лопалась не его животе.

– Она уехала, – повторила Варвара. – Совсем уехала. Ее нет. Теперь я здесь живу. Она заказала пиццу?

Курьер усиленно закивал.

– Синьора – наш постоянный клиент, мы всегда привозим по средам две пиццы… Много лет… Что теперь делать?

Варвара отложила кочергу за дверь и протянула свободную руку.

– Давайте мне, grazie…

Курьер опасливо отвел коробки.

– Но это пицца синьоры Сакетти… Если она вернется, меня будут ругать…

Неужели для работы курьером специально набирают кандидатов с головой, очищенной от мыслей? Или это любимый племянник хозяина, которого некуда пристроить?..

– Я сняла квартиру на три месяца. Все заказы синьоры Сакетти – теперь мои, – сказала Варвара и дернула коробки на себя.

Курьер не ожидал, что пиццу будут вырывать из рук. Он издал изумленный возглас, но было поздно. Варвара завладела добычей и расставаться с ней не собиралась. Она была слишком голодна.

– Передам синьоре, что ваша пиццерия исполняет обязательства даже во время карантина, – сказала Варвара. – Она будет счастлива…

Курьер все еще прибывал в нерешительности.

– Она точно не будет сердиться?

– Даю вам слово, grazie…

– А когда синьора вернется?

Паренек явно рассчитывал на чаевые. Варвара не жалела чаевых официантам, но синьора Сакетти задолжала ей. Вот пусть сама чаевые и платит.