Текст книги "История русской армии. Том 2. От реформ Александра III до Первой мировой войны. 1881–1917"

Мы не можем привести, как то делали, описывая прошлые войны, перечня наград войскам. Высший Судья воздал по заслугам тем, кто предстал перед Ним. Уделом же уцелевших стали не лавры, а неслыханные тернии.

Вместо списка георгиевских знамен, труб, знаков и петлиц за отличие мы вспомним здесь те дела, за которые их надлежало бы получить, окинем беглым взглядом тот кровавый славный путь, который прошли наши войска. В первую очередь – императорская пехота. Подвиги гвардии в прошлые войны были превзойдены ее делами в Мировую войну. Тарнавка, Красностав и Трестень затмили не только Горный Дубняк, Варшаву и Варну, но превзошли даже Фридланд, Бородино и Кульм.

1-я Гвардейская пехотная дивизия действовала всю войну ровно и без осечек, вписав в свой формуляр люблинские бои, Ивангород, краковские скалы, Ломжу, сокрушение прусской гвардии под Красноставом, Вильну – и далее Стоход. Отметим под Люблином и в ивангородских боях преображенцев графа Игнатьева, под Тарнополем – их уже с полковником Кутеповым и под Красноставом – измайловцев Геруа 2-го. В тех же делах прославилась и 2-я Гвардейская пехотная дивизия, начав кампанию богатырским боем на Тарнавке, где московцы с полковником Гольфтером в день сто второй годовщины Бородина одним ударом разнесли дивизию силезского ландвера Войерша и взяли 42 стрелявших орудия. Как по своим размерам, так и по своим последствиям Тарнавка – самое блестящее пехотное дело всей войны. Исключительно красивым было дело 4-го батальона лейб-гренадер 9 июля 1915 года под Крупами. Командир батальона полковник Судравский 2-й («дядя Саша»), смертельно раненный, приказал нести себя впереди шедших в контратаку рот, затянув полковую песню, подхваченную гренадерами, и скончался с этой песней на устах на бруствере немецкого окопа.

Больше всех повидала и крепче всех была 3-я Гвардейская пехотная дивизия, уничтожившая 3-ю же гвардейскую германскую при Журавне и 19-ю у Ковеля. Тернист был путь Кексгольмского полка, рассчитавшегося за Лану под Тресте-нем. И несокрушимо ломили на врага железные волынцы, спасшие Лодзь в бою под Константиновом, а под Журавном истребившие образцовый полк германской армии – Потсдамский Lehr-Regiment. Волынцами под Константиновом командовал генерал Геруа 1-й, а под Журавном – генерал Кушакевич.

В стрелковой дивизии памятны остались Камень Калишанский, Опатов, Сенница Королевская, Трестень, Квадратный лес. С полсотни пушек осталось в руках царскосельских и императорских стрелков, а 3-й полк получил от германского противника прозвище «сердитого полка». Царскосельским полком командовали генерал Пфейфер и Верцинский, 3-м – Усов и Семенов, 4-м Императорской Фамилии – Гольтгоер.

Гренадерский корпус имел мало счастья в этой войне. Прежде всего ему не везло на командиров. Замечательным его делом было отражение, совместно с гвардейской конницей, II австро-венгерской армии от Петрокова в ноябре 1914 года.

Подобно гренадерам, и I армейский корпус видел почти исключительно обратную сторону медали (Сольдау, Лодзь, Нарочь, Стоход). 22-я пехотная дивизия не имела счастья, но 24-я пехотная дивизия показала себя превосходно. Отметим иркутцев полковника Копытынского и енисейцев полковника Чермоева под Казимиржем 12 октября 1914 года.

II армейский корпус отличился с генералом Слюсаренко в Мазурской битве и с генералом Флугом в Брусиловское наступление (Язловец, Збараж). В Мазурских озерах 2-я бригада 26-й пехотной дивизии генерала Ларионова отразила 3 дивизии 11-го, 17-го и 20-го германских корпусов, в то время как под Арисом 169-й пехотный Ново-Трокский полк сразился со всем 1-м армейским германским корпусом. Армия Ренненкампфа была этими делами спасена от Танненберга.

Отлично подготовленный генералом Ренненкампфом III армейский корпус сыграл блистательную роль в Восточной Пруссии, где его полки и батареи решили под Гумбинненом участь Мировой войны. Особенно отличились 27-я пехотная дивизия генерала Адариди (уфимцы и саратовцы). Дивизия легла затем в Августовских лесах, где уфимцы взяли германское знамя. 106-м пехотным Уфимским полком командовал полковник Отрыганьев. 25-я пехотная дивизия отличилась под Болимовом и Боржимовом. В 25-й пехотной дивизии выделялся 99-й пехотный Ивангородский полк с полковником Верховским. Обе эти превосходные дивизии все время придавались другим корпусам.

IV армейский корпус, которым всю войну прокомандовал генерал Алиев, участвовал в самых тяжелых боях германского фронта (Восточная Пруссия, Лодзь, Пултуск и отход с Нарева) и выдержал затем на своих плечах отступление из Румынии. Это относится и к двум коренным его дивизиям – 30-й и 40-й – и к приданной корпусу 2-й пехотной дивизии.

В V корпусе (которым после генерала Литвинова командовал «лукавый царедворец» генерал Балуев) были знаменитые дела. 10-я дивизия прославилась в первом же своем бою под Лащовом, где тюменцы полковника Пацевича и колыванцы полковника Мокржецкого взяли по знамени, а затем у Ярослава, Ловича, в наревских боях, у Нарочи и далее в Брусиловское наступление в сражениях на Стыри и Липе. По трофеям – 2 знамени и 77 орудий – она занимает первое место на всем австро-германском фронте. В 7-й дивизии отличились в томашовских боях витебцы полковника С. Богдановича, разгромившие 10-ю венгерскую кавалерийскую дивизию, а у Вильны могилевцы подполковника Петрова. В кампанию 1916 года на Волыни Витебский полк с полковником Меньчуковым штыковым ударом прямо с автомобилей предотвратил катастрофу в 11-й армии в критический момент «сражения на трех реках».

Избавившись от Благовещенского, VI армейский корпус под командой генерала Гурко выдержал с честью самые тяжелые бои первой зимней кампании на Равке и отличился затем в мае – июне 1915 года в Галиции при Журавне. В кампанию же 1916 года на долю стойких и надежных 4-й и 16-й пехотных дивизий выпали самые трудные и неблагодарные бои Брусиловского наступления.

В VII армейском корпусе старого ветерана генерала Экка 13-я и 34-я пехотные дивизии зарекомендовали себя так, что в продолжение всей войны – с первого боя на Гнилой Липе, знаменитого «генеральского дела» 34-й дивизии генерала Баташева под Янчином до последнего под Марашештами, когда 13-я дивизия ликвидировала прорыв Макензена, – их присутствие неизменно служило залогом верного успеха. Неудач эти дивизии не знали, в самом худшем случае сводя бои вничью. За взятие Балиграда на Карпатах командир 51-го пехотного Литовского полка полковник Лихачев (впоследствии начальник 122-й пехотной дивизии) награжден орденом Святого Георгия 3-й степени.

Блестяще было участие VIII армейского корпуса, которым командовали последовательно Радко Дмитриев (Галиция), Орлов (Сан), Владимир Драгомиров (Карпаты, Волынь), Деникин и Елчанинов (Румыния). Чем тяжелее были бои, тем больше славы приобретали эти войска. Нельзя перечислить здесь всех дел 14-й и 15-й дивизий. Упомянем только Желиборы (прагцы полковника Кушакевича), Закличин (минцы полковника Бакрадзе), Ватин (модлинцы подполковника Русова), Кошев (подольцы полковника Зеленецкого и житомирцы полковника Желтенко). Корпус этот был щитом Юго-Западного фронта при обороне, его тараном при наступлении. По трофеям он занимает первое место, взяв 130 000 пленных и 110 орудий. За бой под Закличином на Дунайце 1 декабря 1914 года, где Минский полк взял остатки разгромленной им бригады с генералом, его командир полковник Бакрадзе получил орден Святого Георгия 3-й степени.

IX армейский корпус, которым командовали генералы Щербачев, Абрам Драгомиров и Киселевский, брал Львов, дрался на Сане, штурмовал краковские форты, схватился на Дунайце со всей IV австро-венгерской армией и отразил ее, а после сдерживал напор Макензена от Тарнова до Барановичей и истек кровью в скробовских боях. В 5-й дивизии (генералы Парчевский, Галкин, Койчев) Гривицу затмила Бохния, где особенно отличился Вологодский полк полковника Ступина. За взятие Бохнии полковник Ступин имел орден Святого Георгия 3-й степени. Отметим и лихое дело полковника Раевского с костромцами под Холмом. А молодая 42-я дивизия (генералы Роде и Ельшин) с первого же своего боя у Кросно всю войну считалась лучшей в 3-й армии. Отметим скобелевское дело полковника Духонина с лучанами в любачевских боях, миргородцев полковника Яковенко у Ярослава в октябре, а после на Дунайце, ровненцев полковника Сыртланова на скробовском штурме.

С именами полков 9-й и 31-й дивизий X корпуса встают славные предания Шипки и Плевны. Но предания эти бледнеют перед делами, совершенными в Галиции, на Карпатских предгорьях, на Сане и на Дунайце. Под Горлицей эти полки, не дрогнув, приняли неслыханный по своей силе в истории удар всей XI германской армии Макензена, спасая своей кровью российскую вооруженную силу. Упомянем ельцов, взявших первый трофей – знамя – на Золотой Липе. Вспомним севцев у Грабовца и, наконец, последний бой пензенцев полковника Мансурадзе у Вашкоуц.

В XI армейском корпусе 11-я пехотная дивизия отличилась в Первой Галицийской битве – камчатцы Май-Маевского у Красны, селенгинцы полковника Фолька у Равы-Русской (где взяли знамя тирольских егерей). С генералом Бачинским дивизия участвовала в разгроме Пфланцера в Буковине и дальше в труднейших карпатских боях. А 32-я пехотная дивизия стяжала себе славу в Карпатах и после в Доброноуцком сражении в командовании генерала Лукомского. Там отличились рыльцы (полковник Рафальский) и путивльцы (полковник Хростицкий). Дивизия играла главную роль в завоевании Буковины.

XII корпус достойно замыкает эту славную серию. Им командовали генералы: Леш, Каледин, Альфтан и Черемисов, 12-й дивизией – генералы Орлов, Ханжин и Вирановский, 19-й дивизией – Рагоза, Нечволодов и Янушевский. С полками 12-й и 19-й дивизий остались связанными Руда (азовцы), Фирлеев (днепровцы), а с 19-й – штурм Перемышля (крымцы и кубанцы), труднейшие бои у Кросно и Риманува в ноябре 1914 года, а затем карпатская страда – Мезо-Лаборч (кубанцы), Вирава (севастопольцы), защита Перемышля, Коломея и Станиславов (крымцы у Печенжина, севастопольцы у Хлебичина) и, наконец, последнее наступление Корнилова на Галич.

XIII корпус погиб в Восточной Пруссии. Восстановленная на Двинском фронте 1-я и 36-я пехотные дивизии не имели сколько-нибудь выдающихся дел.

В XIV корпусе генерала Войшин-Жилинского и барона Будберга превосходно дралась 18-я пехотная дивизия, а в ней блестяще Тульский полк с полковником Курбатовым, выполнявший один всю работу пяти кавалерийских дивизий генерала Новикова, решавший самостоятельно в продолжение целого месяца стратегические задачи и истекший кровью под Сандомиром. Отлично сражались и полки 45-й дивизии. Красник, Люблин, Ивангород, Кельцы, а после Нижний Сан, холмское побоище, Меченица под Вильной и нарочская Голгофа были почетным и трудным уделом этого корпуса.

XV корпус разделил печальную участь XIII в самсоновской катастрофе. Восстановленные 6-я и 8-я пехотные дивизии приняли участие в гродненских боях и отличились в поражении IV австро-венгерской армии в июне 1915 года на подступах к Люблину при Ужендове.

XVI армейским корпусом командовали генерал Гейсман, Клембовский, Савич и Владимир Драгомиров. Хорошая 41-я и превосходная 47-я пехотные дивизии имели многотрудные бои под Красником, Ивангородом, на Ниде, в отступлении 1915 года и в Брусиловское наступление (Бучач, Бобулинцы).

В XVII корпусе 35-я пехотная дивизия отличилась в декабре 1914 года в сражении под Новым Корчином (особенно зарайцы полковника Дормана), а 3-я пехотная дивизия генерала Шольпа блестяще работала в Брусиловское наступление под Сопановом и Бродами, которые взял Псковский полк (полковник Радцевич-Плотницкий). Подготовленный Лечицким XVIII корпус показал себя в первом же бою (двинцы полковника Левстрема на Ходеле) и в дальнейшем – на Сане и Ниде – корпус действовал хорошо. Памятны остались в 23-й пехотной дивизии карпатские бои первой зимы войны, а в 37-й пехотной дивизии – Журавно, августовские бои 1915 года на Стрыпе (которую самарцы и царицынцы форсировали по грудь в воде) и тяжелая горная война осенью 1916 года в армии Лечицкого с германским Карпатским корпусом.

XIX корпусом командовали генерал Горбатовский (Томашов, Лодзь, Прасныш), Долгов (Шавли, Иллукст) и Веселовский (Фердинандов Нос). В 17-й пехотной дивизии генерала Балуева Бородинский полк (полковник Тумский) прославился победоносным единоборством со 2-й австро-венгерской кавалерийской дивизией при Владимире-Волынском, а тарутинцы взяли при Тарнаватке первое знамя в этой войне. Не отставала и 38-я пехотная дивизия, которую генерал Плеве в командование генерала Геруа 1-го считал лучшей дивизией Северного фронта.

В XX корпусе превосходно дрались 29-я пехотная дивизия генерала Розеншильд-Паулина, а в ней полки: Вяземский полковника Медера (взявший под Сталлупененом первые трофеи Мировой войны – две германские батареи) и Малоярославский полковника Вицнуда. Речная 28-я пехотная дивизия (где полки носили имена рек) в полной мере разделила ее боевую работу в обоих тяжелых восточнопрусских походах и в жестоком зимнем побоище в Августовских лесах. Кровавую боевую страду прошел XXI армейский корпус генерала Шкинского. Рава-Русская, Сан, Завислянские высоты, Карпаты, Вислока, Радымно, Нарев, а затем озеро Свентен были обагрены кровью его храбрых полков. В 33-й пехотной дивизии особенно отличились бессарабцы (взявшие знамя у Кашицы за Вислой), а в 44-й пехотной дивизии – батуринцы при Радоставе (на подступах к Раве-Русской) и переволочненцы при Клодно.

Финляндские стрелки XXII корпуса получили боевое крещение в сентябре 1914 года в Августовских лесах. Но настоящую свою славу стяжали они в Карпатах в первую зиму войны геройской, превзошедшей Шипку, защитой Козювки – тут особенно отличилась 1-я бригада. Четыре Финляндские бригады два месяца подряд держали мертвой хваткой всю Южную германскую армию Линзингена. 1-я и 3-я остались в своем корпусе, отличившись при Журавне и на Стрыпе, где 3-й полк с полковником Ахвердовым одним ударом взял 30 пушек, а после в Брусиловском наступлении (Бур-канувский лес). 2-я и 4-я бригады, переброшенные под Вильну, входили одно время в состав V Кавказского корпуса (Вилейка, Свенцяны, а после декабрьское наступление на Стрыпе). В кампанию 1916 года 2-я Финляндская дивизия в составе XLV корпуса играла видную роль в Брусиловском наступлении (где особенно отличился 6-й полк Свечина у Торговицы). 4-я же генерала Селивачева овладела Черевищенским плацдармом на Стоходе, а в 1917 году в составе XLIX корпуса играла видную роль в последнем наступлении.

XXIII армейский корпус всю войну, подобно III корпусу, играл роль «проходного двора», переменив неоднократно состав дивизий. Взамен 3-й Гвардейской дивизии прибыла 53-я, а вместо 2-й пехотной прибыла 62-я, отличившаяся в праснышских боях и замененная 20-й с Кавказского фронта. Славным полкам этой последней не повезло с самого начала Мировой войны (Ольты). Они были зря погублены в бесплодных атаках на Сане в мае 1915 года, сражались под Вильной, приняли впоследствии участие в Брусиловском наступлении (Киселин), но не имели сколько-нибудь замечательных дел.

В XXIV корпусе (Цуриков, Некрасов) прославилась 48-я пехотная дивизия Корнилова – у Стрыя, Мезо-Лаборча, Такошан, Малого Перемышля и Гомонны в Венгрии. Воодушевленные своим вождем, измаильцы, очаковцы, ларгокагульцы и рымникцы не спрашивали, сколько врагов, а только, где они. За семь месяцев многотрудной суворовской горной войны с октября 1914 года по апрель 1915 года они взяли 35 000 пленных. Понеся жестокие потери у Дуклы (самой жестокой была утрата Корнилова), дивизия под командой генерала Е.Ф. Новицкого отчаянно билась все лето 1915 года, особенно отличившись на Таневе, где контратаковала через реку, по грудь в воде. В строю Очаковского полка после этого дела осталось только 60 штыков (взвод), но он ни на мгновение не утратил своей боеспособности – 49-я пехотная дивизия (генералы Пряслов и Некрасов) вписали в свой формуляр Миколаев, Галич (где взято 50 орудий), Хыров и Бескиды. Корпус вел позиционную войну у Сморгони, а после вновь оросил своей кровью Карпаты, на этот раз Молдавские.

XXV корпус (Зуев, Рагоза, Ю. Данилов, Корнилов) был коренным корпусом 4-й армии, оставаясь в ее составе 25 месяцев. 3-й Гренадерской дивизии вначале очень не повезло у Замостья. Впоследствии с генералами Бауфалом и Киселевским она доблестно дралась у Ново-Александрии в ивангородских боях (фанагорийцы), в Краковском направлении (малороссийцы), на Ниде, в мае 1915 года у Опатова, на подступах к Люблину в июне 1915 года при Вильколазе и Уржендове (где отличились сибирцы полковника Токарева. За Вильколаз полковник Токарев посмертно награжден орденом Святого Георгия 3-й степени). Сходен с ней был и боевой путь 46-й пехотной дивизии, разделившей как неудачи гренадер у Замостья, так и успехи их при Вильколазе и с отличием дравшейся год спустя, в июне 1916 года, при Барановичах (остроленцы полковника Аджиева и пултусцы полковника Говорова).

Часть сформированных из второочередных дивизий корпусов обратилась в «проходные дворы», переменив по несколько дивизий (через управление XXI армейского корпуса генерала Зуева за год – с октября 1914 года по сентябрь 1915 года – прошло, например, 19 дивизий). В постоянном составе были только XXX армейский корпус генерала Зайончковского (71-я и 80-я пехотные дивизии), XXXII – генерала Федотова (101-я и 105-я дивизии), XXXIII – генералов Добротина и Крылова (1-я и 2-я Заамурские пехотные дивизии), XXXV – генерала Парчевского (55-я и 67-я дивизии), XXXIX – генерала Стельницкого (102-я и 125-я дивизии), XL – генералов Кашталинского и Берхмана (2-я и 4-я стрелковые дивизии), XLI – генерала Бельковича (3-я Заамурская и 74-я пехотная дивизии), XLII Отдельный корпус генералов Гулевича и Орановского (106-я и 107-я дивизии), XLIII – генералов Новикова и Болдырева (109-я и 110-я дивизии) и XLVI корпус генерала Истомина (77-я и 100-я пехотные дивизии). Состав прочих корпусов непрерывно менялся.

1-я стрелковая бригада придавалась различным корпусам. Она участвовала в неудачной попытке генерала Сирелиуса выручить армию Самсонова (Нейденбург), а после в лодзинских боях, где была совершенно разгромлена под Ленчицей. В кампанию 1915 года она выручила XIX корпус под Иллукстом и в дальнейшем ничем особенным себя не проявила.

3-я стрелковая бригада, считавшаяся до войны образцовой в Киевском округе, по справедливости сохранила эту репутацию на полях Галиции (9-й полк при Желиборах), на штурме Перемышля и в Карпатах (Лупковский перевал и Смольник). Развернутая в дивизию, она была затем переведена на Северный фронт, а оттуда – на Румынский, в Добруджу.

5-я стрелковая бригада-дивизия честно исполняла свой долг на германском фронте (Пруссия, Литва), не имев возможности прославить себя громкими победами. На Стоходе она вошла в состав III армейского корпуса и понесла огромные потери на Черевищенском плацдарме, где от ее 17-го полка не осталось ни одного человека.

Две стрелковые бригады-дивизии стяжали себе исключительную славу. Это были 2-я и 4-я, сведенные в конце сентября 1915 года в непобедимый XL корпус, которым командовал на Волыни генерал Кашталинский, а в Молдавских Карпатах старый кавказец генерал Берхман.

2-й стрелковой бригаде генерала Яблочкова пришлось вначале круто под Красником и Госцерадовом и в Опатовском бою. Переброшенная в феврале 1915 года с Пилицы в Заднестровье под Коломею, отличившись весной у Красны, Ланчина и Космержина, она была развернута в дивизию и сведена с 4-й стрелковой, в XL корпус. Здесь под командой генерала Белозора она разделила с Железными стрелками славу Чарторийска (где отличились 5-й и 8-й полки), Олыки и Луцка (5-й и 6-й), а затем Киселина (7-й) и тяжелых боев в горах Румынии. Отметим здесь полковника Кулинича, неоднократно и в самых трудных положениях командовавшего 5-м, 6-м и 7-м стрелковыми полками.

4-я стрелковая дивизия – Железные стрелки – была всю войну ударной фалангой 8-й армии Брусилова при наступлении, «дивизией скорой помощи» при обороне, выручив за первые 14 месяцев войны 16 различных корпусов. В первых боях бригадой командовал герой Шипки генерал Бауфал, сдавший ее генералу Деникину, который водил ее в бой с августа 1914 года по август 1916 года. После него командирами были генерал Станкевич и Батранец. Монастержиска, Хыров, Стрый осенью 1914 года, Дукло, Кросно, Ясло, а после Лутовиска, Творильня, оборона Перемышля, волынские бои у Луцка в сентябре 1915 года (где отличился Марков с 13-м полком), Чарторыйск, где 16-й полк взял целиком восточнопрусский 1-й Гренадерский кронпринца полк, а в кампанию 1916 года – Луцкий прорыв, Затурцы, Кошев… Всего дивизией за войну было взято 70 000 пленных и 49 орудий.

16-го стрелкового полка подполковник Удовиченко (впоследствии командир полка) был в этом чине награжден орденом Святого Георгия 3-й степени за Чарторыйск.

I Кавказский корпус всю войну дрался на Кавказе. Им командовали генерал Берхман и генерал Калитин, 20-я пехотная дивизия вскоре его покинула. Что же касается богатырской 39-й, то каждый ее полк стоил целой дивизии. Вспомним знаменитое дело дербентцев при Сарыкамыше, где рота Вашакидзе взяла Исхан-пашу и его трех начальников дивизий. Вспомним кубинцев при Азап-Кее, штурм Эрзерума – бакинцев Пирумова на Далангезе, елисаветпольцев Фененко при Чобан-Деде. А затем мамахатунские и эрзинджанские бои, где каждый из полков 39-й дивизии уничтожил по две дивизии отборной турецкой пехоты – дарданелльских победителей. Корпус взял за всю войну до 400 орудий, из них 265 – на штурме Эрзерума.

На долю II Кавказского корпуса генералов Мищенко и Бека Мехмандорова выпали самые трудные бои германского фронта – Сувалки, Сохачев, Бзура, Прасныш, Любачев на Сане, Холм, Влодава, Вильна. И во всех этих сражениях, как и вообще за всю войну, II Кавказский корпус не оставил неприятелю ни одного трофея, не потерял ни одного орудия. Явление, неслыханное ни в одной армии, ни союзной, ни неприятельской. С первых же своих боев в Августовских лесах кавказские гренадеры получили от восточнопрусских гренадер прозвание «желтые дьяволы». Контратака эриванцев выручила тогда всю нашу 10-ю армию. Не отставала от гренадер и молодая 51-я пехотная дивизия.

III Кавказский корпус с героем Порт-Артура генералом Ирманом покрывал себя славой всюду, где шел в бой. Суходол, где апшеронцы с генералом Веселовским первые прорвали фронт армии Данкля, Ивангород, Козеницы (где отличались самурцы), Кельцы, выручка Осовца, отражение фаланги Макензена у Змигрода и поражение ее под Сенявой (апшеронцы, лорийцы). Холм и Брест – все эти дела принесли 21-й и 52-й пехотным дивизиям славу «стальных». В своем секретном справочнике для войсковых штабов от января 1917 года австро-венгерская Главная квартира, отмечая высокий дух III Кавказского корпуса, особенно выделяет Апшеронский и Самурский полки. Во всем справочнике характеристика войскам русской армии (обычно весьма лестная) дается сразу на дивизию, и это единственный случай, когда упоминаются отдельные полки. По окончании войны корпус отбыл из Галиции на Кавказ, где демобилизовался и впоследствии был целиком восстановлен в Добровольческой армии.

Кавказские стрелковые бригады не последовали в составе своих корпусов. 1-я стрелковая бригада была отправлена на Северный фронт. Она приняла участие в лодзинских боях и с отличием действовала в июне – июле 1915 года под Шавлями, не спускаясь южнее Полесья.

2-ю стрелковую бригаду объявление войны застало в оккупированной Северной Персии, где ее и решено было оставить. Всю войну она действовала на крайнем левом фланге Кавказской армии – в Азербайджане и на Евфрате, составив ядро IV Кавказского корпуса и особенно отличившись при взятии Битлиса.

1-я пластунская бригада генерала Гулыги участвовала в Сарыкамышском сражении, а после доблестно дралась в Галиции на Сане и в Заднестровье летом 1915 года (особенное отличие показал 4-й батальон с героем Сарыкамыша полковником Букретовым). В кампанию 1916 года она действовала на Черноморском побережье, составив крайний правый фланг Кавказской армии.

2-я пластунская бригада, развернутая при мобилизации, имела славные дела в ноябрьских боях 1914 года на Араксе (где форсировала реку по грудь в ледяной воде, восстановив положение на всем фронте). Затем она дралась при Караургане, а в 1915 году – на Днестре в Галиции. В 1916 году она совместно с 1-й бригадой участвовала в десантных операциях генерала Юденича.

3-я пластунская бригада, сформированная в 1915 году, участвовала в июне 1916 года в ликвидации Офского прорыва и особенно отличилась при Байбурте.

4-я пластунская бригада (в состав которой кроме кубанцев вошли и терцы) участвовала в мамахатунских и эрзинджанских боях.

I Туркестанский корпус (генералов Ерофеева и Шейдемана) не спускался южнее Ковельского направления. 1-я Туркестанская бригада имела тяжелые бои осенью 1914 года у Лыка и летом 1915 года при Нарве (в этих делах особенно выделился 4-й полк). 2-я Туркестанская бригада отличилась в декабре 1914 года у Боржимова (8-й полк), а после – летом 1916 года – превосходно дралась на Стоходе, где отличились 7-й и 8-й полки. Входившая в состав корпуса 11-я Сибирская стрелковая дивизия деблокировала Осовец в сентябре 1914 года, с отличием (особенно 42-й и 43-й полки) дралась в февральских боях под Праснышем, а в июле в Наревском сражении обессмертила себя геройским отражением шести германских дивизий 11-го и 17-го корпусов.

3-я Туркестанская стрелковая бригада-дивизия входила в 1914–1915 годах в состав различных корпусов, участвуя в Лодзинском сражении и в боях на левом берегу Вислы. В кампанию 1916 года, в Брусиловское наступление, она вошла в состав II армейского корпуса и особенно отличилась в прорыве Щербачева под Язловцем, где играла главную роль. Поздней осенью она приняла видное участие в сражении под Кирлибабой и на Румынском фронте вошла в состав XL армейского корпуса.

6-я Туркестанская бригада попала из степей Семиречья под Варшаву. Она отличилась в июле 1915 года в Наревском сражении, где 21-й полк принял в штыки германскую кавалерию. Бригада была затем распределена между 3-й Туркестанской и 2-й Заамурской дивизиями.

II Туркестанский корпус, подготовленный генералом Лешем и возглавленный в самую критическую минуту генералом Юденичем, вписал славные страницы в русскую военную летопись. 4-я и 5-я Туркестанские бригады-дивизии всю войну дрались на Кавказском фронте под начальством генерала Пржевальского. В 4-й бригаде при Караургане прославились скобелевцы 14-го полка. В 5-й бригаде 23-й полк спас Сарыкамыш в самый день и час своего формирования, 17-й полк полковника Кириллова отличился на штурме Эрзерума, а 18-й полк полковника Довгирта удивил даже Кавказскую армию своим пятидневным походом в снегах выше головы в тыл туркам Энвера на зевинской позиции. Особо следует поставить 19-й полк, два года действовавший с полковником Литвиновым отдельно от дивизии (Батум, Трапезунд, Оф) и решавший самостоятельно стратегические задачи.

Репутация сибирских стрелков, созданная уже на сопках Шахэ и на верках Порт-Артура, была с кровавым блеском подтверждена в бурях Мировой войны.

I Сибирский корпус генерала Плешкова стяжал себе славу с самого начала войны. Его 1-я дивизия прямо из вагонов, без единого орудия, бросилась на немцев у Пясечна и спасла Варшаву. Корпус отстоял затем Лодзь и сокрушил 1-й германский резервный полк под Праснышем, где 3-й полк с полковником Добржанским взял знамя померанских фузилер. В праснышских боях 12 февраля 1915 года у деревни Эмово конные разведчики 2-й Сибирской стрелковой дивизии, собранные в отряд под начальством 5-го полка капитана Толстова, конной атакой захватили батарею в 4 орудия. Капитан Толстов со своими разведчиками в ноябре – декабре неоднократно атаковал и опрокидывал в конном строю австрийскую и германскую кавалерию. 2-я Сибирская дивизия прославилась отражением совместно с 11-й Сибирской дивизией всей XII германской армии в Наревском сражении июля 1915 года. В кампанию 1916 года корпус лил свою кровь в бездонные топи Нарочи и Припяти, и самоотверженная его храбрость была достойна лучшей участи.

Менее успешно действовал II Сибирский корпус генералов Сычевского и В. Новицкого, вынесший на себе всю тяжесть Варшавского сражения в последних числах сентября 1914 года, где под Блоне и Гройцами лег весь первый состав 4-й и 5-й Сибирских дивизий. За бой 27 сентября под Гройцами награжден посмертно орденом Святого Георгия 3-й степени командир 16-го Сибирского стрелкового полка полковник Рожанский, атаковавший неприятеля с последними 50 оставшимися у него стрелками. В кампанию 1915 года он истек кровью в борьбе с Макензеном у Красностава и Холма, а в 1916–1917 годах был на Рижском фронте.

III Сибирский корпус генералов Радкевича и Трофимова, восхитивший немцев своей геройской обороной Лыка в феврале 1915 года, спас в этом деле Северный фронт от крушения. Такую же стойкость он выказал во всех дальнейших боях, где его 7-я и 8-я дивизии были гранитными утесами в строю северных армий.

IV Сибирский корпус прибыл на фронт под Ломжу в январе 1915 года, им командовали генералы Савич и Сирелиус. Упорный и стойкий в обороне (наревские сражения), он не имел счастья в наступлении (Нарочь, Огинский канал, Котель), несмотря на выдающуюся и отмеченную противником храбрость его 9-й и 10-й дивизий. Из-под Ковеля он был переброшен в Добруджу, а оттуда – в Молдавию, на нижний Серет.

Что касается V Сибирского корпуса генералов Сидорина и Воронова, то по прибытии в октябре 1914 года на левый берег Вислы обе его коренные дивизии – 3-я и 6-я – были заменены 50-й и 79-й пехотными. Эта последняя вскорости убыла и вновь была заменена 6-й. Превосходная 6-я Сибирская стрелковая дивизия приобрела в нашей военной литературе плохую репутацию совершенно незаслуженно, как «выпустившая из мешка» немцев под Брезинами. Обвинять два полка, оставленные высшими штабами без ориентировки, в том, что они не сумели сдержать и разбить 14 германских полков, нелепо. Войска эти показали, чего они стоили, летом 1916 года на Волыни, когда три дивизии 22-го германского корпуса в сражении на Стыри 3 июля бежали шесть верст под штыками 21-го, 22-го, 23-го и 24-го полков, взявших тогда же 23 пушки за полчаса боя. Что касается стойкой и храброй 50-й дивизии, то она честно выполняла свой долг, не имея сколько-нибудь блестящих дел.