Текст книги "Ключи от рая"

– Все, Яна… Уходи… – прошептал казак и стиснул зубы. – Быстрее…

– Твари… – со слезами на глазах произнесла Яна. – Сволочи…

– Уходи… – Губы казака дрогнули в последний раз, он обмяк и закрыл глаза.

– Здесь они! Сюда! – закричал кто-то, рядом с головой девушки скользнула стрела и с треском вонзилась в дерево. – Быстрее!

Теперь преследователей видел и я, их было много – слишком много для одной девушки.

– Прости меня… – Яна нагнулась, быстро поцеловала мертвого разбойника и бросилась бежать.

У нее не было никаких шансов. Это было настолько очевидно, что я даже не успел усомниться в том, правильно ли поступаю. Девушка бежала прямо на меня, мне оставалось лишь выйти ей навстречу.

Ее реакция стала для меня полной неожиданностью: в руке разбойницы сама собой появилась сабля, по лезвию скользнул солнечный блик.

– Стой! – запоздало воскликнул я, лезвие со свистом рассекло воздух у меня над головой.

– Проклятье! – воскликнула Яна, с очевидным трудом изменив траекторию удара. – Тебя мне не хватало…

Рядом вновь вспорола воздух стрела, Яна толкнула меня в грудь.

– Беги, дурак! Убьют ведь!

– Стой! Не туда! – Я торопливо схватил разбойницу за руку и потянул в сторону дома.

– С ума сошел! – закричала Яна. – Туда нельзя!

У меня не было времени что-то ей объяснять, присутствие стражников удесятерило мои силы. Сжав руку Яны, я подтащил ее к послушно возникшему мостику, радуясь тому, что у меня все получилось.

– Это что за дрянь… – ошалело произнесла девушка, со страхом взирая на невесть откуда появившийся дом. Затем рывком обернулась и подняла саблю – в этот момент она выглядела на редкость воинственно.

– Тише, они не придут сюда. – Я потянул девушку вниз, к земле.

Опустившись на колено, Яна с тревогой смотрела в лес, да и я, говоря откровенно, не был столь уж уверен в нашей безопасности.

А потом появились ратники, я почувствовал себя весьма неуютно. Трудно было поверить в то, что они нас не видят. Яна рванулась в сторону, я с трудом успел ухватить ее за ногу. Девушка упала, я тут же прижал ее к земле.

– Тише, тише… – шептал я, сжимая ее плечи и со страхом глядя в лес. – Они нас не заметят…

Ратники шли широкой цепью по обоим берегам ручья. Один из них находился метрах в десяти от нас, я уже и сам был готов вскочить и бежать прочь, как вдруг образ ратника дрогнул, исказился, словно в кривом зеркале, затем расплылся неясными цветными полосами. Эти полосы скользнули в стороне от нас, будто отражаясь на стенках огромного перевернутого бокала, я услышал совсем рядом звуки шагов и вжал Яну в землю.

Шаги удалялись; приподняв голову, я увидел удивительную картину: метрах в двадцати позади нас цветные полосы снова собрались вместе, кривобокий и перекошенный облик ратника медленно принял нормальные формы. Держа наготове арбалет, боец медленно удалялся.

Нас не заметили – осознав это, я облегченно вздохнул. Колдовские штучки Альвароса снова спасли мне жизнь. И не только мне.

Ратники уходили все дальше, Яна медленно поднялась с земли.

– Как это? – очень тихо спросила она, глядя вслед удалявшимся боевикам.

– Не знаю, – ответил я. – Но работает хорошо.

Яна вложила саблю в ножны, потом взглянула на меня, ее взгляд был полон удивления.

– Вот уж не думала, что какой-то гасклит спасет мне жизнь, – тихо сказала она.

– Значит, теперь мы квиты. Если бы не ты, тот бородач тогда точно перерезал бы мне горло.

– Да, верно… – согласилась Яна, ее глаза внезапно блеснули. – Я поняла… Это хижина Альвароса. Он там? – Она указала на дом.

– Нет, но скоро вернется.

Впервые за последние минуты я подумал о том, что сделал ошибку. Этот дом принадлежит Альваросу, а я показал его чужому человеку, к тому же разбойнику. Вернее, разбойнице.

– Я бы не хотела с ним встречаться, – сказала девушка. – Он нас немного недолюбливает.

– Наверное, есть за что, – предположил я.

– Да что ты об этом знаешь?! – с невольным вызовом произнесла девушка. – Ты не жил в городе…

– В вашем я действительно не жил, – согласился я. – Но что такое город, хорошо знаю. Будь моя воля, я бы вообще их все уничтожил.

– А ты не так глуп, – произнесла Яна.

Я запоздало понял, что она могла понять мое заявление несколько в ином ключе. Ну и Бог с ней, у меня не было никакого желания с ней спорить или что-либо ей доказывать.

– Значит, он живет здесь… – Яна снова взглянула на дом Альвароса. – Неплохая хата. У меня была почти такая же.

– И где она сейчас? – Я запоздало прикусил язык.

– Сгорела. Люди Корригана сожгли.

Ей явно не хотелось говорить на эту тему. Еще раз взглянув на дом, Яна повернулась ко мне.

– Я пойду. Скоро они вернутся, мне надо успеть добраться до Гнилого леса.

– Это опасно, – возразил я.

Впрочем, мое возражение не было искренним, в душе боролись два чувства: с одной стороны, я понимал, что ей опасно уходить, с другой – хотел, чтобы она ушла. В любой момент могли прийти Альварос и Чуи, могла прийти Алина. Будет неприятно, если они увидят здесь разбойницу.

– Теперь уже нет, – усмехнулась Яна. – Тебя как звать-то?

– Кирилл. Кир…

– А я Яна… – Разбойница внимательно посмотрела на меня, в ее взгляде читалась усмешка. – А ты ничего. Жаль только, что гасклит. – Она медленно пошла к мостику, затем обернулась. – Будет время, похорони Лори. Он был хорошим человеком.

– Я все сделаю.

– Тогда прощай…

Яна перешла по мостику ручей, затем обернулась и несколько минут стояла, молча глядя на дом. Точнее, на то место, где он только что был, – видеть его она уже не могла.

– Удачи тебе! – крикнул я.

Яна вздрогнула, повернулась и быстро пошла по тропинке. Я следил за ней до тех пор, пока она не скрылась за деревьями.

Вот и все. Я присел на траву и несколько минут просто сидел, глядя на неторопливо несущий свои воды ручей. На душе было муторно: сегодня явно не мой день. Хотя при чем тут день, мне было противно сознавать, что я снова поступил не так, как нужно. Да, можно сказать, что я спас Яну, – вероятно, это и в самом деле так. А дальше? Что произошло дальше? Почему я не предложил ей остаться, почему не удержал? Ведь опасно сейчас в лесу, ее могут убить. Да, вряд ли бы она осталась, но ведь это уже совсем другое, я ведь даже не предложил. Испугался того, что скажет Альварос, побоялся предстать в дурном свете? Наверное. Господи, да почему же мы все такие пугливые… Почему, откуда в нас столько этого рабства, этого вечного нашего желания не спорить, не высовываться, не раздражать? Желания промолчать, стерпеть, не заметить – или сделать вид, что не заметили? Почему мы всегда чего-то боимся, почему наша жизнь превратилась в череду нескончаемых страхов? Ведь недостойно это человека. И что самое обидное – вроде ведь понимаю все, вроде бы можно теперь жить по-новому, а все равно делаю так, как раньше. Слишком уж глубоко въелся этот страх в сознание.

Я поднялся и пошел к дому – искать лопату. Был уверен, что не найду, но нашел и даже не удивился этому. Тяжелая, кованая, с узким длинным штыком, лопала стояла в небольшом закутке позади дома. Не самый удобный инструмент, но все лучше, чем ничего.

Лори – теперь я знал, как его звали, – лежал на боку, там же, где его оставила Яна. На мгновение я даже ощутил к ней неприязнь: могла бы остаться, помочь похоронить человека. Поймав себя на этой мысли, грустно усмехнулся – опять то же самое. Господи, ну почему мы все время кого-то судим? Этот плохой, этот вообще сволочь, это надо было сделать так, а это – вот эдак. Одни мы хорошие, одни мы безгрешны. Ушла она – так это ее право, не мне судить ее. Делай то, что должен делать, за собой следи. И не учи жить других…

Земля здесь была мягкой и жирной – если бы не корни деревьев, я бы выкопал могилу гораздо быстрее. Я впервые занимался этим делом, и мне было немного не по себе. Но копал, изредка отдыхая, и к концу часа вырыл пусть и не слишком глубокую, но вполне приличную яму – даже в разговорах с собой я отказывался называть ее могилой. Все тот же страх? Может быть.

Тело казака оказалось на удивление легким. Только теперь я понял, что передо мной был уже довольно пожилой человек, его застывшее лицо покрывала густая сеть морщин. На руках казака я заметил множество загрубевших мозолей – трудно поверить, что это руки разбойника. Для того, чтобы нажать на курок или взмахнуть саблей, особого труда не требуется. Да, нужны опыт, сила, но все равно это совсем другое. Если бы не пояс с ножнами, этот человек походил бы на простого крестьянина. А может, он и был крестьянином. И не мне судить, что заставило его взять в руки саблю.

Опуская Лори в могилу, я немного замешкался – просто не знал, как его положить. Из спины у него торчала стрела, она будет мешать, а вытащить ее я не решился. Да, ему уже не будет больно, и все равно мне было неприятно. Неприятно до такой степени, что я снова опустил казака на землю, взял лопату и выкопал на дне могилы небольшую ямку – чтобы в нее вошло оперение стрелы. И лишь после этого опустил тело в могилу.

Новая проблема: взяв лопату в руки, я понял, что не смогу просто так закидать Лори землей. Да, он умер, но не перестал от этого быть человеком. Не могу я бросить ему в лицо лопату земли, не по-человечески это. Пришлось собирать ветки, прикрывать его, на ветки я насыпал старой опавшей хвои – она оказалась очень мягкой, почти нежной. Лишь после этого я снова взялся за лопату.

Когда все было закончено, я воткнул в изголовье могилы казака его саблю. Убедившись, что все сделано по совести, взял лопату и вернулся в дом.

Глава седьмая

Утро следующего дня я встречал в одиночестве, никто так и не вернулся. Этого можно было ожидать, ведь Чуи упоминал о том, что за Кольцом надо идти целый день. Значит, вернутся они в лучшем случае сегодня вечером, да и Алина говорила о том же. И все-таки жаль, что они не взяли меня с собой. А может, и правильно: я чужой в этом мире.

Я не был особо голоден, поэтому позавтракал несколькими кусочками сушеного мяса. Во время завтрака я думал о том, что полезного из моего мира я могу предложить Альваросу: просто необходимо чем-то отплатить за его доброе ко мне отношение. В итоге я пришел к выводу, что этот вопрос мне нужно будет обсудить с самим Альваросом – вдвоем мы решим, что ему может пригодиться. А Чуи переправит все эти вещи сюда.

Наверное, я слишком задумался, поэтому не сразу услышал чьи-то шаги и тихое пение. Это был не Альварос – я понял это тогда, когда незнакомец открыл дверь и вошел в дом.

Передо мной стоял среднего роста паренек – белобрысый, с добродушным взглядом и широкой улыбкой, в традиционных для этого мира одеждах. Его круглое лицо лучилось радушием – увидев меня, он приветливо кивнул, подошел и сел за стол напротив меня.

– Мимо шел, – пояснил незнакомец. – Дай, думаю, зайду, пережду. Страшно ходить сейчас.

– Да, – согласился я. – Сейчас ходить страшно.

Теперь, как следует рассмотрев незнакомца, я понял, что он не так уж и молод, как мне показалось сначала, – ему было лет тридцать, а то и больше. И лишь странное детское выражение его больших серых глаз, светлая улыбка и ненаигранная простота делали его похожим на подростка.

– А я Альво хотел увидеть. И Алину…

Он с интересом смотрел на меня, я почему-то почувствовал себя неловко – таким теплом и непривычным для меня добродушием веяло от этого человека.

– Их сейчас нет, – ответил я. – Альво придет вечером, а когда будет Алина, я не знаю.

– А я и вижу, – согласился незнакомец. – Захожу, а их нету. Я Мика. А ты?

– Кир. А про тебя мне Алина рассказывала. – Я и в самом деле вспомнил, как девушка упоминала это имя. – А Алина вчера к сваргам ушла, через Дверь. У нее получилось.

– Получилось?! – Мика оперся о стол и радостно взглянул на меня. – Смогла?

– Смогла. Сказала, что попробует найти Ива. Ты Ива знаешь?

– Знаю, знаю… – Мика махнул рукой и засмеялся. – Ив хороший. Он мне столько показывал. И по воздуху возил. – Мика покрутил рукой над головой. – Так страшно было, а Ив говорит: «Не бойся, смотри», а я боюсь и глаза закрываю. А потом посмотрел – а там! Люди махонькие, все махонькое, а красиво!

Мика на секунду замолчал, подняв глаза к потоку и загадочно улыбаясь. Потом ткнул в меня пальцем.

– Я понял, ты тоже сварг! Ты тоже все видел, да?

Мне было жаль его разочаровывать, но и врать я не мог. Вранье никогда до добра не доводит.

– Нет, Мика, я не сварг. Я гасклит.

– Жалко… – огорченно протянул Мика. – Я думал, ты меня тоже по воздуху повозишь. Ну ничего… – Он засмеялся и снова махнул рукой. – В другой раз. А где Альво? Когда придет?

– Они с Чуи куда-то пошли. – Я не счел возможным рассказать Мике о Кольце. – А вернутся вечером. Я же говорил уже…

– И Чуи с ним? – удивился Мика. – Вот здорово! – Он захлопал в ладоши. – Мы с Чуи ладим. Только он хитрый… – Мика широко улыбнулся. По губе у него сползла струйка слюны, он торопливо подтер ее рукавом. – А я к Альво шел. Прихожу, а тут ты… – Мика засмеялся, словно сказал что-то смешное, потом отвернулся к окну.

Я тактично улыбнулся: за время нашего разговора я многое понял об этом человеке. Возможно, Бог не наградил его большим интеллектом, но дал взамен что-то другое. Доброту? Наверное. Глядя на Мику, я понимал, что этот человек и в самом деле очень добрый. Но было и что-то еще – непонятная мне теплота, открытость, – складывалось ощущение, что Мика смотрел на мир совсем другими глазами. Люди ведь очень разные: одни видят только зло и грязь, другие замечают и что-то хорошее. Мика явно видел мир в белом свете, мне казалось, что улыбка никогда не слетает с его губ. Сейчас он смотрел на лед в окне: солнечные лучи подсвечивали его снаружи, лед блестел и переливался мириадами разноцветных искр. Да, это было красиво, но Мика видел во всем этом что-то еще. Его глаза сияли, он зачарованно смотрел на сверкающий лед – и казалось мне, видел что-то неизмеримо большее, чем мог бы увидеть я. Это ведь тоже талант – видеть необычное и чудесное в обыденных на первый взгляд вещах. Падающий листок, журчание ручья, неторопливый бег облаков – захлестнутые делами, мы не видим красоты окружающего мира. А Мика все это видел, и не просто видел – восхищался открывшимися ему чудесами. Так что удивительного в том, что Дверь пропускает его в мир сваргов? Ведь не в интеллекте, выходит, дело, не в мудрствованиях всяких. Все так просто – и так неизмеримо сложно.

– Я ночь люблю, – сказал Мика, снова повернувшись ко мне. – На звезды смотришь – они махонькие такие, а так светят… – Он улыбнулся.

– Есть будешь? – несколько запоздало вспомнил я.

– Нет, не надо… – Мика остановил меня. – Пойду я. Еще завтра отдыхаю, а потом мой день, я койвов пасу. Пастух я, на хуторе живу – тут, неподалеку… – Он снова почему-то засмеялся. – А к Альво я позже зайду. Потом…

Мика поднялся, пригладил ладонью растрепанные волосы и вышел из дома.

Я тоже вышел на улицу. Мика пошел не через мостик, а другой дорогой, обойдя дом справа. Он не оглядывался, я снова услышал его пение. Не то чтобы пение – скорее, Мика просто что-то бормотал себе под нос, то и дело повышая голос. А может, это и в самом деле была песня.

Мика скрылся за деревьями, я облегченно вздохнул – и тут же поймал себя на этом. Опять то же самое. Ну неужели Мика мешал мне, если я радуюсь его уходу? Даже не радуюсь – скорее, просто почувствовал облегчение. Да и не у одного же меня так бывает – вспомните себя, когда к вам приходят гости. Вы вроде бы рады, веселитесь – и все равно облегченно вздыхаете, когда остаетесь одни. Ну разве это честно? Ведь лицемерие это, обычное лицемерие. Мы скрываем свои чувства, тщательно маскируем их за улыбками и правильными словами. А в душе? Да ничего в душе, пустота и холод.

А Мика совсем другой. Не нравится ему что-то – он так и скажет. Не будет хитрить, не будет пытаться произвести выгодное впечатление. Увидит что-то хорошее – искренне обрадуется. Мы не такие – испортили нас каменные джунгли.

Остаток дня прошел спокойно и достаточно скучно. Я не рискнул больше выходить в лес и большую часть времени просто сидел на берегу ручья. Ближе к вечеру попытался изучить волшебный горшок – тот самый, с огнем. Самым интересным оказалось то, что горел он только в печи: стоило сунуть его под металлическую решетку, как тут же вспыхивал огонь. Мне было интересно понять, из чего состояло пламя, оно выглядело почти бесцветным. Я даже сунул в него лезвие своего ножа, потом осмотрел – и не увидел никаких следов копоти. Провозившись с горшком около часа, я так и не смог понять, что же в нем горит. Огонь возникал из пустоты, сам собой.

Когда мне надоело возиться с горшком, я занялся окнами – пытался понять, почему они не тают. После всех своих исследований я мог сказать только одно: воздух рядом с окнами не охлаждался, сами ледяные стекла не нагревались. И убей меня Бог, если я мог объяснить, как и почему это получалось.

* * *

Его вытолкнули из кареты на тихой пустынной улочке. Поднявшись с грязной брусчатки и посмотрев вслед удалявшемуся экипажу, Инди чуть не закричал от восторга. Выходит, его и в самом деле отпустили! Он не слишком надеялся на это, стоя перед порождением сатаны Корриганом, не верил, когда с него сняли кандалы и повели к выходу. Не верил, даже когда его посадили в карету и заставили пригнуться. И только теперь, глядя на пыльную грязную мостовую, разбойник и в самом деле ощутил себя свободным.

Свобода… Вдыхая всей грудью пропитанный запахом гниющих отбросов воздух, Инди чувствовал себя по-настоящему счастливым. Свобода – это здорово. За свободу можно отдать все.

Инди оглянулся: не видел ли кто его появления? Но улица была пустынна, этот район пользовался у горожан дурной славой. Убедившись, что его возвращение из застенков прошло незамеченным, он запахнул куртку и пошел к ближайшему постоялому двору – эти чертовы вояки не дали сегодня утром позавтракать по-человечески…

Шагая по улице, он вспомнил Яну. Вряд ли ей удалось уйти: помнится, она пыталась помочь Лори, старый болван напоролся на меч. Дура, в такой ситуации каждый за себя. Жалко, конечно, хорошая была девка. А уж какие у них бывали ночи… Инди даже причмокнул губами, вспомнив, что вытворяла эта бестия. Жалко. Впрочем, такого добра навалом. Были бы деньги, а они у него есть – разбойник нащупал в кармане монеты и ухмыльнулся. Конечно, сто золотых для него не деньги, у него припрятано гораздо больше. В этом смысле ничего не значила даже обещанная Корриганом тысяча – чего совсем не скажешь о хороших отношениях с этим дьяволом. Благоволение Повелителя стоило многого – теперь, при его молчаливом содействии, появлялся шанс целиком прибрать к рукам этот поганый город.

Увидев вошедшего Инди, хозяин постоялого двора, невысокий мужичок, бросился ему навстречу. Инди едва заметно улыбнулся: вот что значит авторитет.

– Комнату, и вели баню истопить, – произнес он, окинув ленивым взглядом подобострастно смотревшего на него хозяина. – Мыться буду.

– Да, Инди, конечно… Лучшая комната, я вас провожу…

Хозяин, прихрамывая на левую ногу, проворно взбежал впереди него по лестнице. Когда Инди поднялся, хозяин уже стоял у открытой двери комнаты.

– Сюда, Инди, это самая чистая комната, только для знатных персон. А баня уже топится, извольте чуть-чуть подождать.

– Изволю.

Не снимая обуви, Инди лег на жалобно скрипнувшую под его весом кровать. Посмотрел на хозяина: ну давай, крыса, посмей только что-нибудь сказать. Хозяин не посмел – поклонившись, он торопливо шмыгнул за дверь, Инди ухмыльнулся: то-то же! Пусть знает, с кем разговаривает. Теперь ему сам черт не брат.

Воду ему пришлось ждать довольно долго. Прошло не меньше часа, прежде чем в дверь постучали, в комнату просунулась голова хозяина.

– Вода готова. Изволите банщика?

– Нет… – тяжело поднявшись с кровати, Инди зевнул, обнажив крепкие белые зубы, затем вышел в коридор.

Пока он спускался вниз, хозяин расхваливал свою баню: и чисто там, и жарко, и венички новые. Инди уже не раз приходилось бывать здесь, поэтому, спустившись вниз, он неприязненно взглянул на хозяина – вся эта болтовня ему уже порядком надоела.

– Замолчи и приготовь-ка что-нибудь вкусненькое. Принесешь в мою комнату. И эль не забудь, да смотри, чтоб свежий был…

Отстранив хозяина, Инди зашел в длинный узкий коридорчик, ведущий к бане. Сделал несколько шагов и неожиданно столкнулся с невысокой пухленькой девушкой.

– Не спеши так, красавица… – Инди обхватил вскрикнувшую девушку, оценил – на взгляд и на ощупь – ее формы.

– Да ты просто фея… – засмеялся он, тиская руками зад девицы. – Как звать?

– Марта… – пробормотала девушка, на щеках ее проступил румянец. – Мне надо идти, отец рассердится…

– Так ты дочь хозяина… – протянул Инди. – А я-то думал, откуда здесь взялась такая пышечка?

– Не надо… – Девица попыталась вырваться из рук Инди, но он лишь засмеялся.

– Ну что ты, что ты… Пошли-ка, покажешь мне, что там да как… – взяв девушку за руку, он потянул ее к бане.

Внутри оказалось довольно жарко. Инди улыбнулся: это хорошо. Сама баня была не очень большой, с низким потолком. У одной стены был сделан деревянный полок, в центре стояла большая, наполненная почти до краев бочка с горячей водой. Из стены справа выдавалась каменная кладка печи, на ней стояли металлический чан с кипятком и большой ковш. Оглядев убранство бани, Инди запер дверь на засов, подошел к бочке. Сунув руку в воду, удовлетворенно кивнул: в самый раз.

– Хороша водичка… – Инди с ухмылкой повернулся к девушке. – Ты не находишь?

– Да…

– Красавица, не будь такой хмурой…

Инди скинул с себя куртку, рубаху, потом медленно, то и дело с ухмылкой поглядывая на девушку, снял с себя все остальное. Демонстративно поиграл мышцами, девушка покраснела. Однако взгляд не отвела, это Инди отметил особо.

– Надеюсь, ты составишь мне компанию? – Он подошел к Марте, засмеялся и начал быстро, одну за одной, расстегивать пуговицы на ее платье.

– Не надо, что вы… – попыталась вырваться девушка. – Отец рассердится…

– Ну что ты, дурочка… – ласково произнес Инди, стягивая с нее платье. – Что ты… Он тебе еще спасибо скажет… У, какая ты у нас красивая… – Он бросил платье на полок, его глаза блестели. – Да ты у нас просто богиня…

– Мне попадет… – В глазах девушки блеснули слезы. – Мне нельзя…

– Можно, красавица, теперь тебе все можно…

Инди быстро и довольно грубо освободил девушку от остатков одежды, провел руками по ее телу. Девушка испуганно вскрикнула:

– Не надо…

– Ну что ты, милая… – Инди поцеловал ее в губы, в шею, в грудь, его рука скользнула вниз. – Тебе понравится… – Он посмотрел девушке в глаза и с силой прижал ее к себе.

* * *

Когда вернулись Альварос и Чуи, уже начало темнеть. Я услышал шаги, голос Чуи, потом дверь скрипнула, и на пороге появился хозяин.

– А вот и мы, – сказал Альварос, заходя в комнату. – Засветло управились…

Он удовлетворенно вздохнул, снял и повесил на вешалку куртку, следом вошел Чуи.

– Конечно, засветло, – подтвердил фарках. – Чуи знает, что делает.

– Не болтай, – оборвал его Альварос. – Из-за тебя чуть снова не попались.

– Зато так ближе было. – Фарках и не думал отступать. – Иначе шли бы и шли… – Он подошел к столу и плюхнулся на скамейку. – Альво, ну где там эль?!

Альварос взглянул на Чуи, но ничего не сказал. Взяв с полки кувшин, зашел в кладовую, набрал эля. Поставив кувшин на стол, принес три кружки, наполнил их, Чуи тут же схватил одну и подтянул к себе. С усмешкой взглянув на него, старик сел на скамейку и медленно, с удовольствием, отхлебнул большой глоток.

– Хорошо… – сказал он и устало вздохнул. – А где Алина?

– Она вчера прошла через Дверь. К сваргам. Сказала, что попробует найти Ива.

– Вот дрянная девчонка. – Альварос покачал головой, но было видно, что он доволен. – Добилась-таки своего. Ну ладно, пусть потешится. Ты пей…

Я кивнул и молча взял кружку с элем. Наверное, я вел себя не совсем естественно. Мне полагалось спросить о Кольце, о том, как все прошло, – ведь от этого, по сути, сейчас зависело мое будущее. А я молчал и даже вкусный эль пил без особого удовольствия. Это не укрылось от Альвароса.

– Что-то случилось? – спросил он, внимательно глядя на меня.

– Да… Вчера здесь были стражники, они прочесывали лес. Я как раз гулял и увидел девушку. Вы должны ее знать – это Яна, она была тогда с разбойниками.

– Я знаю ее, – спокойно сказал старик.

– С ней был еще один, раненый, Лори. Ему в спину попала стрела, он умер. А Яну я спрятал здесь, пока стражники не ушли. Потом ушла и она. Лори я похоронил. Там, за ручьем.

– Дела… – протянул старик и покачал головой, мой рассказ явно не доставил ему удовольствия.

– Я понимаю, что это не мой дом, и я не должен был никого сюда приводить, – тихо сказал я. – Но ее бы тогда убили.

– Ты все сделал правильно, – вздохнул Альварос. – Поэтому забудем об этом. Кстати, а как ты ее спрятал?

– Алина научила меня проходить в дом.

– Понятно… – Старик кивнул, задумчиво взглянул на меня. – К слову сказать, это под силу далеко не каждому. Да, чуть не забыл – Чуи, отдай ему Кольцо.

– Потом, – сказал Чуи. – Не сейчас. Потеряет еще.

– Чуи!

– Ну ладно, ладно… – быстро произнес Чуи и полез в карман. – Не забудь, у нас уговор! – Он протянул руку и разжал кулак.

На его ладони лежало Кольцо – темное, почти черное, местами позеленевшее от окислов, шириной около сантиметра. Похоже, оно было сделано из меди – я думал так до тех пор, пока не взял Кольцо в руки.

Оно оказалось на удивление тяжелым, рука невольно качнулась вниз – мое сознание не смогло сразу рассчитать нужного усилия мышц. Весило колечко с четверть килограмма – непомерно много для такой небольшой безделушки.

– Из чего оно? – спросил я, внимательно разглядывая Кольцо.

– Красное золото.

Я пригляделся к металлу – это была самая обычная медь, теперь я готов был в этом поклясться. Меня смущал только непомерно большой вес.

– У нас этот металл называют медью. Медь. – Я взглянул на старика.

– Да, медь, – согласился Альварос. – Сварги тоже называют его медью.

– Почему оно такое тяжелое?

– Потому что у него есть сила. Если вещь пустая, она легкая. Все очень просто.

Я не был согласен с утверждением старика насчет простоты, но спорить не стал и вновь взглянул на Кольцо. И в самом деле, удивительная вещь.

– И это Кольцо поможет пройти через Дверь? – недоверчиво спросил я.

– Поможет. Но только один раз.

– Почему? – Я вновь посмотрел на Альвароса.

– Оно для этого сделано. Носишь его на пальце – удобно, не потеряешь. Иногда оно может спасти тебе жизнь. Сейчас это большая редкость.

– Чуи скажет – очень большая редкость. – Фарках плутовато взглянул на меня. – И очень, очень дорогая…

– Чуи, ты будешь доволен, – ответил я, понимая, куда клонит фарках. – Ты ведь можешь приходить ко мне, когда захочешь?

– Ха, еще бы! – гордо ответил Чуи. – Чуи – фарках, а фаркахи могут все.

– Ты хвастун, – сказал Альварос. – Кир, если он потом будет тебе особенно надоедать, гони его в шею. Или я научу тебя заклинанию – если что, превратишь его в дерево.

– Не получится, – засмеялся Чуи. – Он не умеет.

– А вдруг? – усмехнулся Альварос. – Получилось же у него пройти в этот дом. Получилось открыть Дверь – там, у себя. Может получиться и с деревом.

– Все равно не получится, – ответил Чуи, но уже не слишком убежденно. – О, идет кто-то!

Альварос засмеялся: похоже, Чуи просто хотел увести разговор от неприятной для него темы.

Однако на этот раз Чуи оказался прав. Дверь скрипнула, и в комнату вошла Алина.

– А вот и путешественница! – сказал дед, увидев внучку.

– Уже рассказал? – Девушка быстро взглянула на меня. Я кивнул, Алина бросилась к деду. – Деда, там так здорово! Дороги, машины всякие. А какие у них дома! Высокие, выше любых деревьев!

– Да видел я все это, видел. Лучше приготовь-ка нам поесть чего-нибудь, все больше толка будет.

Дед явно хотел приуменьшить достижения Алины. Наверное, в любое другое время девушка рассердилась бы на столь безразличное к себе отношение, но сейчас решила не обращать внимания на эти мелочи.

– Хорошо, – сказала она и отошла к печи.

Ужинали мы при свете свечи, Алина сварила что-то вроде борща. О том, из чего он приготовлен, я благоразумно не спрашивал. Вкусно – и ладно. За ужином мне пришлось еще раз рассказать – на этот раз уже Алине – о стражниках и Яне. Алина тут же согласилась, что я поступил правильно. Впрочем, сам я все еще не был в этом уверен. Зато известие о том, что приходил Мика, Алина восприняла с восторгом и сразу заявила, что скоро обязательно сходит с ним в верхний мир.

Спать мы легли уже далеко за полночь: долго болтали на всякие темы, я старался как можно больше узнать об этом мире и о мире сваргов, думая, что вряд ли еще когда-нибудь сюда попаду. К Двери Серафимы, через которую я попал в этот мир, мы пойдем завтра утром, Чуи хвастался, что знает самую короткую дорогу. Альварос лишь улыбался, и я был уверен, что завтра мы пойдем так, как скажет он. Чуи выпросил у Альвароса – на время – большой мешок, в него он собирался складывать трофеи из моего подвала.

Уже лежа в постели, я долго думал о том, как изменится теперь моя жизнь. Пожалуй, я не буду никому рассказывать об этом мире – разве что Андрею. Ну ее, эту шумиху, да и желание увидеть свое имя в учебниках у меня уже пропало. К тому же я не без оснований подозревал, что, если я начну чересчур много болтать, мое имя и в самом деле может появиться – на могильном камне. Не ФСБ, так ЦРУ и иже с ними, не спецслужбы, так мафиози какие-нибудь – мало ли в этом мире доброжелателей. Все захотят что-то урвать от этого мира, как-то к нему присосаться. Как минимум, я потеряю свой дом, а я уже успел к нему привязаться. Пусть уж лучше все будет так, как есть.

Вышли мы рано утром, на рассвете. Небо хмурилось, собирался дождь. И хотя Чуи заявил, что дождя не будет, я ему не поверил.

Перед тем как уйти, я обернулся и взглянул на дом Альвароса, понимая, что больше его никогда не увижу. Чуи нетерпеливо пританцовывал с мешком и бормотал какие-то непонятные слова – наверное, желал мне здоровья и благополучия. Алина и дед терпеливо ждали, на губах девушки играла улыбка.

Что ж, это и в самом деле был хороший дом, добрый и гостеприимный. Я повернулся и взглянул на деда.

– Я готов.

– Тогда идем… – Альварос посмотрел на небо и шагнул к лесу. И тут же остановился, его лицо помрачнело.

– Стой… – Он схватил Алину за руку. – Подожди.

– Что? – спросила девушка одними губами, явно озадаченная поведением деда. – Там кто-то есть?

– Тише…

Альварос явно к чему-то прислушивался. Но не так, как прислушиваемся мы: не водил головой из стороны в сторону, не вглядывался в лес. Казалось, он прислушивается к чему-то внутри себя.

– Корриган… – мрачно произнес он и поднял голову. – Он здесь.