Текст книги "Застрявший в «Возрождении»"

Глава 8

Бесчувственную воровку в итоге потащил свежеиспечённый (во всех смыслах) член нашего отряда. Едва выбравшись из пламени, боевой рой тут же поинтересовался, чего желает его новый хозяин. То есть я.

Хозяин желал как можно быстрее отсюда свалить, так что Хруст сам вызвался нести Лиффию, дабы отряд двигался без промедления. Одеждой он пренебрёг, хотя на теле хватало свежих струпьев от пребывания в костре, лишь прихватил один из мечей часовых. Второй забрал Фэнг, раздав остальным тесаки надзирателей. Спятивший рой обзавёлся дубинкой надзирателя, а Двойка хоть и завладела клинковым оружием, но в таком состоянии лезть в драку я бы ей не рекомендовал.

Мне самому меча не досталось, учитывая мою полную бесполезность в бою. Я не стал трогать несчастливую кочергу, чьи новые владельцы не задерживаются на этом свете, и предпочёл оставить себе лишь узкий стилет из корешка книги. Всё равно мой протез превратился в обычную железку, прикрученную к культе.

Кое-как работал только локтевой поршень, но сгибался он несколько долгих секунд, с диким скрипом. Волшебная чувствительность после удара мечом полностью пропала, а уровень масла упал до жалких пятнадцати процентов. Куда оно испарилось, я выяснить так и не смог – шланги вроде бы не пострадали, а другие повреждения клешня выдерживала без особых проблем. На самом мече осталось лишь несколько тёмных потёков, куда гуще, чем кровь.

Так что воин из меня – как из дерьма котлета. А вот вонзить кому-нибудь нож в спину я, может, и смогу. Благо с рыцарским благородством у меня полный порядок. Да и здешние рыцари имеют весьма смутное представление о кодексе чести…

Когда мы уже покинули разорённую арену, звон на западе окончательно сошёл на нет. Всё, закончились дублёры, земля им бетоном. Если последние из них каким-то чудом ещё живы, то это ненадолго. Но свою роль они выполнили с блеском – сейчас в ту сторону стянулась большая часть резервной охраны. Остались лишь те, кто не покинет свой пост даже под страхом смерти.

Потому что наказание за самоволку точно такое же, только мучительнее.

Неслись мы со всей возможной скоростью, держась за одну общую верёвку, как живая гирлянда. В моём же воспалённом от голодовки воображении возник образ связки немецких колбасок. Примерно так мы и выглядим в глазах костепсов, которых скоро на нас натравят. Но до этого нужно хотя бы покинуть периметр «Возрождения».

Глазастые жженоземцы высматривали в темноте опасности, а я корректировал извилистый маршрут, чтобы группа вышла чётко к нужному участку стены в отдалённом скалистом тупичке. Как ни странно, нагруженный рой держался со всеми наравне, а медленнее всего двигалась Осень. Не держи её за руку Сторк, она точно бы потерялась по дороге. Одноглазый кузнец тоже бежал навьюченным, при этом ещё умудрялся тащить за собой кухарку. Ей пробежки по утрам точно бы не помешали.

Рвануть строго по прямой нам не позволяли столбы освещения с масляными лампами, которые хоть изредка, но всё же попадались по дороге. А уж на стене факелы пылали чуть ли не каждые десять метров. К счастью, охранялась она не так строго, как прочие направления. Вечная проблема кадрового голода – все дыры в таком громадном комплексе укомплектовать невозможно, сколько ни старайся. Тем более чисто технически каторга за ней ещё не заканчивалась. По ту сторону стены находилось четыре рудника, каменоломня, а также несколько бараков и стрелковых платформ. Коммуникации, одним словом.

Вблизи «бутылочного горлышка» я побывал лишь однажды, но сразу приметил там глубокие рытвины под фундамент. В будущем новая стена запечатает этот проход, и тогда территория «Возрождения» ещё немного подрастёт. Останется только натыкать поблизости побольше бараков, чтобы вхолостую не гонять рабов по горным серпантинам. Даже ворота устанавливать не понадобится, ведь на ту сторону перевала окраниты почти не заглядывают.

И если нам сегодня очень повезёт, то мы узнаем, почему.

На нужном участке стены дежурил всего один человек. Его фигуру в дрожащем свете факелов я заметил задолго до того, как мы добрались до каменного фундамента. Подъём наверх здесь отсутствовал, и смена приходила через соседние секции, огибающие скалистый склон. Зато благодаря этому сейчас нас мог заметить только часовой.

Он приветственно вскинул руку, а ему навстречу полетела верёвка с привязанным грузилом. Никаких крючьев и прочих ухищрений не понадобилось – человек сам поймал конец и закрепил меж зубьев. А после стал резво подтягивать беглецов по одному, невзирая на их вес. Первым стал Сторк, за ним пошли наёмники и все остальные.

– Какого хрена вас так много? – удивился помощник. – Сказали, будет всего четверо.

– Ты как будто считать умеешь! – огрызнулся Фэнг. – Работай руками, а не языком.

Часовой сердито засопел, но вступать в перепалку с одним из Багровых благоразумно не стал. Чернокожий наёмник люто ненавидит всех, кто с ним пререкается, и только меня ещё хоть как-то терпит.

Я поднялся одним из последних, едва успевая перебирать ногами по стене. Такое ощущение, что меня тащил электрический подъёмник, а не живой человек. В какой-то степени это действительно так. Правая рука нашего сообщника тускло отсвечивала металлом, вплоть до кончиков пальцев. Четырёх, а не пяти, но тоже неплохо.

Хватка у неё воистину стальная, а отсутствие мизинца с лихвой компенсируется встроенными в корпус гаджетами. Благодаря одному из них киборг и оказался здесь, а настоящий часовой – по ту сторону стены с перерезанным горлом. Звали умельца Нобу, и он являлся бывшим головорезом, бежавшим из Союзной империи. Не зря Чага решил во что бы то ни стало подтянуть его к нашей компании, пообещав место среди Багровых и прочие преференции, вплоть до личного гарема из наложниц.

Наёмник хоть и не блистал умом, по заверениям Двойки, но своё дело знал виртуозно.

С нашей стороны стена достигала не меньше пяти метров в высоту, а вот с внешней до основания было не больше трёх. Используя стальную руку, взобраться туда не так уж и сложно. Другое дело – сделать это достаточно тихо, но у Нобу и это получилось. Однозначно в гильдии наёмных убийц ему будет самое место.

Я с огромным трудом оторвал взгляд от навороченного протеза и кое-как спустился, используя короткую запасную верёвку. Прыгать в темноте на острые камни – плохая примета, особенно когда впереди маячит новый марафон. Но Хруст, судя по всему, об этом не знал и сиганул вниз прямо с Лифф на плече. На его счастье, приземление вышло удачным, только голова девчонки отчётливо стукнулась о его твёрдую спину с подпалинами.

– Не мешок с углём тащишь! – напомнил я ему. – Ей и так досталось, будь аккуратнее. За её сохранность отвечаешь головой.

– Понял, хозяин.

Голос у боевой особи оказался грубым и сипящим, без всякой певучести. Лишь типично удлинённые гласные выдавали в нём роя.

Последним стену покинул Нобу, намотав верёвку на изгиб металлического локтя. Она нам еще пригодится. Все вместе мы отправились дальше, петляя между каменных глыб, скатившихся откуда-то сверху. Мелкие обломки горной породы давно утащили на камнедробилку, так что скорость мы почти не сбавляли. Если кто и спотыкался, его удерживали остальные.

Почти все из нашей группы обзавелись вполне приличной трофейной обувью. Не то что деревянные говнодавы, в которых тут ходят невольники. Только представители Роя так и остались на своих ходульках – родных и механических. На любой поверхности они превосходно себя чувствуют, хотя смотрятся карикатурно.

Вскоре глыбы стали попадаться реже, а впереди показалось светлое пятно дороги, что уходила к одному из рудников. Неподалёку нас дожидалась основная группа под предводительством Чаги. Беглецы прятались серди камней, стараясь не высовываться на открытое место.

Наше появление вызвало заметный ажиотаж, но радостью там и не пахло.

– Чего вы так долго? – едва не прорычал татуированный самурай. – Мы уже хотели идти без вас.

– Пришлось захватить кое-кого по дороге, – беспечно отозвался Фэнг.

– Вижу.

Тара встала напротив бывшего командира с обнажённым тесаком в руке. Но тот лишь мазнул по ней безразличным взглядом, обратившись сразу ко мне:

– Я предупреждал тебя, иноземец…

– У меня всё в порядке с памятью. Но я не твой подчинённый, а всего лишь партнёр. Мне нужно было позаботиться о своих людях.

– «Своих»?!

– Ты сам отказался от Двойки, – пожал я плечами. – Теперь она со мной.

– Надеюсь, ты успеешь об этом пожалеть, – бросил он сквозь зубы и направился вниз.

За ним последовали остальные каторжники, чьё количество тоже заметно прибавилось. В итоге к жилым домам у подножия подобралось около сорока с лишним беглецов. Дальше скрываться не имело смысла – за постройками начиналось открытое пространство до самого ущелья. Мы там будем как на ладони.

В глинобитных хибарах ночевал местный гарнизон, отвечавший за весь участок, но сейчас там почти никого не осталось. Уж такую толпу несколько одиноких стражников удержать не могли при всём желании.

По условному сигналу все разом рванули вперёд, огибая дома с разных сторон. Нам навстречу попался лишь один человек, орошающий стену с приспущенными штанами. Он успел лишь удивлённо обернуться на громкий топот, после чего Фэнг прямо на бегу снёс ему голову с плеч. Железную палку, прислонённую всё к той же стене, подобрал кто-то из новичков.

Отовсюду начали раздаваться недоумённые возгласы, которые быстро сменились на крики. Кого-то резали, а кто-то истошно орал, чтобы предупредить остальных. Вскоре неказистые постройки остались позади, а нам вслед захлопали тетивы примитивных арбалетов.

Большинство ручных орудий представляют собой обычную струганную деревяшку, в которую врезаны металлические плечи без всяких блоков и усилителей. Взводится это недоразумение крайне долго, а уж стреляет так, что проще не прицеливаться. Тех громадных монстров, которыми обстреливали нас в Синкаане, используют только на стене. Там для одной только переноски три человека потребуется.

И всё равно окранитам каким-то чудом удалось попасть в одного из отстающих, судя по вскрику где-то позади. Никто ему на выручку не поспешил – все продолжили бежать навстречу платформе. Поэтому Чага и прихватил из рудника всех желающих, чтобы они служили его людям живым щитом. Подобное в своё время провернул Ёнах, решив прорваться из осаждённого форпоста.

Чем больше вокруг мишеней, тем меньше шанс, что будут целиться именно в тебя.

Подстреленный обречён, даже если рана несерьёзная. Кое-кто из охранников бросился за нами в погоню, а через минуту со стороны северной заставы послышались частые удары гонга. Теперь про наш побег знает вся каторга. Тем временем на небе заалел полумесяц планетоида, из-за которого вот-вот должна показаться звезда. Затмение подходило к концу, и у нас в запасе оставались считанные минуты.

Темнота вокруг ещё не расступилась окончательно, и стрелки с платформы лишь впустую расходовали снаряды. Мы же нарочно бежали врассыпную, стараясь не сбиваться в кучки. Мимо меня лишь однажды просвистел охотничий болт, обдав резким порывом воздуха. Знай я, как правильно креститься, непременно бы себя осенил. На всякий случай.

Неверующих в окопах нет, а уж под обстрелом – тем более. Мне сейчас любая помощь пригодится.

Каждый здравомыслящий беглец постарался бы максимально дистанцироваться от платформы и заложить крюк, но вместо этого все рванули прямо на неё. Иного выхода у нас нет. Как я и опасался, встревоженные часовые подожгли костры, а одна из огненных стрел запалила неглубокую канаву, что шла вдоль узкого ущелья.

Туда складывали отходы с лесопилки, обильно политые горючим маслом. Так аборигены называют сырую нефть, чьё месторождение строго засекречено. Бочки привозят откуда-то с юга, а содержимое используют в качестве жидкости для растопки и освещения жилищ. Характерный запах ни с чем не спутаешь.

Так что и при высокой влажности подсветка всех секторов обстрела обеспечена – нефть даже вода не способна потушить.

Наш вынужденный манёвр не мог пройти незамеченным, и на платформе явно засуетились. Внизу деревянные укрепления охранял десяток солдат, но почуявшие близость свободы наёмники буквально разметали их по сторонам. Тот же Чага уложил минимум троих, будучи вооружён простым мечом. За ним просто не поспевали, а его силуэт размазывался в пространстве.

Без потерь с нашей стороны не обошлось, только большую часть убитых записали на свой счёт стрелки.

Одного из бегущих каторжников на моих глазах пронзили насквозь. Охотничья стрела рассекла ему живот, а острый наконечник вышел со спины. Беднягу отшвырнуло, словно безвольный манекен. Помощь ему уже не требовалась, но возле распростёртого тела внезапно притормозила перепуганная Осень. Её приятель-кузнец вместе с ещё несколькими вооружёнными беглецами чуть задержался, чтобы отсечь одиночек, бросившихся за нами в погоню. Так что волшебный пендель пришлось прописывать лично.

– Шевелись, дура!

Сдёрнул девушку с места я очень вовремя – спустя мгновение в то место прилетел новый снаряд. Операторы баллист просто не могли проигнорировать такую соблазнительную мишень и даже в полумраке показали отличную точность. Бедную кухарку вновь стошнило, но уже на бегу, что меня полностью устраивало, и вскоре мы добрались до основания платформы, где авангард вовсю пытался повредить опоры. В качестве защиты от простых болтов некоторые использовали круглые крышки от бочек, а неповоротливые баллисты сюда не дотягивались.

Укрепления нарочно построены таким образом, что подняться наверх гурьбой невозможно. Максимум по двое, подставляясь под непрерывный обстрел из неказистых ручных арбалетов, на которые переключилась основная масса стрелков. Так что штурмовать рукотворное гнездо – чистое самоубийство. Тем более позади маячило всё больше народу. Отдельных охранников удалось отбросить, только им на помощь со стороны северной заставы выдвинулся крупный отряд. Воины бежали в полной боевой выкладке, и это давало нам пару минут форы.

Поэтому рассиживаться в слепой зоне стационарных орудий явно не стоило. Мы похватали верёвки, обмотанные вокруг колонн, и принялись тянуть. Пока окраниты сообразили, что беглецы собираются сделать какую-то пакость, одна из подпиленных опор не выдержала и с громким треском лопнула. Платформа заметно вздрогнула, и перепуганные арбалетчики отпрыгнули от края. Очень вовремя, а то первые болты уже полетели вниз.

Но дальше процесс внезапно застопорился – подпилов на остальных брёвнах оказалось недостаточно. То ли Нобу схалтурил, то ли каторжники в спешке что-то напутали. Кое-кто в порыве отчаяния принялся рубить по древесине мечом, но время уже поджимало. И в суматохе большинство беглецов больше мешали друг другу, чем помогали. На счастье, рядом со мной верёвку тянул Харя, выкладываясь за двоих обычных людей. Немудрено, что она не выдержала нагрузки и хлёстко лопнула.

Мы всей цепочкой рухнули на землю, а по нам сверху снова начали стрелять. Пока что не прицельно, однако в любой момент всё могло измениться.

– Эй, здоровяк, лупани по этой! – Я указал на крайнюю опору, как только перекатился подальше.

– Что, самый умный? – раздражённо прорычал шек.

– Да!

Он бросил на меня красноречивый взгляд, после чего рванул в указанном направлении. А я подхватил брошенную кем-то крышку и под её прикрытием добрался до остальных. Ребята вхолостую колотили по брёвнам, и стоило мне переориентировать их на помощь шеку, как Чага зычно крикнул:

– Бросайте! Бегом отсюда!

Работников тут же стало в разы меньше, и возле меня остались лишь старые знакомые, включая Фэнга. Тот тоже дёрнулся было вслед за всеми, но я вцепился ему в руку:

– Стой! Их всех перестреляют! Нужно тут сначала закончить.

– Катись ты в задницу! Сейчас каратели сюда добегут, и тогда лучше быть застреленным.

– Всего одну!

– Как же ты достал…

Над нужной опорой продолжали работать только мои подчинённые вместе со слугами, а вот Харя поспешил вслед за остальными, бросив дело на полпути. Но с его габаритами быстро бегать – что-то из области фантастики, поэтому на него тут же переключились почти все стрелки. Парочку касательных попаданий, убивших бы обычного человека, он пережил без проблем, но очередной снаряд баллисты вошёл ему куда-то между лопатками. Здоровяк споткнулся и рухнул на каменистую почву, где его быстро превратили в кровавую подушечку для иголок.

Зато благодаря ему арбалетчики дали нам небольшую передышку, и мы бешеными бобрами всё же догрызли чёртов столб, в процессе чего я узнал о себе много нового от взмыленных Фэнга и Двойки. Жженоземцы не стеснялись в выражениях, а вот стальные предпочитали помалкивать, сберегая силы.

Но стоило столбу надломиться, как недовольные возгласы потонули в громком треске. Как я и предполагал, на эту колонну опиралась значительная часть конструкции, которая стала стремительно проседать внутрь себя. В какой-то момент мне и вовсе показалось, что она рухнет прямо нам на голову. Перегруз вызвал цепную реакцию, и вскоре затрещали перекрытия, а от внезапного крена некоторые стрелки выпали из гнезда. Летать они могли строго вниз, сколько бы ни махали руками, а массивные доспехи никак не смягчали падения с высоты.

Так у нас в арсенале появился пусть и хреновенький, но арбалет. Бандурину прихватил Сторк, избавившийся от большей части поклажи. Двойка сменила тесак лесоруба на короткий меч, а во вторую руку взяла деревянный щит. Со всем этим добром мы и кинулись догонять остальных беглецов, от которых осталось меньше половины.

То и дело по пути попадалось очередное тело, утыканное разнокалиберными болтами. Иногда знакомое, но чаще – нет. Длинная полоса пламени вместе с отсутствием укрытий сделали своё дело, хотя чем дальше, тем сильнее ущелье заволакивало дымом. Он разъедал глаза до слёз и царапал горящие огнём лёгкие.

По нам вдогонку тоже принялись стрелять, но без толку. Платформу знатно перекосило, и большинство орудий просто не поворачивались в нужную сторону. Даже две самые крайние баллисты работали под непривычным углом и бессовестно мазали. Другое дело, что погоня уже наступала на пятки. Задержись мы ещё хоть на минуту – столкнулись бы с авангардом человек в двадцать.

Тут и сказочке конец, ибо такую толпу нам не потянуть. А за ними прискачет ещё больше окранитов, не менее злых и опасных. Брать кого-то в плен они точно не намерены.

Так что мне осталось только поднажать, прислушиваясь к окружающим звукам. Характерные попадания болтов остались далеко позади, а ущелье понемногу стало расширяться. Тьма тоже отступала вслед за выглядывающим из-за планетоида светилом. Впереди понемногу нарастал топот тех немногих, кто уцелел под массированным обстрелом. Думаю, без нашей помощи их осталось бы ещё меньше.

А сбавили скорость они не просто так – ущелье вот-вот закончится, и дальше придётся карабкаться по сыпучим склонам. Цена ошибки слишком высока, поэтому беглецы присматривают оптимальный маршрут наверх.

Оттуда до свободных территорий уже доплюнуть можно при попутном ветре. Если точно знаешь, в какую сторону плевать…

Глава 9

– Нужно избавиться от раненых, – заявил Чага ближе к вечеру.

Мы устало брели по очередному хребту из светлого известняка, выискивая место для ночёвки, и такой неожиданный каминг-аут прозвучал как гром среди ясного неба. Я и раньше подозревал, что у самурая не всё в порядке с головой, а теперь убедился в этом окончательно.

Дело в том, что полностью целых среди беглецов можно пересчитать по пальцам на моей клешне. Кто-то поранился об острые камни, кого-то зацепило во время обстрела, а остальные пострадали в коротких схватках с охраной. К последним относился и Сторк, которому проткнули бицепс мечом. Кузнец больше привык молотом махать, поэтому его едва не зарубили в общей суматохе. Сейчас его левую руку украшала тугая повязка, а на правой висела выбившаяся из сил Осень.

– И как это понимать? – уточнил я, присев на горячие камни.

Моему примеру последовали остальные члены отряда, и вскоре к ним присоседились прочие беглецы. На ногах остались только наёмники, коих уцелело не так уж много. А моя сидячая поза, помимо отдыха ногам, позволяла пристроить трофейный арбалет на коленях. На всякий случай.

– С нами раненые ночевать не будут, – продолжил настаивать командир Багровых. – Их могут издалека почуять.

– А, ты про костепсов, – выдохнул я с облегчением. – Им сейчас не до нас. Да и кровь ни у кого не хлещет.

– С чего ты решил, что твоё мнение кого-то волнует? – грозно насупился самурай. – Мне твои выходки уже надоели.

– Увы, придётся потерпеть.

По бокам от меня тут же встали Двойка с Хрустом, держа мечи наизготовку. Чуть позже к ним присоединился Сторк, правильно расценив своё шаткое положение, а также безымянный рабочий с нагайкой, не отстающий от нас ни на шаг. Против них с недовольной миной замер Фэнг в компании с Нобу, Широ и Жмыхом. Остальные наёмники так и не смогли покинуть «Возрождение», оставшись там навсегда. Разглядев противников, взломщик толкнул локтем соседа, который участвовал ещё в вылазке против людоедов, и ошарашенно зашептал:

– Чтоб мне сдохнуть! Да это тот самый бешенный жук, который жрёт всё подряд!

– Гонишь! – мотнул головой Широ. – Его ж грохнули давно.

– Точно он, я его узнал…

– Кстати, – спохватился я, обернувшись к Хрусту. – За что тебя на костёр определили?

– Переломал руки нескольким идиотам, пытавшимся отобрать еду, – как ни в чём не бывало ответил он. – А когда меня хотели наказать, ещё одному отгрыз лицо.

– Занятно…

– Говорил же, это долбаный каннибал! – продолжил истерично настаивать Жмых. – Он своих жрал, когда его поймали. Надзиратели сами шептались, им врать незачем.

– Это правда?

– Я хотел восстановить Связь, – с отчётливой ноткой грусти проскрипел рой. – Думал, это поможет. Голод меня не мучил, но я слишком долго был один. Теперь у меня есть хозяин и новая цель, больше мне ничего не нужно.

– Отлично. И, кстати, ты ведь больше никого не будешь есть?

– Только по твоему приказу, хозяин!

– Вот видите, – ухмыльнулся я. – Он хороший. Будете вести себя прилично – и никто не пострадает.

– Решил пойти против нас? – покачал головой Чага. – Вы не воины, а грязное отребье, возомнившее о себе слишком много. За вами даже численного преимущества нет, хотя оно вас бы и не спасло.

Здесь командир слегка передёрнул карты, ведь троица выживших каторжников предпочла держаться от всех нас подальше. Двое из них имели ранения, так что присоединяться к Чаге они точно не спешили.

– Я тебе, пердун старый, глаза вырежу! – прошипела Двойка, едва сдерживаясь. – Давай посмотрим, кто из нас настоящий воин?!

– Остынь, – осадил я Двурукую. – И ты, Чага, тоже. Боишься, что каплю крови учуют, а сам хочешь устроить резню. Не очень разумно, как мне кажется.

– Лучше себе отсечь руку, если она не слушается, – заявил самурай. – Ты сам захотел войны!

– У меня и в мыслях не было на тебя нападать. Напомни, кто только что хотел избавиться от раненых?

– Только тяжёлых, из-за них нас всех выследят. Это вынужденная мера.

– Повторяю: собаки не опасны. И сейчас это докажу.

Я с кряхтением поднялся на ноги, закинув арбалет за спину, после чего направился прямо к недоумевающим наёмникам. Мои телохранители против такого безрассудного поступка решительно запротестовали, и только мой приказ заставил их остаться на месте. Заодно я проверил, как работает пресловутое подчинение. Двойка обозвала меня всякими нехорошими словами, но останавливать не стала. Хруст же молча встал, переминаясь с ходули на ходулю и многозначительно покачивая мечом.

Чага презрительно фыркнул, но всё же повторил мой манёвр, выйдя из-за спин подчинённых. Меня он не боялся совершенно и всячески это демонстрировал. Даже клинок опустил.

– Желаешь дуэли?

– Нет, конечно. Хочу показать тебе, что ты не прав.

Я снял с шеи кожаный кисет, который взял у Осени, как только мы покинули ущелье. Всю дорогу носил его, словно амулет, что не так уж далеко от истины. Курением здесь не занимаются, и в таких мешочках обычно носят разные мелкие вещицы, не терпящие сырости. Например, трут для разжигания костра, соль и прочие специи.

– Что там? – хмуро поинтересовался самурай.

– Понюхай и узнаешь. Только сильно не затягивайся.

Зря предупреждал, ибо наёмник на полном серьёзе собрался всосать широкими ноздрями добрую половину содержимого. Я едва успел отдёрнуть кисет, но и того хватило, чтобы командир внезапно покраснел и принялся истошно чихать. Он делал это настолько часто и яростно, что пришлось убеждать остальных, что это не отрава.

В себя Чага пришёл лишь через минуту, несколько раз высморкавшись на камни. Глаза его нездорово блестели, и в них отчётливо читалось желание кое-кого четвертовать на месте.

– Это огненная травка, перетёртая в порошок, – пояснил я. – Ею иногда мясо натирают.

– Знаю! – рявкнул он, утирая новые сопли.

– А теперь представь, каково будет бедным псам, когда они вдохнут эту жгучую прелесть. Ведь нюх у них гораздо острее. Им усыпан наш путь отсюда и до самой каторги, а ещё один такой мешочек полностью развеялся по тому склону, где мы карабкались вначале. Если окраниты начнут травлю оттуда, то там она и закончится. Хапнув немного порошка, костепсы не то что кровь, а кучу дерьма перед собственным носом не почуют.

– Так вот зачем тебе нужна была приправа… – откашлялся самурай. – Как ты догадался до этого?

– Если помнишь мой рассказ, я сбежал из атакованного рвачами каравана. А вёл его горе-укротитель с несколькими ручными собачками. Я долгое время никак не мог взять в толк, почему они не справлялись с разведкой и не могли загодя унюхать опасность, в отличие от диких собратьев. Только увидев ваше местное пойло, я наконец понял, что их обоняние отупело от дикого перегара хозяина.

– Бывает, – кивнул Чага. – Поэтому погонщикам запрещено много пить. Некоторые влиятельные кланы владеют секретом смеси с подобным… эффектом. Но никогда бы не подумал, что обычная приправа на такое способна.

– Всё дело в тщательном перетирании, – охотно поделился я ноу-хау. – Порошок легче вдохнуть, и он быстро разносится по воздуху.

На самом деле этот способ я не придумал, а вспомнил из какой-то книги. Правда, там беглецы использовали молотый перец, но здешняя травка от него отличается не сильно. Молодая так вообще жжёт пищевод не хуже мексиканского чили.

Чага призадумался, после чего смилостивился:

– Если всё так, то раненые могут остаться. Но ты проявил неуважение к нам и должен понести наказание.

– Вот как? – оскалился я. – Напомни, когда же это случилось? Случайно не в тот момент, когда мой отряд продолжил ломать опору под арбалетным обстрелом? Ты ведь наверняка заметил, что вас внезапно перестали убивать по одному, словно дичь. Или тебя оскорбило, что я попытался внятно объяснить, почему собаки в ближайшие пару дней нам не страшны?

– Твой отряд, получается… – задумчиво протянул командир наёмников. – А ты предусмотрительный, иноземец.

– Извини, но мне надоело быть на побегушках. Я бы сильно удивился, реши ты меня по доброй воле отпустить на все четыре стороны. Так что давай договоримся об этом здесь и сейчас, или наши пути разойдутся раньше времени. Мои условия прежние, если что.

– Да будет так, – с явным трудом выдавил из себя Чага. – Доведёшь нас до предгорья и можешь быть свободен.

– Поклянись честью гильдии, – вклинилась в разговор злорадствующая Двойка. – Что не попытаешься избавится от нас.

– Даю слово Багрового! – едва не прорычал самурай. – Довольна, перебежчица?

– Ты сам от меня отрёкся. А Рю не побоялся напасть на святых жрецов и затушил мой костёр их дохлыми тушками! Так что за него я кому угодно глотку вскрою, даже тебе.

– Безумцам иногда везёт. Но не дай успехам унести тебя в облака. Падать с высоты очень больно.

С этими словами командир Багровых степенно вернулся к своим.

Я лишь ухмыльнулся в ответ – ведь в какой-то степени Чага совершенно прав. Мою выходку с атакой арены сложно назвать мудрым поступком. Но зато теперь у меня имеются все шансы расстаться с Багровыми полюбовно. Останься мы вдвоём с Лифф, нашим мнением никто бы не поинтересовался. А теперь даже бывшие слуги больше склонялись к нашей дружной компашке.

После произнесённой вслух клятвы выжившие наёмники заметно расслабились. Всё-таки честь для их командира стоит на первом месте, да и без участия операционной системы тут явно не обошлось. Беспрекословное ей подчинение вбито у местных в подкорку. Поэтому, как только наш отряд продолжил брести к светлому будущему, я решил уточнить пределы дозволенного у новобранцев. В первую очередь меня интересовало, насколько далеко простираются мои полномочия.

– Дебильный вопрос, но от тебя других и не бывает, – утомлённо вздохнула Двойка. – Мы все обязаны слушаться твоих приказов. Поэтому к неопытным командирам вроде тебя идут только трахнутые на голову.

– Вроде вас, – не удержался я.

– Да. – Девушка демонстративно повела рукой в сторону наших соратников. Однако рой-каннибал бережно нёс бесчувственную Лиффию, не собираясь закусывать ею по дороге.

– А если я прикажу прыгнуть прямо в пропасть?

– От заведомо самоубийственного задания всегда можно отказаться. Будешь настаивать – и я смогу покинуть отряд без ущерба для себя, учти это.

– Стоп! Меня вот уверяли, что такое невозможно.

– Это происходит крайне редко, да. Даже если командир внезапно сходит с ума, у него остаются помощники. Только когда все уже мертвы либо ими тоже овладело безумие.

– Что-то никто особо не возникал, когда Ёнах кинулся на целую толпу вооружённых людоедов, – припомнил я.

– Не путай безумство с доблестью, – строго ответила она. – Тогда у нас был шанс прорваться, и мы им воспользовались. Это нужно понимать, иначе нас бы там всех сожрали.

– Тогда мне точно понадобится опытный заместитель, – решил я и полез в настройки. – Поздравляю с новой должностью!

– Единственная разумная вещь, которую ты сделал за сегодня, – хмыкнул шагающий рядом Сторк.

– А ты не хочешь ко мне? Печенек не обещаю, но ты сам видел, на что мы готовы ради своих.

– Я подумаю, – посерьёзнев, кивнул одноглазый.

Вскоре наша поредевшая группа вышла к скальному карнизу, нависающему над узкой седловиной, поросшей мелкой альпийской травой. Соседняя вершина находилась не дальше пары километров, но покорять её нам предстояло уже завтра. Солнце скрылось за скалами, а большинство беглецов настолько выбились из сил, что едва волочили ноги. По карте мы ушли не так уж и далеко, и можно не сомневаться, что окраниты быстро сюда доберутся. Дай только срок.

К счастью, на голых камнях не остаётся следов, а запах после нас весьма неприятный. Я нарочно подперчил местность вокруг стоянки, отчего некоторые перед сном вдоволь начихались. Однако в мой адрес никто не высказался – все прекрасно понимали, как важно испортить нюх служебным собакам.