Текст книги "Мисс Дичембре и клан Луны"

В печи

Не считая часов, что он проводил за уроками в кабинете отца, Корвин всё время слонялся по дому: он обожал полёживать в печи на мягком ржаном хлебе с изюмом или сидеть в камине среди тлеющих головешек и играть в шарики жареным фундуком. Иногда он выглядывал из дымохода, опирался на него, как на подоконник, и смотрел на еловый лес, простиравшийся вокруг дома на несколько километров.

Ничего опасного для Корвина в этом не было, но Дичембре боялась, что он слишком долго пробудет дымом, поэтому, как только замечала мальчишку за каминным экраном, запускала руку в карман фартука, зачерпывала пригоршню белой золы, бросала в печь, чтобы огонь погас, и доставала приспособления для камина.

Она засовывала щипцы для камина в дымоход снизу и хватала Корвина за ногу. Мальчишка вырывался, дым на затылке вставал дыбом, как шерсть разъярённого кота, а Дичембре тем временем вооружалась другими инструментами. Совком для золы она собирала Корвина в небольшое дёргающееся дымовое облачко и выпускала на него струю холодного воздуха из мехов. Корвин падал на погасшие угли обычным мальчишкой, только лицо и одежда были перемазаны сажей.

Дичембре ненавидела чистить его щёткой для дымохода. Колючие щетинки скользили по щекам, будто мочалка. Кожа Корвина была грубее, чем у простых людей, но перед чисткой её нужно было как следует остудить полотенцем, смоченным в холодной воде, иначе он мог раскалиться от трения и за пару минут спалить всё вокруг. Так в день их знакомства в комнате Дичембре под горячую руку попали книги и носки, и до сих пор история повторялась всякий раз, когда Корвин злился.

Спустя несколько дней все наряды мисс Дичембре были в штопке и заплатках. Она выворачивала платья наизнанку, прикрывала прожжённые дыры и пятна фартуками и шалями, оставленными прежними няньками. Но опалённые подолы юбок было никак не скрыть, разве что укоротить, но тогда стали бы видны прожжённые голенища сапог.

Дичембре изо всех сил старалась найти общий язык с Корвином, но он продолжал вредничать и грубить: ребёнком то и дело ворчал, паром – шипел. В общем, что в том, что в другом виде он был одинаково всегда и всем недоволен. Возможно, поэтому Дичембре так быстро привыкла к его превращениям.

С мистером Лунро всё было иначе. Добрее человека Дичембре в жизни не видела. Он бросался к двери каждый раз, когда мисс Малхони возвращалась с рынка, чтобы помочь ей донести тяжёлую корзину, полную муки и посыпанных семечками батонов. Он собирал вырезки с рубрикой «Мода» из «Вечернего Кошмара» и подсовывал их под дверь мисс Дичембре вместе с мотком тесьмы или горсткой новых пуговиц, которые удалось достать в городе. Когда они с Дичембре сталкивались на лестнице, мистер Лунро всегда широко улыбался в знак приветствия. Девушка кивала, смущённо улыбалась в ответ, но потом вспоминала, что перед ней сам Чёрный Человек, опускала взгляд и кидалась вниз по ступеням на поиски Корвина.

Конечно, она была благодарна хозяину за доверие и понимала, что семейные традиции нужно уважать. Но мистер Лунро по-прежнему оставался для Дичембре чудовищем из страшилок, которые ей рассказывали в детстве, и она никак не могла позволить себе ослабить бдительность.

К счастью, избегать встреч с ним было несложно. Мистер Лунро всё время проводил в библиотеке или своём кабинете. Ужинал быстро, не обедал вовсе. В свободное время сидел на веранде, закинув одну длинную ногу на другую, и курил трубку.

Третья обитательница виллы Лунро, мисс Малхони, была немногословна, но Дичембре считала её отличной компанией. Малхони умела делать по дому практически всё, и девушке нравилось наблюдать за её работой. Единственное, в чём экономка просила её помочь, – вытереть пыль в самых высоких углах, поскольку Дичембре могла добраться до них одним прыжком, без лестницы.

На кухне почему-то всегда было множество свежих цветов, и мисс Малхони постоянно раздумывала, что с ними делать. Обычно она подвешивала букеты сушиться на потолочные балки, затем измельчала и добавляла в чаи или в соли и масла для ванны.

– Откуда берутся все эти цветы? – однажды спросила Дичембре, заходя на кухню.

Мисс Малхони, не отрываясь от шитья ароматических мешочков с листьями и цветками апельсинового дерева, ответила:

– Почему бы вам не спросить об этом хозяина?

– Кажется, сегодня будет снег, – решила сменить тему Дичембре.

Тем утром она выглянула в окно и увидела на кудрявых кронах деревьев пушистую белую кайму. Дичембре обожала снег и не могла дождаться, когда серая туча, висевшая вдали над дорогой, переползёт их забор.

– Сомневаюсь, – сухо ответила мисс Малхони, одним словом погасив всё её воодушевление.

Дичембре села на стул у камина и тоже взялась шить ароматические мешочки. Вышло ужасно: одни бугры и узелки; мисс Малхони поспешила спрятать её мешочки в корзину с чистым бельём и попросила Дичембре отнести это на второй этаж.

Девушка должна была обидеться, но вместо этого она обрадовалась поручению: отличный повод, чтобы исследовать дом.

* * *

Она медленно шла по коридору с огромной корзиной в руках и, проходя мимо кабинета мистера Лунро, заметила, что дверь приоткрыта.

– …Никто меня не увидит, – говорил отцу Корвин.

В голосе слышалась мольба. Это было настолько на него непохоже, что Дичембре остановилась, подошла к двери и стала слушать.

Мистер Лунро, судя по интонации, был непреклонен.

– На улице снег. Хочешь, чтобы тебя раскрыли? Твоё дело – учиться как следует, иначе ты никогда не станешь Чёрным Человеком!

– Да мне без разницы, ты же знаешь. Я даже не первый наследник.

– Прекрати, Корвин! Клан рассчитывает на тебя. Заканчивай чтение и приступай к игре на скрипке.

Дичембре поспешила в кладовку для белья, пока мистер Лунро не вышел и не увидел, что она подслушивает.

Разложив простыни по местам, Дичембре на минуту остановилась у окна. На улице шёл снег, но что-то с ним было не так… Белые хлопья обходили сад стороной, будто дом был накрыт гигантским стеклянным куполом и снег, вместо того чтобы ложиться на лужайку, скатывался с него и собирался за забором. Вдали усыпанная сухими листьями извилистая дорога скрывалась под белым покровом.

Дичембре вернулась на кухню. Мисс Малхони закончила с мешочками и теперь украшала слоёный торт сушёными розочками.

– Снег идёт, – сказала девушка задумчиво, – а на подъездной дорожке ни снежинки.

– Как и каждый год, – загадочно ответила мисс Малхони.

Дичембре подошла к столу, взяла из миски несколько цветков, рассеянно стала втыкать их в масляный крем.

Она вспомнила сухие лианы на фасаде, жёлтые деревья в саду. Когда Дичембре только пришла сюда, её поразило, что во дворе ещё осень. Хотя, конечно, поразило не так, как превращение Корвина, поэтому она забыла об этом.

– Мисс Малхони, не могли бы вы рассказать мне о магии, которая окружает этот дом?

Экономка отряхнула фартук, на сей раз от муки, а не от золы.

– Она окружает не дом, а его обитателей. Я сама толком не знаю, как это работает, но огненная аура мистера Лунро как будто не пускает сюда зиму. Снег не ложится во дворе, листья вянут медленно и опадают понемногу до самой весны, пока не появятся новые. Лето здесь жарче, чем где бы то ни было на свете. А зимы не бывает совсем. Считай, это первый раз, когда Дичембре проникает за эти ворота. – Мисс Малхони незаметно улыбнулась, а Дичембре отметила для себя, что экономка любит играть словами, совсем как мистер Лунро.