Текст книги "Тумбочка"

У Аллы перехватило дыхание.

А Валентина продолжала:

– Жене сначала очень понравился Ваня. Взрослый, умный, обратил на нее внимание как на женщину. Какими правдами или неправдами он попал к ней в постель, гадать не будем, но факт остается фактом. Видимо, ей нужно было мужское внимание. Жене не понравилось, она разочаровалась в содеянном и решила не продолжать отношения, а Ванька не понял и всё равно приходил к ней по ночам. Это с ее слов. – Валентина сделала паузу, выдохнула и продолжила: – Тогда, не умея дать отпор, она пошла другим путем: чтобы не быть сексуальным объектом для Вани, решила измениться внешне – обрезала волосы, перестала ухаживать за собой, набрала вес, только бы он перестал обращать на нее внимание. Это была ее защитная реакция. Отсюда и бесформенная одежда, засаленные волосы, грязь под ногтями. Она, как ребенок, не нашла другого способа противостоять мужскому вниманию и выбрала такой путь.

Алла, казалось, перестала дышать. А потом боль пронзила ее сердце и она всклочила с криком:

– Он что, все это время насиловал мою дочь?! Она же несовершеннолетняя!

– И, видимо, продолжает это делать. – Валентина горько вздохнула. – Поэтому я тебе и сказала.

Алла бросилась в коридор. Сорвала с вешалки пуховик, кое-как сунула ноги в сапоги и опрометью выбежала из дома. Валентина не стала ее останавливать. Очнулась Алла уже в такси, натягивая куртку. Как добралась до дома, она не помнила. Ворвавшись в квартиру, не раздеваясь, она направилась в комнату пасынка. Кирилл работал на кухне за компьютером. Он поднял глаза на пролетевшую мимо Аллу.

– Где он?! – заорала она.

Кирилл в недоумении оторвался от компьютера.

– Кто? – только и успел выговорить он.

– Сын твой! – И она с криком бросилась в комнату к Ване.

Ваня как ни в чем не бывало лежал на диване и смотрел телевизор. Алла набросилась на него с кулаками.

– Что ты наделал?! – неистово орала она.

Кирилл вбежал в комнату за женой. Она размахивала руками и била его сына со всей силой, иногда промахивалась, и глухо ударяла по мягкому дивану. Ваня катался из стороны в сторону, свернувшись в клубок, и пытался увернуться от кулаков разъяренной Аллы. Кирилл бросился к жене, схватил ее за ворот пуховика и оттянул от сына.

– Да что случилось-то?! – попытался перекричать Аллу Кирилл, скручивая ее руки у нее за спиной. – Успокойся!

В дверях появилась Женя. В ее глазах плескался ужас.

– Ты знаешь, что он сделал?! – не унималась Алла. Она была похожа на фурию. – Он изнасиловал мою дочь!!!

У Кирилла полезли глаза на лоб от удивления. Он не мог поверить в услышанное.

– Мама! Прекрати! – Глаза Жени наполнились слезами.

Кирилл выволок Аллу из комнаты на кухню.

– Сядь и успокойся, – приказал он. – А ну-ка разошлись все по комнатам! – прикрикнул он на детей.

Женя побежала к себе и с силой хлопнула дверью. Или это сделал сквозняк от бури чувств и эмоций.

Алла понуро сидела на стуле, так и не сняв пуховик. Капюшон был надвинут на лицо, и из-под него торчали волосы, закрывавшие ее мокрое от слез лицо. Она как-то обмякла и начала качаться из стороны в сторону.

Кирилл подошел к ней и обнял. Крепко-крепко. Начал потихоньку раздевать. Сначала снял капюшон, открыл ее красивое лицо, осторожно убрал волосы за уши и, гладя по голове, как маленькую девочку, тихо произнес:

– Рассказывай…

Он сел напротив жены и посмотрел прямо в ее несчастные глаза.

Потом наступила звенящая тишина – пришло осознание случившегося.

Алла лежала на кровати дочери и крепко-крепко обнимала её, обе тихо плакали. Алла проклинала свою жизнь и тотальное невезение. «За что мне это?!» – думала она. После тяжелой неудачи в личной жизни она, казалось бы, встретила настоящую любовь – Кирилла. А теперь вот эта история с детьми. Но что же ей делать? Выбрать дочь? Или любовь? Как поступить? Опять надо сделать выбор. Мысли роились в голове. Посадить в тюрьму сына любимого человека? А если нет, то как защитить дочь? Надо было принять горькое решение. Женька, несмотря на все происходящее, стояла горой за Ваню. Она его жалела и во всем винила себя. Но это же не щенок или маленькая букашка, это же целый человек, причем взрослый. Он должен отвечать за свои действия. Что происходит в головах людей во время стресса, непонятно. Ванька больной, наркоман, а Женя его ещё и жалеет.

Кирилл вообще не понимал что делать, как теперь жить дальше? Он врезал Ваньке первый раз в жизни так, что тот забился в угол, а потом запер сына в комнате и теперь курил на кухне сигарету за сигаретой. Он понял, что совершил ошибку: уйдя с головой в горе после гибели жены, упустил сына. Жалость – это проявление снисходительности, сострадания, соболезнования, милосердия, печали, сожаления… Может, не нужно было её испытывать по отношению к сыну? Ведь когда мы жалеем, то показываем свои любовь и заботу, а это закладывает зернышко любви к другим людям, в первую очередь к нам самим. Неужели он так ошибся?! Ведь в первую очередь мы даем понять, что сочувствуем, разделяем с человеком его боль, страдания и обиду. Это же и делает нас людьми. Но как во время понять, что нас просто используют самым безнравственным образом? Кирилл не знал ответа на этот вопрос, как и на другие. Он обвинял себя и тонул в нескончаемой жалости к себе, Женечке, Алле и сыну. Так прошла ночь. Под утро любая тьма рассеивается, даже самая густая. Надо было принимать какое-то решение. Жить, как раньше, уже не мог никто.

Валентина, добрый ангел, появилась на пороге с предложением. Она не могла пройти мимо этой трагедии. Она за последнее время очень сблизилась с Женей и воспринимала все ее беды как свои собственные.

На семейном совете решили, что Женю нельзя оставлять дома, ей нужна полная смена обстановки, чтобы ничто не напоминало о прошлом. Валентина отправит ее в другой город, где у нее была квартира и куча родственников, под чьим присмотром девочка и должна была жить. Решили, что там Женя закончит школу и поступит в институт. Ваньку отправится в клинику на лечение – и никаких возражений. А Алла с Кириллом попытаются как-то наладить отношения, ведь не отрекаются, любя. А дальше уже как пойдёт. Горе или разводит людей по разные стороны, или сплачивает навсегда. Время лечит и расставляет все на свои места.

Началась другая жизнь. Всем пришлось заново выстраивать отношения.

Женя уехала. Алла с Валентиной нашли ей психолога в другом городе, но девочка отказалась и выразила желание общаться только с Валентиной. Валентина была рада. Она полюбила Женю всей душой. Аллочка даже ревновала, но во имя спасения дочери была готова на все. Женя жаловалась Валентине, что немного обижена на мать за то, что та ее отправила к чужим людям. Но в конце концов все решили, что так будет лучше. Сеансы с Валентиной дали свои плоды, и Женька начала приходить в себя. На новом месте никто не знал о случившемся, и можно было начать жизнь с чистого листа. Она и начала. Новая обстановка, новые друзья и увлечения. Женька с удовольствием окунулась в жизнь.

Ваня застрял в клинике, в которую его поместил отец, надолго. Его состояние оценили как тяжелое – стаж был слишком большой. Мало кто верил в успех и все со страхом ждали, чем закончится его лечение. Что повлияло на Ваню, неизвестно. Может, терапия, может, окружение, но главное, он всё-таки пошёл на поправку. Однако после окончания лечения возвращаться домой он отказался, остался в клинике и стал работать волонтером, помогать таким же, как и он, людям, которые не могут справиться со своей зависимостью. Он нашел свой путь и даже добился успехов – его подопечные редко возвращались к прошлым убийственным привычкам.

Аллу с Кириллом эта история сплотила еще больше. Общие проблемы, как и общие интересы, сплачивают людей. В их случае связь оказалась невероятно прочной.

Прошло время. Весны сменялись зимами. Страсти улеглись. Жизнь вошла в привычное русло, о произошедшем старались не думать, но воспоминания всё равно таились в сознании, словно под толстым слоем воды, и когда они порой всплывали, Алле становилось трудно дышать.

Алла часто навещала дочь, потому что Женька приезжать домой не хотела. Ей нравилось жить с родственниками Валентины, именно там она обрела ощущение семьи.

И вот Алла в очередной раз поехала проведать дочь. Женька вызвалась встретить ее на вокзале, так как всякий раз искренне радовалась приездам матери.

Шел дождь. За окном купе пролетали зеленые поля, сменяющиеся быстро мелькающими деревьями. Через несколько часов Алла увидит дочь, радость с лёгкой примесью тревоги переполняли её. Сюрпризов в жизни не счесть, и неизвестно, чего ждать впереди, но теперь Алла была готова ко всему. Трудности закаляют.

Поезд замедлил ход перед остановкой. Алла стояла в тамбуре с небольшим чемоданом и смотрела на проплывающих мимо встречающих. Остановка конечная, торопиться некуда. Взгляд Аллы привлекла девушка, в которой она даже не сразу узнала свою дочь. На перроне стояла миловидная девушка в летнем платье, немного загорелая, волосы до плеч обрамляли хорошенькое личико, глаза были выразительно накрашены. Но взгляд в первую очередь притягивали ярко-красные лакированные туфли, которые подчеркивали высокий подъём и тонкую, изящную щиколотку. «Совсем как у меня, – подумала Алла. – Ноги – это наше все». И ей стало радостно и спокойно на душе.

Поезд остановился. Алла шагнула на платформу с легким сердцем. Вдохнула свежий утренний воздух и почувствовала, что гари, запах которой она нет-нет, да чувствовала, когда начинала волноваться, больше нет. «Вот теперь точно все будет хорошо», – подумала она. Наконец-то можно дышать полной грудью.

Оппозиция

Юля прославилась необычным способом. Высокого роста, с маленькими, без ресниц глазами и плоской попой, она обладала внушительным бюстом. Вот этот самый бюст она и вылепила из гипса и развесила по всему Бауманскому району с девизом: «Грудью за район!». Жители района по достоинству оценили этот жест, особенно мужчины, и выбрали Юлю в депутаты. Можно сказать, что Юля грудью проложила себе путь на политический олимп. Теперь она из незатейливой женщины средних лет превратилась в уважаемую своими сторонниками Юлию Владимировну, человека, обладающего властью, хотя и местной. Теперь она могла бичевать высшую власть и саму себя.

Все в жизни у Юли было бы замечательно, если бы не импотенция мужа и отсутствие любовников, несмотря на широкий лекторат. Ну не феромонистая была баба. Ее больше боялись, а значит, уважали, но никаких романтических чувств она ни в ком не вызывала. А как же Юльке хотелось и на свиданки побегать, и тощей попой поприжиматься к мужскому бедру! Да и горячим сексом заняться. Можно даже и в кулуарах: а вдруг кто увидит? Опасность будоражит еще больше. Юлия Владимировна становилась злее и отчаяннее, но признаться себе в этом отказывалась: было стыдно.

Куда девать нерастраченную сексуальную энергию? Слава богу, есть митинги. За власть не возбуждает, а вот против – наоборот. Теперь митинги идут сплошной чередой. Есть куда эту самую энергию сливать.

Омоновец Морозов имел кличку Мороз. Отряд, которым он командовал, был одним из самых лютых. Митингующих они не щадили ни капли. А все почему? Да потому, что Морозу женщины не давали. От слова совсем. Он и на курсы пикаперов ходил, и к гадалке – все бесполезно. Прямо проклятие какое-то. Гадалка пыталась снять порчу, присыпала его куриным пометом, читала молитву и откатывала яйца (тоже куриные) по здоровому, мускулистому телу Мороза. Ничего не помогало.

Жил он с мамой в маленькой однокомнатной квартирке на окраине столицы. Мама – в комнате, он – на тахте на кухне. Может, в этом и крылась неудача? Некуда девушку привести, вот они и не заводились. На каком-то психологическом тренинге, которые он иногда посещал, учили: прежде чем заполнять кем-то место рядом с собой, освободите пространство. «Ну и куда ж я маму-то дену?» – размышлял Мороз.

На очередном митинге, накинувшись на оппозицию со своим отрядом, Мороз, работая руками, как метелками, заметил Юлю. «Слишком ярая противница», – подумал он и ринулся спасать Отечество.

Мороз возник перед Юлией Владимировной внезапно, как скала. Она уперлась в эту скалу, ничего не видя перед собой, попыталась обойти, но не получилось. Только из-под шлема на нее смотрели свирепо-голубые глаза омоновца. Не церемонясь, он скрутил Юлины руки и потащил ее к автозаку. Вот в этот момент и проскочила между ними искра страсти. Юлька даже ненадолго прекратила визжать. На том и расстались.

Освободили Юлию Владимировну быстро. Власть все-таки народом выбиралась. А с властью шутки плохи – не знаешь чего ждать. Могут похвалить, а могут и наказать. Неизвестно, что эта дамочка еще выкинет. После гипсовой копии груди вдруг другие части тела пустит в ход? Потом собирай их по району… или, того гляди, по стране.

После освобождения Юлька, не заходя домой, сразу направилась в больницу. Искать мужа. Он тоже участвовал в митинге. Как говорится в свадебной клятве: вместе до гробовой доски. Паша, Юлин муж, сломал ногу – пострадал от режима. В палату было не пробиться, журналисты осадили больного, он вовсю раздавал интервью. Приближенный к власти все-таки, хоть и к местной. Заметив Юлю, он торжественно положил свою загипсованную до колена ногу на кровать. Смотри, мол, любимая, все для тебя!

Юля забрала его домой с горькими мыслями: лучше бы ты что-то другое продемонстрировал. Позже выяснилось, что Пашенька так хотел внимания, и не только Юлькиного, но и СМИ, что заплатил какому-то человеку, чтобы тот сломал ему ногу. Юлю это разозлило. Не понимала она, как Паше трудно находиться в тени своей успешной жены. Он уже не знал, как еще привлечь к себе внимание.

Мороз же не шел у Юльки из головы. Как так случилось, что неизвестный мужчина в камуфляжном костюме – для Юли все равно что в латексе, – в каске с прорезью только для глаз сумел возбудить Юлино либидо? Она даже его толком и не разглядела, только почувствовала. Согнувшись в три погибели из-за скрученных Морозом рук за спиной, задев своим локтем его колено, ее даже через плотную ткань униформы будто током прошибло. От Юлиных фантазий из искры возгорелось пламя. Но как его найти? Их там столько было, и все одинаковые. Один только способ – вернуться на баррикады. «Но это же как искать иголку в стоге сена! Ну да ладно, феромоны сами к нему приведут», – подумала Юля и стала ждать следующих митингов.

Мороз тоже неустанно думал о Юле. Кто она: эта восхитительная незнакомка? как узнать? Проблема. Он ведь не смотрит либеральные новости. По статусу не положено, да и в голову даже такого прийти не могло. Раз пошла такая пьянка, то остаются только демонстрации, где можно встретиться.

Настало непростое время для обоих. На оппозиционных летучках Юля парила в облаках, а страна, как никогда, в ней нуждалась. Прекрасное будущее уже не за горами, а на нее нашло какое-то помешательство, и Юлька на построение новой отчизны слегка забила.

Мороза тоже нельзя было узнать. Раскис парень. Зачах. Куда-то пропала жестокость. Стал не то что людей жалеть, а даже животных. Сослуживцы его перестали узнавать, но троллить боялись – уважали!

Наконец-то пришло время митинга. Паша, муж, попытался оставить Юлю дома, капризничая и изображая из себя мученика. Но у него ничего не вышло. Юлькина злость на него не проходила, напротив, она только сильнее раздражалась. Да и вообще, она шла не на митинг, а на свиданку!

– Ты чего это накрасилась? Это же не парад, – обиделся муж.

Юлька действительно принарядилась. Намалевала свои три ресницы и надела ярко-красный свитер, чтобы издалека ее видно было. «Не твое дело», – подумала Юля и выскочила за дверь, оставив хромого Пашу одного, без заботы.

Протестующие выкрикивали лозунги, омоновцы цепями врывались в их ряды, а Мороз, отвлеченный от ситуации, искал глазами в толпе Юльку. Ярко-красный свитер сработал. На всех парах, прокладывая себе путь грудью, он добрался до Юльки. Не снимая шлема, впопыхах, попытался познакомиться, а то толпа унесет ее – и опять облом. Юля узнала его моментально. Феромоны все-таки сработали. Знакомство произошло ужасно, потому что неловко было обоим. Морозу – перед сослуживцами, Юльке – перед сторонниками. Пришлось Морозу действовать по старинке и отработанной схеме – опять скрутить руки. «Прямо сексуальные прелюдии какие-то», – подумала Юлька, но ей понравилось. Пока он вел ее к автозаку, возбужденно дыша в затылок, они договорились о свидании.

Встретились сразу, на следующий же день, в занюханном отеле. Терпеть мочи не было, и Юля сняла номер. Первый раз все-таки лучше уж на своей территории, поэтому за свои деньги. Мороз пришел точно в положенное время с маленьким букетиком каких-то цветочков. «Где он их только взял? – промелькнуло в голове у Юльки. – Клумбу, что ли, оборвал?»

Без формы и скафандра Мороз выглядел не так сексуально и воинственно. Юлька даже разочаровалась немного, когда в номер зашел здоровый бесцветный человек. Как все-таки форма красит людей! В ней ты не видишь индивидуальности – все одинаковые. Одинаково важные, одинаково принадлежащие к уважаемой касте – военные, врачи, пилоты. Все какие-то красивые и прилизанные. Перед формой ты трепещешь. Надевая ее, сразу выпрямляешь спинку и смотришь на всех с превосходством. А вот когда форму снимаешь, тут и лезет индивидуальность и проявляются особенности. Так что можно или восхититься, или разочароваться в человеке. Юлька сначала разочаровалась. В своей ничем не примечательной одежде Мороз оказался скромным середнячком. «Лучше бы в форме пришел, – подумала Юля. – Сексуальнее».

Неловкость момента решили устранить коньячком – для храбрости. Не лезть же сразу в койку, неудобно как-то обоим. Выпили. Начатый неловкий разговор очень быстро скатился в политику, и идеологическая несовместимость тут же дала о себе знать жарким спором. Но сексуальная совместимость через какое-то время все равно взяла свое, и дело закончилось жарким сексом.

Расставшись, они договорились больше никогда не видеться. Не с руки командиру отряда ОМОНа встречаться с либералкой, да еще и замужней. Тем более Мороз решил, что гадалкины старания не прошли даром и проклятие снято. Теперь сексуальная жизнь зацветет пышным цветом. Юлька была того же мнения. Зачем ей этот Мороз? Главное, распечаталась. Вот хоть здесь стопроцентное совпадение взглядов.

К сожалению, нет! Секса у обоих как не было, так и не появилось! Пришлось договариваться о новой встрече. Только решили без разговоров. Случка для здоровья – и все. И тайно, чтобы никто не знал.

Постепенно встречи по «делу» участились и плавно переросли в нечто большее. Оказывается, если не говорить о политике, даже такие несовместимости, как Юлька с Морозом, могут найти общие темы. Через несколько таких молчаливых встреч они не заметили, как влюбились.

Как-то постепенно это стали уже не случки, а самые настоящие свидания. Вот здесь Морозу и пригодился опыт обучения по соблазнению. Теперь можно было применить знания на практике. Замечательные ужины под звездами, катания на лодке, цветы, нежные поцелуи. Просто сказка. Юлька на мужа забила и внаглую таскала домой охапки букетов, не понимая, какую муку испытывает Паша. Юлька ослепла от любви.

И вот на очередном свидании Юлька нежилась в постели очередного среднепошибного отеля, а назойливый телефон всё не переставал звонить. «Ну кто там еще?» – раздраженно подумала она. Выслушала молча, а потом, громко крикнув: «Революция!», выскочила из-под одеяла и второпях начала натягивать на себя одежду. «Скорее побежали!» – прокричала она Морозу, забыв, что он придерживается другой позиции. «А вдруг он передумал? Раз он теперь со мной, то должен и думать, как я! Ведь самые важные слова в жизни – это не „я люблю тебя“, а „я за тебя, и я с тобой“!»

Мороз как-то странно посмотрел на Юльку. У него тоже зазвонил телефон. Новости его не обрадовали.

– Опять какая-то заварушка в центре, – сказал он мрачно.

Расстроенный перерванным свиданием, он тоже начал одеваться.

– И что, ты пойдешь? – спросила Юля с недоумением в голосе и в адреналиновой возбужденности.

– Конечно, это же моя работа и мое правое дело! – воскликнул Мороз, но прозвучало это как-то грустно.

Юлька разозлилась.

Любовники расстались в спешке, даже не попрощались, зная и понимая, где очень скоро встретятся. У каждого своя правда. Но с Юлькой Морозу спорить было бесполезно.

Митинг вскоре закончился, и отряд Мороза, как всегда, был на передовой. Юльке в этот раз не попало: Мороз постарался. Но соратникам ее досталось. Юлька страшно обиделась на него. Политика опять ворвалась в их отношения. Юлия Владимировна не смогла такое простить и решила отомстить.

Как-то в порыве страсти Мороз выболтал Юльке конфиденциальную информацию. И Юлия Владимировна, чтобы обличить власть, решила выдать ее СМИ.

Она даже дошла до радио, не подумав, какой урон может нанести своему источнику информации. Очень скоро все узнали, откуда у нее такие сведения, и дело переросло в крупный скандал.

Морозу грозило увольнение в связи утратой доверия, но в конце концов ограничились просто строгим выговором и понижением в звании – за прошлые заслуги! А вот Юльку, узнав о ее адюльтере и предательстве, соратники и выгнали ее из партии.

– Как ты могла? Стыдобища-то какая! – возмутился раздосадованный таким низким поведением своей жены Паша, беспокоясь о своей репутации.

И, разобидившись, подал на развод, ведь на скандале можно было и прославиться, и подзаработать. Он же теперь жертва, а жертвы на особом счету у журналистов.

Юлька, поняв, что с отмщением перегнула палку, решила, что лучший способ защиты – это нападение, и решила встретиться с Морозом, чтобы самой оправдаться, а его выставить во всём виноватым. Встретились опять в отеле. Да не тут-то было! Мороз лихо перехватил инициативу и обвинил в произошедшем Юльку. Они страшно поругались, наговорили друг другу разные гадости и с треском и хлопаньем дверьми разорвали отношения. Даже без прощального секса!

Но проклятие чудесным образом снялось. Реклама – лучший двигатель торговли.

После такого скандала их наконец заметили окружающие. Они стали известными в определенных кругах. А кто не хочет прикоснуться к знаменитости, а тем более переспать с ней? И началась у обоих новая бурная сексуальная жизнь. В Юльке сразу рассмотрели привлекательность там, где ее и не было, а Мороз как человек, который носит штаны, так и вообще шел нарасхват. Вот вроде все хорошо, только почему-то радости это им не приносило.

Юлька вроде и встречалась со своими, из одного лагеря, и поговорить им было о чем, а удовольствия кот наплакал – только от разговоров, не больше. И такая тоска по Морозу!

А у Мороза вроде и отбоя не было от поклонниц – он же известный скандальный бравый военный, – но душа ни к кому не лежала. Юлька не шла у него из головы. Не нужен ему никто. Помешательство какое-то.

Наконец-то пришло время очередного митинга, все было по-прежнему. Юлька оголтело протестовала, только уже в другом ранге, а Мороз яро поддерживал порядок, хотя и в другом звании. Оба пошли на понижение.

Среди бушующей толпы Мороз никого не видел, его внимание было приковано исключительно к знакомому ярко-красному свитеру. Юлька заметила Мороза и замерла в ожидании, не пытаясь скрыться, наоборот, нарочито скандируя и привлекая к себе внимание. Ждала, когда он подойдет. Мороз, как круизный лайнер, разрезая собой волны толпы, быстро приблизился к Юльке. Из прорези в шлеме на нее смотрели глаза, полные любви и отчаяния. Потерявший голову от страсти мужчина всегда превращается из опасного льва в милого котенка, но только для той женщины, в которую влюблен. Юлька смотрела на Мороза и понимала: вот он, и он – ее все. Так зачем отказываться от любви, что она выиграет от этого выпендрежа? Ведь она чувствует то же самое. Но для проформы она гордо вскинула голову, вытянула руки навстречу Морозу, готовя их для скручивания, и продолжила выкрикивать лозунги. Мороз остановился перед Юлькой, игнорируя ее руки, и на глазах у всех снял шлем, схватил ее за шею и страстным поцелуем заткнул ее орущий рот. Сослуживцы оторопели и в недоумении остановились: они же должны повторять действия своего командира. Кто-то начал даже искать в толпе девушек посимпатичнее. Протестующие тоже перестали протестовать и замолчали. Они с умилением уставились на необычную парочку. Толпа вокруг целующихся вдруг взорвалась аплодисментами. Все сразу забыли, зачем пришли сюда, и переключились на Юльку с Морозом. Мороз оторвался от обмякшей в его могучих руках притихшей, но счастливой Юльки, и встал перед ней на одно колено, не обращая внимания на людей вокруг. В этот момент для него никого не существовало, только она – Юлька.

– Я рядом, я за тебя, но со своей позицией, – сказал он тихо, и она его услышала.

Юлька наклонилась к нему и обняла крепко за шею.

– Я тоже тебя люблю, – сказала она ему на ухо.

Мороз поднялся, взял ее за руку и повел прочь под завистливые взгляды бушующей толпы, непонимающей, что все люди оказались здесь просто из-за отсутствия в своей жизни любви.

Оппозиция и власть проиграла, победила любовь!