Текст книги "Гномка в помощь, или Ося из Ллося"

Глава восьмая

По мнению графа-задохлика, утро наступило в начале четвертого ночи, когда даже петухи помалкивают, чтоб раньше времени в суп не угодить.

– Ося, вставай! – скомандовал он, поднявшись с тюфяка.

– Ося, одевайся, иначе я тебя так на улицу вынесу… – раздалось сквозь плеск в закутке.

– Ося, быстрее, мы опаздываем! – сообщил одержимый маг, скрипя дверцей шкафа. А я молчу и с места не двигаюсь. Это у Реггена допрос в десять, не у меня, вот пусть сам собирается и едет. Мой мысленный посыл он не услышал, решил настаивать дальше.

– Ося… – заглянул под стол и возмутился: – Ося, где твоя совесть?

Спит вместе со мной.

– Ося, где твоя одежда? – вопросил он, обыскивая кузню.

Прячется.

– Где сапожки? – Комната подверглась повторному осмотру.

Сбежали.

– Ося, где деньги?

– Какие деньги? – Сон как рукой сняло, я аж подскочила на тюфяке и развернулась, чтобы нос к носу столкнуться с довольным графом-оружейником.

– Оставшиеся. На проезд. – Он вручил мне плащ, платье, сапоги и широко улыбнулся моему недоумению. – Не переживай, много не потратим, если поторопимся.

– Куда?

– На почтовую карету, Ося, – ответил маг. Посидел рядом, чего-то выжидая, не дождался, плюнул и, отогнув край одеяла, принялся натягивать на меня сапоги, попутно объясняя: – В четыре утра она проходит по тракту мимо Бурфо, затем два часа идет до окраины столицы и час в центр. Там два часа уйдет на поиски моих адвоката, куратора и врача, – «обрадовал» он и взялся за мое платье. Собрал его вокруг горловины, нацелился на мою голову. – На их уговоры времени уйдет немного, так что к десяти мы успеем порталом вернуться назад, а кое-кто сможет даже отдохнуть.

– Регген, да что ж вы все усложняете? Отправьте послание с той самой почтовой каретой, а лучше сами порталом нагряньте. Во-первых, быстро, во-вторых, экономно.

– Не могу, я без трости, – хмыкнул он, но рук не опустил, продолжил тянуться ко мне вместе с платьем. – И сил не осталось. Последние потратил на рывок из саркофага сюда. Ко всему прочему, уговор о саботировании моего допроса нужно вести тет-а-тет.

– А саботаж вам зачем?

– Я могу сказать лишнее…

– Да чего лишнего-то?! Вырубили вас у герцогини в гостях, траванули какой-то пакостью любовной, а потом разрядом оглушили… трижды, ибо вы сопротивлялись! – припомнила, как похититель испугался пробуждения Реггена и магией в него запустил, ухмыльнулась: – А может, наоборот, активно приставали.

– Ося… – начал задохлик не то укоризненно, не то удивленно.

– Ну, ладно, ладно.

Далее рассказала только правду без прикрас. Про наглых слизней, про лобастого, про Эллен подставную и настоящую… И пока говорила, глаза у графа становились все круглее и круглее.

– Почему ты Врадору ничего не объяснила?

– А смысл? Мало того что у него в отделе трости бракованные выдают, стражей в лицо не знают, так еще и врачевателей пропускают без досмотра. И тут одно из двух: либо он об этом знает, либо нет. И второе, скажу я вам, в стократ хуже первого! – Я взбила подушку и с зевком добавила: – Да и к чему его дергать? Вы живы и невредимы, вашу невесту на границе схватят, похитителям сам заказчик по «заслугам» воздаст. Ну а меня преследовать не будут, ибо никто не понял ничего. Словом, мстить некому, опасаться нечего. Так что идите, Регген, сами, мысленно я с вами.

И вот только накрылась одеялом, повернулась на другой бок, как меня вытряхнули из теплого кокона, подняли на ноги и всучили платье.

– Одевайся. Ты идешь со мной.

– Это еще почему?

– Потому что тебя одну я теперь точно не оставлю. Не дай угодники, опять откроешь чужой портал, сломаешь трость, сунешься к слизням или примешь всерьез предложение Врадора.

– А я могу?

Застыла, прижав платье к груди. Смотрела осоловело, но внимательно.

– Конечно, – сверкнул клыками задохлик, – через год. Но учти, У.В. вряд ли согласится выбирать корзинку два часа подряд. – И, побуждая поторопиться, маг развернул мой плащ, спросил между делом: – Какую в этот раз возьмем, ивовую?

– Только из лозы!

Сама не заметила, как собралась и, прихватив пару яблок на завтрак, потащила Реггена прочь из поместья.

Долго тащить не пришлось, уже на ступеньках маг взял роль ведущего на себя, провел меня тайными тропами через изрытый траншеями двор, а затем и через Бурфо. Ему абсолютно не мешали туман, страшные звуки скрежета и обломки под ногами. К сожалению, причину его невозмутимости я обнаружила слишком поздно. Когда мы вышли на тракт и почтовая карета, что катилась еле-еле, вдруг с громким «Ги-и-ип!» промчалась мимо нас.

– Опять… забыл… – вздохнул задохлик и опустил руку, коей призывал возницу к остановке.

– Что забыли? Трость? – ободряюще похлопала Реггена по плечу. – Так мы ее купим за четвертину серебрушки. В столице такие продаются на каждом шагу.

– Я не об этом. У луны втор-рая фаза началась, – отозвался он и обернулся. Медленно, чтоб не испугать.

– Святые угодники! – всхлипнула я. – У вас морда почти звериная. Уши – во! Пасть огромная! Глаза горят, шерсть топорщится в разные стороны… И вы белый, как волк-альбинос.

– Да, – ответила эта самая морда и оскалилась. – Что, на щенка совсем не похож?

– Земля и небо. Вы страшный до дрожи.

– Стр-ранно, должно быть наоборот.

– Ага…

Я оглянулась в поисках дубинки или чего-то подобного. Нашла тонкий металлический прут, подняла его и выдохнула, ухватив покрепче.

– Ося, зачем он тебе? – насторожился маг и смешно подергал ухом.

– Для успокоения… – выдохнула повторно. – Но погодите, вы ж говорили, что поначалу лезут клыки, потом рык появляется, а после когти, глаза и хвост…

– До хвоста дело еще не доходило, – хмыкнул граф и с тоской посмотрел в сторону столицы. – Я ослаб, и звер-рь возобладал. К счастью, только внешне.

– Так мы возвращаемся?

– Нет.

Он сбросил свое пальто и передал его мне, затем свитер, рубашку…

– Регген, а чего это вы делаете? Ночь на дворе, холодно…

– Мы догоним кар-рету. Должно же быть у этого обор-рота хоть какое-то пр-реимущество? – заявил он, разувшись и расстегнув штаны. Проследил за моим взглядом и сердито пропыхтел: – Ося, не могла бы ты отвер-р-нуться?

– А надо? Вы и так весь в шерсти.

– Ну, знаешь ли…

– Ладно-ладно…

Покорно отвернулась и получила в руки графские сапоги, белье, носки, затем приказ связать все в крепкий узел и залезть на спину. Связала, обернулась с вопросом: «Чего?» – узел выпал из моих рук, а прут вдруг стал родным. В него-то я и вцепилась, тихо спросив:

– Регген?

– Я это, я! – фыркнуло чудовище значительно более большое, лохматое и устрашающее, чем то, что я и лобастый встретили в деревеньке Акри. – Садись. – Монстр опустился на землю и лапу подставил, чтоб было легче взобраться наверх. – Только за холку сильно не де-р-ргай.

– А… ага, – шумно выдохнула, но не сдвинулась с места.

– Ося, поспеши.

– Ага…

– Ося, кар-рета уходит! – напомнил белый клыкастый зверюга.

– Помню, – ответила я.

– Так что ты стоишь?

– Пытаюсь с собой совладать и не дать вам в морду, – ответила честно и с трудом отбросила прут. – Это у нас, у ллосевцев, в крови. А вы не предупредили, так что сами виноваты.

– Злося! – буркнул он, помог мне взобраться, подхватил зубами узел и побежал.

Карету мы нагнали и обогнали, на километр отдалились и, пока она подъезжала, приготовились.

Маг вновь стал мохнатым человеком, надел сапоги и плащ, надвинув ниже капюшон, скрыл морду и уши к голове прижал. Я же, наоборот, лицо открыла, с широкой улыбкой помахала возничему. Он лошадей приостановил, сдвинул шляпу на затылок, наклонился, чтоб узнать, куда мы путь держим, и пораженно застыл.

– Доброй ночи! – поздоровалась как можно радостнее, хотя после скачки на маге-монстре зуб на зуб все еще не попадал. – Мы с… мужем в столицу спешим, подвезете?

Мужик молчал. Я взглянула с надеждой, улыбнулась шире прежнего, но вместо привычного «Садитесь» услышала испуганное: «Ты?!»

– Что – я?

– Это ты… а это… Он! – просипел вдруг возница и истошно крикнул: – Н-но!

Знакомо крикнул, меня от воспоминаний даже дрожью пробрало. И лошади сорвались, оставив нас с задохликом в клубах серой пыли.

– Ося, что случилось? – Регген сорвал с головы капюшон.

– Как – что? Меня узнали! – ответила и дрогнула от вида пасти у самого лица. – Ой, да скройтесь вы, пока не врезала. И нечего глазами зыркать, вы сами ему на пять серебрушек больше дали, а затем еще и улыбнулись во все клыки. Не помните? – удивилась я его вытянувшейся морде. – А возница вот запомнил.

– Так это он?! – прищурился мохнатый граф-задохлик, стремительно стянул плащ, сапоги и бросил их мне со словами: – Ося, жди.

Ждать пришлось недолго. В предрассветной тишине звуки разносились далеко и были очень даже громкими. Вначале на всю округу заржали перепуганные лошади и заголосили не менее перепуганные люди. Затем раздалась пара тройка глухих ударов и ор: «Спасите!», после не менее громкое: «Отпустите!», а под конец несчастное: «Простите!» Посчитав диалог завершенным, я подхватила вещи Реггена и отправилась к экипажу, так что его зов: «Ося, сюда!» – настиг меня на подходе.

– Иду-иду… Доброго утра, господа, – поприветствовала я пассажиров, забившихся в дальний угол кареты.

Задохлик уже уменьшился до человеческих размеров, стоял на своих двоих, пугая окружающих мохнатым телом и звериной мордой. Я вручила магу одежду и виновато посмотрела на белого лицом возницу.

– Простите, мы спешим.

– П-п-понял я, – просипел он и вскочил на козлы. Вцепился в вожжи дрожащими руками и с отчаянием посмотрел вперед.

Захотелось утешить.

– Но вы не переживайте, на обратную дорогу мы вас не наймем, – заверила я и вдруг услышала от пассажиров:

– Так, может, карету мы вам всецело уступим?

– Зачем?

– Чтоб пройтись пешком, – предложил выглянувший из окна мужичок.

Разило от него как из бочки, при этом сам он был абсолютно трезв.

– Нет-нет, сидите. Мы же не звери… почти. – Я покосилась на уже одетого Реггена и в очередной раз чуть в нос ему не дала: – Слушайте, когда ж эта морда с вас слезет?

– Обор-рот, Ося, – поправил он, распахнул предо мною дверцу кареты, рыкнул: – С р-рассветом пр-ройдет.

Предположив, что подобное пропустить никак нельзя, я первые полчаса поездки просидела как на иголках, то и дело поглядывая на мохнатого задохлика. В итоге была грубо прижата к его худосочному боку и придавлена его рукой.

– Ося, пр-рекр-рати. Ты нер-рвир-руешь людей.

– Это не я, это ваш животный образ.

– Но из-за тебя они от этого обр-раза ждут подвоха. Успокойся.

– Ладно. Но тогда разбудите меня за минуту до смены обличья. Хочу посмотреть на этот феномен!

– В нем нет ничего интер-ресного, – маг сморщил нос и потер переносицу, – но, так и быть, р-разбужу.

Он был прав: с наступлением рассвета шерсть просто растаяла на его лице, показав небритые впалые щеки, серые круги под желтыми глазами, небольшую ссадину на скуле. И вот странность: пассажиры втрое больше испугались не мага-монстра, а графа-задохлика, едва рассмотрели его истинное лицо.

– Это же оружейник! – прохрипел паренек лет шестнадцати.

– Покусанный альфой, – добавил его сосед, тяжелый кряжистый дядька.

– Регген! – завопил седовласый старичок, сидевший в углу у стенки.

От его полузадушенного крика мне самой захотелось сбежать, но кто позволит.

– А, мастер Морукус, – усмехнулся маг, прижимая меня крепче, видимо, чтоб я не дала деру, – простите, не признал вас сразу. Как поживаете? Все еще работаете в академии?

– Свет мой, свет, – выдохнул этот самый Морукус, упираясь взглядом то в пол, то в окно. – Служу? Да, все еще там и служу… я. – И снова вопль: – Я вижу город! Возничий, стой!

– Так далеко еще, – хмыкнул Регген.

– Пройдусь!

Его паника, как лихорадка, передалась всем остальным. Подхватив саквояжи и сумки, пассажиры повыскакивали из кареты, оставив в нашей компании бабульку, тихо посапывающую в уголке. Дверь закрылась, возница крикнул, экипаж резво покатился дальше. В первое мгновение я расстроилась, что смена обличья у Реггена прошла как пшик, во второе – что люди сбежали, а в третье поняла – у нас теперь вся скамья свободна. Недолго думая я вытянулась на ней, устроив голову на маговском колене, под шипение этого самого мага.

– Ося, ты что вздумала?

– Собираюсь наверстать упущенное, – ответила с зевком и завернулась в плащ. – Вы в саркофаге отоспаться успели, а я намерена сейчас.

– На мне? – несказанно удивился он.

– Ага. В случае резкой остановки придержите, в конце пути разбудите.

Вот только разбудил меня не задохлик, а бабуся. Узнав Реггена, она не попыталась выпрыгнуть из окна или остановить карету раньше срока. Наоборот, встала со своего места и пошла на мага, распахнув объятия и повторяя:

– Регген… Вардо, Вардолик, Вардюша! Какая радость!

– Госпожа Морукус, не стоит вставать… Упадете, – прошептал он.

– Стоит, еще как стоит, – заверила она. Быстро дошагала до графа и крепко его обняла. – Вардюша, дорогой! Если бы не ты, мой супруг до сих пор бы пил, не жалея собственную печень. Я тебе так благодарна! Так благодарна за то озверение, что даже не знаю, чем оплатить. Разве что с дочерью племянницы познакомить…

– Не надо. Я уже занят. У меня есть Злося.

– Кто-кто? – удивилась бабуся, а вместе с ней и я.

– Судьба моя ретивая, – радостно заявил задохлик и не менее радостно добавил: – А вот и наша остановка! Ося, просыпайся, нам пора.

– Да я уже… от такой-то новости.

– Замечательно!

Попрощавшись с мадам Морукус, Регген потащил меня из кареты. На руках потащил, тяжести не замечая.

– Расплатись, а то у меня руки заняты, – буркнул, едва оказался на тротуаре.

Еще не отошедшая от сна, я безропотно подчинилась. И граф-задохлик дальше меня понес. Или даже понесся, не разбирая дороги.

– Регген, а вы куда?..

– Куда подальше от потомственной сватьи. И не спорь, так быстрее, – ответил он, завернул в ближайшую подворотню и по темному проулку устремился вперед.

Шли «мы» добрых двадцать минут, петляя и теряя след, затем сели в наемную карету, а выбрались из нее уже в центре, у прекрасного каменного домика с желтой крышей, красными ставнями и кованой оградой.

– Я впереди, ты позади, – проинструктировал маг и постучал в дверной молоток.

На громкий стук нам открыл не кто иной, как сам капитан Доссан Маррет. Заспанный, всклокоченный и не совсем одетый, он спокойно выслушал просьбу Реггена о предоставлении новой трости, широко зевнул и вместо того, чтоб укорить за раннюю побудку, удивил:

– Хорошо, что пришли, сегодня в восемь утра меня снимут с поста вашего куратора.

– Не может быть! – воскликнул задохлик. – Наконец-то после десятка докладных и трех прошений об увольнении над вами сжалились… не прошло и полгода.

– Не ерничайте, прошу вас. И входите. – Капитан поежился от холода и прямо-таки вздрогнул, когда граф за локоток выудил меня из-за спины и повел прямиком в гостиную к двухместному диванчику. – Ося из Ллося?! Вы еще не сбежали?..

И столько пораженного удивления было в голосе стража, что трудно не ответить.

– Да как бы возможности не дали, – указала я на Реггена, – ну и повода, конечно, – добавила, едва маг зло прищурился. Улыбнулась, осматриваясь и принюхиваясь. – Капитан, у вас очень красивый дом и так вкусно пахнет. Гросские булочки, я права?

– Правы. Чаю? – предложил он, все еще с удивлением переводя взгляд с меня на Реггена.

– С булочками, пожалуйста.

– Я тоже не откажусь, – вдруг встрепенулся задохлик, и куратор поспешил на кухню.

– Еще как откажетесь, – пригрозила я тихо. – В прошлых гостях вы уже поели на мою голову…

– Неправда, я только пил.

– Ну и до чего вы допились? – Он промолчал, пришлось веско добавить: – Не знаете, так я скажу. До увеличения срока диеты. – Я протянула ему пару прихваченных в дорогу яблок. – Держите и не стенайте, послезавтра, так и быть, я вашу кашу чем-нибудь заправлю.

– Мясом?! – обрадовался было приунывший маг.

– Топленым маслом…

На этом моем заявлении хозяин дома, браво шедший с подносом из кухни, вздрогнул и споткнулся. Чашки звякнули, чайник покачнулся, одна из гросских булочек полетела на пол.

– Поймал! – обрадовался Регген, вовремя вытянувший руку.

– А теперь отдайте.

Я забрала булочку и откусила под голодным взглядом графа-оружейника и удивленным капитана.

– Вы смеете запрещать буйному одержимому?! – прохрипел Маррет, почти роняя поднос на столик. – А вы… подчиняетесь! – повернулся он к этому самому буйному.

– Вынуждены, – ответили мы в один голос.

Долгие десять секунд хозяин дома пребывал в смятении, а затем словно из воздуха выудил блокнот и перо. Подтащил к диванчику кресло, рухнул в него и обратился к магу:

– Как у вас это получилось? Почему вы не звереете при малейшем отпоре? И не пытаетесь никого разорвать?

– Ух ты, он на такое способен? – с удивлением посмотрела на задохлика, а Маррет продолжил расспрос:

– …провели еще один ритуал разделения? Избавились от одержимости, усмирили гневный дух зверя? Или Ося вас чем-то поит? Кормит? Чем?

– Да ничем! – возмутился Регген. Бросил обиженный взгляд на сдобу в моей руке, затем на яблоки в своей и отложил их на стол. – Наоборот, на диету меня посадила.

– На диету?! Какую?

Капитан что-то быстро записал.

– Злачную. Кашу на стол подает пустую и безвкусную. Держит меня на крупе и воде. Присвоила мое спальное место, полкузни забрала под кухню и поссорилась со слизнями. Мне пришлось душу вытрясти из их главаря и отдать любимый стол на покусание, чтобы узнать, что Ося ушла из поместья порталом…

– Ка-а-аким порталом?

Маррет замер. Граф от моего тычка умолк.

Фух, чуть не проболтались!

– Паучьим. Восьмилапые негодяи выставили меня за пределы Бурфо, – пожаловалась я, не уходя от основной легенды. Разлила всем чай, отодвинула от мага булочки. – А всего-то хотела прибраться. Выдраить пол, вытереть пыль, словом, сделать все в соответствии со списком работ на ближайшие пятьдесят две недели.

На этом Регген горемычную меня по голове погладил, прижал к себе и заявил:

– В свете этого происшествия помимо трости мне нужно десять стационарных порталов и один мобильный для нее. – Лицо у капитана вытянулось, на что маг патетично заявил: – Раз вы уходите с поста моего куратора, экономить не стоит. Вдруг следующий кандидат будет еще более подозрительным и предубежденным, чем вы?

Зря он это сказал. Страж захлопнул блокнот и закаменел.

– Вам еще памятны те докладные? А ведь я имел право на мнительность. Вы после укуса пять лет ходили тише воды ниже травы. Образцовый одержимый, с невестой, репутацией и карьерой преподавателя в ВАМе, и вдруг срыв. На ровном месте. И какой?!

– Никакой. Лично я ничего не помню, – выдал Регген, шумно прихлебнул из чашки и якобы незаметно потянулся за сдобой.

– Вы разнесли три мастерские… – начал перечислять Маррет.

– Им нужно было новое оборудование, теперь оно у них есть, – с улыбкой поведал мне маг, сцапал булочку и потянул на себя.

– А затем и все западное крыло главного здания академии. Снесли внутренние стены, выбили окна, – патетично продолжал капитан.

– Там была ужасная планировка и мрачные интерьеры. Я добавил света.

– Побили охрану и отряд стражей, пришедших на вызов.

– Они мешали воплощению моих идей, – пожал плечами задохлик и намазал булочку маслом.

– А после чуть не загрызли ректора, – вменил ему капитан.

– Зачем? – вопросила я, искренне интересуясь и абсолютно «не замечая» махинаций сидящего рядом проглота.

– Ося, чтоб было понятнее, скажу так… он не заплатил! Неточная формулировка, зато сопоставимая по подлости поступка.

– Ни стыда ни совести, – кивнула я и забрала у облизнувшегося Реггена его добычу. – Спасибо! Намазали, прямо-таки как люблю – толстым слоем.

Хорошо, что я ее не куснула, ибо Маррет, услышавший графа, вдруг вспылил:

– Да какой – не заплатил?! Магистр Аре прикрыл собой вашу невесту!

Не знаю, чего капитан ожидал, пытливо взирая на меня, но явно не того, что я сказала: «Н-да, Аре пострадал зазря». И, припомнив давешние обвинения задохлика в попытке сбежать, отравить и убить посредством боевиков, я тихо спросила:

– Регген, это тогда она вас заказала за пятнадцать золотых?

– Нет, тогда она всего лишь мне отказала.

– Так это же было на балу…

– Видимо, я привык горевать в мастерской, – пожал он плечами и вновь потянулся к тарелке с выпечкой. – В один день я потерял невесту, работу, друга, репутацию и почти все имущество, а взамен приобрел трость, место в списке буйных и… тебя, Ося.

– Если что-то не устраивает, верните откуда взяли, – шлепнула его по руке, но булочку он не выпустил.

– Срок эксплуатации еще не прошел. А продолжишь упорствовать в моей диете, он увеличится до срока годности, – хмыкнул маг и все-таки укусил мучное изделие.

И что это было? Этакий намек на то, что я всю жизнь ему прослужу? Мечтатель, однако.

– Регген, срок выйдет гора-а-а-аздо раньше. К слову, шелк будет черным, чтоб вы на его фоне не терялись.

При упоминании ткани для отделки гроба граф-задохлик ожидаемо подавился. Долго кашлял, назвал меня «заразой» и попросил Маррета поторопиться с выдачей трости и порталов.

– У меня только пять стационарных, – признался капитан, все еще не сводя с меня потрясенного взгляда. – Тростей нет, их забрали в отдел на проверку… Поэтому ваш визит без знака одержимого я отнесу к вынужденным, но впредь не нарушайте правил. Глава контроля не одобрит.

– Не проблема, я договорюсь с новым куратором… – начал Регген и осекся, услышав:

– Это вряд ли, ваш куратор – Врадор.

Потянувшийся за плащами маг медленно распрямился и посмотрел в окно. Словно хотел запечатлеть в памяти этот тревожный момент, переосмыслить неожиданный поворот судьбы или скрыть заигравшие на щеках желваки.

– Кхм, – прочистил он горло через долгие двадцать секунд, обернулся к стражу и сухо произнес: – Выходит, к моему врачу и адвокату смысла наведываться нет.

– Глава контроля предоставит вам других. А может, и своих личных.

– Яс-но… – Короткая заминка, и задохлик, расправив плечи, сообщил: – Мне нужны выходы рядом с: деревенькой Тминь, главным парком столицы, музеем «Старьевщика», центральной библиотекой, церковью Всех Святых и, ну скажем… гостиницей «Кромвеля».

– Я сказал – пять, – сухо напомнил Маррет о своих возможностях.

– А мне нужно шесть, – широко улыбнулся Регген и добился-таки своего. Капитан кивнул и с тяжелым вздохом сделал пометку в блокноте.

– Желаете вернуть преподавательское место в ВАМе?

– С чего вы взяли?

Задохлик накинул мне на плечи плащ и прямо-таки поднял из-за стола.

– Четыре последних портала находятся как раз напротив ворот академии. Вам не кажется это странностью?

– Нет. А теперь верните нас в поместье…

– Что, уже?! Но мы так не договаривались! – Я ткнула графа кулачком. – А корзинка как же?

– Потом, – шикнул он и улыбнулся капитану. – Когда будут готовы порталы?

– Я пришлю их сегодня.

– В течение часа, пожалуйста.

– Да будет так.

В поместье нас вернули порталом. И не успела я расстроиться, что гросские булочки – единственное оправдание раннего подъема, как задохлик взял мои руки в свои и решительно произнес:

– Ося, прежде чем мы пойдем за корзинкой, обещай молчать, не отходить от меня ни на шаг и, самое главное, – ничего не трогать…

Весь вид его, да и само предложение были сверх меры подозрительны.

– Регген, а куда это вы направиться решили? Случаем, не в земли оборотней, где вам без трости ходить разрешено? Знаете, я туда не очень хочу в начале седьмого утра. В такую рань там все явно голодные.

– Мы не к ним, но в место схожее. Где есть строгая иерархия групп и подчинение предводителям. – Он подхватил меня под локоток, подвел к двери, нажал на орнамент, украшавший проем, и вызывал марево портала. В нем прекрасно отразились настороженная я и блестящий глазами маг. – Итак, инструкцию по технике безопасности запомнила? Молчать, не отходить, ничего не трогать.

– Да, но…

– Идем!

И мы шагнули в серебро.