Текст книги "Дай импульс своей жизни. 10 подсказок, как оправиться после испытания"

Дональд В. Винникотт, британский педиатр, психиатр и психоаналитик, тоже считал психическим ядром каждого человека «священное тихое место, сохранение которого первостепенно для того, чтобы человек мог поддерживать чувство, что он существует». Это место – центр личности и чувствования, что мы являемся самими собой, не вступает в коммуникацию с окружением, здесь все происходит внутри человеческого существа. Это составляет ядро собственного Я, Самости. Именно в тишине, где человек «есть», рождаются подлинные отношения с другим, коммуникация с тем, что находится вовне, которая может быть мирной только при условии, что этому центру ничто внешнее не угрожает, не захватывает его. Для этого нужно быть уважаемым и услышанным, по-настоящему «увиденным» и принятым таким, какой есть, как ребенок. К сожалению, в наше время это – не самый распространенный способ воспитания.

Таким образом, «чувство реальности» (ощущение, что ты настоящий) находится в центре переживания того, что ты являешься самим собой (чувства Самости). По Винникотту, Самость потенциально существует уже с рождения человека; в благоприятном окружении она развивается в полноценную Самость.

Отсюда «подлинная Самость» может рассматриваться как состояние, когда личность чувствует себя достаточно уверенной в самой себе и своем окружении, состояние, в котором человек сможет показать себя во всей своей спонтанности. Переживаемые порывы (агрессия, конкуренция, амбиции, сексуальное желание…) принимаются как части самого себя, не вызывая чувства вины или стыда. Истинное «Я» контактирует с другими. А подчиненное требованиям окружения, задвинутое в сторону «Я», можно назвать «ложной Самостью».

Подобным образом действует биодинамическая психология – терапия души и тела, основанная в 1960-е годы норвежским психотерапевтом Гердой Бойсен. Она утверждает, что человеку дано здоровое ядро – часть, глубоко живущая в каждом из нас, которая никогда не бывает саморазрушительной (в противоположность представлению Фрейда о влечении к смерти). Это базовая личность, одаренная дружеской и доброжелательной расположенностью к самой себе и миру, способная к пластичности перед лицом жизненных событий, к гибкости и твердости, к креативности и защите. Здоровое ядро наделено способностью к саморегуляции и позволяет принимать форму независимого благополучия. Тогда наша личность будет функционировать, как манифестация нашего глубинного потенциала.

Герда Бойсен доказывает, что наша личность могла бы развить глубокие, близкие отношения с самой собой, не боясь одиночества, позволяя себе обладать автономией перед лицом требований, ожиданий, отказа или обмана со стороны окружения. Какое облегчение! Это независимое благополучие – ключ к тому, чтобы стать счастливым человеком, способность делать соответствующий собственной натуре выбор. Это общее глубокое стремление, которое нас связывает с людьми, наделенными импульсом.

✓ Источники жизненного импульса: что нужно знать?

♦ Конкретно на то, что во всех нас есть жизненный импульс, указывает сам факт нашего рождения.

♦ Жизненный импульс в трудные моменты позволяет совершать спонтанные действия, которые выражают нашу глубинную личность и поддерживают открытость миру.

♦ Жизненный импульс проявляется в нашей связи с другим человеком, потому что быть в отношениях – это одна из базовых потребностей.

♦ Предполагается, что человек будет над собой работать, чтобы адаптироваться, не забывая при этом о самом себе, уважая свои потребности.

♦ Жизненный импульс вызывает в нас глубокое переживание собственного существования, он носитель надежды, связанный с нашей духовной частью, в состоянии полного принятия самих себя.

♦ Импульс жизни никогда не направлен на разрушение, даже если, на первый взгляд, он кажется совершенно неблагоприятным.

Влияние жизненного импульса

Счастье – это не что-то, приходящее неожиданно, и дело здесь не в удаче; счастье не купишь и не закажешь, оно зависит не столько от внешних обстоятельств, сколько от того, как они интерпретируются.

Михай Чиксентмихайи

Мария-Лиза Лабонте, канадский психотерапевт, писательница и преподаватель, говорит, что все мы рождаемся, обладая первобытной инстинктивной силой, которая в течение нашей жизни совершенствуется, встречая на пути своего самовыражения препятствия, сопротивление, смерть и возрождение.

Внутри нас все происходит так, как будто мы и не задаемся вопросами об этой силе: она есть, она составляет часть загадок нашей жизни, в которых мы не сомневаемся. Согласно ее теории, «данный нам потенциал распределяется случайно». Одни рождаются с большим жизненным потенциалом, у других он с самого рождения поврежден то ли генетически передаваемым заболеванием, то ли трудностями внутриутробного развития. Ее позиция отличается от позиции многих теоретиков психологии, которые, напротив, постулируют, что внутренние ресурсы у всех одинаковы. Но то, во что мы верим, принятые решения, наше окружение или возникающие обстоятельства могут препятствовать реализации изначального потенциала или портить его.

По Карлу Роджерсу, каждый человек потенциально обладает «позитивной ориентацией на жизнь», и чем больше он чувствует себя понятым и принятым, тем больше склонен отказываться от использования ложных защит для борьбы с жизнью, чтобы встать на путь прогресса. В книге «Становление личности» он объясняет свое восприятие «цели человеческой жизни», по словам Серена Кьеркегора, чтобы выразить фундаментальную экзистенциальную надежду: «быть самим собой». Действительно: не хотим ли мы все быть по-настоящему самими собой?

Мои пациенты, выполняя упражнение «сон наяву» и визуализируя встречу со своим внутренним ребенком, в подавляющем большинстве случаев страдание этого ребенка описывают одной фразой: «Я просто хочу быть самим собой». Столь частое упоминание именно этого желания и сегодня направляет меня в моей практике, которая подтверждает, что наша роль заключается в сопровождении каждого «к самому себе», к своему Я. Это психическое достижение, дающее нам переживание прогресса, изменения, начало на собственном пути к счастью. На самом деле, восприятие предвзятое: это не наблюдаемое изменение, а наоборот: повторное обнаружение того, что мы там и находимся, что мы «дошли до сути».

Об этом пишет Роджерс: «Я думаю, важно признать, что жизнь-это активный, а не пассивный процесс. Исходит ли стимул изнутри или снаружи, благоприятна обстановка или нет […]. В этом сама суть процесса, который мы называем жизнью».

В начале психотерапии или любой другой работы над собой человек интуитивно стремится отойти от того, кем он не является, еще не зная точно, к чему тянется. Итак, он на пустом месте начинает определять, кто он. Эта тенденция, очевидно, усиливается у людей, чье семейное окружение долго подталкивало к тому, кем они «должны быть». Человек быстро обнаруживает, что он не хочет быть «кем должен», жить, чтобы доставлять удовольствие кому бы то ни было, равно как и оставаться пленником ожиданий окружающих. Роджерс говорит, что такие люди «отказываются быть чем-то искусственным, установленным или определенным извне», несмотря на то, что так они действовали большую часть времени, и иногда это был наилучший вариант.

Часто эти люди (а если вы держите в руках эту книгу, то легко узнаете себя) обладают очень развитой способностью «сканировать» чувства другого человека и расшифровывать его ожидания. Для них становится все более трудным продолжать оправдывать чужие ожидания, что давало большое преимущество в отношениях и карьере до момента, когда они начинают работать над собой, потому что их силы уже на исходе. Несмотря на эффективность, такое психическое функционирование их опустошило и утомило эмоционально. Иногда они даже перестают понимать, кто они и чего на самом деле хотят, и тем более – что восстанавливает их силы и доставляет удовольствие.

На втором этапе человек начинает ориентироваться на автономию: он постепенно выбирает цели, которых хочет достичь. Это достаточно волнующий момент: проявляется индивид, ответственный за самого себя. Через эту ответственность и глубокое желание, а также через ценности, которые ему теперь удастся идентифицировать, решается его выбор в жизни, занятия и поведение, имеющие для него смысл (тем временем постепенно отсеивается то, что для него смысла не имеет).

Перед лицом важнейших изменений на жизненном пути часто возникает страх. Но, в отличие от других моментов, когда человек оказывается на распутье или принимает решение, чувство собственной уязвимости не сковывает, потому что человека сопровождает и поддерживает терапевт. На этот раз выбор обдуман, исходя из ясных личных критериев.

Идентификация и встреча с самим собой естественно ведут человека «вверх», позволяя ему использовать этот мощный толчок для самореализации. Он является психической манифестацией процесса терапии в первичном значении этого слова, в смысле исцеления психики. Именно этот толчок мы называем жизненным импульсом, в одном из множества его аспектов – самом динамичном и впечатляющем, в конце концов вновь связывающим нас с нами самими, кем мы были всегда, кем мы становимся.

Это новое направление дает нам сильный порыв и предлагает множество возможностей: унифицировать нашу личность, сформировать индивидуальность, найти истину, жить позитивно, творить, прийти к саморегулированию, реализовать свой глубочайший потенциал…

Говоря образным языком, мы могли бы использовать метафору семени одуванчика. Каждое семечко в пушинке этих прекрасных белых зонтиков, на которые вы с детства привыкли дуть, имеет тенденцию, или жизненный импульс, произвести на свет зеленое растение с солнечно-желтым цветком – древнее эффективное лечебное средство, способное в хороших условиях реализовать себя полностью. В неблагоприятном окружении, например, в пещере, цветок постарается реализоваться, выбрасывая семена к свету.

Как и это семечко, мы часто чувствуем себя хрупкими и гонимыми ветрами ожиданий разных людей, но у нас есть потенциал, чтобы подарить свету прекрасный цветок, яркий, как солнце.

Эта врожденная способность подталкивает нас к реализации нашего потенциала: позитивного, щедрого, великодушного, ориентированного на социализацию и отношения. Получается, у каждого есть врожденная система мотивации, скрытая глубоко в человеке и направленная на созревание, автономию и конструктивные отношения с другими людьми.

Любая позиция, которая внешне кажется странной и дисфункциональной, например, саморазрушительная, должна, таким образом, пониматься как попытка реализоваться, даже если она не выглядит как выражение чего-то нормального. Встречая людей, демонстрирующих сильную агрессию, будь она словесной, психологической или даже физической, важно иметь в виду, что они находятся в трудных для выживания условиях.

Кстати, большое количество жертв перверзных нарциссов показывает: то, что обычно подталкивает человека оставаться рядом с извращенцем или на службе у него, является вовсе не уважением к нему. И это, собственно говоря, не любовь, а внутреннее убеждение, что человек борется с глубоким страданием, проявляющимся в токсичном поведении, источником которого является сопротивление и безжалостная борьба с последствиями очень плохих условий, в которых он рос. Жертва бесконечно стремится заставить манипулятора понять, что можно выбрать другой путь, что счастье возможно, и оно – в другом месте. Но, к сожалению, бывает слишком поздно, и такой человек с трудом поддается процессу восстановления и исцеления. Выбор сделан, и часто он бывает окончательным…

Бельгийский психолог Жозеф Нюттен предполагает существование глубинной мотивации, подталкивающей человека к саморазвитию. Он констатирует, что «в угрожающей ситуации, подвергаясь атаке, человек пытается защититься; в трудных условиях выживания он стремится к самосохранению, и в благоприятных условиях – проявляет тенденцию к разворачиванию и обновлению своего скрытого потенциала, то есть к саморазвитию». Соответственно, одна из функций мотивации – сохранение человеческой жизни, цель которой – развитие.

Нюттен различает два уровня мотивации. На первом уровне, принцип которого – оберегать «общую динамическую функцию», источник в самой динамике жизни; на втором уровне – «конкретные мотивации», цель которых – поддерживать и питать первый уровень.

Такое видение мотивации в связи с потребностями – совершенно новаторское и позитивное! Потребности человека больше не воспринимаются только в терминах недостатка или дефицита, который непременно нужно восполнить, они рассматриваются как рычаги потенциала каждой личности.

В точности таков подход позитивной психологии, современной отрасли психологии, основанной в 1998 году психологом-исследователем Мартином Селигманом. Она опирается на представление стоиков о счастье как основополагающем постулате поведенческих психотерапевтов. Теоретики этого течения исходят из принципа, что субъекты, которые учатся контролировать свой внутренний опыт, становятся также способными контролировать качество своей жизни и межличностных отношений и приходят к самореализации, что вносит свой вклад в их психическое здоровье и способность чувствовать себя счастливыми.

Позитивная психология, и особенно работы Селигмана, приносят нам интересное открытие в отношении ресурсов людей, знающих, как использовать свои «силы» наиболее эффективно. С 1975 года исследователь развивает оригинальную экспериментальную модель депрессии, названную им «выученной беспомощностью» (learned helplessness).

Его исследования, вначале сосредоточенные на пессимизме, в дальнейшем обратились к развитию психологии оптимизма, центрированной на качествах и сильных сторонах личности, предотвращающих депрессию и позволяющих наилучшим образом противостоять жизненным трудностям.

По Мартину Селигману, каждая «персона» образуется механизмом саморегуляции и выбора, который одновременно выходит за рамки и биологического повторения, и повторения жизненного сценария. Соответственно, личность определяется своей способностью модифицировать окружение с учетом индивидуальных ценностей и сильных сторон своего характера, через свою свободу и уникальность, за пределами социальной маски в отношениях, созданной нами, чтобы жить в обществе и быть принятыми и признанными теми, кого мы любим.

Таким образом, позитивная психология изучает то, что хорошо функционирует у некоторых людей при встрече со своим глубинным Я. Она стремится к появлению серии компетенций, которые рассматривает как слишком часто игнорировавшиеся в современной психиатрии, долгое время ориентированной на патологию. Это качества человека и его таланты (или способности и компетенции), качество и смысл жизни, позитивные черты личности и самореализация. Рассматривая патологические схемы как адаптивные структуры, прошедшие отбор в конкретном окружении или в контексте рождения, но потерявшие адаптивность в другом контексте, во взрослом возрасте, можно представить, что благотворные схемы могут также начать действовать при изменении среды. Эти схемы, особенно усвоенные в начале жизни, являются базой личности.

Чтобы поддержать развитие личности и активизировать ее, французский психиатр и психотерапевт Жан Котро в работе «Твоя сило: зо позитивную психологию» предлагает вновь связать пациента с возникающим у него внутренним желанием изменения и улучшения. Между тем это желание возвращается в нормальное русло, встретив сильную внутреннюю мотивацию (переживание того, что жизнь испорчена, что и жизнь, и любовь – главная мотивирующая сила человека, проходят либо мимо), либо снаружи (профессиональная или семейная жизнь, адаптация к тому или иному возрасту в жизни).

Наша система ценностей действует, как в высшей степени стабильная и устойчивая. Она утверждает, что «в жизни некоторые цели следует предпочесть другим». При этом не бывает благополучия без глубокого уважения к собственным ценностям.

Селигман тоже показывает, каким образом чувство собственного достоинства и самоуважения снова обретается, когда человек чувствует не только, что он живет «без симптомов», но особенно, что он строит свою жизнь соответственно некоторому набору личных ценностей. Между прочим, в начале 1990-х годов Селигман предложил открывать «клиники оптимизма», исходя из идеи о том, что легче развить черты характера, предотвращающие депрессию, чем лечить диагностированное депрессивное состояние. Он предлагает подкрепить следующие силы: смелость, компетентность в отношениях, логическое мышление, осознание своей мотивации, оптимизм, искренность, целеустремленность, способность получить удовольствие и осмыслить неприятности, разум, сосредоточенный на будущем, и способность придавать своей жизни смысл. Этот список составляет одну из самых выдающихся структур в рассказах наших очевидцев импульса.

✓ Источники жизненного импульса: что нужно знать?

♦ Не все рождаются с одинаковым жизненным потенциалом.

♦ Чем больше мы себя чувствуем признанными и принятыми, тем быстрее разворачиваем наш жизненный импульс в направлении переживания достижения и счастья.

♦ У нас есть фундаментальная потребность принимать себя и добиваться успеха.

♦ Работа над собой позволяет больше не быть тем, кем человек быть должен, и стать тем, чем он быть хочет.

♦ Чувство страха всегда возникает, когда мы приступаем к изменению своей жизни, и идет в направлении от известного (даже если оно для нас болезненно) к неизвестному (даже если оно принесет процветание).

♦ У нас внутри есть потенциал, чтобы полностью себя реализовать, подобно тому, как семечко одуванчика имеет в себе потенциал цветка одуванчика.

♦ Человек способен модифицировать окружение на основе личных ценностей и силы своего характера; если человек чувствует свою эффективность, это порождает оптимизм.

♦ Мы всегда можем установить связь с нашим внутренним желанием изменения и улучшения.

Жизненный импульс и жизнестойкость – в чем разница?

Жизнь – кок игра в шахматы. Первые ходы важны, потому что они задают направление партии. Но, так как жизнь не закончена, в игре остаются еще прекрасные ходы.

Анна Фрейд

Жизнестойкость – это способность человека справляться с ситуацией, которая создает значительный стресс. Серж Тиссерон определяет ее как «способность приходить в норму, восстанавливаться после одной или, чаще, ряда травм». Речь идет о личном качестве, позволяющем переживать серьезные испытания и преодолевать их, несмотря на масштаб кризиса и внутренней дестабилизации.

Согласно таким известным авторам, как Борис Цирюльник, Жак Леконт, Мари Ано, характер ребенка, его первичное эмоциональное окружение, вторичные фигуры привязанности и способность эффективно побеждать трудности в детстве играют чрезвычайно важную роль. Психологи Серж Тиссерон и Пьер-Ив Бриссо возражают против допущения, что одни люди этим одарены, а другие – нет. Они предпочитают говорить о том, что в любой момент жизни в каждом человеке этот процесс может быть задействован. Такое уточнение кажется нам важным: даже если некоторые из нас от природы обладают более выдающимся жизнестойким темпераментом, каждый в равной степени может решить «поменять программное обеспечение выживания».

У человека жизнестойкость относится прежде всего к восстановлению после отдельной травмы (называемая «простой») или многофакторного («сложного») травмирования. Но она также относится к человеческой способности противостоять тяжелому опыту, интегрировать его и быть им преобразованным. «Жизнестойкость не сводится к адаптации перед лицом опасности. Она предполагает, что человек может восстановиться и, несмотря на ущерб, продолжить развитие, возродив собственное Я после травмы», – объясняет француженка Мари Ано, доктор клинической психологии, автор множества книг и статей о жизнестойкости.

Но будет ошибкой рассматривать жизнестойкость, как возвращение в прежнее состояние как ни в чем не бывало, несмотря на вредоносное воздействие. Фактически, согласно Борису Цирюльнику, раненый человек начинает свое новое развитие – конструктивное изменение вопреки ранам. Он «сможет сохранять след травмы и вместе с тем не быть уничтоженным ее пагубными последствиями» (Ано).

В настоящее время авторы склонны считать, что все люди наделены потенциалом жизнестойкости, который может развиться по-разному в зависимости от личности и ее социального окружения. При столкновении с трудностями процесс может спонтанно запуститься или же, наоборот, оставаться в скрытом состоянии.

Кроме того, этот эволюционный процесс не всегда устойчив. В нем могут быть нарушения или сбои в ходе разных жизненных этапов. В конце концов, некоторые люди, кажется, развиваются в процессе жизнестойкости, который начался с детства, продолжается и укрепляется в течение всей жизни, тогда как другие обретают жизнестойкость позже, иногда уже в преклонном возрасте.

Питер Левин выдвинул гипотезу о том, что мы не только можем излечиться от травмы, но и трансформировать последствия травматичного события в «источник развития, социальное и духовное пробуждение».