Текст книги "Сборник рассказов"

Сборник рассказов
Ярослав Иванов

© Ярослав Иванов, 2023

ISBN 978-5-0059-5963-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мастер и Его живопись

В огромном доме жил Мастер. В этом доме было множество мастерских, в которых Он создавал живые картины, в которых Он выражал свои живые мысли через живые кисти и краски, в сочетаниях цветов и силуэтов, рождая существ, о которых мечтал и которых очень любил, настолько сильно, что подарил им право нарушать палитру и структуру картины для самовыражения этих существ, называя их образами Мастера. И эти силуэты жили беспечно, купались в рамках той картины, которые им определил Мастер, но для них в отличие от других живых существ и вещей не имеющих образа Мастера, было возможно выйти за рамки картины на стены, что крайне запретил Мастер для их же безопасности, ибо время ещё не пришло.

Были же ещё живые кисти, которые служили Мастеру и исполняли повеления его. Одна из главных живых кистей завидовала силуэтам Мастера, их неповторимым чертам и красоте палитр, и взбунтовалась. Мастер же, мудро провидя, использовал возможность испытать свои силуэты (ведь Он им подарил свободу, конечно ограниченную в рамках Мастерской), допустив бунт этой кисточки, захватившей треть инструментов. Эти кисти уговорили выйти беспечным силуэтам за рамки картины, для самовыражения и иметь возможность быть вне рамок, подобно Мастеру. Чёрной кляксой пролёг их путь через рамку, той кляксой, в которой были испачканы взбунтовавшиеся и сломанные кисти, и силуэты потеряли блистающее сияние. Лишь тусклым слоем где-то внутри под слоем чёрной кляксы в этих силуэтах ещё оставался образ сияния, которому они так хотели бы соответствовать, но не имели возможность, так как ослушались Мастера и не могли видеть больше Его лица и отражать Его сияние. Клякса затуманивала их взор, но изначально сияющий слой, жгучим блеском напоминал им о качествах Мастера, которого их блуждающая внутренность искала. Мастер, провидя эти искания (ведь от начала он сам задумал подарить свободу в выражениях для этих силуэтов, понимая, что тем самым он рискует потерять часть картины), отваживается послать и тайным образом воплотить Своего Сына.

Сын же Его был с Ним невообразимым образом Един и находился и действовал с Ним вместе, подобно в атоме нейтрон и электрон или как мысль, сопряженная с действием, или свет, сияющий и излучающий тепло. Так, но в более бесконечной близости Едины Мастер и Сын, проявляющие Своё объединение в Духе, Который беспрепятственно проникал во все глубины окружающего их пространства и даже превосходил эти пространства, являя присутствие Мастера и безграничное ведение.

Итак, Сын выразился в сияющем силуэте таким же, как все остальные, с одним единственным отличием, никакая клякса и никакая чернь, исходящая от сломанных кистей не могла покрыть и заслонить Его Божественное сияние и исказить Его свет. Однако, остальные силуэты, ослеплённые кляксой, заметив что некоторая часть из них увидела в этом силуэте пример и цель своего присутствия в этой картине, из-за зависти решили этот божественный силуэт Сына исключить из картины и погубили Его в зверском избиении и лишении его существования в этой картине. Но образ Сына явился в обновлённом состоянии, показав пример и возродив надежду на тот внутренний свет, который даёт Мастер через общение с Сыном, даровавшем каждому из них Духа, освещающего грязные силуэты и освобождающего их от клякс, возрождая в них изначально задуманный Мастером сияющий свет, дивно блистающий через каждый силуэт по особому, неповторимо и выразительно.

Рассказ сотника

Меня зовут Марк, я являюсь римским сотником одного из римских отрядов Иерусалима, и под моим руководством находится около ста солдат.

Моё знакомство с моим Спасителем произошло при удивительных обстоятельствах, Он был заключённым в мою смену, именно в этот день я руководил людьми, чтобы под охраною своих солдат сопроводить всех заключённых к месту казни. Перед дорогой заключённых полагалось избивать, но к Моему Спасителю первосвященники попросили применить для избиения плётку с шипами из наточенных костей, которые раздирали кожу до самого мяса, мой начальник согласился и мне пришлось отдать приказ. От каждого удара замирало сердце, кровь лилась ручьём из Его спины и с каждым ударом мне хотелось остановить своих бессердечно насмехающихся солдат, но приказ есть приказ иначе меня самого бы повесили, у меня на тот момент не было той вдохновенной смелости как сейчас, благодаря которой, я могу сейчас заступаться за беззащитных.

Далее ближе к полудню, когда горящее жёлтое солнце, стоящее в зените обжигало наш отряд, облеченный в блестящие стальные, тяжёлые доспехи, нам требовалось пройти многокилометровым путём от претории (места судилища к северу от храмовой горы) к холму Голгофе или по другому к лобной горе, где мы распинали на крестах преступников. Я шёл впереди всех остальных, возглавляя свой отряд. За мной шёл Мой Спаситель, на тот момент казавшийся мне обычным человеком. Я видел, как он испытывал не бывалую жажду и усталость, да что там мне и самому было тяжело идти по каменной дороге, от которой как от кострища исходил жар, а ведь Он нёс ещё при этом и крест. Пройдя большую часть пути Он упал, и это не удивительно ведь Его, в отличии от некоторых преступников, избивали до полусмерти, этими мерзкими плетьми, от которых у меня всегда содрогалось сердце. Тогда я решил пойти против правил и приказал рядом стоявшему еврею помочь донести крест до места казни.

Дальше зрелище не из лёгких, когда вбивали гвозди в руки и ноги, когда крики и стоны раздавались по всей голгофе, и преступников пригвождали, я всегда в эти моменты внутренне скорбел и плакал, при этом внешне сохранял спокойствие, ведь несмотря на что меня поражали жестокости наказаний нашего Римского правительства, мне попросту не хотелось быть противником нашему правителю Кесарю, который быстро расправлялся с сентиментальными солдатами, поэтому чувства я давно научился сдерживать. И вот вновь гвозди пронзают троих преступников, но я не на миг не отвожу свой взгляд от Моего будущего Спасителя, в котором в отличие от других в момент страдания отчётливо прослеживалась какая-то не зримая моему взору смелость, охватывающая мои чувства с ног до головы, как будто в этот момент мы распинаем не просто человека, а Бога. Особенно это я даже сказал бы не просто смелость, но сила которая отразилась в момент, когда в ответ на насмешки и оскорбительные шутки священнослужителей, Он просто воскликнул ровным и спокойным голосом, проникающим во все черствые сердца: прости им Отче! Ибо не ведают что творят! Именно в этот момент на моих глазах появились слёзы, но не слёзы сожаления как к другим разбойникам, а слёзы восхищения этим человеком и сожалением к себе грешному. Странно но этот человек, висевший на кресте вызывал больше восхищения чем все греческие поэты и философы, больше чем все римские военные стратегии и достижения, именно в этот момент я стал думать о Нём как о не просто человеке, а как о некто другом.

Дальше меня поразило раскаяние одного злого преступника, и повлиял на него опять никто иной как Иисус. Но тут солдаты отвлекли меня тем, что они делили Его одежды и именно это меня вывело из себя, ведь это были одежды Иисуса, а в это время как раз требовалось подать уксусное в уста преступников чтобы они пережили страдание, и смерть в опьянении этим уксусным настоем, но Иисус отказался, что привело меня к ещё большему удивлению и поразило смелостью пред часом самой смерти. А последние секунды жизни Иисуса, стали для меня самыми явными проявлениями свидетельства Его Божества. Воскликнув Он сказал: Предаю дух мой Отче Тебе! И в этот же час случилась великая тьма и сильное землетрясение, после которого многие с ужасом взирали на распятого Иисуса, а я уже с уверенностью сказал: Истинно этот человек был Сын Божий!

Дальнейшие события были ещё более удивительными, когда ученики похоронили Иисуса у богатого человека во гробнице, наше правительство распорядилось отправить охранять эту гробницу, но что удивительно не как обычно солдатами, а отправили сотников, меня и ещё нескольких сотников, для посменной охраны, надеясь на наш профессионализм. Мало того они запечатали вход гробницы. Обычно так поступали только при особых случаях, при случаях национального масштаба угрозы. И вот, на третий день, в день моей смены, когда мы с другим воином в паре охраняли ничего не подозревая, под самое утро, когда глаза смыкались и смена наша уже завершалась, вдруг возник яркий свет, ярче чем солнце, но что удивительно не раздражавший глаза, и в этом свете предстали два мужских силуэта, точнее два ангела, которые отвалили камень, в этот момент мой напарник потерял от страха сознание. И тогда из гробницы вышел Иисус живой и удивительно блистающий, невыразимо приятный и необычный на внешность, словно Его тело преобразилось в новые краски и приобрело более выразительный характер, чем раньше. В этот момент мне стало не по себе, меня объял ещё больший страх и большее желание раскаяться. Впоследствии Он не раз появлялся передо мной, через проповеди апостолов и через жизненные ситуации, словно я научился незримым образом видеть и слышать Его. После же этого происшествия нас вызвали к Понтию Пилату и запретили рассказывать о том как было, а вместо этого приказали сказать что это ученики украли тело, а нас, что очень смешно, оглушили дубинками, нас вооружённых до зубов профессионалов своего дела! Мой напарник согласился, но я, познавший Иисуса как Своего Спасителя и получивший великое прощение за все грехи и даже за участие в распятие, я конечно же отказался врать, более того я начал проповедовать и говорить о Иисусе как о духовном Царе за что меня и поместили под заключение в тюрьму, и завтра меня ждёт казнь. Но я уже не боюсь, та смелость которая была у Иисуса возникла во мне благодаря Его духовной силе которую Он мне каждый день даёт, в Духе Святом, ведь благодаря Ему я теперь знаю что за гранью этой смертной жизни есть жизнь вечная, где царствует Христос, и никакая земная власть не поставит меня на колени перед идолом зла и коварства, даже если за мой выбор меня ждёт смерть, я знаю, что после смерти моя истинная жизнь только начнётся…

Неудержимый путник

Прежде чем выбирать путь,

Поймите в чём вы по-настоящему нуждаетесь,

И что или Кого вы так непрестанно ожидаете.

Рассекая дивные поля, грубые и замысловатые горы, свет, проникая до всех уголков открытых для обозрения, грел и украшал сверкающим фонтаном радуги всю окружающую реальность, что открывало для всех шествующих путников незабываемую красоту окружающего мира, что проникало до глубины души. Путник же по имени неудержимый, взирая на всё окружающее, вокруг вечно меняющееся в постоянном свете, заинтересовался красотой, глубиной и величием всего этого. От окружающих путников, он узнал, что вся окружающая гармония может проникнуть в его внутренность, делая из него совершенного шествующего, и не просто шествующего, но и преходящего в тот дом где он сможет обретать вечные силы того Света из-за которого он и сможет быть по-настоящему счастлив. Когда Неудержимый об этом узнал, у него появилось неудержимое желание искать этот дом, Отца светов и путь, ведущий к нему. Об этом узнал путник по имени Религия, выслушав желание путника, он сделал своё предложение: – Так ты действительно желаешь пройти путём ведущем, в лучший мир?

– Не со всем, я не хочу состариться и умереть в вечном шествии за предками, я желаю найти тот край, где весь окружающий свет проникает внутрь меня и дом который наполненный тем источником.

– Могу предложить тебе три пути на выбор: Первый путь перерождения, где ты будешь вечно ходить кругами, переживая вновь и вновь детство, юность, молодость и старость…

– Как-то нереалистично, неужели я перерождение себя в прошлом, не это бред, мне путь который водит кругами не нужен, мне нужен более человечный путь, то, что время года идёт кругами не повод, чтобы мне увязываться за ним в хоровод, я же не природа всё-таки, а отдельная личность!

– Тогда я предлагаю тебе на выбор другой не менее, а возможно и более ценный для тебя путь, это путь саморазвития, ты сможешь достичь этого блаженного края, только если ты будешь обращаться к самым мудрым учителям, которые научат преодолевать самые большие расстояния, благодаря чему Отец светов вознаградит тебя и ты получишь всё что ни пожелаешь!

– Слушай заманчиво, но что-то больно не верится, я уже видал таких само развитых, что-то вид у них не очень то уж блаженный, хотя самодовольства у них хоть отбавляй, давай что-нибудь другое!

– Ну другой путь, третий путь, это путь к солнцу, в дом к Отцу светов и путь этот начинается на земле и продолжается на небе, это путь шествующих по вере (доверию) и послушанию Отцу светов…

– О, это то, что нужно, я иду туда…

– Подожди, я забыл предупредить, путь этот опасен и не до конца изведан нами религиоведами… Но было поздно, неудержимый уверено шагал по пути, и казалось, что это к лучшему, что он не слышал предупреждений или не придавал им значения, но в дальнейшем это натолкнёт его на неожиданные открытия, хотя сейчас, в начале пути это не важно, ведь его влёк сам свет.

Всё окружающее всё больше и больше переполнял фантастический свет, цветочные поляны, переливы рек и восходящие ввысь живописные, зелёные холмы словно радовались и провожали веяньем и посвистыванием ветра, свободно играющем то там, то тут. Сердце, от мысли о встречи в небесном Доме билось сильнее и сильнее, что добавляло путнику сил и скорости в пути. Путь налегке продолжался недолго, вскоре он подошел к угловатым воротам имеющим мрачный и пугающий вид, ну раз это здание мне попалось в дороге, наверно стоит туда зайти, ведь тем более скоро ночь накроет а мне и ночевать негде, подумал Неудержимый. Подойдя к воротам он постучался, раздался громогласный голос: имеешь ли ты грех молодой юноша?

Неудержимый опешил от такого вопроса, он никогда не думал об этом: – я не знаю?

– Убивал и ты, крал ли, ругался ли, желал ли ты жены или имущества своего ближнего, поклонялся ли ты кумиру или возможно был непослушен родителям, а может властям?: сурово вопросил тот неизвестный для него путник.

– Ну да возможно, даже можно сказать точно всё это было в моей жизни!: дрожащими устами произнёс Неудержимый.

– Тогда заходи, мы тебе поможем. Дверь громко отворилась и путник по имени Человеческая законность встретил его окропляя водой и перекрещивая проводил на ночлег в дом где Неудержимый пол ночи не спал и плакал от самосожаления к себе, а человеческая законность напоминал где он еще мог согрешить, и потом через молитвы и свечки человеческая законность сказал что грехи эти прощены, но чтобы не грешить далее ему требуется читать чёрную книгу и ни делать ничего такого, что запрещает эта книга, а также дал дополнительную инструкцию из шести тысяч страниц, которая толкует эту чёрную книгу. Всё это стало тяжелейшей ношей на спину Неудержимого, и на утро он уже шёл не вприпрыжку, а еле волоча ноги, без всякой радости с печалью на лице.

А свет, пролившийся через рассветные проблески, охватывал окружающие просторы, играл с росою на травах и листьев деревьев, принося проблески ясности, освобождая от тьмы все укромные места. Неудержимый же не замечал того сияющего блеска и душу согревающего света, словно на глазах была отягощающая пелена тьмы, мрачности и леденящей души печали. Каждый новый шаг давался ему с большими усилиями, а каждая дорога, идущая на подъём, становилась пыткой. По дороге этой ему повстречался новый путник по имени Благодатный. Увидав Неудержимого Благодатный со всей искренней проницательностью и простой, и доброй прямой речью обратился к нему:

– Что с тобой Неудержимый? Кто посмел тебя смутить и ты позволил себе свернуть с прежнего пути живого доверия Отцу светов?

– Путник по имени Законность призвал меня своими силами достигать и приобретать спасение от здешних тягот для будущих наград!

– Разве ты не заметил, что твоя вера в Отца угасла и ныне ты пытаешься своим бесцельным самосожалением обмануть свою собственную совесть, в том, что ты сокрушён перед Отцом светов, а на самом деле тебе просто жаль себя и эта жалость снедает тебя и не даёт принять адекватно реальность твоего положения. И в добавок ты стремишься это затушить тем, что больше обещаешь себе не делать, так как написано в этой чёрной книги.

– Так что мне теперь совсем не читать эту книгу?

– Нет тебе нужно по-новому взглянуть в эту книгу и понять, что тебе говорит Отец светов в ней.

– Да, но Законность мне сказал, что эта книга может только обличать и запрещать, и что именно это меня может спасти.

– Никакие ограничения и запреты не смогут воспитать из тебя послушного сына Отцу светов. Разве ты не замечал, что когда детям запрещаешь совать руки в розетку они обязательно засунут, но когда поручишь им какое-нибудь дело, либо просто дашь игрушки поиграть на радость им, то им никогда не придёт мысль поступить иначе, потому что просьба о бездействии рождает противодействие, а если попросишь их действовать в соответствии с тем к чему они предназначены в этом возрасте, то они будут полноценно расти и им никогда не придут такие глупые мысли.

– Ну это понятно, но как мне понять что хочет от меня Отец светов?

– Для начала тебе нужно избавиться от самосожаления, которое мешает увидеть. Ведь так всегда происходит, ты никогда не сможешь понять другую личность (тем более Отца светов), если сосредоточен на собственных чувствах. Ты будешь видеть через призму чувств и неправильно истолкуешь Его утешение, просьбу или просто наставление, которым Он хочет поделиться с тобою.

– Но как мне избавится от этого?

– Единственное что тебе мешает это твоё неверие.

– Как? Я верю Ему!

– Какое понимание ты вкладываешь, когда произносишь слово верю?

– Я верю, что Он есть!

– Но так и бесы веруют и трепещут.

– Но… я имел виду….

– Что? Верить в существование собеседника это не значит доверять ему. Самый первый и значительный акт в доверии Отцу светов состоит в том, что мы должны поверить в истинность той центральной истории этой чёрной книги, помнишь?

– О, это история о Сыне Отца пришедшего и искупившего мир, от тяжести всех человеческих грехов.

– И ты действительно думаешь, что веришь сказанному тебе слову через эту чёрную книгу?

– Ну, конечно же!

– А мне кажется, ты просто принимаешь это разумом, но сердцем далёк от этого понимания…

– В смысле?

– Если бы ты верил этому то жалости бы у тебя к себе не было бы, ты бы понял что заслуживаешь большого наказания, в то время как Сын получил наказание незаслуженно и более того Он продолжает любить тебя…

– Но я не могу измениться!

– Позволь Ему изменить тебя!

– Я не понимаю…

– Поверь что жертвы Сына достаточно для твоего оправдания, и тогда тяжести не будет, она возвращается к тебе, потому что ты своим самосожалением отвергаешь любовь Сына.

– Но я не знал..

– Всегда есть выход. Покайся, признайся что ты не в силах себя спасти и лишь только Сын тебя спасёт и освободит…

– Мне ни по себе…

– Я оставлю тебя, чтобы не мешать, подумай и спроси у Него, но не медли если ты готов набраться смелости признайся в недостойности своего поведения и попроси, без капли сомнений помощи у Него.

Неудержимый сидел у дороги, в то время как Благодатный покидал его, хотя молитвы его не оставляли Неудержимого одного, потому что через молитвы говорил сам Сын.

Разум Неудержимого теперь ясно понимал, в чём действительно нуждается сердце, и со всеми выше сказанными словами он соглашался. Но тяжесть не покидала сердце, и не было уверенности и доверия, хоть разум своей пытливой фантазией и мог нарисовать подобие веры и создать иллюзию, что он верит, но сердце не уповало, оно стонало. И сквозь туман этих утверждений и вереницу рассуждений, внезапно осияло возгласом непреднамеренным и проникновенным – Прости! Прости! Отче!, колени пошатнулись, тело повалило на землю и в полном сокрушении со слезами Неудержимый упал на землю… И вдруг как прозрение я прощён, благодарность возгласы, – Хвала, Осанна за воскресенье, твоих источников живых во мне, за веры твердь святое воплощенье, что в Сыне ты открываешь мне!

Величайший облик

1.Чёрный дом

След Его сияния озарил меня

Сорваны все маски, Он искал лица….

Город, наполненный мрачным движением бессмысленных житейских дел, переполнял думами голову молодого парня рождённого в жёлтом доме на зелёной улице. С самого рождения он наблюдал течение быстрых событий исходящих от людей, которых по его мнению объединяла суета и агрессивная среда промышленного города. Каждое воскресение его родители водили его в большое чёрное здание, с мрачными мозайчатыми картинами иллюстрирующими людей прошлых веков, но самое впечатляющее в этих картинах был человек измученный небывалыми и невиданными для его представлений пытками. В этом доме каждый житель города перед входом надевал маску радушия и порядочности, в которой по их мнению им становилось спокойней и безопасней от некой вечной ночи с её вечными мучениями которые очень похожи были на их собственную жизнь без маски, что было примечательно у многих было уже не по одной но по пять, а то и по десять масок. К примеру одна женщина имела две противоречивых маски, маска логичности и маска мистичности, в которых она пыталась укрыть свою скорбь, то объясняя всё внешними человеческими факторами отрицая влияние из вне, то обращаясь к книгам вещающим что происходящие события произошли по воле звезд и объясняла что от нас ничего не зависит, а в другой день опять требовала от окружающих волевое решение и сама радовалась от выполненных запланированных дел. Другой человек мужчина имел пять масок. Маску невоздержанности, которую он прикрывал маской суровости; маску трусости, которую он прикрывал маской ненависти, и конечно маску псевдосвятости, которой он прикрывал абсолютно все маски. Эти проклятые маски имели даже некоторые служители этого здания. Примеряя их на виду у всех, самый главный из них рассказывал о великом облике, который мы все должны будем одеть, чтобы прикрыть эти маски, так, по крайней мере, понимал тот парень имя, которому Прозрение. И вот держа эту прекрасную сияющую маску, служитель подносил её к своему лицу и иногда она блекла, иногда продолжала сиять, в последствии затухая, ведь каждый день было всё по новому. И ни для кого не было удивлением, что уже две тысячи двенадцать лет каждый день воскресение и у каждого есть шанс вновь облечься в неё, если для него не наступил понедельник. Итак, он вновь надел эту маску, игриво улыбаясь сквозь её пьянящее сияние, и вновь предложил это сделать всем остальным, при этом напоминая, что время говорить через неё и просить у Величайшего Мастера, если её нет. Что удивительно некоторые сами одевали эти маски без спроса, на других эти маски появлялись сами собой, так же как у многих служителей этого странного здания, но не все они долго сияли, многие затухали от суеты и забот, другие срывал бандит черного ужаса с тех, кто имел маску человеческого страха или тревоги, третьи сами эту маску теряли из-за небрежного обращения и не укрепленного положения этой маски на их безликом теле. Сколько можно вглядываться в безликие глаза и искать очертания соответствующие той маски, которая могла бы быть у этих жителей – так думал всякий раз ребёнок по имени Прозрение, грустно ощупывая глазами окружающих его людей. Есть ли на свете та Величайшая Маска, о которой так страстно и увлечённо говорил служитель или это всё миф и глупая пародия? Но их маски святости так были похожи на ту величайшую маску, пока со временем не блекли и совсем не исчезали c их безжизненных лиц. Может быть она существует? – не умолкая, тревожило его разум сердце. И этот голос услышал бандит, искусно скрывающийся неподалеку от него в образе молодого человека. При выходе из дома он обратился к мальчику по имени Прозрение со словами: Друг! Ты непременно должен познакомиться со мной и моей благородной бандой, потому что опасно играть в окрестностях этого города и не иметь собственной банды, здесь тебя могут обезличить в два счёта, ну как?

– Я не представляю, что такое состоять в банде, и какой мне от этого прок?

– Состоять в банде это значит делить между бандами свою территорию, сражаться за неё и привлекать в неё новых союзников!

– Делить территорию, которая не принадлежит тебе это глупо и бессмысленно, но какая польза вам от меня?

– Я вижу, что у тебя есть маска ясного видения, т.е. способность различать людей и видеть, кто есть кто, в противном случае тебя ждёт страшная – участь обезличивание!

– Но к чему лицо, не имеющее сияния, к чему рассвет без солнца и музыка без очертаний звуковых палитр? Маска останется маской, если не приобретается форма лица!!!

– Ты даже не понимаешь против кого ты восстал!

Пронзающий свист бандита внезапно раздался из уст говорящего, и холодная дрожь пронзила нежное сердце мальчика по имени Прозрение. Страх полностью сковал разум мальчика и побудил быстро и отчаянно бежать подальше от бандита и его банды. Ноги небрежно рассекали лужи, и парень по имени Прозрение бежал всё быстрее и быстрее.