Текст книги "Кодекс МагГора"

Глава 10

Кудрявый бульвар

Привыкший спать в походных условиях, ГариУс проспал чуть больше получаса. Придя в себя и легко покачавшись на мягком матрасе, будто в гамаке, он подошёл к окну, желая понять, толпится ли ещё народ или нет. Большое количество народа его напрягало. Он не очень любил быть в центре внимания.

К счастью, толпа ликующих горожан схлынула. Остались лишь небольшие группы гортрийцев, которые совершенно не обращали внимания на Гостевой дом. Все ходили, разглядывая площадь, нулевой меридиан с загадочной крышкой, Ратушу и небольшое окно под её крышей, из которого торчала лохматая голова Трепаса Луха. Локоны его волос всё ещё были испуганы падением и до сих пор торчали в разные стороны, как колючки.

Жизнь текла своим чередом, и это очень обрадовало ГариУса. Он решил ещё немного побыть в одиночестве, но теперь уже на крыше Гостевого дома. Это было достаточно просто: подставив небольшой табурет, он с лёгкостью оказался сначала на подоконнике, а затем и на крыше дома, откуда открывался великолепный вид на город.

Внезапно до него долетели слова какого-то человека с хорошо поставленным голосом, так что можно было расслышать почти всё. ГариУс, заинтересовавшись рассказом, подошёл к краю крыши и взглянул вниз. В центре площади стоял высокий человек в странном головном уборе, напоминавшем мятый цилиндр. Вокруг мужчины собралась небольшая группа людей, которой он рассказывал об истории города.

Спаситель, недолго думая, решил спуститься и послушать экскурсовода, который, к тому же, выразительно жестикулировал. В какую-то секунду длинные руки старика напомнили ему паучьи лапки, плетущие затейливую сеть паутины. «Интересный тип!» – подумал ГариУс и, покинув крышу, оказался в своей комнате. Уже через минуту он открывал огромную дверь Гостевого дома, ведущую на улицу.

На площади он присоединился к небольшой группе гостей города, которые совершенно не обращали на него никакого внимания. Все слушали, как заворожённые, высокого старика. Тот очень хорошо знал историю Гортрии и продолжал то быстро, то монотонно рассказывать обо всём, что знал. ГариУс, который любил новые города и их тайны, слушал с удовольствием.

– Вот уже больше семи тридцатилетий городом правит Большой Совет во главе с председателем. Членов Совета выбирают на один бесконечный срок до тех пор, пока кому-то из жителей не понравится хотя бы один закон, предложенный ими. Зная это, все члены Большого Совета стараются не предлагать новые законы. Все живут по древнейшим законам, которые появились в те стародавние времена, когда… – говорил старик, уводя всех с площади в одну из ближайших улиц, которая изгибалась подобно серпу.

Пройдя пару домов, они оказались у огромного куста, растущего прямо из стены и создающего живую изгородь, увешанную странными плодами, покрытыми кудряшками и яркими, такими же кудрявыми цветами. Куст напоминал огромное дерево, растущее между двумя домами. Старик подошёл к углу одного дома и, схватившись за огромный крюк, торчащий из стены, распахнул огромные ворота. Всем открылся удивительный вид на цветущий бульвар.

– Это наша заборная акация, – проговорил экскурсовод,

втягивая запах одного из цветков.

Все тоже стали вдыхать сладковатый запах. Группа прошла дальше, с интересом глядя вокруг. ГариУс замыкал процессию и внимательно разглядывал окрестности. После каменной мостовой площади эта улица выглядела очень живописно. Дома были словно оплетены зеленью, из-за которой можно было с трудом разглядеть окна и двери. Даже крыши напоминали заросший цветами газон. А камни мостовой были покрыты оранжево-зеленым мхом.

Линьк бросил взгляд на небольшой столб-указатель и прочитал: «Кудрявый бульвар». Название его ничуть не удивило, и в подтверждение своим мыслям он услышал:

– Десять лет назад здесь была самая пустая улица, на которой не было ни одного растения. Даже в кадках ничего не росло, и царила сушь. Горожане уже хотели покинуть этот район как самый непригодный для жизни. Но места в городе не так много, и потому был приглашён главный садовник города Бон Сая, который много лет занимался выведением новых сортов растений. Одним из них и является заборная акация. Но садовник на этом не остановился и разработал добавки и новые удобрения, необходимые для роста акаций. В один прекрасный день он развеял по всей улице семена и специальную подкормку для растений, и, вы знаете, всё ожило. Но самое удивительное то, что в его удобрении было особое вещество – споры кудрявого лишайника. Они оказались такими активными, что теперь всё, что появляется из земли, становится кудрявым.

Группа туристов с восторгом смотрела вокруг. Даже цветы здесь были кудрявыми и закрученными, как шкура у барашка,

– Этот бульвар стал самым дорогим местом во всей Гортрии, и, представьте себе, залетающие сюда птицы уже через неделю становятся кудрявыми.

– Даже оперенье и хвосты? – задал вопрос один из туристов.

– Конечно! – подтвердил экскурсовод. – Вон, видите впереди Музыкальный сквер?

– Музыкальный?

– Да, вы не ослышались. Музыкальный. И это тоже, поверьте, не случайно.

Все поспешили к скверу, который напоминал огромную беседку, но без крыши. По высоким столбам плелись пышные растения, увешанные ярчайшими гроздьями цветов и ягод. Вокруг каждой грозди роились кудрявые пчёлы со странными крыльями, наподобие тех, что носят бабочки, яркие и цветные. Они были столь крупными, что туристы даже не решались ступить на дорожки Музыкального сквера.

– Не волнуйтесь, они абсолютно безобидные и садятся только на кудрявое. Этот вид пчёл вывели в нашей АКАКдемии.

В это время с ближайшей лавочки встал странно одетый мужчина с ярким платком на шее и длинными волосами, собранными в пучок. Подойдя к группе, он засунул длинный палец вовнутрь одного из цветков, а затем выставил его перед собой. Неожиданно для всех на его палец присели две длиннокрылые пчелы с очень толстыми брюшками.

– Это бабочковые пчелы, – прокомментировал экскурсовод.

– Они имеют самые длинные хоботки, – почти просвистел мужчина.

Все окружили его и с восторгом следили за тем, как раскручивались длинные хоботки этих пчёл. У одной из них хоботок вырос даже длиннее его пальца.

Но тут вновь всех отвлек гид, который представил мужчину:

– А это наш выдающийся композитор Рид Мелло. Сейчас он работает над подготовкой к юбилею города и готовит певцов к выступлению.

Все с изумлением стали поворачивать головы направо и налево, но никого не увидели в сквере. Тогда мужчина закрыл глаза и выставил вперед руки. Все замерли, а в следующую секунду Рид засвистел так кудряво и витиевато, что из огромных цветов, свисающих с заборной акации и со столбов стали появляться клювы и головы разноцветных и столь же кудрявых птиц. Они выпархивали из своих гнезд и рассаживались на ближайших к нему ветках. Здесь были и светлогласки, и кудрявые сладкоголосы, и ещё множество других мелких птиц, которые тут же стали подсвистывать композитору Мелло. По всему скверу нёсся пересвист, которому вторили пернатые с окрестных кустов.

Послушав пение, старик-краевед взглянул на свои часы и поблагодарил композитора. Вся группа повернула назад, к выходу из сквера.

Глава 11

Книжная лавка

ГариУс всё так же замыкал группу экскурсантов и, не торопясь, следовал за ними. Воздух на Кудрявом бульваре был настолько ароматен, что он у каждого следующего дома делал глубокий вдох и сравнивал ароматы в каждом палисаднике.

Дойдя ещё до одного дома, он вновь сделал глубокий вдох и замер: пред своими глазами он увидел огромную раскрытую книгу, нависающую над небольшой дверью, и просто просиял, увидев вывеску: «Книжная лавка». Она словно пряталась среди зелени. Подойдя ближе, он увидел дверь, обтянутую кожей и напоминающую обложку древней книги. Это было так необычно, что ГариУс не мог отказать себе в удовольствии открыть её.

Дверь распахнулась со странным шелестящим звуком, будто кто-то перевернул страницу. ГариУс ещё несколько раз открыл и закрыл дверь, прислушиваясь к издаваемым ею шорохам, и, переступив порог, окунулся в совершенно необычную обстановку.

Десятки будто уставших стеллажей опирались о старые стены. Покосившиеся полки с трудом удерживали толстые, подёрнутые пылью книги. Из некоторых торчали листья и засохшие цветы. На длинных свисающих с потолка верёвках покоились серые, будто из старинных книг листы, напоминающие мятое бельё. «Видимо, хозяин занимается печатанием или реставрацией книг», – подумал ГариУс, оглядывая исписанные крупным почерком страницы.

На небольшом, рассохшемся столе-прилавке в центре комнаты стояла пара рядов небольших книг с серыми переплётами, а рядом лежало несколько, видимо, очень редких фолиантов в кожаных переплётах. Этот стол напоминал уставшего путника или заезженную лошадь. Его невысокие ножки под огромным весом разъехались в разные стороны, и лишь чудо удерживало их в таком положении. Казалось, что если положить на прилавок хотя бы один листок, то ножки не выдержат и разъедутся в разные стороны.

В лавке стояла мёртвая тишина. Но вдруг из-под корешка одной из книг выползла жирная и удивлённая муха, которая тяжело взлетела и, жужжа, описала круг низко над столом, внимательно осматривая гостя. Когда же она уже готова была отлететь от стола, большая книга, лежащая на самом краю, резко раскрыла обложку, подобно старой жабе, схватила испуганную муху и затянула её между страницами. И в лавке опять воцарилась мёртвая тишина.

ГариУс вошёл, стараясь не нарушить покой книжных полок, но резкий сквозняк захлопнул дверь. В единую секунду всё преобразилось: уставшие стеллажи и шкафы вытянулись, как солдаты перед строгим командиром. Прогнувшиеся полки в них выпрямились, а все книги на них подравнялись, плотно прижавшись друг к другу. Старый прилавок подтянулся на пару сантиметров, и его округлые ножки чуть выпрямились, доски прижались друг к другу, стараясь скрыть огромные щели.

Странные закладки из засохших цветов исчезли меж толстых страниц, а длинные провисшие с потолка верёвки натянулись, как струны. Мятые листы на них разгладились, словно накрахмаленные воротнички. Даже обвисшие шторки на окнах стали напоминать разворот только что напечатанной книги.

Линьк изумился столь быстрым превращениям и сделал следующий шаг, ища глазами хоть кого-нибудь в этой огромной коллекции книжного добра. Он крутил головой в разные стороны, пытаясь сообразить, куда ему следовать.

Книги, словно старые камни древнего замка, обитали здесь и царили над всем. Их корешки удивляли своим видом и размерами: кожаные, деревянные и обитые металлом, даже собранные из листьев – особенно удивили гостя.

Лавка была небольшой, а из-за полок казалась ещё меньше.

Он ещё раз обвёл глазами всё помещение, желая понять, есть здесь кто-нибудь, кроме него, или нет. Тут до него донёсся шелест страниц, но он не мог понять, откуда.

– Допрый день, – вдруг прозвучал странный, чуть картавый голос.

ГариУс оглядел лавку, ища место, откуда неслись столь долгожданные слова.

– Не туда смотрите, молодой человек, – продолжал голос, – я чуть више.

Линьк поднял голову и только тогда заметил лестницу, прижатую к шкафу, на которой сидел, видимо, сам владелец лавки. Одетый в длинный серый сюртук в полоску, он абсолютно слился с книжными полками, и лишь бледное лицо в странных очках выделялось на этом фоне. Сюртук с широкими рукавами придавал ему странный вид. К тому же, сидя на верхней перекладине лестницы, он очень напоминал странную птицу. В руках его была толстая книга, которую он осторожно захлопнул, и стал медленно спускаться, опасаясь за надёжность лестницы, которая поскрипывала при каждом его шаге.

Вскоре он уже стоял у прилавка, улыбаясь долгожданному посетителю. ГариУс улыбнулся в ответ и внимательно осмотрел ближайшие полки, желая найти что-нибудь интересное. Заметив на одной из ближайших полок странные лохмотья, он достал книгу с самым старым и потрёпанным корешком, желая немного познакомиться с её содержанием.

Хозяин с интересом окинул его взглядом.

– А что вас всё же интересует? – уточнил он, сняв удивительные очки, по форме очень напоминающие раскрытую книгу, и представился:

– Ант Фоли – владелец лавки.

– Я совсем недавно в вашем городе, – ответил приветливо ГариУс.

– Человека в таком костюме сразу можно отличить от обычного горожанина, – проговорил хозяин, поворачиваясь к гостю одним ухом.

– Меня интересуют все места, куда я попадаю. Сегодня мой первый день в вашем городе, и мне хотелось бы побольше узнать о стране и истории города. Сегодня я был на площади и видел нулевой меридиан с массой стрелок и непонятных названий. Мне бы очень хотелось узнать их таинственный смысл.

– Тогда вы не ошиблись. У меня огромный выбор книг.

Ант Фоли хлопнул в ладоши, и тут же рядом с каждым стеллажом развернулась длинная и достаточно широкая лента с кисточкой внизу. По атласной, переливающейся ткани побежали замысловатые буквы, образуя слова с названием разделов и тем. Линьк с большим интересом разглядывал разноцветные ленты с оглавлениями. Лавка будто расцвела, и трудно было остановить взгляд на чём-то одном.

Здесь были книги о медицине и кухне, стихосложении и градохождению, о пузырепускании и даже по чудотворению.

Глаза разбегались от такого разнообразия, и гость продолжал с удивлением разглядывать бегущие по лентам буквы и слова.

Рядом с ним свисала ярко-жёлтая лента «Старогортрийской лингвистики».

– Есть и такая? – с удивлением спросил он у хозяина.

– Вы не представляете, сколько народу попадает в наш городской лазарет с совершенно невероятными диагнозами только потому, что просто неправильно перевели лишь одно слово, читая, например, книгу рецептов. Почти все лекарства пишутся только на старогортрийском. Без его знания трудно читать правильно.

В нижней части жёлтой ленты была небольшая кисточка, и ГариУс не удержался. Он дернул за неё, и тут же на каждой полке шкафа появились небольшая табличка с указанием тех книг, что стояли здесь, начиная со «Старогортрийского букваря» и заканчивая «Старогортрийскими девизами и поговорками». Но гостя пока это не очень интересовало, и он вновь обернулся к Анту, который продолжал маленькую экскурсию:

– Вы видите полку у окна? Там все книги по истории. Конечно, это не библиотека АКАКдемии, но и у меня есть редчайшие экземпляры.

Линьк подошел к стеллажу, выбирая самый потрепанный фолиант.

– Это тоже на старогортрийском, и я боюсь, вы мало что поймете, – проговорил Ант и надавил на небольшую табличку.

Тут же раздался скрежет, и вперёд выехала широченная полка с тремя рядами книг. Только тут ГариУс догадался, почему в достаточно большом доме вдруг оказалось так тесно.

Хозяин вытащил из первого ряда одну не толстую и очень красочную книгу, а из самого последнего ряда довольно увесистую, с золотыми буквами на корешке.

– Вот эту, детскую, вы можете полистать прямо здесь. Присаживайтесь, – сказал он и протянул ему первую, очень яркую книгу с иллюстрациями.

ГариУс с нескрываемым удивлением подошёл к огромной книге, которая вдруг сама распахнулась. Его глаза широко открылись от удивления, и он осторожно и с нескрываемым удовольствием опустился в небольшое, но, как оказалось, достаточно удобное кресло. Затем раскрыл первую страницу яркой книги.

Линьк успел перелистнуть пару страниц, когда его прервал хозяин.

– А хотите, я вам сам немного расскажу о нашей Трине? – предложил Фоли.

Гостю идея очень понравилась.

– Да, конечно! – с радостью произнёс он и, поудобнее усевшись, расслабился в странном кресле.

Глава 12

Истории Анта Фоли

Ант Фоли, приятно картавя, начал свой рассказ.

– Наша Трина – удивительная страна, – произнёс он, коснувшись белого листа над своей головой. И тут же все, висящие на верёвках, страницы раскрылись, и гость увидел огромное зелёное море над своей головой. – На Трине есть непроходимые Баньяновые леса, дебри которых столь обширны, что никто в одиночестве ни разу не пытался пройти их насквозь, так они опасны и неизведанны.

В этих загадочных и непроходимых зарослях обитает странный и удивительный народ, который строит хижины из ветвей и листьев Баньянового леса. Жилища их очень напоминают гнёзда, свитые из бесконечно длинных ветвей, или кружевные капсулы из огромных плодов, свисающих, как новогодние игрушки.

Жители Баньянового леса почти никогда не спускаются вниз к величественным, больше напоминающим горы корням, и почти вся их жизнь проходит либо в гнёздах, либо в двух-трехъярусных дуплах этих огромных деревьев.

Тут гость улыбнулся и подтвердил:

– Да, мне пришлось пробираться сквозь дебри Баньянового леса.

Фоли с удивлением посмотрел на гостя.

– Вам что, приходилось там бывать?

– Ну, да! Мне же надо было попасть в столицу. А миновать Баньяновый лес просто невозможно.

– Может, я вам зря все это рассказываю, – произнес огорченный хозяин.

– Да нет, ну что вы! Мне очень интересно.

Тогда Ант Фоли продолжил:

– В глубинах Трины есть и сухие болота, настолько сухие, что ни одна капля не может достичь земли. А зыбучие пески столь глубоки, что ни одно существо, обитающее в них, не видело голубого неба и главную розовую звезду Роценту, которая пронизывает своими лучами всё, что трепещет, прыгает и ползает по этим песчаным топям.

– Это правда, – подтвердил гость, глядя на Анта. – Мне едва удалось спастись.

– Вы тонули в сухом болоте?

– И неоднократно, – подтвердил ГариУс вспоминая, как только благодаря шару ему удалось выбраться из зыбучих песков баньяновых дебрей.

Восхищённый хозяин вновь продолжил рассказ, наблюдая за своим гостем. В это время над головой ГариУса всё время менялись яркие картинки с видами Баньянового леса.

– Есть на Трине и другая жизнь, центр которой расположен на небольшом плато, в центре которого стоят три вершины. Именно здесь, в межгорье, сотни триновских лет назад и появился главный и самый таинственный город Гортрия, в котором мы с вами и находимся.

И тут над собой следопыт увидел три вершины с массой улиц.

Фоли же в это время продолжал:

– Живут здесь добрейшие и милейшие гортрийцы, которые проживают свою жизнь в согласии и счастье, зная про Чудомирье, где можно найти загадочные и удивительные вещи, лишь из древнейших трактатов, хранящихся в самой большой библиотеке АКАКдемии Всевсяческих Наук. Каждый гортриец с лёгкостью назовёт и Змиеву скалу, плетущуюся вверх подобно лиане, и Паучью пещеру с тысячами трёхногих существ, и Колодезное озеро – самое тёмное из всех существующих в одной из самых глубоких пещер, и Хрустальное ущелье, сияющее в лучах Роценты, а уж о Песочных водопадах они могут рассказывать часами.

ГариУс Линьк с восхищением разглядывал всё, что плыло над ним.

– Но ещё более удивительны Песочные вулканы, которые на Тринацентрии есть везде, и даже в нашем городе. Не умолчат они и о Хлопушковой горе, которая всё время взрывается, как воздушный шарик, выбрасывая в небо столько радужных хлопьев, что всё небо напоминает фейерверк из цветного песка и пузырей.

В это время над головой следопыта разорвалась странная мыльная гора, и масса пузырей стала сыпаться вниз. Он даже закрыл лицо руками от неожиданности.

На этом Ант Фоли закончил свой рассказ и подошел к гостю.

– Ну, как вам мой рассказ? – спросил он, глядя на гостя, который заворожённо смотрел вверх.

– Да, вы очень интересный рассказчик, и я, знаете, с удовольствием ещё что-то прочитал бы.

– Тогда держите ещё одну уникальную книгу, мою любимую, – сказал хозяин и провёл пальцем по корешку книги, которая раскрылась, будто счастливая кошка или птица, когда ее погладили. – Это «Книга видений Гортрии» с личным автографом автора.

ГариУс встал с кресла и с интересом взглянул на первую страницу, где красивым почерком была написана строка:

«Самому уважаемому книгоиздателю от автора…»

Внизу было нечто неразборчивое, видимо, подпись.

– Написал её самый выдающийся историк нашей АКАКдемии Мак Кор. В ней прекрасные иллюстрации и комментарии.

Ант Фоли раскрыл книгу в середине и показал странную иллюстрацию.

– Видите? Взгляните наверх.

ГариУс поднял вверх глаза, ожидая увидеть один из множества старинных листов, которые мотались, как флажки на старых веревках. Внезапно висящие прямо над его головой несколько страниц развернулись, и он увидел бегущий по ним текст на фоне живой иллюстрации с летящими огненными шарами и рушащимися горами.

– А могу я взять её с собой, чтобы почитать в свободное время? – спросил ГариУс, с надеждой глядя на хозяина.

– Ну, конечно! – проговорил Ант, аккуратно вкладывая её в кожаную сумку с огромной пряжкой и названием магазина.

Гость не знал, что можно оставить взамен этому человеку. Тут ему в голову пришла интересная мысль, и он достал из кармана небольшой кристалл.

Лишь только Ант увидел сияющий предмет, тут же замотал головой:

– Ну что вы, что вы! Это совсем не нужно. Единственная просьба: прошу побережнее. Это единственный экземпляр в моей коллекции. И не забудьте вернуть его через пять дней.

– Конечно! – проговорил Линьк, прощаясь. – Возможно, верну даже раньше.

Они уважительно раскланялись друг другу, и ГариУс покинул книжную лавку.

Едва он закрыл дверь-обложку, как послышался треск и шорох. Дом, видимо, приходил в себя после его посещения и расслаблялся. ГариУс заглянул в окно: гладкие шторки вновь приняли вид мятой бумаги, а стеллажи прогнулись под тяжестью книг. Рядом не было ни гида, ни группы туристов, и он покинул Кудрявый бульвар, держа в своих руках старинную книгу.