Текст книги "Кодекс МагГора"

Кодекс МагГора
Аркадий Афонин

© Аркадий Афонин, 2023

ISBN 978-5-0060-3079-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Визитёр

Трина – неизведанная страна на маленькой, малюсенькой планете Тринацентрии, заброшенной в самый тайный уголок Вселенной. Она с удовольствием вращается в лучах розовой звезды Роценты, которая может в течение одного дня менять свой цвет от нежно-розового до тёмно-красного, чем очень радует многих своих обитателей. Тринацентрия, к тому же, ещё любит немного пошалить, вращаясь то чуть быстрее, то чуть медленнее, что приводит к многочисленным казусам. Так, например, обычная неделя проходит на Трине за пять дней, а год за 13 месяцев. Но бывало и такое, что если она чему-то сильно удивилась или, скажем, просто задумалась, то начинала вращаться едва-едва. Тогда неделя затягивалась на семь дней, а год продолжался 14 месяцев.

На этой планете-загадке всего три материка. Один из них, самый небольшой, отгорожен от остального мира большим кольцевым хребтом из гор с заснеженными вершинами и бескрайними непроходимыми баньяновыми лесами. Это и есть чудесная земля Трины с множеством озер, лесов и каньонов – богатейший край, где и произошли те самые удивительные события, о которых мы с вами и узнаем. Много тридцатилетий жизнь на ней текла своим чередом, без бурь и неприятностей. Но вот однажды….

Над Триной сошлись все облака и тучи, которые праздно блуждали по небесам. И вдруг они устремились, толкая друг друга к самому центру страны. И было их так много, что нельзя было увидеть ни клочка неба. Они закручивались в огромную воздушную воронку и напоминали кипящее грозовое море. И, когда их собралось так много, что больше уже и невозможно представить, разразилась страшная, пылающая во всё небо гроза. До того жуткая, что ни одна птица не решилась в это время взлететь и ни одно животное не покинуло своего тайного убежища. Все живые существа замерли, будто ожидая страшного и невиданного. Того, чего ещё не было.

Молнии вспыхивали каждую секунду, превращая облачные кучи то в руины, то в потоки дымящейся лавы. И вот всё НАЧАЛОСЬ…

Гроза была такой, что ни один древний старец планеты не мог вспомнить подобного. Пространство между небом и землей заполнилось бескрайним ураганом, и невозможно было даже поднять головы. А следом возник и пронесся СМЕ..РР..ЧЧ такой силы, что замерла вся Тринацентрия.

Молнии, не переставая, пронизывали небесный свод. Истерзанные тучи метались из стороны в сторону. И вот, когда казалось, что сейчас всё рухнет и Трина прекратит свое существование, раздался оглушительный хлопок. Чёрное месиво туч разорвалось, и огромный, пылающий шар пронзил эту бурлящую мрачную массу и пронесся по небосклону подобно реактивному снаряду, выпущенному из огромной небесной пушки.

Шар пылал, пронизанный сгустками молний. Вся окружающая его масса воды испарялась, превращалась в горячий, сияющий пар, переливающийся всеми цветами, и напоминала огромную голову усатого мужчины с широко выпученными от удивления глазами, который увидел перед собой нечто страшное.

Шар вращался с такой бешеной скоростью, что у всех, кто это видел, кружились голова и слепли от яркого света глаза. Все жители Гортрии, главного города Трины, и обитатели окрестных лесов падали вниз от испуга, прикрывая лица руками в ожидании чего-то ужасного.

Шар нёсся с оглушительным свистом в самый центр Трины – в его Баньяновый лес, а потом рухнул в самое его сердце – Болото Тайн.

Мощный удар остановил течение времени. Огромные часы на главной башне Гортрии застыли, а затем пошли в другую сторону.

Тринацентрия задрожала и чуть даже не сошла с орбиты. Но какая-то неведомая сила всё-таки вернула её на прежний путь. Оглушительный взрыв был такой сильный, что у людей, находящихся за сотни гортрийских миль, заложило уши, и они застыли, прилипнув телами к стенам своих домов. Гибкие и тонкие стёкла их окон надулись подобно мыльным пузырям, оторвались от деревянных рам и влипли в стены, напоминая огромные круглые аквариумы, в которых трепыхались изумлённые мухи, комары и мошки.

А в это время все пернатые обитатели Баньянового леса, попавшие в воздушный поток ударной волны, в одну секунду лишились всего своего оперенья. На мгновенье тушки уже голых птиц зависли в воздухе, а затем устремились вслед за своими перьями и гнёздами, которые подобно летающим снарядам мчались в небе, уносясь всё дальше и дальше от родных мест.

Через пару бесконечных минут над болотом поднялось огромное облако. Свет, исходящий от него, был такой мощный, что многие, кто был этому свидетель, потеряли на мгновенье зрение. А паровой купол, накрывший Баньяновый лес, вдруг вздрогнул и, превратившись в изумрудный туман, исчез…

Затем над Триной пронёсся ураган из перьев и парящих гнезд, а следом за ними в главные ворота Гортрии влетели пушечными ядрами голые тушки испуганных птиц, которые рухнули на главную площадь города. Эти «голыши» из Болота Тайн, как их прозвали горожане, оказались весьма болтливыми. Они собрались в говорливую стаю и бегали меж кружащих перьев, гнёзд и горожан, ища себе пристанище.

Именно от них изумленные жители узнали о страшном событии и о том, что ураган вырвал огромные железные деревья жбао, которые своими мощными корневищами вспороли грунт вокруг болота, и вместо непроходимых зарослей образовались ровные, почти гольфийские поля с идеально круглым озером в центре, вода в котором бурлила и сияла, а страшный смерч всё ещё носился над ним кругами.

Глава 2

Чудеса сфер

Смерч над Болотом Тайн кружил еще сутки, а когда наконец обессилел, над озером возникла тройная радужная сфера, сияющая даже ночью. Свечение это продолжалось несколько дней кряду. Вокруг озера образовалось 13-мильное кольцо, которое стало вторым кольцевым хребтом из земли, камней и вырванных стволов.

На этом чудеса не прекратились. Излучение от упавшего шара было столь мощным и необычным, что падающие в землю семена вырванных растений уже через день стали прорастать с такой скоростью, что эти места невозможно было узнать. Ещё более удивительным было то, что от мощной энергии радужных сфер у измученных голых птиц стало появляться кудрявое оперенье удивительной красоты.

Столь же удивительные превращения происходили и на полях, изрытых могучими корнями жбао. Прогретая шаром-пришельцем, земля стала плодоносить. Из недр серой, пепельной почвы стали появляться удивительные цветы и растения огромных размеров, а всходящие молодые ростки кустарников и трав так быстро набирали силы, что уже через неделю они были полнокровные и давали богатые урожаи. Сухие голые ветви укоренялись, и на них стала появляться обновленная бархатная кора и молодая зелень. Даже старые, ломаные корневища обрастали молодыми побегами и листвой, а дикие, невзрачные сорняки стали обладать лечебными свойствами и источать странный аромат, который заполнял всю 13-мильную зону.

Изменения были столь удивительными, что даже простые булыжники, попавшие в зону страшного удара, превратились в алмазы, изумруды и другие драгоценные камни с удивительными свойствами.

Чудеса творились и днём, и ночью. Так, самые смелые обитатели Болота Тайн, не желая оставлять насиженных мест, укладывались на ночлег на мягкую молодую зелень, а уже утром оказывались на макушках и ветвях высоченных деревьев, которые всего за ночь вытягивались так, что самостоятельно уже невозможно было с них спуститься.

Второй Кольцевой хребет с каждым часом становился всё более непроходимым и загадочным. Ни одно живое существо не решалось взойти на него из-за боязни переломать себе ноги или напороться на гигантскую колючку. Всё заросло удивительными и необычными растениями, которые на фоне окружающего пейзажа казались вершиной огромного зелёного вулкана, из жерла которого каждую ночь будто изливался таинственный и загадочный свет.

Глава 3

Экспедиция за…

В Гортрию начали прибывать отставшие и обессиленные птицы, что оказалось просто праздником для местных орнитологов и зоологов, которые с восторгом глазели на птицепад, царивший в городе.

В это время почётные акакдемики АКАКдемии Всевсяческих Наук, оторвавшись от своих учёных карт, сумели подсчитать, что за пять гортрийских минут корнями вековых жбао была вскопана площадь, равная десятой части всей Трины. Эту новость подтверждали и голые птицы, носящиеся кругами по площади.

Новость привела всех акакдемиков в полный восторг, ведь каждый из них мечтал сделать новое открытие и прославить своё имя на главной аллее АКАКдемии Наук.

Простые жители Гортрии и Чудомирья не понимали, что происходит. Никто не покидал своих жилищ. Все ждали дальнейших неприятностей. Учёные же носились вокруг птиц-болтунов, желая услышать что-то новое. Все, конечно, знали о разнообразном мире Трины из древнейших трактатов, хранящихся в библиотеке АКАКдемии Всевсяческих Наук, но многие места Чудомирья были абсолютно дикими и неизведанными.

Самым загадочным было Болото Тайн. Все знали о его существовании, но никто не посмел бы даже приблизиться к нему и на десяток километров. Несколько научных экспедиций пропали ещё на подходе к этому месту, так что до сих пор туда не ступала нога ни одного, даже самого известного, следопыта или акакдемика страны.

Звездочёты АКАКдемии, разглядевшие среди туч огненный шар, были в восторге. Их радости не было конца. Ещё бы, впервые за тридцать тридцатилетий на их планету рухнуло небесное тело и произошли такие удивительные события.

На большом научном совете было принято судьбоносное решение организовать экспедицию на поиски того самого небесного тела. Событие было историческим, и многие следопыты уже примеряли походоступы – уникальные калоши на воздушных подушках, изобретение Неро Инжи – одного из самых известных изобретателей Гортрии. Они могли с лёгкостью переместить любого путешественника по самой сложной местности, и, возможно, даже по Болоту Тайн. Экспедицию возглавил граф Гео – главный географ и составитель карты Гортрии и Чудомирья.

Уже на следующий день вместе с ним на поиски небесного тела решили отправиться ещё семь учёных, являвшихся гордостью АКАКдемии. Было решено прихватить с собой и стаю радужных, бродящих по площади города птиц, но, взбудораженные последними событиями, они просто отказывались понимать учёных. Ратушная площадь больше напоминала цветной ковер из этих самых птиц с яркими веерами хвостов. Даже ранее бесхвостые серые птахи стали напоминать райских птиц. Они, кудахча и крича, бегали, не понимая, что им делать дальше и как высиживать яйца в этом каменном царстве.

Тогда главному акакдемику пришла в голову прекрасная мысль, и в тот же день в команду был приглашён главный орнитолог страны, который должен был договориться с этими голыми птицами. Лог Орни – выдающийся исследователь, проведший детские годы в гнезде длиннохвостого трепача и знавший десяток птичьих языков и наречий, – пошёл на эксперимент. Надев серый акакдемический плащ с широкими рукавами, который перед тем измазал в краски разных оттенков, и нацепив на лоб бумажный кулёк, напоминающий нос, он уселся в центре площади и что-то беспрерывно кудахтал, общаясь с окружающими его птицами. Он очень напоминал большую курицу, и «яркие бродяги», как их уже обозвали гортрийцы, признали-таки в нём городскую царь-птицу и стали ему что-то отвечать.

От восторга, что его понимают, Лог Орни даже попытался склёвывать что-то с камней мостовой, чему птицы были очень рады. Только через час он понял, чего те хотели. «У них очень сложный язык, – говорил Лог, – без полного погружения невозможно познать птичий язык и стать своим, —

оправдывался он, глядя на окружающих его ученых. – Но я понял, что у них большие сложности с высиживанием яиц на главной площади».

Некоторое время акакдемики совещались, как быть, и вскоре

решение было найдено. Лог должен был объяснить несчастным бродягам, что учёные хотят отвести их в удобные для гнездования места.

Лог Орни, вновь погрузившись в птичье состояние, на чистом курином языке прокудахтал стае последние новости. Пернатые вначале отказались отправляться в путь, не зная, сколь трудным может быть для них это путешествие. Но когда ученые притащили мешок отменного зерна, который они собирались взять в экспедицию, вся стая одобрительно закудахтала, потому что к этому времени вся живность на площади уже давно была склёвана и ждать чего-то ещё было уже невозможно. Птицы с радостью приступили к обжорству, задрав свои пышные хвосты и превратившись в яркий, кудахтающий букет.

Когда же наконец все члены экспедиции были в сборе, можно было наблюдать следующую картину. Среди цветных куриц обнаружился яркий петух, который кудахтал громче всех. Высоко задрав голову, он шествовал первым, а за ним спешила стая кудахтающих птиц, Лог Орни и сам граф Гео. Следом за ними с рюкзаками на плечах спешили остальные учёные, чьи имена были записаны золотыми буквами на стене почёта АКАКдемии Наук за открытие одного из чудес Трины и Чудомирья.

Но самым уважаемым был именно граф Гео, который первым выдвинул гипотезу о том, что их страна удивительным образом росла вместе с Тринацентрией и её границы расширялись, как цветная клякса на шаре, который надували. Падение метеорита, по его мнению, могло воздействовать на кору континента, и расколовшаяся земля могла ещё больше расширить границы государства. Медлить было нельзя, ведь все перелетные, а теперь и бродячие птицы, которые добрались до города, подтверждали его гипотезу.

Провожать экспедицию к воротам города вышли почти все горожане. Они долго махали вслед удаляющейся колонне исследователей и цветных кур.

Глава 4

Птичья почта

Жизнь в городе возвращалась в прежнее русло, и это все поняли, когда зазвучал знакомый всем голос вещателя Трепаса Луха, который сообщил об одном, не менее странном событии, которое последовало почти сразу после падения странного шара и безумной грозы.

Трепас Лух первым узнал от принесённых ураганом птиц о том, что в тайном лесу появился странно одетый человек в клетчатом картузе и короткой куртке поверх комбинезона. Его высокие ботинки казались еще больше из-за огромной платформы и широких каблуков. Лицо этого странного человека, напоминало жареную булочку, а кончики усов ярко пылали красно-оранжевым светом.

Новость ошарашила горожан. Это было действительно невероятно: остаться живым после столь страшного землетрясения и урагана, который странник пережил.

А в это самое время «неизвестный», о котором рассказали птицы, преодолевал второй кольцевой хребет и обходил все преграды на своем пути. Иногда он останавливался и, уточнив маршрут, устремлялся ещё более решительным шагом в сторону юга. Без тени сомнения путник зашел и в непроходимый Баньяновый лес.

Здесь он будто растворился среди необъятной листвы. Двигаясь по плотным зарослям, неизвестный часто поглядывал на свои часы, которые с лёгкостью превращал в необычный астрономический прибор, и, вытянув руку, глядел сквозь странную конструкцию на какую-то звезду и делал пометки в небольшом журнале. Далее он решительно следовал в сторону главного города Трины – Гортрии.

Уже через день все горожане во главе с Большим Советом знали, что в сторону столицы движется странник, и было решено устроить встречу гостя с большой помпой. На следующий день все окна и парадные домов сияли. Ратушная башня, утыканная флагами, больше напоминала какой-то корабль, бороздящий камни главной площади города.

Гортрийцы давно уже не имели возможности видеть гостей и путешественников. Неведомые магические силы не пускали на территорию государства и его столицы ни одного инородного существа. Даже простой, сорванный ветром листок не мог пересечь незримую границу. Всё, что могло подлететь к большому кольцевому хребту, покружив, падало вниз, создавая вокруг страны кольцо из пуха, листьев и засохших цветов. Это кольцо росло год от года и очень напоминало цветной венок.

Но как ни старался Большой Совет города подготовиться, всё пошло совершенно не так…

Глава 5

Новостеносцы Трепаса Луха

Город отдыхал, приходя в себя после всего происшедшего.

Трину легко покачивало, а жители спали безмятежным сном, когда Трепас Лух произнёс: «Странник входит в город!»

Это ошарашило всех жителей. Половина горожан выскочила из своих мягких кроватей и металась по комнатам в поисках рубашек и штанов. Другая половина подбежала к окнам, желая увидеть ещё одно чудо. Их круглые, прижатые к стёклам носы напоминали больше поросячьи пятачки. Гортрийцы были ошарашены, поражены и с удивлением спрашивали друг друга:

– Как могло такое случиться? Прошло всего пару дней после его появления в тайном лесу!

Все недоумевали: как за столь короткий срок путник оказался в сотнях гортрийских миль от места своего появления. А между тем визитёр уже входил в главные ворота столицы. Из всех домашних радиоблюдец доносился голос Трепаса Луха. Все замерли, вслушиваясь в его сообщения.

Трепас был заядлым болтуном и всё, что узнавал, тут же лил в радиоблюдца, которые были в домах у каждого жителя Гортрии. Его радиорубка была и рабочим местом, и домом одновременно. Она располагалась в самом центре столицы под крышей городской Ратуши, которая, к тому же, была самым высоким зданием в городе. Оттуда он и глядел дальше, и видел больше. Будучи радиоведущим и комментатором, он все новости узнавал раньше остальных и давал им свою оценку. Его главными корреспондентами были «новостеносы» – перелётные птицы. Они с большим удовольствием за горсть удивительного и питательного корма сообщали о всех событиях, происходящих в Гортрии и окрестностях, и даже о том, что происходило в Чудомирье.

О его удивительном корме знали уже все пернатые в Трине. Корм и добавки к нему были действительно уникальными.

Трепас, понимая, что его профессия связана с кучей новостей, которые надо где-то находить, сделал правильную ставку на перелётных птиц, которые бороздили страну как с юга на север и с запада на восток, так и обратно. И все они, конечно, с величайшим удовольствием прилетали к радиорубке Трепаса Луха.

Он заказал специальное угощение для всех прилетающих птиц у одной знакомой знахарки из Баньянового леса. Та целых полгода составляла рецепт: смешивала, варила и вновь смешивала разные составы. Тут были редчайшие травы – лебеда летучая, корень бродячий и ещё десяток неизвестных горных растений. Лёгкую добавку она получала ещё выжимкой черничного сока и неизвестных плодов и корней, а ещё добавляла во всё это пух из оперения редчайшей птицы, имя которой держала в секрете, и ещё что-то, что оставалось в строжайшей тайне.

День, когда знахарка привезла в Гортрию этот корм, Трепас не забудет никогда. Наконец на его столе оказалась приятная на цвет и вкус добавка, которой он и сам не брезговал подкрепиться и часто добавлял даже в утреннюю кашу. Смесь действовала безотказно, и он сам вскакивал по утрам с постели с особой лёгкостью. Рецепт держался в особом секрете, а птичий корм хранился в сейфе, под кроватью, чтобы его новостеносы не могли до него добраться.

Пользовался Трепас этой смесью регулярно: каждое утро обваливал зёрна в этой добавке, и они приобретали удивительный цвет и возможности. Этот чудесный корм делал оперенье пушистым и шелковистым. Те птицы, которые отведали такой корм, с легкостью могли скользить по удивительному слоёному воздуху Гортрии и Чудомирья из одного слоя в другой как по маслу.

Пернатые «новостеносы» устраивались к Трепасу в очередь, желая отведать необычный корм и поведать свою новость. На шее каждой из них висел особый жетон со специальным номером. Так что, если кто-то из горожан обнаруживал на земле исхудавшую птицу с жетоном, то обязан был ей помочь и доставить в Ратушу к Трепасу как нештатного корреспондента.

Но гортрийцы не понимали главного: как птицы сообщали Трепасу Луху новости. Он сам этого не скрывал. Лучший в городе изобретатель лично доставил ему специальный «переводной ящик», с одной стороны которого торчала конусная трубка, а с другой была узкая щель с экраном, через которую можно было узнать перевод с птичьего. Прибор стоял на подоконнике в ожидании новостей. Ящик мог с лёгкостью переводить крик и пение любой птицы на гортрийский и даже старогортрийский язык. Самому вещателю оставалось лишь набрать породу птицы, но и это было несложно. На экране появлялись изображения птиц, и стоило лишь нажать кнопку, как прибор с быстротой молнии выдавал текст. Правда, в последние дни Трепасу было очень сложно, потому что птицы в основном были без оперения, и требовалось очень внимательно разглядывать их тушки.

Следующее событие – появление цветных и кудрявых перьев у «голышей» – совсем осложнило бы его работу, если бы не синие толмачи, которые знали абсолютно всех птиц. Они выведывали часть новостей и выдавали их за свои. Новости сами прилетали к ним. Дальше всё было просто: толмачи кричали в конус, получая чудесное лакомство, и уже через минуту на столе у Трепаса оказывалась лента с записями и ему оставалось лишь прочитать этот текст.

Трепас Лух очень гордился тем, что сам Нэр Инжи – городской изобретатель – сконструировал для него этот прибор-переводчик. Благодаря этому прибору и корму он выиграл конкурс на звание «Лучшего вещателя страны» и теперь спокойно мог ещё пять лет находиться на вершине главного здания города и пошучивать, повторяя любимую фразу: «Я над Большим Советом и зимой, и летом».

Всё свое время Трепас Лух проводил у окна и микрофона, не покидая радиорубку, опасаясь, что его конкуренты могут занять его место.